Джулии и Кристины в отношении Перлы, не стала попустительствовать дурным выходкам, а объявила войну, заявив: «Кто бы ни был виноват в этой ситуации, но вас двое и вы старше! И поэтому подобное недружелюбное поведение недопустимо!». После чего стала внимательно следить за поведением старших девочек, и возможности поиздеваться над Перлой резко уменьшились.
Маленькая маркиза прониклась глубоким уважением к молоденькой учительнице, которая заняла такую твердую принципиальную позицию. И будь она на месяц младше, обязательно стала бы проявлять знаки внимания спасшей её гувернантке.
А сейчас просто благодарно и молча кивала.
И самое главное событие, которое изменило всю её дальнейшую жизнь, – новое явление принца Дамиана у профессора Феодоровского. Старенький профессор, пытаясь, видимо, как-то настроить на учебу своих ленивых учеников и учениц, попросил принца немного рассказать, какие учебные заведения он уже закончил, какие – ещё посещает, и какие – в планах.
И принц, что для Перлы было удивительным, согласился, повернулся к небольшой группе учеников и, задумавшись на несколько мгновений, принялся спокойно и обстоятельно рассказывать, будто говорил с трибуны, о подготовке у профессора Феодоровского, считавшейся домашним обучением, окончании военной академии по курсу командование войсками, о курсах в Королевской Академии Магии по законодательным наукам, по мастерству переговоров и даже несколько магических курсов для овладения теорией магических наук.
Профессор довольно кивал, слушая Дамиана, а после того, как юноша закончил, ещё добавил от себя, что некоторые курсы принцу приходилось слушать параллельно и в индивидуальном режиме, что, безусловно, намного труднее, но делает честь юному реджи.
Дамиан поклонился и с улыбкой поблагодарил старого учителя, распрощался и ушел.
Профессор ещё пару минул сиял, занятый какими-то своими мыслями, а ученики шушкались между собой. На половине мальчишек обсуждали, дали ли принцу звание генерала сразу после военной академии или нет, а барышни обсуждали внешность принца. Пришли к единому мнению, что Дамиан очень хорошенький, а особенно – диковинное сочетание светлых, почти льняных волос и темно-карих глаз в обрамлении «Девочки, какие черные и густые!» ресниц. Вот ещё бы роста ему добавить, вообще глаз не отвести!
И только Перла не приняла участия в общем обсуждении. Она потрясенно молчала, осознавая, сколько же принцу пришлось учиться. Она подошла к профессору и стала расспрашивать: «Параллельно несколько курсов – это как? И утром, и вечером учиться?! А сколько лет принц уже учится? А он отдыхает? А принц – маг? А зачем он тогда изучал магию, если владеет только родовой магией? Просто чтобы лучше понимать? Целых два года и просто чтобы лучше понимать?»
Профессор, увидев в самой маленькой своей ученице такого благодарного слушателя, стал вспоминать, как сам учил принца и какие тот делал успехи, что ему давалось очень легко, а что – с усилием, и каким он был настойчивым мальчиком, и как стремился преодолеть и справиться... И опять Перла будто парила среди картин и образов, слушая эти рассказы, и очарованно улыбалась.
Вот так и получилось, что подавляемые новой гувернанткой недоброжелательницы могли добраться к Перле реже, зато изощреннее. Сама она чувствовала себя у баррикады в дыму под пулями неприятеля, и поэтому стала относиться спокойнее – таковы условия, чего уж тут. И окрылено училась, видя перед собой светлый образ принца Дамиана.
Она выпросила у профессора образец почерка принца, и старалась писала также красиво, но у неё получалось плохо – она слишком медленно осваивалась с пером, делала много ошибок, в арифметике чувствовала себя неуверенно, читала по складам. Её успехи все вокруг считали очень слабыми, все, кроме неё самой – она просто не замечала чужих мнений и шла своим путём.
И только старичок профессор умиленно улыбался, видя её усилия. Пожалуй, он один понимал, что из этой девочки выйдет толк.
Потому что пока злопыхательницы придумывали новые пакости и готовили их, Перла училась. Она читала, читала и читала.
Пользуясь тем, что Джулия и Кристина не любят бывать в библиотеке, Перла проводила там почти все свое свободное время – то время, которое когда-то проводила на кухне или болтая с горничными и камеристками, прогуливаясь в парке с малышами или страдая от нападок старших. Арифметика, каллиграфия, логика, природоведение и география, законы и иностранные языки… И постоянные разговоры с профессором: «А в этой науке принц преуспел? А эту освоил? А этот язык знает? А тот?»
И за шесть лет она успела немало. А главное, поняла, что внешность в её случае не столь уж важна. Принц Дамиан – интеллектуал, который высоко ценит умных людей, огромное значение придает благородному происхождению и никогда не женится на женщине, занимавшей позорное место фаворитки. И хотя Перла так же прекрасно понимала, что путь, который выбрала Лали, неверен, однако вся эта суета гувернантки её сильно злила.
И каждый раз прокрадываясь за ней то к кабинету принца, то к её личным покоям, Перла кусала губы от досады – отчего она не так красива, как эта курица, которая мечтает о недостижимом, не ценя в Дамиане его глубины, его ума, его увлеченности? А Лали… Своей вершины она уже достигла, нужно просто подстраховаться, собрав факты, которые можно будет при случае использовать против неё.
Перла из своего уголка наблюдала, как госпожа Лалианна Релюсьен, гувернантка, нервно ходит по коридору. Коридор этот вел к крылу принца.
Юная маркиза скривилась от недовольства – вечно эта улыбка-на-всё-лицо подстерегает и выслеживает её реджи, вечно вешается ему на шею. Неужели не видит, что он не любит её?
А Дамиан потому не любит госпожу Релюсьен, потому что полюбит её, Перлу! Он не может не оценить её стараний, он обязательно её полюбит! У них много общего, похожие интересы, уровень образования. Не напрасно же она прочитала все книги, которые прочитал он, изучала все те науки, что изучил и он.
А с гувернанткой что его связывает? Так, мелочи, чепуха всякая! А поведение этой графини? Фу! Хотя… Что взять с фаворитки? Может, она и не графиня вовсе...
И девчонка презрительно скривилась, глядя в спину своей воспитательнице.
На кого же ещё сердится юной влюбленной девчонке, уязвленной вниманием своего кумира к другой? Не на принца, не на себя. Значит, на соперницу, на госпожу Лалианну Релюсьен!
У Лали всё получилось: она услышала сигнал от своей горничной и помчалась спасать принца от хищниц, что мечтали попасть на её место.
Хорошо, что платье было легкое, не шуршало и не привлекало внимания – не мешало, но при этом подчеркивало её замечательную фигуру, красоту её лица, ну и, главное, легко снималось. Однако, как это бывает в жизни, где нет совершенства, был и недостаток: в нем было прохладно в высоких коридорах дворца, прохладно даже в летнюю жару, что уж говорить об осени? Особенно остро это ощущалось, когда приходилось долго ждать принца, который, как впрочем и всегда, задерживался непонятно где.
Но это ничего. Она подождет, потом отогреется. Не такая уж высокая цена.
Ей же удалось перехватить принца до того самого коридора, удалось заглянуть в его глаза, подарить одну из самых обворожительных, многообещающих улыбок. Смотри, реджи: во взгляде любовь, нетерпение и радость от встречи, в душе – прекрасное настроение, в словах – капелька озорства и лукавства, слегка учащенное дыхание, приветливая улыбка. Лали, не сказав и слова, кричала: "Всё это для тебя! Со мной и только со мной тебе будет хорошо! Сегодня и желательно во веки веков!"
Она обещала, звала и предлагала одним только взглядом.
Но заметный запах душистых дров от одежды и едва уловимый – трав изо рта, когда принц наклонился со словами: «О, графиня, добрый вечер. Рад встрече!» и внутри у Лали всё закаменело – опять все усилия сегодняшнего дня напрасны. А что напрасны – несомненно! Такого запаха во дворце не было. Так могло пахнуть в каком-нибудь богатом доме, небольшом, но любимом, таком, на который не жалеют денег.
И такой запах был ей знаком. Все те разы, когда она его чувствовала, реджи отсылал её и даже не заводил к себе в покои. А если свидание было назначено заранее, отменял его.
И по таким отменненным свиданиям и такому, как сегодня, поведению, по этому запаху дорогого чужого дома Лали могла точно предположить, что и в этот вечер она вернётся к себе в комнату ни с чем.
Это понятно. Надо понять, где он был. И она судорожно соображала: он куда-то ездил. Это следовало из того, что он добрался (с её, между прочим, помощью) к выходу, от которого путь был либо на конюшню, либо в гараж.
И если ездил, то... куда? Где он мог быть?
Так, думай, Лали, думай! Что ты сегодня видела удивительного? Или необычного? Или хотя бы подозрительного? Сегодня на ужине, например.
На ужине... Что там такого было? Ах да, Дамиан вдруг встал на защиту женской моды. Он вообще крайне редко разговаривал на таких мероприятиях. Об этом даже разговоры ходили. Слуги едва не на спор шли скажет он что-нибудь или нет. А тут целая речь, да ещё и королеву пытался привлечь на свою сторону. И о чём разговор вел? О женской моде! Потому все и замолчали, потому и притихли – слишком уж это было удивительно и даже странно: принц и рассуждает о дамских нарядах, и не просто рассуждает, а отстаивает что-то не одобряемое, идёт против мнения света.
Если бы подобное сказал любой другой мужчина, разгорелся бы скандал – Лали была в этом уверена. Она могла легко предтавить, в каки словах и выражениях такому мужчине объяснили, что не стоит ему соваться в такие дела и куда пойти со своим мнением. А принцу, конечно, возражать не посмели, промолчали. Промолчали, но мнение не изменили. Хорошо, хоть королева смягчила его высказывания, сгладила.
Вот она странность.
И не в том она, что принц высказался о женских платьях, и не в том, что пытался королеву втянуть в это обсуждение. Он очень умён, Дамиан, он не мог не понимать, что его рассуждения не изменят ничьих мнений, и единственное, что могло получится из его слов – заткнуть рот тем, кто высказывался против, кого-то защитить.
А кого?
Прекрасная память Лали тут же покинула ей образ той единственной дамы, которая явилась на этот вечер в новомодном наряде. И именно возле этой дамы он придержал свой небыстрый шаг, и именно ей, единственной из всех гостей лично обратился. И ничего, что это была какая-то пара слов, а в ответ от дамы он получил вовсе лишь кивок. Это ничего не значило.
Потому что этой парой слов он легко мог предупредить даму о своём приезде. И дамой этой была княжна Маструрен!
В душе у Лали заполыхало.
Получается, что принц воспользовался её помощью, помощью фаворитки, чтобы ускользнуть из дворца и отправиться… Куда отправиться? К любовнице?!
Ревность, зависть, злость в душе девушки вспыхнули и заревели, как подстёгнутое свежим ветром пламя. Но нужно было держать себя в руках, нужно. Просто необходимо!
Думай, Лали, думай!
Значит, эти отлучки, после которых он не желала встречаться с ней, с Лали, были к княжне? Это у неё в доме пахло так приятно и дорого? Это из-за этой новомодной длинной барышни она терпела такие убытки и рисковала остаться ни с чем?
Если мужчина тайком защищает женщину, если вот так, мимоходом назначает ей встречу, если встречается с ней, какой вывод следует из этого? Вывод только один – это любовное свидание! И конечно, после такого Лали не нужна...
Она задохнулась от возмущения и обиды и на секунду прикусила костяшку пальца, чтобы не раскричаться. Злость и отчаяние душили её, руки дрожали, и пришлось крепко ухватиться за юбку, чтобы усмирить дрожь.
Думай, Лали, думай!
Она справилась с дрожью, немного успокоила мысли, просто отложив на более позднее время свою истерику.
Так. Если бы с этой княжной у принца всё было серьёзно, он уже объявил о помолвке, ритуал Поиска проводить не стали. Да и саму Лали давно уже отправили бы в отставку.
Значит, у неё ещё есть шанс. Девушка облегченно выдохнула.
И даже если сегодня принц отправит её восвояси, то это ещё не конец войны, это всего лишь маленькое отступление.
– Милая моя графиня! – принц нежно сжал в своих ладонях тонкие холодные девичьи пальцы. – Как вы замерзли, бедняжка! Сейчас же бегите к себе, прикажите подать горячего вина со специями, выпейте и укутайтесь в тёплое! Иначе завтра мне придется вызывать к вам лекаря. Берегите себя, милая моя графиня! Не смею вас больше задерживать!
И принц приложился к ручке Лали и ласково улыбнулся на прощанье, будто погладил, а не прогнал.
Как она ни готовилась, это стало ударом, разочарованием, досадным и болезненным. Но девушка заставила себя расслабиться, вдохнуть, выдохнуть и найти что-то хорошее: её не позвали? Не беда! Ведь не это было её главной целью на сегодня. Намного важнее то, что все увидели, с кем принц шел к своим покоям.
Это одно.
И второе – не попадет к нему она, значит, не попадет никто другой.
Ну и третье – принц был мил, вежлив, предупредителен, заботлив, значит, ещё ничего не потеряно. И Лали вернула Дамиану улыбку такую ласковую, такую нежную, вложила в неё свою веру в его любовь, своё всепрощенье, показать свою любовь, что преодолеет любое непонимание, что будет ждать столько, сколько нужно.
– Ах, ах! – произнес мужской голос саркастически, затем немного издевательски добавил: – Мой реджи, я некстати?
И принц, и фаворитка обернулись к двери кабинета.
На пороге стоял Зорий Суземский, исполнявший при дворе роль советника по финансам. Все знали, что роль эта была номинальная, только чтобы оправдать его пребывание во дворце. На самом деле он просто был близким другом Дамиана ещё со времен обучения в Королевской Академии Магии.
Лали очень не любила это самоуверенного блондина, который вечно лез со своей улыбочкой везде, где только мог, и имел невероятное влияние. Если бы она могла, то Зорий был бы первым, кого она выставила из дворца. Вторым, конечно, выгнала бы Марка Опрельского.
Лали мило, но чрезмерно приторно улыбнулась советнику, и вновь нежно и с обещанием посмотрела в глаза принца.
– Всего доброго, мой реджи! Приятных снов!
Тонкий голосок был очень трогателен и нежен. Правда, в последнюю фразу девушка вложила намек на то, что после свидания с ней приятные сны у него точно были бы, а теперь она на это и ломаного гроша не поставит. Скромно опустив глаза развернулась и двинулась прочь с грацией танцовщицы.
Дамиан подошел и крепко обнял Зория.
– Ты опять вовремя!
Тот только пожал плечом и освободил проход в кабинет.
– Что с меня взять? Я и не такое предчувствую. Но при всём моём даре не понимаю, что тебя в ней привлекает?
Дамиан нервно дернул головой. Едва заметно, но старый друг всё понял.
– Зорий, ты мне друг, но... – тон принца был жёсткий и злой.
Собеседник только округлил глаза, показывая что испугался, раскаялся и больше не будет.
– Понял, молчу.
Вопреки словам, он не понимал, почему Дамиан так защищает эту выскочку с подмоченной репутацией – по ней же видно с первого взгляда кто она и на что рассчитывает. Только если принц не хочет об этом говорить, никто и не станет настаивать. Есть и другие важные темы, над которыми стоит поломать голову.
Маленькая маркиза прониклась глубоким уважением к молоденькой учительнице, которая заняла такую твердую принципиальную позицию. И будь она на месяц младше, обязательно стала бы проявлять знаки внимания спасшей её гувернантке.
А сейчас просто благодарно и молча кивала.
И самое главное событие, которое изменило всю её дальнейшую жизнь, – новое явление принца Дамиана у профессора Феодоровского. Старенький профессор, пытаясь, видимо, как-то настроить на учебу своих ленивых учеников и учениц, попросил принца немного рассказать, какие учебные заведения он уже закончил, какие – ещё посещает, и какие – в планах.
И принц, что для Перлы было удивительным, согласился, повернулся к небольшой группе учеников и, задумавшись на несколько мгновений, принялся спокойно и обстоятельно рассказывать, будто говорил с трибуны, о подготовке у профессора Феодоровского, считавшейся домашним обучением, окончании военной академии по курсу командование войсками, о курсах в Королевской Академии Магии по законодательным наукам, по мастерству переговоров и даже несколько магических курсов для овладения теорией магических наук.
Профессор довольно кивал, слушая Дамиана, а после того, как юноша закончил, ещё добавил от себя, что некоторые курсы принцу приходилось слушать параллельно и в индивидуальном режиме, что, безусловно, намного труднее, но делает честь юному реджи.
Дамиан поклонился и с улыбкой поблагодарил старого учителя, распрощался и ушел.
Профессор ещё пару минул сиял, занятый какими-то своими мыслями, а ученики шушкались между собой. На половине мальчишек обсуждали, дали ли принцу звание генерала сразу после военной академии или нет, а барышни обсуждали внешность принца. Пришли к единому мнению, что Дамиан очень хорошенький, а особенно – диковинное сочетание светлых, почти льняных волос и темно-карих глаз в обрамлении «Девочки, какие черные и густые!» ресниц. Вот ещё бы роста ему добавить, вообще глаз не отвести!
И только Перла не приняла участия в общем обсуждении. Она потрясенно молчала, осознавая, сколько же принцу пришлось учиться. Она подошла к профессору и стала расспрашивать: «Параллельно несколько курсов – это как? И утром, и вечером учиться?! А сколько лет принц уже учится? А он отдыхает? А принц – маг? А зачем он тогда изучал магию, если владеет только родовой магией? Просто чтобы лучше понимать? Целых два года и просто чтобы лучше понимать?»
Профессор, увидев в самой маленькой своей ученице такого благодарного слушателя, стал вспоминать, как сам учил принца и какие тот делал успехи, что ему давалось очень легко, а что – с усилием, и каким он был настойчивым мальчиком, и как стремился преодолеть и справиться... И опять Перла будто парила среди картин и образов, слушая эти рассказы, и очарованно улыбалась.
Вот так и получилось, что подавляемые новой гувернанткой недоброжелательницы могли добраться к Перле реже, зато изощреннее. Сама она чувствовала себя у баррикады в дыму под пулями неприятеля, и поэтому стала относиться спокойнее – таковы условия, чего уж тут. И окрылено училась, видя перед собой светлый образ принца Дамиана.
Она выпросила у профессора образец почерка принца, и старалась писала также красиво, но у неё получалось плохо – она слишком медленно осваивалась с пером, делала много ошибок, в арифметике чувствовала себя неуверенно, читала по складам. Её успехи все вокруг считали очень слабыми, все, кроме неё самой – она просто не замечала чужих мнений и шла своим путём.
И только старичок профессор умиленно улыбался, видя её усилия. Пожалуй, он один понимал, что из этой девочки выйдет толк.
Потому что пока злопыхательницы придумывали новые пакости и готовили их, Перла училась. Она читала, читала и читала.
Пользуясь тем, что Джулия и Кристина не любят бывать в библиотеке, Перла проводила там почти все свое свободное время – то время, которое когда-то проводила на кухне или болтая с горничными и камеристками, прогуливаясь в парке с малышами или страдая от нападок старших. Арифметика, каллиграфия, логика, природоведение и география, законы и иностранные языки… И постоянные разговоры с профессором: «А в этой науке принц преуспел? А эту освоил? А этот язык знает? А тот?»
И за шесть лет она успела немало. А главное, поняла, что внешность в её случае не столь уж важна. Принц Дамиан – интеллектуал, который высоко ценит умных людей, огромное значение придает благородному происхождению и никогда не женится на женщине, занимавшей позорное место фаворитки. И хотя Перла так же прекрасно понимала, что путь, который выбрала Лали, неверен, однако вся эта суета гувернантки её сильно злила.
И каждый раз прокрадываясь за ней то к кабинету принца, то к её личным покоям, Перла кусала губы от досады – отчего она не так красива, как эта курица, которая мечтает о недостижимом, не ценя в Дамиане его глубины, его ума, его увлеченности? А Лали… Своей вершины она уже достигла, нужно просто подстраховаться, собрав факты, которые можно будет при случае использовать против неё.
Прода от 08.09.2021 06:15
Глава 7. Охота на принца
Перла из своего уголка наблюдала, как госпожа Лалианна Релюсьен, гувернантка, нервно ходит по коридору. Коридор этот вел к крылу принца.
Юная маркиза скривилась от недовольства – вечно эта улыбка-на-всё-лицо подстерегает и выслеживает её реджи, вечно вешается ему на шею. Неужели не видит, что он не любит её?
А Дамиан потому не любит госпожу Релюсьен, потому что полюбит её, Перлу! Он не может не оценить её стараний, он обязательно её полюбит! У них много общего, похожие интересы, уровень образования. Не напрасно же она прочитала все книги, которые прочитал он, изучала все те науки, что изучил и он.
А с гувернанткой что его связывает? Так, мелочи, чепуха всякая! А поведение этой графини? Фу! Хотя… Что взять с фаворитки? Может, она и не графиня вовсе...
И девчонка презрительно скривилась, глядя в спину своей воспитательнице.
На кого же ещё сердится юной влюбленной девчонке, уязвленной вниманием своего кумира к другой? Не на принца, не на себя. Значит, на соперницу, на госпожу Лалианну Релюсьен!
***
У Лали всё получилось: она услышала сигнал от своей горничной и помчалась спасать принца от хищниц, что мечтали попасть на её место.
Хорошо, что платье было легкое, не шуршало и не привлекало внимания – не мешало, но при этом подчеркивало её замечательную фигуру, красоту её лица, ну и, главное, легко снималось. Однако, как это бывает в жизни, где нет совершенства, был и недостаток: в нем было прохладно в высоких коридорах дворца, прохладно даже в летнюю жару, что уж говорить об осени? Особенно остро это ощущалось, когда приходилось долго ждать принца, который, как впрочем и всегда, задерживался непонятно где.
Но это ничего. Она подождет, потом отогреется. Не такая уж высокая цена.
Ей же удалось перехватить принца до того самого коридора, удалось заглянуть в его глаза, подарить одну из самых обворожительных, многообещающих улыбок. Смотри, реджи: во взгляде любовь, нетерпение и радость от встречи, в душе – прекрасное настроение, в словах – капелька озорства и лукавства, слегка учащенное дыхание, приветливая улыбка. Лали, не сказав и слова, кричала: "Всё это для тебя! Со мной и только со мной тебе будет хорошо! Сегодня и желательно во веки веков!"
Она обещала, звала и предлагала одним только взглядом.
Но заметный запах душистых дров от одежды и едва уловимый – трав изо рта, когда принц наклонился со словами: «О, графиня, добрый вечер. Рад встрече!» и внутри у Лали всё закаменело – опять все усилия сегодняшнего дня напрасны. А что напрасны – несомненно! Такого запаха во дворце не было. Так могло пахнуть в каком-нибудь богатом доме, небольшом, но любимом, таком, на который не жалеют денег.
И такой запах был ей знаком. Все те разы, когда она его чувствовала, реджи отсылал её и даже не заводил к себе в покои. А если свидание было назначено заранее, отменял его.
И по таким отменненным свиданиям и такому, как сегодня, поведению, по этому запаху дорогого чужого дома Лали могла точно предположить, что и в этот вечер она вернётся к себе в комнату ни с чем.
Это понятно. Надо понять, где он был. И она судорожно соображала: он куда-то ездил. Это следовало из того, что он добрался (с её, между прочим, помощью) к выходу, от которого путь был либо на конюшню, либо в гараж.
И если ездил, то... куда? Где он мог быть?
Так, думай, Лали, думай! Что ты сегодня видела удивительного? Или необычного? Или хотя бы подозрительного? Сегодня на ужине, например.
На ужине... Что там такого было? Ах да, Дамиан вдруг встал на защиту женской моды. Он вообще крайне редко разговаривал на таких мероприятиях. Об этом даже разговоры ходили. Слуги едва не на спор шли скажет он что-нибудь или нет. А тут целая речь, да ещё и королеву пытался привлечь на свою сторону. И о чём разговор вел? О женской моде! Потому все и замолчали, потому и притихли – слишком уж это было удивительно и даже странно: принц и рассуждает о дамских нарядах, и не просто рассуждает, а отстаивает что-то не одобряемое, идёт против мнения света.
Если бы подобное сказал любой другой мужчина, разгорелся бы скандал – Лали была в этом уверена. Она могла легко предтавить, в каки словах и выражениях такому мужчине объяснили, что не стоит ему соваться в такие дела и куда пойти со своим мнением. А принцу, конечно, возражать не посмели, промолчали. Промолчали, но мнение не изменили. Хорошо, хоть королева смягчила его высказывания, сгладила.
Вот она странность.
И не в том она, что принц высказался о женских платьях, и не в том, что пытался королеву втянуть в это обсуждение. Он очень умён, Дамиан, он не мог не понимать, что его рассуждения не изменят ничьих мнений, и единственное, что могло получится из его слов – заткнуть рот тем, кто высказывался против, кого-то защитить.
А кого?
Прекрасная память Лали тут же покинула ей образ той единственной дамы, которая явилась на этот вечер в новомодном наряде. И именно возле этой дамы он придержал свой небыстрый шаг, и именно ей, единственной из всех гостей лично обратился. И ничего, что это была какая-то пара слов, а в ответ от дамы он получил вовсе лишь кивок. Это ничего не значило.
Потому что этой парой слов он легко мог предупредить даму о своём приезде. И дамой этой была княжна Маструрен!
В душе у Лали заполыхало.
Получается, что принц воспользовался её помощью, помощью фаворитки, чтобы ускользнуть из дворца и отправиться… Куда отправиться? К любовнице?!
Ревность, зависть, злость в душе девушки вспыхнули и заревели, как подстёгнутое свежим ветром пламя. Но нужно было держать себя в руках, нужно. Просто необходимо!
Думай, Лали, думай!
Значит, эти отлучки, после которых он не желала встречаться с ней, с Лали, были к княжне? Это у неё в доме пахло так приятно и дорого? Это из-за этой новомодной длинной барышни она терпела такие убытки и рисковала остаться ни с чем?
Если мужчина тайком защищает женщину, если вот так, мимоходом назначает ей встречу, если встречается с ней, какой вывод следует из этого? Вывод только один – это любовное свидание! И конечно, после такого Лали не нужна...
Она задохнулась от возмущения и обиды и на секунду прикусила костяшку пальца, чтобы не раскричаться. Злость и отчаяние душили её, руки дрожали, и пришлось крепко ухватиться за юбку, чтобы усмирить дрожь.
Думай, Лали, думай!
Она справилась с дрожью, немного успокоила мысли, просто отложив на более позднее время свою истерику.
Так. Если бы с этой княжной у принца всё было серьёзно, он уже объявил о помолвке, ритуал Поиска проводить не стали. Да и саму Лали давно уже отправили бы в отставку.
Значит, у неё ещё есть шанс. Девушка облегченно выдохнула.
И даже если сегодня принц отправит её восвояси, то это ещё не конец войны, это всего лишь маленькое отступление.
– Милая моя графиня! – принц нежно сжал в своих ладонях тонкие холодные девичьи пальцы. – Как вы замерзли, бедняжка! Сейчас же бегите к себе, прикажите подать горячего вина со специями, выпейте и укутайтесь в тёплое! Иначе завтра мне придется вызывать к вам лекаря. Берегите себя, милая моя графиня! Не смею вас больше задерживать!
И принц приложился к ручке Лали и ласково улыбнулся на прощанье, будто погладил, а не прогнал.
Как она ни готовилась, это стало ударом, разочарованием, досадным и болезненным. Но девушка заставила себя расслабиться, вдохнуть, выдохнуть и найти что-то хорошее: её не позвали? Не беда! Ведь не это было её главной целью на сегодня. Намного важнее то, что все увидели, с кем принц шел к своим покоям.
Это одно.
И второе – не попадет к нему она, значит, не попадет никто другой.
Ну и третье – принц был мил, вежлив, предупредителен, заботлив, значит, ещё ничего не потеряно. И Лали вернула Дамиану улыбку такую ласковую, такую нежную, вложила в неё свою веру в его любовь, своё всепрощенье, показать свою любовь, что преодолеет любое непонимание, что будет ждать столько, сколько нужно.
– Ах, ах! – произнес мужской голос саркастически, затем немного издевательски добавил: – Мой реджи, я некстати?
И принц, и фаворитка обернулись к двери кабинета.
На пороге стоял Зорий Суземский, исполнявший при дворе роль советника по финансам. Все знали, что роль эта была номинальная, только чтобы оправдать его пребывание во дворце. На самом деле он просто был близким другом Дамиана ещё со времен обучения в Королевской Академии Магии.
Лали очень не любила это самоуверенного блондина, который вечно лез со своей улыбочкой везде, где только мог, и имел невероятное влияние. Если бы она могла, то Зорий был бы первым, кого она выставила из дворца. Вторым, конечно, выгнала бы Марка Опрельского.
Лали мило, но чрезмерно приторно улыбнулась советнику, и вновь нежно и с обещанием посмотрела в глаза принца.
– Всего доброго, мой реджи! Приятных снов!
Тонкий голосок был очень трогателен и нежен. Правда, в последнюю фразу девушка вложила намек на то, что после свидания с ней приятные сны у него точно были бы, а теперь она на это и ломаного гроша не поставит. Скромно опустив глаза развернулась и двинулась прочь с грацией танцовщицы.
Дамиан подошел и крепко обнял Зория.
– Ты опять вовремя!
Тот только пожал плечом и освободил проход в кабинет.
– Что с меня взять? Я и не такое предчувствую. Но при всём моём даре не понимаю, что тебя в ней привлекает?
Дамиан нервно дернул головой. Едва заметно, но старый друг всё понял.
– Зорий, ты мне друг, но... – тон принца был жёсткий и злой.
Собеседник только округлил глаза, показывая что испугался, раскаялся и больше не будет.
– Понял, молчу.
Вопреки словам, он не понимал, почему Дамиан так защищает эту выскочку с подмоченной репутацией – по ней же видно с первого взгляда кто она и на что рассчитывает. Только если принц не хочет об этом говорить, никто и не станет настаивать. Есть и другие важные темы, над которыми стоит поломать голову.
