- Мусор?
Он снова прицелился в меня из глаза, сегодня уже скептически, и кивнул:
- Да. Хотя он ещё и не накопился.
Со всех сторон Леонида обтекали сотрудники, спешившие на свои рабочие места, кто-то дергал его вопросами или молча стоял за моей спиной, выискивая возможность задать свой вопрос. Да, у него явно было чем заняться, кроме меня. Но всё же после секундных размышлений мой начальник сказал:
- Пройдись пока по офису, прогуляйся по корзинкам, а как закончишь, подходи, какая-то работа наверняка появится.
И я пошла. Новый мешок, обход второго этажа, потом третьего. Извилистые тропы между столами были уже более-менее знакомы, и я могла всё внимание направить в слух. Вот и шла - глаза в пол или в мусорную корзинку, а ушки на макушке.
Разговоры, разговоры… Они были, как ни странно, в основном об обыденном: работать лень, позавтракал плохо или вовсе не успел, о городском монорельсе, куда с утра только на массаж – промнут всё, от шеи до пяток, кто куда планирует потратить вечер и прочее неинтересное. Интересным оказалось единственное замечание, сказанное у меня за спиной, о том, что большой босс опять сегодня на совещании. Фразу несколько человек поддержали смешками. Ехидными такими.
«Большой Босс» сказано был так, словно оба слова писались с большой буквы. И я ни секунды не сомневалась, что речь шла об отце. Но почему совещание – это смешно?
Попасть бы на это совещание! Надо присматриваться, где оно будет проходить. Может, удастся подсмотреть или подслушать?
Вот только… Я уже обошла второй этаж, и третий, уже вернулась назад, дошла до Леонида, но отца так нигде и не увидела. С мачехой за это время я столкнулась раза два и ещё один – видела издали, а вот папы так и не было. Куда его Валента заслала в этот раз?!
Леонид, как и обещал, приготовил мне новое задание. На стойке ресепшена лежала кипа папок.
- Так, смотри и запоминай.
Я, быстро схватив первую попавшуюся бумажку и заточенный карандаш, приготовилась записывать. Потому что знала: самый тупой карандаш лучше самой острой памяти.
- Те, что в зелёных обложках - копируем по два экземпляра, формируем в папки того же цвета, на них пишем "копии". Те, что в голубых - делаем по одной копии, складываем в обратной хронологии в голубые папки, не подшиваем. Бумаги без папок, - вытащил он толстую и какую-то лохматую пачку, с торчащими в разные стороны неаккуратно сложенными бумажками, - разобрать по авторам, сделать копии и разложить по дате создания в папки любого цвета, кроме зелёного и голубого. Не подшивать. Когда справишься, приносишь мне.
Я только кивнула. Взяв увесистую кипу, пошла в угол, где стояла копировальная техника. Спрятала ухмылку - ну вот и осуществляются мечты. Разбираясь с документами, похвалила себя за предусмотрительность: правильно сделала, что записала, потому что этот хоровод из бумаг мог бы запутать кого угодно.
Но я любила и сам порядок, и процесс наведения, и потому занималась разбором всей этой бумажной кипы с удовольствием. Между всем прочим не забывая знакомиться с содержанием документов.
Вот только незадача - документы особого интереса не представляли: отчёты, отчёты, отчёты. О выполнения контрактов, о проведенных рекламных акциях, о поставке товаров. На всякий случай я пыталась запомнить названия партнёров и контрагентов.
Работала долго - спешить было некуда. Правда, в какой-то момент память перестала вмещать то, что хотелось бы запомнить, и я бросила вглядываться в документы и, сортируя бумаги, переключилась на людей в офисе.
Лара была права. Сегодня оспо Саша Просто вызывало куда меньше интереса. Чужие взгляды уже скользили по мне, не спотыкаясь, разговоры при моём приближении не стихали, а работа не останавливалась.
Кстати, признаков совещания, на которое должен был уйти отец, я всё ещё не наблюдала. Правда, не очень представляла, что это должны быт за признаки. Ну, может суета у конференц-зала (где он здесь, кстати?), оживление секретаря, нервозность и суета офиса, какая бывает перед важным событием. Возможно, после обеда?
Леонид, закончив разговор по комму, перебрал принесенные мною папки, пролистал, проверил, а потом прицелился своим фирменным взглядом. Я с замиранием сердца подумала, что что-то перепутала. Хотела уже спросить, но вовремя вспомнила – я оспо! И склонила к плечу голову, чуть больше округлив глаза.
- Справился... справилось... - в его взгляде проглядывало недоверие.
- Что мне делать дальше, Леонид?
Он хмыкнул, побарабанил пальцами по столу, подвигал бровями, а потом сказал с нахальной ухмылкой:
- Посуда, кофемашина, корзинки. Ну, ты знаешь.
Ну вот… А я-то надеялась, что он поручит мне что-то другое, более существенное, раз замечаний нет. И даже вздохнуть было нельзя, иначе выдашь себя – оспо не эмоциональны. Поэтому посуда, кофемашина и мусор. Я лишь кивнула и пошла за мусорными пакетами.
Кажется, Лара была права – новых сотрудников безжалостно травят и издеваются над ними самым жестоким образом!
К тому моменту, как все мои поручения были выполнены, офис опустел – пришло время обеденного перерыва.
Кстати, пользуясь случаем заглянула в корзинку мачехиного секретаря. Но ничего интересного я там не обнаружила. А всё потому, что в ней вообще ничего не было.
Странно, у Валент, что, вообще нет помощника? Второй день за стойкой пусто и корзинка девственно чиста. Хм…
Пока я оглядывала опустевший офис, заметила высокую фигуру в белой рубашке, что махала мне рукой. Не увидела его потому, что был он в кухне со стеклянными стенами. Я только сейчас подумала, что это очень удобно - стеклянные стены в буфете. Ведь так сразу видно, кто работает, а кто чаи гоняет.
- Я всё сделало, Леонид.
Я зашла за прозрачную, чисто символическую перегородку.
- Это хорошо, м... Саша. Ты же пропустило обед.
- Да?
Признаться, за всеми своими размышлениями я действительно упустила из виду такой пустяк. В животе отчётливо потянуло - верно, завтрак сегодня был скромный и почти на бегу.
- Чаю себе сделай. Или ты кофе больше любишь?
- Спасибо, - я отвернулась к чай-термосу и налила себе кипятка, выбрала что-то из коробки с чайными пакетами самого невзрачного вида и бросила в чашку завариваться. Я откровенно тянула время - ждала, чтобы Леонид и ещё двое мужчин, что пили кофе, источавший умопомрачительные ароматы, ушли из прозрачного помещения и оставили меня одну.
Но не дождалась.
Когда чай заварился, сахар растаял, тщательнейшим образом перемешанный раз семь, мне всё же пришлось повернуться. Мужчины всё ещё сидели, разговаривали и как будто не интересовались мной.
Леонид, бросив на меня мимолётный взгляд, показал мне место за их столом, приглашая присесть, и продолжил разговор. Мне ничего не оставалось, как последовать указанию начальства, хотя внутри всё похолодело. Что там Лара говорила про испытания новичков? Будут мне устраивать подлянки или расспрашивать? Или кто-то узнал меня?
Отчаянно не хватало зеркала - хотелось проверить выражение лица и состояние дредов. Но я же разведчик, да? Поэтому медленно высунула пальцы из длинных рукавов нелепого бежевого свитера, обхватила чашку и попыталась за ней спрятаться.
Командовала тут не я.
- Парни, Саша меня сегодня удивило, - Леонид искоса глянул на меня.
Кажется, это тот вариант, когда устраивают какую-нибудь гадость?
- Есть за что хвалить, - продолжил Леонид. - Если бы все так выполняли поручения, я бы стал самым успешным офис-менеджером этого города.
Лицо его было спокойным и даже довольным. Двое других, чем-то похожих на Леонида - то ли белыми рубашками и галстуками, то ли аккуратными стрижками - в разнобой удивились и каждый вежливо мне улыбнулся.
Не понимаю. Это такая ловушка? Но почему тогда они такие дружелюбные? Что задумали? А что, если эти похвалы - приманка? Чтобы я расслабилась?
- Лёня, низкая дисциплина в коллективе – это всеобщая болезнь офисов, не расстраивайся. Не твоя это вина, - один из похожих вставил грустным тоном, будто продолжая прерванную беседу.
Лёня только кивнул задумчиво и снова посмотрел на меня. Во взгляде читалась начальственная строгость. Точно! Это же игра из серии «Всё хорошо, но!..». Сейчас расскажет, где же я напортачила.
Но я опять ошиблась.
- А ты, Саша, не пропускай обеды, а то до конца дня трудно будет доработать, - сказал Леонид и подтолкнул мне тарелку с одиноким бутербродом.
Это угроза? Бутерброд отравлен или накачан сывороткой правды? Я его съем и мне устроят допрос с пристрастием? Я исподтишка оглядела сидевших за столом. Инья, ты параноик, а ещё немного дура – на меня никто не смотрел. Один из похожих вставал, пододвигая свою чашку к краю стола, чтобы отнести в мойку. Другой потянулся и зевнул, прикрываясь ладонью, но так искренне и широко, что ему явно было всё равно, съела ли я последний бутерброд или нет.
Я сказала себе, что Леонид просто позаботился о своём сотруднике. «Ну а кто им будет чистить мусор, если не я?» - немного злорадно успокоила себя я.
Я жевала бутерброд, не чувствуя его вкуса, и запивала его то ли холодным, то ли не сладким чаем, и всё наблюдала мужчин, заканчивавших свой обед. Нет, угрозы ни в лице, ни в тоне так не заметила.
Ну, предположим.
- Саша, - сказал, ставя свою чашку на решетку для просушки, Леонид, - поесть что-то бери с собой. Лишние бутреброды не всегда остаются.
Я кивнула и спросила, едва рот освободился:
- Хорошо. Что мне ещё делать? Все корзинки уже пусты.
Похожие на Леонида переглянулись между собой и с Леонидом. Один хмыкнул, другой улыбнулся, а моё начальство вздохнуло и выдало:
- Перед окончанием рабочего дня снова пройдёшься по корзинкам...
Я мысленно взвыла: дались ему эти корзинки!
- А сейчас сходи вниз, у охранника спроси почту. Как принесёшь, рассортируй по адресантам. Покажешь мне, а потом разнесёшь по отделам. Всё понятно?
- Нет, не всё.
Все трое посмотрели на меня с явным интересом, правда каждый по-своему. Один остановился и обернулся, приподняв брови, другой опёрся локтем о стену, подперев голову ладонью, и уставился на меня, прищурив глаз. Леонид просто упёр изучающий взгляд в меня, заложив руки в карманы брюк. Видимо, в такой момент полагалось безропотно идти и исполнять, а не задавать вопросы.
- Где моё рабочее место? Сортировать где? – всё же спросила я, глядя прозрачными добрыми глазами.
Леонид прищёлкнул языком, будто соглашаясь с дельностью моего вопроса, и задумался.
- Можно у меня в приёмной, - послышался такой редкий в мужском коллективе женский голос.
Я непроизвольно встала, мужчины тоже подтянулись, становясь ровно, - у входа в стеклянный буфет стояла мачеха.
- Хорошая идея, - кивнул Леонид. – Как принесёшь почту, там и располагайся, Саша. – И обратился к мачехе: - Что-то хотели, Валента?
Я, держа птичье лицо, кивнула и, не задерживаясь, пошла вниз к выходу с этажа. Вслед мне неслись обрывки разговора леди босс с офис-менеджером о каких-то планах и сожаления о предстоящей неудаче. Ничего себе!
- Почту? - переспросил пожилой охранник. - Немного сегодня. Деточка, так-то ты её унесёшь, конечно, но в другой раз лучше с мешком каким приходи. Обычно по двое забирали, оно ж неудобно тащить-то, а сегодня чтой-то одну... одного... - он попытался из-за стойки оглядеть меня, но так, видимо, и не разобравшись, махнул рукой, - прислали.
Но я всё равно оказалась не готова к такому количеству - несла по лестнице, с трудом удерживая разъезжающиеся конверты. Хорошо, что приёмная мачехи была от входа близко, хотя и до неё тоже пришлось балансировать рассыпающейся бумажной горой. Радовало только одно - на мои акробатические этюды офис как-будто не обращал внимания: никто не шутил, не тыкал пальцем и не смеялся. Кажется, и в самом деле привыкли и перестали замечать. Удивляло только, что настолько быстро.
Я раскладывала конверты, развлекаясь надписями, и старательно сдерживала смех – названия компаний-отправителей, а иногда и фамилии были настолько нелепыми, что казались ненастоящими. И именно в тот момент, когда я прикрыла рот рукой, чтобы через стеклянную стену кто-нибудь не заметил моего нетипичного поведения, в приёмную вошел мужчина. Я дёрнулась, подавилась смешком и уставилась на него. Средних лет, приземистый и какой-то расширенный в области талии, с волосами, торчавшими над ушами то ли от природы, то ли оттого, что он широким жестом то и дело утирал лоб и прилежащую лысину носовым платком.
- Леди-босс у себя? - спросил одышливо. Нос-картошка пошевелился, а нижняя губа крупного рта некрасиво оттопырилась.
Я только пожала плечами - откуда мне знать? Я тут как сортировщик почты сижу, а не как секретарь. Мужчина же кивнул, будто что-то понял, резко дернул дверь кабинета Валенты, решительно вошел внутрь даже без стука и со всего маху захлопнул её за собой. Наверное на тот случай, если леди-босс не услышала, как она открывалась…
- Порошу объяснить мне, по какой причине я уволен?! - послышался его голос.
Дверь, конечно, захлопнули, но именно потому, что демонстративно и со слишком уж сильным хлопоком, она отскочила, оставляя зазор. Небольшой, но мне как раз хватило: мужской крик с визгливыми нотами я слышала идеально, жаль, слов мачехи разобрать почти не получалось. Оно и понятно - говорила она в своей привычной манере, негромко и спокойно, зато эти интонации вполне улавливались.
- Не имеете права! - снова мужчина. - У меня на содержании старушка-мать! Её голодная смерть окажется на вашей совести!
Я замерла над письмами прислушиваясь. Неужели Валента и в самом деле уволит человека в такой ситуации?
Она ответила и снова тихо — слов не разобрать, но вот от её тона мне захотелось залезть под стойку и накрыться мусорной корзинкой, такой уютной и сейчас как раз пустой, будто специально приготовленной для того, чтобы спрятать меня.
Да-а-а, если она так с ним говорит, то точно уволит. И никакое его положение не будет взято во внимание.
Что-то и мне не по себе... Я схватила уже рассортированные письма и торопливо вышла. Пойду к Леониду схожу, надо уточнить, вдруг я что-то перепутала? Заодно разнесу то, что разобрала.
Но своего начальника я не нашла, поэтому неторопливо побродила между столами, разнося конверты, и всё поглядывала на кабинет мачехи. Из-за этого чуть не перевернула экран настольного компа,мимо которого как раз проходила. Словила возмущенный взгляд клерка, чудом спасшего своё рабочее место от варварского разрушения, кивнула в качестве извинения и поскорее отошла от столов - пора возвращаться, а то что-то слишком много внимания к себе привлекла. К тому же из приёмной звуков слышно не было, и посетитель всё не выходил. Может, они там уже полюбовно договорились?
И я вернулась.
Но это было ошибкой. Потому что прямо на меня из кабинета вылетел красный, потный мужчина с картошечным носом и промокшим от пота носовым платком. Он полыхал гневом и возмущением, как раскалённый утюг.
- Прочь! – будто выплюнул он в мою сторону, и я метнулась в сторону, за стойку. Широкими шагами, от которых сотрясалась мебель, он прогромыхал в открытый офис, а потом и к лестнице, и там скрылся.
Ничего себе! Вот это ужас! Кажется, она его всё-таки уволила. Не скажу, что мужчина был приятным, - в гневе все не очень приятны, - но у него были причины...
Он снова прицелился в меня из глаза, сегодня уже скептически, и кивнул:
- Да. Хотя он ещё и не накопился.
Со всех сторон Леонида обтекали сотрудники, спешившие на свои рабочие места, кто-то дергал его вопросами или молча стоял за моей спиной, выискивая возможность задать свой вопрос. Да, у него явно было чем заняться, кроме меня. Но всё же после секундных размышлений мой начальник сказал:
- Пройдись пока по офису, прогуляйся по корзинкам, а как закончишь, подходи, какая-то работа наверняка появится.
И я пошла. Новый мешок, обход второго этажа, потом третьего. Извилистые тропы между столами были уже более-менее знакомы, и я могла всё внимание направить в слух. Вот и шла - глаза в пол или в мусорную корзинку, а ушки на макушке.
Разговоры, разговоры… Они были, как ни странно, в основном об обыденном: работать лень, позавтракал плохо или вовсе не успел, о городском монорельсе, куда с утра только на массаж – промнут всё, от шеи до пяток, кто куда планирует потратить вечер и прочее неинтересное. Интересным оказалось единственное замечание, сказанное у меня за спиной, о том, что большой босс опять сегодня на совещании. Фразу несколько человек поддержали смешками. Ехидными такими.
«Большой Босс» сказано был так, словно оба слова писались с большой буквы. И я ни секунды не сомневалась, что речь шла об отце. Но почему совещание – это смешно?
Попасть бы на это совещание! Надо присматриваться, где оно будет проходить. Может, удастся подсмотреть или подслушать?
Вот только… Я уже обошла второй этаж, и третий, уже вернулась назад, дошла до Леонида, но отца так нигде и не увидела. С мачехой за это время я столкнулась раза два и ещё один – видела издали, а вот папы так и не было. Куда его Валента заслала в этот раз?!
Леонид, как и обещал, приготовил мне новое задание. На стойке ресепшена лежала кипа папок.
- Так, смотри и запоминай.
Я, быстро схватив первую попавшуюся бумажку и заточенный карандаш, приготовилась записывать. Потому что знала: самый тупой карандаш лучше самой острой памяти.
- Те, что в зелёных обложках - копируем по два экземпляра, формируем в папки того же цвета, на них пишем "копии". Те, что в голубых - делаем по одной копии, складываем в обратной хронологии в голубые папки, не подшиваем. Бумаги без папок, - вытащил он толстую и какую-то лохматую пачку, с торчащими в разные стороны неаккуратно сложенными бумажками, - разобрать по авторам, сделать копии и разложить по дате создания в папки любого цвета, кроме зелёного и голубого. Не подшивать. Когда справишься, приносишь мне.
Я только кивнула. Взяв увесистую кипу, пошла в угол, где стояла копировальная техника. Спрятала ухмылку - ну вот и осуществляются мечты. Разбираясь с документами, похвалила себя за предусмотрительность: правильно сделала, что записала, потому что этот хоровод из бумаг мог бы запутать кого угодно.
Но я любила и сам порядок, и процесс наведения, и потому занималась разбором всей этой бумажной кипы с удовольствием. Между всем прочим не забывая знакомиться с содержанием документов.
Вот только незадача - документы особого интереса не представляли: отчёты, отчёты, отчёты. О выполнения контрактов, о проведенных рекламных акциях, о поставке товаров. На всякий случай я пыталась запомнить названия партнёров и контрагентов.
Работала долго - спешить было некуда. Правда, в какой-то момент память перестала вмещать то, что хотелось бы запомнить, и я бросила вглядываться в документы и, сортируя бумаги, переключилась на людей в офисе.
Лара была права. Сегодня оспо Саша Просто вызывало куда меньше интереса. Чужие взгляды уже скользили по мне, не спотыкаясь, разговоры при моём приближении не стихали, а работа не останавливалась.
Кстати, признаков совещания, на которое должен был уйти отец, я всё ещё не наблюдала. Правда, не очень представляла, что это должны быт за признаки. Ну, может суета у конференц-зала (где он здесь, кстати?), оживление секретаря, нервозность и суета офиса, какая бывает перед важным событием. Возможно, после обеда?
Леонид, закончив разговор по комму, перебрал принесенные мною папки, пролистал, проверил, а потом прицелился своим фирменным взглядом. Я с замиранием сердца подумала, что что-то перепутала. Хотела уже спросить, но вовремя вспомнила – я оспо! И склонила к плечу голову, чуть больше округлив глаза.
- Справился... справилось... - в его взгляде проглядывало недоверие.
- Что мне делать дальше, Леонид?
Он хмыкнул, побарабанил пальцами по столу, подвигал бровями, а потом сказал с нахальной ухмылкой:
- Посуда, кофемашина, корзинки. Ну, ты знаешь.
Ну вот… А я-то надеялась, что он поручит мне что-то другое, более существенное, раз замечаний нет. И даже вздохнуть было нельзя, иначе выдашь себя – оспо не эмоциональны. Поэтому посуда, кофемашина и мусор. Я лишь кивнула и пошла за мусорными пакетами.
Кажется, Лара была права – новых сотрудников безжалостно травят и издеваются над ними самым жестоким образом!
ГЛАВА 15
К тому моменту, как все мои поручения были выполнены, офис опустел – пришло время обеденного перерыва.
Кстати, пользуясь случаем заглянула в корзинку мачехиного секретаря. Но ничего интересного я там не обнаружила. А всё потому, что в ней вообще ничего не было.
Странно, у Валент, что, вообще нет помощника? Второй день за стойкой пусто и корзинка девственно чиста. Хм…
Пока я оглядывала опустевший офис, заметила высокую фигуру в белой рубашке, что махала мне рукой. Не увидела его потому, что был он в кухне со стеклянными стенами. Я только сейчас подумала, что это очень удобно - стеклянные стены в буфете. Ведь так сразу видно, кто работает, а кто чаи гоняет.
- Я всё сделало, Леонид.
Я зашла за прозрачную, чисто символическую перегородку.
- Это хорошо, м... Саша. Ты же пропустило обед.
- Да?
Признаться, за всеми своими размышлениями я действительно упустила из виду такой пустяк. В животе отчётливо потянуло - верно, завтрак сегодня был скромный и почти на бегу.
- Чаю себе сделай. Или ты кофе больше любишь?
- Спасибо, - я отвернулась к чай-термосу и налила себе кипятка, выбрала что-то из коробки с чайными пакетами самого невзрачного вида и бросила в чашку завариваться. Я откровенно тянула время - ждала, чтобы Леонид и ещё двое мужчин, что пили кофе, источавший умопомрачительные ароматы, ушли из прозрачного помещения и оставили меня одну.
Но не дождалась.
Когда чай заварился, сахар растаял, тщательнейшим образом перемешанный раз семь, мне всё же пришлось повернуться. Мужчины всё ещё сидели, разговаривали и как будто не интересовались мной.
Леонид, бросив на меня мимолётный взгляд, показал мне место за их столом, приглашая присесть, и продолжил разговор. Мне ничего не оставалось, как последовать указанию начальства, хотя внутри всё похолодело. Что там Лара говорила про испытания новичков? Будут мне устраивать подлянки или расспрашивать? Или кто-то узнал меня?
Отчаянно не хватало зеркала - хотелось проверить выражение лица и состояние дредов. Но я же разведчик, да? Поэтому медленно высунула пальцы из длинных рукавов нелепого бежевого свитера, обхватила чашку и попыталась за ней спрятаться.
Командовала тут не я.
- Парни, Саша меня сегодня удивило, - Леонид искоса глянул на меня.
Кажется, это тот вариант, когда устраивают какую-нибудь гадость?
- Есть за что хвалить, - продолжил Леонид. - Если бы все так выполняли поручения, я бы стал самым успешным офис-менеджером этого города.
Лицо его было спокойным и даже довольным. Двое других, чем-то похожих на Леонида - то ли белыми рубашками и галстуками, то ли аккуратными стрижками - в разнобой удивились и каждый вежливо мне улыбнулся.
Не понимаю. Это такая ловушка? Но почему тогда они такие дружелюбные? Что задумали? А что, если эти похвалы - приманка? Чтобы я расслабилась?
- Лёня, низкая дисциплина в коллективе – это всеобщая болезнь офисов, не расстраивайся. Не твоя это вина, - один из похожих вставил грустным тоном, будто продолжая прерванную беседу.
Лёня только кивнул задумчиво и снова посмотрел на меня. Во взгляде читалась начальственная строгость. Точно! Это же игра из серии «Всё хорошо, но!..». Сейчас расскажет, где же я напортачила.
Но я опять ошиблась.
- А ты, Саша, не пропускай обеды, а то до конца дня трудно будет доработать, - сказал Леонид и подтолкнул мне тарелку с одиноким бутербродом.
Это угроза? Бутерброд отравлен или накачан сывороткой правды? Я его съем и мне устроят допрос с пристрастием? Я исподтишка оглядела сидевших за столом. Инья, ты параноик, а ещё немного дура – на меня никто не смотрел. Один из похожих вставал, пододвигая свою чашку к краю стола, чтобы отнести в мойку. Другой потянулся и зевнул, прикрываясь ладонью, но так искренне и широко, что ему явно было всё равно, съела ли я последний бутерброд или нет.
Я сказала себе, что Леонид просто позаботился о своём сотруднике. «Ну а кто им будет чистить мусор, если не я?» - немного злорадно успокоила себя я.
Я жевала бутерброд, не чувствуя его вкуса, и запивала его то ли холодным, то ли не сладким чаем, и всё наблюдала мужчин, заканчивавших свой обед. Нет, угрозы ни в лице, ни в тоне так не заметила.
Ну, предположим.
- Саша, - сказал, ставя свою чашку на решетку для просушки, Леонид, - поесть что-то бери с собой. Лишние бутреброды не всегда остаются.
Я кивнула и спросила, едва рот освободился:
- Хорошо. Что мне ещё делать? Все корзинки уже пусты.
Похожие на Леонида переглянулись между собой и с Леонидом. Один хмыкнул, другой улыбнулся, а моё начальство вздохнуло и выдало:
- Перед окончанием рабочего дня снова пройдёшься по корзинкам...
Я мысленно взвыла: дались ему эти корзинки!
- А сейчас сходи вниз, у охранника спроси почту. Как принесёшь, рассортируй по адресантам. Покажешь мне, а потом разнесёшь по отделам. Всё понятно?
- Нет, не всё.
Все трое посмотрели на меня с явным интересом, правда каждый по-своему. Один остановился и обернулся, приподняв брови, другой опёрся локтем о стену, подперев голову ладонью, и уставился на меня, прищурив глаз. Леонид просто упёр изучающий взгляд в меня, заложив руки в карманы брюк. Видимо, в такой момент полагалось безропотно идти и исполнять, а не задавать вопросы.
- Где моё рабочее место? Сортировать где? – всё же спросила я, глядя прозрачными добрыми глазами.
Леонид прищёлкнул языком, будто соглашаясь с дельностью моего вопроса, и задумался.
- Можно у меня в приёмной, - послышался такой редкий в мужском коллективе женский голос.
Я непроизвольно встала, мужчины тоже подтянулись, становясь ровно, - у входа в стеклянный буфет стояла мачеха.
- Хорошая идея, - кивнул Леонид. – Как принесёшь почту, там и располагайся, Саша. – И обратился к мачехе: - Что-то хотели, Валента?
Я, держа птичье лицо, кивнула и, не задерживаясь, пошла вниз к выходу с этажа. Вслед мне неслись обрывки разговора леди босс с офис-менеджером о каких-то планах и сожаления о предстоящей неудаче. Ничего себе!
ГЛАВА 16.
- Почту? - переспросил пожилой охранник. - Немного сегодня. Деточка, так-то ты её унесёшь, конечно, но в другой раз лучше с мешком каким приходи. Обычно по двое забирали, оно ж неудобно тащить-то, а сегодня чтой-то одну... одного... - он попытался из-за стойки оглядеть меня, но так, видимо, и не разобравшись, махнул рукой, - прислали.
Но я всё равно оказалась не готова к такому количеству - несла по лестнице, с трудом удерживая разъезжающиеся конверты. Хорошо, что приёмная мачехи была от входа близко, хотя и до неё тоже пришлось балансировать рассыпающейся бумажной горой. Радовало только одно - на мои акробатические этюды офис как-будто не обращал внимания: никто не шутил, не тыкал пальцем и не смеялся. Кажется, и в самом деле привыкли и перестали замечать. Удивляло только, что настолько быстро.
Я раскладывала конверты, развлекаясь надписями, и старательно сдерживала смех – названия компаний-отправителей, а иногда и фамилии были настолько нелепыми, что казались ненастоящими. И именно в тот момент, когда я прикрыла рот рукой, чтобы через стеклянную стену кто-нибудь не заметил моего нетипичного поведения, в приёмную вошел мужчина. Я дёрнулась, подавилась смешком и уставилась на него. Средних лет, приземистый и какой-то расширенный в области талии, с волосами, торчавшими над ушами то ли от природы, то ли оттого, что он широким жестом то и дело утирал лоб и прилежащую лысину носовым платком.
- Леди-босс у себя? - спросил одышливо. Нос-картошка пошевелился, а нижняя губа крупного рта некрасиво оттопырилась.
Я только пожала плечами - откуда мне знать? Я тут как сортировщик почты сижу, а не как секретарь. Мужчина же кивнул, будто что-то понял, резко дернул дверь кабинета Валенты, решительно вошел внутрь даже без стука и со всего маху захлопнул её за собой. Наверное на тот случай, если леди-босс не услышала, как она открывалась…
- Порошу объяснить мне, по какой причине я уволен?! - послышался его голос.
Дверь, конечно, захлопнули, но именно потому, что демонстративно и со слишком уж сильным хлопоком, она отскочила, оставляя зазор. Небольшой, но мне как раз хватило: мужской крик с визгливыми нотами я слышала идеально, жаль, слов мачехи разобрать почти не получалось. Оно и понятно - говорила она в своей привычной манере, негромко и спокойно, зато эти интонации вполне улавливались.
- Не имеете права! - снова мужчина. - У меня на содержании старушка-мать! Её голодная смерть окажется на вашей совести!
Я замерла над письмами прислушиваясь. Неужели Валента и в самом деле уволит человека в такой ситуации?
Она ответила и снова тихо — слов не разобрать, но вот от её тона мне захотелось залезть под стойку и накрыться мусорной корзинкой, такой уютной и сейчас как раз пустой, будто специально приготовленной для того, чтобы спрятать меня.
Да-а-а, если она так с ним говорит, то точно уволит. И никакое его положение не будет взято во внимание.
Что-то и мне не по себе... Я схватила уже рассортированные письма и торопливо вышла. Пойду к Леониду схожу, надо уточнить, вдруг я что-то перепутала? Заодно разнесу то, что разобрала.
Но своего начальника я не нашла, поэтому неторопливо побродила между столами, разнося конверты, и всё поглядывала на кабинет мачехи. Из-за этого чуть не перевернула экран настольного компа,мимо которого как раз проходила. Словила возмущенный взгляд клерка, чудом спасшего своё рабочее место от варварского разрушения, кивнула в качестве извинения и поскорее отошла от столов - пора возвращаться, а то что-то слишком много внимания к себе привлекла. К тому же из приёмной звуков слышно не было, и посетитель всё не выходил. Может, они там уже полюбовно договорились?
И я вернулась.
Но это было ошибкой. Потому что прямо на меня из кабинета вылетел красный, потный мужчина с картошечным носом и промокшим от пота носовым платком. Он полыхал гневом и возмущением, как раскалённый утюг.
- Прочь! – будто выплюнул он в мою сторону, и я метнулась в сторону, за стойку. Широкими шагами, от которых сотрясалась мебель, он прогромыхал в открытый офис, а потом и к лестнице, и там скрылся.
Ничего себе! Вот это ужас! Кажется, она его всё-таки уволила. Не скажу, что мужчина был приятным, - в гневе все не очень приятны, - но у него были причины...
