Пролог
Итак…
Дело было вечером, делать было, как говорится, нечего. Эльфийский Царь сивуху жрал, он в бане с нашим отдыхал, вёл разговор про то да сё, нахваливал свое эльфье. А наш, родной, ногой мотал и с умным видом лишь кивал. Ведь, как говорится во народе, лягуха каждая трещит лишь о своём болоте, и влезть во это со словцом наш не желал, был молодцом.
Гуляла власть на всю катушку, собралась здеся вся верхушка по ту и эту сторону границы: судьи, генералы, грозные владыки, принцы. Гуляли знатно, на широку ногу, решали судьбы, контрактов заключали много. И был средь этих "дуэлянтов" тот, кто главнюк средь некромантов. Такой весь важный, все дела, ум острый, глаз как у орла. Сидел у стенки, отдыхал трудяга, пока с него парами, потом выходила брага.
В слабом свете клубящийся дым создавал странные образы, располагая на разговоры даже молчунов.
— …короче, буду с вами краток, ведь как бывает, смех и грех, имеет магистр недостаток, ведь сдвиг по фазе, как говорится, есть у всех, — странно поглядывая на разомлевшего некроманта, в полголоса начал свой рассказ человечий царь. — Однажды он на склоне лет самой Науке дал обет…
Да только великие умы были славно подвыпимши, потому почти хором переспросили:
— Чего?
—… Мой придворный маг пишет научный труд… Ой, плохо помню… Что-то про влияние болячек при жизни на поднятых им. И он собирает какие-то особенные трупы, понимаешь? — человечий царь, распластав по горячему полку своё немалое пузо, пыхтел под войлочной банной шапкой с надписью “Царь, просто царь!” в ритме веника. Веником хлестал его по спине мощного телосложения банщик.
Эльфийский владыка, как и любой эльф, не переносящий магию смерти, скривился от одного упоминания некромантии. Следующие слова брата по Ордену Бани вызвали у эльфа и вовсе непроизвольное содрогание.
— Так вот. Кто-то портит эти его трупы. Представляете?
Минутная потрясённая тишина была ответом на вопрос. Видимо, все представляли себе этот процесс — порча трупов сумасшедшим маньяком.
— Ваше величество, помолчите и расслабьтесь! — тихо попросил банщик, хлопая по толстым белым ляжкам распаренным берёзовым пучком.
— Да не могу я! — вскричал царь. И подбирая веский аргумент, неожиданно выдал: — Псиной воняет!
Драконий Владыка, которого парил дубовым веником другой банщик, подмигнул оборотническому Альф А'Самцу. Тот пять минут назад вошел в парилку и, облившись водичкой, как раз укладывался на верхнюю полку погреться. Перед вениками.
— Я не чувствую никакого запаха, — сказал Альф А'Самец и ехидно ухмыльнулся. — Но могу поспорить, что у моих псов имеется более тонкое обоняние, и они расследуют дело о поруганных трупах в три минуты.
Правитель Пресветлого Леса, высокородный Владиэль Валассэ, холодно обронил из-под горячих веников:
— Только мои сыскари справятся с этим. Для них магия смерти как… как… — аккуратно подбирая культурные слова, пресветлый эльф бросил мимолётный взгляд на Альфа А'Самца (ему тоже претило зловонное амбре альфы оборотней, а вонял тот мокрой псиной даже в человеческой ипостаси), — как поглаживание против шерсти. И они мигом разберутся с этим вопросом.
Звук шлёпающих по четырём распаренным телам веников оборвал разговор, чем порадовал всех, ибо тема была мягко говоря из ряда вон выходящая, даже упыриный владыка, поведавший на своём веку всякое, нервно сглотнул. Но когда венценосные владыки вышли из парилки, разговор стремительно пошёл на новый виток.
— Так на что поспорим? — спросил избавившийся от псиного запаха Альф А'Самец у правителя эльфов.
— Если мои справятся за пять дней, то желание загадываю я. Если за следующие пять справятся твои — загадываешь ты.
— По рукам, — и в рукопожатии сошлись мощная кисть оборотня и тонкая изящная — эльфа.
И кто бы мог подумать что вот это вот все приведёт нас, особо не хватающих звёзд с неба обычных следаков, в место, где вряд ли кто-то по доброй воле захочет побывать. То есть на Суд Чести.
А в зале Суда было жарко. И в прямом, и в переносном смысле. Лето как никак. Но и судили не кого-нибудь, а нас, эльфов. По мнению шефа — лучших следователей Пресветлого Леса. Нас, Колиэля и Толиэля.
— Как вы смели?! — Глава Розыска Светлого Леса пресветлый Шэфаниэль Хлапу гневно вздёрнул свои тонкие, будто нарисованные светлые брови.
Мы с напарником переглянулись, синхронно дёрнули плечами и хмуро сказали:
— Нас из отпуска вырвали.
— Вы! Вы были на боевом посту! На посту! В чужом царстве! — дивные начальственные глаза, типично эльфийские — выпуклые, с приподнятыми к вискам уголками, яркого цвета молодой травы — метали громы и молнии.
— Но мы же его взяли! — вскричали мы с напарником в один голос.
— Но они же его взяли! — хором поддержали нас боевые товарищи.
Шеф устало выдохнул, своими зелёными покрасневшими глазами обвел подчинённых — все как один эльфы, все как один стройные до астеничности, бледные до анемичности. И только мы, подсудимые, немного отличались от остальных. Форма на нас сидела так же ладно, и фигуры были такие же астеничные, вот только анемичной бледности не было. Румянца во всю щеку тоже, конечно, не было, но половина отгулянного отпуска нежным персиковым цветом легла на наши с напарником высокие скулы и орлиные носы.
Суд Чести эльфов — это вам не в бане попарится, не к месту будет сказано! Это высший суд высших офицеров высших светлых эльфов! Всё строго. Всё канонично. Всё предсказуемо. Поэтому мы с Колянэлем ужесмирились с тем, что нас неминуемо ждёт позор и изгнание. Глава Розыска Светлого Леса пресветлый Шэфаниэль Хлапу устало взглянул на нас и вдруг выдал неожиданное:
— В виду сложных обстоятельств расследования взыскание снимается. Вы оба оправданы. Свободны. Марш отсюда!
И открыл портал в зал другого суда. Мы обреченно вздохнули, переглянулись и сделали шаг вперёд.
Глава 1. Следствие вели, или о нелёгкой службе эльфийских органов
— Итак! Расскажите Верховному Суду ещё раз как было дело! — человечий царь сидел на месте главного Судьи и во своих царских одеждах и красном лице выглядел довольно таки угрожающе.
— Ну…
Мы с Колянэлем переглянулись, и он начал.
— Ничего не предвещало беды, мы сидели на пляже, пили прохладный нектар, как вдруг…
Перед нами возникли дивные начальственные глаза, типично эльфийские — выпуклые, с приподнятыми к вискам уголками, яркого цвета молодой травы — бешено вращались, гладя на подчинённых. Да, вращались. Удивительно, как не пронизывали своим бешеным сверканием.
И мы дружно и весьма живописно, хоть и нелепо, упали на пол. Ещё бы! Вывалиться из портала в кабинет начальника, каждый из своего, экзотика та ещё. Мы, только-только покрывшиеся первым отпускным загаром, в вызывающе коротких бермудах до колена и чудовищно ярких гавайских рубахах, каждый с бутылочкой прохладного нектара в тонких аристократических пальцах, выглядели чужеродно и оскорбительно в этом кабинете, кабинете Главы Розыска Светлого Леса.
Отвернувшись, чтобы не видеть наши возмутительно отдохнувшие всего за половину отпуска рожи, пресветлый Шэфаниэль Хлапу процедил, с трудом ворочая губами прекрасной эльфийской лепки:
— Срочное задание!
— Начальник, мы в отпуске! — мы с напарником возмутились синхронно и также синхронно протянули к шефу в умоляющем жесте руки.
Последнее было лишним, потому что Глава Розыска Светлого Леса как раз вновь обернул к нам свой пресветлый лик. А пресветлый шеф в летней жаре кабинета бутылочки с прохладным нектаром расценил как издёвку и скривил свой пресветлый лик. И если раньше можно было хоть на что-то надеяться, то теперь, когда лик, оскорблённый и почти оплёваный, скривился — всё, надежды не осталось...
— Вы лучшие следователи Светлого Леса! Вам поручается важная и ответственная миссия в человековые земли. Задание таково: найти и изловить подлого негодяя, творящего бесчинства во владениях придворного мага царя человеков! — громыхнул Глава Розыска Светлого Леса и гневно взмахнул кулаком над своей пресветлой головой. Потом прибавил тише, будто даже виновато: — Придворный маг — великий Некромантус.
Мы с напарником переглянулись — ну следаки из нас конечно неплохие. Да, неплохие, без лишней эльфийской скромности. Но, ёлочки-иголочки, не лучшие!
— Жигловиэль с Шарапиэлем недавно получили орден "За эльфийские заслуги перед отечеством". Разве не они лучшие? — поднимаясь с пола вопросили мы, взывая к начальственной совести и пытаясь отстоять долгожданный и честно заслуженный отпуск. — А как же Шерлокаэль? У того форменный китель весь в ордена. Разве не он лучший?!
Начальник скорбно дернул тонкой, будто нарисованной бровью.
— Жигловиэля с Шарапиэлем не трогайте. Ребята и так разогнаться не успевают во тяжёлой борьбе с преступностью. Шерлокаэль… Не до того ему сейчас. Его жена, благородная эльфийка, принесла двойню.
Мы с напарником обменялись ошарашенными взглядами. Вот так жара! И отсалютовали бутылочками с прохладным нектаром, хлебнули за здоровье боевого товарища, на долгие и долгие годы пропавшего в зачарованных от промокания детских штанишках и летающих колыбельках. И напарник спросил:
— А как же Балдалиэль? Ведь он не ходит летом в отпуск!
— Он на особом задании, — многозначительно вздёрнул обе тонкие, будто нарисованные брови Глава Розыска Светлого Леса.
Балдалиэль на особом задании?! Ох и жарко! И мы синхронно хлебнули из бутылочек прохладный нектар. Заодно и рот занять, чтобы не спросить ничего лишнего про особое задание. А то кто знает, как ещё нахмурит эти свои типичные брови пресветлый Шэфаниэль Хлапу?!
Мы с напарником обменялись прищуренными взглядами и подмигиваниями. Он мне — левым, я ему — правым глазом. И вскричали в один голос:
— Но царство человеков это не наше королевство! У них свои следаки есть!
Ой, ой, ой! Тонкие, будто нарисованные брови сурово сошлись над дивными, типично эльфийскими, цвета молодой травы глазами, так, что нам с напарником стало ещё жарче, и мы синхронно отхлебнули нектара, показавшегося в этот раз тёплым. И даже прокисшим.
— Владыка Светлого Леса Владиэль Вилассэ ещё никогда не подводил своих партнёров по гм... ордену.
Наши с напарником взгляды вновь встретились. Ни для кого не секрет, что правитель эльфов любил ходить в баню. И не в ту, куда мягко посылают особо деликатные пресветлые, а в ту, которую умеют натопить только человеки, чтобы горячо, с веником и ледяной водой на выходе. И что наш правитель любит туда ходить в компании других правителей — драконьего Владыки, оборотнического Альф А'Самца и само собой хозяина лучшей в нашем мире бани — царя царства человеков. На этой баналь... банной почве почве наши правители создали стратегический союз, почти орден. Да, орден, так будет точнее. Создали Банный орден. И ради общего пара поклялись помогать друг другу.
— Но почему сразу оба?! — синхронно возмутились мы.
— Это особое задание, — тонкая, будто нарисованные бровь многозначительно, но совершенно не информативно приподнялась над ярко-зелёным типично эльфийским глазом. И тогда пресветлый в трёх фразах обрисовал ситуацию.
— В прозектёрской придворного мага... Простите, в лаборатории придворного мага царства человеков кто-то... — заострённые, типично эльфийские уши шефа истерично дёрнулись и прижались к голове, — эээ... с трупами... эээ... трупы...
Мы с напарником слушали, всё шире открывая свои не менее типичные эльфийские глаза: если придворный маг в царстве человеков Некромантус, и если нахмуренными бровями нас не удивишь, а дёргающийся глаз шефа в нашем деле вещь обычная, то уши — это что-то из ряда вон! Мы с напарником ошарашено переглянулись — жарко! И отчаянно втянули последние капли из своих бутылочек.
— Кто-то крадёт трупы? — осторожно спросил Колиэль, нервно облизав губы. Он участвовал в том деле столетней давности, когда бесследно пропадали трупы.
— Нет. Не крадёт. Н-насилует... — еле выдавил пресветлый шеф, конвульсивно дёрнув губой. Губой! Конвульсивно! Это было совсем плохо.
— Н-на... что?? — синхронно шёпотом взревели мы с напарником. От потрясения даже переглянуться сил не было.
— Да, нужно найти негодяя, — опустил глаза Глава Розыска Светлого Леса. — Владыка Владиэль Вилассэ будет вам вечно благодарен.
Ага, как же. Вечно. Дай Пресветлая Роща, чтобы банно-орденоносный наш Владыка хотя бы имена узнал скромных, хоть и лучших следователей Толиэля и Колиэля…
Отпуск, преждевременно накрывшийся медным тазом, как нагретый солнцем золотой морской песочек, неумолимо вытекал сквозь пальцы. Пару дней мы собирали информацию на месте, ещё пару дней тёрлись в человековом царстве, выискивая, вынюхивая и раскапывая крупицы так необходимых нам сведений. И опрашивали. Кого мы только не опрашивали за эти дни!
Самые ценные данные в царстве человеков мы получили возле той самой лаборатории придворного мага, то есть возле прозектёрской некроманта, в которой творил непотребства искомый маньяк. И поделился своими знаниями с нами сторож. Вот самый обычный сторож, без капли магии и без волшебного аркана, вооруженный обычным, заряженным солью, ружьём.
Мы с Колиэлем стояли перед ним уже второй час и потели. В своей привычной следовательской форме на такой жаре потеть самое оно. Лето, чему тут удивляться? А оно такое же жаркое в царстве человеков, как и во владениях пресветлых эльфов.
Старичок-сторож рассказывал и рассказывал. О том, что защита на прозектёрской магическая, что помещения прикрыты от любого магического вторжения и даже просто от любой магической вспышки и внутри, и снаружи. При такой защите он, сторож, тут как бы и не нужен. Но всё же сторожит, бдит, строго исполняя свой долг. Он не только создаёт видимость, но и по своему, по-человечьи охраняет прозектёрскую от обычных дурачков, что могли бы без магии покуситься на... ну пусть будет на имущество придворного некроманта. И ходит всю ночь, не позволяет себе спать, греется, если мёрзнет.
Мы с напарником скосили друг на друга глаза — тёмная магия даже на таком расстоянии пробирала нас, светлых, мелкими злыми колючками. Кто его знает, может сторож имеет в виду озноб от близости тёмной магии, а не ночного холода?
Вместе с жарой эта гадость — темная магия — действовала просто сокрушительно: жарко было до невозможности, бутылочки с прохладным нектаром на службе не положено, и пот струился по спине горячим ручейком, пропадая где-то под поясом форменных брюк. Но при этом злые ледяные мурашки поднимали дыбом редкую светлую растительность на наших эльфийских спинах. У напарника больше — он был старше, и спина у него была более волосатая, чем у меня.
Представить кого-то, кто при светлой или не очень памяти и в здравом рассудке покушался бы на имущество некроманта, было... сложновато. Да ещё чтобы этот кто-то забирался тайком, ночью, без искры магии или обычного огня в прозектёрскую, к трупам, к мёртвым телам под белыми простынками и вожделел их... Ужас! Ещё одна волна ледяных мурашек прокатилась от копчика к затылку. У напарника, видимо, сильнее, — он передёрнулся.
Сторож увлеченно рассказывал дальше. Как он ночами ходит вокруг здания, как бдительно охраняет, как никого не видит, не встречает, но день через день поутру верещит не своим голосом некромант, находя порченый труп. Прямо на столе, в самой большой комнате этого мм...
