Я даже не догадываюсь, как сделать атомную бомбу. Да я даже не знаю, как получить порох! Хотя здесь, наверное, знают, что это такое. Интересно, есть тут огнестрельное оружие или нет? Может, они одной только магией стреляют?
По ощущениям, я должна была уже выйти к рыночной площади, но что-то шло явно не так. Площадь не появлялась, а улица, и без того неширокая, становилась всё уже и грязнее.
Та-ак... Кажется, я пошла не в ту сторону. Нотка тревоги звякнула в душе, и я развернулась и потопала обратно. Нужно вернуться к лавке экки Жанайи и внимательно, не витая в облаках и своей сверхполезности для местного общества, проделать обратный путь.
Я шла и смотрела по сторонам, выискивая поворот на ту улочку, где меня так гостеприимно встретили. М... Кажется, здесь.
И я свернула.
Дома были вроде похожи, но в тоже время нет. Нотка тревоги обрела подружек, и в душе уже звучала мелодия. Весьма характерная мелодия страха с отчётливым наростанием паники - кажется, я заблудилась.
В чужом городе, недоброжелательном мире, среди людей, которые не любят таких пришельцев, как я.
Голова закружилась, ладони взмокли.
Стоп!
Я подавила истерику и включила холодный разум. Скорее всего, я свернула не туда. Начну-ка я пусть сначала. И я вернулась.
Медленно, внимательно, не позволяя себе раскиснуть, пошла по улице, рассматривая все повороты. Шла, но всё никак не могла понять, какой же мой.
Спросить у кого-то дорогу? Прохожие здесь были нечастыми, но проблему я вдела в другом - как объяснить, куда мне нужно попасть? Скажу - рыночная площадь, но поймут ли меня? И пойму ли я, если мне объяснят?
А если спрошу у кого-нибудь не того? А если во мне узнают ту, кем на самом деле являюсь?
Улица расширялась, но совсем не потому, что приближалась к площади — здания становились всё ниже и всё меньше походили на жильё. Может, ещё раз вернуться обратно? Пока не поздно?
Ну почему я вечно попадаю в такие дурацкие ситуации?! Ну где оно, доброе и отзывчивое Мироздание, про которое говорила Лариса? То самое Мироздание, которое слышит и всегда помогает?
И вдруг в улочке, мимо которой я проходила, мелькнул белый летящий силуэт с крылышками.
Кусимир? Мой Кусимир?
И я ринулась, не разбирая дороги, следом за мелькнувшим белым пятном. Бежала, задыхаясь, путаясь в длинной новой юбке, саквояж бил по ногам и страшно мешал, но я бежала. Бежала, не стесняясь удивлённых, а иногда и осуждающих взглядов случайных прохожих, не боясь поскользнуться на грязных лужах, пугая птиц и детей.
Кусимир в последнее время редко появлялся в доме. И я очень переживала - где он пропадает, скотина моя лысая? Что с ним? Не болен ли? Не голоден?
И потому бежала за мелькнувшей бело-розовой тенью, отбросив мысли о развитости моего родного мира в противовес тому, где очутилась так неожиданно.
Бежала, и даже не заметила, как выскочила на очень широкую улицу, заполненную телегами и возами. Выскочила и замерла - поток был не сказать, что очень уж плотный, но неожиданный. И все эти телеги выезжали...
Оп-пачки-очки-тапочки!
Я застыла, разглядывая диво дивное, чудо чудное - огромная арка посреди улицы, затянутая такой знакомой радужной плёнкой, такой переливчатой, такой светящейся. Ах, ах! И где же это я её видела? И что же это она мне напоминает?
Из-под арки как раз выкатывалась гружёная телега. Нет, не выкатывалась, вылуплялась! А как иначе назвать внезапное возникновение лошадиной головы прямо в воздухе? И последующее действо, больше похожее на вытягивание головой лошади всего её туловища, а дальше - и телеги? Вот прямо из радужной плёнки!
Я сделала шаг назад и на пару секунд прикрыла глаза. Вспомнился первый вечер, явление Кусимира в чужом доме, следом за которым именно вот такое свечение появилось над столом и радужная плёнка, из которой выпал свиток.
Так это тут не только почта такая, но и транспорт?
Когда я открыла глаза, арка никуда не делась, но была уже пуста. Как бы компенсируя пустоту видимую, над ухом раздался низкий гудок, заполняя собой всё пространство. От неожиданности я вздрогнула. А к радужной плёнке, словно по команде, потянулись телеги, стоявшие до этого у обочины.
С каким-то болезненно-завистливым интересом исследователя я смотрела за их чудесным исчезновением, каждый раз, как впервые, наблюдая за тем, как бедная лошадка сначала оставалась без головы, будто казнённая невидимой гильотиной, потом постепенно оттяпывалось туловище светящейся плёнкой, потом возница на козлах, а после и сам воз пропадал, как отрезанный.
Это... это было волшебно! И это можно было наблюдать вечно.
Но вечно мне не дали: снова прозвучал низкий гудок, я опять вздрогнула, а телеги стали пристраиваться к обочине и останавливаться. Зато новый поток транспорта двинулся уже из-под арки, в мою сторону. Первыми, один за другим, выскочили несколько верховых, и я невольно снова попятилась - каждый пришпоривал коня, выехав на свободный участок дороги. От этого пыль и мелкие камешки летели из-под копыт, а земля под моими ногами сотрясалась им в такт.
Возможно потому, что проскочили они арку быстро, выдавливание из-под невидимой гильотины всадников пронаблюдать не удалось. Зато постепенное явление лошадей, запряжённых в телеги, снова предстало передо мной с подробностями - переливчатая плёнка чуть натягивалась, пропуская медлительных животных, а затем будто выталкивала их.
Так несколько циклов движения от меня и ко мне сменили друг друга, пока я наконец не отвлеклась и не начала соображать.
Первой и самой очевидной, заодно уж и самой неприятной, стала мысль о том, что не такие уж и отсталые тут технологии. Вон какие интересные у них транспортные средства. Нашим учёным такие и не снились.
Второй была мысль о том, что это точно магия, и это круто! И я тоже хочу так уметь! А третьей, наконец, пришла совсем здравая и даже отрезвившая: «А куда делся Кусимир?» И совсем уж последней появилась деловая: «Эти телеги куда-то едут. И куда, если не к центральной, то есть очень даже базарной площади, которая мне так нужна?»
В общем, я упустила Кусимира, но нашла себе других поводырей - двинулась следом за основной массой грузового транспорта, благо, ехал немногим быстрее, чем шла я.
Походу размышляла о том, что магия здесь знатно рулит. Надо же, как придумали - порталы! И ещё организация движения, очередь, звуковые сигналы. Вроде наших светофоров, только не со светом, а со звуком.
В общем, я пришла к выводу, что нормальное у них развитие. Только по другому пути идёт.
Размышления мои прервал уже на подступах к центру Жажа. Улица стала достаточно широкой и здания всё выше и выше поднимались в небо - очень похоже на здания вокруг рыночной площади, и вот из-за одного угла вылетел мой спаситель, схватил меня под локоть и потащил, потащил, потащил.
По улице до площади с пустыми лотками.
Через саму площадь.
По другой улице, потом - по нашей, затащил в дом через боковой ход.
И всё шипел о пустоголовых иноземках, которые по глупости своей ничего не боятся, ничего не знаю и могут подвести под... видимо, тюрьму, если я правильно поняла смысл, тех, кто в белом, и кто не менее безголов, раз спасает разных куриц.
Я кривилась, но в целом благодушия моего эти слова испортить не могли - я чувствовала себя победителем. Более того, мой внутренний исследователь получил пищу для размышлений, и в кои-то веки был доволен. Я даже не знала, что настолько люблю открытия и новые впечатления.
Пусть Жажа ругается. Пусть. А я сегодня победитель! Я - смогла.
Да, меня унижали, но я не сломалась. У меня не получалось, но я достигла своей цели. Я заблудилась, а потом всё равно нашлась! Так что, милый Жажа, катись колбаской! Все твои причитания - ерунда.
Он затащил меня на кухню и посадил за стол. На столе, как и во всей кухне, был первозданный хаос, то есть элементарный бардак. Мои гудящие ноги будто подтверждали: да, Зоя, гуляла ты долго.
- Я же говорил, что найду деньги! - Жажа ходил туда и обратно по кухне, ерошил и так не особо гладкие волосы. Пенгуэн сидел напротив и подальше от меня. Взгляд был как у волчонка - злой и затравленный.
Только Гилерма не было, видимо, как и всегда, был на посту, в лавке. Он вообще был молодцом - если эти двое собирались, всегда удалялся на своё рабочее место. Да и хорошо. Потому что ещё и его нотации выслушивать... Ой, нет!
- Долго находишь, - сказала я. - Я хочу в Офин. Учёба. Время - мало.
Да, вот такая дерзкая сегодня. Победа всегда делала меня увереннее в себе.
И тут наш тощий конь взорвался. Хорошо, что только негодованием.
- Да что ты в этом понимаешь?! Где в тебе эта магия? Ты - пустышка! Думаешь, как через небесный портал пробралась, так сразу магией владеешь?! Забудь! Это не для тебя!
Я подавилась вдохом. Что значит не для меня? Почему?
- Ты знаешь? Точно? - спросила, чувствуя, что покинувшая меня истерика снова возвращается. - Ты маг?
Он вдруг остановился, побледнел, качнулся даже, а Пенгуэн зубами скрипнул отчётливо. И громко. Я глянула в его сторону. Да этот прямо сейчас бросится на меня, зубы вон ощерил.
- Нет, - Жажа скривился и недовольно поджал губы, - я не маг.
И присел от переизбытка чувств.
- Но у нас всё не так, как у вас...
Да ты кэп! Откуда только тебе известно, как там у нас?
- Как знаешь, есть магия или нет? - настаивала я, дрожа от подавляемой злости.
Он точно не может этого знать! Точно! Но настроение уже упало и в груди саднило.
Жажа поднял на меня глаза. И в них отражалась борьба. Борьба каких-то чувств. Жаль, не понять, каких именно. Надеюсь, хоть одно из них было в мою пользу.
- Я догадываюсь. Ты думаешь, это просто - съездить в Офин? Просто взять вот так и съездить?
Ох, какие интонации проникновенные. Прямо шепчет. И взгляд такой... такой прямо до души пробирающий! Вспомнился известный мем с Боромиром, ага, тот самый, когда "Нельзя просто так взять и..." что угодно сделать.
- Да, просто, - и я сложила руки на груди и вздёрнула подбородок.
- Да ты представляешь, сколько это стоит?! А мы, - он обвёл рукой тёмную загаженную кухню, - мы не богачи какие-нибудь!
Оу, это прямо шрапнельный взрыв возмущения сейчас был. В меня, кстати, тоже прилетело. Хорошо, что немного. И не прицельно.
- У меня есть ещё, - показала на оставшуюся в ухе серьгу и демонстративно покрутила отсутствующее сейчас на пальце кольцо. Мол, деньги не проблема.
Я встала, отряхнула кусочек «шрапнели», расправила новую юбку.
Она мне очень нравилась, кстати. И блуза тоже. Скромные, как и говорила веснушчатая девчонка-продавщица, но из хорошей новой ткани, ладно сшитые и хорошо сидящие на фигуре. И что очень важно, очень в местном стиле. Как говорила бабушка - по моде и в тон. Теперь во мне вообще никто иномирянку не узнает. По крайней мере, с первого взгляда.
Разве что по разговору. Но та же девчонка-продавщица, сама того не ведая, подсказала идею назваться уроженкой какой-нибудь далёкой провинции. Надо будет посмотреть в лавке книги по географии. И подыскать что-то подальше и позаброшенней.
Маг я или не маг, увидим позже, а пока чувство собственного достоинства новой одеждой я себе точно подправила.
И заходя в свою каморку, чтобы переодеться в домашнее - убрать за засранцами нужно, загадили кухню - распробовала и ещё одно замечательное чувство. Оно было похоже на весенний ветерок и на желание заорать, став на краю обрыва, над самым морем. То самое прекрасное чувство, когда не должна. Не должна за одежду Жаже, то есть Ленарди, который весь в белом.
Конечно, ощущение подпорчено заявлением, что я ни разу не маг. Ну а если это ошибка? Тогда шанс есть и его надо использовать, и я всё равно поеду в столицу и проверю свою магию!
- Ты!.. Ты!... Как ты смела!.. Где ты её взяла?..
Гилерм, которого за прошлый день и не видела ни разу, ворвался в лавку с воплями, красным, раздутым лицом и зажатыми в руке бумажками.
Я разогнулась из позы зю, оторвавшись от мешковины, которой мыла пол, отвела от лица выпавшие из-под косынки пряди и вгляделась в то, чем он размахивал. На всякий случай отступила, чтобы тылы были прикрыты - мне не понравились глаза дядюшки, налитые бешенством.
Не просто не понравились - я поняла, что дело плохо. Очень плохо.
Я таким его уже видела однажды. Именно таким Гилерм был в том жуткий день, когда его остановил Пенгуэн хорошим таким ударом в живот. Тогда, когда пошатнулась моя вера в то, что хоть один человек в этом доме относится ко мне нормально, по-человечески.
- Что это? - уточнила я на всякий случай, давя растущий в груди холодок ужаса.
В бумажках, судорожно зажатых пальцами в привычных чёрных перчатках, я узнала свой хорорчик, страшненькие местные сказки, которые иногда читала, если хотелось немного острых впечатлений.
- Это!.. Это!.. - Гилерм шёл на меня, тяжело, с трудом переставляя ноги, и вена на виске вздувалась всё больше, и само лицо нестарого ещё старика становилось всё багровее. Он сипел: - Это... запрещённая... книга!.. Откуда... Откуда ты... её взяла?!
Я уже ощущала спиной неровности книг, а полка и вовсе болезненно впивалась в спину.
- За топчаном. У меня. Упала давно, - бормотала я, отчётливо понимая, что останусь калекой. Если, конечно, выживу. - Пенгуэн! - проскрипела сухим горлом из последних сил, почти теряя сознание от страха. - Ленарди! Убивают!
Про убивают визжала уже по-русски, в резком приседе уворачиваясь от тяжёлой загребущей лапы дядюшки, который внезапно стал монстром, машиной убийства. И так, в полусогнутом положении, я вывалилась из зоны досягаемости, ускользнула от его руки. Приземлилась очень удачно - далеко от этого чудовища. Плохо только, что на пятую точку.
А Гилерм тяжело, с заносом, словно носорог, развернулся в мою сторону, и с потемневшими от бешенства глазами снова шагнул на меня. Той самой точкой, что прижималась к полу, я отчётливо ощущала, как дрогнул под этими шагами пол. И эта дрожь передалась всем моим внутренностям.
- Пенгуэн! - пискнула и попыталась отползти.
Гора сумасшедшей ярости надвигалась на меня и, казалось, с каждым мгновеньем оплывала, становясь всё более чудовищной и какой-то нереальной.
Малыш заскочил в лавку напуганным зайцем, да только там, на самом входе, уже сидела я. И он споткнулся и упал, выкатившись прямо под ноги шедшему напролом слепому от ярости Гилерму. А тот, не обращая внимания на препятствия, пёр вперёд.
Не знаю почему, но я опять завизжала. Пронзительно, на одной ноте, срывая голос, которого уже почти не было. Надо было закрыть глаза, чтобы не видеть. Отвернуться. Надо было бежать как можно скорее! Но у меня не получалось сделать ни единого движения.
Я сидела на полу, понимала, что следующий шаг убьёт Пенгуэна - он поднимался, но точно не успевал, - а ещё через один шаг погибну я.
Белая молния метнулась под потолком и шмякнула Гилерма по лицу. Дядюшка качнулся всей своей отяжелевшей, оплывшей фигурой, махнул головой, прогоняя... кого? Моего Кусимира!
Это Куся примчался мне на помощь! Мой зверь! Мой защитник!
Только дядюшка снова выровнял движение, занося ногу для следующего шага.
Но Пенгуэну хватило этой короткой заминки, он уже был на ногах и снова замахнулся. Замахнулся, как в тот раз, и врезал дядюшке в живот. Но то ли удар был не так силён, то ли Гилерм был в большей ярости, но согнулся лишь чуть-чуть. И взгляд оторвал от меня и перевёл на Пенгуэна.
По ощущениям, я должна была уже выйти к рыночной площади, но что-то шло явно не так. Площадь не появлялась, а улица, и без того неширокая, становилась всё уже и грязнее.
Та-ак... Кажется, я пошла не в ту сторону. Нотка тревоги звякнула в душе, и я развернулась и потопала обратно. Нужно вернуться к лавке экки Жанайи и внимательно, не витая в облаках и своей сверхполезности для местного общества, проделать обратный путь.
Я шла и смотрела по сторонам, выискивая поворот на ту улочку, где меня так гостеприимно встретили. М... Кажется, здесь.
И я свернула.
Дома были вроде похожи, но в тоже время нет. Нотка тревоги обрела подружек, и в душе уже звучала мелодия. Весьма характерная мелодия страха с отчётливым наростанием паники - кажется, я заблудилась.
В чужом городе, недоброжелательном мире, среди людей, которые не любят таких пришельцев, как я.
Голова закружилась, ладони взмокли.
Стоп!
Я подавила истерику и включила холодный разум. Скорее всего, я свернула не туда. Начну-ка я пусть сначала. И я вернулась.
Медленно, внимательно, не позволяя себе раскиснуть, пошла по улице, рассматривая все повороты. Шла, но всё никак не могла понять, какой же мой.
Спросить у кого-то дорогу? Прохожие здесь были нечастыми, но проблему я вдела в другом - как объяснить, куда мне нужно попасть? Скажу - рыночная площадь, но поймут ли меня? И пойму ли я, если мне объяснят?
А если спрошу у кого-нибудь не того? А если во мне узнают ту, кем на самом деле являюсь?
Улица расширялась, но совсем не потому, что приближалась к площади — здания становились всё ниже и всё меньше походили на жильё. Может, ещё раз вернуться обратно? Пока не поздно?
Ну почему я вечно попадаю в такие дурацкие ситуации?! Ну где оно, доброе и отзывчивое Мироздание, про которое говорила Лариса? То самое Мироздание, которое слышит и всегда помогает?
И вдруг в улочке, мимо которой я проходила, мелькнул белый летящий силуэт с крылышками.
Кусимир? Мой Кусимир?
И я ринулась, не разбирая дороги, следом за мелькнувшим белым пятном. Бежала, задыхаясь, путаясь в длинной новой юбке, саквояж бил по ногам и страшно мешал, но я бежала. Бежала, не стесняясь удивлённых, а иногда и осуждающих взглядов случайных прохожих, не боясь поскользнуться на грязных лужах, пугая птиц и детей.
Кусимир в последнее время редко появлялся в доме. И я очень переживала - где он пропадает, скотина моя лысая? Что с ним? Не болен ли? Не голоден?
И потому бежала за мелькнувшей бело-розовой тенью, отбросив мысли о развитости моего родного мира в противовес тому, где очутилась так неожиданно.
Бежала, и даже не заметила, как выскочила на очень широкую улицу, заполненную телегами и возами. Выскочила и замерла - поток был не сказать, что очень уж плотный, но неожиданный. И все эти телеги выезжали...
Оп-пачки-очки-тапочки!
Я застыла, разглядывая диво дивное, чудо чудное - огромная арка посреди улицы, затянутая такой знакомой радужной плёнкой, такой переливчатой, такой светящейся. Ах, ах! И где же это я её видела? И что же это она мне напоминает?
Из-под арки как раз выкатывалась гружёная телега. Нет, не выкатывалась, вылуплялась! А как иначе назвать внезапное возникновение лошадиной головы прямо в воздухе? И последующее действо, больше похожее на вытягивание головой лошади всего её туловища, а дальше - и телеги? Вот прямо из радужной плёнки!
Я сделала шаг назад и на пару секунд прикрыла глаза. Вспомнился первый вечер, явление Кусимира в чужом доме, следом за которым именно вот такое свечение появилось над столом и радужная плёнка, из которой выпал свиток.
Так это тут не только почта такая, но и транспорт?
Когда я открыла глаза, арка никуда не делась, но была уже пуста. Как бы компенсируя пустоту видимую, над ухом раздался низкий гудок, заполняя собой всё пространство. От неожиданности я вздрогнула. А к радужной плёнке, словно по команде, потянулись телеги, стоявшие до этого у обочины.
С каким-то болезненно-завистливым интересом исследователя я смотрела за их чудесным исчезновением, каждый раз, как впервые, наблюдая за тем, как бедная лошадка сначала оставалась без головы, будто казнённая невидимой гильотиной, потом постепенно оттяпывалось туловище светящейся плёнкой, потом возница на козлах, а после и сам воз пропадал, как отрезанный.
Это... это было волшебно! И это можно было наблюдать вечно.
Но вечно мне не дали: снова прозвучал низкий гудок, я опять вздрогнула, а телеги стали пристраиваться к обочине и останавливаться. Зато новый поток транспорта двинулся уже из-под арки, в мою сторону. Первыми, один за другим, выскочили несколько верховых, и я невольно снова попятилась - каждый пришпоривал коня, выехав на свободный участок дороги. От этого пыль и мелкие камешки летели из-под копыт, а земля под моими ногами сотрясалась им в такт.
Возможно потому, что проскочили они арку быстро, выдавливание из-под невидимой гильотины всадников пронаблюдать не удалось. Зато постепенное явление лошадей, запряжённых в телеги, снова предстало передо мной с подробностями - переливчатая плёнка чуть натягивалась, пропуская медлительных животных, а затем будто выталкивала их.
Так несколько циклов движения от меня и ко мне сменили друг друга, пока я наконец не отвлеклась и не начала соображать.
Первой и самой очевидной, заодно уж и самой неприятной, стала мысль о том, что не такие уж и отсталые тут технологии. Вон какие интересные у них транспортные средства. Нашим учёным такие и не снились.
Второй была мысль о том, что это точно магия, и это круто! И я тоже хочу так уметь! А третьей, наконец, пришла совсем здравая и даже отрезвившая: «А куда делся Кусимир?» И совсем уж последней появилась деловая: «Эти телеги куда-то едут. И куда, если не к центральной, то есть очень даже базарной площади, которая мне так нужна?»
В общем, я упустила Кусимира, но нашла себе других поводырей - двинулась следом за основной массой грузового транспорта, благо, ехал немногим быстрее, чем шла я.
Походу размышляла о том, что магия здесь знатно рулит. Надо же, как придумали - порталы! И ещё организация движения, очередь, звуковые сигналы. Вроде наших светофоров, только не со светом, а со звуком.
В общем, я пришла к выводу, что нормальное у них развитие. Только по другому пути идёт.
Размышления мои прервал уже на подступах к центру Жажа. Улица стала достаточно широкой и здания всё выше и выше поднимались в небо - очень похоже на здания вокруг рыночной площади, и вот из-за одного угла вылетел мой спаситель, схватил меня под локоть и потащил, потащил, потащил.
По улице до площади с пустыми лотками.
Через саму площадь.
По другой улице, потом - по нашей, затащил в дом через боковой ход.
И всё шипел о пустоголовых иноземках, которые по глупости своей ничего не боятся, ничего не знаю и могут подвести под... видимо, тюрьму, если я правильно поняла смысл, тех, кто в белом, и кто не менее безголов, раз спасает разных куриц.
Я кривилась, но в целом благодушия моего эти слова испортить не могли - я чувствовала себя победителем. Более того, мой внутренний исследователь получил пищу для размышлений, и в кои-то веки был доволен. Я даже не знала, что настолько люблю открытия и новые впечатления.
Пусть Жажа ругается. Пусть. А я сегодня победитель! Я - смогла.
Да, меня унижали, но я не сломалась. У меня не получалось, но я достигла своей цели. Я заблудилась, а потом всё равно нашлась! Так что, милый Жажа, катись колбаской! Все твои причитания - ерунда.
Он затащил меня на кухню и посадил за стол. На столе, как и во всей кухне, был первозданный хаос, то есть элементарный бардак. Мои гудящие ноги будто подтверждали: да, Зоя, гуляла ты долго.
- Я же говорил, что найду деньги! - Жажа ходил туда и обратно по кухне, ерошил и так не особо гладкие волосы. Пенгуэн сидел напротив и подальше от меня. Взгляд был как у волчонка - злой и затравленный.
Только Гилерма не было, видимо, как и всегда, был на посту, в лавке. Он вообще был молодцом - если эти двое собирались, всегда удалялся на своё рабочее место. Да и хорошо. Потому что ещё и его нотации выслушивать... Ой, нет!
- Долго находишь, - сказала я. - Я хочу в Офин. Учёба. Время - мало.
Да, вот такая дерзкая сегодня. Победа всегда делала меня увереннее в себе.
И тут наш тощий конь взорвался. Хорошо, что только негодованием.
- Да что ты в этом понимаешь?! Где в тебе эта магия? Ты - пустышка! Думаешь, как через небесный портал пробралась, так сразу магией владеешь?! Забудь! Это не для тебя!
Я подавилась вдохом. Что значит не для меня? Почему?
- Ты знаешь? Точно? - спросила, чувствуя, что покинувшая меня истерика снова возвращается. - Ты маг?
Он вдруг остановился, побледнел, качнулся даже, а Пенгуэн зубами скрипнул отчётливо. И громко. Я глянула в его сторону. Да этот прямо сейчас бросится на меня, зубы вон ощерил.
- Нет, - Жажа скривился и недовольно поджал губы, - я не маг.
И присел от переизбытка чувств.
- Но у нас всё не так, как у вас...
Да ты кэп! Откуда только тебе известно, как там у нас?
- Как знаешь, есть магия или нет? - настаивала я, дрожа от подавляемой злости.
Он точно не может этого знать! Точно! Но настроение уже упало и в груди саднило.
Жажа поднял на меня глаза. И в них отражалась борьба. Борьба каких-то чувств. Жаль, не понять, каких именно. Надеюсь, хоть одно из них было в мою пользу.
- Я догадываюсь. Ты думаешь, это просто - съездить в Офин? Просто взять вот так и съездить?
Ох, какие интонации проникновенные. Прямо шепчет. И взгляд такой... такой прямо до души пробирающий! Вспомнился известный мем с Боромиром, ага, тот самый, когда "Нельзя просто так взять и..." что угодно сделать.
- Да, просто, - и я сложила руки на груди и вздёрнула подбородок.
- Да ты представляешь, сколько это стоит?! А мы, - он обвёл рукой тёмную загаженную кухню, - мы не богачи какие-нибудь!
Оу, это прямо шрапнельный взрыв возмущения сейчас был. В меня, кстати, тоже прилетело. Хорошо, что немного. И не прицельно.
- У меня есть ещё, - показала на оставшуюся в ухе серьгу и демонстративно покрутила отсутствующее сейчас на пальце кольцо. Мол, деньги не проблема.
Я встала, отряхнула кусочек «шрапнели», расправила новую юбку.
Она мне очень нравилась, кстати. И блуза тоже. Скромные, как и говорила веснушчатая девчонка-продавщица, но из хорошей новой ткани, ладно сшитые и хорошо сидящие на фигуре. И что очень важно, очень в местном стиле. Как говорила бабушка - по моде и в тон. Теперь во мне вообще никто иномирянку не узнает. По крайней мере, с первого взгляда.
Разве что по разговору. Но та же девчонка-продавщица, сама того не ведая, подсказала идею назваться уроженкой какой-нибудь далёкой провинции. Надо будет посмотреть в лавке книги по географии. И подыскать что-то подальше и позаброшенней.
Маг я или не маг, увидим позже, а пока чувство собственного достоинства новой одеждой я себе точно подправила.
И заходя в свою каморку, чтобы переодеться в домашнее - убрать за засранцами нужно, загадили кухню - распробовала и ещё одно замечательное чувство. Оно было похоже на весенний ветерок и на желание заорать, став на краю обрыва, над самым морем. То самое прекрасное чувство, когда не должна. Не должна за одежду Жаже, то есть Ленарди, который весь в белом.
Конечно, ощущение подпорчено заявлением, что я ни разу не маг. Ну а если это ошибка? Тогда шанс есть и его надо использовать, и я всё равно поеду в столицу и проверю свою магию!
ГЛАВА 7
- Ты!.. Ты!... Как ты смела!.. Где ты её взяла?..
Гилерм, которого за прошлый день и не видела ни разу, ворвался в лавку с воплями, красным, раздутым лицом и зажатыми в руке бумажками.
Я разогнулась из позы зю, оторвавшись от мешковины, которой мыла пол, отвела от лица выпавшие из-под косынки пряди и вгляделась в то, чем он размахивал. На всякий случай отступила, чтобы тылы были прикрыты - мне не понравились глаза дядюшки, налитые бешенством.
Не просто не понравились - я поняла, что дело плохо. Очень плохо.
Я таким его уже видела однажды. Именно таким Гилерм был в том жуткий день, когда его остановил Пенгуэн хорошим таким ударом в живот. Тогда, когда пошатнулась моя вера в то, что хоть один человек в этом доме относится ко мне нормально, по-человечески.
- Что это? - уточнила я на всякий случай, давя растущий в груди холодок ужаса.
В бумажках, судорожно зажатых пальцами в привычных чёрных перчатках, я узнала свой хорорчик, страшненькие местные сказки, которые иногда читала, если хотелось немного острых впечатлений.
- Это!.. Это!.. - Гилерм шёл на меня, тяжело, с трудом переставляя ноги, и вена на виске вздувалась всё больше, и само лицо нестарого ещё старика становилось всё багровее. Он сипел: - Это... запрещённая... книга!.. Откуда... Откуда ты... её взяла?!
Я уже ощущала спиной неровности книг, а полка и вовсе болезненно впивалась в спину.
- За топчаном. У меня. Упала давно, - бормотала я, отчётливо понимая, что останусь калекой. Если, конечно, выживу. - Пенгуэн! - проскрипела сухим горлом из последних сил, почти теряя сознание от страха. - Ленарди! Убивают!
Про убивают визжала уже по-русски, в резком приседе уворачиваясь от тяжёлой загребущей лапы дядюшки, который внезапно стал монстром, машиной убийства. И так, в полусогнутом положении, я вывалилась из зоны досягаемости, ускользнула от его руки. Приземлилась очень удачно - далеко от этого чудовища. Плохо только, что на пятую точку.
А Гилерм тяжело, с заносом, словно носорог, развернулся в мою сторону, и с потемневшими от бешенства глазами снова шагнул на меня. Той самой точкой, что прижималась к полу, я отчётливо ощущала, как дрогнул под этими шагами пол. И эта дрожь передалась всем моим внутренностям.
- Пенгуэн! - пискнула и попыталась отползти.
Гора сумасшедшей ярости надвигалась на меня и, казалось, с каждым мгновеньем оплывала, становясь всё более чудовищной и какой-то нереальной.
Малыш заскочил в лавку напуганным зайцем, да только там, на самом входе, уже сидела я. И он споткнулся и упал, выкатившись прямо под ноги шедшему напролом слепому от ярости Гилерму. А тот, не обращая внимания на препятствия, пёр вперёд.
Не знаю почему, но я опять завизжала. Пронзительно, на одной ноте, срывая голос, которого уже почти не было. Надо было закрыть глаза, чтобы не видеть. Отвернуться. Надо было бежать как можно скорее! Но у меня не получалось сделать ни единого движения.
Я сидела на полу, понимала, что следующий шаг убьёт Пенгуэна - он поднимался, но точно не успевал, - а ещё через один шаг погибну я.
Белая молния метнулась под потолком и шмякнула Гилерма по лицу. Дядюшка качнулся всей своей отяжелевшей, оплывшей фигурой, махнул головой, прогоняя... кого? Моего Кусимира!
Это Куся примчался мне на помощь! Мой зверь! Мой защитник!
Только дядюшка снова выровнял движение, занося ногу для следующего шага.
Но Пенгуэну хватило этой короткой заминки, он уже был на ногах и снова замахнулся. Замахнулся, как в тот раз, и врезал дядюшке в живот. Но то ли удар был не так силён, то ли Гилерм был в большей ярости, но согнулся лишь чуть-чуть. И взгляд оторвал от меня и перевёл на Пенгуэна.
