И тут вмешался Атазар. Лениво оторвавшись от бутылки, он негромко, но почему-то все услышали – и бармен, и я, и случайно оказавшийся рядом с баром паренек, а самое главное, мой ухажер, сказал:
- Девушка же пояснила, что не пьет.
- Исчезни, - не отводя от меня взгляда, процедил мужчина. А мне ласково, насколько с его голосом вообще это было возможно, сказал:
- Пей, пей, не волнуйся, я еще закажу.
Атазар встал, размял шею, причем пьяным он совершенно не выглядел и повторил:
- Девушка не пьет.
- Ты не понял? – взревел мужчина, разворачиваясь лицом к инкубу. – Не доходит через уши, так я тебе желание исчезнуть через нос затолкаю!
- Только не здесь, - мигом влез Саша. – А то потом за стойку и поломанную мебель платить придется.
На лице у моего ухажера появилось сосредоточенное выражение. По-видимому, он подсчитывал, хватит ли у него денег расплатиться с заведением, или нет. Наверное, денег все же не хватало, потому что он ткнул в Атазара пальцем и заявил:
- Пошли выйдем.
- Почему это? – хохотнул инкуб. – Я с удовольствием бы отдекорировал барную стойку твоей кровью. У меня средств хватит.
- Слышь, ты! – насупился мужчина и рванул вперед, замахнувшись своим кулачищем. Атазар легко ушел от удара и спокойно констатировал:
- Недолет.
Не говоря ни слова, мой ухажер предпринял ряд попыток Атазара все-таки достать, но ни разу не попал. Вокруг нас уже собралась толпа, подбадривающая драчунов громкими криками. Причем я заметила, что за инкуба болели преимущественно женщины, а за пузатую глыбу отдавали свой голос мужчины.
- Ты наверное много выпил, - с грустью заметил Атазар, уворачиваясь от кулаков.
- Убью! – завопил мужчина, лицо которого уже налилось кровью, и казалось, сейчас лопнет. На пути его падали стулья, снесенные могучим телом, но он ничего не замечал.
- Ты сначала попади, - издевался Атазар, как будто танцуя вокруг более грузного противника.
- Дерись как мужик, гад!
- Справедливый упрек, - делано расстроился инкуб и неожиданно раскрытой ладонью поймал нацеленный прямо в его лицо кулак. Гораздо более высокий, чем держащий его Атазар, мужчина изменился в лице и присел от боли, когда инкуб немного сжал ладонь. Теперь в роли нападающего выступал он. Точным ударом в живот он заставил противника пригнуться и довершил драку ударом колена в лицо и контрольным – локтем по спине.
Мужчина упал, а женская половина аудитории восторженно запищала. Атазар наклонился и что-то сказал лежащему ничком бугаю. Я не расслышала, но стоящие неподалеку люди одобрительно загудели. Инкуб выпрямился, окинул взглядом победителя девушек и, стряхнув несуществующую пыль с плеч, куда-то в середину толпы послал воздушный поцелуй. Удивляюсь, как это никто в обморок не упал от перевозбуждения.
Заметив, как я недовольно скривилась, Атазар усмехнулся и легкой походкой двинулся ко мне. Девушки недовольно заворчали и большая их часть вернулась на танцпол. Некоторые же, видно чего-то ожидая, остались на месте нестройной стайкой.
- Победитель ожидает награды, - улыбнулся он, подойдя поближе.
- Драться тебя никто не заставлял, - прогундосила я, сама удивляясь своей вредности. Но очень уж раздражали жадные взгляды окружавших нас девиц. – Поэтому мне тебя награждать не за что.
- Что ж, - инкуб вздохнул. – Тогда мне придется стребовать награды с кого-нибудь другого.
- На мой взгляд, ты не настолько пьян, - заметила я, намекая на его недавние возлияния. – Если я правильно думаю, перед каждым кормлением в этом клубе ты напиваешься до поросячьего визга.
Я увидела, как на скулах Атазара заходили желваки, и удивилась, как спокойно он ответил:
- Я в любой момент могу сбросить опьянение.
- Но ты этого не делаешь, ведь так?
Атазар наклонился и, глядя прямо в мои глаза, прошипел:
- Откуда ты взялась? Я на Земле уже больше тысячи лет, и ни одна женщина мне столько крови не выпила, сколько это сделала ты. Каждую секунду в моих мыслях, каждый гребаный миг этой бессмертной жизни. Я не могу целовать другую, не могу, хотя должен. Вся жизнь моя заключается в этом, - и беспомощно взяв в свои руки мое лицо, тихо добавил:
- А теперь, выходит, вся жизнь моя заключена в тебе.
- Я теперь человек, Атазар, - крепко зажмурившись, чтобы не смотреть в его грустные глаза, сказала я. – Любой твой поцелуй, любая твоя ласка приведет меня в Ад, ты же понимаешь это?
Атазар провел большим пальцем руки по моим губам и простонал, своим дыханием касаясь моих губ:
- Я старался уйти… Тогда, когда увидел тебя с другим, старался…Ты же сама меня зовешь, не даешь забыть… В тебе еще есть благодать, и если ты сейчас заключишь сделку, то станешь демоном. Мы всегда будем вместе – по другую сторону твоей баррикады, но вместе, понимаешь?
Я резко открыла глаза. Как там сказал Гезария – «предавший нас брат». Насколько я знаю, Лабрис просто перешел на сторону Зла, то есть такой путь, какой прохожу сейчас я – от ангела до человека, он не прошел, просто сменив абстрактный цвет одежд с белого на черный. А это возможно именно в случае, озвученном сейчас Атазаром – если он заключил сделку, продал благодать, которая ценится намного больше, чем человеческая душа, ввиду того, что добыть ее гораздо сложнее и, следовательно, продавшего ждет не котел и страдания после смерти, а почетное место среди демонов. Ад никогда не упустит возможности бросить в сторону Рая такой камень.
- Атазар, - серьезно сказала я, отстраняясь. – Ты знаешь Лабриса?
- Слышал о нем, - уклончиво ответил инкуб.
- А что именно слышал? Не ври мне, отвечай честно. Почему он продал душу?
Атазар молча отвел глаза, но я не отступила:
- Из-за любви? – меня внутри холодила догадка. - Он продал ее из-за суккуба?
- Да, - наконец разомкнул губы Атазар. – Ее зовут Корнелия, и теперь она занимает очень высокое положение в Аду.
- И ты заявился в первый же день моего появления на Земле по этой причине? Надеялся таким же способом обрести влияние и власть? И помогал мне по этой же причине? Хотел возвыситься?
- Да, но потом все оказалось не так, - попытался оправдаться Атазар, но я одним движением закрыла ему рот ладонью. Он замер, испуганно глядя на меня, а я, глотая слезы, сказала:
- Ты знал про Вечное дерево. Про то, что его нет. Тебе Корнелия сказала?
Инкуб кивнул, и мягко отстранившись от моей руки, объяснил:
- Лабрис сам достал щепку, чтобы любимая могла к нему приходить. Пока он был ангелом…
- Мне все ясно, - упавши голосом сказала я. – Ты не мог бы отправить меня домой, сюда я попала без одежды?
- Подожди, - инкуб схватил меня за локоть. – В первый день у меня была именно такая цель, как ты озвучила. Признаюсь и в следующие несколько такая же, но чем больше я тебя узнавал… Я люблю тебя, Настя.
- Корнелия заготовленный текст дала тебе? - покивала я, и постаралась вырваться. Не удалось.
- Все было совсем не так, как ты думаешь, - поморщился Атазар, а я сорвалась на крик:
- А как, как было? – заметила, что на нас оборачиваются люди и добавила гораздо тише. – Отпусти меня, пожалуйста, и я уйду, если перенести меня такая проблема.
- Благодать ангела нужна была Люциферу всего одна, - прошипел Атазар. – Для того же ритуала, что и твои крылья и медиумы. Совращение Лабриса было тщательно спланированной акцией, и именно поэтому Корнелия так возвысилась после ее удачного завершения. Выяснил это я уже много после того, как познакомился, и нужно было уйти, но…я не смог.
- Не смог из-за того, что почуял легкую добычу, - я психанула и вырвала свой локоть. – Можно подумать, тебя бы наказали, если бы ты благодать добыл.
- Да что ж вы так носитесь со своей благодатью, - взорвался Атазар. – Кого вы все время защитить с помощью нее пытаетесь?! – он схватил меня за плечо и повернул в сторону толпы. Я опять увидела дрыгающиеся полуголые тела, и в свете переливающейся цветомузыки их глаза показались белесыми и пустыми. – Смотри! Этих нелюдей вы защищаете, которые скоро и нас в жестокости переплюнут? В голове у каждого только секс, деньги и алкоголь. Девять из десяти находящихся здесь девиц, перепихнутся со мной в туалете, и даже имени моего не спросят. Еще сорок лет назад согласились бы пять из десяти. В них нет ничего святого – они не боятся ни Бога, ни Дьявола, не жалеют ни детей ни стариков, не считаются ни с родителями ни с совестью. Они – проклятое поколение.
- Знаешь, дорогой, - я горько усмехнулась. – Мы с Лабрисом тоже не образец для подражания – один демоном стал, другая человеком. Какие ангелы, такие и люди.
И я шагнула вперед. Цвет прожекторов сменился, вернув танцующим людям живость глаз и лиц, и инкуб меня отпустил.
- Это твое последнее слово? – помолчав, спросил Атазар.
Влажными от слез глазами глядя в толпу, я кивнула, и в тот же миг калейдоскопом завертелась реальность, вращаясь и отбрасывая меня к граням, с тем, чтобы протянув в конце через игольное ушко, выбросить в моей квартире.
До чего же странное существо человек. Вся его жизнь – сплошное чудо, но как раз в чудеса-то он и не верит.
Д. Емец «Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака»
С трудом добравшись к своему дивану, я упала на него вниз лицом и дала волю слезам, выпуская наружу все свои разочарования и бессмысленные, только только зародившиеся надежды.
- Глупая, какая же ты глупая, - шептала мокрой подушке, и хорошо, что та безмолвствовала, вряд ли ей нравился устроенный мною потоп.
В эту ночь я так и не уснула, уставившись глазами в потолок, и то успокаивалась, то опять закатывалась в истерике. Периодически нападали мысли о том, как я теперь буду жить – в человеческом мире необходимы документы, которых у меня по понятным причинам не имеется, на работу в библиотеку теперь не возьмут, а еда вообще-то уже заканчивается, да и квартира-то «явочная», и скорее всего, нелегитимного жильца попросят отсюда убраться. Интересно, как скоро? Не тогда ли, как сюда с проверкой явится Хашмаль? Кстати, где же он? Неужели заблудился в дороге?
Но не в моем положении было сетовать на отсутствие надсмотрщика. Не знаю, как обычно относятся к превращению ангела в человека – ни разу о похожем не слышала, наверное, только я умудрилась совершить такую глупость, но что-то мне подсказывает, что негативно. Не удивлюсь, если мне еще и память сотрут. И останусь я девушкой, без определенного места жительства, без каких-либо навыков и умений, которые смогу применить для того, чтобы устроиться на работу, без документов, да еще и без памяти. Картина представала, мягко скажем, нелицеприятная. Поэтому следующая за моими рассуждениями истерика уже не содержала имени Атазара, а исключительно поминала мою горькую долю.
Не стоит говорить, что рассвет я встретила с красными опухшими глазами и с головной болью. Глядя на себя в зеркало, пришлось признать, что людям не так уж и легко жить на земле.
К обеду правда все нормализовалось. Я все-таки умудрилась подремать и выпив чаю, убедила себя в том, что пока умереть от истощения мне не светит, к тому же, как я слышала, у православных христиан сейчас пост, и наверное, мне, как бывшему представителю объекта их верования, следует также ограничить себя в питании.
Умиротворенных мыслей хватило ровно на пятнадцать минут, пока входная дверь не хлопнула, оповещая меня о посетителе. Сидя на стуле, я лениво крутила в руках чашку, справедливо рассудив, что гость, раз уж пришел, вполне сможет отыскать меня самостоятельно, все ж таки не в замке живу. И верно, протопав будто слон по коридору, в кухню заглянул Клим.
- Привет, у тебя не заперто было, вот и зашел, - виновато сказал он. Я кивнула, соглашаясь и с приветом, и с тем, что не заперто, и с тем, что зашел.
- Как у тебя дела? – помявшись, спросил Клим.
- Как сажа бела. Даша где? – уточнила я.
- На работу ушла. Им перед Новым годом какой-то отчет сдавать надо.
- Ты же следить за ней должен был! Демон в любой момент может ее поработить.
- Так я следил, - заверил меня Клим. – И ушла она сейчас обвешанная амулетами и с нарисованными на теле ловушками.
Я недоверчиво закатила глаза, но решила не спорить. Невеста не моя, и Клим в свое удовольствие может подвергать ее опасности. Откуда я знаю, может у него фетиш такой – демонов из тела подруги изгонять.
- Спина болит? – не дождавшись продолжения разговора, ласково спросил мужчина.
- К свадьбе все подготовил? – мигом задала я вопрос. – Не знаю подробностей, ни разу не участвовала, но уверена, дел у тебя куча, поэтому не смею задерживать.
- Настя… - робко проговорил Клим. – Давай поговорим без этого…
- Без чего «этого»? – уточнила я.
- Без упоминания о моей свадьбе и Даше.
- Тогда нам придется молчать, – немного нервно зевнула, бессонная ночь давала о себе знать. – Потому что без «этого» общих тем для разговора у нас нет.
Клим шумно выдохнул сквозь зубы и отошел к окну. Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем. Не знаю, что было в его мыслях, но мои, прочно занимала проблема появления в моей квартире муравьев. На стене я насчитала уже второго, и хоть убей, не могла понять чем они у меня питаются, и откуда они взялись зимой. Поэтому когда Клим заговорил, я даже вздрогнула от неожиданности.
- Ты что-нибудь выяснила о ритуале? – вопрос прямо-таки застал меня врасплох.
- Кое что, - медленно ответила я, заметив и третьего муравья, да еще крупного такого.
- Например?
- Мои крылья тоже в нем участвуют, - призналась я. – Как и благодать Лабриса. Причем все это затея Люцифера.
Клим резко развернулся и взглянул на меня. Неприятно осознавать это, но в темных глазах плескался страх.
- То есть у Даши нет и шанса?
- Если ты все так же и будешь пренебрегать ее защитой, то ни единого, - едко подтвердила я.
- Но чего они достигнут этим ритуалом? – спросил Клим.
- И понятия не имею, - я потерла виски и с сожалением признала. – Я абсолютно бесполезна и как разведчик и как ударная сила.
- Атазар ничего не захотел сказать?
Я прикусила губу, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы.
- Он бы сказал, но повторяюсь – из меня никудышный разведчик, - задумчиво ответила я после долгой паузы. – Я поставила свои чувства выше общественных интересов, и…
- Ты о чем? – перебил меня Клим. – Такое впечатление, что ты заговариваешься.
- Неважно, - я встрепенулась. – Главное, что эта информация теперь не имеет никакого интереса для нас.
- Почему?
- Потому что передать ее мы не можем, - рявкнула я, поражаясь чужой глупости. – Тебе остается только пытаться защитить Дарью.
Клим прошел по кухне, а затем вернулся обратно.
- Что случилось? – ядовито спросила я. – Такое чувство, что ты заходился.
- Может быть, и не стоит защищать ее? – внезапно спросил Клим, и видя, как я удивлена поспешил пояснить свою мысль:
- Ты сама сказала, что ни единого шанса на победу у нас нет, а на помощь ангелов, которые неизвестно где, - здесь я поморщилась, понимая, что их местоположение как раз таки известно, но очень уж оно для нас недосягаемо. Не заметив этой гримасы, мужчина продолжил: - рассчитывать не приходится. И я подумал…давай отпустим ситуацию, пусть все идет как идет. Возможно, все и к лучшему – мы сможем быть вместе…
- Подожди-ка, - зло прервала поток мыслей я, безуспешно прождав веселого крика «Шутка!». – То есть ты считаешь, что если бы не Дарья, я бы стала твоей женщиной?
- Девушка же пояснила, что не пьет.
- Исчезни, - не отводя от меня взгляда, процедил мужчина. А мне ласково, насколько с его голосом вообще это было возможно, сказал:
- Пей, пей, не волнуйся, я еще закажу.
Атазар встал, размял шею, причем пьяным он совершенно не выглядел и повторил:
- Девушка не пьет.
- Ты не понял? – взревел мужчина, разворачиваясь лицом к инкубу. – Не доходит через уши, так я тебе желание исчезнуть через нос затолкаю!
- Только не здесь, - мигом влез Саша. – А то потом за стойку и поломанную мебель платить придется.
На лице у моего ухажера появилось сосредоточенное выражение. По-видимому, он подсчитывал, хватит ли у него денег расплатиться с заведением, или нет. Наверное, денег все же не хватало, потому что он ткнул в Атазара пальцем и заявил:
- Пошли выйдем.
- Почему это? – хохотнул инкуб. – Я с удовольствием бы отдекорировал барную стойку твоей кровью. У меня средств хватит.
- Слышь, ты! – насупился мужчина и рванул вперед, замахнувшись своим кулачищем. Атазар легко ушел от удара и спокойно констатировал:
- Недолет.
Не говоря ни слова, мой ухажер предпринял ряд попыток Атазара все-таки достать, но ни разу не попал. Вокруг нас уже собралась толпа, подбадривающая драчунов громкими криками. Причем я заметила, что за инкуба болели преимущественно женщины, а за пузатую глыбу отдавали свой голос мужчины.
- Ты наверное много выпил, - с грустью заметил Атазар, уворачиваясь от кулаков.
- Убью! – завопил мужчина, лицо которого уже налилось кровью, и казалось, сейчас лопнет. На пути его падали стулья, снесенные могучим телом, но он ничего не замечал.
- Ты сначала попади, - издевался Атазар, как будто танцуя вокруг более грузного противника.
- Дерись как мужик, гад!
- Справедливый упрек, - делано расстроился инкуб и неожиданно раскрытой ладонью поймал нацеленный прямо в его лицо кулак. Гораздо более высокий, чем держащий его Атазар, мужчина изменился в лице и присел от боли, когда инкуб немного сжал ладонь. Теперь в роли нападающего выступал он. Точным ударом в живот он заставил противника пригнуться и довершил драку ударом колена в лицо и контрольным – локтем по спине.
Мужчина упал, а женская половина аудитории восторженно запищала. Атазар наклонился и что-то сказал лежащему ничком бугаю. Я не расслышала, но стоящие неподалеку люди одобрительно загудели. Инкуб выпрямился, окинул взглядом победителя девушек и, стряхнув несуществующую пыль с плеч, куда-то в середину толпы послал воздушный поцелуй. Удивляюсь, как это никто в обморок не упал от перевозбуждения.
Заметив, как я недовольно скривилась, Атазар усмехнулся и легкой походкой двинулся ко мне. Девушки недовольно заворчали и большая их часть вернулась на танцпол. Некоторые же, видно чего-то ожидая, остались на месте нестройной стайкой.
- Победитель ожидает награды, - улыбнулся он, подойдя поближе.
- Драться тебя никто не заставлял, - прогундосила я, сама удивляясь своей вредности. Но очень уж раздражали жадные взгляды окружавших нас девиц. – Поэтому мне тебя награждать не за что.
- Что ж, - инкуб вздохнул. – Тогда мне придется стребовать награды с кого-нибудь другого.
- На мой взгляд, ты не настолько пьян, - заметила я, намекая на его недавние возлияния. – Если я правильно думаю, перед каждым кормлением в этом клубе ты напиваешься до поросячьего визга.
Я увидела, как на скулах Атазара заходили желваки, и удивилась, как спокойно он ответил:
- Я в любой момент могу сбросить опьянение.
- Но ты этого не делаешь, ведь так?
Атазар наклонился и, глядя прямо в мои глаза, прошипел:
- Откуда ты взялась? Я на Земле уже больше тысячи лет, и ни одна женщина мне столько крови не выпила, сколько это сделала ты. Каждую секунду в моих мыслях, каждый гребаный миг этой бессмертной жизни. Я не могу целовать другую, не могу, хотя должен. Вся жизнь моя заключается в этом, - и беспомощно взяв в свои руки мое лицо, тихо добавил:
- А теперь, выходит, вся жизнь моя заключена в тебе.
- Я теперь человек, Атазар, - крепко зажмурившись, чтобы не смотреть в его грустные глаза, сказала я. – Любой твой поцелуй, любая твоя ласка приведет меня в Ад, ты же понимаешь это?
Атазар провел большим пальцем руки по моим губам и простонал, своим дыханием касаясь моих губ:
- Я старался уйти… Тогда, когда увидел тебя с другим, старался…Ты же сама меня зовешь, не даешь забыть… В тебе еще есть благодать, и если ты сейчас заключишь сделку, то станешь демоном. Мы всегда будем вместе – по другую сторону твоей баррикады, но вместе, понимаешь?
Я резко открыла глаза. Как там сказал Гезария – «предавший нас брат». Насколько я знаю, Лабрис просто перешел на сторону Зла, то есть такой путь, какой прохожу сейчас я – от ангела до человека, он не прошел, просто сменив абстрактный цвет одежд с белого на черный. А это возможно именно в случае, озвученном сейчас Атазаром – если он заключил сделку, продал благодать, которая ценится намного больше, чем человеческая душа, ввиду того, что добыть ее гораздо сложнее и, следовательно, продавшего ждет не котел и страдания после смерти, а почетное место среди демонов. Ад никогда не упустит возможности бросить в сторону Рая такой камень.
- Атазар, - серьезно сказала я, отстраняясь. – Ты знаешь Лабриса?
- Слышал о нем, - уклончиво ответил инкуб.
- А что именно слышал? Не ври мне, отвечай честно. Почему он продал душу?
Атазар молча отвел глаза, но я не отступила:
- Из-за любви? – меня внутри холодила догадка. - Он продал ее из-за суккуба?
- Да, - наконец разомкнул губы Атазар. – Ее зовут Корнелия, и теперь она занимает очень высокое положение в Аду.
- И ты заявился в первый же день моего появления на Земле по этой причине? Надеялся таким же способом обрести влияние и власть? И помогал мне по этой же причине? Хотел возвыситься?
- Да, но потом все оказалось не так, - попытался оправдаться Атазар, но я одним движением закрыла ему рот ладонью. Он замер, испуганно глядя на меня, а я, глотая слезы, сказала:
- Ты знал про Вечное дерево. Про то, что его нет. Тебе Корнелия сказала?
Инкуб кивнул, и мягко отстранившись от моей руки, объяснил:
- Лабрис сам достал щепку, чтобы любимая могла к нему приходить. Пока он был ангелом…
- Мне все ясно, - упавши голосом сказала я. – Ты не мог бы отправить меня домой, сюда я попала без одежды?
- Подожди, - инкуб схватил меня за локоть. – В первый день у меня была именно такая цель, как ты озвучила. Признаюсь и в следующие несколько такая же, но чем больше я тебя узнавал… Я люблю тебя, Настя.
- Корнелия заготовленный текст дала тебе? - покивала я, и постаралась вырваться. Не удалось.
- Все было совсем не так, как ты думаешь, - поморщился Атазар, а я сорвалась на крик:
- А как, как было? – заметила, что на нас оборачиваются люди и добавила гораздо тише. – Отпусти меня, пожалуйста, и я уйду, если перенести меня такая проблема.
- Благодать ангела нужна была Люциферу всего одна, - прошипел Атазар. – Для того же ритуала, что и твои крылья и медиумы. Совращение Лабриса было тщательно спланированной акцией, и именно поэтому Корнелия так возвысилась после ее удачного завершения. Выяснил это я уже много после того, как познакомился, и нужно было уйти, но…я не смог.
- Не смог из-за того, что почуял легкую добычу, - я психанула и вырвала свой локоть. – Можно подумать, тебя бы наказали, если бы ты благодать добыл.
- Да что ж вы так носитесь со своей благодатью, - взорвался Атазар. – Кого вы все время защитить с помощью нее пытаетесь?! – он схватил меня за плечо и повернул в сторону толпы. Я опять увидела дрыгающиеся полуголые тела, и в свете переливающейся цветомузыки их глаза показались белесыми и пустыми. – Смотри! Этих нелюдей вы защищаете, которые скоро и нас в жестокости переплюнут? В голове у каждого только секс, деньги и алкоголь. Девять из десяти находящихся здесь девиц, перепихнутся со мной в туалете, и даже имени моего не спросят. Еще сорок лет назад согласились бы пять из десяти. В них нет ничего святого – они не боятся ни Бога, ни Дьявола, не жалеют ни детей ни стариков, не считаются ни с родителями ни с совестью. Они – проклятое поколение.
- Знаешь, дорогой, - я горько усмехнулась. – Мы с Лабрисом тоже не образец для подражания – один демоном стал, другая человеком. Какие ангелы, такие и люди.
И я шагнула вперед. Цвет прожекторов сменился, вернув танцующим людям живость глаз и лиц, и инкуб меня отпустил.
- Это твое последнее слово? – помолчав, спросил Атазар.
Влажными от слез глазами глядя в толпу, я кивнула, и в тот же миг калейдоскопом завертелась реальность, вращаясь и отбрасывая меня к граням, с тем, чтобы протянув в конце через игольное ушко, выбросить в моей квартире.
Глава 12.
До чего же странное существо человек. Вся его жизнь – сплошное чудо, но как раз в чудеса-то он и не верит.
Д. Емец «Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака»
С трудом добравшись к своему дивану, я упала на него вниз лицом и дала волю слезам, выпуская наружу все свои разочарования и бессмысленные, только только зародившиеся надежды.
- Глупая, какая же ты глупая, - шептала мокрой подушке, и хорошо, что та безмолвствовала, вряд ли ей нравился устроенный мною потоп.
В эту ночь я так и не уснула, уставившись глазами в потолок, и то успокаивалась, то опять закатывалась в истерике. Периодически нападали мысли о том, как я теперь буду жить – в человеческом мире необходимы документы, которых у меня по понятным причинам не имеется, на работу в библиотеку теперь не возьмут, а еда вообще-то уже заканчивается, да и квартира-то «явочная», и скорее всего, нелегитимного жильца попросят отсюда убраться. Интересно, как скоро? Не тогда ли, как сюда с проверкой явится Хашмаль? Кстати, где же он? Неужели заблудился в дороге?
Но не в моем положении было сетовать на отсутствие надсмотрщика. Не знаю, как обычно относятся к превращению ангела в человека – ни разу о похожем не слышала, наверное, только я умудрилась совершить такую глупость, но что-то мне подсказывает, что негативно. Не удивлюсь, если мне еще и память сотрут. И останусь я девушкой, без определенного места жительства, без каких-либо навыков и умений, которые смогу применить для того, чтобы устроиться на работу, без документов, да еще и без памяти. Картина представала, мягко скажем, нелицеприятная. Поэтому следующая за моими рассуждениями истерика уже не содержала имени Атазара, а исключительно поминала мою горькую долю.
Не стоит говорить, что рассвет я встретила с красными опухшими глазами и с головной болью. Глядя на себя в зеркало, пришлось признать, что людям не так уж и легко жить на земле.
К обеду правда все нормализовалось. Я все-таки умудрилась подремать и выпив чаю, убедила себя в том, что пока умереть от истощения мне не светит, к тому же, как я слышала, у православных христиан сейчас пост, и наверное, мне, как бывшему представителю объекта их верования, следует также ограничить себя в питании.
Умиротворенных мыслей хватило ровно на пятнадцать минут, пока входная дверь не хлопнула, оповещая меня о посетителе. Сидя на стуле, я лениво крутила в руках чашку, справедливо рассудив, что гость, раз уж пришел, вполне сможет отыскать меня самостоятельно, все ж таки не в замке живу. И верно, протопав будто слон по коридору, в кухню заглянул Клим.
- Привет, у тебя не заперто было, вот и зашел, - виновато сказал он. Я кивнула, соглашаясь и с приветом, и с тем, что не заперто, и с тем, что зашел.
- Как у тебя дела? – помявшись, спросил Клим.
- Как сажа бела. Даша где? – уточнила я.
- На работу ушла. Им перед Новым годом какой-то отчет сдавать надо.
- Ты же следить за ней должен был! Демон в любой момент может ее поработить.
- Так я следил, - заверил меня Клим. – И ушла она сейчас обвешанная амулетами и с нарисованными на теле ловушками.
Я недоверчиво закатила глаза, но решила не спорить. Невеста не моя, и Клим в свое удовольствие может подвергать ее опасности. Откуда я знаю, может у него фетиш такой – демонов из тела подруги изгонять.
- Спина болит? – не дождавшись продолжения разговора, ласково спросил мужчина.
- К свадьбе все подготовил? – мигом задала я вопрос. – Не знаю подробностей, ни разу не участвовала, но уверена, дел у тебя куча, поэтому не смею задерживать.
- Настя… - робко проговорил Клим. – Давай поговорим без этого…
- Без чего «этого»? – уточнила я.
- Без упоминания о моей свадьбе и Даше.
- Тогда нам придется молчать, – немного нервно зевнула, бессонная ночь давала о себе знать. – Потому что без «этого» общих тем для разговора у нас нет.
Клим шумно выдохнул сквозь зубы и отошел к окну. Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем. Не знаю, что было в его мыслях, но мои, прочно занимала проблема появления в моей квартире муравьев. На стене я насчитала уже второго, и хоть убей, не могла понять чем они у меня питаются, и откуда они взялись зимой. Поэтому когда Клим заговорил, я даже вздрогнула от неожиданности.
- Ты что-нибудь выяснила о ритуале? – вопрос прямо-таки застал меня врасплох.
- Кое что, - медленно ответила я, заметив и третьего муравья, да еще крупного такого.
- Например?
- Мои крылья тоже в нем участвуют, - призналась я. – Как и благодать Лабриса. Причем все это затея Люцифера.
Клим резко развернулся и взглянул на меня. Неприятно осознавать это, но в темных глазах плескался страх.
- То есть у Даши нет и шанса?
- Если ты все так же и будешь пренебрегать ее защитой, то ни единого, - едко подтвердила я.
- Но чего они достигнут этим ритуалом? – спросил Клим.
- И понятия не имею, - я потерла виски и с сожалением признала. – Я абсолютно бесполезна и как разведчик и как ударная сила.
- Атазар ничего не захотел сказать?
Я прикусила губу, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы.
- Он бы сказал, но повторяюсь – из меня никудышный разведчик, - задумчиво ответила я после долгой паузы. – Я поставила свои чувства выше общественных интересов, и…
- Ты о чем? – перебил меня Клим. – Такое впечатление, что ты заговариваешься.
- Неважно, - я встрепенулась. – Главное, что эта информация теперь не имеет никакого интереса для нас.
- Почему?
- Потому что передать ее мы не можем, - рявкнула я, поражаясь чужой глупости. – Тебе остается только пытаться защитить Дарью.
Клим прошел по кухне, а затем вернулся обратно.
- Что случилось? – ядовито спросила я. – Такое чувство, что ты заходился.
- Может быть, и не стоит защищать ее? – внезапно спросил Клим, и видя, как я удивлена поспешил пояснить свою мысль:
- Ты сама сказала, что ни единого шанса на победу у нас нет, а на помощь ангелов, которые неизвестно где, - здесь я поморщилась, понимая, что их местоположение как раз таки известно, но очень уж оно для нас недосягаемо. Не заметив этой гримасы, мужчина продолжил: - рассчитывать не приходится. И я подумал…давай отпустим ситуацию, пусть все идет как идет. Возможно, все и к лучшему – мы сможем быть вместе…
- Подожди-ка, - зло прервала поток мыслей я, безуспешно прождав веселого крика «Шутка!». – То есть ты считаешь, что если бы не Дарья, я бы стала твоей женщиной?
