- Ты вроде бы хорошо учишься? Плохая оценка за практику испортит тебе диплом, ты это понимаешь?
Валерия обиженно взглянула на меня из-под козырька кепки.
- А что если я хорошо пройду практику.
- Условия хорошего прохождения я уже озвучила. Даже два раза, - отрезала я. – Не знаю, что такого ты должна сделать, чтобы я поняла, что время потрачено не зря, и поставила отлично, при условии постоянного лицезрения тебя.
Девчонка насупилась.
- И все-таки, я рискну.
- Твое дело, - фыркнула я и зло захлопнула за собой тяжелую входную дверь, совершенно не заботясь о том, как в отделение, без пропуска, пройдет Валерия. В конце концов, к моему начальнику же она как-то попала. Такие настырные не пропадут.
В этот же день я позвонила матери и предложила встретиться. Договорившись на вечер, я полностью погрузилась в работу, на время отбросив ненужные размышления о том, что в недавнем убийстве замешана одна из моих родственниц. Я понимала, что результаты вскрытия или станут для меня головной болью, или откроют новые перспективы для людей, согласных с отстрелом бродячих собак. Вполне может быть, что я ошиблась, так что пока не хотелось напрасно ломать голову.
С уходом домой я, как обычно, задержалась. Под конец рабочего дня пришлось выехать на следственный эксперимент, который продлился до темноты, и я спешила домой, надеясь, что мать меня дождется. Из кабинета дознавателей доносились громкие голоса, и мне пришло в голову заглянуть попрощаться. Увиденное меня поразило – за чаем, в компании оперативников что-то весело рассказывала Валерия. Целый день она не попадалась мне на глаза, и я уже успела о ней благополучно забыть. Как выяснилось, зря.
Завидев меня, девица поперхнулась, вскочила со стула и расплескала чай.
- Не суетись, - движением руки я остановила оправдания, в которых Валерия готова была рассыпаться. Искренне не понимаю ее паники – напротив, очень довольна, что моим просьбам она, наконец, вняла, и заняла стул подальше от моего кабинета. – Я просто попрощаться.
Кивнув коллегам, я развернулась и отправилась к выходу. По стуку каблучков догадалась, что, не смотря на мои надежды, здравый смысл девицу все же не посетил.
- Жанна Андреевна, вы не думайте, я целый день помогала дознавателям работать с сегодняшним делом.
- Не сомневаюсь, продолжайте в том же духе.
О своих словах тут же пожалела – девица, чего доброго, решит, что я обиделась.
- Просто вы сказали, чтобы я держалась подальше, вот и подумала…
- Девушка, смените руководителя, - серьезно посоветовала я. – Правда, я не лучший пример для подражания.
По упрямо поджатым губам Валерии, я поняла, что слова мои цели не достигли.
Мама меня дождалась, даже более того – с удовольствием распечатала дорогую бутылку виски, которую мне подарили на один из профессиональных праздников. Странный выбор подарка для человека, который регулярно лицезреет последствия пьянства, но, как говорится, дареному коню…
Я устало бросила сумку под стол и, раздевшись на ходу, упала в кресло.
- Ты задержалась, - заявила родительница, рассматривая меня сквозь прозрачный стакан. – Мне пришлось отменить несколько встреч.
С матерью мы совершенно не похожи. Она – длинноногая блондинка, выглядит прекрасно и гораздо свежее меня - тридцатилетней с хвостиком. Мне, конечно, были известны способы поддержания ею красоты и молодости, но все-таки я решила уточнить.
- Мама, как тебе удается оставаться такой красавицей?
Мама недовольно завозилась.
- Дорогая, сколько раз я просила не называть меня мамой? Вики, и только так!
- Вики, как тебе удается оставаться такой красавицей? И не нужно врать о возрасте: дату в паспорте тебе исправила именно я.
- Уколы красоты творят чудеса, - мама перебросила длинные волосы на грудь и обиженно надула губы. – Не вспоминай о паспорте – он наводит на меня тоску.
- Слишком много правил в общении с тобой – я не могу все запомнить. Я говорю серьезно, Вики – косметикой молодость не вернешь, так что давай обойдемся без наводящих вопросов.
- Ты же и так все знаешь, зачем спрашиваешь, - смутилась мама. Она порой переигрывала, забывая, что я не одна из ее недалеких подруг. – Приходится пользоваться помощью братьев наших меньших.
Опять мама лукавила. В районе, котором она проживала, отсутствовали бродячие животные, ведь мама, как она сказала «пользовалась» их услугами. А именно, ловила и убивала их в перерывах между свиданиями с очередным поклонником. Конечно, возможна замена человеческих органов животными, но эффект от них не столь долговечен. Именно поэтому Вики приходится часто менять место жительства, а так как убийство безвинных тварей ее безмерно угнетает, она очень стыдится своих злодейств. Я же, наверное, именно потому, что не люблю испытывать чувство стыда, животных не убиваю. Вот уже пятнадцать лет, как я совершенно отказалась от сырого мяса, неважно какого происхождения, и рационом никак не отличаюсь от остальных людей.
Я понятливо хмыкнула и спросила:
- Вики, а в нашем городе не появлялось новой сирены?
Как старейшая из сирен нашего города, Вики должна знать о любых передвижениях сородичей. Как правило, новички обращались к ней, дабы не нарушить заведенных порядков и установить необходимые знакомства.
- Вроде бы нет, - странно посмотрела на меня мать. – Во всяком случае, ко мне никто не обращался. Ты никогда не задавала подобных вопросов! Что-то случилось?
Я приняла из ее рук стакан с виски и пожала плечами.
- Пока не знаю.
- Но есть причины полагать? – не унималась Вики.
- Может быть, пока не знаю! – повысила я голос. – В любом случае, узнаешь о прибытии в город чужака, либо же услышишь что-то, о чем мне стоит знать…
- А как я догадаюсь, что тебе это стоит знать?
Я нахмурилась и посмотрела на маму долгим взглядом, от которого она поежилась и отвернулась – не обладай я такими способностями, и не отточи их на преступниках, в следствии бы не задержалась.
- Думаю, разберусь, - белозубая улыбка Вики выглядела столь безмятежно, что я почти поверила. – В конце концов, не первый год на свете живу.
- Верно, - ядовито ухмыльнулась я. – Всего лишь двухсот десятый.
Мама пытливо посмотрела в мои глаза.
- Да, и выгляжу, заметь, великолепно. Ты же, не смотря на свои тридцать пять, заметно сдала. Все еще отказываешься даже от животного заменителя молодости?
- Не люблю сырое мясо, - попыталась отшутиться я, но Вики удрученно покачала головой.
- Моя единственная дочь. И такое наплевательское отношение и к традициям, и к возможностям, которые нам, сиренам, дарит природа.
- Прости, что разочаровала. Но ты вполне можешь родить еще одну дочь, и вполне возможно, что уж она-то удовлетворит твои требования.
- Я подумываю над этим, - серьезно заявила Вики. – И есть у меня на примете один любовник – его голубые глаза будут прелестным дополнением к моим белокурым локонам. У нас получится чудесная дочь.
- В лучших традициях сирен, - брезгливо скривилась я. – И вот одна из таких фанаток и убивает людей в парке. Не ты ли это, мама?
- Что ты такое говоришь? – ужаснулась Вики. – Каких людей? В каком парке? Никто из живущих в городе сирен на такое не способен, уверяю тебя, дорогая!
- Но кто-то же это сделал?
- Этот кто-то явно не из нашего прайда. Всем нашим знакомым достаточно лет, чтобы держать себя в руках, и не действовать на поводу из инстинктов. Ищи залетчицу.
- Залетчицу, значит, - задумчиво повторила я. О сказанном моей матерью стоило задуматься. Иногда, надетая ею маска расхлябанной молодой девицы спадала и открывалась настоящая сущность прожженой, уже немолодой женщины, знающей о мире гораздо больше того, что он мог бы рассказать.
- А что если это молодая сирена, за которой не так уж и хорошо следят? – предположила я.
- Таких в нашем городе нет, - уверенно ответила Вики. И на остаток вечера мы свернули обсуждение кандидатур в свихнувшиеся убийцы.
Проводив родительницу, я решила поужинать. Нашла сковороду, неизвестно каким образом оказавшуюся под диваном, и поставила ее на плиту. В сегодняшнем моем меню фигурировала яичница – за фигурой я не особенно следила, хотя, наверное, уже стоило начинать, и открыла холодильник. Сначала взгляд выхватил потеки крови на дне холодильника, и у меня промелькнула мысль, что потекла морозилка, но нет. На верхней полке, лежали какие-то сырые куски мяса. Они уже охладились, и кровь перестала течь, значит, лежали довольно долго. Но что мне с этого, если в последний раз я заглядывала в холодильник вчера, и у злоумышленника были сутки, чтобы подложить мне эту гадость.
Правда, на, как я выразилась, «гадость», моя сущность сирены начала пускать слюни, и я сделала вполне закономерный вывод, что передо мной лежат части человеческого тела. Я на корточки присела перед холодильником. Человеческую анатомию я знала довольно плохо, но подозревала, что передо мной печень. Второй кусок идентифицировать не получилось.
Что делать? Вызывать полицию? Все мое существо противилось этому, мне до жути хотелось съесть эти великолепные, приятные, замечательные кусочки, да что там, кусюнчики! Кто бы ни подложил мне эту подлянку, он знал о реакции, которую выдаст мой организм, но сомневаюсь, что злоумышленник хотел сделать мне сюрприз.
Не понимая, что делаю, я протянула руку и взяла печень. Поднесла ее к лицу и вдохнула упоительный аромат сырого мяса. Его даже не портил запах холодильника, который на все вешает свои обонятельные метки. С низким утробным урчанием, я впилась зубами в то, что так долго снилось мне в снах. Даже близость с мужчинами не доставляла такого удовольствия.
На следующее утро, не успела я открыть дверь своего кабинета, на пороге уже ждала Валерия. Сомнений в том, кто является объектом ее ожидания, у меня не было.
- Жанна Андреевна, здравствуйте, - подскочила девчонка. Я зло на нее взглянула и отвернулась. Причем дело было не только в молодости, которой я, к стыду своему, отчаянно завидовала. Валерия была слишком похожа на меня – настойчивостью, упорностью в достижении своих целей, наглостью даже, а главное, отсутствием подобострастия к человеку, стоящему выше и на социальной и на профессиональной лестнице. Зная, что от меня зависит ее оценка за практику, и, видя, что я свое негативное отношение даже не пытаюсь скрыть, она твердо смотрит мне в глаза и не пытается лебезить. Впервые у меня промелькнула мысль, что, возможно, из девицы и впрямь получится неплохой следователь.
- Вам не кажется, - невозмутимо продолжала девчонка, не смотря на то, что в ответ на ее приветствие я холодно кивнула. – Что произошедшее с девушкой, вернее, - она посмотрела в листок. – С Вавиловой Юлией Сергеевной, похоже на ритуальное убийство?
- Какое громкое заявление, - хмыкнула я, включая компьютер. – А что, у нас есть основания полагать, что в городе завелась банда сатанистов?
- Нет, просто характер повреждений необычный для простого разбоя…
- Стоп, стоп, - я крутанулась на стуле. – Какой характер повреждений? Без результатов экспертизы говорить об этом мы не можем.
- Они есть.
- Что?!
- Они есть, - скромно повторила Валерия. – Я упросила судмедэксперта произвести ее раньше.
Сказать, что я удивилась – ничего не сказать - я чуть не упала со стула! Уговорить эксперта срочно, а с учетом его занятости, не в рабочее время, произвести вскрытие нереально! То ли девица врет, то ли она волшебница.
Я подозрительно прищурилась.
- Что ты ему пообещала? Надеюсь не оплату натурой?
- Как сказать, - нервно хихикнула Валерия. – К концу вскрытия я приготовила ему торт.
Подкупить эксперта едой? Что-то здесь не так. Но не успела я задать вопрос, как девчонка пояснила:
- И еще совершенно не давала ему работать. Оккупировала кабинет и просила, просила, просила! Взывала к совести и напоминала о гражданском долге. Так что он согласился принять небольшую мзду, и вот они – результаты вскрытия!
Она протянула мне бумажку, и я удивленно приподняла брови, даже не зная, как реагировать на такие заявления.
- Он передал через постороннего такие важные сведения?
- Я не посторонняя, - Валерия обиделась. – Я – практикант.
- Хрен редьки не слаще, - заявила я и углубилась в чтение.
Если кратко, то девицу предположительно разорвало животное, строением челюсти, правда, не схожее ни с волком, и, наверное, ни с одним из известных животных. «Неудивительно», мысленно констатировала я. «Мои сородичи науке не известны. И хорошо еще, что нас никто не исследовал. Интересно, узнай о нас люди, сколько бы преступлений за все тысячелетия оказались раскрыты».
Задумавшись, я постучала пальцами по столу. Валерия, почему-то решив, что я смягчилась, скользнула в кабинет и присела на стул напротив меня.
- Вы обратили внимание, что на пальто были расстегнуты пуговицы? Не оторваны, а именно расстегнуты!
Я подняла глаза и хмуро взглянула на девчонку, мельком отметив, что моя начинающаяся дальнозоркость, после неожиданного вчерашнего чревоугодия, сошла на нет.
- А ты откуда знаешь? Труп, насколько мне помнится, раздевали без твоего участия.
- Эксперт сказал, - потупившись, признала Валерия.
- Хм, и что еще он сказал?
- Что у трупа не хватает органов.
Я и сама это уже прочитала, привычно скользнув взглядом по листку. У Вавиловой Юлии Сергеевны не хватало печени и яичников. Сомневаюсь, что она могла счастливо жить без такого количества внутренних органов, так что логично предположить, что пропали они уже после того, как Юлия Сергеевна безвременно почила. «Пропали и появились в моем холодильнике», мрачно подумала я. Настроения мне это не добавляло. Непонятно, что за сирена-альтруист завелась в нашем городе, и как ее остановить, без ущерба для общепрайдовского инкогнито.
- Я думаю, это какой-то ритуал, - быстро-быстро, опасаясь, что мне придет в голову перебить ее словоизлияния, принялась вещать Валерия. – Наверное, в городе появились сектанты, которые и убили эту девушку! Не знаю, как действует маньяк, но, мне кажется, вряд ли бы он унес органы с собой. В крайнем случае, разложил где-то неподалеку.
- Неподалеку, - хмыкнула я, указательным пальцем потирая нижнюю губу. – Увлекаешься Акуниным? Вроде бы у него был похожий сюжетец…
- Я считаю, здесь виновен не один человек, - сердито дернула подбородком девчонка, но мои слова оставила без ответа.
- А сколько? – проявила я интерес. – И какие роли исполняли? Один пальто расстегивал, двое живот вспарывали, четвертый органы в кулечек собирал? На каком основании ты делаешь вывод о существовании сообщников?
- Может быть, убийца был и один, - тут же поправилась Валерия. – Но я чувствую, печенкой чувствую, что этот сумасшедший бродит по улицам не в одиночестве.
- Мда, печенка у тебя пока что есть… В отличие от недавно убиенной…
Валерия, вероятно, вдохновилась моим мнимым добродушием, потому что продолжила.
- Стоит проработать недавние знакомства Юлии Сергеевны, но скорее всего, девушка просто попала не в то место и не в то время…
Я прикинула в уме варианты. Вполне возможно, что идею Валерии придется взять на вооружение: отыскать какую-нибудь местную или залетную банду сатанистов и списать произошедшее на их счет. Вот только любой намек на то, что зверское убийство может стать не единственным, посеет в городе панику. А в панике люди способны на многое происходящее рядом открывать глаза, и как следствие, это чревато проблемами для сирен.
Валерия обиженно взглянула на меня из-под козырька кепки.
- А что если я хорошо пройду практику.
- Условия хорошего прохождения я уже озвучила. Даже два раза, - отрезала я. – Не знаю, что такого ты должна сделать, чтобы я поняла, что время потрачено не зря, и поставила отлично, при условии постоянного лицезрения тебя.
Девчонка насупилась.
- И все-таки, я рискну.
- Твое дело, - фыркнула я и зло захлопнула за собой тяжелую входную дверь, совершенно не заботясь о том, как в отделение, без пропуска, пройдет Валерия. В конце концов, к моему начальнику же она как-то попала. Такие настырные не пропадут.
В этот же день я позвонила матери и предложила встретиться. Договорившись на вечер, я полностью погрузилась в работу, на время отбросив ненужные размышления о том, что в недавнем убийстве замешана одна из моих родственниц. Я понимала, что результаты вскрытия или станут для меня головной болью, или откроют новые перспективы для людей, согласных с отстрелом бродячих собак. Вполне может быть, что я ошиблась, так что пока не хотелось напрасно ломать голову.
С уходом домой я, как обычно, задержалась. Под конец рабочего дня пришлось выехать на следственный эксперимент, который продлился до темноты, и я спешила домой, надеясь, что мать меня дождется. Из кабинета дознавателей доносились громкие голоса, и мне пришло в голову заглянуть попрощаться. Увиденное меня поразило – за чаем, в компании оперативников что-то весело рассказывала Валерия. Целый день она не попадалась мне на глаза, и я уже успела о ней благополучно забыть. Как выяснилось, зря.
Завидев меня, девица поперхнулась, вскочила со стула и расплескала чай.
- Не суетись, - движением руки я остановила оправдания, в которых Валерия готова была рассыпаться. Искренне не понимаю ее паники – напротив, очень довольна, что моим просьбам она, наконец, вняла, и заняла стул подальше от моего кабинета. – Я просто попрощаться.
Кивнув коллегам, я развернулась и отправилась к выходу. По стуку каблучков догадалась, что, не смотря на мои надежды, здравый смысл девицу все же не посетил.
- Жанна Андреевна, вы не думайте, я целый день помогала дознавателям работать с сегодняшним делом.
- Не сомневаюсь, продолжайте в том же духе.
О своих словах тут же пожалела – девица, чего доброго, решит, что я обиделась.
- Просто вы сказали, чтобы я держалась подальше, вот и подумала…
- Девушка, смените руководителя, - серьезно посоветовала я. – Правда, я не лучший пример для подражания.
По упрямо поджатым губам Валерии, я поняла, что слова мои цели не достигли.
***
Мама меня дождалась, даже более того – с удовольствием распечатала дорогую бутылку виски, которую мне подарили на один из профессиональных праздников. Странный выбор подарка для человека, который регулярно лицезреет последствия пьянства, но, как говорится, дареному коню…
Я устало бросила сумку под стол и, раздевшись на ходу, упала в кресло.
- Ты задержалась, - заявила родительница, рассматривая меня сквозь прозрачный стакан. – Мне пришлось отменить несколько встреч.
С матерью мы совершенно не похожи. Она – длинноногая блондинка, выглядит прекрасно и гораздо свежее меня - тридцатилетней с хвостиком. Мне, конечно, были известны способы поддержания ею красоты и молодости, но все-таки я решила уточнить.
- Мама, как тебе удается оставаться такой красавицей?
Мама недовольно завозилась.
- Дорогая, сколько раз я просила не называть меня мамой? Вики, и только так!
- Вики, как тебе удается оставаться такой красавицей? И не нужно врать о возрасте: дату в паспорте тебе исправила именно я.
- Уколы красоты творят чудеса, - мама перебросила длинные волосы на грудь и обиженно надула губы. – Не вспоминай о паспорте – он наводит на меня тоску.
- Слишком много правил в общении с тобой – я не могу все запомнить. Я говорю серьезно, Вики – косметикой молодость не вернешь, так что давай обойдемся без наводящих вопросов.
- Ты же и так все знаешь, зачем спрашиваешь, - смутилась мама. Она порой переигрывала, забывая, что я не одна из ее недалеких подруг. – Приходится пользоваться помощью братьев наших меньших.
Опять мама лукавила. В районе, котором она проживала, отсутствовали бродячие животные, ведь мама, как она сказала «пользовалась» их услугами. А именно, ловила и убивала их в перерывах между свиданиями с очередным поклонником. Конечно, возможна замена человеческих органов животными, но эффект от них не столь долговечен. Именно поэтому Вики приходится часто менять место жительства, а так как убийство безвинных тварей ее безмерно угнетает, она очень стыдится своих злодейств. Я же, наверное, именно потому, что не люблю испытывать чувство стыда, животных не убиваю. Вот уже пятнадцать лет, как я совершенно отказалась от сырого мяса, неважно какого происхождения, и рационом никак не отличаюсь от остальных людей.
Я понятливо хмыкнула и спросила:
- Вики, а в нашем городе не появлялось новой сирены?
Как старейшая из сирен нашего города, Вики должна знать о любых передвижениях сородичей. Как правило, новички обращались к ней, дабы не нарушить заведенных порядков и установить необходимые знакомства.
- Вроде бы нет, - странно посмотрела на меня мать. – Во всяком случае, ко мне никто не обращался. Ты никогда не задавала подобных вопросов! Что-то случилось?
Я приняла из ее рук стакан с виски и пожала плечами.
- Пока не знаю.
- Но есть причины полагать? – не унималась Вики.
- Может быть, пока не знаю! – повысила я голос. – В любом случае, узнаешь о прибытии в город чужака, либо же услышишь что-то, о чем мне стоит знать…
- А как я догадаюсь, что тебе это стоит знать?
Я нахмурилась и посмотрела на маму долгим взглядом, от которого она поежилась и отвернулась – не обладай я такими способностями, и не отточи их на преступниках, в следствии бы не задержалась.
- Думаю, разберусь, - белозубая улыбка Вики выглядела столь безмятежно, что я почти поверила. – В конце концов, не первый год на свете живу.
- Верно, - ядовито ухмыльнулась я. – Всего лишь двухсот десятый.
Мама пытливо посмотрела в мои глаза.
- Да, и выгляжу, заметь, великолепно. Ты же, не смотря на свои тридцать пять, заметно сдала. Все еще отказываешься даже от животного заменителя молодости?
- Не люблю сырое мясо, - попыталась отшутиться я, но Вики удрученно покачала головой.
- Моя единственная дочь. И такое наплевательское отношение и к традициям, и к возможностям, которые нам, сиренам, дарит природа.
- Прости, что разочаровала. Но ты вполне можешь родить еще одну дочь, и вполне возможно, что уж она-то удовлетворит твои требования.
- Я подумываю над этим, - серьезно заявила Вики. – И есть у меня на примете один любовник – его голубые глаза будут прелестным дополнением к моим белокурым локонам. У нас получится чудесная дочь.
- В лучших традициях сирен, - брезгливо скривилась я. – И вот одна из таких фанаток и убивает людей в парке. Не ты ли это, мама?
- Что ты такое говоришь? – ужаснулась Вики. – Каких людей? В каком парке? Никто из живущих в городе сирен на такое не способен, уверяю тебя, дорогая!
- Но кто-то же это сделал?
- Этот кто-то явно не из нашего прайда. Всем нашим знакомым достаточно лет, чтобы держать себя в руках, и не действовать на поводу из инстинктов. Ищи залетчицу.
- Залетчицу, значит, - задумчиво повторила я. О сказанном моей матерью стоило задуматься. Иногда, надетая ею маска расхлябанной молодой девицы спадала и открывалась настоящая сущность прожженой, уже немолодой женщины, знающей о мире гораздо больше того, что он мог бы рассказать.
- А что если это молодая сирена, за которой не так уж и хорошо следят? – предположила я.
- Таких в нашем городе нет, - уверенно ответила Вики. И на остаток вечера мы свернули обсуждение кандидатур в свихнувшиеся убийцы.
Проводив родительницу, я решила поужинать. Нашла сковороду, неизвестно каким образом оказавшуюся под диваном, и поставила ее на плиту. В сегодняшнем моем меню фигурировала яичница – за фигурой я не особенно следила, хотя, наверное, уже стоило начинать, и открыла холодильник. Сначала взгляд выхватил потеки крови на дне холодильника, и у меня промелькнула мысль, что потекла морозилка, но нет. На верхней полке, лежали какие-то сырые куски мяса. Они уже охладились, и кровь перестала течь, значит, лежали довольно долго. Но что мне с этого, если в последний раз я заглядывала в холодильник вчера, и у злоумышленника были сутки, чтобы подложить мне эту гадость.
Правда, на, как я выразилась, «гадость», моя сущность сирены начала пускать слюни, и я сделала вполне закономерный вывод, что передо мной лежат части человеческого тела. Я на корточки присела перед холодильником. Человеческую анатомию я знала довольно плохо, но подозревала, что передо мной печень. Второй кусок идентифицировать не получилось.
Что делать? Вызывать полицию? Все мое существо противилось этому, мне до жути хотелось съесть эти великолепные, приятные, замечательные кусочки, да что там, кусюнчики! Кто бы ни подложил мне эту подлянку, он знал о реакции, которую выдаст мой организм, но сомневаюсь, что злоумышленник хотел сделать мне сюрприз.
Не понимая, что делаю, я протянула руку и взяла печень. Поднесла ее к лицу и вдохнула упоительный аромат сырого мяса. Его даже не портил запах холодильника, который на все вешает свои обонятельные метки. С низким утробным урчанием, я впилась зубами в то, что так долго снилось мне в снах. Даже близость с мужчинами не доставляла такого удовольствия.
На следующее утро, не успела я открыть дверь своего кабинета, на пороге уже ждала Валерия. Сомнений в том, кто является объектом ее ожидания, у меня не было.
- Жанна Андреевна, здравствуйте, - подскочила девчонка. Я зло на нее взглянула и отвернулась. Причем дело было не только в молодости, которой я, к стыду своему, отчаянно завидовала. Валерия была слишком похожа на меня – настойчивостью, упорностью в достижении своих целей, наглостью даже, а главное, отсутствием подобострастия к человеку, стоящему выше и на социальной и на профессиональной лестнице. Зная, что от меня зависит ее оценка за практику, и, видя, что я свое негативное отношение даже не пытаюсь скрыть, она твердо смотрит мне в глаза и не пытается лебезить. Впервые у меня промелькнула мысль, что, возможно, из девицы и впрямь получится неплохой следователь.
- Вам не кажется, - невозмутимо продолжала девчонка, не смотря на то, что в ответ на ее приветствие я холодно кивнула. – Что произошедшее с девушкой, вернее, - она посмотрела в листок. – С Вавиловой Юлией Сергеевной, похоже на ритуальное убийство?
- Какое громкое заявление, - хмыкнула я, включая компьютер. – А что, у нас есть основания полагать, что в городе завелась банда сатанистов?
- Нет, просто характер повреждений необычный для простого разбоя…
- Стоп, стоп, - я крутанулась на стуле. – Какой характер повреждений? Без результатов экспертизы говорить об этом мы не можем.
- Они есть.
- Что?!
- Они есть, - скромно повторила Валерия. – Я упросила судмедэксперта произвести ее раньше.
Сказать, что я удивилась – ничего не сказать - я чуть не упала со стула! Уговорить эксперта срочно, а с учетом его занятости, не в рабочее время, произвести вскрытие нереально! То ли девица врет, то ли она волшебница.
Я подозрительно прищурилась.
- Что ты ему пообещала? Надеюсь не оплату натурой?
- Как сказать, - нервно хихикнула Валерия. – К концу вскрытия я приготовила ему торт.
Подкупить эксперта едой? Что-то здесь не так. Но не успела я задать вопрос, как девчонка пояснила:
- И еще совершенно не давала ему работать. Оккупировала кабинет и просила, просила, просила! Взывала к совести и напоминала о гражданском долге. Так что он согласился принять небольшую мзду, и вот они – результаты вскрытия!
Она протянула мне бумажку, и я удивленно приподняла брови, даже не зная, как реагировать на такие заявления.
- Он передал через постороннего такие важные сведения?
- Я не посторонняя, - Валерия обиделась. – Я – практикант.
- Хрен редьки не слаще, - заявила я и углубилась в чтение.
Если кратко, то девицу предположительно разорвало животное, строением челюсти, правда, не схожее ни с волком, и, наверное, ни с одним из известных животных. «Неудивительно», мысленно констатировала я. «Мои сородичи науке не известны. И хорошо еще, что нас никто не исследовал. Интересно, узнай о нас люди, сколько бы преступлений за все тысячелетия оказались раскрыты».
Задумавшись, я постучала пальцами по столу. Валерия, почему-то решив, что я смягчилась, скользнула в кабинет и присела на стул напротив меня.
- Вы обратили внимание, что на пальто были расстегнуты пуговицы? Не оторваны, а именно расстегнуты!
Я подняла глаза и хмуро взглянула на девчонку, мельком отметив, что моя начинающаяся дальнозоркость, после неожиданного вчерашнего чревоугодия, сошла на нет.
- А ты откуда знаешь? Труп, насколько мне помнится, раздевали без твоего участия.
- Эксперт сказал, - потупившись, признала Валерия.
- Хм, и что еще он сказал?
- Что у трупа не хватает органов.
Я и сама это уже прочитала, привычно скользнув взглядом по листку. У Вавиловой Юлии Сергеевны не хватало печени и яичников. Сомневаюсь, что она могла счастливо жить без такого количества внутренних органов, так что логично предположить, что пропали они уже после того, как Юлия Сергеевна безвременно почила. «Пропали и появились в моем холодильнике», мрачно подумала я. Настроения мне это не добавляло. Непонятно, что за сирена-альтруист завелась в нашем городе, и как ее остановить, без ущерба для общепрайдовского инкогнито.
- Я думаю, это какой-то ритуал, - быстро-быстро, опасаясь, что мне придет в голову перебить ее словоизлияния, принялась вещать Валерия. – Наверное, в городе появились сектанты, которые и убили эту девушку! Не знаю, как действует маньяк, но, мне кажется, вряд ли бы он унес органы с собой. В крайнем случае, разложил где-то неподалеку.
- Неподалеку, - хмыкнула я, указательным пальцем потирая нижнюю губу. – Увлекаешься Акуниным? Вроде бы у него был похожий сюжетец…
- Я считаю, здесь виновен не один человек, - сердито дернула подбородком девчонка, но мои слова оставила без ответа.
- А сколько? – проявила я интерес. – И какие роли исполняли? Один пальто расстегивал, двое живот вспарывали, четвертый органы в кулечек собирал? На каком основании ты делаешь вывод о существовании сообщников?
- Может быть, убийца был и один, - тут же поправилась Валерия. – Но я чувствую, печенкой чувствую, что этот сумасшедший бродит по улицам не в одиночестве.
- Мда, печенка у тебя пока что есть… В отличие от недавно убиенной…
Валерия, вероятно, вдохновилась моим мнимым добродушием, потому что продолжила.
- Стоит проработать недавние знакомства Юлии Сергеевны, но скорее всего, девушка просто попала не в то место и не в то время…
Я прикинула в уме варианты. Вполне возможно, что идею Валерии придется взять на вооружение: отыскать какую-нибудь местную или залетную банду сатанистов и списать произошедшее на их счет. Вот только любой намек на то, что зверское убийство может стать не единственным, посеет в городе панику. А в панике люди способны на многое происходящее рядом открывать глаза, и как следствие, это чревато проблемами для сирен.
