Особенно сейчас, когда смирилась с бирюзовым цветом, здесь ей делать нечего. Здесь они с Бирюзовым в опасности. Это теперь ясно, как выплывающая из-под облаков сандарская "луна" за окном, которая была сегодня невероятно огромной.
Мэд вернулся глубокой ночью. Когда он тихо вошел в гостиную, попросила не зажигать ночной свет. Мужчина долго стоял у окна. Молчал. Она ждала, и с тоской смотрела на силуэт и профиль Мэда на фоне светлеющего неба. Он казался ей теперь недосягаемой мечтой.
- Рита, меня не было несколько часов, а о тебе уже вопит весь Сандар! Объясни мне, зачем ты разгромила императорский гаремный комплекс? Как ты, вообще, там оказалась? Я ведь просил тебя, никуда без меня не выходить. Надеюсь, у тебя были веские причины? – Мэд стоял к ней спиной, не желая даже смотреть в её сторону. Незнакомые интонации его усталого и злого голоса еще больше расстроили Маргариту.
- Ты можешь мне объяснить, зачем это сделала? Чем помешали тебе бедные девушки, женщины, старушки?…. Ты понимаешь, что теперь о тебе говорят, как об агрессивной, нецивилизованной? …. Ты понимаешь это? – Мэд подошел близко, грозно нависая над ней. В какую то секунду ей показалось, что ударит, но он неожиданно обнял, крепко прижимая к себе. Рита почувствовала, как потревоженная, разбитая губа снова начала кровоточить, уперлась ладошками в его грудь, оттолкнула: - Не надо... Не трогай меня. Не стоит…. Испачкаешь… императорские шмотки...
Отстранился, устало потер глаза, помолчал: - Так и знал... Знал, что будет, примерно, такая реакция. Потому и тянул до последнего, не говорил... Но может,... просто, простишь меня? Просто простишь! Назначена наша брачная церемония. Она состоится через два восхода. Мы должны многое обсудить. Можно я включу свет? Не вижу твоих глаз.
- Нет! Не надо света. – Испугалась, что Мэд увидит её лицо, бросилась прятаться в спальню, но была захвачена сильными руками. Мэд разглядел что - то, от чего сжалось его сердце, и, дрожащими руками, попытался освободить лицо Маргариты, закрытое исцарапанными ладошками.
- Демоны! Кто это сделал? Кто… это сделал!? – Глубокие царапины и ссадины на лице Маргариты уже начали подживать. Но фиолетовая правая сторона, распухшая губа и, все еще, заплывший глаз, представляли ужасающее зрелище. - Бедная моя! Демоны! Бедная моя! Руки, ноги целы? – он принялся осторожно ощупывать её конечности. – Ребра? Дышать не больно? – Он бережно обнимал её, стараясь не причинять боли. - Ты защищалась? Ты все правильно сделала! Скажи только, зачем ты туда пошла? – Рита мягко высвободилась, отошла к окну.
- Имерси пригласила меня,... знакомиться с коллегами.
- С Коллегами? В гареме? – Он все еще в шоке, от увиденного перехватывает дыхание. Злость и безысходность не дают понять произошедшее.
- Она сказала, что я не могу быть твоей женой, а только наложницей. Я разозлилась – сама виновата, чувствовала подвох, но хотела, что-то кому-то доказать, указать твоему гарему на место.
- Уж, указала, так указала… Рита, это был гарем всех прежних императоров. Ты видела, там – много старушек. Неужели, ты думаешь, они - мои наложницы?
- Но там была Меншана. Она кричала, что у вас большая любовь… Вырвала мне клок волос. - Рита зашипела от боли, когда Мэд осторожно поцеловал, указанное, болезненное местечко на голове.
- Меншана. Да. Но это было давно и брачного поединка не было. Пока я мотался по делам, на благо империи, прежний император сделал её своей наложницей. Она, я так понял, не слишком возражала. Впрочем, он поплатился за это жизнью. А мама…. – Слова застряли в горле. Больше всего разочарован он был сейчас из-за Имерси. Мэд снова притянул Маргариту к себе, обнял крепко, но она высвободилась , устроилась за изящным столиком у окна.
- Они набросились. Все, без предупреждения, как будто ждали меня для этого,... чтобы наброситься. Кусали, царапали, били, пинали… Говорили, что я чужая, уродка. Что должна уйти. Народ Сандара не примет меня! Я испугалась, запаниковала. Вампирчик отреагировал, как умеет, почему-то, не сразу. Может быть, кто - то погиб, я не знаю – плохо контролировала сансарин. Если честно, совсем не контролировала. Энергии стало так много, что некуда было девать. Аккумулятор, он же не резиновый… Отсюда и разрушения. Молниями я, вообще, еще не владею. Не помню, как вернулась сюда. Погибшие есть?
Мэд кивнул.
- С - сколько? - Рита почувствовала, как будто, из комнаты исчез весь воздух. Подошла к окну, забыв, что это просто прозрачная часть стены, стараясь глубоко дышать.
- Не знаю. Пока не расчистят завалы, не поймем. Ты сказала что-то про энергию и молнии. Очевидцы кричали, что у тебя был асманаран. Такое оружие. Тогда, на Магне, помнишь? – Мэд расстегнул одежду, оголив шрам у основания шеи. – Это асманаран. Может, расскажешь, чему научила сансарин?
- Просто, у меня богатое воображение и я не воспринимаю сансарин, как машину с программами. Я думаю о нем, как о существе. Мне иногда кажется, что он умеет улыбаться и у него есть желания.
Рита коснулась шрама, похожего на застывшую морскую звезду, кончиками пальцев. Мэд обхватил её голову ладонями.
- Рита! Ты что-то задумала, что-то… неправильное. Я прошу тебя, не делай сейчас, никаких выводов, не принимай поспешных решений за нас обоих. Не слушай никого, кроме меня. Мне верь! И только мне...
Рита смотрела в любимые шоколадные глаза и молчала. Она все уже решила для себя. Не дождавшись ответа, Мэд, привычно уже, уткнулся лицом в её макушку.
- За нападение на представительницу высоких семей предусмотрена смертная казнь. Не знаю, какой была конечная цель, но Имерси подставила не только тебя. Может быть, хотела разом разделаться ещё с кем нибудь? Не понимаю, но разберусь с этим. А наложниц... раздам замуж, по твоему примеру. Слишком дорого они обходятся казне.
- Я ничего не понимаю. Мне кажется, для Имерси эта бойня тоже стала неожиданностью. При всей своей неприязни, она ведь пыталась меня защищать.
- Нам бы только эти два восхода продержаться, а потом мы станем супругами, и никто ничего уже не сможет сделать. Но, я хочу тебя попросить кое о чем. Это очень важно. – Мэд тяжело вздохнул и покрепче обнял Маргариту, почувствовав, как она напряглась. – На завтрашнем совете ты должна сказать, что Дошан убила именно ты.
- Но это не так, я не убивала её. Она просила меня, да. Говорила, что её, все равно, казнят, что была тайной наложницей вашего с Сатом отца, что подсадила его на наркотик, еще чего - то там…
- Рита, я знаю, знаю все это… Но, так надо. Скажи, что ты убила её. Межклановый Совет признает моей невестой только представительницу высоких семей. Став убийцей Дошан, получишь все её титулы и регалии, как трофей. Ты и сама все это знаешь. Ну, скажи им, что это так и есть! – Мэд смотрит умоляюще.
- Но я ведь всю дорогу кричала, что убийства на арене не будет.
- Одного твоего слова будет достаточно. Они примут тебя тогда.
- Прости, но я не могу. Это будет вранье.
Мэд заглянул ей в глаза.
- Рита, ты не понимаешь, от этого зависит наше будущее. Ты не можешь соврать один раз? Неужели, это такая большая цена за то, чтобы быть со мной? – Рита отвела взгляд, зажмурилась...
- Моя жизнь с тобой начнется с вранья?
- Ты не представляешь, чего мне стоило убедить их. Скольким поганым лоббистам я пообещал содействие. Я, можно сказать, теперь, отец сандарской коррупции. Зато, старые пердуны согласны на все, едят с рук, но твое признание в убийстве Дошан – их единственное и единогласное условие. Они не могут допустить, чтобы моей женой стала "неизвестно кто", хотят соблюсти закон. А улики подтвердят твои слова, и турнирные архивы всегда можно изъять. Будут храниться в архивах нашей семьи. Если ты это сделаешь, я исполню любое твое желание.
Маргарита с надеждой посмотрела на парня:
- Любое? Хорошо. Ты уйдешь со мной на Землю в ближайшее время.
Мэд разочарованно застонал, покачал головой:
- Нет, Рита. В ближайшее время – нет. Давай, любое другое желание. Не это. Скорее всего, мы вступим в войну с Ни Кенои. Это случится, как раз, в ближайшее время. Боги! Еще войны нам сейчас не хватает. – Мэд устало потер глаза, помолчал. Посмотрел на Риту. - Потом, после победы…. Когда – нибудь…
Маргарита закрыла его рот ладошкой:
- Можешь не продолжать! Когда - нибудь... – Маргарита горестно засмеялась. - Когда нибудь! Я не могу «когда - нибудь». Другого желания нет! Мне нужно домой, как можно скорее. Я не смогу жить на Сандаре! И я не смогу заменить ИМ Дошан. ОНИ должны плевать в лицо убийце их дочери, или кто она им там, а не принимать убийцу в семью вместо неё! - Рита выкрикивала слова Мэду в лицо.- Меня тошнит от вашего Сандара! Я не понимаю ваших извращенных правил и отношений. И мне никогда не стать сандаркой, как ты не понимаешь?! Отправь меня домой, ты обещал! – Слез не было совсем, как будто утром выплакала последние.
Мэд почувствовал себя обманутым. Слова Маргариты, казалось, убивали все его надежды:
- Рита! Я императором стал, чтобы иметь возможность быть с тобой. Но сейчас, не могу все бросить. Империи грозят тяжелые времена. Почему ты не хочешь меня понять!? Я один отвечаю за все! – Теперь и Мэдхэвин кричит от отчаяния и безнадежности. - Ну не будь эгоисткой. Я ведь, все сделаю для тебя. - говорит уже тихо. Рита еще никогда не видела его таким. И это был совершенно другой, чужой мужчина. Не её Мэд, а Мэдх Эвин.
- Ты императором стал, чтобы быть со мной? – Рита стояла, пошатываясь.- Но сейчас,... ты император всего, что я ненавижу. Что - то у меня совсем нет больше сил. Я, очень устала, пойду спать, хотя,… имеет ли смысл, уже почти утро…
Сатьям чувствовал их страх. Они боялись смотреть ему в глаза. Втягивали головы в плечи и старались поскорее скрыться, где нибудь, за поворотом коридора или за дверями подсобных комнат. Охранник, лежавший в луже крови у императорских апартаментов, стал последней каплей. Стараясь не думать о худшем, Сатьям влетел в гостиную и сразу нашел его. Мэдх сидел на полу, у окна, облокотившись спиной об изящный письменный столик, вытянув ноги. Оглянулся на брата, и, молча, поднял руку в приветственном жесте, обхватив длинными пальцами пузатую бутылку.
Вздохнув с облегчением, Сат расположился рядом, спиной к окну.
- Ты в курсе, что с твоей охраной у двери?
- С моей охраной? Шутишь? Я сам себе – охрана. Там – бывшая охрана Маргариты. А что с парнем?
Сатьям изобразил удивление:
- Окровавленный труп с ножом под ребрами!
Мэд задумчиво приложился к горлышку бутылки. Сделал большой глоток.
- Правильное решение. Я просто сказал ему, что солдат, нарушивший несколько приказов, заслуживает смерть. Видимо, он со мной согласился. Когда я вернулся после Совета, он уже был… немного, в шоке. Думаю, видел,… что стало с Маргаритой, по его вине. – Мэд тяжело вздохнул. - Сам до сих пор не могу прийти в себя. Так что, всему виной его страх и, может быть,… я хочу надеяться,… совесть?
Сатьям вынул непочатую бутылку из деревянного, на четыре бутылки, ящичка возле стола.
- Уничтожаешь стратегические запасы в одиночку? Думаешь, справишься? – Присмотрелся к земным надписям на этикетке. - Что? Шестьдесят лет? Такой коньяк хлещешь из горла? Все так плохо?
- Хуже не бывает, брат. Наша мать заманила Риту в гарем… на растерзание.
Мэд стиснул зубы, зажмурил воспаленные глаза:
- Она,… Сат… Такая хрупкая... Били так... Разбили лицо. Рита… – Он снова сделал большой глоток, глубоко вздохнул и медленно выдохнул, справляясь с эмоциями. – Сказала, что я император всего, что она ненавидит… Требует отправить её домой.
Сатьям подумал, что никогда еще не видел брата в таком состоянии.
- В городе говорят, что твоя хрупкая Маргарита разгромила императорский гарем. Есть погибшие. Где она сейчас?
Мэдх приложил прохладную бутылку к виску.
- Мы немного повздорили. Надеюсь,.. она спит.
- А Имерси?
Сатьям видел, как Мэд, глядя в одну точку, снова делает большой глоток коньяка и ему кажется, что он слышит, как брат скрипит зубами.
- Я составил и подписал несколько приказов. Отдал в работу… Сейчас прилетит, я думаю. – Стискивает челюсти, говорит сквозь зубы:
- Рита… она... Сат, я ей не нужен.
Сатьям тяжело вздохнув, откупорил бутылку, которую держал в руках.
- Ты просто пьян. Я уверен, она не говорила, что ты ей не нужен. Никогда не поверю в это. Ты сам придумал, за неё. Не могу из горла пить, здесь есть бокалы?
- Ей не нужен такой, как я. С такими родственниками. Сам посуди. Отец – наркоман, мать – кровожадная, амбициозная… стерва. Я сам - меня никогда нет, чтобы защитить, помочь…
Сатьям рассмеялся, обнимая брата, похлопывая по спине, придумывая на ходу, как вывести его из тоскливого состояния.
- А я? А дед? Мы... Ты можешь на нас рассчитывать!
- Ты? Ты, братишка, при каждом удобном случае, норовишь её облапать. Разве не чувствуешь, как Рита вся съеживается от твоих знаков внимания? Хотел морду набить, но у тебя, всегда такое несчастное лицо, когда она тебя обламывает. Молчит, не хочет нас ссорить. А Кош? Ты забыл, наверное, с него, ведь, все и началось… Если бы не он, мы возможно, были бы с Ритой счастливы... - Мэд покачал головой и сделал очередной глоток.
Со стуком распахнулась дверь. Стремительно вошла Имерси, как всегда прекрасная, в облаке чудесных ароматов.
- Мэдх! У тебя труп под дверью. Прикажи, пусть уберут там все. Я обувь испачкала.
Сатьям поднялся на ноги, отставив бутылку в сторону, задвигая маленький, коньячный ящичек подальше, под стол. Женщина подошла ближе, оценивая обстановку. Взяла бутылку Сата и сделала несколько глотков.
- Мальчики мои! Все в сборе, я смотрю. А бокалов нет? Что празднуем? Мой отлет в «Тихую обитель»? Сын, что ты задумал? Решил меня устранить?
Мэд не смотрит на мать, продолжая сидеть в расслабленной позе.
-Ты вмешиваешься в мою жизнь. Все, кто пытаются вредить императору – враги империи и подлежат устранению.
Имерси пошатнулась, присела на подлокотник кресла:
- Мэдх, выключи, пожалуйста, императора. Поговори со мной, как сын с матерью. Я не враг тебе.
Мэд поднялся на ноги. После изрядной порции коньяка, он, все еще, совершенно трезв.
- Хорошо. Ответь мне, как моя мать. Зачем ты потащила Риту в гарем? Зачем? Хотела её смерти?
Имерси занервничала:
- Нет! Я совсем не этого хотела. Просто была на вчерашнем заседании Совета. Ты слишком терпелив. Хитроумное старичье не заслуживает такого обращения. Ты должен не договариваться с ними, а диктовать свою волю. Если воля императора не выполняется – летят головы!т Договариваться, идти на компромисс – признак слабости! Когда они уперлись рогами, у меня созрел план. Всегда нужно иметь запасной вариант, тебе ли не знать. Я хотела помочь! - Женщина замолчала и надолго приложилась к бутылке. Пила с наслаждением, большими, тягучими глотками.
Братья молча наблюдали за ней, переглядываясь.
- Сат, там точно коньяк?
- Я не знаю. Не успел попробовать. Не хотелось портить удовольствие без бокала. Может быть остановить?
- Пожалуй. Мама еще не все рассказала нам. Да, мама? И каким был твой гениальный план?
Мэд вернулся глубокой ночью. Когда он тихо вошел в гостиную, попросила не зажигать ночной свет. Мужчина долго стоял у окна. Молчал. Она ждала, и с тоской смотрела на силуэт и профиль Мэда на фоне светлеющего неба. Он казался ей теперь недосягаемой мечтой.
- Рита, меня не было несколько часов, а о тебе уже вопит весь Сандар! Объясни мне, зачем ты разгромила императорский гаремный комплекс? Как ты, вообще, там оказалась? Я ведь просил тебя, никуда без меня не выходить. Надеюсь, у тебя были веские причины? – Мэд стоял к ней спиной, не желая даже смотреть в её сторону. Незнакомые интонации его усталого и злого голоса еще больше расстроили Маргариту.
- Ты можешь мне объяснить, зачем это сделала? Чем помешали тебе бедные девушки, женщины, старушки?…. Ты понимаешь, что теперь о тебе говорят, как об агрессивной, нецивилизованной? …. Ты понимаешь это? – Мэд подошел близко, грозно нависая над ней. В какую то секунду ей показалось, что ударит, но он неожиданно обнял, крепко прижимая к себе. Рита почувствовала, как потревоженная, разбитая губа снова начала кровоточить, уперлась ладошками в его грудь, оттолкнула: - Не надо... Не трогай меня. Не стоит…. Испачкаешь… императорские шмотки...
Отстранился, устало потер глаза, помолчал: - Так и знал... Знал, что будет, примерно, такая реакция. Потому и тянул до последнего, не говорил... Но может,... просто, простишь меня? Просто простишь! Назначена наша брачная церемония. Она состоится через два восхода. Мы должны многое обсудить. Можно я включу свет? Не вижу твоих глаз.
- Нет! Не надо света. – Испугалась, что Мэд увидит её лицо, бросилась прятаться в спальню, но была захвачена сильными руками. Мэд разглядел что - то, от чего сжалось его сердце, и, дрожащими руками, попытался освободить лицо Маргариты, закрытое исцарапанными ладошками.
- Демоны! Кто это сделал? Кто… это сделал!? – Глубокие царапины и ссадины на лице Маргариты уже начали подживать. Но фиолетовая правая сторона, распухшая губа и, все еще, заплывший глаз, представляли ужасающее зрелище. - Бедная моя! Демоны! Бедная моя! Руки, ноги целы? – он принялся осторожно ощупывать её конечности. – Ребра? Дышать не больно? – Он бережно обнимал её, стараясь не причинять боли. - Ты защищалась? Ты все правильно сделала! Скажи только, зачем ты туда пошла? – Рита мягко высвободилась, отошла к окну.
- Имерси пригласила меня,... знакомиться с коллегами.
- С Коллегами? В гареме? – Он все еще в шоке, от увиденного перехватывает дыхание. Злость и безысходность не дают понять произошедшее.
- Она сказала, что я не могу быть твоей женой, а только наложницей. Я разозлилась – сама виновата, чувствовала подвох, но хотела, что-то кому-то доказать, указать твоему гарему на место.
- Уж, указала, так указала… Рита, это был гарем всех прежних императоров. Ты видела, там – много старушек. Неужели, ты думаешь, они - мои наложницы?
- Но там была Меншана. Она кричала, что у вас большая любовь… Вырвала мне клок волос. - Рита зашипела от боли, когда Мэд осторожно поцеловал, указанное, болезненное местечко на голове.
- Меншана. Да. Но это было давно и брачного поединка не было. Пока я мотался по делам, на благо империи, прежний император сделал её своей наложницей. Она, я так понял, не слишком возражала. Впрочем, он поплатился за это жизнью. А мама…. – Слова застряли в горле. Больше всего разочарован он был сейчас из-за Имерси. Мэд снова притянул Маргариту к себе, обнял крепко, но она высвободилась , устроилась за изящным столиком у окна.
- Они набросились. Все, без предупреждения, как будто ждали меня для этого,... чтобы наброситься. Кусали, царапали, били, пинали… Говорили, что я чужая, уродка. Что должна уйти. Народ Сандара не примет меня! Я испугалась, запаниковала. Вампирчик отреагировал, как умеет, почему-то, не сразу. Может быть, кто - то погиб, я не знаю – плохо контролировала сансарин. Если честно, совсем не контролировала. Энергии стало так много, что некуда было девать. Аккумулятор, он же не резиновый… Отсюда и разрушения. Молниями я, вообще, еще не владею. Не помню, как вернулась сюда. Погибшие есть?
Мэд кивнул.
- С - сколько? - Рита почувствовала, как будто, из комнаты исчез весь воздух. Подошла к окну, забыв, что это просто прозрачная часть стены, стараясь глубоко дышать.
- Не знаю. Пока не расчистят завалы, не поймем. Ты сказала что-то про энергию и молнии. Очевидцы кричали, что у тебя был асманаран. Такое оружие. Тогда, на Магне, помнишь? – Мэд расстегнул одежду, оголив шрам у основания шеи. – Это асманаран. Может, расскажешь, чему научила сансарин?
- Просто, у меня богатое воображение и я не воспринимаю сансарин, как машину с программами. Я думаю о нем, как о существе. Мне иногда кажется, что он умеет улыбаться и у него есть желания.
Рита коснулась шрама, похожего на застывшую морскую звезду, кончиками пальцев. Мэд обхватил её голову ладонями.
- Рита! Ты что-то задумала, что-то… неправильное. Я прошу тебя, не делай сейчас, никаких выводов, не принимай поспешных решений за нас обоих. Не слушай никого, кроме меня. Мне верь! И только мне...
Рита смотрела в любимые шоколадные глаза и молчала. Она все уже решила для себя. Не дождавшись ответа, Мэд, привычно уже, уткнулся лицом в её макушку.
- За нападение на представительницу высоких семей предусмотрена смертная казнь. Не знаю, какой была конечная цель, но Имерси подставила не только тебя. Может быть, хотела разом разделаться ещё с кем нибудь? Не понимаю, но разберусь с этим. А наложниц... раздам замуж, по твоему примеру. Слишком дорого они обходятся казне.
- Я ничего не понимаю. Мне кажется, для Имерси эта бойня тоже стала неожиданностью. При всей своей неприязни, она ведь пыталась меня защищать.
- Нам бы только эти два восхода продержаться, а потом мы станем супругами, и никто ничего уже не сможет сделать. Но, я хочу тебя попросить кое о чем. Это очень важно. – Мэд тяжело вздохнул и покрепче обнял Маргариту, почувствовав, как она напряглась. – На завтрашнем совете ты должна сказать, что Дошан убила именно ты.
- Но это не так, я не убивала её. Она просила меня, да. Говорила, что её, все равно, казнят, что была тайной наложницей вашего с Сатом отца, что подсадила его на наркотик, еще чего - то там…
- Рита, я знаю, знаю все это… Но, так надо. Скажи, что ты убила её. Межклановый Совет признает моей невестой только представительницу высоких семей. Став убийцей Дошан, получишь все её титулы и регалии, как трофей. Ты и сама все это знаешь. Ну, скажи им, что это так и есть! – Мэд смотрит умоляюще.
- Но я ведь всю дорогу кричала, что убийства на арене не будет.
- Одного твоего слова будет достаточно. Они примут тебя тогда.
- Прости, но я не могу. Это будет вранье.
Мэд заглянул ей в глаза.
- Рита, ты не понимаешь, от этого зависит наше будущее. Ты не можешь соврать один раз? Неужели, это такая большая цена за то, чтобы быть со мной? – Рита отвела взгляд, зажмурилась...
- Моя жизнь с тобой начнется с вранья?
- Ты не представляешь, чего мне стоило убедить их. Скольким поганым лоббистам я пообещал содействие. Я, можно сказать, теперь, отец сандарской коррупции. Зато, старые пердуны согласны на все, едят с рук, но твое признание в убийстве Дошан – их единственное и единогласное условие. Они не могут допустить, чтобы моей женой стала "неизвестно кто", хотят соблюсти закон. А улики подтвердят твои слова, и турнирные архивы всегда можно изъять. Будут храниться в архивах нашей семьи. Если ты это сделаешь, я исполню любое твое желание.
Маргарита с надеждой посмотрела на парня:
- Любое? Хорошо. Ты уйдешь со мной на Землю в ближайшее время.
Мэд разочарованно застонал, покачал головой:
- Нет, Рита. В ближайшее время – нет. Давай, любое другое желание. Не это. Скорее всего, мы вступим в войну с Ни Кенои. Это случится, как раз, в ближайшее время. Боги! Еще войны нам сейчас не хватает. – Мэд устало потер глаза, помолчал. Посмотрел на Риту. - Потом, после победы…. Когда – нибудь…
Маргарита закрыла его рот ладошкой:
- Можешь не продолжать! Когда - нибудь... – Маргарита горестно засмеялась. - Когда нибудь! Я не могу «когда - нибудь». Другого желания нет! Мне нужно домой, как можно скорее. Я не смогу жить на Сандаре! И я не смогу заменить ИМ Дошан. ОНИ должны плевать в лицо убийце их дочери, или кто она им там, а не принимать убийцу в семью вместо неё! - Рита выкрикивала слова Мэду в лицо.- Меня тошнит от вашего Сандара! Я не понимаю ваших извращенных правил и отношений. И мне никогда не стать сандаркой, как ты не понимаешь?! Отправь меня домой, ты обещал! – Слез не было совсем, как будто утром выплакала последние.
Мэд почувствовал себя обманутым. Слова Маргариты, казалось, убивали все его надежды:
- Рита! Я императором стал, чтобы иметь возможность быть с тобой. Но сейчас, не могу все бросить. Империи грозят тяжелые времена. Почему ты не хочешь меня понять!? Я один отвечаю за все! – Теперь и Мэдхэвин кричит от отчаяния и безнадежности. - Ну не будь эгоисткой. Я ведь, все сделаю для тебя. - говорит уже тихо. Рита еще никогда не видела его таким. И это был совершенно другой, чужой мужчина. Не её Мэд, а Мэдх Эвин.
- Ты императором стал, чтобы быть со мной? – Рита стояла, пошатываясь.- Но сейчас,... ты император всего, что я ненавижу. Что - то у меня совсем нет больше сил. Я, очень устала, пойду спать, хотя,… имеет ли смысл, уже почти утро…
Сатьям чувствовал их страх. Они боялись смотреть ему в глаза. Втягивали головы в плечи и старались поскорее скрыться, где нибудь, за поворотом коридора или за дверями подсобных комнат. Охранник, лежавший в луже крови у императорских апартаментов, стал последней каплей. Стараясь не думать о худшем, Сатьям влетел в гостиную и сразу нашел его. Мэдх сидел на полу, у окна, облокотившись спиной об изящный письменный столик, вытянув ноги. Оглянулся на брата, и, молча, поднял руку в приветственном жесте, обхватив длинными пальцами пузатую бутылку.
Вздохнув с облегчением, Сат расположился рядом, спиной к окну.
- Ты в курсе, что с твоей охраной у двери?
- С моей охраной? Шутишь? Я сам себе – охрана. Там – бывшая охрана Маргариты. А что с парнем?
Сатьям изобразил удивление:
- Окровавленный труп с ножом под ребрами!
Мэд задумчиво приложился к горлышку бутылки. Сделал большой глоток.
- Правильное решение. Я просто сказал ему, что солдат, нарушивший несколько приказов, заслуживает смерть. Видимо, он со мной согласился. Когда я вернулся после Совета, он уже был… немного, в шоке. Думаю, видел,… что стало с Маргаритой, по его вине. – Мэд тяжело вздохнул. - Сам до сих пор не могу прийти в себя. Так что, всему виной его страх и, может быть,… я хочу надеяться,… совесть?
Сатьям вынул непочатую бутылку из деревянного, на четыре бутылки, ящичка возле стола.
- Уничтожаешь стратегические запасы в одиночку? Думаешь, справишься? – Присмотрелся к земным надписям на этикетке. - Что? Шестьдесят лет? Такой коньяк хлещешь из горла? Все так плохо?
- Хуже не бывает, брат. Наша мать заманила Риту в гарем… на растерзание.
Мэд стиснул зубы, зажмурил воспаленные глаза:
- Она,… Сат… Такая хрупкая... Били так... Разбили лицо. Рита… – Он снова сделал большой глоток, глубоко вздохнул и медленно выдохнул, справляясь с эмоциями. – Сказала, что я император всего, что она ненавидит… Требует отправить её домой.
Сатьям подумал, что никогда еще не видел брата в таком состоянии.
- В городе говорят, что твоя хрупкая Маргарита разгромила императорский гарем. Есть погибшие. Где она сейчас?
Мэдх приложил прохладную бутылку к виску.
- Мы немного повздорили. Надеюсь,.. она спит.
- А Имерси?
Сатьям видел, как Мэд, глядя в одну точку, снова делает большой глоток коньяка и ему кажется, что он слышит, как брат скрипит зубами.
- Я составил и подписал несколько приказов. Отдал в работу… Сейчас прилетит, я думаю. – Стискивает челюсти, говорит сквозь зубы:
- Рита… она... Сат, я ей не нужен.
Сатьям тяжело вздохнув, откупорил бутылку, которую держал в руках.
- Ты просто пьян. Я уверен, она не говорила, что ты ей не нужен. Никогда не поверю в это. Ты сам придумал, за неё. Не могу из горла пить, здесь есть бокалы?
- Ей не нужен такой, как я. С такими родственниками. Сам посуди. Отец – наркоман, мать – кровожадная, амбициозная… стерва. Я сам - меня никогда нет, чтобы защитить, помочь…
Сатьям рассмеялся, обнимая брата, похлопывая по спине, придумывая на ходу, как вывести его из тоскливого состояния.
- А я? А дед? Мы... Ты можешь на нас рассчитывать!
- Ты? Ты, братишка, при каждом удобном случае, норовишь её облапать. Разве не чувствуешь, как Рита вся съеживается от твоих знаков внимания? Хотел морду набить, но у тебя, всегда такое несчастное лицо, когда она тебя обламывает. Молчит, не хочет нас ссорить. А Кош? Ты забыл, наверное, с него, ведь, все и началось… Если бы не он, мы возможно, были бы с Ритой счастливы... - Мэд покачал головой и сделал очередной глоток.
Со стуком распахнулась дверь. Стремительно вошла Имерси, как всегда прекрасная, в облаке чудесных ароматов.
- Мэдх! У тебя труп под дверью. Прикажи, пусть уберут там все. Я обувь испачкала.
Сатьям поднялся на ноги, отставив бутылку в сторону, задвигая маленький, коньячный ящичек подальше, под стол. Женщина подошла ближе, оценивая обстановку. Взяла бутылку Сата и сделала несколько глотков.
- Мальчики мои! Все в сборе, я смотрю. А бокалов нет? Что празднуем? Мой отлет в «Тихую обитель»? Сын, что ты задумал? Решил меня устранить?
Мэд не смотрит на мать, продолжая сидеть в расслабленной позе.
-Ты вмешиваешься в мою жизнь. Все, кто пытаются вредить императору – враги империи и подлежат устранению.
Имерси пошатнулась, присела на подлокотник кресла:
- Мэдх, выключи, пожалуйста, императора. Поговори со мной, как сын с матерью. Я не враг тебе.
Мэд поднялся на ноги. После изрядной порции коньяка, он, все еще, совершенно трезв.
- Хорошо. Ответь мне, как моя мать. Зачем ты потащила Риту в гарем? Зачем? Хотела её смерти?
Имерси занервничала:
- Нет! Я совсем не этого хотела. Просто была на вчерашнем заседании Совета. Ты слишком терпелив. Хитроумное старичье не заслуживает такого обращения. Ты должен не договариваться с ними, а диктовать свою волю. Если воля императора не выполняется – летят головы!т Договариваться, идти на компромисс – признак слабости! Когда они уперлись рогами, у меня созрел план. Всегда нужно иметь запасной вариант, тебе ли не знать. Я хотела помочь! - Женщина замолчала и надолго приложилась к бутылке. Пила с наслаждением, большими, тягучими глотками.
Братья молча наблюдали за ней, переглядываясь.
- Сат, там точно коньяк?
- Я не знаю. Не успел попробовать. Не хотелось портить удовольствие без бокала. Может быть остановить?
- Пожалуй. Мама еще не все рассказала нам. Да, мама? И каким был твой гениальный план?
