- Еще могу вам предложить расчудесную модель на меху индорского барса. Ткань века переживет! Можете не бояться замерзнуть даже в объятиях Снежной Леди. А мех-то какой, посмотрите внимательнее. Да вы потрогайте, потрогайте! Чисто золото! Настоящий снежный барс! Редкость в здешних местах! Уступлю почти даром! - пел ушлый торговец, не меняя интонации уже больше получаса. В его зрачках правда иногда начинала проскальзывать идея, вообще подарить мне какую-нибудь тряпку, только чтоб спровадить клиента с кислой миной, отпугивающего весь остальной народ. Конечно, барсы никогда не водились в индорских горах, а расхваливал купец в лучшем случае крашенную кошку. Лавочник правильно прочитал мое сомнение, устало вздохнул и затянул снова:
- Или купите модный плащ тинского шелка. Даже у особ королевской крови…
Что-то неопределенного вида он пытался всучить мне уже третий раз и неудачи его не пугали.
Вдруг моего плеча кто-то осторожно коснулся.
Хороших встреч не ожидалось…
Но как же приятно иногда ошибаться!
- Простите пожалуйста…
Это были Михей и Рина.
Столько лет прошло.
Михей повзрослевший, ставший более рассудительным, способным себя контролировать. Его рыжие вихры были обстрижены в короткий ежик, а взгляд был спокойным и ровным, словно гладь северных озер. Спутницей оборотня была ррори – юная девушка с двумя тонкими косами. Одеты они были строго, серьезно смотрелись и меч юноши и два стилета девушки. Словно брат и сестра.
- Здравствуйте. Вы здесь? А мать Рамона тоже?
Рука Михея с сухой обветренной кожей стиснула рукоять меча. Он скупо сказал:
- Мать Рамона умерла. Давно.
У меня не было слов сожалений. Они их и не ждали. Искренняя минута молчания выразила больше, чем пустой звон штампованных фраз.
- Завтра утром я отплываю на север. А вы?
- Мы едем на восточные острова, - ответил оборотень.
- Далековато собрались.
- Ринка хочет найти свою родину, свое племя. Чтобы узнать, кто она и куда ей надо идти. Ты понимаешь, да?
- А ты? Ты хочешь вернуться в Ариду?
- Что я там забыл! Может не сейчас. Потом.
Угли костра светились расплавленным золотом. Видение исчезло.
- Ты что? Всю ночь будешь здесь сидеть? – Ивар неудачно сыграл злость, бухнулся рядом, подбросил в угасающее пламя несколько палок. – Огонь почти погас.
- А тебе чего не спиться?
- Тебя караулю. Жду, когда ж ты заснешь, чтобы наябедничать нашему командиру.
- А я думала, боишься, что меня кто-нибудь украдет.
- И потом прибежит и обратно на место поставит.
- Ну, прости, лишила тебя удовольствия посмотреть, как Лиходар будет вставлять мне мозги за сон на посту.
Я пошевелила палкой горящие ветки. У времени свои законы. Я подсмотрела кусочек возможного будущего, но за три минуты заплатила часом своей жизни.
- Хелень, я вот еще хочу что спросить. Можно?
- Можно.
- Ты все время рассказываешь сказки, которые вроде бы и происходили, а вроде бы и нет.
- Ну, это тебе просто так повезло.
- А можешь рассказать правдивую историю. Не сказку и не легенду, а которая была когда-то. Пусть даже очень давно.
- Прямо сейчас?- удивилась я.
- Тебе публики мало?
- Правдивую? – я убрала за ухо непослушную прядь волос и в упор посмотрела на Ивара. – Ты действительно хочешь ее услышать?
- Не хотел бы, не просил. – не смутился вор.
- Тогда слушай. На юго-запад от Сарматских гор на полуострове Олистра лет девятьсот или тысячу назад в городе-государстве Товиция правил жестокий и безжалостный герцог Скорцио. Если быть до конца откровенной, то и сейчас олистранцы не отличаются мягким нравом, но Скорцио прославился своими исключительными зверствами. Он развлекался тем, что зарывал живых людей в землю. Эльфов он вешал. Гномов четвертовал. Однажды ему понадобилось усмирить взбунтовавшихся жителей деревушки. Селяне, включая стариков, женщин и грудных детей, сбежали в горы и попрятались в пещеры. Так Скорцио приказал выкуривать их как лис. У выхода поджигали хворост, и люди задыхались внутри. Тех, кто выбегал, встречали копья и стрелы. Если было сложно найти хворост, то вход в пещеру просто замуровывали камнями. Из сотни выжило не более десятка…
Зверства продолжались долгие годы с молчаливого согласия духовенства, магов и соседей. Но однажды нашлись трое юношей, которые решили даже ценой своей жизни убить тирана. Их звали Олецио, Тальо и Сантиано.
На второй день Великого Праздника, во время мессы, которую вел знатный жрец, они ворвались в главный храм. Расталкивая людей и выкрикивая, что у них важное донесение, они пробрались к герцогу. Сантиано со свертком в руке встал на колени перед Скорцио и вонзил кинжал ему в живот. Два друга ударили с боков. Убили его за мгновение. Возникло замешательство, все словно окаменели. Юноши не ожидали тишины и пусть даже секундного бездействия. Поэтому и попытались сбежать. Толпа молча расступилась. Та самая толпа, которая клялась в верности тирану.
Но Сантиано запутался шпорами в юбках женщин. Дворяне настигли и убили его на месте. Говорят, что первым попытался заколоть юношу сын Скорцио. Мстил за отца или радовался, что не пришлось самому убирать опостылевшего папашу. Тальо схватили уже у выхода из храма и тоже растерзали на куски. Одному Олецио удалось скрыться.
Его нашли через насколько дней. По законам жанра надо сказать, что он был у своей любимой, или что она предала храброго юношу, или…но ты же хотел правды? По дороге к месту казни его пытали и мучили беспощадно. Когда же, издеваясь, спросили, чего он хочет перед смертью, он ответил: « Я молюсь только, чтобы мое тело было сильным и смогло стерпеть боль. Чтобы принять смерть без жалоб и стенаний»
- Он умер по дороге к Кровавой площади. – я окончила и криво усмехнулась растрепанному вору.- Не много не так, как обычно рассказывают историю о трех святых. Не так ли?
- Тебя послушать, так героем быть не захочется. Врешь ты все!
- Конечно, вру. Конечно, не захочется. Каждое время призывает своих героев. Когда-то действительно нужно нестись впереди войска на белом жеребце с ало-золотым знаменем. Или придумывать хитроумные заклинания. А когда-то – пахать землю и сеять рожь, перековывать мечи на плуги и бороны. Или бросить все нажитое добро, пойти за пастухом и внимать его словам. Или… Многих героев так и не узнали, а слава и почести достались везунчикам, которые просто оказались в нужном месте в нужный час.
Мы долго молчали, думая каждый о своем. Потом я рискнула спросить:
- А она красивая?
- Кто? – испугался Ивар.
- «Слеза Крови».
- А-а-а, - вор опять уставился на огонь. Концом длинной ветки от оттащил в сторону жарко-алый уголек, который, помедлив, затянулся серо-черной, обманчиво-холодной пленкой.- Она похожа на этот уголек. Красота для тех, кто понимает. Хотя, бред все это. Есть легенда. Давным-давно могучего генерала предали и заключили в бронзу. В камень обратили все его войско. И они ждут там, в песках пустыни многие тысячи лет. Ждут того, кто вернет сердце генералу, тому они будут служить вечно. Представь себе: непобедимая, неподкупная армия. А сердце – камень, удивительно чистый рубин. Его раскололи на три части и сделали безделушки для дам: кулон, кольцо и брошку. Чтобы части сердца никогда не соединились, самые сильные маги забросили их в разные части света. Но генерал и его армия все еще ждут.
Стало немного противно от разочарования.
- Это все чего ты хочешь? Власть, добытую через каменных воинов?
- Хелень, ты первая, кто поверил, что это правда, без доказательств.
Поживи с мое…
Я молча следила, как Ивар расстегнул ворот рубахи, вытащил громоздкий диск на витой цепочке и протянул мне. В центе исчерченного письменами круга поблескивал в свете костра рубин. Немного неправильной формы, но кажущийся еще более живым. Даже на расстоянии чувствовалась энергетика старого и мощного артефакта.
- Древний Кемешт, 15-ая династия. – с ходу попыталась угадать я. – Иероглифы не разберу, здесь слишком темно.
- Конец 14-й, - поправил парень и опять спрятал свое сокровище. – А хочу я просто узнать, насколь правдива древняя легенда.
Матриар потеплел в руке. Мой посох так улыбался.
- Удачи тебе, браток.
Утром Лиходар вскрыл свиток с «назначением». Нам следовало направиться в маленьких город Старинск на восточном побережье. Можно было бы поехать по тракту. За неделю добрались бы. По пути ночевали бы на приличных постоялых дворах, подозрительных знакомых не заводили бы, нежить тоже, как правило, держится подальше от оживленных путей. Но дорога через Натскую пущу, пусть и менее удобная и оживленная, обещала быть короче. Как вы думаете, что выбрала эта компания?
Чем родовитее семейство,
тем симпатичнее скелеты в шкафах
И дня два все было спокойно, без приключений. Даже мастер Ари не ныл и не вредничал. Отсутствие привычного комфорта неплохо сказалось на его болтливости и, надеюсь, и на самомнении. Вначале еще пытался на привалах добиться от меня какой-нибудь сказки, но матриар молчал, а без него ничего не получалось ни сказать, ни вспомнить. Вилор обычно что-то читала, Лиходар тренировался, чему-то пытался научить мальчишку, но тот к концу дня с ног валился, ему было не до учебы. А с Иваром мы неожиданно нашли общий язык и он бы многое мог мне рассказать, но чертова усталость, недостаток нормальной еды и полноценного сна…
К концу третьего дня на обычно безлюдной дороге нам встретился всадник. Мужчина среднего возраста, в добротной одежде выглядел… ну как обычно могут выглядеть не очень богатые землевладельцы. Солидный такой, плотно сбитый, с чистыми синими глазами. Увидев нас, он сильно удивился, но мимо не проехал, рискнул заговорить с нашей подозрительной компанией и пригласил переночевать у себя в поместье. Если, конечно, мы не будем против комнат для наемных рабочих. Скромных, но чистых и опрятных.
Идеей провести ночь под крыше й, после сытного горячего ужина, выспаться на нормальных постелях загорелись все. Кроме Лиходара. Он же вечно все и всех подозревает. Но видно больно несчастный вид был у мальчонки. Но наемник предпочел держать свои подозрения при себе.
Так как за забалтывание отвечаю я, то знакомиться и разговаривать с местным пришлось мне. Оказалось, что господин Марк Саведов живет здесь уже более десяти лет с женой и четырьмя дочерями. Да, с развлечениями небогато, но тишина, свежий воздух, натуральные продукты и никакого тлетворного влияния городов, где один разврат и богохульство. Вурдалаки? Помилуйте, госпожа странница, какая нежить в этих лесах? Давно об этом не слышали. Да и боги хранят от зла. Погода стоит отличная, все работы делаются в срок. Разбойники? Было дело, но давно ничего не слышно, бог хранит.
У меня стали закрадываться сомнения, что теплая постель и горячий ужин придется оплачивать, внимая богоугодным лекциям во спасение душ странников. Но мне не привыкать, а Лиходар с Иваром пусть просвещаются.
На самом деле Марк Саведов был владельцем не поместья, а большого такого хутора. Большой двухэтажный дом из темных бревен и массивные хозяйственные постройки были окружены толстой стеной. А вокруг синел вековой лес. Сумерки добавили не очень-то и привлекательному месту зловещий оттенок. Или это моя фантазия разыгралась.
-- Мы близки к природе, ложимся спать очень рано, - словно извиняясь сказал Саведов. – Скорее всего, нас встретит только моя жена с дочерями. Гостей мы не ждали, но всегда рады путникам.
В поместье в самом деле почти все спали. Кроме хозяйки – миловидной женщины с тонкими чертами лица, и ее четырех девочек-близняшек (и как их мать различает, на одно лицо ведь все) бодрствовали только старая служанка и то ли дворецкий, то ли управляющий.
После сытного, но очень скучного ужина, в конце которого даже у Ивара глаз начал дергаться, нас пригласили скрасить остаток вечера у камина за чашкой чая или рюмкой домашней наливочки.
-- К нам не так часто кто-то заглядывает на огонек. Грех не скоротать вечер за приятной беседой или поучительной сказкой, - смущаясь попросила хозяйка.
Женщина взяла вязание, а дочери пяльцы. Черноволосые, с густыми бровями в разлет и светло-серыми, почти прозрачными глазами, в одинаковых белых платьях они начали синхронно что-то вышивать. Одновременно вдевая нитки, делая одинаковые стежки, хмурясь и улыбаясь. Выглядело немного жутковато…
Саведов, расположившись в кресле, довольно жмурясь, глядя на дочерей, пригубил ароматной домашней наливкой, милостиво предложил:
-- Госпожа сказочница, не расскажете ли вы нам какую-нибудь поучительную историю?
-- Да, думаю, это будет хорошим завершением дня, - поддержала его хозяйка, хрупкая до болезненности женщина.
Значит, сказка будет короткой и понятной. А после нее хозяин сможет продолжить свои богоугодные поучения с чистой совестью. Ивар словно прочитал мои мысли и скривился.
Матриар привычно отозвался теплом и позволил начать историю.
Одному из сильнейших магов нашего времени Григорию, прозванному Сияющим, повезло: он смог найти себе достойную спутницу жизни и искренне ее любил. Алинта, магичка огненной стихии, тоже была без ума от сильного, уверенного и влиятельного супруга. Яркую и запоминающуюся пару называли идеальной, настолько полно они понимали друг друга, столько нежности и страсти было в их отношениях. Такой любви завидовали. А молодые супруги просто были счастливы. Григория давно приглашали работать при Академии, но он предпочел жить и практиковать в маленьком провинциальном городке, где не очень комфортно, но есть простор для опытов и экспериментов. Но после рождения второго ребенка, молодая женщина сильно ослабла, и семья переехала в Вальт, столицу Поострии. А пока искали для себя приличный дом, остановились у родителей Алинты.
Там Григория и увидела Леония, старшая сестра его жены, несчастливая в первом браке женщина. Считаясь талантливым магом-теоретиком, она проводила все время в королевской библиотеке, то ли прячась от жизни, то ли ища ее смысл. Григорий был безупречно вежлив, учтив и, что ни говори, любил свою жену. Но против любовного зелья ничего поделать не смог. Говорят, конечно, что истинно любящие не ему не поддаются. Еще как поддаются! Особенно, если оно основано на чистой физиологии, а не на магии. Только осознание, что ты натворил, наступает раньше. Но времени умопомрачения и не контролируемого влечения вполне хватило, чтобы зачать ребенка.
Мужчина, как он потом сам говорил, был в ужасе от содеянного и хотел оставить отношения в тайне. Но об этой связи узнала Аминда. Разразился знатный скандал. Сестры чуть волосы друг дружке не повырывали. И городской квартал немного пострадал. История умолчит сама ли Леония ушла из дома или ее выгнала обманутая жена. Достоверно известно только, что по чьей-то настоятельной просьбе разлучницу уволили с работы. На хлеб и воду она не перебивалась, да и жила в довольно приличном районе, но когда начались роды, рядом не было никого, кто смог бы помочь или позвать лекаря. Леония умерла, а ребенок чудом остался жив. Аминда взяла племянницу в свою семью и воспитывала как дочь. Только вот не любила. Скорее, изощренно мстила давно умершей сестре.
Да, у них потом еще были дети. И они по-прежнему выглядели идеальной семьей. Красивая картинка для светского общества. Но доверия, тепла и нежности между Григорием и Аминдой уже не было.
- Или купите модный плащ тинского шелка. Даже у особ королевской крови…
Что-то неопределенного вида он пытался всучить мне уже третий раз и неудачи его не пугали.
Вдруг моего плеча кто-то осторожно коснулся.
Хороших встреч не ожидалось…
Но как же приятно иногда ошибаться!
- Простите пожалуйста…
Это были Михей и Рина.
Столько лет прошло.
Михей повзрослевший, ставший более рассудительным, способным себя контролировать. Его рыжие вихры были обстрижены в короткий ежик, а взгляд был спокойным и ровным, словно гладь северных озер. Спутницей оборотня была ррори – юная девушка с двумя тонкими косами. Одеты они были строго, серьезно смотрелись и меч юноши и два стилета девушки. Словно брат и сестра.
- Здравствуйте. Вы здесь? А мать Рамона тоже?
Рука Михея с сухой обветренной кожей стиснула рукоять меча. Он скупо сказал:
- Мать Рамона умерла. Давно.
У меня не было слов сожалений. Они их и не ждали. Искренняя минута молчания выразила больше, чем пустой звон штампованных фраз.
- Завтра утром я отплываю на север. А вы?
- Мы едем на восточные острова, - ответил оборотень.
- Далековато собрались.
- Ринка хочет найти свою родину, свое племя. Чтобы узнать, кто она и куда ей надо идти. Ты понимаешь, да?
- А ты? Ты хочешь вернуться в Ариду?
- Что я там забыл! Может не сейчас. Потом.
Угли костра светились расплавленным золотом. Видение исчезло.
- Ты что? Всю ночь будешь здесь сидеть? – Ивар неудачно сыграл злость, бухнулся рядом, подбросил в угасающее пламя несколько палок. – Огонь почти погас.
- А тебе чего не спиться?
- Тебя караулю. Жду, когда ж ты заснешь, чтобы наябедничать нашему командиру.
- А я думала, боишься, что меня кто-нибудь украдет.
- И потом прибежит и обратно на место поставит.
- Ну, прости, лишила тебя удовольствия посмотреть, как Лиходар будет вставлять мне мозги за сон на посту.
Я пошевелила палкой горящие ветки. У времени свои законы. Я подсмотрела кусочек возможного будущего, но за три минуты заплатила часом своей жизни.
- Хелень, я вот еще хочу что спросить. Можно?
- Можно.
- Ты все время рассказываешь сказки, которые вроде бы и происходили, а вроде бы и нет.
- Ну, это тебе просто так повезло.
- А можешь рассказать правдивую историю. Не сказку и не легенду, а которая была когда-то. Пусть даже очень давно.
- Прямо сейчас?- удивилась я.
- Тебе публики мало?
- Правдивую? – я убрала за ухо непослушную прядь волос и в упор посмотрела на Ивара. – Ты действительно хочешь ее услышать?
- Не хотел бы, не просил. – не смутился вор.
- Тогда слушай. На юго-запад от Сарматских гор на полуострове Олистра лет девятьсот или тысячу назад в городе-государстве Товиция правил жестокий и безжалостный герцог Скорцио. Если быть до конца откровенной, то и сейчас олистранцы не отличаются мягким нравом, но Скорцио прославился своими исключительными зверствами. Он развлекался тем, что зарывал живых людей в землю. Эльфов он вешал. Гномов четвертовал. Однажды ему понадобилось усмирить взбунтовавшихся жителей деревушки. Селяне, включая стариков, женщин и грудных детей, сбежали в горы и попрятались в пещеры. Так Скорцио приказал выкуривать их как лис. У выхода поджигали хворост, и люди задыхались внутри. Тех, кто выбегал, встречали копья и стрелы. Если было сложно найти хворост, то вход в пещеру просто замуровывали камнями. Из сотни выжило не более десятка…
Зверства продолжались долгие годы с молчаливого согласия духовенства, магов и соседей. Но однажды нашлись трое юношей, которые решили даже ценой своей жизни убить тирана. Их звали Олецио, Тальо и Сантиано.
На второй день Великого Праздника, во время мессы, которую вел знатный жрец, они ворвались в главный храм. Расталкивая людей и выкрикивая, что у них важное донесение, они пробрались к герцогу. Сантиано со свертком в руке встал на колени перед Скорцио и вонзил кинжал ему в живот. Два друга ударили с боков. Убили его за мгновение. Возникло замешательство, все словно окаменели. Юноши не ожидали тишины и пусть даже секундного бездействия. Поэтому и попытались сбежать. Толпа молча расступилась. Та самая толпа, которая клялась в верности тирану.
Но Сантиано запутался шпорами в юбках женщин. Дворяне настигли и убили его на месте. Говорят, что первым попытался заколоть юношу сын Скорцио. Мстил за отца или радовался, что не пришлось самому убирать опостылевшего папашу. Тальо схватили уже у выхода из храма и тоже растерзали на куски. Одному Олецио удалось скрыться.
Его нашли через насколько дней. По законам жанра надо сказать, что он был у своей любимой, или что она предала храброго юношу, или…но ты же хотел правды? По дороге к месту казни его пытали и мучили беспощадно. Когда же, издеваясь, спросили, чего он хочет перед смертью, он ответил: « Я молюсь только, чтобы мое тело было сильным и смогло стерпеть боль. Чтобы принять смерть без жалоб и стенаний»
- Он умер по дороге к Кровавой площади. – я окончила и криво усмехнулась растрепанному вору.- Не много не так, как обычно рассказывают историю о трех святых. Не так ли?
- Тебя послушать, так героем быть не захочется. Врешь ты все!
- Конечно, вру. Конечно, не захочется. Каждое время призывает своих героев. Когда-то действительно нужно нестись впереди войска на белом жеребце с ало-золотым знаменем. Или придумывать хитроумные заклинания. А когда-то – пахать землю и сеять рожь, перековывать мечи на плуги и бороны. Или бросить все нажитое добро, пойти за пастухом и внимать его словам. Или… Многих героев так и не узнали, а слава и почести достались везунчикам, которые просто оказались в нужном месте в нужный час.
Мы долго молчали, думая каждый о своем. Потом я рискнула спросить:
- А она красивая?
- Кто? – испугался Ивар.
- «Слеза Крови».
- А-а-а, - вор опять уставился на огонь. Концом длинной ветки от оттащил в сторону жарко-алый уголек, который, помедлив, затянулся серо-черной, обманчиво-холодной пленкой.- Она похожа на этот уголек. Красота для тех, кто понимает. Хотя, бред все это. Есть легенда. Давным-давно могучего генерала предали и заключили в бронзу. В камень обратили все его войско. И они ждут там, в песках пустыни многие тысячи лет. Ждут того, кто вернет сердце генералу, тому они будут служить вечно. Представь себе: непобедимая, неподкупная армия. А сердце – камень, удивительно чистый рубин. Его раскололи на три части и сделали безделушки для дам: кулон, кольцо и брошку. Чтобы части сердца никогда не соединились, самые сильные маги забросили их в разные части света. Но генерал и его армия все еще ждут.
Стало немного противно от разочарования.
- Это все чего ты хочешь? Власть, добытую через каменных воинов?
- Хелень, ты первая, кто поверил, что это правда, без доказательств.
Поживи с мое…
Я молча следила, как Ивар расстегнул ворот рубахи, вытащил громоздкий диск на витой цепочке и протянул мне. В центе исчерченного письменами круга поблескивал в свете костра рубин. Немного неправильной формы, но кажущийся еще более живым. Даже на расстоянии чувствовалась энергетика старого и мощного артефакта.
- Древний Кемешт, 15-ая династия. – с ходу попыталась угадать я. – Иероглифы не разберу, здесь слишком темно.
- Конец 14-й, - поправил парень и опять спрятал свое сокровище. – А хочу я просто узнать, насколь правдива древняя легенда.
Матриар потеплел в руке. Мой посох так улыбался.
- Удачи тебе, браток.
Утром Лиходар вскрыл свиток с «назначением». Нам следовало направиться в маленьких город Старинск на восточном побережье. Можно было бы поехать по тракту. За неделю добрались бы. По пути ночевали бы на приличных постоялых дворах, подозрительных знакомых не заводили бы, нежить тоже, как правило, держится подальше от оживленных путей. Но дорога через Натскую пущу, пусть и менее удобная и оживленная, обещала быть короче. Как вы думаете, что выбрала эта компания?
Глава 9.
Чем родовитее семейство,
тем симпатичнее скелеты в шкафах
И дня два все было спокойно, без приключений. Даже мастер Ари не ныл и не вредничал. Отсутствие привычного комфорта неплохо сказалось на его болтливости и, надеюсь, и на самомнении. Вначале еще пытался на привалах добиться от меня какой-нибудь сказки, но матриар молчал, а без него ничего не получалось ни сказать, ни вспомнить. Вилор обычно что-то читала, Лиходар тренировался, чему-то пытался научить мальчишку, но тот к концу дня с ног валился, ему было не до учебы. А с Иваром мы неожиданно нашли общий язык и он бы многое мог мне рассказать, но чертова усталость, недостаток нормальной еды и полноценного сна…
К концу третьего дня на обычно безлюдной дороге нам встретился всадник. Мужчина среднего возраста, в добротной одежде выглядел… ну как обычно могут выглядеть не очень богатые землевладельцы. Солидный такой, плотно сбитый, с чистыми синими глазами. Увидев нас, он сильно удивился, но мимо не проехал, рискнул заговорить с нашей подозрительной компанией и пригласил переночевать у себя в поместье. Если, конечно, мы не будем против комнат для наемных рабочих. Скромных, но чистых и опрятных.
Идеей провести ночь под крыше й, после сытного горячего ужина, выспаться на нормальных постелях загорелись все. Кроме Лиходара. Он же вечно все и всех подозревает. Но видно больно несчастный вид был у мальчонки. Но наемник предпочел держать свои подозрения при себе.
Так как за забалтывание отвечаю я, то знакомиться и разговаривать с местным пришлось мне. Оказалось, что господин Марк Саведов живет здесь уже более десяти лет с женой и четырьмя дочерями. Да, с развлечениями небогато, но тишина, свежий воздух, натуральные продукты и никакого тлетворного влияния городов, где один разврат и богохульство. Вурдалаки? Помилуйте, госпожа странница, какая нежить в этих лесах? Давно об этом не слышали. Да и боги хранят от зла. Погода стоит отличная, все работы делаются в срок. Разбойники? Было дело, но давно ничего не слышно, бог хранит.
У меня стали закрадываться сомнения, что теплая постель и горячий ужин придется оплачивать, внимая богоугодным лекциям во спасение душ странников. Но мне не привыкать, а Лиходар с Иваром пусть просвещаются.
На самом деле Марк Саведов был владельцем не поместья, а большого такого хутора. Большой двухэтажный дом из темных бревен и массивные хозяйственные постройки были окружены толстой стеной. А вокруг синел вековой лес. Сумерки добавили не очень-то и привлекательному месту зловещий оттенок. Или это моя фантазия разыгралась.
-- Мы близки к природе, ложимся спать очень рано, - словно извиняясь сказал Саведов. – Скорее всего, нас встретит только моя жена с дочерями. Гостей мы не ждали, но всегда рады путникам.
В поместье в самом деле почти все спали. Кроме хозяйки – миловидной женщины с тонкими чертами лица, и ее четырех девочек-близняшек (и как их мать различает, на одно лицо ведь все) бодрствовали только старая служанка и то ли дворецкий, то ли управляющий.
После сытного, но очень скучного ужина, в конце которого даже у Ивара глаз начал дергаться, нас пригласили скрасить остаток вечера у камина за чашкой чая или рюмкой домашней наливочки.
-- К нам не так часто кто-то заглядывает на огонек. Грех не скоротать вечер за приятной беседой или поучительной сказкой, - смущаясь попросила хозяйка.
Женщина взяла вязание, а дочери пяльцы. Черноволосые, с густыми бровями в разлет и светло-серыми, почти прозрачными глазами, в одинаковых белых платьях они начали синхронно что-то вышивать. Одновременно вдевая нитки, делая одинаковые стежки, хмурясь и улыбаясь. Выглядело немного жутковато…
Саведов, расположившись в кресле, довольно жмурясь, глядя на дочерей, пригубил ароматной домашней наливкой, милостиво предложил:
-- Госпожа сказочница, не расскажете ли вы нам какую-нибудь поучительную историю?
-- Да, думаю, это будет хорошим завершением дня, - поддержала его хозяйка, хрупкая до болезненности женщина.
Значит, сказка будет короткой и понятной. А после нее хозяин сможет продолжить свои богоугодные поучения с чистой совестью. Ивар словно прочитал мои мысли и скривился.
Матриар привычно отозвался теплом и позволил начать историю.
Одному из сильнейших магов нашего времени Григорию, прозванному Сияющим, повезло: он смог найти себе достойную спутницу жизни и искренне ее любил. Алинта, магичка огненной стихии, тоже была без ума от сильного, уверенного и влиятельного супруга. Яркую и запоминающуюся пару называли идеальной, настолько полно они понимали друг друга, столько нежности и страсти было в их отношениях. Такой любви завидовали. А молодые супруги просто были счастливы. Григория давно приглашали работать при Академии, но он предпочел жить и практиковать в маленьком провинциальном городке, где не очень комфортно, но есть простор для опытов и экспериментов. Но после рождения второго ребенка, молодая женщина сильно ослабла, и семья переехала в Вальт, столицу Поострии. А пока искали для себя приличный дом, остановились у родителей Алинты.
Там Григория и увидела Леония, старшая сестра его жены, несчастливая в первом браке женщина. Считаясь талантливым магом-теоретиком, она проводила все время в королевской библиотеке, то ли прячась от жизни, то ли ища ее смысл. Григорий был безупречно вежлив, учтив и, что ни говори, любил свою жену. Но против любовного зелья ничего поделать не смог. Говорят, конечно, что истинно любящие не ему не поддаются. Еще как поддаются! Особенно, если оно основано на чистой физиологии, а не на магии. Только осознание, что ты натворил, наступает раньше. Но времени умопомрачения и не контролируемого влечения вполне хватило, чтобы зачать ребенка.
Мужчина, как он потом сам говорил, был в ужасе от содеянного и хотел оставить отношения в тайне. Но об этой связи узнала Аминда. Разразился знатный скандал. Сестры чуть волосы друг дружке не повырывали. И городской квартал немного пострадал. История умолчит сама ли Леония ушла из дома или ее выгнала обманутая жена. Достоверно известно только, что по чьей-то настоятельной просьбе разлучницу уволили с работы. На хлеб и воду она не перебивалась, да и жила в довольно приличном районе, но когда начались роды, рядом не было никого, кто смог бы помочь или позвать лекаря. Леония умерла, а ребенок чудом остался жив. Аминда взяла племянницу в свою семью и воспитывала как дочь. Только вот не любила. Скорее, изощренно мстила давно умершей сестре.
Да, у них потом еще были дети. И они по-прежнему выглядели идеальной семьей. Красивая картинка для светского общества. Но доверия, тепла и нежности между Григорием и Аминдой уже не было.
