Глава 1
Железная лесенка, по которой я пыталась спуститься из вагона на перрон, обледенела. Осенние ботинки, явно не предназначенные для зимнего сезона, заскользили. Вскрикнув, я изо всех сил вцепилась в перила одной рукой, в другой сжала потрепанный кожаный саквояж и потихоньку сползла на деревянный настил.
— Ну здравствуй, Сент-Брук, — пробормотала я.
В вагоне третьего класса, куда директор труппы Фрэнк Дженкинс купил билет мне и прочим малозначительным членам нашего коллектива, царила духота и влажность. Из Лувринии мы уезжали во время снегопада: пальто, меховые воротники, капоры пропитались сыростью, всю дорогу в воздухе висел тяжелый запах мокрой овечьей шерсти. Я едва не теряла сознание, мечтая вдохнуть полной грудью.
Я сидела, сдавленная с двух сторон: справа навалился грузный мужчина, слева меня подпирала Бэкки Томпсон, костюмер и гример в одном лице. Дородная, простодушная и добрейшая женщина. Каждую свободную минуту она посвящала любимому делу — еде. Обеденное время было для Бэкки священным. Она запросто могла прервать грим на середине и отправиться в свою каморку, где ее уже ждала сытная трапеза: старшая дочь Бэкки никогда не забывала принести корзину со снедью вовремя. Актерам с наполовину приклеенными бровями или нашлепкой из глины на носу ничего не оставалось, кроме как дожидаться миссис Томпсон.
Все то время, пока поезд преодолевал расстояние между столицей и маленьким городком, Бэкки не переставая жевала. К вони сырого меха примешивался острый запах кровяной колбасы и чеснока.
«О Вседержитель, за что мне это!» — мысленно стонала я, мечтая о конце путешествия.
Как только поезд затормозил у перрона, я первая бросилась к выходу, благо комплекция позволяла проскользнуть между пассажирами, никого не толкнув и не побеспокоив. Но правильно говорят: поспешишь — людей насмешишь. Вот была бы потеха, если бы я растянулась в полный рост на обледеневшем настиле.
Осторожно, маленькими шажками, я перебралась под навес, ожидая, пока соберется наша труппа — всего одиннадцать человек во главе с мистером Дженкинсом: директором и главным режиссером в одном лице. Дела в крошечном театре «Балаганчик чудес», расположенном не в самом престижном районе Лувринии, с наступлением холодов пошли совсем неважно. Зрители, даже самые непритязательные, отказывались два часа сидеть в промерзшем зале, трясясь от холода. Поэтому мы очень обрадовались, когда мистер Дженкинс заключил контракт с распорядителями праздника «Ночь зимних огней», который каждый год проводится в Сент-Бруке.
Говорят, и столичные жители не брезговали в это время наведаться в гости к близким и дальним родственникам, живущим в городке, ведь Ночь зимних огней праздновалась с большим размахом. Мэр, мистер Билч, не жалел средств, каждый раз удивляя чем-то новым. Краем уха я слышала, что в этом году, кроме традиционного катка, в городке устроят выставку ледяных скульптур.
В центре Сент-Брука, на площади Маклифа, построят подмостки, где для всех желающих пройдет праздничное представление «Звездное конфетти» — о нем и договорился наш директор. Короткие сценки, песни и танцы — никто не заскучает!
Я грустно вздохнула, едва подумав о выступлении. Увы, сценка, в которой я должна была принимать участие и к которой так долго и тщательно готовилась, была под вопросом. Мы с моим напарником Виктором собирались исполнить комическую репризу. Она строилась вокруг парочки влюбленных, которые никак не могли признаться друг другу в своих чувствах, и чем дольше они пытались, тем смешнее становился диалог.
«Ах, Джон, я больше не могу ждать твоих объяснений, — мысленно повторила я фразу своей героини, а после, изменив в воображении голос на бас, продолжила за Джона: — Мэри, но почему же?»
Я шмыгнула и потерла кончик заледеневшего носа тонкой перчаткой. Носу от этого легче не стало — он не согрелся, а только разболелся. Пальцы я тоже почти перестала ощущать. Как же холодно! Где же мистер Дженкинс и мисс Куини?
«Потому что, Джон, еще чуть-чуть — и я превращусь в старую деву», — закончила я за Мэри и едва не расплакалась.
Реприза, которая раньше казалась мне смешной и веселой, теперь не радовала. Еще два дня назад я замирала от счастья, представляя, как выйду на сцену и взгляды зрителей будут обращены на меня. Они будут смеяться и аплодировать, я оставлю в сердце каждого пусть крошечный и почти незаметный, но теплый след. Моя первая роль! А теперь… все рухнуло.
Вчера Виктор заявился к директору Дженкинсу и попросил расчет. Сказал, что нашел себе место лучше и прибыльнее, чем «Клоповник чудес», — так он обозвал наш театр.
Если бы не малышка Сью, я бы даже не узнала, что он бросил меня. Вернее, героиню. Вернее, наплевал на нашу общую работу!
— Нита, там Виктор уволился, — крикнула Сью, забегая в гримерку. — Смотри, смотри, он уже уходит!
Я бросилась следом за напарником в чем была — в легком платье, в туфельках на босу ногу.
— Стой, подожди!
Я догнала его и вцепилась в рукав.
— Как же так! А мы? А поездка в Сент-Брук? Я ведь не смогу там выступить одна, без тебя! Не бросай меня, ты не можешь так поступить!
Виктор выдернул руку и оглядел меня с ног до головы взглядом, в котором смешались жалость и презрение. Наверное, так смотрят на бездомных голодных котят.
— Это жизнь, Нита, каждый устраивается в ней, как может.
Он рассмеялся и щелкнул меня по носу.
— Не раскисай! Может, мисс Куини возьмет тебя в подтанцовку?
Он ушел и не обернулся, а я стояла на морозе и смотрела ему вслед.
Нашу репризу, в подготовку к которой я вложила всю душу, легко можно изъять из репертуара — никто и не заметит. Именно так и собирался поступить мистер Дженкинс, но поддался на мои горячие мольбы и согласился оставить ее в программе, если я каким-то чудом найду нового напарника.
Вероятность того, что я уговорю кого-то из жителей Сент-Брука выучить роль и выйти на сцену вместе со мной, стремилась к нулю. Но не будь я Танита Старлайт, если не сделаю все возможное и невозможное, чтобы доказать предателю Виктору, что способна на большее, чем плясать в подтанцовке!
Глава 2
Под навес стягивались уставшие после дороги артисты. Позевывая, шагал Чарли Мак — во всех постановках он играл веселых дядюшек, отцов семейства, генералов и прочие роли, для которых отлично подходили пышная борода и бакенбарды.
Малышка Сью с трудом тащила пузатую сумку. Малышкой Сюзанну прозвали не из-за возраста, а из-за роста и субтильной наружности. Амплуа Сью — травести, во всех спектаклях она изображала мальчишек. Даже сейчас, отправляясь в дорогу, Сью нарядилась в брюки и короткую куртку, на стриженой голове болтался берет. Жители городка, толпящиеся на перроне, тоже принимали ее за молодого человека, никто не стремился на помощь.
Пол Белл, наш «герой-любовник», в чьем имени так и слышался перезвон веселых колокольчиков, легко сбежал по ступеням, ведущим из вагона первого класса. Проходя мимо Сью, он играючи подхватил ее тяжеленный баул и, пронеся несколько метров, бросил неподалеку от моего саквояжа.
Невыспавшиеся и хмурые члены труппы ждали только директора и нашу приму — мисс Куини. Она появилась последней, неторопливо вышагивала, опираясь на руку мистера Дженкинса. Синтия Куини и после нескольких часов дороги выглядела великолепно. Золотистые волосы крупными локонами лежали на плечах, выбиваясь из-под белой меховой шапочки, синие глаза, чуть-чуть оттененные блестками, сверкали.
Она встала чуть поодаль и, пока мистер Дженкинс договаривался с носильщиками, старательно показывала, что с этим непонятным сбродом — то ли цыганским табором, то ли переселенцами — не имеет ничего общего.
Мисс Куини участвовала почти во всех сценках «Звездного конфетти», играла и принцессу, и восточную красавицу, и бедную девушку, которую родители хотели выдать замуж за нелюбимого. Она и пела, и танцевала, и весь маленький мир нашего театра крутился вокруг нее.
На меня она смотрела как на пустое место.
После того, как Виктор сбежал, кинув меня на произвол судьбы, я попыталась поговорить с мисс Куини. После спектакля дождалась у двери ее личной гримерки и бросилась следом, когда наша звезда отправилась домой.
— Мисс… Мисс Куини! Подождите! Одну минуточку! — пискнула я.
Ослепительная красавица не остановилась, но пошла чуть медленнее. Я запинаясь рассказала о своем несчастье и предательстве Виктора.
— Может, я попрошу Пола участвовать со мной в сценке?
Мисс Куини, приподняв бровь, глянула на меня, как на скачущую блоху. Пол всегда был ее напарником и самым красивым в труппе артистом. Холодный взгляд Синтии следовало понимать как «нет».
— Чарли Мак? — спросила я, постепенно теряя энтузиазм и отчаиваясь. — Малышка Сью?
Я была согласна даже на Сюзанну. А что — она ведь играет мальчиков! Синтия Куини рассмеялась. Смех рассыпался в воздухе холодными снежинками: наша прима, кроме всего прочего, была магом воздушной стихии и частенько использовала свои способности на сцене.
— Девочка… Извини, как там тебя? Кто-то там Грей?
— Старлайт! — ответила я, вздернув подбородок, однако ледяной взор тут же вернул меня на землю.
Я появилась на свет с ужасно скучным именем — Дженни Грей. Разве могут так звать настоящую актрису? А ведь только в театре я видела свое призвание! Дарить людям радость, заставлять их смеяться и плакать.
Театр стал моей единственной отдушиной, когда умерла мама, а отец, не смирившись с потерей, все чаще стал прикладываться к бутылке. С четырнадцати лет я торговала на улицах Лувринии цветами и фруктами — на эти деньги мы и жили. Я могла позволить себе откладывать каждый день пару медяков, чтобы в субботу купить на эти монеты билет в театр. Пусть в «Балаганчике чудес» сквозь обивку кресел проступал конский волос, а ноги промерзали в зимний сезон едва ли не до костей, но, попав на представление, я будто оказывалась в другом мире. Мире, где существует истинная любовь, где люди добры и иногда случаются настоящие чудеса!
Однажды «Балаганчик» объявил прослушивания: директор Дженкинс искал в труппу новую актрису. Я решила попытаться, хоть и не верила в успех. Каково же было мое изумление, когда меня взяли!
Правда, как мне потом поведала наша костюмерша, желающих было раз, два и обчелся. Среди претендентов — только хромая прачка, пожилая вдова и, неожиданно, — парнишка-лакей. Он сказал, что, если девушки могут исполнять роли мальчиков, почему нельзя наоборот.
Так или иначе, моя мечта исполнилась.
Хотя нет. Исполнилась маленькая мечта. А была еще и большая. Великая! Попасть однажды в королевский академический театр. Самые богатые и влиятельные люди посещают его представления. Сколько там блеска! Какие костюмы! А какие артисты!
Я как-то купила билет на стоячие места на галерку и, пока шел спектакль, едва могла дышать от восхищения. Особенно был хорош молодой артист, играющий главную роль. У меня сердце щемило и трепетало в груди, я ловила каждое его слово! Анджел Уайт. Белый ангел. Конечно, это не настоящее имя. Да я и лица не могла разглядеть как следует: во-первых, стояла далеко, а во-вторых, мистер Уайт играл в маске. Роль такая.
Вот бы мне попасть в королевский театр на прослушивание! Иногда я просыпалась по ночам, представляя себя в огнях рампы на великолепной сцене, а рядом стоит Анджел и держит меня за руку. Мы кланяемся зрителям, и они рукоплещут.
А в итоге я, похоже, не выйду и на подмостки Сент-Брука…
— Танита Старлайт, — повторила я и дерзко — сама от себя не ожидала — посмотрела в лицо мисс Куини. — Теперь меня зовут так!
— Ах, Старлайт! Надо же! — усмехнулась та. — Так вот, девочка, ты никто и звать тебя никак! И в этом театре все будет так, как скажу я! Можешь выйти на сцену в подтанцовке в моем номере. Или, если тебе улыбнется удача…
На этих словах Синтия Куини осклабилась, показав мелкие острые зубки.
— Если улыбнется удача, можешь уговорить кого-то из жителей Сент-Брука выступить с тобой в паре. Как тебе и предложил мистер Дженкинс. А моих парней не трогай, у них нет времени на всякие глупости!
Вот так и получилось, что я ехала в Сент-Брук с единственной, но почти эфемерной надеждой — отыскать среди горожан отзывчивого парня, который согласится выучить слова и выйти со мной на сцену.
До представления оставалось пять дней… Времени совсем мало.
— Минутку внимания! — вывел меня из задумчивости хорошо поставленный голос мистера Дженкинса. — Напоминаю, что мы разместимся в пансионе мисс Флосс. Я нанял экипажи, вещи погружены. Прошу всех следовать за мной.
Подмерзшие артисты оживились и окружили нашего директора, как цыплята — маму-наседку.
Я всей душой рвалась оказаться в тепле, умыться, поесть и лечь в постель, укутавшись в одеяло. Но это будет означать, что один день из пяти пройдет впустую.
— Эй, Нита, ты идешь? — окликнула меня Сью, единственная из всех заметившая, что я отстала.
— Я прогуляюсь! — крикнула я дрожащим голосом. — Хочу посмотреть город! Я потом сама приду в пансион!
Малышка Сью покачала головой, будто сомневалась в моей вменяемости. Да я и сама сомневалась. Куда я пойду? Продрогшая, голодная, в скользкой осенней обуви и тонком пальто?
Но кто обещал, что будет легко!
Я улыбнулась и помахала рукой.
— Не волнуйся за меня!
Глава 3
Я дошла до центральной площади Сент-Брука, где неподалеку от статуи градооснователя Тайруса Маклифа высилась сияющая огнями елка. Пусть не такая статная и пышная, как в столице, но украшенная с любовью. Видно, что гирлянды и флажки были изготовлены руками жителей Сент-Брука.
По льду катка, взявшись за руки, скользили влюбленные пары. С визгом носились на коньках ребятишки. Да и пожилые люди не считали зимние забавы чем-то зазорным. Они, в отличие от молодежи, неторопливо катались вдоль бортиков, иногда одни, иногда под присмотром детей и внуков.
— Бабушка, осторожнее! — услышала я приятный баритон.
Я с улыбкой наблюдала, как высокий широкоплечий мужчина и его симпатичная спутница подхватили под обе руки хрупкую старушку.
— Леди Вивьен, держитесь за меня, — попросила девушка.
Я долго смотрела вслед троице, даже когда они скрылись за спинами других людей. Такие славные, и сразу видно, что любят друг друга.
На площади царило праздничное настроение, а я как никогда остро ощутила собственное одиночество. На глаза навернулись слезы, но я тут же вытерла их и распрямила плечи. В конце концов, все неплохо! У меня есть любимое дело, а малышку Сью и добрую миссис Томпсон я вполне могу считать друзьями.
С другой стороны катка высилось деревянное сооружение, напоминающее замок, — две стилизованные башенки и между ними помост. Да это же сцена, на которой будет выступать наша труппа!
Директор Дженкинс собирался завтра с утра пораньше осмотреть площадку, и заодно отрепетировать выходы, а получается, я раньше него посмотрю на место представления. Как хорошо, что устроители праздника придумали башенки: там можно оставить реквизит и отогреваться во время перерывов, погода-то стоит по-настоящему зимняя!
Я поспешила к сцене и обошла сооружение вокруг. Замечательно. Нас будет видно с любого конца площади, и даже те, кто пришел на каток, смогут потанцевать под веселые песенки.
Пока никто не обращал на меня внимания, я забралась по лесенке на помост и замерла, любуясь открывшимся видом.
