Через ручей Вадим хотел перенести сначала Машу, а потом мясо, но она воспротивилась и ему пришлось унести мясо, оставив ее одну с куском и ружьем.
-- Теперь меня никто не тронет, -- успокоила его Маша, когда он уносил мясо.
Ей пришлось ждать минут тридцать, когда Вадим вышел к берегу ручья, перешел его, поднял Машу с оставшимся куском и понес к избушке. Срезав шкуру с кабана, Маша порезала мясо на куски, круто пересыпала солью и положила в железные баки. Только к вечеру с работой было покончено, они сели у костра на поваленном полене. Рядом с собой Маша прислонила двустволку. В котелке варились куски вкусной дичи.
-- Кого ты боишься?
-- Не боюсь, но опасаюсь, -- поправила его Маша. -- Они обязательно пойдут по следу, но осмелятся ли выйти к горящему костру? Не знаю. Только ночью обязательно шкуру стащат.
-- Может, хватит с тебя хищников? -- Вадиму стало не по себе. -- Медведь был, кабан тоже был, теперь кто?
-- Волки. Успокойся, -- засмеялась Маша, -- я сумею защитить нас обоих. И тебя, и себя! Кстати, защитнице надо ранку промыть.
Маша так и сидела в полу-шортах, то есть с оторванной штаниной. По ярко-розовому ободу вокруг раны он понимал, что она причиняет сильную боль, но снова ни стона, ни звука не услышал. Маша что-то говорила всю дорогу за дичью и обратно. Говорила о всякой ерунде: о птицах, небе, травила анекдоты -- это она так отвлекалась от боли! Только сейчас он понял, когда проанализировал, глядя на то, как она смывает присохшие кровь и пепел и горланила какую-то глупость на манер акына -- что вижу, то и пою.. Процедура закончилась и Маша запрокинула голову с закрытыми глазами. Секунду или две посидев, в такой позе, она, с улыбкой, повернулась к Вадиму.
-- Вот и все. Ву а ля! -- Развела руками.
Но Вадим заметил, что глаза-то не улыбались. Ей хотелось выть от боли, но она не могла.
-- Мясо, наверное, сварилось? -- Вадим подошел к котелку и проколол ножом. -- Готово, -- объявил он и унес в избушку.
Потом вернулся, поднял Машу на руки вместе с ружьем и тоже унес следом за котелком. Большие куски дымящегося мяса исчезали с тарелок вместе с анекдотами. Вдруг Маша сделала рукой жест и Вадим замолчал.
-- Что случилось плохого? – Забеспокоился он.
Маша поднялась и встала сбоку от окна и показала куда-то за стекло. Глянув, куда она показала, Вадим похолодел: четыре волка кружили у дверей избушки, вынюхивая что-то в траве.
-- Нашли, -- констатировала Маша. -- закрой дверь плотней и подопри топчаном.
Вадим старался как можно тише исполнить то, что просила Маша, но, все равно, волки его услышали. В тот самый момент, когда Вадим выглянул в окошко посмотреть ушли волки или нет, один из стаи поднялся на задние лапы и заглянул ему в глаза через стекло. И оба отпрянули от стекла.
-- С твоей охотой здесь становится опасно, -- глядя в пол, проговорил Вадим.
Маша подхромала к нему, села рядом на топчан и обняла за плечи на сколько хватило руки.
-- Они приходили каждую ночь, -- тихо ответила она. -- Просто ты их не слышал и не выдел, а следы-то на траве никуда не денешь.
-- И ты это зная, ничего мне не говорила? -- Воскликнул Вадим.
-- Я не собиралась биться в истерике из-за стаи волков, -- так же спокойно отвечала Маша и добавила: -- И сейчас не собираюсь. Если ты хочешь за ними понаблюдать, то они до рассвета еще будут кружить на полянке, а я смертельно хочу спать.
С этими словами Маша осторожно сняла сперва целую штанину, а только потом оборванную. Вадим помог ей справиться с джинсами и, сидя на корточках у ее ног, произнес:
-- Ну вот, мы первый раз поссорились!
-- Это ты со мной ссоришься, а я и не собиралась, -- отшутилась Маша.
-- Я думал, что волки пришли из-за того, что мы кабана несли.
-- Ага, а еще из-за того, что из-за него я распорола себе мышцу. Ведь они каждую ночь приходили сюда за ужином и не только в этом году. Только ужин почти достался медведице, а они бы доели стальное. Я же прошла по твоим следам на рассвете -- эти тебя и добывали, но помешала хозяйка леса. Они-то с тобой давно знакомы, а ты с ними только сегодня познакомился.
-- Ну.. про медведей я слышал, а про волков забыл и за четырнадцать лет со мной здесь ничего не происходило.
-- И сейчас ничего не произойдет, -- удобно устроившись на топчане, ответила Маша. -- Я ведь с тобой, хотя бы пока мы здесь. Но это недолго.
-- Почему?
-- Через три дня за мной приедет Кирилл. Я как раз подлечу свои ранки и царапины. А я заметила, что у тебя я красиво "поработала". Если не понравится, сделаешь "пластику" и все уберут, -- с закрытыми глазами проговорила Маша и уснула.
Да, через три дня. Вадим все еще сидел на корточках у постели и смотрел на сонную Машу. Сумасшедшая женщина! Совсем не похожа на Юлию. И на голову ниже, и волосы каштановые длиннее, и смелости больше, и вообще... Другая она. И с ней не соскучишься. Придумывает что-то прямо на ходу. Юля никогда не была такой, да и не будет никогда. Она похожа на Глашу. Кира с Аркашкой, наверное, думают черт знает что. Ну и пусть думают! После скандала, который учинила Юлька, Он точно подумает, будто мы с Машей расслабляемся.
Он снова посмотрел, как она улыбается во сне. Левая нога оголилась. Видно "бантики" задевали за одеяло и мешали. Как ей не страшно делать себе больно? Похоже, это только видимость. Ей страшно. И даже очень, но нужно иметь, не просто сильную, а колоссальную выдержку, чтоб не заплакать. У нее еще хватает сил, чтобы шутить и травить анекдоты. Она успокаивала его, когда он был болен. Она не мешала ему молчать, когда он замкнулся в себе, после того, как увидел себя в зеркало, а Маша была горда, что, первый раз накладывая швы, они получились так, как надо.
Ему казалось, что с Машей легко и в тоже время сложно. Только Вадим не понимал почему? Он снова подошел к окну и осторожно выглянул: тучи загородили луну и темнота была кромешная. Волков он не заметил, но по крыше закапал дождь, а через несколько минут он превратился в настоящий июльский ливень. Почти две недели на небе не было ни облачка, ни тучки. Сегодня ночью, казалось, что небо решило выплеснуть на землю все, что испарилось за две недели. Вадим разделся и аккуратно лег к стенке. Под одеялом рядом с теплой Машей ему стало тепло и уютно. Прижавшись к ней, он перестал думать обо всем и дождь не помешал ему уснуть.
Утро наступило поздно. Когда Вадим посмотрел на ручной циферблат, то он показывал десять тридцать пять. Маша еще спала, видимо, вчерашние переходы за кабанятиной ее вымотали. Вадим как осторожно лег, так же осторожно поднялся, чтоб не разбудить ее. Ливень не прекратился и единственное окошко заливало небесной водой.
Вадиму не захотелось выходить на улицу, но вода закончилась и идти к ручью придется. Он посмотрел на Машу -- она спала сном младенца. Он, накрылся ветровкой с головой, и вышел из избушки и, пока дошел туда и обратно, вымок до последней нитки. Маша открыла глаза и увидела, что Вадим снимает с себя одежду, стоя к ней спиной.
-- Ты что, мыться ходил? -- Зевая, спросила она.
-- Ага, меня отмыл ливень! -- Улыбнулся Вадим и нырнул под одеяло к Маше. -- Грей меня!
-- А-а-а! Ты что, с ума сошел? -- Закричала она, смеясь. -- Мне ведь холодно!
-- А мне, по-твоему, жарко?
Они были похожи на молодоженов. Возраст потерялся, напрочь. Маша задрыгала ногами, но тут же взвыла от боли.
-- Не сопротивляйся! Я все равно никуда не уйду! -- Кричал, отвоевывая пространство под одеялом, Вадим, а Маша пыталась еще сопротивляться, но уже очень вяло. Руки сами обнимали могучее тело Вадима.
"Таких не бывает," -- снова подумала Маша.
Чтобы окончательно успокоить, Вадим навис над ней и поцеловал. Маша обвила его шею и прижала к себе. Как приятно дотрагиваться до его кожи. Маша отвечала на его поцелуи сначала с улыбкой, потом поцелуи становились все страстней и страстней. Наконец, он оторвался от нее и едва перевел дыхание.
-- Маша, я, правда, замерз, -- он повторил поцелуй, -- и заморозил тебя. Да? -- Маша закрыла веки в знак согласия. -- И ты не будешь, против, если я отогрею?
-- Я, расчитываю на это...
-- Правильно расчитывала, -- согласился Вадим и третий поцелуй оторвал их от реальности.
Испарина покрыла их тела. Им уже не было холодно. Накрыв собой хрупкое тело Маши, Вадим ритмично двигался, а Маша, обхватив его бедра ногами, забыла о свежей ране. Они забыли обо всем, что происходит где-то далеко или совсем рядом. Скоро приглушенный стон Маши полностью затмило громкое рычание Вадима. Развязка наступила одновременно. Они пытались отдышаться еще несколько минут, но он не торопился покидать ее теплое тело, только оперся на локти. А Маша все еще держала его своими ногами.
-- Ты меня не собираешься отпустить? -- с видом двольного кота поитересовался он.
-- Даже, если я не захочу, то, все равно. придется, -- с жалостью произнесла она.
Она отпустила его и он перекатился к стене.
-- Маш...
-- Ничего не говори... -- она приложила свой палец к его губам, а он поцеловал его.
Вадим закрыл глаза. Несколько минут молчания пронеслось между ними. Ни один из их не хотел нарушать его. Вадим и Маша думали обо одном -- они не знали, что будет с ними дальше? Чем дальше развивались их отношения, тем сложнее им оторваться друг от друга. Им казалось, что они созданы друг для друга.
Вадим уже точно знал, что Маша сильна духом и напугать ее может только что-то случившиеся с ее родными. С теми, кого она любит. А он? Что он значит для нее? Еще совсем недавно ему хватило бы, чтоб они остались просто таежным приключением друг для друга, а сегодня он понял, что этого мало. Для него мало.
-- Завтра за мной приедет Кирилл, -- не глядя на него, проговорила Маша. -- Наверное, он заберет и тебя. А, может, ты еще останешься? -- Она поднялась и, не смотря на ливень, оделась и вышла из избушки.
Вадим тоже поднялся и оделся. Он слышал как подъехала машина. Кого принесло в такую погоду? Он выглянул в окошко и увидел джип Аркадия. Тот пробежал несколько шагов и, совершенно мокрый, влетел в избушку. Что-то не то показалось странным в друге, но что, он не понял.
-- Ты какими судьбами? -- спросил Вадим. -- Я не ждал тебя так рано.
-- Ты нужен в лаборатории и еще тебя отправляют на конференцию, -- он оглядел избушку, словно кого-то искал, -- а где Маша?
-- Вышла, -- спокойно и задумчиво ответил Вадим, -- скоро придет.
После его слов, совершенно мокрая, вошла Маша.
-- Вадим, какой ливень, а я тебе не поверила, -- весело проговорила она, но увидев незнакомого мужчину, она осеклась.
-- Вы -- Маша? -- Спросил тот, протягивая ей руку.
-- Да. А кто вы? -- Маша не торопилась жать совершенно незнакомую руку.
-- Я -- Аркадий, ваш какой-то там брат, ну, вообщем, кузен.
-- Вы брат Кирилла? -- Хватая его руку двумя ладошками и пожимая.
-- Да. Я приехал вас забрать.
-- Вот как? А мы ждали вас только послезавтра, -- проговорила Маша, -- я соберу вещи. Вы не торопитесь?
-- Нет. Собирайтесь спокойно, -- ответил аркадий и устроился на табурете с боку стола.
Маша и Вадим чувствовали непонятную растерянность и Маше хотелось плакать, но она сдерживала себя, неспешно складывая свои вещи в сумку. Руки плохо слушались. Она-то, глупая, думала, что еще пара денечков у них есть, а тут... Приехал! Леший его принес! Кто его сегодня ждал? Она посмотрела на Вадима -- тот тоже ходил, ничего не видя, словно в воду опущенный. Аркадий вообще ничего не мог понять что здесь происходит.
-- А почему вы хромаете, Маша? Упали? -- Спросил Аркадий, заметив, что она хромает.
-- Уронили, -- ответила Маша и выдавила улыбку.
-- А на самом деле-то что случилось? Серьезное что-нибудь?
-- Ерунда, -- отмахнулась она, -- кабан за ногу хотел схватить, да не получилось.
-- Шуточки такие страшные, -- побелел Аркадий.
-- Да ты не бойся, -- успокоил друга Вадим, -- Маша нас от всякого зверья защитит.
Аркадий недоверчиво посмотрел на него.
-- Я не шучу, Аркашка, -- Вадим посмотрел на Машу. -- Я ей всем обязан...
-- Чем? – Сколько у них еще тайн?
-- Я тебе потом расскажу. Дядя Сева тоже не ожидал, но вынужден был признать ее, как храброго охотника.
-- Я и не знал, что вы такая!
-- Спасибо, я тоже не знала, -- ответила Маша, ставя сумку около стола. -- Вадим, помоги мне надеть джинсы, пожалуйста.
Аркадию стало интересно, почему она просит его надеть ей джинсы.
-- Слушайте, ребята, чем вы тут занимались? -- Аркадий непонимающе поглядывал то на Машу, то на Вадима. -- Выглядите, будто вас терзали дикие звери, а доесть не успели.
-- Ну... почти так, -- улыбнулась Маша. -- Вашего друга я не позволила доесть, а сама по доброй воле не далась.
-- Я же его высадил в двадцати-двадцати пяти метрах от домика! -- все еще не мог понять Аркадий.
-- Аркашка, меня хотела попробовать медведица на зуб, но Маша оказалась, словно рояль в кустах, в домике. Да еще с двустволкой. Она и прикончила зверюгу. Меня заштопала и выходила. Я всем обязан только ей, -- Вадим нежно посмотрел на Машу и повторил: -- Я всем обязан ей.
-- С ума сойти можно!
-- Маша ходила за дичью, она каждый день ходила на охоту, на нее выскочил кабан... Она и его прикончила и освежевала, но он все-таки сделал одно нападение. Вот откуда эта рана на бедре.
-- А кто вас зашивал?
-- Маша сама меня зашила, а потом и себя, -- пояснил Вадим.
-- И что ты меня расписываешь, как былинного героя? -- Смутилась Маша. -- Лучше унеси мои сумки в машину.
-- Только дособираю свои, -- сказал Вадим и покидал их в сумку. -- Все. Собрал.
Никто из троих в домике не заметил, что ливень прекратился и солнце, яркое и теплое, заливало полянку с избушкой, перед которой стоял большой, как дом, джип. Аркадий сам переносил в машину сумки, а Вадим поднял на руки Машу и усадил на заднее сиденье. Дверку для нее открыл Аркадий.
-- Ты на нем можешь спокойно ехать лежа, чтоб ноге было удобно, -- с нежностью посоветовал Вадим и закрыл дверку.
Он встретился взглядами с Аркадием и тот понял, что спрашивать про их отношения просто глупо. Надо только увидеть, как эти двое смотрят друг на друга. Аркадию не мерещилось, но на Юлию его друг никогда так не смотрел. Ей такие взгляды даже не снились. Аркадий видел, с какой осторожностью, словно Маша была сделана из самого дорогого хрусталя, Вадим положил ее на заднее сиденье.
"Он должен мне объяснить многое," -- решил про себя Аркадий, усаживаясь за руль. Вадим Сел рядом с другом. Он повернулся к ней посмотреть, как она устроилась, а Маша, положив под голову ветровку, лежала с закрытыми глазами..
Машина легко зашуршала по траве и так же мягко увозила Машу и Вадима от пристанища, где двенадцать дней им был и стол, и дом. Всю дорогу Маша пыталась привыкнуть к мысли, что это последний раз, когда они вместе. Курортный роман закончился и пора разъехаться по домам. Она не хотела с ним расставаться, но это не их прихоть и ничего не поделаешь.
-- Теперь меня никто не тронет, -- успокоила его Маша, когда он уносил мясо.
Ей пришлось ждать минут тридцать, когда Вадим вышел к берегу ручья, перешел его, поднял Машу с оставшимся куском и понес к избушке. Срезав шкуру с кабана, Маша порезала мясо на куски, круто пересыпала солью и положила в железные баки. Только к вечеру с работой было покончено, они сели у костра на поваленном полене. Рядом с собой Маша прислонила двустволку. В котелке варились куски вкусной дичи.
-- Кого ты боишься?
-- Не боюсь, но опасаюсь, -- поправила его Маша. -- Они обязательно пойдут по следу, но осмелятся ли выйти к горящему костру? Не знаю. Только ночью обязательно шкуру стащат.
-- Может, хватит с тебя хищников? -- Вадиму стало не по себе. -- Медведь был, кабан тоже был, теперь кто?
-- Волки. Успокойся, -- засмеялась Маша, -- я сумею защитить нас обоих. И тебя, и себя! Кстати, защитнице надо ранку промыть.
Маша так и сидела в полу-шортах, то есть с оторванной штаниной. По ярко-розовому ободу вокруг раны он понимал, что она причиняет сильную боль, но снова ни стона, ни звука не услышал. Маша что-то говорила всю дорогу за дичью и обратно. Говорила о всякой ерунде: о птицах, небе, травила анекдоты -- это она так отвлекалась от боли! Только сейчас он понял, когда проанализировал, глядя на то, как она смывает присохшие кровь и пепел и горланила какую-то глупость на манер акына -- что вижу, то и пою.. Процедура закончилась и Маша запрокинула голову с закрытыми глазами. Секунду или две посидев, в такой позе, она, с улыбкой, повернулась к Вадиму.
-- Вот и все. Ву а ля! -- Развела руками.
Но Вадим заметил, что глаза-то не улыбались. Ей хотелось выть от боли, но она не могла.
-- Мясо, наверное, сварилось? -- Вадим подошел к котелку и проколол ножом. -- Готово, -- объявил он и унес в избушку.
Потом вернулся, поднял Машу на руки вместе с ружьем и тоже унес следом за котелком. Большие куски дымящегося мяса исчезали с тарелок вместе с анекдотами. Вдруг Маша сделала рукой жест и Вадим замолчал.
-- Что случилось плохого? – Забеспокоился он.
Маша поднялась и встала сбоку от окна и показала куда-то за стекло. Глянув, куда она показала, Вадим похолодел: четыре волка кружили у дверей избушки, вынюхивая что-то в траве.
-- Нашли, -- констатировала Маша. -- закрой дверь плотней и подопри топчаном.
Вадим старался как можно тише исполнить то, что просила Маша, но, все равно, волки его услышали. В тот самый момент, когда Вадим выглянул в окошко посмотреть ушли волки или нет, один из стаи поднялся на задние лапы и заглянул ему в глаза через стекло. И оба отпрянули от стекла.
-- С твоей охотой здесь становится опасно, -- глядя в пол, проговорил Вадим.
Маша подхромала к нему, села рядом на топчан и обняла за плечи на сколько хватило руки.
-- Они приходили каждую ночь, -- тихо ответила она. -- Просто ты их не слышал и не выдел, а следы-то на траве никуда не денешь.
-- И ты это зная, ничего мне не говорила? -- Воскликнул Вадим.
-- Я не собиралась биться в истерике из-за стаи волков, -- так же спокойно отвечала Маша и добавила: -- И сейчас не собираюсь. Если ты хочешь за ними понаблюдать, то они до рассвета еще будут кружить на полянке, а я смертельно хочу спать.
С этими словами Маша осторожно сняла сперва целую штанину, а только потом оборванную. Вадим помог ей справиться с джинсами и, сидя на корточках у ее ног, произнес:
-- Ну вот, мы первый раз поссорились!
-- Это ты со мной ссоришься, а я и не собиралась, -- отшутилась Маша.
-- Я думал, что волки пришли из-за того, что мы кабана несли.
-- Ага, а еще из-за того, что из-за него я распорола себе мышцу. Ведь они каждую ночь приходили сюда за ужином и не только в этом году. Только ужин почти достался медведице, а они бы доели стальное. Я же прошла по твоим следам на рассвете -- эти тебя и добывали, но помешала хозяйка леса. Они-то с тобой давно знакомы, а ты с ними только сегодня познакомился.
-- Ну.. про медведей я слышал, а про волков забыл и за четырнадцать лет со мной здесь ничего не происходило.
-- И сейчас ничего не произойдет, -- удобно устроившись на топчане, ответила Маша. -- Я ведь с тобой, хотя бы пока мы здесь. Но это недолго.
-- Почему?
-- Через три дня за мной приедет Кирилл. Я как раз подлечу свои ранки и царапины. А я заметила, что у тебя я красиво "поработала". Если не понравится, сделаешь "пластику" и все уберут, -- с закрытыми глазами проговорила Маша и уснула.
Да, через три дня. Вадим все еще сидел на корточках у постели и смотрел на сонную Машу. Сумасшедшая женщина! Совсем не похожа на Юлию. И на голову ниже, и волосы каштановые длиннее, и смелости больше, и вообще... Другая она. И с ней не соскучишься. Придумывает что-то прямо на ходу. Юля никогда не была такой, да и не будет никогда. Она похожа на Глашу. Кира с Аркашкой, наверное, думают черт знает что. Ну и пусть думают! После скандала, который учинила Юлька, Он точно подумает, будто мы с Машей расслабляемся.
Он снова посмотрел, как она улыбается во сне. Левая нога оголилась. Видно "бантики" задевали за одеяло и мешали. Как ей не страшно делать себе больно? Похоже, это только видимость. Ей страшно. И даже очень, но нужно иметь, не просто сильную, а колоссальную выдержку, чтоб не заплакать. У нее еще хватает сил, чтобы шутить и травить анекдоты. Она успокаивала его, когда он был болен. Она не мешала ему молчать, когда он замкнулся в себе, после того, как увидел себя в зеркало, а Маша была горда, что, первый раз накладывая швы, они получились так, как надо.
Ему казалось, что с Машей легко и в тоже время сложно. Только Вадим не понимал почему? Он снова подошел к окну и осторожно выглянул: тучи загородили луну и темнота была кромешная. Волков он не заметил, но по крыше закапал дождь, а через несколько минут он превратился в настоящий июльский ливень. Почти две недели на небе не было ни облачка, ни тучки. Сегодня ночью, казалось, что небо решило выплеснуть на землю все, что испарилось за две недели. Вадим разделся и аккуратно лег к стенке. Под одеялом рядом с теплой Машей ему стало тепло и уютно. Прижавшись к ней, он перестал думать обо всем и дождь не помешал ему уснуть.
Утро наступило поздно. Когда Вадим посмотрел на ручной циферблат, то он показывал десять тридцать пять. Маша еще спала, видимо, вчерашние переходы за кабанятиной ее вымотали. Вадим как осторожно лег, так же осторожно поднялся, чтоб не разбудить ее. Ливень не прекратился и единственное окошко заливало небесной водой.
Вадиму не захотелось выходить на улицу, но вода закончилась и идти к ручью придется. Он посмотрел на Машу -- она спала сном младенца. Он, накрылся ветровкой с головой, и вышел из избушки и, пока дошел туда и обратно, вымок до последней нитки. Маша открыла глаза и увидела, что Вадим снимает с себя одежду, стоя к ней спиной.
-- Ты что, мыться ходил? -- Зевая, спросила она.
-- Ага, меня отмыл ливень! -- Улыбнулся Вадим и нырнул под одеяло к Маше. -- Грей меня!
-- А-а-а! Ты что, с ума сошел? -- Закричала она, смеясь. -- Мне ведь холодно!
-- А мне, по-твоему, жарко?
Они были похожи на молодоженов. Возраст потерялся, напрочь. Маша задрыгала ногами, но тут же взвыла от боли.
-- Не сопротивляйся! Я все равно никуда не уйду! -- Кричал, отвоевывая пространство под одеялом, Вадим, а Маша пыталась еще сопротивляться, но уже очень вяло. Руки сами обнимали могучее тело Вадима.
"Таких не бывает," -- снова подумала Маша.
Чтобы окончательно успокоить, Вадим навис над ней и поцеловал. Маша обвила его шею и прижала к себе. Как приятно дотрагиваться до его кожи. Маша отвечала на его поцелуи сначала с улыбкой, потом поцелуи становились все страстней и страстней. Наконец, он оторвался от нее и едва перевел дыхание.
-- Маша, я, правда, замерз, -- он повторил поцелуй, -- и заморозил тебя. Да? -- Маша закрыла веки в знак согласия. -- И ты не будешь, против, если я отогрею?
-- Я, расчитываю на это...
-- Правильно расчитывала, -- согласился Вадим и третий поцелуй оторвал их от реальности.
Испарина покрыла их тела. Им уже не было холодно. Накрыв собой хрупкое тело Маши, Вадим ритмично двигался, а Маша, обхватив его бедра ногами, забыла о свежей ране. Они забыли обо всем, что происходит где-то далеко или совсем рядом. Скоро приглушенный стон Маши полностью затмило громкое рычание Вадима. Развязка наступила одновременно. Они пытались отдышаться еще несколько минут, но он не торопился покидать ее теплое тело, только оперся на локти. А Маша все еще держала его своими ногами.
-- Ты меня не собираешься отпустить? -- с видом двольного кота поитересовался он.
-- Даже, если я не захочу, то, все равно. придется, -- с жалостью произнесла она.
Она отпустила его и он перекатился к стене.
-- Маш...
-- Ничего не говори... -- она приложила свой палец к его губам, а он поцеловал его.
Вадим закрыл глаза. Несколько минут молчания пронеслось между ними. Ни один из их не хотел нарушать его. Вадим и Маша думали обо одном -- они не знали, что будет с ними дальше? Чем дальше развивались их отношения, тем сложнее им оторваться друг от друга. Им казалось, что они созданы друг для друга.
Глава одиннадцать
Вадим уже точно знал, что Маша сильна духом и напугать ее может только что-то случившиеся с ее родными. С теми, кого она любит. А он? Что он значит для нее? Еще совсем недавно ему хватило бы, чтоб они остались просто таежным приключением друг для друга, а сегодня он понял, что этого мало. Для него мало.
-- Завтра за мной приедет Кирилл, -- не глядя на него, проговорила Маша. -- Наверное, он заберет и тебя. А, может, ты еще останешься? -- Она поднялась и, не смотря на ливень, оделась и вышла из избушки.
Вадим тоже поднялся и оделся. Он слышал как подъехала машина. Кого принесло в такую погоду? Он выглянул в окошко и увидел джип Аркадия. Тот пробежал несколько шагов и, совершенно мокрый, влетел в избушку. Что-то не то показалось странным в друге, но что, он не понял.
-- Ты какими судьбами? -- спросил Вадим. -- Я не ждал тебя так рано.
-- Ты нужен в лаборатории и еще тебя отправляют на конференцию, -- он оглядел избушку, словно кого-то искал, -- а где Маша?
-- Вышла, -- спокойно и задумчиво ответил Вадим, -- скоро придет.
После его слов, совершенно мокрая, вошла Маша.
-- Вадим, какой ливень, а я тебе не поверила, -- весело проговорила она, но увидев незнакомого мужчину, она осеклась.
-- Вы -- Маша? -- Спросил тот, протягивая ей руку.
-- Да. А кто вы? -- Маша не торопилась жать совершенно незнакомую руку.
-- Я -- Аркадий, ваш какой-то там брат, ну, вообщем, кузен.
-- Вы брат Кирилла? -- Хватая его руку двумя ладошками и пожимая.
-- Да. Я приехал вас забрать.
-- Вот как? А мы ждали вас только послезавтра, -- проговорила Маша, -- я соберу вещи. Вы не торопитесь?
-- Нет. Собирайтесь спокойно, -- ответил аркадий и устроился на табурете с боку стола.
Маша и Вадим чувствовали непонятную растерянность и Маше хотелось плакать, но она сдерживала себя, неспешно складывая свои вещи в сумку. Руки плохо слушались. Она-то, глупая, думала, что еще пара денечков у них есть, а тут... Приехал! Леший его принес! Кто его сегодня ждал? Она посмотрела на Вадима -- тот тоже ходил, ничего не видя, словно в воду опущенный. Аркадий вообще ничего не мог понять что здесь происходит.
-- А почему вы хромаете, Маша? Упали? -- Спросил Аркадий, заметив, что она хромает.
-- Уронили, -- ответила Маша и выдавила улыбку.
-- А на самом деле-то что случилось? Серьезное что-нибудь?
-- Ерунда, -- отмахнулась она, -- кабан за ногу хотел схватить, да не получилось.
-- Шуточки такие страшные, -- побелел Аркадий.
-- Да ты не бойся, -- успокоил друга Вадим, -- Маша нас от всякого зверья защитит.
Аркадий недоверчиво посмотрел на него.
-- Я не шучу, Аркашка, -- Вадим посмотрел на Машу. -- Я ей всем обязан...
-- Чем? – Сколько у них еще тайн?
-- Я тебе потом расскажу. Дядя Сева тоже не ожидал, но вынужден был признать ее, как храброго охотника.
-- Я и не знал, что вы такая!
-- Спасибо, я тоже не знала, -- ответила Маша, ставя сумку около стола. -- Вадим, помоги мне надеть джинсы, пожалуйста.
Аркадию стало интересно, почему она просит его надеть ей джинсы.
-- Слушайте, ребята, чем вы тут занимались? -- Аркадий непонимающе поглядывал то на Машу, то на Вадима. -- Выглядите, будто вас терзали дикие звери, а доесть не успели.
-- Ну... почти так, -- улыбнулась Маша. -- Вашего друга я не позволила доесть, а сама по доброй воле не далась.
-- Я же его высадил в двадцати-двадцати пяти метрах от домика! -- все еще не мог понять Аркадий.
-- Аркашка, меня хотела попробовать медведица на зуб, но Маша оказалась, словно рояль в кустах, в домике. Да еще с двустволкой. Она и прикончила зверюгу. Меня заштопала и выходила. Я всем обязан только ей, -- Вадим нежно посмотрел на Машу и повторил: -- Я всем обязан ей.
-- С ума сойти можно!
-- Маша ходила за дичью, она каждый день ходила на охоту, на нее выскочил кабан... Она и его прикончила и освежевала, но он все-таки сделал одно нападение. Вот откуда эта рана на бедре.
-- А кто вас зашивал?
-- Маша сама меня зашила, а потом и себя, -- пояснил Вадим.
-- И что ты меня расписываешь, как былинного героя? -- Смутилась Маша. -- Лучше унеси мои сумки в машину.
-- Только дособираю свои, -- сказал Вадим и покидал их в сумку. -- Все. Собрал.
Никто из троих в домике не заметил, что ливень прекратился и солнце, яркое и теплое, заливало полянку с избушкой, перед которой стоял большой, как дом, джип. Аркадий сам переносил в машину сумки, а Вадим поднял на руки Машу и усадил на заднее сиденье. Дверку для нее открыл Аркадий.
-- Ты на нем можешь спокойно ехать лежа, чтоб ноге было удобно, -- с нежностью посоветовал Вадим и закрыл дверку.
Он встретился взглядами с Аркадием и тот понял, что спрашивать про их отношения просто глупо. Надо только увидеть, как эти двое смотрят друг на друга. Аркадию не мерещилось, но на Юлию его друг никогда так не смотрел. Ей такие взгляды даже не снились. Аркадий видел, с какой осторожностью, словно Маша была сделана из самого дорогого хрусталя, Вадим положил ее на заднее сиденье.
"Он должен мне объяснить многое," -- решил про себя Аркадий, усаживаясь за руль. Вадим Сел рядом с другом. Он повернулся к ней посмотреть, как она устроилась, а Маша, положив под голову ветровку, лежала с закрытыми глазами..
Машина легко зашуршала по траве и так же мягко увозила Машу и Вадима от пристанища, где двенадцать дней им был и стол, и дом. Всю дорогу Маша пыталась привыкнуть к мысли, что это последний раз, когда они вместе. Курортный роман закончился и пора разъехаться по домам. Она не хотела с ним расставаться, но это не их прихоть и ничего не поделаешь.
