На третью неделю пришло смирение и привычка к ранним подъемам и физической нагрузке.
А на четвертую Таис поймала себя на напевании незамысловатой мелодии во время мытья пекарских форм. И тогда же она заметила тишину. Если в пекарне не было посетителей, то единственными звуками здесь был только шум, который создавали сами Натан и Таис. В зале не играла даже обычная для таких мест фоновая музыка.
Тишина стала для Таис отрезвлением. Все время до сегодняшнего дня девушка постоянно крутила в голове мысли о прошлой работе, увольнении, переезде и попытках понять, что делать дальше. Каждый день, стирая крошки со стола, раскладывая чистые формы на полки, перекладывая булочки на витрину, Таис задавала себе вопрос: нравится ли ей то, чем она сейчас занимается? И каждый раз, не получая внутреннего отторжения, кивала себе и продолжала методично выполнять обязанности. Все, что ей нужно сегодня – сейчас – двигаться в бережном для себя направлении.
Когда мысли перестали бродить в голове, цепляя друг друга за хвост и делая этот круговорот нескончаемым, Таис ощутила в себе силы присмотреться к тому, что ее окружает. Они с Натаном вместе работали уже месяц, но все их разговоры за день сводились к паре фраз. И те, не считая будничных приветствий и вопросов в духе «как дела», относились исключительно к работе. А еще Натан никогда не говорил по телефону. Как и Таис.
– Может быть, включим музыку? – однажды предложила Таис. – Веселее будет.
Они обедали всегда вместе в одно и то же время, занимая столик в зале. Сначала Таис было очень некомфортно есть, сидя напротив начальника. Обеденный перерыв всегда был для нее священным временем для себя, без необходимости держать маску. Но Натан разговорами не докучал, вопросами по работе не изводил, лишь изредка ненавязчиво подкидывал для обсуждения какую-нибудь местную новость.
– Здесь же есть колонки или что-нибудь в этом роде? – спохватилась Таис. Может быть, не зря в зале тишина – нет технических возможностей?
Натан поставил кружку с недопитым чаем на стол и посмотрел в сторону подсобки.
– Кажется, что-то было… – пробормотал он и без дополнительных объяснений встал из-за стола.
Минут через пять начальник вернулся, поставил на широкий подоконник не самый новый магнитофон и подключил его к ближайшей розетке.
– Он старый, и кассет у меня нет, – сообщил Натан, что-то сосредоточенно крутя на магнитофоне. Несколько нехитрых манипуляций помогли сменить противное шипение на эфир местной станции. – Зато есть радио. Подойдет?
– Спасибо, – извиняясь за хлопоты, одними уголками губ улыбнулась Таис.
– Можешь переключать на любой канал, если хочешь, – проговорил Натан и вернулся к своему чаю. – Мне без разницы, что будет играть. Главное, чтобы не отпугивало посетителей.
Таис кивнула, и они продолжили обедать. Радио действительно разбавило неловкую тишину. На местной станции крутили в основном музыку вперемешку с интересными фактами и анекдотами.
–«...Встретились как-то две рыбы на дне озера и так заболтались, что забыли дышать и задохнулись…»
Таис почувствовала, как стремительно краснеет ее лицо до самых кончиков ушей. Она с трудом проглотила кое-как прожеванную сосиску и прикрыла рот рукой. Пришедшее на ум сравнение лишь усугубило ситуацию: Таис казалось, что сейчас она похожа на внезапно всплывший буек – такой же красный и приметный.
Изменившееся состояние помощницы, конечно же, не укрылось от Натана.
– Таисия? – обеспокоенно заговорил он. – Тебе плохо?
У Таис уже не хватало дыхания сдерживаться. Она привстала и хотела уйти в подсобку, чтобы успокоиться, но из-за подступивших слез споткнулась о ножку своего же стула, громко рухнула на пол и, наконец, от души разразилась смехом.
Растерявшийся на мгновение Натан поспешно встал из-за стола и присел напротив Таис, чтобы помочь ей подняться.
– Задохнулись!.. Рыбы!.. – шепотом выдавила Таис и закрыла лицо руками, чтобы Натан не видел его раскрасневшимся и в слезах. – Они же… они же не могут…
– Рыбы?.. – недоуменно повторил Натан и, вероятно, предположил, что взял на работу ненормальную. Мгновением позже на лице его мелькнуло понимание – радио все еще работало. – Так, понятно, это хотя бы не истерика. Я надеюсь.
– Не истерика, – кое-как отдышавшись, проговорила Таис. Она вытерла ладонями мокрые от слез щеки, посмотрела на Натана, сидящего на корточках напротив, и тут же отвела взгляд. – Извини за это. Я просто так давно не смеялась от души. Боже, как неловко! В первую очередь из-за того, что смеюсь над такой глупой шуткой.
Казалось, Натан вовсе не считал настолько бурную реакцию стыдной. Он вновь вернул лицу спокойно-отрешенное выражение и протянул Таис руки. Она вложила свои ладони в ладони Натана и неловко поднялась. Их лица оказались так близко, что Таис всего на мгновение почувствовала, как дыхание Натана коснулось ее щеки. Резкое сокращение дистанции смутило ее, поэтому Таис отступила назад и аккуратно высвободила свои ладони из рук Натана, поблагодарив за помощь.
– Между прочим, рыбы могут задохнуться, – как ни в чем не бывало сказал Натан. – Но это уже к вопросу о насыщении кислородом водоема, в котором они обитают.
Таис наградила собеседника удивленным и в то же время недоверчивым взглядом: не издевался ли он над ней сейчас?
– Я очень ценю то, как ты пытаешься спасти мое положение, но не надо переводить шутку из плоской в высокоинтеллектуальную, – тактично проговорила Таис и подняла упавший стул. – Этот провал уже ничем не стереть.
Мелодия таймера, который Натан устанавливал на время обеда, оповестила, что перерыв закончен, и нужно снова открывать двери пекарни для посетителей. Таис была даже рада, что они сейчас разойдутся по своим делам, потому что ощущала легкую растерянность после их короткого диалога.
Остаток рабочего дня прошел без происшествий, поэтому, закончив с делами, в три часа дня Таис спокойно отправилась домой.
– Уже привыкла к нагрузке? – негромко поинтересовался Натан, когда она проходила мимо него к выходу.
– Тяжело было в первые дни… – откликнулась Таис и закинула рюкзак на плечо, а потом поправилась: – В первую неделю. Сейчас уже я в порядке.
– Тебя все устраивает? – задал новый вопрос Натан, параллельно выкладывая из шкафчика новые упаковочные пакеты.
– Да, – уверенно ответила Таис и уже собралась прощаться, но вдруг передумала и спросила: – А тебя все устраивает? Я справляюсь?
За все время работы, кроме тщательных наставлений, Таис не услышала ни одного упрека в свой адрес и наивно полагала, что все в порядке. Но вдруг это не так?
– Да, – коротко ответил Натан. Возможно, он хотел продолжить разговор, но прозвенел колокольчик, оповещая о новом посетителе.
– До завтра, – шепнула Таис и убежала домой с неясным ощущением перемен.
Таис проснулась за полчаса до будильника, как случалось уже несколько недель подряд из-за привычки к новому графику работы. Чтобы не будить сестру в выходной день, она тихо собралась и ушла на работу, захватив с собой вместо завтрака только термокружку со свежезаваренным сладким чаем. Шестидневка больше не напрягала. Особенно когда в субботу в семь утра город полностью в твоем распоряжении.
Каждый день Таис ходила в пекарню пешком. Сорок минут прогулки на свежем воздухе вернули ее лицу свежесть и здоровый цвет кожи. Физическая активность постепенно избавляла от болезненных невралгических зажимов, улучшала сон, а монотонные действия на работе изо дня в день стали настоящей медитацией. Таис не могла вспомнить, когда в последний раз на рабочем месте чувствовала себя так спокойно. Мир вдруг начал казаться простым и дружелюбным.
Таис дошла до уже полюбившегося желтого двухэтажного здания и потянула на себя дверь, но та и не думала поддаваться. Результат не изменился, даже когда она приложила больше усилий. Часы показывали без десяти восемь. Пекарня в субботу открывалась позже, тем не менее Натан всегда оставлял дверь открытой для Таис. Даже несмотря на то, что у нее был свой ключ.
Таис отошла от двери и через окно заглянула в зал. Уже потянувшись за ключами, она заметила сидящего за столиком Натана. Он прислонился спиной к стене, а голову подпер рукой, облокотившись на столик. Абсолютно неподвижный, с закрытыми глазами Натан, похоже, спал…
Задумчиво теребя шлейку рюкзака, Таис не торопилась что-либо предпринимать. В ее груди зародилось чувство, похожее на жалость. Именно сейчас, в лучах утреннего солнца, в пустом зале пекарни Натан показался ей невозможно одиноким.
Копошение в дверном замке и осторожные шаги Таис не разбудили Натана. Рабочий день пекаря мог начинаться до рассвета или вместе с ним, поэтому нет ничего удивительного в том, что мужчину сморил сон. Таис не хотела пугать Натана громким голосом, а касаться его казалось слишком… личным. От одной только мысли об этом у нее побежали неясные мурашки по коже. Во сне лицо Натана было приятно расслабленным: чуть разгладились напряженные морщины на лбу и у рта, часто опущенные уголки губ больше не выглядели угрюмо. Таис вдруг вспомнила скупую мимолетную улыбку Натана и подумала, что было бы здорово, если бы он чаще улыбался. Неужели в его жизни так мало радости?
Пока Таис медлила, Натан едва заметно дернулся, приоткрыл глаза и лениво выпрямился.
– Доброе утро, – зачем-то прошептала Таис и не нашла ничего лучше, чем помахать рукой.
Внезапное приветствие заставило Натана резко повернуться на голос. Стоящая чуть в стороне Таис не сразу попала в поле его зрения, поэтому, очевидно, присутствие еще одного человека в пекарне стало для него неожиданностью.
– Доброе, – хриплым голосом отозвался Натан и прочистил горло. – Давно ты здесь?
Он поднялся с места, осмотрел свою футболку – не задралась ли, – поправил примявшиеся брюки и приложил ладонь ко лбу, словно проверяя, не повысилась ли температура.
– Только что зашла, – оправдалась Таис и закинула ключи в рюкзак. – Извини, что сразу не заявила о себе. Я думала, что ты проснешься, как только я начну открывать дверь.
– Похоже, мой сон уже не настолько чуткий, – пробубнил себе под нос Натан и вернулся за стойку. Надев фартук, он ненадолго зажмурился, глубоко вдохнул и снова заговорил: – Извини за это. Я сегодня справился быстрее, чем обычно, вот и задремал. С твоей помощью мне стало свободнее. Никак не привыкну, хотя и рад.
– Все в порядке, – коротко улыбнулась Таис и ушла переодеваться. Она почти закрыла дверь, когда услышала бормотание.
– Сотрудник месяца, – обращаясь к самому себе, говорил Натан. – Отличный руководитель, засыпающий на рабочем месте. Очень профессионально.
Таис захотелось его успокоить – не случилось же ничего страшного. Но она решила не ставить Натана в еще более неловкое положение.
В субботу утром посетители заглядывали редко. Самые активные часы приходились к обеду, когда жители просыпались и начинали выбираться кто на пикник, кто на прогулку, а кто просто за вкусной выпечкой к чаю. Поэтому Натан и Таис очень плавно входили в рабочий ритм.
Пока Натан перевешивал табличку на «Открыто», Таис заканчивала выкладывать отдохнувшие после печи булочки. По выходным их утренняя партия была всегда меньше, потому что ближе к полудню Натан допекал свежие как раз к наплыву посетителей. После выкладки Таис обычно мыла формы на кухне, но сегодня у нее было настроение поговорить. Пока она искала повод завести беседу, попутно протирая широкие листья фикуса на подоконнике, в зале появился первый посетитель. Для субботнего утра одет он был, мягко говоря, непривычно: в черный строгий костюм с белой рубашкой и безукоризненно вычищенные темно-синие туфли.
– Доброе утро, – вежливо поприветствовал посетителя Натан. – Снова работаете?
– Увы, – тяжело вздохнув, откликнулся незнакомец и вытащил из кошелька пластиковую карту. – Будьте добры, две с клубничным джемом, шоколадный кекс и кофе.
– Кофе у нас нет, – мягко сообщил Натан и упаковал заказ в шуршащий крафтовый пакет. – Могу предложить зеленый или черный чай с лимоном.
Покупатель отрицательно покачал головой.
– Я не теряю надежды, что когда-нибудь ваша выпечка пересечется с хорошим кофе в одном месте, – сказал он и расплатился. – Хорошего дня!
– И вам тоже.
Когда пекарня опустела, Таис поняла, что это ее шанс. Потом они снова будут заняты своими обязанностями – не до разговоров.
– Почему три на семь? «Хлеб 3/7»? – стирая пылинки с листьев чистой тряпкой, поинтересовалась Таис.
– Я удивлен, что ты не задала этот вопрос раньше, – подавив зевок, откликнулся Натан.
Раньше ей на многое было все равно, а теперь стало любопытно. Но вместо того, чтобы озвучивать свои мысли, Таис просто пожала плечами.
– Это что-то мистическое или, может быть, ты вложил в название личный смысл? – предположила она.
– Кое-что личное есть, – помедлив, все-таки проговорил Натан. Отвечая на вопросы, он не прекращал заниматься своими делами: проверял достаточно ли чайных пакетиков у термопота и есть ли еще одноразовые перчатки, чтобы брать выпечку. – Хлеб три на семь значит – «настолько вкусный хлеб, что его хочется есть на завтрак, обед и ужин каждый день». Три раза в день, семь дней в неделю.
– Ух ты, – не удержалась Таис. Удивление заставило ее оторваться от подоконника с растениями и присесть за ближайший столик. – А я как-то даже не догадалась.
– Я не обладаю развитой фантазией. Смысл подсказала… мама, – негромко, но четко произнес Натан. Возможно, он не хотел, чтобы его переспрашивали, тем самым заставляя еще раз признаться в участии семьи.
– Вам удалось выделиться среди других «уникальных» названий типа «Пекарня», «Булочная» и «Свежая выпечка».
– Вообще-то я так и хотел назвать… – проговорил Натан, не глядя на Таис.
– Как? Свежий хлеб?
Натан наградил ее вопросительным взглядом.
– Нам суждено было работать вместе, – решительно заявила Таис.
О легком недоумении начальника свидетельствовала лишь изогнутая бровь.
– О чем ты?
– Мой плоский юмор прекрасно сочетается с твоими «оригинальными» идеями.
Мгновение – и на лице Натана появилась скромная улыбка. Движения губ были до того несмелыми, будто сам мужчина был удивлен тому, что они могут так приподниматься.
Таис засмотрелась на Натана и едва не прижала к щеке тряпку, которую все еще держала в руках. Позабыв о цветах, она сидела на стуле, ловила кожей ласковые прикосновения летнего солнца и наслаждалась моментом. Таис и не предполагала, что ее может так обрадовать чужая улыбка.
Улыбка Натана.
Таис будто впервые по-настоящему рассмотрела человека, с которым работала бок о бок уже второй месяц.
Что же случилось? Это последствия ее восстановления или человек, искренний в своих печалях и радостях, так или иначе располагает к себе?
– Ты успеешь все перемыть? – прервал мысли Таис спокойный голос Натана.
– Да что тут мыть? – вздохнула Таис, нехотя выныривая из атмосферы их доверительного разговора, но все же встала и направилась к цветочным горшкам. – Сейчас протру еще пару листочков, полью и все будет отлично.
– Я про кухню, – уточнил Натан. – Через час мне нужно будет допечь еще партию булочек.
– Точно, – шепнула себе под нос Таис и принялась усерднее натирать запылившиеся листочки, а более громко ответила Натану: – Еще три минуты здесь и пойду на кухню. Всё будет сделано в срок!
А на четвертую Таис поймала себя на напевании незамысловатой мелодии во время мытья пекарских форм. И тогда же она заметила тишину. Если в пекарне не было посетителей, то единственными звуками здесь был только шум, который создавали сами Натан и Таис. В зале не играла даже обычная для таких мест фоновая музыка.
Тишина стала для Таис отрезвлением. Все время до сегодняшнего дня девушка постоянно крутила в голове мысли о прошлой работе, увольнении, переезде и попытках понять, что делать дальше. Каждый день, стирая крошки со стола, раскладывая чистые формы на полки, перекладывая булочки на витрину, Таис задавала себе вопрос: нравится ли ей то, чем она сейчас занимается? И каждый раз, не получая внутреннего отторжения, кивала себе и продолжала методично выполнять обязанности. Все, что ей нужно сегодня – сейчас – двигаться в бережном для себя направлении.
Когда мысли перестали бродить в голове, цепляя друг друга за хвост и делая этот круговорот нескончаемым, Таис ощутила в себе силы присмотреться к тому, что ее окружает. Они с Натаном вместе работали уже месяц, но все их разговоры за день сводились к паре фраз. И те, не считая будничных приветствий и вопросов в духе «как дела», относились исключительно к работе. А еще Натан никогда не говорил по телефону. Как и Таис.
***
– Может быть, включим музыку? – однажды предложила Таис. – Веселее будет.
Они обедали всегда вместе в одно и то же время, занимая столик в зале. Сначала Таис было очень некомфортно есть, сидя напротив начальника. Обеденный перерыв всегда был для нее священным временем для себя, без необходимости держать маску. Но Натан разговорами не докучал, вопросами по работе не изводил, лишь изредка ненавязчиво подкидывал для обсуждения какую-нибудь местную новость.
– Здесь же есть колонки или что-нибудь в этом роде? – спохватилась Таис. Может быть, не зря в зале тишина – нет технических возможностей?
Натан поставил кружку с недопитым чаем на стол и посмотрел в сторону подсобки.
– Кажется, что-то было… – пробормотал он и без дополнительных объяснений встал из-за стола.
Минут через пять начальник вернулся, поставил на широкий подоконник не самый новый магнитофон и подключил его к ближайшей розетке.
– Он старый, и кассет у меня нет, – сообщил Натан, что-то сосредоточенно крутя на магнитофоне. Несколько нехитрых манипуляций помогли сменить противное шипение на эфир местной станции. – Зато есть радио. Подойдет?
– Спасибо, – извиняясь за хлопоты, одними уголками губ улыбнулась Таис.
– Можешь переключать на любой канал, если хочешь, – проговорил Натан и вернулся к своему чаю. – Мне без разницы, что будет играть. Главное, чтобы не отпугивало посетителей.
Таис кивнула, и они продолжили обедать. Радио действительно разбавило неловкую тишину. На местной станции крутили в основном музыку вперемешку с интересными фактами и анекдотами.
–«...Встретились как-то две рыбы на дне озера и так заболтались, что забыли дышать и задохнулись…»
Таис почувствовала, как стремительно краснеет ее лицо до самых кончиков ушей. Она с трудом проглотила кое-как прожеванную сосиску и прикрыла рот рукой. Пришедшее на ум сравнение лишь усугубило ситуацию: Таис казалось, что сейчас она похожа на внезапно всплывший буек – такой же красный и приметный.
Изменившееся состояние помощницы, конечно же, не укрылось от Натана.
– Таисия? – обеспокоенно заговорил он. – Тебе плохо?
У Таис уже не хватало дыхания сдерживаться. Она привстала и хотела уйти в подсобку, чтобы успокоиться, но из-за подступивших слез споткнулась о ножку своего же стула, громко рухнула на пол и, наконец, от души разразилась смехом.
Растерявшийся на мгновение Натан поспешно встал из-за стола и присел напротив Таис, чтобы помочь ей подняться.
– Задохнулись!.. Рыбы!.. – шепотом выдавила Таис и закрыла лицо руками, чтобы Натан не видел его раскрасневшимся и в слезах. – Они же… они же не могут…
– Рыбы?.. – недоуменно повторил Натан и, вероятно, предположил, что взял на работу ненормальную. Мгновением позже на лице его мелькнуло понимание – радио все еще работало. – Так, понятно, это хотя бы не истерика. Я надеюсь.
– Не истерика, – кое-как отдышавшись, проговорила Таис. Она вытерла ладонями мокрые от слез щеки, посмотрела на Натана, сидящего на корточках напротив, и тут же отвела взгляд. – Извини за это. Я просто так давно не смеялась от души. Боже, как неловко! В первую очередь из-за того, что смеюсь над такой глупой шуткой.
Казалось, Натан вовсе не считал настолько бурную реакцию стыдной. Он вновь вернул лицу спокойно-отрешенное выражение и протянул Таис руки. Она вложила свои ладони в ладони Натана и неловко поднялась. Их лица оказались так близко, что Таис всего на мгновение почувствовала, как дыхание Натана коснулось ее щеки. Резкое сокращение дистанции смутило ее, поэтому Таис отступила назад и аккуратно высвободила свои ладони из рук Натана, поблагодарив за помощь.
– Между прочим, рыбы могут задохнуться, – как ни в чем не бывало сказал Натан. – Но это уже к вопросу о насыщении кислородом водоема, в котором они обитают.
Таис наградила собеседника удивленным и в то же время недоверчивым взглядом: не издевался ли он над ней сейчас?
– Я очень ценю то, как ты пытаешься спасти мое положение, но не надо переводить шутку из плоской в высокоинтеллектуальную, – тактично проговорила Таис и подняла упавший стул. – Этот провал уже ничем не стереть.
Мелодия таймера, который Натан устанавливал на время обеда, оповестила, что перерыв закончен, и нужно снова открывать двери пекарни для посетителей. Таис была даже рада, что они сейчас разойдутся по своим делам, потому что ощущала легкую растерянность после их короткого диалога.
Остаток рабочего дня прошел без происшествий, поэтому, закончив с делами, в три часа дня Таис спокойно отправилась домой.
– Уже привыкла к нагрузке? – негромко поинтересовался Натан, когда она проходила мимо него к выходу.
– Тяжело было в первые дни… – откликнулась Таис и закинула рюкзак на плечо, а потом поправилась: – В первую неделю. Сейчас уже я в порядке.
– Тебя все устраивает? – задал новый вопрос Натан, параллельно выкладывая из шкафчика новые упаковочные пакеты.
– Да, – уверенно ответила Таис и уже собралась прощаться, но вдруг передумала и спросила: – А тебя все устраивает? Я справляюсь?
За все время работы, кроме тщательных наставлений, Таис не услышала ни одного упрека в свой адрес и наивно полагала, что все в порядке. Но вдруг это не так?
– Да, – коротко ответил Натан. Возможно, он хотел продолжить разговор, но прозвенел колокольчик, оповещая о новом посетителе.
– До завтра, – шепнула Таис и убежала домой с неясным ощущением перемен.
Глава 5 «Чужая улыбка»
Таис проснулась за полчаса до будильника, как случалось уже несколько недель подряд из-за привычки к новому графику работы. Чтобы не будить сестру в выходной день, она тихо собралась и ушла на работу, захватив с собой вместо завтрака только термокружку со свежезаваренным сладким чаем. Шестидневка больше не напрягала. Особенно когда в субботу в семь утра город полностью в твоем распоряжении.
Каждый день Таис ходила в пекарню пешком. Сорок минут прогулки на свежем воздухе вернули ее лицу свежесть и здоровый цвет кожи. Физическая активность постепенно избавляла от болезненных невралгических зажимов, улучшала сон, а монотонные действия на работе изо дня в день стали настоящей медитацией. Таис не могла вспомнить, когда в последний раз на рабочем месте чувствовала себя так спокойно. Мир вдруг начал казаться простым и дружелюбным.
Таис дошла до уже полюбившегося желтого двухэтажного здания и потянула на себя дверь, но та и не думала поддаваться. Результат не изменился, даже когда она приложила больше усилий. Часы показывали без десяти восемь. Пекарня в субботу открывалась позже, тем не менее Натан всегда оставлял дверь открытой для Таис. Даже несмотря на то, что у нее был свой ключ.
Таис отошла от двери и через окно заглянула в зал. Уже потянувшись за ключами, она заметила сидящего за столиком Натана. Он прислонился спиной к стене, а голову подпер рукой, облокотившись на столик. Абсолютно неподвижный, с закрытыми глазами Натан, похоже, спал…
Задумчиво теребя шлейку рюкзака, Таис не торопилась что-либо предпринимать. В ее груди зародилось чувство, похожее на жалость. Именно сейчас, в лучах утреннего солнца, в пустом зале пекарни Натан показался ей невозможно одиноким.
Копошение в дверном замке и осторожные шаги Таис не разбудили Натана. Рабочий день пекаря мог начинаться до рассвета или вместе с ним, поэтому нет ничего удивительного в том, что мужчину сморил сон. Таис не хотела пугать Натана громким голосом, а касаться его казалось слишком… личным. От одной только мысли об этом у нее побежали неясные мурашки по коже. Во сне лицо Натана было приятно расслабленным: чуть разгладились напряженные морщины на лбу и у рта, часто опущенные уголки губ больше не выглядели угрюмо. Таис вдруг вспомнила скупую мимолетную улыбку Натана и подумала, что было бы здорово, если бы он чаще улыбался. Неужели в его жизни так мало радости?
Пока Таис медлила, Натан едва заметно дернулся, приоткрыл глаза и лениво выпрямился.
– Доброе утро, – зачем-то прошептала Таис и не нашла ничего лучше, чем помахать рукой.
Внезапное приветствие заставило Натана резко повернуться на голос. Стоящая чуть в стороне Таис не сразу попала в поле его зрения, поэтому, очевидно, присутствие еще одного человека в пекарне стало для него неожиданностью.
– Доброе, – хриплым голосом отозвался Натан и прочистил горло. – Давно ты здесь?
Он поднялся с места, осмотрел свою футболку – не задралась ли, – поправил примявшиеся брюки и приложил ладонь ко лбу, словно проверяя, не повысилась ли температура.
– Только что зашла, – оправдалась Таис и закинула ключи в рюкзак. – Извини, что сразу не заявила о себе. Я думала, что ты проснешься, как только я начну открывать дверь.
– Похоже, мой сон уже не настолько чуткий, – пробубнил себе под нос Натан и вернулся за стойку. Надев фартук, он ненадолго зажмурился, глубоко вдохнул и снова заговорил: – Извини за это. Я сегодня справился быстрее, чем обычно, вот и задремал. С твоей помощью мне стало свободнее. Никак не привыкну, хотя и рад.
– Все в порядке, – коротко улыбнулась Таис и ушла переодеваться. Она почти закрыла дверь, когда услышала бормотание.
– Сотрудник месяца, – обращаясь к самому себе, говорил Натан. – Отличный руководитель, засыпающий на рабочем месте. Очень профессионально.
Таис захотелось его успокоить – не случилось же ничего страшного. Но она решила не ставить Натана в еще более неловкое положение.
В субботу утром посетители заглядывали редко. Самые активные часы приходились к обеду, когда жители просыпались и начинали выбираться кто на пикник, кто на прогулку, а кто просто за вкусной выпечкой к чаю. Поэтому Натан и Таис очень плавно входили в рабочий ритм.
Пока Натан перевешивал табличку на «Открыто», Таис заканчивала выкладывать отдохнувшие после печи булочки. По выходным их утренняя партия была всегда меньше, потому что ближе к полудню Натан допекал свежие как раз к наплыву посетителей. После выкладки Таис обычно мыла формы на кухне, но сегодня у нее было настроение поговорить. Пока она искала повод завести беседу, попутно протирая широкие листья фикуса на подоконнике, в зале появился первый посетитель. Для субботнего утра одет он был, мягко говоря, непривычно: в черный строгий костюм с белой рубашкой и безукоризненно вычищенные темно-синие туфли.
– Доброе утро, – вежливо поприветствовал посетителя Натан. – Снова работаете?
– Увы, – тяжело вздохнув, откликнулся незнакомец и вытащил из кошелька пластиковую карту. – Будьте добры, две с клубничным джемом, шоколадный кекс и кофе.
– Кофе у нас нет, – мягко сообщил Натан и упаковал заказ в шуршащий крафтовый пакет. – Могу предложить зеленый или черный чай с лимоном.
Покупатель отрицательно покачал головой.
– Я не теряю надежды, что когда-нибудь ваша выпечка пересечется с хорошим кофе в одном месте, – сказал он и расплатился. – Хорошего дня!
– И вам тоже.
Когда пекарня опустела, Таис поняла, что это ее шанс. Потом они снова будут заняты своими обязанностями – не до разговоров.
– Почему три на семь? «Хлеб 3/7»? – стирая пылинки с листьев чистой тряпкой, поинтересовалась Таис.
– Я удивлен, что ты не задала этот вопрос раньше, – подавив зевок, откликнулся Натан.
Раньше ей на многое было все равно, а теперь стало любопытно. Но вместо того, чтобы озвучивать свои мысли, Таис просто пожала плечами.
– Это что-то мистическое или, может быть, ты вложил в название личный смысл? – предположила она.
– Кое-что личное есть, – помедлив, все-таки проговорил Натан. Отвечая на вопросы, он не прекращал заниматься своими делами: проверял достаточно ли чайных пакетиков у термопота и есть ли еще одноразовые перчатки, чтобы брать выпечку. – Хлеб три на семь значит – «настолько вкусный хлеб, что его хочется есть на завтрак, обед и ужин каждый день». Три раза в день, семь дней в неделю.
– Ух ты, – не удержалась Таис. Удивление заставило ее оторваться от подоконника с растениями и присесть за ближайший столик. – А я как-то даже не догадалась.
– Я не обладаю развитой фантазией. Смысл подсказала… мама, – негромко, но четко произнес Натан. Возможно, он не хотел, чтобы его переспрашивали, тем самым заставляя еще раз признаться в участии семьи.
– Вам удалось выделиться среди других «уникальных» названий типа «Пекарня», «Булочная» и «Свежая выпечка».
– Вообще-то я так и хотел назвать… – проговорил Натан, не глядя на Таис.
– Как? Свежий хлеб?
Натан наградил ее вопросительным взглядом.
– Нам суждено было работать вместе, – решительно заявила Таис.
О легком недоумении начальника свидетельствовала лишь изогнутая бровь.
– О чем ты?
– Мой плоский юмор прекрасно сочетается с твоими «оригинальными» идеями.
Мгновение – и на лице Натана появилась скромная улыбка. Движения губ были до того несмелыми, будто сам мужчина был удивлен тому, что они могут так приподниматься.
Таис засмотрелась на Натана и едва не прижала к щеке тряпку, которую все еще держала в руках. Позабыв о цветах, она сидела на стуле, ловила кожей ласковые прикосновения летнего солнца и наслаждалась моментом. Таис и не предполагала, что ее может так обрадовать чужая улыбка.
Улыбка Натана.
Таис будто впервые по-настоящему рассмотрела человека, с которым работала бок о бок уже второй месяц.
Что же случилось? Это последствия ее восстановления или человек, искренний в своих печалях и радостях, так или иначе располагает к себе?
– Ты успеешь все перемыть? – прервал мысли Таис спокойный голос Натана.
– Да что тут мыть? – вздохнула Таис, нехотя выныривая из атмосферы их доверительного разговора, но все же встала и направилась к цветочным горшкам. – Сейчас протру еще пару листочков, полью и все будет отлично.
– Я про кухню, – уточнил Натан. – Через час мне нужно будет допечь еще партию булочек.
– Точно, – шепнула себе под нос Таис и принялась усерднее натирать запылившиеся листочки, а более громко ответила Натану: – Еще три минуты здесь и пойду на кухню. Всё будет сделано в срок!
