- Он был тебе близким другом?
- Нет, - перехватив мои руки, которые как раз начали ерошить ему волосы, Антон вытащил меня из-за своей спины. А на его услужливо подставленное колено я уселась сама. – Он работал у меня около полугода. Парнишка смышленый, исполнительный, претензий к нему не было. Но близко я его не знал.
- Тимур ведь тоже был из ваших? – Он молча кивнул. – Он пытался на меня воздействовать.
Пальцы, потихоньку перебиравшие стянутые в хвост волосы, мгновенно остановились.
- А подробнее?
Я попыталась усесться удобнее, что было изначально дохлым номером – твердо, неудобно, но в целом приятно, так что желания вставать не появилось.
- В первый день был твой отец, тогда у меня этой подвески ещё не было, а во второй, когда ты в кабинете разговаривал с этим Аркадием… - Я напрягла память, пытаясь вспомнить крутившееся на языке отчество колобка.
- Тимофеевичем.
- Да, точно. Пока ты с ним общался, я была в приемной вместе с Тимуром. И в какой-то момент поняла, что та бусина, которую дала Алеся, начала греться. Я сразу спросила, что и зачем он делает. Тимур явно испугался, ответил, что пытался понять, не навредил ли мне этот Тимофеевич. И попросил ничего не говорить тебе, вроде как, ты будешь недоволен, что, во-первых, меня вообще подвергали риску, а, во-вторых, что я смогла его засечь.
Антон задумчиво побарабанил пальцами по столу.
- Почему сразу об этом не сказала?
- Сначала было не до того, а потом забыла. Я вообще вспомнила только ночью, незадолго до твоего прихода.
- Понятно… - Он ссадил меня с колен и поднялся сам. – Можно я тебя кое о чем попрошу?
- Да, конечно.
- Мне нужно, чтобы ты в компании Алеси сегодня показалась где-нибудь в людном месте. - Просьба меня, мягко говоря, удивила, я только и успела, что вытаращиться, когда Антон продолжил: - Охрана будет рядом, но маячить перед глазами не станет, место лучше выбрать изначально не злачное.
- Ну, можно съездить в приют, я там ещё два дня назад должна была показаться. Там спокойно, народу не много, но и не совсем безлюдно. Я говорила тебе адрес.
- Да, помню, подойдет.
- А зачем? Ведь это же не просто так?
Первым на ум приходила старая добрая версия с подсадной уткой, но мне отчего-то не хотелось думать, что дело действительно в этом. И что Антон вот так легко мог согласиться, чтобы я маячила перед глазами преступников.
- Боюсь, главным подозреваемым назначали Алесю.
Я тут же забыла прежние догадки, потому что его слова звучали совсем уж бредово.
- Алесю?! Да как бы она это сделала? Ведь она же не владеет вашим гипнозом, правильно? Значит, и против воли привести его ночью на работу, а потом заставить застрелиться тоже не могла. Инстинкт самосохранения это одна из основ выживаемости, это всё равно как велеть человеку перестать дышать, но физически никак не воздействовать! Какое-то время возможно, а потом организм просто не даст себя угробить.
- Я сам в это не верю, - пока я не начала в запале бегать по кухне, Антон меня отловил и спеленал руками. – У неё не было причин желать ему смерти, да ещё и вот так, подставляя меня. Они вообще были едва знакомы, у Алеси… напряженные отношения с большинством иных, так что личные мотивы тоже мимо. Это из хорошего.
- А есть и плохое? – Я притихла в кольце его рук, прижавшись щекой к груди. Но спокойнее все равно не становилось.
- Есть. Теоретически она на это способна. И, в отличие от остальных, её воздействие даже при сохранении целостности мозга не отследить. А проверить, дав себя считать, она не может.
- Почему?
- Потому что дураков, которые согласятся попробовать влезть в её сознание, не найдешь. Раньше были, а потом как-то перевелись естественным путем.
Что ни говори, а женский разум это сила…
- Ты хочешь показать, что не считаешь её угрозой?
- Да, поэтому никак не препятствую общению с моей девушкой. Не думаю, что это многих убедит, но лишним точно не будет.
Я усилием подавила так и просящуюся на лицо улыбку. И от заботы, и просто приятно, как он обнимал. Ну, и от того, что своей девушкой назвал. Ой, ну, вот прям повод для счастья! Особенно в сложившихся условиях.
А ещё, стыдно признать, но я испытала радость, когда он сказал, что это самоубийство. И от того было противно на душе.
- Да, пока не забыла, - чтобы отвлечься от не очень приятного ощущения себя последней сволочью, я встрепенулась, припомнив кое-то ещё. – Можно мне будет забежать домой? А то цветок полить надо и забрать платежки за коммуналку. Может, сразу по дороге с ней и заедем?
Антон чуть сдвинул брови, а потом с сомнением покачал головой.
- Давай я тебя сам вечером отвезу?
Мне это показалось странным – как раз в приют может кто угодно заглянуть, а тут изолированная квартира, чего так бояться-то?!
- Да мне не горит, можно и завтра… А как быть с её новой работой? Она же вчера со мной полдня просидела, сегодня снова. Не попрут за нарушение трудовой дисциплины?
- Придумает что-нибудь. К тому же, насколько знаю, ей туда сегодня приходить к четырем, успеете.
После этого он засобирался, я проводила, поцеловала, разве что платочком вслед не помахала, а потом задумалась. Получается, что подозревать Алеську в убийстве начали вечером, как ни крути, если принудил кого-то к сведению счетов с жизнь, это натуральное убийство и есть. Тогда почему ещё днём Антон прислал её сюда, чтобы была на глазах? Обострение паранойи или были какие-то предпосылки, чтобы обеспечить ей алиби? Или кое-кто нагло врет и среди его умений таки есть легкое предвидение?
Пока голова не начала пухнуть от вопросов, ответов на которые у меня нет, я быстро совершила моцион, потом оделась и отправилась убирать за Булькой. Ну, и поиграть с ним во дворе. Курица у нас исключительно для дома, она животное нежное, куда ж её в снег! А вот покидать мячик, чтобы бодрой рысью притоптать все оставшиеся нетронутыми участки белой целины, это пожалуйста. Пес гарцевал минут пятнадцать, а потом отправился метить все достойные с его точки зрения вертикальные поверхности, отчего я только тяжело вздохнула. Одобряй или нет, а против природы не попрешь. И категорической просьбы Антона не покидать пределы двора – тоже. Впрочем, вчера он, заметив, что Булька осквернил угол гаража, вроде, особо не возражал…
Когда моё животное утомилось и начало намекать, что неплохо бы после титанической работы так же ударно пожрать, я вернулась в дом, поглядывая на часы. Присланное Алеськой сообщение гласило, что она будет минут через двадцать, хватит, чтобы быстро перекусить и собраться. Этим я и занялась, попутно предупредив Бульку, что скоро уйду, но с собой его брать не буду. Пес у меня вообще не очень общительный, причем, как с людьми, так и со своими сородичами. Нет, иногда я его брала, чтобы новенькие, видя, как их собрат доверяет человеку, тоже не дичились. Но совсем нелюдимых у Инны практически не бывает, отловом она не занимается, только пристраивает тех, кого принесли ранеными, или дворовый молодняк. Ну, и чтобы хоть как-то отбивать вложенные деньги, в другом крыле здания держит гостиницу для животных. Вообще она девушка небедная, у мужа крупная строительная фирма. Сидеть дома, занимаясь исключительно детьми и полированием ногтей, ей было скучно, вот и нашла занятие по душе. Но и постоянно просить у супруга деньги на такое «баловство» тоже стремно, поэтому организовала платный присмотр за живностью. Мы с ней познакомились пару лет назад на выставке кошек, разговорились, а потом и ударили по рукам. Денег за осмотр и лечение приблудных я с неё не брала, только если помощь нужна была кому-то из тех, кто на передержке, пункт о платном вызове ветеринара был в договоре. Ну, и Инна рекомендовала меня их хозяевам, так что сотрудничество было взаимовыгодным.
Впрочем, к постояльцам меня вызывают редко, потому что принимает она их только со справкой от ветеринара, но бывает и такое – то подделывают, то наш брат выпишет, не глядя, за малую мзду. Зачем хозяева рискуют нажить себе такой геморрой, понятия не имею, уж если есть деньги на поездку к морю, то и найти несколько сотен рублей на то, чтобы принести питомца на осмотр к нормальному ветеринару, тоже можно найти.
Я уже натягивала перчатки, когда Алеська отзвонила, что стоит у ворот, можно выбегать. Заходить она почему-то отказалась. Ключи Антон оставил на тумбочке в прихожей, и я, путаясь и по нескольку раз перепроверяя, закрыла ли, одолела все три замка. Судя по ним, на одну только магическую защиту дома он не особо рассчитывал.
Красная до рези в глазах машинка действительно стояла прямо у ворот, а за рулем сидела Леся. И, судя по тому, какие рожи корчила, говоря по телефону, утро у неё явно не задалось. Впрочем, когда день начинается с того, что на тебя вешают обвинение в убийстве, назвать его хорошим язык не повернется даже у конченого оптимиста.
Пока я запирала калитку, она договорила и отбросила телефон с таким видом, что тот должен быть вспыхнуть и осыпаться горсткой пепла.
- Привет, - я уселась на пассажирское сиденье, пока она мрачно смотрела в лобовое стекло. – Тяжелый день?
- Да капец какой-то… И тебе привет. Адрес, куда едем, скажи, - Алеся дождалась, пока я отвечу, вбила его в навигатор и аккуратно выехала на дорогу. – Ты как?
- Нормально. Тебя уже куда-то вызывали?
- Не-а. Формально пришить мне это дело не могут, оснований практически нет, но нервы потреплют знатно, - она досадливо качнула головой, собранные в высокий хвост волосы скользнули по плечу, как язык пламени. – Бред какой-то, сдался мне этот Тимур… Он мне и живой триста лет не нужен, а уж чтобы принудить пулю в лоб пустить, и подавно. Думаю, опять под Антона копают, тебя он теперь стережет, решили через меня. К тому же на меня много чего можно предположительно повесить, такого, что доказать почти невозможно, но и опровергнуть – тоже.
Я не стала поддерживать разговор, потому что движение было довольно интенсивным – утро, как-никак. Но вскоре мы уткнулись в пробку на кольце, так что теперь я уже не боялась отвлечь водителя. Кстати, вела машину Алеся предельно собранно и внимательно. Замеченная мной ещё у дома неприметная темная машина ехала сзади, как приклеенная, на мой кивок и немой вопрос по этому поводу Алеся сразу подтвердила, что это и есть обещанная охрана.
- Такое и раньше случалось? Ну, что тебя подставляли. И под Антона копали.
- Бывало. Не скажу, что часто, но все же. Можно подумать, его должность это прям такая привилегия, - Леська фыркнула раздосадованной кошкой. – Быть буфером между Советом двенадцати и человеческой частью администрации региона это только на бумаге почетно, а по факту собачья работа, на которой с большей долей вероятности заработаешь инфаркт, чем деньги и народную любовь.
- Значит, эта его должность по работе с молодежью просто ширма?
- Конечно. Нет, чтобы поддерживать легенду он время от времени делает вид, что занят в поте лица именно организацией народных праздников, но на самом деле этим занимаются совсем другие люди, которые сидят за его спиной и не особо светятся.
Пробка не то, чтобы рассосалась, но начала хоть немного двигаться, и мне бы замолчать, но разбуженное любопытство не давало покоя.
- Но ты же сама сказала, что деньги его не особо интересуют, своих хватает, а народная любовь и вовсе не является для Антона приоритетом, зачем тогда ему это всё? – Я развела руками, показывая, что именно всё.
- Затем, что он у нас из идейных. Ну, по крайней мере, раньше был, - Алеся резко нажала на тормоз, когда какой-то придурок на темном джипе резко подрезал справа. И даже сдержалась, чтобы не обругать его в не совсем куртуазных выражениях. Только выдохнула сквозь зубы и покачала головой. – Он раньше горел этой идеей, что нужно менять общественное сознание, что нам больше нельзя скрываться, и интеграция единственный путь.
- Раньше? А сейчас?
Она на минуту задумалась, потом медленно, чуть запинаясь, ответила:
- Между нами, ладно? Я, как и тебя, тоже стараюсь не читать Антона, но не всегда могу это контролировать. Мне кажется, что он сейчас делает это больше по привычке. Что в нём уже нет того запала. Трудно день ото дня объяснять баранам элементарные вещи, которые они и так хорошо понимают, но делают вид, что не согласны только по привычке и из упрямства. Это всё ведь не делается по щелчку пальцев, идет длительная планомерная работа, которая включает и популяризацию образов иных через те же книги и фильмы, и многое другое. А иногда ему приходится раз за разом возвращаться к той точке, которую, вроде, давно прошли. И проблема не в обычных людях, а в нас. Почти все соглашаются, что нужно что-то менять, но не все согласны с тем, как это будет происходить. Ну, и страх тоже никуда не делся. Гарантировать, что на нас не начнут охоту, тоже нельзя.
- Но он сказал, что это было общим решением, причем тут сам Антон?
- А кто сказал, что у других всё гладко? Саботаж среди наших штука популярная. Вроде, все понимают, что это нужно, а по факту каждый пытается урвать себе кусочек власти. – Алеся тяжело вздохнула и замолчала. Молчала она довольно долго, мы успели и пересечь один мостов, и пробиться через запруженные улочки, по которым такие же умные, как мы, пытались объехать самые плотные городские заторы. Заговорила она уже только когда до конечного пункта назначения оставалась пара минут езды. – Антон серьезно подмочил себе репутацию, когда женился на мне. Есть те, кто до сих пор не может ему это простить и, при случае, обязательно ткнут в позорный эпизод биографии. Ну, и ещё тот факт, что он остается ответственным за то, чтобы я не натворила какой-нибудь дичи. Даже наш развод этого особо не изменил, тот случай, когда ложки нашлись, а осадок остался.
- Ну, ты же была его второй женой, правильно? А две следующие? Тоже из ваших?
Не то чтобы меня это прям так интересовало… Вру, очень интересовало. Алеся это, похоже, уловила, потому что сдержанно улыбнулась, но ответила:
- Они из ваших. А вот первая его жена была ведьмой. Кстати, ты её знаешь, это Альбина.
Вот этого я, признаться честно, не ожидала. Но хоть челюсти свои успела сжать, чтобы не сидеть дура дурой с открытым ртом. Хотя, если вспомнить, как Альбина забирала его из заповедника… Он что, со всеми бывшими дружит, что ли?! И не ожидать ли знакомства с ещё двумя? Нет, я, конечно, рада, что Антон настолько широких взглядов, но для меня это будет существенным перебором!
- Господи, я надеюсь, у вас нет общего чата в вотсап? Типа, «Бывшие господина Васильева».
- Нет, - вот теперь она рассмеялась в голос. – С Алькой я не то, чтобы дружу, но и не плюемся при встрече. Вот с двумя последними была практически не знакома, так, видела несколько раз. Ему же нужно было как-то реабилитироваться за наш брак. А то первый раз ведьма, к тому же из не самого дружественного вампирам клана, второй раз вообще неведома зверушка. Потом две человеческие женщины, - Алеся пожала плечами, паркуясь в проулке за приютом. – Короче, чего можно ожидать от настолько неразборчивого вампира? Вот на него и махнули рукой, но, насколько знаю, моя бывшая свекровь ещё не теряет надежды.
Мы выгрузились, заметив, как машина сопровождения притормозила совсем рядом. Стекла были тонированы, так что рассмотреть тех, кто был в салоне, не получилось, кажется, их было двое, да и откровенно таращиться я не стала. К тому же задумалась о том, что раньше меня вообще не посещали мысли о матери Антона.
- Нет, - перехватив мои руки, которые как раз начали ерошить ему волосы, Антон вытащил меня из-за своей спины. А на его услужливо подставленное колено я уселась сама. – Он работал у меня около полугода. Парнишка смышленый, исполнительный, претензий к нему не было. Но близко я его не знал.
- Тимур ведь тоже был из ваших? – Он молча кивнул. – Он пытался на меня воздействовать.
Пальцы, потихоньку перебиравшие стянутые в хвост волосы, мгновенно остановились.
- А подробнее?
Я попыталась усесться удобнее, что было изначально дохлым номером – твердо, неудобно, но в целом приятно, так что желания вставать не появилось.
- В первый день был твой отец, тогда у меня этой подвески ещё не было, а во второй, когда ты в кабинете разговаривал с этим Аркадием… - Я напрягла память, пытаясь вспомнить крутившееся на языке отчество колобка.
- Тимофеевичем.
- Да, точно. Пока ты с ним общался, я была в приемной вместе с Тимуром. И в какой-то момент поняла, что та бусина, которую дала Алеся, начала греться. Я сразу спросила, что и зачем он делает. Тимур явно испугался, ответил, что пытался понять, не навредил ли мне этот Тимофеевич. И попросил ничего не говорить тебе, вроде как, ты будешь недоволен, что, во-первых, меня вообще подвергали риску, а, во-вторых, что я смогла его засечь.
Антон задумчиво побарабанил пальцами по столу.
- Почему сразу об этом не сказала?
- Сначала было не до того, а потом забыла. Я вообще вспомнила только ночью, незадолго до твоего прихода.
- Понятно… - Он ссадил меня с колен и поднялся сам. – Можно я тебя кое о чем попрошу?
- Да, конечно.
- Мне нужно, чтобы ты в компании Алеси сегодня показалась где-нибудь в людном месте. - Просьба меня, мягко говоря, удивила, я только и успела, что вытаращиться, когда Антон продолжил: - Охрана будет рядом, но маячить перед глазами не станет, место лучше выбрать изначально не злачное.
- Ну, можно съездить в приют, я там ещё два дня назад должна была показаться. Там спокойно, народу не много, но и не совсем безлюдно. Я говорила тебе адрес.
- Да, помню, подойдет.
- А зачем? Ведь это же не просто так?
Первым на ум приходила старая добрая версия с подсадной уткой, но мне отчего-то не хотелось думать, что дело действительно в этом. И что Антон вот так легко мог согласиться, чтобы я маячила перед глазами преступников.
- Боюсь, главным подозреваемым назначали Алесю.
Я тут же забыла прежние догадки, потому что его слова звучали совсем уж бредово.
- Алесю?! Да как бы она это сделала? Ведь она же не владеет вашим гипнозом, правильно? Значит, и против воли привести его ночью на работу, а потом заставить застрелиться тоже не могла. Инстинкт самосохранения это одна из основ выживаемости, это всё равно как велеть человеку перестать дышать, но физически никак не воздействовать! Какое-то время возможно, а потом организм просто не даст себя угробить.
- Я сам в это не верю, - пока я не начала в запале бегать по кухне, Антон меня отловил и спеленал руками. – У неё не было причин желать ему смерти, да ещё и вот так, подставляя меня. Они вообще были едва знакомы, у Алеси… напряженные отношения с большинством иных, так что личные мотивы тоже мимо. Это из хорошего.
- А есть и плохое? – Я притихла в кольце его рук, прижавшись щекой к груди. Но спокойнее все равно не становилось.
- Есть. Теоретически она на это способна. И, в отличие от остальных, её воздействие даже при сохранении целостности мозга не отследить. А проверить, дав себя считать, она не может.
- Почему?
- Потому что дураков, которые согласятся попробовать влезть в её сознание, не найдешь. Раньше были, а потом как-то перевелись естественным путем.
Что ни говори, а женский разум это сила…
- Ты хочешь показать, что не считаешь её угрозой?
- Да, поэтому никак не препятствую общению с моей девушкой. Не думаю, что это многих убедит, но лишним точно не будет.
Я усилием подавила так и просящуюся на лицо улыбку. И от заботы, и просто приятно, как он обнимал. Ну, и от того, что своей девушкой назвал. Ой, ну, вот прям повод для счастья! Особенно в сложившихся условиях.
А ещё, стыдно признать, но я испытала радость, когда он сказал, что это самоубийство. И от того было противно на душе.
- Да, пока не забыла, - чтобы отвлечься от не очень приятного ощущения себя последней сволочью, я встрепенулась, припомнив кое-то ещё. – Можно мне будет забежать домой? А то цветок полить надо и забрать платежки за коммуналку. Может, сразу по дороге с ней и заедем?
Антон чуть сдвинул брови, а потом с сомнением покачал головой.
- Давай я тебя сам вечером отвезу?
Мне это показалось странным – как раз в приют может кто угодно заглянуть, а тут изолированная квартира, чего так бояться-то?!
- Да мне не горит, можно и завтра… А как быть с её новой работой? Она же вчера со мной полдня просидела, сегодня снова. Не попрут за нарушение трудовой дисциплины?
- Придумает что-нибудь. К тому же, насколько знаю, ей туда сегодня приходить к четырем, успеете.
После этого он засобирался, я проводила, поцеловала, разве что платочком вслед не помахала, а потом задумалась. Получается, что подозревать Алеську в убийстве начали вечером, как ни крути, если принудил кого-то к сведению счетов с жизнь, это натуральное убийство и есть. Тогда почему ещё днём Антон прислал её сюда, чтобы была на глазах? Обострение паранойи или были какие-то предпосылки, чтобы обеспечить ей алиби? Или кое-кто нагло врет и среди его умений таки есть легкое предвидение?
Пока голова не начала пухнуть от вопросов, ответов на которые у меня нет, я быстро совершила моцион, потом оделась и отправилась убирать за Булькой. Ну, и поиграть с ним во дворе. Курица у нас исключительно для дома, она животное нежное, куда ж её в снег! А вот покидать мячик, чтобы бодрой рысью притоптать все оставшиеся нетронутыми участки белой целины, это пожалуйста. Пес гарцевал минут пятнадцать, а потом отправился метить все достойные с его точки зрения вертикальные поверхности, отчего я только тяжело вздохнула. Одобряй или нет, а против природы не попрешь. И категорической просьбы Антона не покидать пределы двора – тоже. Впрочем, вчера он, заметив, что Булька осквернил угол гаража, вроде, особо не возражал…
Когда моё животное утомилось и начало намекать, что неплохо бы после титанической работы так же ударно пожрать, я вернулась в дом, поглядывая на часы. Присланное Алеськой сообщение гласило, что она будет минут через двадцать, хватит, чтобы быстро перекусить и собраться. Этим я и занялась, попутно предупредив Бульку, что скоро уйду, но с собой его брать не буду. Пес у меня вообще не очень общительный, причем, как с людьми, так и со своими сородичами. Нет, иногда я его брала, чтобы новенькие, видя, как их собрат доверяет человеку, тоже не дичились. Но совсем нелюдимых у Инны практически не бывает, отловом она не занимается, только пристраивает тех, кого принесли ранеными, или дворовый молодняк. Ну, и чтобы хоть как-то отбивать вложенные деньги, в другом крыле здания держит гостиницу для животных. Вообще она девушка небедная, у мужа крупная строительная фирма. Сидеть дома, занимаясь исключительно детьми и полированием ногтей, ей было скучно, вот и нашла занятие по душе. Но и постоянно просить у супруга деньги на такое «баловство» тоже стремно, поэтому организовала платный присмотр за живностью. Мы с ней познакомились пару лет назад на выставке кошек, разговорились, а потом и ударили по рукам. Денег за осмотр и лечение приблудных я с неё не брала, только если помощь нужна была кому-то из тех, кто на передержке, пункт о платном вызове ветеринара был в договоре. Ну, и Инна рекомендовала меня их хозяевам, так что сотрудничество было взаимовыгодным.
Впрочем, к постояльцам меня вызывают редко, потому что принимает она их только со справкой от ветеринара, но бывает и такое – то подделывают, то наш брат выпишет, не глядя, за малую мзду. Зачем хозяева рискуют нажить себе такой геморрой, понятия не имею, уж если есть деньги на поездку к морю, то и найти несколько сотен рублей на то, чтобы принести питомца на осмотр к нормальному ветеринару, тоже можно найти.
Я уже натягивала перчатки, когда Алеська отзвонила, что стоит у ворот, можно выбегать. Заходить она почему-то отказалась. Ключи Антон оставил на тумбочке в прихожей, и я, путаясь и по нескольку раз перепроверяя, закрыла ли, одолела все три замка. Судя по ним, на одну только магическую защиту дома он не особо рассчитывал.
Красная до рези в глазах машинка действительно стояла прямо у ворот, а за рулем сидела Леся. И, судя по тому, какие рожи корчила, говоря по телефону, утро у неё явно не задалось. Впрочем, когда день начинается с того, что на тебя вешают обвинение в убийстве, назвать его хорошим язык не повернется даже у конченого оптимиста.
Пока я запирала калитку, она договорила и отбросила телефон с таким видом, что тот должен быть вспыхнуть и осыпаться горсткой пепла.
- Привет, - я уселась на пассажирское сиденье, пока она мрачно смотрела в лобовое стекло. – Тяжелый день?
- Да капец какой-то… И тебе привет. Адрес, куда едем, скажи, - Алеся дождалась, пока я отвечу, вбила его в навигатор и аккуратно выехала на дорогу. – Ты как?
- Нормально. Тебя уже куда-то вызывали?
- Не-а. Формально пришить мне это дело не могут, оснований практически нет, но нервы потреплют знатно, - она досадливо качнула головой, собранные в высокий хвост волосы скользнули по плечу, как язык пламени. – Бред какой-то, сдался мне этот Тимур… Он мне и живой триста лет не нужен, а уж чтобы принудить пулю в лоб пустить, и подавно. Думаю, опять под Антона копают, тебя он теперь стережет, решили через меня. К тому же на меня много чего можно предположительно повесить, такого, что доказать почти невозможно, но и опровергнуть – тоже.
Я не стала поддерживать разговор, потому что движение было довольно интенсивным – утро, как-никак. Но вскоре мы уткнулись в пробку на кольце, так что теперь я уже не боялась отвлечь водителя. Кстати, вела машину Алеся предельно собранно и внимательно. Замеченная мной ещё у дома неприметная темная машина ехала сзади, как приклеенная, на мой кивок и немой вопрос по этому поводу Алеся сразу подтвердила, что это и есть обещанная охрана.
- Такое и раньше случалось? Ну, что тебя подставляли. И под Антона копали.
- Бывало. Не скажу, что часто, но все же. Можно подумать, его должность это прям такая привилегия, - Леська фыркнула раздосадованной кошкой. – Быть буфером между Советом двенадцати и человеческой частью администрации региона это только на бумаге почетно, а по факту собачья работа, на которой с большей долей вероятности заработаешь инфаркт, чем деньги и народную любовь.
- Значит, эта его должность по работе с молодежью просто ширма?
- Конечно. Нет, чтобы поддерживать легенду он время от времени делает вид, что занят в поте лица именно организацией народных праздников, но на самом деле этим занимаются совсем другие люди, которые сидят за его спиной и не особо светятся.
Пробка не то, чтобы рассосалась, но начала хоть немного двигаться, и мне бы замолчать, но разбуженное любопытство не давало покоя.
- Но ты же сама сказала, что деньги его не особо интересуют, своих хватает, а народная любовь и вовсе не является для Антона приоритетом, зачем тогда ему это всё? – Я развела руками, показывая, что именно всё.
- Затем, что он у нас из идейных. Ну, по крайней мере, раньше был, - Алеся резко нажала на тормоз, когда какой-то придурок на темном джипе резко подрезал справа. И даже сдержалась, чтобы не обругать его в не совсем куртуазных выражениях. Только выдохнула сквозь зубы и покачала головой. – Он раньше горел этой идеей, что нужно менять общественное сознание, что нам больше нельзя скрываться, и интеграция единственный путь.
- Раньше? А сейчас?
Она на минуту задумалась, потом медленно, чуть запинаясь, ответила:
- Между нами, ладно? Я, как и тебя, тоже стараюсь не читать Антона, но не всегда могу это контролировать. Мне кажется, что он сейчас делает это больше по привычке. Что в нём уже нет того запала. Трудно день ото дня объяснять баранам элементарные вещи, которые они и так хорошо понимают, но делают вид, что не согласны только по привычке и из упрямства. Это всё ведь не делается по щелчку пальцев, идет длительная планомерная работа, которая включает и популяризацию образов иных через те же книги и фильмы, и многое другое. А иногда ему приходится раз за разом возвращаться к той точке, которую, вроде, давно прошли. И проблема не в обычных людях, а в нас. Почти все соглашаются, что нужно что-то менять, но не все согласны с тем, как это будет происходить. Ну, и страх тоже никуда не делся. Гарантировать, что на нас не начнут охоту, тоже нельзя.
- Но он сказал, что это было общим решением, причем тут сам Антон?
- А кто сказал, что у других всё гладко? Саботаж среди наших штука популярная. Вроде, все понимают, что это нужно, а по факту каждый пытается урвать себе кусочек власти. – Алеся тяжело вздохнула и замолчала. Молчала она довольно долго, мы успели и пересечь один мостов, и пробиться через запруженные улочки, по которым такие же умные, как мы, пытались объехать самые плотные городские заторы. Заговорила она уже только когда до конечного пункта назначения оставалась пара минут езды. – Антон серьезно подмочил себе репутацию, когда женился на мне. Есть те, кто до сих пор не может ему это простить и, при случае, обязательно ткнут в позорный эпизод биографии. Ну, и ещё тот факт, что он остается ответственным за то, чтобы я не натворила какой-нибудь дичи. Даже наш развод этого особо не изменил, тот случай, когда ложки нашлись, а осадок остался.
- Ну, ты же была его второй женой, правильно? А две следующие? Тоже из ваших?
Не то чтобы меня это прям так интересовало… Вру, очень интересовало. Алеся это, похоже, уловила, потому что сдержанно улыбнулась, но ответила:
- Они из ваших. А вот первая его жена была ведьмой. Кстати, ты её знаешь, это Альбина.
Вот этого я, признаться честно, не ожидала. Но хоть челюсти свои успела сжать, чтобы не сидеть дура дурой с открытым ртом. Хотя, если вспомнить, как Альбина забирала его из заповедника… Он что, со всеми бывшими дружит, что ли?! И не ожидать ли знакомства с ещё двумя? Нет, я, конечно, рада, что Антон настолько широких взглядов, но для меня это будет существенным перебором!
- Господи, я надеюсь, у вас нет общего чата в вотсап? Типа, «Бывшие господина Васильева».
- Нет, - вот теперь она рассмеялась в голос. – С Алькой я не то, чтобы дружу, но и не плюемся при встрече. Вот с двумя последними была практически не знакома, так, видела несколько раз. Ему же нужно было как-то реабилитироваться за наш брак. А то первый раз ведьма, к тому же из не самого дружественного вампирам клана, второй раз вообще неведома зверушка. Потом две человеческие женщины, - Алеся пожала плечами, паркуясь в проулке за приютом. – Короче, чего можно ожидать от настолько неразборчивого вампира? Вот на него и махнули рукой, но, насколько знаю, моя бывшая свекровь ещё не теряет надежды.
Мы выгрузились, заметив, как машина сопровождения притормозила совсем рядом. Стекла были тонированы, так что рассмотреть тех, кто был в салоне, не получилось, кажется, их было двое, да и откровенно таращиться я не стала. К тому же задумалась о том, что раньше меня вообще не посещали мысли о матери Антона.
