От этого мне было страшно находиться в квартире, помимо того, что в сердце сидела та самая поганая обида на него. Он был свободен. Не обязан мне ничем. Я сама была той, кто его обидел. Вот только я никак не могла умерить свои чувства к нему. В них было полно всего: начиная от проклятой всеми, кем можно, любви, и заканчивая ненавистью к тому, кто был априори невиновен.
Звонок мобильного.
- До тебя вообще возможно дозвониться?! – возмущённо прошипела Карина, - сбежала вчера, ещё и наорала на меня!
- Я не орала, - сообщила ей с обидой.
Она даже не сказала мне о своей «связи» с Тёмой. Не хотела расстраивать или просто надеялась, что я не узнаю?
- Ну-ну. Что там у тебя? – немного скучающим тоном спросила она.
- Гуляем, - голос у меня был сиплым, будто я успела надышаться морозного воздуха.
Только на улице было тёпло.
- Слушай, давай начистоту, - резко сменила тон подруга, - Артём тебе не нужен. У тебя есть Никита и дочка от него. Чего тебе ещё надо? Ты не усидишь на двух стульях, а я останусь в плюсе.
Мой тяжелый вздох и спокойные слова:
- Чего ты от меня хочешь?
Она сразу же загорелась.
- Я спала с ним полгода назад, - признание от неё, - по пьяни, но он больше ко мне не подошёл. Точнее, он вообще не подходил. И он тебя искренне ненавидел! Но сейчас… что-то случилось, и он теперь снова за тобой бегает. Даже квартиру над вами купил! И я бы не просила тебе, если бы он хотя бы обращал на меня внимание! Он меня вчера только и пустил, потому что я с Соней была.
- Ты использовала мою дочь для того, чтобы залезть в штаны к Артёму? – выдохнула я, - т-ты просто…
- Не голоси! – перебила меня она, - ты тоже хорошими делами не страдаешь, - она хмыкнула, - чего стоят твои кхм… с муженьком в первый раз. Откровенная измена!
Я сжала челюсти с силой.
- Но давай уже забудем разногласия, - пошла на попятную она, - у меня есть для тебя некоторые хм… факты в твою пользу, о которых ты не знаешь. И я тебе их расскажу. А ты взамен отдашь мне Артема – он в любом случае обратно тебя не примет. Так, поиграется, отомстит и выбросит с мелкой куда-подальше. Я тебя этим даже от второго удара спасу!
- Пошла ты, - не выдержала я, - ты и твои факты.
- Василиса, ну не тупи, а! Я тебе точно говорю, что тебе от этого как минимум легче станет. Тип новая жизнь, - хмык, - с чистого листа.
- Что именно ты от меня хочешь? – тяжёлый взгляд на небо и чертовы слёзы по щекам, - и когда ты расскажешь?
Она задумалась, я даже чувствовала насколько она была довольна.
- Скажу, как сделаешь, - добила меня она, - всё просто: пошли на хрен Артёма. Да так, чтобы он отстал от тебя, а я подхвачу его «вторую волну» апатии. Идёт?
Я застыла, сжимая пальцами ручку коляски.
- Идет, - шепнула я, а после скинула трубку, желая бросить телефон куда-нибудь очень далеко, чтобы никто никогда меня не достал.
Но я сдержалась. Даже вздрогнула от ещё одного звонка. Неизвестный номер. Но уже выученный наизусть.
Я прочистила горло, понимая, что просто так он мне звонить не будет, да и у меня сразу же возник шанс вступить в первый этап нашей сделки.
- Шли, - первое, что я услышала от Артёма, стоило мне поднести к уху трубку.
- Иди на хрен, - поджала губы я.
- Какая молодец, - иронично заявил он, - у тебя здорово получается! Можешь ещё пару раз послать, но я тебя сразу расстрою – не получится, Вася.
Я попыталась держать неправильную сейчас улыбку. Не смогла.
- Ты ещё и телефон мой прослушиваешь, - прошептала я, свободно выдыхая.
- Твой, твоего ублюдка мужа, Каринин, Шанхая и даже твоей мамы на всякий случай.
- Ты дурак, - сообщила ему.
- Не отрицаю, Вась. Но! За эти проклятые месяцы я уяснил одну гадкую вещь: не контролируй я всё вокруг, оно посыпается пеплом. Так что постой там еще пять минут – я уже подъезжаю. И обещаю, просто клянусь устроить тебе спокойную и адекватную жизнь, - он хмыкнул, - или хотя бы ночь, если ты не пойдёшь со мной.
Я нахмурилась. И попыталась развернуть коляску в сторону подъезда. В этот момент в начале улицы мигнули фары.
- Утрированные пять минут, - добавил он, - на месте стой, а то тебя заденут.
- Не надо, - поняла в чем дело я.
Потому как машин было несколько, и все они были полицейскими.
- Надо, Вася, надо, - рассмеялся он.
Мне же было не до смеха.
- Артём, успокойся, пожалуйста! Он мне вообще ничего плохого не сделал… сегодня! Они даже сильно не шумят!
Скрип тормозов и четыре машины у нашего подъезда, а я даже шагу ступить боюсь.
- Знала бы ты, как и что я хочу с ним сделать, за то, что он с тобой «сделал», но дыши спокойно, Вась.
Дверь его дежурного автомобиля открылась, и сам он ступил на снег, чтобы отключить звонок и крикнуть мне:
- Я не за ним, - следом начали выходить другие полицейские.
А за ними даже не простые служивые – ОМОН. Артём медленно шагнул вслед за ними и скрылся в тёмном нутре подъезда.
- Здравствуй, Василиса, - ко мне подошёл наш участковый.
- Здрасте, дядь Миша, - мой голос дрогнул от ужаса, что творился в душе.
Мужчина же, кажется, был совсем спокоен – курил, прищурено смотрел на меня в упор и прятал зябнущие руки в карманах, держа сигарету зубами. Вперемешку с ещё более уставшим и обрюзгшим видом он казался совсем старым.
- Плохого мужа ты себе выбрала, - продолжил он, - пара месяцев, и он тоже за решеткой будет. Артём его не отпустит. Это сейчас ему повезло, и дело на него не открыто, но Шанхай уже попался, а значит и он попадется.
Я поджала губы.
- Артём ему мстит, - буркнула я, всё переводя взгляд от окон на дверь.
- Ясно дело, - усмехнулся участковый, - так у вас хорошо всё было – он хоть и не говорил, но совсем слепым надо быть, чтобы не заметить. А как ты ушла, да слухи пошли, так его прямо не узнать стало. Очень он обозлился на Шалаховых.
Выстрел! Громкий, распугавший птиц по всей округе и заставивший проснуться Соню. Я взяла её на руки, прижимая к груди с колотящимся сердцем и потерявшими воздух лёгкими. Дышать было даже мучительно.
- Не переживай, - совершенно спокойно сказал дядь Миша, - не он это.
Я нахмурилась. Откуда он может знать о ком я подумала, и что произошло там?!
- Ничего с твоим Артёмом не будет, - он высунул руку, пальцем сбил золу с кончика сигареты и отправил её в ближайший сугроб.
После этого жеста начали появляться первые задержанные: сперва кто-то выбежал, а за ним мазнули две тени в форме, завалившие первого за считанные секунды, уткнув его в снег. Шанхай. Только он один из всей их «компании» был толстым.
Следом вышел Тёма, улыбнулся мне и вернул своё внимание Вадиму.
- Поздно, Шалахов, - довольно возвестил он, наклоняясь и говоря что-то уже тише, потому как я не смогла расслышать и слова.
Грузили его долго – он рьяно сопротивлялся и материл всех, кого, кажется, вообще знал. Но с помощью бога и Артёма, который «нечаянно» два разу шибанул Вадима головой о крышу машины, они это сделали. Затем вывели остальных, среди которых не было моего мужа, так же запихали в служебные машины и увезли – в последний момент я заметила на себе злой шанхаевский взгляд из-за стекла и решётки задней двери. От него на душе стало холодно, но только первые секунды. После я поняла, что он больше не появится у нас дома. По крайней мере ближайшие несколько лет.
- Спасибо, - подняла взгляд на подошедшего с улыбкой Артёма.
Он пожал плечами и посмеиваясь сообщил:
- Твой муженёк в обмороке на диване. И прости – у вас теперь там грязно.
Дядь Миша хмыкнул и проследил за последним бобиком, удаляющимся с нашей улицы.
- Это не самое страшное, - шепнула я.
- У меня дежурство, - напомнил Артём мне.
Я поджала губы.
- Но я могу отдать тебе ключи, - продолжил он уже мне в спину.
Колёса заскрипели по снегу.
- Таблетки пей! – не унимался Тема, - а ещё передай мужу, что он следующий!
- Сам и передал бы, - повернулся к нему участковый.
- Ты не поверишь – я не успел! – хмыкнул Тема, доставая сигарету, - садись в машину.
Последние слова были сказаны уже на ходу, потому, когда меня легонько отцепили от коляски, я не удивилась. Но пришлось отпустить – Соня всё не унималась и тихо вошкалась и попискивала.
- Он всё равно отдыхает, - ухмыльнулся Артём, собирая коляску и легко поднимаясь с ней на этаж, - так что…
Я успела только в тот момент, когда он уже выходил из моей квартиры, поставив коляску на место в прихожей.
- Может вызвать клининг, а, Вась? – задумчиво спросил он, - хотя, зная тебя, ты их даже не впустишь. Да и вынесли бы они твоего «мужа», как и всю остальную грязь. Было бы забавно.
Я нервно поджала губы, обошла его стороной и напомнила:
- Тебе пора на дежурство, - немного даже агрессивное.
Но потухнувшее в одном мимолетном рывке и развороте, в конце которого он впился губами в мои и попытался прижаться – снявшая варежку Соня ухватилась за его форменную куртку и запищала сильнее. Сердце защемило в сладкой истоме, будто до этого момента ему никак не давали свободы, а сейчас разрушили одну из границ.
- Веди себя прилично, - назидательным тоном с улыбкой сказал он малышке.
И отстранился от меня, отняв из цепких пальчиков ткань.
- Ты только что приставал к её матери, считай легко отделался, - развернулась обратно я, - так что не лезь больше.
- Весьма грозно, - смешок, - но, к счастью, совершенно недейственно.
Я положила дочь, расстегнула комбинезон и вернулась к двери, чтобы сказать:
- Дядь Миша ждёт.
И закрыться.
Всё ещё ощущая на губах его горькую любовь.
Эта ночь не должна была закончиться хорошо. Я уяснила это по глазам вошедшего в квартиру Никиты, который успел понуро постоять в коридоре, смотря куда-то на пол, пьяно рассмеяться собственным мыслям в голове и, наконец, повернуться к молча замершей мне.
- Это всё из-за тебя! – выплюнул он, сверля меня злым взглядом. Никогда в жизни я не видела его настолько агрессивным, - ты что-то ему рассказала… - шаг в мою сторону, от которого внутри всё задрожало, - своему этому менту, - ещё один шаг.
Тут я уже отшатнулась, радуясь тому, что Соня лежит в кроватке. Подальше от нас двоих.
- Надо было выкинуть тебя ещё в самом начале, - усмехнулся он, подойдя и оставляя не больше метра между нами, - как и говорил мне Вадим.
От него сильно пахло сигаретным дымом и недавно выпитым алкоголем. Кажется, все детские деньги ушли в «необходимую» ему сторону. От его состояния мне становилось всё неприятнее и страшнее с каждой секундой.
- Как быстро он примчит сюда, если я сломаю тебе руку? – спокойный вопрос даже без тени былой злости, - и сколько я сам пролежу в больнице?
Я узнавать не хотела. Совсем.
- Ты, кстати, в курсе, что такие как он обычно намного страшнее обычных парней, таких как я или Вадим? – философски заметил он.
Я же подумала о том, что Шанхай то уж точно «обычный» парень. С его списком бандитских перестрелок и поножовщин пора было бы уже войти в топ не то, что по городу – по стране.
Я сглотнула.
- Он не придёт, - выдавила из себя шёпотом.
- Плевать, если честно, - его руки скользнули к груди, где скрестились, напрягая меня ещё сильнее, - меня волнует не это.
Его щека дернулась.
- Мы пойдём свидетелями в суд, - огорошил меня он, - оба, - убеждающий взгляд, - и ты будешь свидетельствовать против своего утырка мента, который из-за тебя хочет засадить моего брата.
Я снова опешила, понимая, что он не отдает себе отчета, иначе своим глупым мыслям не поверил бы и сам. Кто вообще меня вызовет туда? И…и кто станет слушать показания непонятного человека? Он был явно не в своем уме, раз говорил мне что-то такое.
Это заставило меня отстранённо кивнуть ему несколько раз, чтобы не провоцировать. Вот только именно этот жест стал для него провокацией – рука из позы вырвалась молниеносно, и я не успела убрать лицо, оказавшееся скованным в его тисках. Он сжал пальцы на моем подбородке, давя ими на челюсть и тем самым заставляя меня клониться вниз и покачиваться от его движений.
Не так больно, однако синяки будут. Вырываться или плакать сейчас точно не следует. Ему это не понравится.
- Я не слышу тебя, - рычание на ухо.
Он даже наклонился, чтобы сделать это. Пальцы сомкнулись сильнее. Я вскрикнула.
- Как же ты меня раздражаешь, - усталое от него.
Почему я в этот момент вообще обращала внимание на его тон? Мысли крутились вокруг маленькой деревянной кроватки в углу, в которой по счастливой случайности никто сейчас не кричал, не плакал и даже не возился – Сонечка спала, будто спасая себя сама.
Действительно, а с такими родителями разве не начнешь спасаться самой? Даже если тебе всего несколько месяцев, и ты ещё практически младенец.
- И ты раздражаешь, и твой бывший урод, и твоя вечно орущая дочь, и Карина, которая придумала всю эту хрень! – он касался своим носом моего, когда выплёвывал все это, смотря в мои глаза.
Сердце было где-то в животе, пожирая меня изнутри. Боль, страх и ненависть – я словно копировала его самого сейчас, вот только всё это было причинено мне им, а не кучей людей, которых винил он в своём выборе.
- Вы все должны были сдохнуть, как и обещал мне брат, - выдал всех с головой Никита, - вытри свои гребаные слёзы, тупая идиотка! Ты должна была сдохнуть первой! Чего молчишь?
Руки судорожно стирали с глаз и щек слёзы, пока не успели набежать другие. Я держала рыдания в груди.
- Ты вернёшь Вадима, потаскуха! – заорал он, - мне плевать как, но ты сделаешь то, что я тебе сказал!
Послышался сперва всхлип из кроватки, а потом громкий плач – Соня проснулась, и я сразу же взяла себя в руки. Мне казалось, что убей он меня, я всё равно буду способна на защиту. Во мне резко появились силы, чтобы оттолкнуть его и прошипеть:
- Шаг к ней, и я тебя убью! – я не узнала свой собственный голос.
Никита пьяно рассмеялся, расставил руки, мол «И что ты сделаешь?». А после, даже не оборачиваясь, шагнул к дочери. Я практически запрыгнула на него, когда над головой послышался вой полицейских сирен, мой телефон затрезвонил, а мы с ним упали на пол. Никита оттолкнул меня, впечатав виском в угол дивана, а после поднялся и рванул на выход.
Я выдохнула лишь в тот момент, когда входная дверь хлопнула за ним о стену подъезда, вывернувшись полностью. В голове было мутно – всё плясало, играясь с оттенками жёлтого на стенах и потолке.
К дочери я практически ползла, только под конец пути поймав фокус и координацию. Пелёнку я меняла уже в нормальном состоянии, как и брала её на руки.
- Вася! – из прихожей в комнату вбежал Артём, - всё хорошо?
Он быстрыми шагами преодолел комнату, добрался пальцами до моего очевидно синего от гематом лица и остановился на улыбке.
- Пойдём, - хмуро выдохнул он, - когда вернётся, я его заберу. Но здесь оставаться на ночь небезопасно.
Я кивнула, взяла со спинки кроватки сухой тёплый плед и закутала Соню, понимая, что в подъезде будет прохладно. А мне и в самом деле нужно было обдумать всё и побыть в безопасности. Хотя бы одну ночь.
- Скорая? – поджал губы Тёма, дождавшись пока я сделаю шаг за ним.
Его глаза искали на моём лице серьёзные повреждения, выдавая беспокойство, которое он прятал за холодной маской.
- Смеёшься? – почему-то спросила я, - тут два синяка.
- Два? – переспросил он, - не буду тебя расстраивать, Вася, но выглядишь ты… не так хорошо, как обычно.
Я хмыкнула. Давно ли я выглядела хорошо? Что-то из разряда фантастики. Потому и приятно. Даже не смотря на то, что сердце всё ещё колотилось в панике.
Звонок мобильного.
- До тебя вообще возможно дозвониться?! – возмущённо прошипела Карина, - сбежала вчера, ещё и наорала на меня!
- Я не орала, - сообщила ей с обидой.
Она даже не сказала мне о своей «связи» с Тёмой. Не хотела расстраивать или просто надеялась, что я не узнаю?
- Ну-ну. Что там у тебя? – немного скучающим тоном спросила она.
- Гуляем, - голос у меня был сиплым, будто я успела надышаться морозного воздуха.
Только на улице было тёпло.
- Слушай, давай начистоту, - резко сменила тон подруга, - Артём тебе не нужен. У тебя есть Никита и дочка от него. Чего тебе ещё надо? Ты не усидишь на двух стульях, а я останусь в плюсе.
Мой тяжелый вздох и спокойные слова:
- Чего ты от меня хочешь?
Она сразу же загорелась.
- Я спала с ним полгода назад, - признание от неё, - по пьяни, но он больше ко мне не подошёл. Точнее, он вообще не подходил. И он тебя искренне ненавидел! Но сейчас… что-то случилось, и он теперь снова за тобой бегает. Даже квартиру над вами купил! И я бы не просила тебе, если бы он хотя бы обращал на меня внимание! Он меня вчера только и пустил, потому что я с Соней была.
- Ты использовала мою дочь для того, чтобы залезть в штаны к Артёму? – выдохнула я, - т-ты просто…
- Не голоси! – перебила меня она, - ты тоже хорошими делами не страдаешь, - она хмыкнула, - чего стоят твои кхм… с муженьком в первый раз. Откровенная измена!
Я сжала челюсти с силой.
- Но давай уже забудем разногласия, - пошла на попятную она, - у меня есть для тебя некоторые хм… факты в твою пользу, о которых ты не знаешь. И я тебе их расскажу. А ты взамен отдашь мне Артема – он в любом случае обратно тебя не примет. Так, поиграется, отомстит и выбросит с мелкой куда-подальше. Я тебя этим даже от второго удара спасу!
- Пошла ты, - не выдержала я, - ты и твои факты.
- Василиса, ну не тупи, а! Я тебе точно говорю, что тебе от этого как минимум легче станет. Тип новая жизнь, - хмык, - с чистого листа.
- Что именно ты от меня хочешь? – тяжёлый взгляд на небо и чертовы слёзы по щекам, - и когда ты расскажешь?
Она задумалась, я даже чувствовала насколько она была довольна.
- Скажу, как сделаешь, - добила меня она, - всё просто: пошли на хрен Артёма. Да так, чтобы он отстал от тебя, а я подхвачу его «вторую волну» апатии. Идёт?
Я застыла, сжимая пальцами ручку коляски.
- Идет, - шепнула я, а после скинула трубку, желая бросить телефон куда-нибудь очень далеко, чтобы никто никогда меня не достал.
Но я сдержалась. Даже вздрогнула от ещё одного звонка. Неизвестный номер. Но уже выученный наизусть.
Я прочистила горло, понимая, что просто так он мне звонить не будет, да и у меня сразу же возник шанс вступить в первый этап нашей сделки.
- Шли, - первое, что я услышала от Артёма, стоило мне поднести к уху трубку.
- Иди на хрен, - поджала губы я.
- Какая молодец, - иронично заявил он, - у тебя здорово получается! Можешь ещё пару раз послать, но я тебя сразу расстрою – не получится, Вася.
Я попыталась держать неправильную сейчас улыбку. Не смогла.
- Ты ещё и телефон мой прослушиваешь, - прошептала я, свободно выдыхая.
- Твой, твоего ублюдка мужа, Каринин, Шанхая и даже твоей мамы на всякий случай.
- Ты дурак, - сообщила ему.
- Не отрицаю, Вась. Но! За эти проклятые месяцы я уяснил одну гадкую вещь: не контролируй я всё вокруг, оно посыпается пеплом. Так что постой там еще пять минут – я уже подъезжаю. И обещаю, просто клянусь устроить тебе спокойную и адекватную жизнь, - он хмыкнул, - или хотя бы ночь, если ты не пойдёшь со мной.
Я нахмурилась. И попыталась развернуть коляску в сторону подъезда. В этот момент в начале улицы мигнули фары.
- Утрированные пять минут, - добавил он, - на месте стой, а то тебя заденут.
- Не надо, - поняла в чем дело я.
Потому как машин было несколько, и все они были полицейскими.
- Надо, Вася, надо, - рассмеялся он.
Мне же было не до смеха.
- Артём, успокойся, пожалуйста! Он мне вообще ничего плохого не сделал… сегодня! Они даже сильно не шумят!
Скрип тормозов и четыре машины у нашего подъезда, а я даже шагу ступить боюсь.
- Знала бы ты, как и что я хочу с ним сделать, за то, что он с тобой «сделал», но дыши спокойно, Вась.
Дверь его дежурного автомобиля открылась, и сам он ступил на снег, чтобы отключить звонок и крикнуть мне:
- Я не за ним, - следом начали выходить другие полицейские.
А за ними даже не простые служивые – ОМОН. Артём медленно шагнул вслед за ними и скрылся в тёмном нутре подъезда.
- Здравствуй, Василиса, - ко мне подошёл наш участковый.
- Здрасте, дядь Миша, - мой голос дрогнул от ужаса, что творился в душе.
Мужчина же, кажется, был совсем спокоен – курил, прищурено смотрел на меня в упор и прятал зябнущие руки в карманах, держа сигарету зубами. Вперемешку с ещё более уставшим и обрюзгшим видом он казался совсем старым.
- Плохого мужа ты себе выбрала, - продолжил он, - пара месяцев, и он тоже за решеткой будет. Артём его не отпустит. Это сейчас ему повезло, и дело на него не открыто, но Шанхай уже попался, а значит и он попадется.
Я поджала губы.
- Артём ему мстит, - буркнула я, всё переводя взгляд от окон на дверь.
- Ясно дело, - усмехнулся участковый, - так у вас хорошо всё было – он хоть и не говорил, но совсем слепым надо быть, чтобы не заметить. А как ты ушла, да слухи пошли, так его прямо не узнать стало. Очень он обозлился на Шалаховых.
Выстрел! Громкий, распугавший птиц по всей округе и заставивший проснуться Соню. Я взяла её на руки, прижимая к груди с колотящимся сердцем и потерявшими воздух лёгкими. Дышать было даже мучительно.
- Не переживай, - совершенно спокойно сказал дядь Миша, - не он это.
Я нахмурилась. Откуда он может знать о ком я подумала, и что произошло там?!
- Ничего с твоим Артёмом не будет, - он высунул руку, пальцем сбил золу с кончика сигареты и отправил её в ближайший сугроб.
После этого жеста начали появляться первые задержанные: сперва кто-то выбежал, а за ним мазнули две тени в форме, завалившие первого за считанные секунды, уткнув его в снег. Шанхай. Только он один из всей их «компании» был толстым.
Следом вышел Тёма, улыбнулся мне и вернул своё внимание Вадиму.
- Поздно, Шалахов, - довольно возвестил он, наклоняясь и говоря что-то уже тише, потому как я не смогла расслышать и слова.
Грузили его долго – он рьяно сопротивлялся и материл всех, кого, кажется, вообще знал. Но с помощью бога и Артёма, который «нечаянно» два разу шибанул Вадима головой о крышу машины, они это сделали. Затем вывели остальных, среди которых не было моего мужа, так же запихали в служебные машины и увезли – в последний момент я заметила на себе злой шанхаевский взгляд из-за стекла и решётки задней двери. От него на душе стало холодно, но только первые секунды. После я поняла, что он больше не появится у нас дома. По крайней мере ближайшие несколько лет.
- Спасибо, - подняла взгляд на подошедшего с улыбкой Артёма.
Он пожал плечами и посмеиваясь сообщил:
- Твой муженёк в обмороке на диване. И прости – у вас теперь там грязно.
Дядь Миша хмыкнул и проследил за последним бобиком, удаляющимся с нашей улицы.
- Это не самое страшное, - шепнула я.
- У меня дежурство, - напомнил Артём мне.
Я поджала губы.
- Но я могу отдать тебе ключи, - продолжил он уже мне в спину.
Колёса заскрипели по снегу.
- Таблетки пей! – не унимался Тема, - а ещё передай мужу, что он следующий!
- Сам и передал бы, - повернулся к нему участковый.
- Ты не поверишь – я не успел! – хмыкнул Тема, доставая сигарету, - садись в машину.
Последние слова были сказаны уже на ходу, потому, когда меня легонько отцепили от коляски, я не удивилась. Но пришлось отпустить – Соня всё не унималась и тихо вошкалась и попискивала.
- Он всё равно отдыхает, - ухмыльнулся Артём, собирая коляску и легко поднимаясь с ней на этаж, - так что…
Я успела только в тот момент, когда он уже выходил из моей квартиры, поставив коляску на место в прихожей.
- Может вызвать клининг, а, Вась? – задумчиво спросил он, - хотя, зная тебя, ты их даже не впустишь. Да и вынесли бы они твоего «мужа», как и всю остальную грязь. Было бы забавно.
Я нервно поджала губы, обошла его стороной и напомнила:
- Тебе пора на дежурство, - немного даже агрессивное.
Но потухнувшее в одном мимолетном рывке и развороте, в конце которого он впился губами в мои и попытался прижаться – снявшая варежку Соня ухватилась за его форменную куртку и запищала сильнее. Сердце защемило в сладкой истоме, будто до этого момента ему никак не давали свободы, а сейчас разрушили одну из границ.
- Веди себя прилично, - назидательным тоном с улыбкой сказал он малышке.
И отстранился от меня, отняв из цепких пальчиков ткань.
- Ты только что приставал к её матери, считай легко отделался, - развернулась обратно я, - так что не лезь больше.
- Весьма грозно, - смешок, - но, к счастью, совершенно недейственно.
Я положила дочь, расстегнула комбинезон и вернулась к двери, чтобы сказать:
- Дядь Миша ждёт.
И закрыться.
Всё ещё ощущая на губах его горькую любовь.
***
Эта ночь не должна была закончиться хорошо. Я уяснила это по глазам вошедшего в квартиру Никиты, который успел понуро постоять в коридоре, смотря куда-то на пол, пьяно рассмеяться собственным мыслям в голове и, наконец, повернуться к молча замершей мне.
- Это всё из-за тебя! – выплюнул он, сверля меня злым взглядом. Никогда в жизни я не видела его настолько агрессивным, - ты что-то ему рассказала… - шаг в мою сторону, от которого внутри всё задрожало, - своему этому менту, - ещё один шаг.
Тут я уже отшатнулась, радуясь тому, что Соня лежит в кроватке. Подальше от нас двоих.
- Надо было выкинуть тебя ещё в самом начале, - усмехнулся он, подойдя и оставляя не больше метра между нами, - как и говорил мне Вадим.
От него сильно пахло сигаретным дымом и недавно выпитым алкоголем. Кажется, все детские деньги ушли в «необходимую» ему сторону. От его состояния мне становилось всё неприятнее и страшнее с каждой секундой.
- Как быстро он примчит сюда, если я сломаю тебе руку? – спокойный вопрос даже без тени былой злости, - и сколько я сам пролежу в больнице?
Я узнавать не хотела. Совсем.
- Ты, кстати, в курсе, что такие как он обычно намного страшнее обычных парней, таких как я или Вадим? – философски заметил он.
Я же подумала о том, что Шанхай то уж точно «обычный» парень. С его списком бандитских перестрелок и поножовщин пора было бы уже войти в топ не то, что по городу – по стране.
Я сглотнула.
- Он не придёт, - выдавила из себя шёпотом.
- Плевать, если честно, - его руки скользнули к груди, где скрестились, напрягая меня ещё сильнее, - меня волнует не это.
Его щека дернулась.
- Мы пойдём свидетелями в суд, - огорошил меня он, - оба, - убеждающий взгляд, - и ты будешь свидетельствовать против своего утырка мента, который из-за тебя хочет засадить моего брата.
Я снова опешила, понимая, что он не отдает себе отчета, иначе своим глупым мыслям не поверил бы и сам. Кто вообще меня вызовет туда? И…и кто станет слушать показания непонятного человека? Он был явно не в своем уме, раз говорил мне что-то такое.
Это заставило меня отстранённо кивнуть ему несколько раз, чтобы не провоцировать. Вот только именно этот жест стал для него провокацией – рука из позы вырвалась молниеносно, и я не успела убрать лицо, оказавшееся скованным в его тисках. Он сжал пальцы на моем подбородке, давя ими на челюсть и тем самым заставляя меня клониться вниз и покачиваться от его движений.
Не так больно, однако синяки будут. Вырываться или плакать сейчас точно не следует. Ему это не понравится.
- Я не слышу тебя, - рычание на ухо.
Он даже наклонился, чтобы сделать это. Пальцы сомкнулись сильнее. Я вскрикнула.
- Как же ты меня раздражаешь, - усталое от него.
Почему я в этот момент вообще обращала внимание на его тон? Мысли крутились вокруг маленькой деревянной кроватки в углу, в которой по счастливой случайности никто сейчас не кричал, не плакал и даже не возился – Сонечка спала, будто спасая себя сама.
Действительно, а с такими родителями разве не начнешь спасаться самой? Даже если тебе всего несколько месяцев, и ты ещё практически младенец.
- И ты раздражаешь, и твой бывший урод, и твоя вечно орущая дочь, и Карина, которая придумала всю эту хрень! – он касался своим носом моего, когда выплёвывал все это, смотря в мои глаза.
Сердце было где-то в животе, пожирая меня изнутри. Боль, страх и ненависть – я словно копировала его самого сейчас, вот только всё это было причинено мне им, а не кучей людей, которых винил он в своём выборе.
- Вы все должны были сдохнуть, как и обещал мне брат, - выдал всех с головой Никита, - вытри свои гребаные слёзы, тупая идиотка! Ты должна была сдохнуть первой! Чего молчишь?
Руки судорожно стирали с глаз и щек слёзы, пока не успели набежать другие. Я держала рыдания в груди.
- Ты вернёшь Вадима, потаскуха! – заорал он, - мне плевать как, но ты сделаешь то, что я тебе сказал!
Послышался сперва всхлип из кроватки, а потом громкий плач – Соня проснулась, и я сразу же взяла себя в руки. Мне казалось, что убей он меня, я всё равно буду способна на защиту. Во мне резко появились силы, чтобы оттолкнуть его и прошипеть:
- Шаг к ней, и я тебя убью! – я не узнала свой собственный голос.
Никита пьяно рассмеялся, расставил руки, мол «И что ты сделаешь?». А после, даже не оборачиваясь, шагнул к дочери. Я практически запрыгнула на него, когда над головой послышался вой полицейских сирен, мой телефон затрезвонил, а мы с ним упали на пол. Никита оттолкнул меня, впечатав виском в угол дивана, а после поднялся и рванул на выход.
Я выдохнула лишь в тот момент, когда входная дверь хлопнула за ним о стену подъезда, вывернувшись полностью. В голове было мутно – всё плясало, играясь с оттенками жёлтого на стенах и потолке.
К дочери я практически ползла, только под конец пути поймав фокус и координацию. Пелёнку я меняла уже в нормальном состоянии, как и брала её на руки.
- Вася! – из прихожей в комнату вбежал Артём, - всё хорошо?
Он быстрыми шагами преодолел комнату, добрался пальцами до моего очевидно синего от гематом лица и остановился на улыбке.
- Пойдём, - хмуро выдохнул он, - когда вернётся, я его заберу. Но здесь оставаться на ночь небезопасно.
Я кивнула, взяла со спинки кроватки сухой тёплый плед и закутала Соню, понимая, что в подъезде будет прохладно. А мне и в самом деле нужно было обдумать всё и побыть в безопасности. Хотя бы одну ночь.
- Скорая? – поджал губы Тёма, дождавшись пока я сделаю шаг за ним.
Его глаза искали на моём лице серьёзные повреждения, выдавая беспокойство, которое он прятал за холодной маской.
- Смеёшься? – почему-то спросила я, - тут два синяка.
- Два? – переспросил он, - не буду тебя расстраивать, Вася, но выглядишь ты… не так хорошо, как обычно.
Я хмыкнула. Давно ли я выглядела хорошо? Что-то из разряда фантастики. Потому и приятно. Даже не смотря на то, что сердце всё ещё колотилось в панике.
