Я вдруг подумала кое о чём:
- Поменяемся местами? – попросила его, - и нет, у меня нет парня.
Автобус медленно направился в сторону выезда, поэтому Эрнест деловито встал, протянул мне руку, чтобы я не упала по дороге и помог пересесть. С каждым его действием я ощущала себя в ещё большей опасности – он выглядел, как тот, кто заставит влюбиться, обманет и будет надсмехаться всю оставшуюся жизнь.
- Впереди выходные, - был дьявольски доволен он, - во сколько я смогу зайти за тобой завтра?
- Мако! Пригнись! – заорала на весь автобус Фрея, - он… он не врал, что приехал! – в её фразе было штук сто восклицательных знаков.
Я влипла в спинку своего сидения и слегка сползла вниз, чтобы вполне себе не маленький Эрнест скрывал меня от взглядов извне.
- Пошёл в зад, Редж Флигринс! – встала так, чтобы зажать в угол бедного Тинго, Фрея, сама при этом высунула голову в окно, - она желает тебе смерти в мучениях!
Эрнест впечатлился.
- Зачем ты привлекла внимание к тому, что мы выехали? – скрестила руки на груди я.
Подруге было плевать – она показывала моему бывшему нецензурные знаки руками, пока я жаждала гибели скорее для себя.
- Так что пиши только своей мамочке, понял, козёл! – скалилась от своей находчивости Фрея.
Тинго смог отлепить её от окна только через две минуты, в течении которых у них прошла межнациональная и языковая ссора. Они так гармонично это делали, не понимая друг друга, что я подумала о том, что они родственные души.
- Я завтра домой, - вспомнила про приглашение Эрнеста я, - давай послезавтра вечером? Можем просто посидеть в чьей-нибудь комнате, если будет совсем поздно.
Он сперва застыл, глядя на улыбающуюся с оттенком глупости и вины меня.
- Серьёзно? – спросил он.
Я же осознала, что он сейчас сольётся, выпрямилась и планировала уже сама что-нибудь ответить, как…
- У тебя есть увлечения, Мако? – он присматривался ко мне.
Да ещё внимательно так.
- Пока не нашла, но пробовала многое, - нахмурилась я, - начиная от рисования, пения и вышивки, до… сёрфинга и бокса. Не зашло.
О, это был сложный путь детства и юности, когда мы с родителями пытались придумать мне хоть какое-то занятие. Я и танцевала, и коллекционировала, и ходила на всякие курсы, вроде маникюра, плетения бисером и программирование на начальном уровне. Последнее, кстати, удавалось мне легко, как, например, те же языки, но не нравилось совершенно – папа пытался воссоздать собственный интерес, но потерпел неудачу, после чего я осталась со знаниями Java, которые мне никогда в жизни не пригодятся. Зато папа горд. Что ещё? Дайвинг, книги, йога, кулинария, оригами, тир, гитара, шитье, как делала мама, волонтерство и бег – его я оставила только по желанию, чтобы прочистить мысли.
- В семь буду у твоей комнаты, - был доволен Эрнест.
Чему только радовался? Моей безнадеге?
Я протянула ему свой телефон, собираясь принять его номер. Его задумчивое выражение в этот момент стало мне ответом.
- Давай, я продиктую идентификационный номер, - разглядывала старенькую модель в его руках я.
В Косте такие утилизировали несколько лет назад. Соголда, что ещё сказать. С их странной экономикой и отставанием почти во всем.
- Знаешь, я уже второй раз чувствую себя отсталым по сравнению с тобой, - искренне усмехнулся он, - давай номер дам я, иначе мы с тобой успеем состариться, пока ты введешь свой двадцатизначный.
Мне оставалось только кивнуть и смотреть на него с лёгким налетом смущения. Он ощущался как тот, кто был старше меня лет на десять, пусть на самом деле это был всего год. Спокойный и рассудительный – сразу видно, что связка. Другое дело, что его назначили капитаном их команды, это настораживало. Так просто не бывало, потому как он должен уметь подчиняться своему дракону, а не наоборот.
- Готово, - вернул мне телефон, - могу я спросить тебя, как ты учишься?
Я открыла было рот, но заставила закрыться Фрея, напугав нас двоих.
- Вы так друг на друге сосредоточены… - промурчала её голова между нашими сидениями, - хреново она учится! Почти отстающая, но ещё ползучая. Хм… вы ещё не сошлись на том, что она для тебя тупенькая, а, золотой мальчик-отличник? Умненький такой, - она в наглую гладила его по макушке, - школу экстерном с какой-то там медалью окончил, поступил в лучший университет, стал самым умным студентом, помимо того, что главой студенческой администрации… м-мм, Мако, ты чувствуешь, да? Попахивает… вообще не твоим вариантом! – она рассмеялась, - отдай его мне! Я клянусь, что найду ему применение, а ты пока ищи подходящий забор, за которым будет лучший костнийский подпивасник!
- Мы прибыли, - пытался держать лицо не негативным Эрнест, - Аямако, - он протянул мне руку.
- Иди донимай Тинго дальше, - посоветовала ей.
Девушка цокнула.
- Я уже научила его грозному костнийскому мату! – фыркнула она, - больше тем для болтовни мы не нашли.
Эрнест помогал мне спускаться по ступеням. И настолько мило при этом улыбался, что я увидела в нем папу.
- Ты серьёзно… всё, что перечислила Фрея? – ухватилась за его локоть я, пока мы проходили мимо каменных ворот в три глухих и неуступчивых метра.
- Макака! – догнала нас подруга, - вот, любуйся! Идеальный забор для тебя! Солнышка из сада ты никогда не увидишь! – всё ещё с отсылками на мою будущую жизнь.
Я закатила глаза.
- А какой заманчивый тиран сидит за ним! – продолжила она, - он тебя даже бить не будет. Онни же сказала, что Оз-зи Лакмаар милый и добрый, особенно когда разрешал ей дышать!
В сумке раздалась телефонная трель. Снова незнакомый номер. Я сбросила и заблокировала.
- Иди донимай кого-нибудь другого, - послала её я.
И стоило ей исчезнуть за полностью непрозрачной и оттого типичной дверью особняка Лакмааров, как Эрнест потянул меня туда активнее:
- Первый танец мой? – вопрос как утверждение.
Меня уже взяли в оборот?
- С чего ты решил, что будут ещё желающие? – вспомнила про свой внешний вид я.
Единственное, что могло спровоцировать его конкурентов – это слегка облегающее платье на мне, насчёт остального, то всё оно будет отталкивать, потому как не одни Онни с Фреей решили прийти при параде. Здесь было хоть и немного народу, однако все они предпочитали сверкать, пока чёрная мышь – я плелась за своим партнером в центр зала.
- Знаешь, в чём разница между Костной и Соголдой? – свойски положил мне руку на талию Эрнест.
Мысленно он был таким же милым и красивым, как наяву, пусть я и пыталась не думать о том, что он неспроста такой прямой и не стеснительный. Эрни. Красивый и тёплый.
- Ваша страна отнимает свободу выбора, но дает спокойствие и мягкость жизни, - вёл в танце он ещё увереннее, чем приглашал меня на него, - в Соголде всё иначе – только высшие круги позволяют себе не напрягаться. Невероятная конкуренция, которая низвергает тебя в самый низ, - он ухмыльнулся, - жаждешь жить лучше других, значит придётся действовать.
- Ты про те вещи, которые перечислила Фрея, - поняла я и хихикнула, когда меня покружили на месте, - мне казалось, что у тебя знаменитая семья, если ты попал на Фратрию.
Он наклонил голову вбок, разглядывая увлечённую танцем меня.
- Только у двоих из команды родители из высшего круга. И я в их число не вхожу, - улыбнулся Эрн, - ты была в Соголде?
Я кивнула.
- Заметила, что у нас есть всего три вещи, которых нет у вас? – ухмылка от него, - маргиналы, преступления и свобода, - он так и держал меня за руку, пока шёл к стене напротив, - однако остаться в Косте никто не стремиться, - смешок, - кто в здравом уме будет хотеть вечного слежения за каждым твоим шагом?
Я посмотрела на него с другой стороны.
- Это удобно, - возразила, пока он поднимал бровь в удивлении, - безопасно. Я была не только в Соголде, Эрнест. И всё, что сопровождает вашу вымышленную «свободу» - это грязь, мусор и… кошмар. Попробуй выйти из отеля где-нибудь не в столице вашей Соголды ночью за шоколадкой! – я нахмурилась, - а если на тебе ещё и балахона нет и биты в руке, то и в округах, кроме центрального, лучше сиди в бетонной коробке, иначе кто-нибудь точно подойдёт. И радуйся ещё, если у него добрые намерения, и он просто пьяно расскажет тебе, что у него есть милый пудель дома! А если нет, то он схватит тебя и по дороге куда ему нужно расскажет, как он и что делал с этим несчастным пуделем.
Эрнест удивился сильнее:
- У нас такого нет даже в провинциях, - сообщили мне.
- Ты просто парень, поэтому в твою сторону вся эта мерзость не работает, - я схватила с подноса шампанское, - надень юбку, распусти волосы и ты тоже станешь объектом для всего перечисленного, - я кивнула самой себе, - и что я тебе скажу – я прожила в глубокой провинции Костны почти восемнадцать лет. Я не единожды ходила одна ночью в топике по закоулкам, и ни единой души ко мне не подходило с недобрыми мыслями. Несколько раз довозили до дома, иногда спрашивали нужна ли мне помощь. Но никогда, понимаешь, никто не домогался меня, - снова кивок, - в Соголде пять раз! За три дня в отеле столицы.
- До тебя? – не поверил Эрн, - Мако, я тебе точно скажу, что это не реально! Ты выглядишь, как высшая соголдка! От тебя шарахаться должны были! – он задумался, - или… погоди. Ты всё так же мило улыбалась?
Я поперхнулась.
- Если да, то представь – самая недоступная девушка во вселенной улыбается тебе, а не кидает там… ножом, к примеру, - смешок, - если не знала, то ваши такое часто практикуют. Вот, представила?
Я хмыкнула:
- Летящий в меня нож?
Эрни улыбнулся.
- Мако, ты очень красивая, невозможно милая, и все, кто к тебе тогда подходил, хотели познакомиться, - он будто не полизывался, - такая удача выпадает раз в никогда.
- Повтори ещё пару раз, и, может быть, я останусь на эти выходные в общежитии, - искоса взглянула на него.
Он повёл бровью.
- Мне прельщает, что ты флиртуешь со мной в ответ, - его глаза сверкнули.
- Лучше не забывай, что я очень метко кидаю ножи, - допила бокал я.
- О, я точно в этом не сомневаюсь, - промурлыкал он, - ещё один танец?
Моё согласие потонуло в рывке вперед, пока схвативший меня за руку крокодил молча тащил меня и Фрею в другой руке в сторону укомплектованного остальными членами команды столика. Я только и успела махнуть пальцами Эрни и закатить глаза.
- Тебе ещё повезло, - скрестила руки на груди усаженная первой Фрея, - от Тинго пахнет барбарисками, шампанским и приторными духами. Спросишь, как я это узнала? Мы целовались во-он там на балкончике, пока меня не отлепили от него, как тебя, и не сказали какая я… нехорошая, потому что предпочитаю не отечественного производителя. М! – она вспомнила, - а ещё милый Тинго сегодня ел что-то острое. Даже мятная жвачка его не спасла! До сих пор жжется.
Она схватила с подноса шампанское, которое тут же забрал и поставил обратно Оз.
- Фу, - это Пич с Онни про прошлые слова Фреи.
- Вы двое, - сел принципиально напротив Озерфир, - никаких Соголдцев. Никакого алкоголя и никаких других действий против правил. Вы снова не читали то, что было отправлено в чат?
Я кивнула.
- Соголдцы – ясно. У тебя личные конфликты и предубеждения, - смотрела ему в глаза я, - но шампанское почему нельзя?
- Вам четверым, - на меня, Фрею и тандем с ночными мальчиками, - вы несовершеннолетние. Остальным - просто не переусердствовать.
Я закинула ногу на ногу.
- У меня официальное системное разрешение от родителей, - взяла с подноса бокал и улыбнулась.
Оз сузил глаза.
- Твой отец принципиально позволяет тебе всё распутное? – подался ближе ко мне он.
Я хмыкнула.
- Я не буду отвечать тебе грубостью, хотя могла бы, - кивок от меня, - так что: нет, ты не прав. И то, что ты говоришь, как раз-таки распутно.
Он снисходительно оглядел меня.
- Учту, Фиджез. Когда ты вонзишь в меня что-нибудь острое, я тоже ударю не сильно, - смешок, - вернёмся к официальной части…
- Предлагаю интереснее перфоманс! – перебила его Фрея, - крокпитан и Букашка напиваются в стельку и выясняют отношения в другой плоскости. Мы наблюдаем, выносим вердикт. Она следующие пару десятков лет выглядывает из-за его забора в поисках моей физиономии на мониторе.
Я закатила глаза.
- Давай то же самое, только с другим капитаном, - хихикнула ей, - ты пыталась когда-нибудь переспорить милого мужлана?
- Оу, - протянула подруга, - ты уже подшофе. Ты несколько месяцев не пила, Как. Это какой бокал?
Я прикрыла рот рукой и откинулась на спинку своего стула, чтобы показать ей три пальца.
- Не хочу тебя пугать, Как, - не обращала внимания на говорящего что-то Оза она, - но соголдцы не наши – лучше когда тебя твой Эрнест до коечки понесёт, отбивайся поактивнее.
Хотелось ответить что-то вроде «Я подумаю», но на глаза попался соседний столик, за которым Эрни что-то активно вещал своим, делая лицо серьёзным и надменным.
В сумочке зазвонил телефон. Следом за сброшенным вызовом пришло сообщение: «Нам надо поговорить, змейка. Выйди к воротам, я не кусаюсь в этот раз». Улыбающаяся рожица в конце сам посыл не красила. Сердечко тем более.
- Ты чего? – спросил Грегори, когда мой лоб упал на его плечо, - Мако, ну блин. Ты ещё и плачешь? Слушай, ну ругается Оз, но он не со зла, честно! Взял, блин, расстроил тебя… Мак, ну хочешь я с ним поговорю, чтобы он тебе больше ничего не говорил? Т-только не плачь. М! Хочешь потанцуем? Вон, я видел, что ты с тем странным из той команды только пошла, а Оз тебя… забрал. Пойдём, тебе точно легче станет.
Я качнула головой.
- Фиджез, - озадаченно смотрел на меня командир.
А я шмыгнула носом, стёрла с лица набежавшую влагу и встала, чтобы пробормотать:
- Пойду… мне нужно в туалет, - шла я, сдерживая кошмарную волну истерики.
Не помню, как искала уборную, закрывалась и садилась на крышку унитаза, помню только, что там меня накрыли рыдания такой усталости, что, казалось, они захлестнули всю столицу, смыли этого самого испортившего мне несколько лет жизни Реджа, утопили и спрятали тело где-то под гладью мирового океана.
Тяжело представить, что подумали обо мне все с нашего столика, когда я уходила. Но мне не хотелось про это думать. Как и про то, что мне ещё идти домой по всё тому же парку, вытягивать улыбку для гостей этого собрания и говорить, что я в порядке.
Уже полгода так говорю. Себе, родителям, Фрее, всем. И тут вероятно больше тяжести в той самой усталости, а не в том, что я кого-то там любила, он меня предал, и я теперь страдаю, не-а. Я терпеть не могла утешения всех вокруг на эту тему. Всё могло быть хорошо, если бы не было так плохо, чёрт тебя дери! Фратрия была тем местом, в котором я могла бы спрятаться от взглядов, сожаления и осуждения. Я должна была вздохнуть полной грудью, как при рождении, а не выплевывать эмоции, как сейчас – в туалетном углу, пока никто не видит.
Титаническая усталость, вот что скрывалось за моим спокойствием. Я хотела освобождения от неё и от тех эмоций, что всё ещё копились внутри. Когда только? Прошло столько времени, а ненавистный вообще всем Редж сидел где-то на подкорке, вылезая в явь тогда, когда ему захочется начать всё заново, тем самым попинать меня ногами ещё пару жалких минут. Напоминая о себе, он вгрызался в обессиленное сознание ещё больше. Наверное, ждал пока там не останется вообще ничего, чтобы схватить тряпичную куклу-меня за тканевую руку и уволочь обратно в мир, где всё розово только для глаз. Даже если тело кричит, что ему больно.
- Поменяемся местами? – попросила его, - и нет, у меня нет парня.
Автобус медленно направился в сторону выезда, поэтому Эрнест деловито встал, протянул мне руку, чтобы я не упала по дороге и помог пересесть. С каждым его действием я ощущала себя в ещё большей опасности – он выглядел, как тот, кто заставит влюбиться, обманет и будет надсмехаться всю оставшуюся жизнь.
- Впереди выходные, - был дьявольски доволен он, - во сколько я смогу зайти за тобой завтра?
- Мако! Пригнись! – заорала на весь автобус Фрея, - он… он не врал, что приехал! – в её фразе было штук сто восклицательных знаков.
Я влипла в спинку своего сидения и слегка сползла вниз, чтобы вполне себе не маленький Эрнест скрывал меня от взглядов извне.
- Пошёл в зад, Редж Флигринс! – встала так, чтобы зажать в угол бедного Тинго, Фрея, сама при этом высунула голову в окно, - она желает тебе смерти в мучениях!
Эрнест впечатлился.
- Зачем ты привлекла внимание к тому, что мы выехали? – скрестила руки на груди я.
Подруге было плевать – она показывала моему бывшему нецензурные знаки руками, пока я жаждала гибели скорее для себя.
- Так что пиши только своей мамочке, понял, козёл! – скалилась от своей находчивости Фрея.
Тинго смог отлепить её от окна только через две минуты, в течении которых у них прошла межнациональная и языковая ссора. Они так гармонично это делали, не понимая друг друга, что я подумала о том, что они родственные души.
- Я завтра домой, - вспомнила про приглашение Эрнеста я, - давай послезавтра вечером? Можем просто посидеть в чьей-нибудь комнате, если будет совсем поздно.
Он сперва застыл, глядя на улыбающуюся с оттенком глупости и вины меня.
- Серьёзно? – спросил он.
Я же осознала, что он сейчас сольётся, выпрямилась и планировала уже сама что-нибудь ответить, как…
- У тебя есть увлечения, Мако? – он присматривался ко мне.
Да ещё внимательно так.
- Пока не нашла, но пробовала многое, - нахмурилась я, - начиная от рисования, пения и вышивки, до… сёрфинга и бокса. Не зашло.
О, это был сложный путь детства и юности, когда мы с родителями пытались придумать мне хоть какое-то занятие. Я и танцевала, и коллекционировала, и ходила на всякие курсы, вроде маникюра, плетения бисером и программирование на начальном уровне. Последнее, кстати, удавалось мне легко, как, например, те же языки, но не нравилось совершенно – папа пытался воссоздать собственный интерес, но потерпел неудачу, после чего я осталась со знаниями Java, которые мне никогда в жизни не пригодятся. Зато папа горд. Что ещё? Дайвинг, книги, йога, кулинария, оригами, тир, гитара, шитье, как делала мама, волонтерство и бег – его я оставила только по желанию, чтобы прочистить мысли.
- В семь буду у твоей комнаты, - был доволен Эрнест.
Чему только радовался? Моей безнадеге?
Я протянула ему свой телефон, собираясь принять его номер. Его задумчивое выражение в этот момент стало мне ответом.
- Давай, я продиктую идентификационный номер, - разглядывала старенькую модель в его руках я.
В Косте такие утилизировали несколько лет назад. Соголда, что ещё сказать. С их странной экономикой и отставанием почти во всем.
- Знаешь, я уже второй раз чувствую себя отсталым по сравнению с тобой, - искренне усмехнулся он, - давай номер дам я, иначе мы с тобой успеем состариться, пока ты введешь свой двадцатизначный.
Мне оставалось только кивнуть и смотреть на него с лёгким налетом смущения. Он ощущался как тот, кто был старше меня лет на десять, пусть на самом деле это был всего год. Спокойный и рассудительный – сразу видно, что связка. Другое дело, что его назначили капитаном их команды, это настораживало. Так просто не бывало, потому как он должен уметь подчиняться своему дракону, а не наоборот.
- Готово, - вернул мне телефон, - могу я спросить тебя, как ты учишься?
Я открыла было рот, но заставила закрыться Фрея, напугав нас двоих.
- Вы так друг на друге сосредоточены… - промурчала её голова между нашими сидениями, - хреново она учится! Почти отстающая, но ещё ползучая. Хм… вы ещё не сошлись на том, что она для тебя тупенькая, а, золотой мальчик-отличник? Умненький такой, - она в наглую гладила его по макушке, - школу экстерном с какой-то там медалью окончил, поступил в лучший университет, стал самым умным студентом, помимо того, что главой студенческой администрации… м-мм, Мако, ты чувствуешь, да? Попахивает… вообще не твоим вариантом! – она рассмеялась, - отдай его мне! Я клянусь, что найду ему применение, а ты пока ищи подходящий забор, за которым будет лучший костнийский подпивасник!
- Мы прибыли, - пытался держать лицо не негативным Эрнест, - Аямако, - он протянул мне руку.
- Иди донимай Тинго дальше, - посоветовала ей.
Девушка цокнула.
- Я уже научила его грозному костнийскому мату! – фыркнула она, - больше тем для болтовни мы не нашли.
Эрнест помогал мне спускаться по ступеням. И настолько мило при этом улыбался, что я увидела в нем папу.
- Ты серьёзно… всё, что перечислила Фрея? – ухватилась за его локоть я, пока мы проходили мимо каменных ворот в три глухих и неуступчивых метра.
- Макака! – догнала нас подруга, - вот, любуйся! Идеальный забор для тебя! Солнышка из сада ты никогда не увидишь! – всё ещё с отсылками на мою будущую жизнь.
Я закатила глаза.
- А какой заманчивый тиран сидит за ним! – продолжила она, - он тебя даже бить не будет. Онни же сказала, что Оз-зи Лакмаар милый и добрый, особенно когда разрешал ей дышать!
В сумке раздалась телефонная трель. Снова незнакомый номер. Я сбросила и заблокировала.
- Иди донимай кого-нибудь другого, - послала её я.
И стоило ей исчезнуть за полностью непрозрачной и оттого типичной дверью особняка Лакмааров, как Эрнест потянул меня туда активнее:
- Первый танец мой? – вопрос как утверждение.
Меня уже взяли в оборот?
- С чего ты решил, что будут ещё желающие? – вспомнила про свой внешний вид я.
Единственное, что могло спровоцировать его конкурентов – это слегка облегающее платье на мне, насчёт остального, то всё оно будет отталкивать, потому как не одни Онни с Фреей решили прийти при параде. Здесь было хоть и немного народу, однако все они предпочитали сверкать, пока чёрная мышь – я плелась за своим партнером в центр зала.
- Знаешь, в чём разница между Костной и Соголдой? – свойски положил мне руку на талию Эрнест.
Мысленно он был таким же милым и красивым, как наяву, пусть я и пыталась не думать о том, что он неспроста такой прямой и не стеснительный. Эрни. Красивый и тёплый.
- Ваша страна отнимает свободу выбора, но дает спокойствие и мягкость жизни, - вёл в танце он ещё увереннее, чем приглашал меня на него, - в Соголде всё иначе – только высшие круги позволяют себе не напрягаться. Невероятная конкуренция, которая низвергает тебя в самый низ, - он ухмыльнулся, - жаждешь жить лучше других, значит придётся действовать.
- Ты про те вещи, которые перечислила Фрея, - поняла я и хихикнула, когда меня покружили на месте, - мне казалось, что у тебя знаменитая семья, если ты попал на Фратрию.
Он наклонил голову вбок, разглядывая увлечённую танцем меня.
- Только у двоих из команды родители из высшего круга. И я в их число не вхожу, - улыбнулся Эрн, - ты была в Соголде?
Я кивнула.
- Заметила, что у нас есть всего три вещи, которых нет у вас? – ухмылка от него, - маргиналы, преступления и свобода, - он так и держал меня за руку, пока шёл к стене напротив, - однако остаться в Косте никто не стремиться, - смешок, - кто в здравом уме будет хотеть вечного слежения за каждым твоим шагом?
Я посмотрела на него с другой стороны.
- Это удобно, - возразила, пока он поднимал бровь в удивлении, - безопасно. Я была не только в Соголде, Эрнест. И всё, что сопровождает вашу вымышленную «свободу» - это грязь, мусор и… кошмар. Попробуй выйти из отеля где-нибудь не в столице вашей Соголды ночью за шоколадкой! – я нахмурилась, - а если на тебе ещё и балахона нет и биты в руке, то и в округах, кроме центрального, лучше сиди в бетонной коробке, иначе кто-нибудь точно подойдёт. И радуйся ещё, если у него добрые намерения, и он просто пьяно расскажет тебе, что у него есть милый пудель дома! А если нет, то он схватит тебя и по дороге куда ему нужно расскажет, как он и что делал с этим несчастным пуделем.
Эрнест удивился сильнее:
- У нас такого нет даже в провинциях, - сообщили мне.
- Ты просто парень, поэтому в твою сторону вся эта мерзость не работает, - я схватила с подноса шампанское, - надень юбку, распусти волосы и ты тоже станешь объектом для всего перечисленного, - я кивнула самой себе, - и что я тебе скажу – я прожила в глубокой провинции Костны почти восемнадцать лет. Я не единожды ходила одна ночью в топике по закоулкам, и ни единой души ко мне не подходило с недобрыми мыслями. Несколько раз довозили до дома, иногда спрашивали нужна ли мне помощь. Но никогда, понимаешь, никто не домогался меня, - снова кивок, - в Соголде пять раз! За три дня в отеле столицы.
- До тебя? – не поверил Эрн, - Мако, я тебе точно скажу, что это не реально! Ты выглядишь, как высшая соголдка! От тебя шарахаться должны были! – он задумался, - или… погоди. Ты всё так же мило улыбалась?
Я поперхнулась.
- Если да, то представь – самая недоступная девушка во вселенной улыбается тебе, а не кидает там… ножом, к примеру, - смешок, - если не знала, то ваши такое часто практикуют. Вот, представила?
Я хмыкнула:
- Летящий в меня нож?
Эрни улыбнулся.
- Мако, ты очень красивая, невозможно милая, и все, кто к тебе тогда подходил, хотели познакомиться, - он будто не полизывался, - такая удача выпадает раз в никогда.
- Повтори ещё пару раз, и, может быть, я останусь на эти выходные в общежитии, - искоса взглянула на него.
Он повёл бровью.
- Мне прельщает, что ты флиртуешь со мной в ответ, - его глаза сверкнули.
- Лучше не забывай, что я очень метко кидаю ножи, - допила бокал я.
- О, я точно в этом не сомневаюсь, - промурлыкал он, - ещё один танец?
Моё согласие потонуло в рывке вперед, пока схвативший меня за руку крокодил молча тащил меня и Фрею в другой руке в сторону укомплектованного остальными членами команды столика. Я только и успела махнуть пальцами Эрни и закатить глаза.
- Тебе ещё повезло, - скрестила руки на груди усаженная первой Фрея, - от Тинго пахнет барбарисками, шампанским и приторными духами. Спросишь, как я это узнала? Мы целовались во-он там на балкончике, пока меня не отлепили от него, как тебя, и не сказали какая я… нехорошая, потому что предпочитаю не отечественного производителя. М! – она вспомнила, - а ещё милый Тинго сегодня ел что-то острое. Даже мятная жвачка его не спасла! До сих пор жжется.
Она схватила с подноса шампанское, которое тут же забрал и поставил обратно Оз.
- Фу, - это Пич с Онни про прошлые слова Фреи.
- Вы двое, - сел принципиально напротив Озерфир, - никаких Соголдцев. Никакого алкоголя и никаких других действий против правил. Вы снова не читали то, что было отправлено в чат?
Я кивнула.
- Соголдцы – ясно. У тебя личные конфликты и предубеждения, - смотрела ему в глаза я, - но шампанское почему нельзя?
- Вам четверым, - на меня, Фрею и тандем с ночными мальчиками, - вы несовершеннолетние. Остальным - просто не переусердствовать.
Я закинула ногу на ногу.
- У меня официальное системное разрешение от родителей, - взяла с подноса бокал и улыбнулась.
Оз сузил глаза.
- Твой отец принципиально позволяет тебе всё распутное? – подался ближе ко мне он.
Я хмыкнула.
- Я не буду отвечать тебе грубостью, хотя могла бы, - кивок от меня, - так что: нет, ты не прав. И то, что ты говоришь, как раз-таки распутно.
Он снисходительно оглядел меня.
- Учту, Фиджез. Когда ты вонзишь в меня что-нибудь острое, я тоже ударю не сильно, - смешок, - вернёмся к официальной части…
- Предлагаю интереснее перфоманс! – перебила его Фрея, - крокпитан и Букашка напиваются в стельку и выясняют отношения в другой плоскости. Мы наблюдаем, выносим вердикт. Она следующие пару десятков лет выглядывает из-за его забора в поисках моей физиономии на мониторе.
Я закатила глаза.
- Давай то же самое, только с другим капитаном, - хихикнула ей, - ты пыталась когда-нибудь переспорить милого мужлана?
- Оу, - протянула подруга, - ты уже подшофе. Ты несколько месяцев не пила, Как. Это какой бокал?
Я прикрыла рот рукой и откинулась на спинку своего стула, чтобы показать ей три пальца.
- Не хочу тебя пугать, Как, - не обращала внимания на говорящего что-то Оза она, - но соголдцы не наши – лучше когда тебя твой Эрнест до коечки понесёт, отбивайся поактивнее.
Хотелось ответить что-то вроде «Я подумаю», но на глаза попался соседний столик, за которым Эрни что-то активно вещал своим, делая лицо серьёзным и надменным.
В сумочке зазвонил телефон. Следом за сброшенным вызовом пришло сообщение: «Нам надо поговорить, змейка. Выйди к воротам, я не кусаюсь в этот раз». Улыбающаяся рожица в конце сам посыл не красила. Сердечко тем более.
- Ты чего? – спросил Грегори, когда мой лоб упал на его плечо, - Мако, ну блин. Ты ещё и плачешь? Слушай, ну ругается Оз, но он не со зла, честно! Взял, блин, расстроил тебя… Мак, ну хочешь я с ним поговорю, чтобы он тебе больше ничего не говорил? Т-только не плачь. М! Хочешь потанцуем? Вон, я видел, что ты с тем странным из той команды только пошла, а Оз тебя… забрал. Пойдём, тебе точно легче станет.
Я качнула головой.
- Фиджез, - озадаченно смотрел на меня командир.
А я шмыгнула носом, стёрла с лица набежавшую влагу и встала, чтобы пробормотать:
- Пойду… мне нужно в туалет, - шла я, сдерживая кошмарную волну истерики.
Не помню, как искала уборную, закрывалась и садилась на крышку унитаза, помню только, что там меня накрыли рыдания такой усталости, что, казалось, они захлестнули всю столицу, смыли этого самого испортившего мне несколько лет жизни Реджа, утопили и спрятали тело где-то под гладью мирового океана.
Тяжело представить, что подумали обо мне все с нашего столика, когда я уходила. Но мне не хотелось про это думать. Как и про то, что мне ещё идти домой по всё тому же парку, вытягивать улыбку для гостей этого собрания и говорить, что я в порядке.
Уже полгода так говорю. Себе, родителям, Фрее, всем. И тут вероятно больше тяжести в той самой усталости, а не в том, что я кого-то там любила, он меня предал, и я теперь страдаю, не-а. Я терпеть не могла утешения всех вокруг на эту тему. Всё могло быть хорошо, если бы не было так плохо, чёрт тебя дери! Фратрия была тем местом, в котором я могла бы спрятаться от взглядов, сожаления и осуждения. Я должна была вздохнуть полной грудью, как при рождении, а не выплевывать эмоции, как сейчас – в туалетном углу, пока никто не видит.
Титаническая усталость, вот что скрывалось за моим спокойствием. Я хотела освобождения от неё и от тех эмоций, что всё ещё копились внутри. Когда только? Прошло столько времени, а ненавистный вообще всем Редж сидел где-то на подкорке, вылезая в явь тогда, когда ему захочется начать всё заново, тем самым попинать меня ногами ещё пару жалких минут. Напоминая о себе, он вгрызался в обессиленное сознание ещё больше. Наверное, ждал пока там не останется вообще ничего, чтобы схватить тряпичную куклу-меня за тканевую руку и уволочь обратно в мир, где всё розово только для глаз. Даже если тело кричит, что ему больно.
