Я ухмыльнулась.
- Ладно, - кивнула, - даю вам согласие на просмотр моей личной информации и записей от прошлого психолога.
Её планшет пиликнул и… улыбка с лица женщины медленно сползала своевременно с тем, как она читала шапку с диагнозами и причинами. Психолог честно пыталась натянуть её обратно, но нет – она была моложе той прошлой раза в два. И сидя в этой школе, явно не сталкивалась с тем, что было редкой, но нормой в моей. Здесь никогда не учился Реджи.
- Я отправила тебе тест, - часто моргала она, - и… п-прошу тебя сесть в зону с подушками. Т-там ты можешь включить музыку или…
Я кивнула, зная всё это и без неё. Я провела в таком же кабинете прошлые полгода.
- И ты… - мне вслед, - ты очень трезво поступаешь и говоришь, Ая…
- Вы не должны давать оценки моим действиям, - напомнила я, - как и я не должна говорить вам такого, но скажу – я не буду ходить к вам, потому что уже сейчас у вас написана на лице жалость. А мне она невероятно осточертела.
Я плюхнулась на подушки, нажала на кнопку закрытия стеклянной звуковой перегородки и тыкнула пальцем в стену, вызывая системный плеер. Здесь было полное собрание песен, однако выбирать было проще в классике. Она и направляла в нужную сторону: система во время прохождения теста отслеживала сердцебиение, степень нажатия на экран, саму музыку, окружение и общее эмоциональное состояние. А значит я должна была спокойно лежать и медленно тыкать пальцем на квадраты для галочек.
- Вернёмся к тебе, Озерфир, - забыла выставить стеклянный занавес со своей стороны психолог.
Замешкалась. Вот с кем ей будет легко общаться, так это с Озом – горделивые мальчики явно были её специализацией.
- Что вы прочитали в её карточке? – нагло выглядывал невидимые для него буквы на экране перед женщиной капитан.
- Это личная информация, - заставила его хмыкнуть психолог, - и мы будем говорить о тебе, а не об Аямако.
- У меня сейчас нет головняков, кроме неё и Фратрии, - произнес он, - с играми вы мне поможете, только если побегаете по полю за меня. Что с Фиджез? Мне на удивление интересно копать дальше.
Я закатила глаза и ткнула пальцем в первый вопрос. Их тут не меньше сотни, варьирующихся от «Как я себя чувствую?» до «Если бы раздражитель вновь появился в моей жизни, то какова была бы моя реакция?». Дружелюбие – на последний вопрос. Хотя по правде – побег. У меня сердце из груди вырывалось от ужаса, когда мы ехали в том автобусе на церемонию мимо Реджи.
- А что ты думаешь сам, Озерфир? – перевела стрелки психолог, - какого характера твоя «неприязнь»?
- Понятия не имею, - пожал плечами капитан, - пока что. Единственное, в чём я уверен – она все время лжёт. Вероятно, это и выводит больше всего. Её попытки выглядеть не такой, как все. Добренькой, как…
- Ты повторяешь это достаточно часто, - кивнула психолог, - доброта. Разве в твоем окружении нет подобных Аямако добрых людей?
Оз скривился.
- В окружении? – он рассмеялся, - вам самой не смешно? Люди бывают добрыми, только если им что-то необходимо. Только тогда. В остальных случаях вы просто не можете понять, что у них на уме, - он важно кивнул, - вот я и не могу понять мотивацию Фиджез. Её папаши ещё как-то где-то, но она – чистейшей воды аферистка. Непробиваемая, но уже вскрывшаяся.
Я честно пыталась не улыбаться. Смех сдержать получилось.
- Это твоя жизненная позиция, - кивнула психолог, - получается и твои родственники, и ты сам тоже добрые только при необходимости?
Оз спокойно кивнул.
- Всё проще: дед – конченая мразота, которая вообще ничего никогда не скрывает, а я… пытаюсь соответствовать, - он уже не улыбался.
- Зачем? – женщина, - и если ты только пытаешься, то значит в глубине сознания ты всё же добрый?
Капитан ухмылялся.
- Я пытаюсь соответствовать уровню мракобесия вокруг, но мне слегка не повезло – я на микрозлинку проще них, - смешок, - насчёт «зачем?», то тут всё просто – не будешь таким же, тебя сожрут, - он стал серьёзным, - вы так со мной болтаете, будто я сам этого не знал, а вы мне открываете глаза на жизнь. Говорите двенадцать лет меня ждали? Я справился и без вас. Вполне сносно это сделал, как по мне.
- Ты потерял родителей, Озерфир, - начала женщина.
- Я помню, - хмыкнул парень, - и мне было хреново, я не отрицаю. А теперь вы прекратите отрицать, что общество – это кусок дерьма. Вы же это попытаетесь мне втолковать? А теперь поразмыслите над неоднократными словами сочувствующего Сената, пришедшего к девятилетнему мне, - его тихий смех, - смешками, что теперь-то мешающие Лакмаары сдохнут окончательно. Или шутками главы Ормега-групп, что без дохлой мамки мне будет тяжело жить, - смешок, - хотите ещё веселее? Она мать моего друга. Я видел её каждодневно на протяжении этих двенадцати лет. И каждый день она придумывала всё новый перл, чтобы… цитирую «мы все посмеялись». Так что? Люди такие добрячки, не правда ли?
- Ты прав, Озерфир, - кивнула психолог, - люди бывают несправедливо жестоки, однако… разве в твоей жизни не было хороших поступков от других? Вспомни. Твой дед?
Оз дернул бровью.
- Он просто не такой идиот, как другие мои родственники, - безразличное, - и не называйте его «дедом». Он троюродный брат моей бабушки по отцовской линии. Он мне даже не кровный родственник.
- Но ты близок с ним, - кивнула психолог, - так же, как и со своим другом. Грегори тоже плохой человек?
Озерфир расплылся в улыбке.
- Ла-адно, признаю, - дернул носком ноги в воздухе он, - люди делятся на два типа: дурачки, вроде Грега и Фиджез, которая, подставь ты ей ладонь, разорвет тебе сонную артерию на шее.
- Почему Грегори «дурачок»? – не понимала женщина.
- Потому что, когда его бьют, он продолжает лежать и улыбаться, - простой ответ, - а может и не дурачок. Просто ещё не вырос и не понял, насколько все вокруг конченные.
Я тыкнула на кнопку «стоп» на плеере, встала и сняла купол стекла, чтобы пройти и сесть рядом с психологом, понявшей насколько тяжело ей будет работать с нами двумя.
- У меня всё отлично, - указала ей на уведомление на её планшете, - вы придумали выход из сложившейся ситуации? – хитро напомнила ей про распри.
- Ага, Фиджез, - от капитана, - только тебя и обсуждали.
Я пожала плечами.
- Что это? – перебил моё возмущение Лакмаар, открывший завибрировавший учебный браслет.
Я повторила его действия.
- А я-то тут причем? – нахмурилась.
- Вы отправляете меня к психотерапевту? – Озерфир.
- Это не подлежало общему обсуждению, - напомнила ему психолог.
- Да какая мне разница что на это скажет Фиджез? – не дал ей продолжить капитан, - у неё тоже явно с мозгами не в порядке. Это принудительно?
- Кто бы говорил, - хмыкнула я, - прошу прощения, однако я прошла тест на удовлетворительный результат.
Женщина тяжело вздохнула.
- Нет, это лишь моя рекомендация, - для Оза, - у тебя небольшой регресс, Аямако. Помимо этого, в прошлой школе по какой-то причине тебя не вел психотерапевт, хотя в твоём случае это было обязательно.
С тем психологом мы договорились, что этого не будет, а эта…
- У меня регресс, потому что мне было некомфортно в компании неизвестного мне мозгоправа и относящегося ко мне негативно участника Фратрии, - удерживала себя в спокойствии я.
- Вини меня во всём, Фиджез, - кивнул крокодил.
Я пожала плечами. И промолчала, отчего он сверкнул глазами.
- Я прошу вас сообщить всем членам команды о групповом тренинге послезавтра, - вновь улыбалась психолог, - а также я зову вас двоих, но в отдельные часы на приём ко мне. На сколько ты хотела бы запись, Аямако?
- Я подумаю насчет врача, - поднялась я.
- Озерфир?
- Не-а, - помотал головой он, - я прямо говорю, что никуда не пойду. Спасибо, конечно, я много осознал за эту беседу, но повторять – точно нет. Вы меня тогда подведёте к тому, что я добрый, все вокруг такие же, Фиджез – чисто фея, а мой дед стремится не только отхапать у меня денег. Всё, всего доброго.
Он зачем-то схватил меня за локоть, протащил до выхода и открыл передо мной дверь. Я не удержалась от иронии:
- Как ты узнал, что я фея?
- Та самая из последнего фильма ужасов? – хмыкнул он, отпустив меня и обернувшись.
Я пожала плечами.
- Вот видишь, - улыбнулась я, - уже что-то общее. Мы смотрели один фильм, - усмехнулась, - помимо того, что принадлежим к одному виду, - это я про то, что он тоже та страшная «фея», - мир?
Я смотрела на него с надеждой и протягивала руку.
- Договорились, - кивнул он, но руку проигнорировал, - но только в том случае, если ты не будешь ставить под сомнения правила.
Плечи пожались сами по себе.
- Можешь разблокировать меня и написать мне их в сообщении, - слегка язвительно, - только если сам разберешься со своей противоречивостью.
Я провоцировала – каюсь. Не одной же мне отрицать тупую симпатию, м.
- Займусь более нужными делами, - кивнул он, скривившись, а после направился подальше от меня, как резко остановился и спросил, - ты мне писала, а я тебя заблокировал?
Мне пришлось повернуться к нему.
- Отправила справку после операции, - напомнила.
Он дернул губами в усмешке. Надо мной ли?
- Понятно, - отвернулся снова.
А я пожала плечами и медленно двинулась в сторону общежития. Эрни обещал нам с Фреей устроить посиделки сегодня вечером. Эх, если бы наш капитан знал, что у нас в комнате собирается соголдская команда…
Наша комната взорвалась хохотом. Одна только Фрея молчала – она была единственной, кто не понимал соголдского.
- Как же вы меня бесите! – прошипела подруга, - Ая, ну и что он сказал?
Я приняла кусок пиццы у галантного Эрни и откусила, не забыв смачно запить сидром. Забавно было видеть, как принесшие нам романтическое винцо мальчики сами его и тянули, бурча про существование костнийской непогрешимости.
- То, что у Тинго мигрень от твоих документалок про соголдских маньяков, - хихикнула я, - ты бы их хоть с субтитрами смотрела.
- Ага, - толкнула своего парня подруга, - эта сволочь жрёт всё подряд, ворчит на своём, а ещё лезет целоваться! – она продолжала толкать недоумевающего Тинго с кровати, - и это я не говорю про то, что он периодически пованивает, орёт и «нечаянно» ломает мои вещи!
Она его всё же скинула, а потому победно сообщила с высоты своей кровати:
- Всё, развод, понял? – фыркнула она, - собирай свою коллекцию засушенных костнийских листиков с подоконника и пошёл вон!
Мы с Эрнестом переглянулись и хрюкнули. Пока умиленный криком Фреи Тинго лежал на полу, разглядывая еёпродолжившееся ворчание.
- Бессовестный! – она скинула на него подушку, - иди улыбайся к себе в комнату, чтоб тебя! – черёд второй подушки и одеяла, - фу-х! Давай! – она ещё на него встала и прошлась под тяжелые вздохи и соголдский искренний мат, - свалил отсюда, сказала! – она села сверху и открыла его лицо от одеяла, - козёл!
Вот тут случилось чудо, потому как на неплохом костнийском парень ответил:
- Пх-рости меня, пожал-ста! – и продолжил мило улыбаться под довольно рассевшейся на его груди Фрее.
- Ты научила его чему-то кроме мата? – поинтересовалась я, пока Эрни расправлял мой телефон под большой экран на тумбе, чтобы посмотреть трансляцию интервью про Кернилса и его связку.
- Лучше! – возразила подруга, - я научила его реагировать на мою ругань! – она была счастлива, - только представь, когда ты в печали, тебя что-то расстроило или выбесило, и ты такая, - она прочистила горло, - да твою мать! – громко.
- Прости меня, п-пожалыста! – отчитался с улыбкой Тинго.
Я честно пыталась не смеяться. Зато Эрнест делал это открыто – его хохот мог разбудить половину общежития.
- Что не так? – на своем языке поинтересовался Тинго, - я что-то не так сказал? Эрн?
- Ты в курсе, что ты извиняешься перед ней каждый раз? – спросила у него, всё равно Фрея не поймёт, хотя и сузила глаза.
- Да? – удивился парень, - за что?
- Макака, скажешь ему, я тебе ухо ночью отгрызу, - пообещала подруга.
Я деловито схватилась за ухо.
- Ах, ты… сволочь! – прошипела девушка.
- Прос… - начал было Тинго, а после продолжил на своём, - да за что я извиняюсь-то? Фрея! – возмущенно.
- Я тебе сейчас нос оближу! – грозно нависла над бедным «маленьким» мальчиком в два раза больше неё Фрея.
Тон у неё был угрожающий.
- Эрн, переводи, - прошептал Тинго, - мне бы хоть раз понять, что она сделает, прежде чем я обоссусь от страха!
На вид он и в самом деле пугался. Причём так реалистично вжимал голову в плечи, что показывающая ему кулак Фрея не удержалась и хихикнула.
- Лучше тебе такой жути не слышать, - настроил субтитры Эрни, - Ая, подвинешься? – не дождался моего ответа и почти завалился сверху он, - я надеялся, что ты помягче.
Ткнула его пальцем вбок, чтобы совсем жизнь сказкой не казалась, а после, таки да, подвинулась к стенке, забрав себе всю подушку. Спойлер – ненадолго.
- Иди на стульчик, как остальные, - скрестила руки на груди.
У нас теперь был целый отряд стульев из разных комнат, потому как принесли их соголдцы ещё в прошлый раз и забирать явно не планировали. Ровно восемь штук. Бессовестный Эрни планировал отжимать у меня половину кровати заранее. Фрея же свою вторую со скрипом доверяла Тинго.
- Сегодня в выпуске! – голос репортера из моего телефона в образе телевизора, - серия загадочных смертей рода Тедда! Идеальная семья, но фееричные тайны – по какой причине известный высший сенатор Тедда запрещает дочерям носить имя рода! Что скрывает за собой золотая ложка во рту наследника Кернилса, и как относится к своему идеальному сыну мачеха, так и не ставшая официальной женой его отцу! Все это в первой части «Интервью Фратрии!».
Я тяжело вздохнула. Опять они раскапывали про всех гадости.
- Интересно, хоть что-то хорошее про кого-нибудь говорят? – отвлеклась на звук уведомления я.
А на половину широкоформатного экрана расползлось: «Озерфир Лакмаар снял с вас запрет на отправку исходящих сообщений». И неожиданное, под которое я вскочила и почти снесла тумбу и телефон: «Озерфир набирает сообщение».
- Че-его-о?! – кашляла Фрея, пока я возвращала нормальный вид телефону и садилась обратно на свою кровать.
- Поставь свой телефон, ладно? – попросила её, удерживая взгляд на экране и…
Сердце колотилось так, будто это я ему писала. Да ещё что-то вроде признания в симпатии. А потому, когда значок его нахождения в чате пропал, как и надпись про то, что он печатает, я возмутилась:
- Вот гад, - прошипела, - ну же.
- Что там? – подлетела, бросив попытки трансформировать свой телефон, Фрея, - он тебе сразу написал, что любит до гроба? – она выхватила у меня телефон и увидела пустоту после моего снимка справки, - эй! Да ты охренел! Ну-ка пиши ей! – она цокнула, - ладно, мы не гордые, напишем сами! «Оз-гавноз! Ты мне всю жизнь…».
- Не надо, - забрала у неё, - давай я дам тебе его идентификатор, а ты напишешь свои мысли от себя, ладно?
Я стерла её письмена и заблокировала экран.
- Давайте смотреть интервью, - указала на поджимающего губы Эрни, настраивающего уже второй экран для просмотра.
- Давай честно, Какаш, - разлеглась на Тинго Фрея, - вот напишет он сейчас признание на пару сотен символов, что ответишь?
Я хмыкнула.
- Он распишет мне список правил, которые обещал, - напомнила ей, - так что не думай, что…
Звук уведомления! Я побледнела, расширила глаза и…
- Ладно, - кивнула, - даю вам согласие на просмотр моей личной информации и записей от прошлого психолога.
Её планшет пиликнул и… улыбка с лица женщины медленно сползала своевременно с тем, как она читала шапку с диагнозами и причинами. Психолог честно пыталась натянуть её обратно, но нет – она была моложе той прошлой раза в два. И сидя в этой школе, явно не сталкивалась с тем, что было редкой, но нормой в моей. Здесь никогда не учился Реджи.
- Я отправила тебе тест, - часто моргала она, - и… п-прошу тебя сесть в зону с подушками. Т-там ты можешь включить музыку или…
Я кивнула, зная всё это и без неё. Я провела в таком же кабинете прошлые полгода.
- И ты… - мне вслед, - ты очень трезво поступаешь и говоришь, Ая…
- Вы не должны давать оценки моим действиям, - напомнила я, - как и я не должна говорить вам такого, но скажу – я не буду ходить к вам, потому что уже сейчас у вас написана на лице жалость. А мне она невероятно осточертела.
Я плюхнулась на подушки, нажала на кнопку закрытия стеклянной звуковой перегородки и тыкнула пальцем в стену, вызывая системный плеер. Здесь было полное собрание песен, однако выбирать было проще в классике. Она и направляла в нужную сторону: система во время прохождения теста отслеживала сердцебиение, степень нажатия на экран, саму музыку, окружение и общее эмоциональное состояние. А значит я должна была спокойно лежать и медленно тыкать пальцем на квадраты для галочек.
- Вернёмся к тебе, Озерфир, - забыла выставить стеклянный занавес со своей стороны психолог.
Замешкалась. Вот с кем ей будет легко общаться, так это с Озом – горделивые мальчики явно были её специализацией.
- Что вы прочитали в её карточке? – нагло выглядывал невидимые для него буквы на экране перед женщиной капитан.
- Это личная информация, - заставила его хмыкнуть психолог, - и мы будем говорить о тебе, а не об Аямако.
- У меня сейчас нет головняков, кроме неё и Фратрии, - произнес он, - с играми вы мне поможете, только если побегаете по полю за меня. Что с Фиджез? Мне на удивление интересно копать дальше.
Я закатила глаза и ткнула пальцем в первый вопрос. Их тут не меньше сотни, варьирующихся от «Как я себя чувствую?» до «Если бы раздражитель вновь появился в моей жизни, то какова была бы моя реакция?». Дружелюбие – на последний вопрос. Хотя по правде – побег. У меня сердце из груди вырывалось от ужаса, когда мы ехали в том автобусе на церемонию мимо Реджи.
- А что ты думаешь сам, Озерфир? – перевела стрелки психолог, - какого характера твоя «неприязнь»?
- Понятия не имею, - пожал плечами капитан, - пока что. Единственное, в чём я уверен – она все время лжёт. Вероятно, это и выводит больше всего. Её попытки выглядеть не такой, как все. Добренькой, как…
- Ты повторяешь это достаточно часто, - кивнула психолог, - доброта. Разве в твоем окружении нет подобных Аямако добрых людей?
Оз скривился.
- В окружении? – он рассмеялся, - вам самой не смешно? Люди бывают добрыми, только если им что-то необходимо. Только тогда. В остальных случаях вы просто не можете понять, что у них на уме, - он важно кивнул, - вот я и не могу понять мотивацию Фиджез. Её папаши ещё как-то где-то, но она – чистейшей воды аферистка. Непробиваемая, но уже вскрывшаяся.
Я честно пыталась не улыбаться. Смех сдержать получилось.
- Это твоя жизненная позиция, - кивнула психолог, - получается и твои родственники, и ты сам тоже добрые только при необходимости?
Оз спокойно кивнул.
- Всё проще: дед – конченая мразота, которая вообще ничего никогда не скрывает, а я… пытаюсь соответствовать, - он уже не улыбался.
- Зачем? – женщина, - и если ты только пытаешься, то значит в глубине сознания ты всё же добрый?
Капитан ухмылялся.
- Я пытаюсь соответствовать уровню мракобесия вокруг, но мне слегка не повезло – я на микрозлинку проще них, - смешок, - насчёт «зачем?», то тут всё просто – не будешь таким же, тебя сожрут, - он стал серьёзным, - вы так со мной болтаете, будто я сам этого не знал, а вы мне открываете глаза на жизнь. Говорите двенадцать лет меня ждали? Я справился и без вас. Вполне сносно это сделал, как по мне.
- Ты потерял родителей, Озерфир, - начала женщина.
- Я помню, - хмыкнул парень, - и мне было хреново, я не отрицаю. А теперь вы прекратите отрицать, что общество – это кусок дерьма. Вы же это попытаетесь мне втолковать? А теперь поразмыслите над неоднократными словами сочувствующего Сената, пришедшего к девятилетнему мне, - его тихий смех, - смешками, что теперь-то мешающие Лакмаары сдохнут окончательно. Или шутками главы Ормега-групп, что без дохлой мамки мне будет тяжело жить, - смешок, - хотите ещё веселее? Она мать моего друга. Я видел её каждодневно на протяжении этих двенадцати лет. И каждый день она придумывала всё новый перл, чтобы… цитирую «мы все посмеялись». Так что? Люди такие добрячки, не правда ли?
- Ты прав, Озерфир, - кивнула психолог, - люди бывают несправедливо жестоки, однако… разве в твоей жизни не было хороших поступков от других? Вспомни. Твой дед?
Оз дернул бровью.
- Он просто не такой идиот, как другие мои родственники, - безразличное, - и не называйте его «дедом». Он троюродный брат моей бабушки по отцовской линии. Он мне даже не кровный родственник.
- Но ты близок с ним, - кивнула психолог, - так же, как и со своим другом. Грегори тоже плохой человек?
Озерфир расплылся в улыбке.
- Ла-адно, признаю, - дернул носком ноги в воздухе он, - люди делятся на два типа: дурачки, вроде Грега и Фиджез, которая, подставь ты ей ладонь, разорвет тебе сонную артерию на шее.
- Почему Грегори «дурачок»? – не понимала женщина.
- Потому что, когда его бьют, он продолжает лежать и улыбаться, - простой ответ, - а может и не дурачок. Просто ещё не вырос и не понял, насколько все вокруг конченные.
Я тыкнула на кнопку «стоп» на плеере, встала и сняла купол стекла, чтобы пройти и сесть рядом с психологом, понявшей насколько тяжело ей будет работать с нами двумя.
- У меня всё отлично, - указала ей на уведомление на её планшете, - вы придумали выход из сложившейся ситуации? – хитро напомнила ей про распри.
- Ага, Фиджез, - от капитана, - только тебя и обсуждали.
Я пожала плечами.
- Что это? – перебил моё возмущение Лакмаар, открывший завибрировавший учебный браслет.
Я повторила его действия.
- А я-то тут причем? – нахмурилась.
- Вы отправляете меня к психотерапевту? – Озерфир.
- Это не подлежало общему обсуждению, - напомнила ему психолог.
- Да какая мне разница что на это скажет Фиджез? – не дал ей продолжить капитан, - у неё тоже явно с мозгами не в порядке. Это принудительно?
- Кто бы говорил, - хмыкнула я, - прошу прощения, однако я прошла тест на удовлетворительный результат.
Женщина тяжело вздохнула.
- Нет, это лишь моя рекомендация, - для Оза, - у тебя небольшой регресс, Аямако. Помимо этого, в прошлой школе по какой-то причине тебя не вел психотерапевт, хотя в твоём случае это было обязательно.
С тем психологом мы договорились, что этого не будет, а эта…
- У меня регресс, потому что мне было некомфортно в компании неизвестного мне мозгоправа и относящегося ко мне негативно участника Фратрии, - удерживала себя в спокойствии я.
- Вини меня во всём, Фиджез, - кивнул крокодил.
Я пожала плечами. И промолчала, отчего он сверкнул глазами.
- Я прошу вас сообщить всем членам команды о групповом тренинге послезавтра, - вновь улыбалась психолог, - а также я зову вас двоих, но в отдельные часы на приём ко мне. На сколько ты хотела бы запись, Аямако?
- Я подумаю насчет врача, - поднялась я.
- Озерфир?
- Не-а, - помотал головой он, - я прямо говорю, что никуда не пойду. Спасибо, конечно, я много осознал за эту беседу, но повторять – точно нет. Вы меня тогда подведёте к тому, что я добрый, все вокруг такие же, Фиджез – чисто фея, а мой дед стремится не только отхапать у меня денег. Всё, всего доброго.
Он зачем-то схватил меня за локоть, протащил до выхода и открыл передо мной дверь. Я не удержалась от иронии:
- Как ты узнал, что я фея?
- Та самая из последнего фильма ужасов? – хмыкнул он, отпустив меня и обернувшись.
Я пожала плечами.
- Вот видишь, - улыбнулась я, - уже что-то общее. Мы смотрели один фильм, - усмехнулась, - помимо того, что принадлежим к одному виду, - это я про то, что он тоже та страшная «фея», - мир?
Я смотрела на него с надеждой и протягивала руку.
- Договорились, - кивнул он, но руку проигнорировал, - но только в том случае, если ты не будешь ставить под сомнения правила.
Плечи пожались сами по себе.
- Можешь разблокировать меня и написать мне их в сообщении, - слегка язвительно, - только если сам разберешься со своей противоречивостью.
Я провоцировала – каюсь. Не одной же мне отрицать тупую симпатию, м.
- Займусь более нужными делами, - кивнул он, скривившись, а после направился подальше от меня, как резко остановился и спросил, - ты мне писала, а я тебя заблокировал?
Мне пришлось повернуться к нему.
- Отправила справку после операции, - напомнила.
Он дернул губами в усмешке. Надо мной ли?
- Понятно, - отвернулся снова.
А я пожала плечами и медленно двинулась в сторону общежития. Эрни обещал нам с Фреей устроить посиделки сегодня вечером. Эх, если бы наш капитан знал, что у нас в комнате собирается соголдская команда…
Глава 14
Наша комната взорвалась хохотом. Одна только Фрея молчала – она была единственной, кто не понимал соголдского.
- Как же вы меня бесите! – прошипела подруга, - Ая, ну и что он сказал?
Я приняла кусок пиццы у галантного Эрни и откусила, не забыв смачно запить сидром. Забавно было видеть, как принесшие нам романтическое винцо мальчики сами его и тянули, бурча про существование костнийской непогрешимости.
- То, что у Тинго мигрень от твоих документалок про соголдских маньяков, - хихикнула я, - ты бы их хоть с субтитрами смотрела.
- Ага, - толкнула своего парня подруга, - эта сволочь жрёт всё подряд, ворчит на своём, а ещё лезет целоваться! – она продолжала толкать недоумевающего Тинго с кровати, - и это я не говорю про то, что он периодически пованивает, орёт и «нечаянно» ломает мои вещи!
Она его всё же скинула, а потому победно сообщила с высоты своей кровати:
- Всё, развод, понял? – фыркнула она, - собирай свою коллекцию засушенных костнийских листиков с подоконника и пошёл вон!
Мы с Эрнестом переглянулись и хрюкнули. Пока умиленный криком Фреи Тинго лежал на полу, разглядывая еёпродолжившееся ворчание.
- Бессовестный! – она скинула на него подушку, - иди улыбайся к себе в комнату, чтоб тебя! – черёд второй подушки и одеяла, - фу-х! Давай! – она ещё на него встала и прошлась под тяжелые вздохи и соголдский искренний мат, - свалил отсюда, сказала! – она села сверху и открыла его лицо от одеяла, - козёл!
Вот тут случилось чудо, потому как на неплохом костнийском парень ответил:
- Пх-рости меня, пожал-ста! – и продолжил мило улыбаться под довольно рассевшейся на его груди Фрее.
- Ты научила его чему-то кроме мата? – поинтересовалась я, пока Эрни расправлял мой телефон под большой экран на тумбе, чтобы посмотреть трансляцию интервью про Кернилса и его связку.
- Лучше! – возразила подруга, - я научила его реагировать на мою ругань! – она была счастлива, - только представь, когда ты в печали, тебя что-то расстроило или выбесило, и ты такая, - она прочистила горло, - да твою мать! – громко.
- Прости меня, п-пожалыста! – отчитался с улыбкой Тинго.
Я честно пыталась не смеяться. Зато Эрнест делал это открыто – его хохот мог разбудить половину общежития.
- Что не так? – на своем языке поинтересовался Тинго, - я что-то не так сказал? Эрн?
- Ты в курсе, что ты извиняешься перед ней каждый раз? – спросила у него, всё равно Фрея не поймёт, хотя и сузила глаза.
- Да? – удивился парень, - за что?
- Макака, скажешь ему, я тебе ухо ночью отгрызу, - пообещала подруга.
Я деловито схватилась за ухо.
- Ах, ты… сволочь! – прошипела девушка.
- Прос… - начал было Тинго, а после продолжил на своём, - да за что я извиняюсь-то? Фрея! – возмущенно.
- Я тебе сейчас нос оближу! – грозно нависла над бедным «маленьким» мальчиком в два раза больше неё Фрея.
Тон у неё был угрожающий.
- Эрн, переводи, - прошептал Тинго, - мне бы хоть раз понять, что она сделает, прежде чем я обоссусь от страха!
На вид он и в самом деле пугался. Причём так реалистично вжимал голову в плечи, что показывающая ему кулак Фрея не удержалась и хихикнула.
- Лучше тебе такой жути не слышать, - настроил субтитры Эрни, - Ая, подвинешься? – не дождался моего ответа и почти завалился сверху он, - я надеялся, что ты помягче.
Ткнула его пальцем вбок, чтобы совсем жизнь сказкой не казалась, а после, таки да, подвинулась к стенке, забрав себе всю подушку. Спойлер – ненадолго.
- Иди на стульчик, как остальные, - скрестила руки на груди.
У нас теперь был целый отряд стульев из разных комнат, потому как принесли их соголдцы ещё в прошлый раз и забирать явно не планировали. Ровно восемь штук. Бессовестный Эрни планировал отжимать у меня половину кровати заранее. Фрея же свою вторую со скрипом доверяла Тинго.
- Сегодня в выпуске! – голос репортера из моего телефона в образе телевизора, - серия загадочных смертей рода Тедда! Идеальная семья, но фееричные тайны – по какой причине известный высший сенатор Тедда запрещает дочерям носить имя рода! Что скрывает за собой золотая ложка во рту наследника Кернилса, и как относится к своему идеальному сыну мачеха, так и не ставшая официальной женой его отцу! Все это в первой части «Интервью Фратрии!».
Я тяжело вздохнула. Опять они раскапывали про всех гадости.
- Интересно, хоть что-то хорошее про кого-нибудь говорят? – отвлеклась на звук уведомления я.
А на половину широкоформатного экрана расползлось: «Озерфир Лакмаар снял с вас запрет на отправку исходящих сообщений». И неожиданное, под которое я вскочила и почти снесла тумбу и телефон: «Озерфир набирает сообщение».
- Че-его-о?! – кашляла Фрея, пока я возвращала нормальный вид телефону и садилась обратно на свою кровать.
- Поставь свой телефон, ладно? – попросила её, удерживая взгляд на экране и…
Сердце колотилось так, будто это я ему писала. Да ещё что-то вроде признания в симпатии. А потому, когда значок его нахождения в чате пропал, как и надпись про то, что он печатает, я возмутилась:
- Вот гад, - прошипела, - ну же.
- Что там? – подлетела, бросив попытки трансформировать свой телефон, Фрея, - он тебе сразу написал, что любит до гроба? – она выхватила у меня телефон и увидела пустоту после моего снимка справки, - эй! Да ты охренел! Ну-ка пиши ей! – она цокнула, - ладно, мы не гордые, напишем сами! «Оз-гавноз! Ты мне всю жизнь…».
- Не надо, - забрала у неё, - давай я дам тебе его идентификатор, а ты напишешь свои мысли от себя, ладно?
Я стерла её письмена и заблокировала экран.
- Давайте смотреть интервью, - указала на поджимающего губы Эрни, настраивающего уже второй экран для просмотра.
- Давай честно, Какаш, - разлеглась на Тинго Фрея, - вот напишет он сейчас признание на пару сотен символов, что ответишь?
Я хмыкнула.
- Он распишет мне список правил, которые обещал, - напомнила ей, - так что не думай, что…
Звук уведомления! Я побледнела, расширила глаза и…
