Росси только и мог, что всю мою речь мотать головой и делать вид, будто не воспринимает моих колких слов, какими они точно были.
- Мне кажется или я забыл тебе сказать, что подслушивать нехорошо? – добрая улыбка оставшегося, вероятно, единственным неустрашимым во всей зале Ачиля решительно и верно поднималась вместе со своим хозяином по ступеням на второй этаж, - однако начатый тобой переполох всё же принёс хорошие результаты.
Милый Росси в ответ на слова своего вредоносного папаши выпрямился и лучезарно кивнул.
- Тебя не задел порыв ветра? – рука мужчины по-отечески мягко потрепала мальчика по голове, - выглядишь растрёпанным.
Я предпочла подсесть ближе к бесцеремонно взирающему сквозь мою бесплотную тень Понтедре-старшему, без зазрения совести проявив решительность в вопросе личного пространства. Оно, я про его пространство, в какой-то мере ещё восемь лет назад было сугубо наше общее.
- Знаешь, эти разговоры, которые ты любишь подслушивать, ни к чему хорошему не приведут, - хмурился в область моего носа Ачиль, - сеньоры редко говорят что-то дельное, а ты… - мужчина не сдержал тяжёлой усмешки, - впрочем, это твоё решение. В следующий раз только закрывай свой лаз, ладно?
Мальчик повинно склонил голову и кивнул.
- Какой хороший и мягкий папенька! – мой выдающийся голос рассёк пространство, - так и вижу в твоих глазах фальшь! Ты вечный узник притворства, Ачиль! Кто тебе сказал, что у тебя получается, что ты продолжаешь? – приблизив своё лице к его, - Росси, будь любезен, соври, что твой папенька всегда такой ранимый и нежный.
Смотревший на нас двоих, слегка поджав только один глаз, мальчик улыбнулся и мягко кивнул, выглядя при этом невероятно милым.
- Лукавые лисы Понтедра, - вынесла вердикт слившаяся с воздухом я, - можете сомневаться в умственных способностях своей глупой маменьки, но никак не в моих!
- Уже без четверти двенадцать. Нам пора на обед, - пробила мой живот рука мужчины – он посмел в настолько неприличной форме тянуть её к собственному сыну, - иначе твоя мама будет волноваться.
Хохот от меня разверзнул ад, не меньше.
- Ещё бы она не тревожилась из-за опоздания на обед! По ней видно, что она будет тревожиться ещё и о завтраке, и об ужине, помимо полдника и чая после обеда! – гром среди не колышущегося неба.
Не слышимый никем, кроме манящего меня следом за собой малыша Росси.
Я сидела ровно напротив улыбчивого Ачиля Понтедра, который необычайно для меня, но не всех присутствующих, болтал сам с собой уже пятнадцать минут от начала обеда.
- Если всё пойдёт в том же духе, то мы завершим сделку с успехом, после чего или заключим новую, или продлим эту. Колоссальная выгода! – радовался заграничному договору Ачиль, - в прошлый раз ты хотел отправиться в путешествие со мной, Рос. Что думаешь насчёт… полагаю порядка четырех месяцев будет достаточно? Корабль, море… Думаю, ты достаточно повзрослел и окреп, чтобы пройти это мероприятие со мной.
Меня больше волновали и воодушевляли чёрные ледяные щупы моей магии, которые оплетали путами тело Карлы, вздрагивающее от холода и лёгкой степени неконтролируемого страха, которое я напускала на её бренное трусливое восприятие. Кто бы мог подумать, что ей снова так не повезёт на встречу с моей персоной!
- Я вижу, что ты рад, - кивнул Ачиль, - в таком случае нам нужно лишь переждать вознесение этого… факела, выбрать торговый фрегат наиболее комфортный для путешествия и запастись терпением. Ты же помнишь, как я рассказывал тебе о своём первом плавании? – смешок, - я уверен, ты будешь более выносливым для моря, а потому увидишь больше замечательных моментов, чем я, - его нож громко скрипнул по блюду, - и тем более, чем твоя мама, - косой насмешливый, пускай и добрый взгляд на мило тянущую щёки Карлу, - её боязнь воды внесла корректировки в моё путешествие в прошлый раз. Однако, в том случае тебе повезло остаться именно в её заботливых руках, а не мучиться в объятьях нянь или бабушки. Насколько мне известно, тебе радостней находиться дома.
Росси в этот момент неохотно отвлекся от моих приплясывающих под его ножками щупов, по которым он весело шагал, удерживаясь за стол обеими руками и беззвучно хохоча.
- Он даже не взял её с собой, - усмешка поддала твёрдости и холода в «корни» магии с моей стороны, - какая блажь! Боязнь воды? Перечислите мне хотя бы пять мест и предметов, кои не вводят синьору Карлу в нечто, наподобие мучительного ужаса! – в голову ворвалась удивительная по наполнению шутка, - ах! Да, точно! Я назову то, что никогда и ни при каких условиях не станет её пугать! Еда, бес тебя изглодай! Всевозможные блюда и яства со всей земли!
Росси моего бахвальства через унижения Карлы не оценил, поджав губы в мою сторону.
- Защищаешь маму? – решение убедиться в этом возникло у меня спонтанно, - господь видит, насколько ты хороший мальчик, пусть и воздаст разве что по заду ивовым прутиком! Поэтому запомни раз и навсегда: ни единая особа из тех, что когда-либо существовала, не достойна той ласки и любви, что хранится в твоём сердце. Каждый из них лицемер и лжец, который, будь на то его воля, станет закапывать тебя в грязь и нечистоты, пока ты не захлебнёшься или же не утянешь его следом! – закинутая на ногу нога, - я испытала то на себе. Будь уверен, что лгать я не стану – мне это незачем. Ты под моё мстительное кредо не попадаешь, потому что тебя на момент моей гибели не существовало даже в виде лягушачьего зародыша в чреве твоей блудливой матери.
Из всего перечисленного мини-сеньор понял и уяснил только то, что у меня открывался рот и я что-то говорила – остальное в его голове никак не складывалось.
- Что-то за дверью, Росси? – внимательно разглядывал никого иного, как меня, Понтедра старший, - мне стоит проверить? Ты отвлекаешься от еды больше обычного.
- Ах, если бы ты знал, что я материализовалась именно здесь, предатель моей беспечности! – ворчливо прыснула словесным ядом я, - каково бы было количество секунд, ушедших у тебя на размышление, после которого ты бы принял решение вызвать Ловца со всей гвардией, дабы надругаться над моим посмертием? Не хватило бы тебе того, что ты посмел учудить при моей жизни, позер?! Ты чудовище! Лишь по той причине, что не признаёшь этого факта!
Росси отопнул от себя последний мой щуп, приняв решение тяжело вздохнуть и помотать головой, как часто это делал.
- Ты не настроен на обед? – негодовал от поведения сына старший сеньор, - насколько мне известно, - быстрый взгляд на Карлу, - завтрак тебя так же не привёл к желанию поесть. Тебе нездоровится? Вчерашнее происшествие выбило тебя из колеи?
Малыш склонил голову под стол, ухватился за конец моей магии пальцами и принял невероятное решение потянуться к экспериментам, стянув со стола вилку, дабы совместить два замечательных объекта одним протыканием.
- А что случилось вчера? – разнёсся по пустоте мой вопрос, - и есть действительно нужно, - важничала наставительно я, - иначе ждёт тебя то, что пережила я! Только представь, насколько иронично и мучительно моё существование! А вдруг я… хм… к примеру, не захочу кому-либо мстить, - смех ради смеха, - это огромная глупость – естественно я хочу мстить! Более того, я хочу сделать это искусно, красиво и так, чтобы каждый запомнил мои деяния! Разве я напоминаю того, кто упустит драгоценную возможность восхитить кого-либо своей эффектностью и величием? Ни в коей мере! Я талантлива, красива, умна, хитра и… о, ты принялся есть. Припишу к своим талантам ещё и силу убеждения, ведь смотришь и слушаешь ты в данный момент лишь меня.
Ачиль на фоне продолжал расписывать собственные странствия, не привлекая внимания никого, кроме глядящей на него с обожанием и детским восхищением Карлы. Она предпочитала строить это своё лицо всегда при виде него. А в его стиле было холодно обращаться к своей эгоистичной натуре, либо как сейчас – к тому, кто явно был ему нужен, то есть Росси. Ранее таковой была только я. Сколько низменных эмоций я спровоцировала на себя от Понтедры - не счесть!
- Ты не достоин моего прощения, - высокомерные слова моего призрака, потонувшие в прострации никогда не выплаканных слёз и пустой отдушине, состоящей из ничего, - и я отомщу и тебе. Как только придёт время.
Вероятно, во мне говорила обида и боль. Всё же очнуться и узнать, что твой когда-то любимый человек поспешил забыть меня так скоро - неприятная вещь. Пусть я и не могла понять, чьи именно чувства блуждают в мёртвой, на минутку, мне.
- Мальдау Хилл падёт не позднее, чем после вознесения факела, - отсрочила свою месть, - а до этого момента нужно решить несколько насущных проблем, - я поднялась на ноги, - никто не видел моих сестёр? Нет? Я даже рада, что они не унизились общением с кем-либо вроде тебя, Карла. Ха! С другой стороны, я уверена, что они остались благополучны и верны тем догмам, которым я учила их.
Дом манил меня так, что оплетшие когда-то соперницу щупы самолично покинули место дислокации на ней, позволив тряхнувшейся тушке Карлы осесть на стуле скривив спину и выдохнув холодный воздух, застоявшийся в груди. Кажется, я посмела перестараться.
- Вернусь не ранее завтрашнего дня, - по какой-то причине я отчиталась Росси, - если ты не против.
Мальчик только вяло мотнул головой, едва успев вынуть вилку из моего ускользающего щупа, в то время как я поднялась, ступая будто человек по поблёскивающему полу без моего отражения. Делать вид, что я могу существовать, было в какой-то мере глупо – я была уверена, что захоти я сейчас, то обязательно смогу переместиться куда угодно. Однако, шаги стопорили меня от мыслей мстительного духа, который успел посадить в моей голове все семена зла, которые не были садом до этого. Я ведь не была доброй и при жизни. Бона всегда была плохой, тут же моя душевная гниль обещала усилиться.
Опровержением тому стало неожиданное осознание… будто предчувствие, что я должна это сделать. Ровно над головой на крыше главной террасы находилось что-то крайне важное, что я незамедлительно сбросила себе в руки, удивившись тому, что сжимала своими мёртвыми руками. Плюшевый медвежонок, не раз политый дождями, запылённый и поблекший от изжаривших его солнечных лучей, глядел на меня одним нормальным пуговкой-глазом и вторым - расколотым надвое.
- И тебя измучили и забыли, - я медленно ступала по ступенькам, - я иду домой, папенька, - белоснежные пальцы сжали уже совсем не мягкое тело самой гибели - медведя, - ты единственный, кто будет ждать меня.
Вышедший следом за мной, как по команде, Ачиль завернул в угол террасы, держа обычную для себя гримассу. Плотно сжатые губы выдавали в нём нетерпение, ледяной колкий взгляд показывал стойкий грубый характер, а высокомерные скулы и нос то, что и так было очевидно – властность. С этим выражением лица он поставил кружку с чаем на столик, сам забросив ногу на ногу на кованом кресле поблизости.
Бросить ему камешек в эту самую чашку было святым – булькнуло, попав ровно в цель, отчего удивлённый из ниоткуда взявшимся подарком Понтедра хмуро оглядел сад на предмет швыряющихся в него камнями и вернул внимание свежему выпуску газеты, который, вероятно, не успел прочесть утром.
- Призраки, синьор Предатель, - понесла себя дальше по дорожке пустотелая я, не забыв про набитого ватой медвежонка, - интересно, ты летишь сейчас по воздуху или исчез?
Шаги приелись мне быстро, потому сад сменился высокими витыми воротами спустя одно выдающееся желание и три шага, переместивших духовным порталом существо, созданное богом, но погибшее от руки человека.
- Домой, - мои брови помогли перенести в мир негодование, граничащее с злостью, - за ворота. Туда! – рука была протянута вперёд, после чего пала вдоль туловища, прихлопнувшись к дивному чёрнильному платью на мне, - как работают эти ваши переме…
Шаг не удался. Более того, несносный исполосованный медвежонок насмехался надо мной по той причине, что я была способна шагать лишь вбок – вдоль окольцованного зарослями зелени забора, находясь на расстоянии двух метров от него, в то время как пространство, засевшее недвижимой стеной передо мной, никак не смело пропустить меня далее.
- Мне не выйти?! – я воспылала гневом, - что всё это значит? Я… останусь здесь? В-в этом доме? – тяжёлое дыхание не желало покидать резво вздымающуюся грудь, - это он? Во всём виновато это проклятое поместье?! Понтедра! Чтоб тебя! Н-но я же… папенька! Я здесь! – опадающие тяжестью руки не в силах были достучаться до того, кто был уже в сотне шагов от этого места, - п-папа..! Забери меня, пожалуйста! – я могла ощущать слезы, однако были ли они реальными – вопрос оставался без ответа, - па-папенька… прошу тебя… я, - мне впервые стало не столько больно, сколько страшно, - я больше не буду… клянусь тебе. Я… обещаю, я больше…
Прошло не менее часа, прежде чем на запечённую полуденным солнцем дорожку ступил прыгучей детской походкой малыш Росси, ринувшийся откровенным испугом в сторону убито расправившей каждую конечность во все стороны меня.
- Я нашла его на крыше, - протянутый мальчику медведь был воодушевленно обтряхнут и водружён за пазуху – в место сохранности и любви.
Можно было представить, насколько сильно я сама жаждала попасть туда. Грезила мечтами ощутить тепло, надежду и ласку всем своим истлевшим состоянием.
- Это мне? – забрала протянутый мне клочок истерзанной бумаги, - оу, ты умеешь писать?
Удивление только разгорелось от прочитанного: «Не уходи», детским скрупулёзно выведенным почерком.
- Дом меня держит, - я не могла дышать, ускоряя вздымание груди болезненными рывками, - я не смогу уйти, Росси.
Мальчик корить себя за улыбку не мог, потому не держал в себе ни её, ни очередное письменное послание мне: «Ты мой друг. Я буду рядом всегда».
- Друг? – одними губами прошептала я.
Частые кивки обрадованного моим вниманием к нему Росси передались отголоском счастья и мне на секунду.
- Почему именно этот дом? – вопрос, требующий ответа, - из-за того, что я должна была стать здесь хозяйкой? А смысл? Я же не смогу отобрать незаконно и нечестно отнятую твоей мамой власть? Я умерла, Росси. И как бы меня не злило всё, что происходит – оно мне уже не нужно. Я призрак. Мёртвый и забытый почти всеми. Я практически не существую.
Снова мальчишеские пальцы, выводящие слова пером на бумаге. А этот упрямый взгляд! Признаться, я нередко видела такой у его отца, когда могла наблюдать его войну с бумагами после смерти старого дона Понтедра. «Я тебя вижу» - гласило очередное послание мальчика к качающей саму себя в лодке сомнений меня.
- Хочешь сказать этим, что я существую? – я сопротивлялась лучу солнца в груди, но проигрывала, - что всё не напрасно, так? Что моё появление не было бессмысленно, - я хмыкнула, - а, знаешь, я поверю тебе. Скажу, что ты прав. И то, что ты тоже мой друг! – выразительно повела головой, - а ещё то, что помимо ясной для моего существования мести, я – Бона Инганаморте, сделаю всё, чтобы узнать, как я погибла, почему прошло столько лет и… по какой причине я очутилась здесь! Решено.
Моя юная публика в виде едва не прыгающего от радости ребёнка приободряла ещё сильнее. Сбил наш общий настрой визгливый окрик Карлы на весь сад:
- Росси! Врач приехал! Отправляйся в свою комнату!
- Мне кажется или я забыл тебе сказать, что подслушивать нехорошо? – добрая улыбка оставшегося, вероятно, единственным неустрашимым во всей зале Ачиля решительно и верно поднималась вместе со своим хозяином по ступеням на второй этаж, - однако начатый тобой переполох всё же принёс хорошие результаты.
Милый Росси в ответ на слова своего вредоносного папаши выпрямился и лучезарно кивнул.
- Тебя не задел порыв ветра? – рука мужчины по-отечески мягко потрепала мальчика по голове, - выглядишь растрёпанным.
Я предпочла подсесть ближе к бесцеремонно взирающему сквозь мою бесплотную тень Понтедре-старшему, без зазрения совести проявив решительность в вопросе личного пространства. Оно, я про его пространство, в какой-то мере ещё восемь лет назад было сугубо наше общее.
- Знаешь, эти разговоры, которые ты любишь подслушивать, ни к чему хорошему не приведут, - хмурился в область моего носа Ачиль, - сеньоры редко говорят что-то дельное, а ты… - мужчина не сдержал тяжёлой усмешки, - впрочем, это твоё решение. В следующий раз только закрывай свой лаз, ладно?
Мальчик повинно склонил голову и кивнул.
- Какой хороший и мягкий папенька! – мой выдающийся голос рассёк пространство, - так и вижу в твоих глазах фальшь! Ты вечный узник притворства, Ачиль! Кто тебе сказал, что у тебя получается, что ты продолжаешь? – приблизив своё лице к его, - Росси, будь любезен, соври, что твой папенька всегда такой ранимый и нежный.
Смотревший на нас двоих, слегка поджав только один глаз, мальчик улыбнулся и мягко кивнул, выглядя при этом невероятно милым.
- Лукавые лисы Понтедра, - вынесла вердикт слившаяся с воздухом я, - можете сомневаться в умственных способностях своей глупой маменьки, но никак не в моих!
- Уже без четверти двенадцать. Нам пора на обед, - пробила мой живот рука мужчины – он посмел в настолько неприличной форме тянуть её к собственному сыну, - иначе твоя мама будет волноваться.
Хохот от меня разверзнул ад, не меньше.
- Ещё бы она не тревожилась из-за опоздания на обед! По ней видно, что она будет тревожиться ещё и о завтраке, и об ужине, помимо полдника и чая после обеда! – гром среди не колышущегося неба.
Не слышимый никем, кроме манящего меня следом за собой малыша Росси.
Глава 2
Я сидела ровно напротив улыбчивого Ачиля Понтедра, который необычайно для меня, но не всех присутствующих, болтал сам с собой уже пятнадцать минут от начала обеда.
- Если всё пойдёт в том же духе, то мы завершим сделку с успехом, после чего или заключим новую, или продлим эту. Колоссальная выгода! – радовался заграничному договору Ачиль, - в прошлый раз ты хотел отправиться в путешествие со мной, Рос. Что думаешь насчёт… полагаю порядка четырех месяцев будет достаточно? Корабль, море… Думаю, ты достаточно повзрослел и окреп, чтобы пройти это мероприятие со мной.
Меня больше волновали и воодушевляли чёрные ледяные щупы моей магии, которые оплетали путами тело Карлы, вздрагивающее от холода и лёгкой степени неконтролируемого страха, которое я напускала на её бренное трусливое восприятие. Кто бы мог подумать, что ей снова так не повезёт на встречу с моей персоной!
- Я вижу, что ты рад, - кивнул Ачиль, - в таком случае нам нужно лишь переждать вознесение этого… факела, выбрать торговый фрегат наиболее комфортный для путешествия и запастись терпением. Ты же помнишь, как я рассказывал тебе о своём первом плавании? – смешок, - я уверен, ты будешь более выносливым для моря, а потому увидишь больше замечательных моментов, чем я, - его нож громко скрипнул по блюду, - и тем более, чем твоя мама, - косой насмешливый, пускай и добрый взгляд на мило тянущую щёки Карлу, - её боязнь воды внесла корректировки в моё путешествие в прошлый раз. Однако, в том случае тебе повезло остаться именно в её заботливых руках, а не мучиться в объятьях нянь или бабушки. Насколько мне известно, тебе радостней находиться дома.
Росси в этот момент неохотно отвлекся от моих приплясывающих под его ножками щупов, по которым он весело шагал, удерживаясь за стол обеими руками и беззвучно хохоча.
- Он даже не взял её с собой, - усмешка поддала твёрдости и холода в «корни» магии с моей стороны, - какая блажь! Боязнь воды? Перечислите мне хотя бы пять мест и предметов, кои не вводят синьору Карлу в нечто, наподобие мучительного ужаса! – в голову ворвалась удивительная по наполнению шутка, - ах! Да, точно! Я назову то, что никогда и ни при каких условиях не станет её пугать! Еда, бес тебя изглодай! Всевозможные блюда и яства со всей земли!
Росси моего бахвальства через унижения Карлы не оценил, поджав губы в мою сторону.
- Защищаешь маму? – решение убедиться в этом возникло у меня спонтанно, - господь видит, насколько ты хороший мальчик, пусть и воздаст разве что по заду ивовым прутиком! Поэтому запомни раз и навсегда: ни единая особа из тех, что когда-либо существовала, не достойна той ласки и любви, что хранится в твоём сердце. Каждый из них лицемер и лжец, который, будь на то его воля, станет закапывать тебя в грязь и нечистоты, пока ты не захлебнёшься или же не утянешь его следом! – закинутая на ногу нога, - я испытала то на себе. Будь уверен, что лгать я не стану – мне это незачем. Ты под моё мстительное кредо не попадаешь, потому что тебя на момент моей гибели не существовало даже в виде лягушачьего зародыша в чреве твоей блудливой матери.
Из всего перечисленного мини-сеньор понял и уяснил только то, что у меня открывался рот и я что-то говорила – остальное в его голове никак не складывалось.
- Что-то за дверью, Росси? – внимательно разглядывал никого иного, как меня, Понтедра старший, - мне стоит проверить? Ты отвлекаешься от еды больше обычного.
- Ах, если бы ты знал, что я материализовалась именно здесь, предатель моей беспечности! – ворчливо прыснула словесным ядом я, - каково бы было количество секунд, ушедших у тебя на размышление, после которого ты бы принял решение вызвать Ловца со всей гвардией, дабы надругаться над моим посмертием? Не хватило бы тебе того, что ты посмел учудить при моей жизни, позер?! Ты чудовище! Лишь по той причине, что не признаёшь этого факта!
Росси отопнул от себя последний мой щуп, приняв решение тяжело вздохнуть и помотать головой, как часто это делал.
- Ты не настроен на обед? – негодовал от поведения сына старший сеньор, - насколько мне известно, - быстрый взгляд на Карлу, - завтрак тебя так же не привёл к желанию поесть. Тебе нездоровится? Вчерашнее происшествие выбило тебя из колеи?
Малыш склонил голову под стол, ухватился за конец моей магии пальцами и принял невероятное решение потянуться к экспериментам, стянув со стола вилку, дабы совместить два замечательных объекта одним протыканием.
- А что случилось вчера? – разнёсся по пустоте мой вопрос, - и есть действительно нужно, - важничала наставительно я, - иначе ждёт тебя то, что пережила я! Только представь, насколько иронично и мучительно моё существование! А вдруг я… хм… к примеру, не захочу кому-либо мстить, - смех ради смеха, - это огромная глупость – естественно я хочу мстить! Более того, я хочу сделать это искусно, красиво и так, чтобы каждый запомнил мои деяния! Разве я напоминаю того, кто упустит драгоценную возможность восхитить кого-либо своей эффектностью и величием? Ни в коей мере! Я талантлива, красива, умна, хитра и… о, ты принялся есть. Припишу к своим талантам ещё и силу убеждения, ведь смотришь и слушаешь ты в данный момент лишь меня.
Ачиль на фоне продолжал расписывать собственные странствия, не привлекая внимания никого, кроме глядящей на него с обожанием и детским восхищением Карлы. Она предпочитала строить это своё лицо всегда при виде него. А в его стиле было холодно обращаться к своей эгоистичной натуре, либо как сейчас – к тому, кто явно был ему нужен, то есть Росси. Ранее таковой была только я. Сколько низменных эмоций я спровоцировала на себя от Понтедры - не счесть!
- Ты не достоин моего прощения, - высокомерные слова моего призрака, потонувшие в прострации никогда не выплаканных слёз и пустой отдушине, состоящей из ничего, - и я отомщу и тебе. Как только придёт время.
Вероятно, во мне говорила обида и боль. Всё же очнуться и узнать, что твой когда-то любимый человек поспешил забыть меня так скоро - неприятная вещь. Пусть я и не могла понять, чьи именно чувства блуждают в мёртвой, на минутку, мне.
- Мальдау Хилл падёт не позднее, чем после вознесения факела, - отсрочила свою месть, - а до этого момента нужно решить несколько насущных проблем, - я поднялась на ноги, - никто не видел моих сестёр? Нет? Я даже рада, что они не унизились общением с кем-либо вроде тебя, Карла. Ха! С другой стороны, я уверена, что они остались благополучны и верны тем догмам, которым я учила их.
Дом манил меня так, что оплетшие когда-то соперницу щупы самолично покинули место дислокации на ней, позволив тряхнувшейся тушке Карлы осесть на стуле скривив спину и выдохнув холодный воздух, застоявшийся в груди. Кажется, я посмела перестараться.
- Вернусь не ранее завтрашнего дня, - по какой-то причине я отчиталась Росси, - если ты не против.
Мальчик только вяло мотнул головой, едва успев вынуть вилку из моего ускользающего щупа, в то время как я поднялась, ступая будто человек по поблёскивающему полу без моего отражения. Делать вид, что я могу существовать, было в какой-то мере глупо – я была уверена, что захоти я сейчас, то обязательно смогу переместиться куда угодно. Однако, шаги стопорили меня от мыслей мстительного духа, который успел посадить в моей голове все семена зла, которые не были садом до этого. Я ведь не была доброй и при жизни. Бона всегда была плохой, тут же моя душевная гниль обещала усилиться.
Опровержением тому стало неожиданное осознание… будто предчувствие, что я должна это сделать. Ровно над головой на крыше главной террасы находилось что-то крайне важное, что я незамедлительно сбросила себе в руки, удивившись тому, что сжимала своими мёртвыми руками. Плюшевый медвежонок, не раз политый дождями, запылённый и поблекший от изжаривших его солнечных лучей, глядел на меня одним нормальным пуговкой-глазом и вторым - расколотым надвое.
- И тебя измучили и забыли, - я медленно ступала по ступенькам, - я иду домой, папенька, - белоснежные пальцы сжали уже совсем не мягкое тело самой гибели - медведя, - ты единственный, кто будет ждать меня.
Вышедший следом за мной, как по команде, Ачиль завернул в угол террасы, держа обычную для себя гримассу. Плотно сжатые губы выдавали в нём нетерпение, ледяной колкий взгляд показывал стойкий грубый характер, а высокомерные скулы и нос то, что и так было очевидно – властность. С этим выражением лица он поставил кружку с чаем на столик, сам забросив ногу на ногу на кованом кресле поблизости.
Бросить ему камешек в эту самую чашку было святым – булькнуло, попав ровно в цель, отчего удивлённый из ниоткуда взявшимся подарком Понтедра хмуро оглядел сад на предмет швыряющихся в него камнями и вернул внимание свежему выпуску газеты, который, вероятно, не успел прочесть утром.
- Призраки, синьор Предатель, - понесла себя дальше по дорожке пустотелая я, не забыв про набитого ватой медвежонка, - интересно, ты летишь сейчас по воздуху или исчез?
Шаги приелись мне быстро, потому сад сменился высокими витыми воротами спустя одно выдающееся желание и три шага, переместивших духовным порталом существо, созданное богом, но погибшее от руки человека.
- Домой, - мои брови помогли перенести в мир негодование, граничащее с злостью, - за ворота. Туда! – рука была протянута вперёд, после чего пала вдоль туловища, прихлопнувшись к дивному чёрнильному платью на мне, - как работают эти ваши переме…
Шаг не удался. Более того, несносный исполосованный медвежонок насмехался надо мной по той причине, что я была способна шагать лишь вбок – вдоль окольцованного зарослями зелени забора, находясь на расстоянии двух метров от него, в то время как пространство, засевшее недвижимой стеной передо мной, никак не смело пропустить меня далее.
- Мне не выйти?! – я воспылала гневом, - что всё это значит? Я… останусь здесь? В-в этом доме? – тяжёлое дыхание не желало покидать резво вздымающуюся грудь, - это он? Во всём виновато это проклятое поместье?! Понтедра! Чтоб тебя! Н-но я же… папенька! Я здесь! – опадающие тяжестью руки не в силах были достучаться до того, кто был уже в сотне шагов от этого места, - п-папа..! Забери меня, пожалуйста! – я могла ощущать слезы, однако были ли они реальными – вопрос оставался без ответа, - па-папенька… прошу тебя… я, - мне впервые стало не столько больно, сколько страшно, - я больше не буду… клянусь тебе. Я… обещаю, я больше…
Прошло не менее часа, прежде чем на запечённую полуденным солнцем дорожку ступил прыгучей детской походкой малыш Росси, ринувшийся откровенным испугом в сторону убито расправившей каждую конечность во все стороны меня.
- Я нашла его на крыше, - протянутый мальчику медведь был воодушевленно обтряхнут и водружён за пазуху – в место сохранности и любви.
Можно было представить, насколько сильно я сама жаждала попасть туда. Грезила мечтами ощутить тепло, надежду и ласку всем своим истлевшим состоянием.
- Это мне? – забрала протянутый мне клочок истерзанной бумаги, - оу, ты умеешь писать?
Удивление только разгорелось от прочитанного: «Не уходи», детским скрупулёзно выведенным почерком.
- Дом меня держит, - я не могла дышать, ускоряя вздымание груди болезненными рывками, - я не смогу уйти, Росси.
Мальчик корить себя за улыбку не мог, потому не держал в себе ни её, ни очередное письменное послание мне: «Ты мой друг. Я буду рядом всегда».
- Друг? – одними губами прошептала я.
Частые кивки обрадованного моим вниманием к нему Росси передались отголоском счастья и мне на секунду.
- Почему именно этот дом? – вопрос, требующий ответа, - из-за того, что я должна была стать здесь хозяйкой? А смысл? Я же не смогу отобрать незаконно и нечестно отнятую твоей мамой власть? Я умерла, Росси. И как бы меня не злило всё, что происходит – оно мне уже не нужно. Я призрак. Мёртвый и забытый почти всеми. Я практически не существую.
Снова мальчишеские пальцы, выводящие слова пером на бумаге. А этот упрямый взгляд! Признаться, я нередко видела такой у его отца, когда могла наблюдать его войну с бумагами после смерти старого дона Понтедра. «Я тебя вижу» - гласило очередное послание мальчика к качающей саму себя в лодке сомнений меня.
- Хочешь сказать этим, что я существую? – я сопротивлялась лучу солнца в груди, но проигрывала, - что всё не напрасно, так? Что моё появление не было бессмысленно, - я хмыкнула, - а, знаешь, я поверю тебе. Скажу, что ты прав. И то, что ты тоже мой друг! – выразительно повела головой, - а ещё то, что помимо ясной для моего существования мести, я – Бона Инганаморте, сделаю всё, чтобы узнать, как я погибла, почему прошло столько лет и… по какой причине я очутилась здесь! Решено.
Моя юная публика в виде едва не прыгающего от радости ребёнка приободряла ещё сильнее. Сбил наш общий настрой визгливый окрик Карлы на весь сад:
- Росси! Врач приехал! Отправляйся в свою комнату!
