А я искала глазами Виолу, но так и не нашла. Я подошла к мадам директрисе, и та с гордостью сказала, что будущая леди Джонсон уехала в карете своего жениха. Мадам еще долго говорила всем, стоящим рядом, о том, как она гордится этой партией, как счастлива за Виола. А мне оставалось лишь ждать, когда закончится бал.
Как только я оказалась в полутьме своей комнаты в пансионе,то сразу ощутила груз одиночества. Виола уехала. Я вздохнула, взяла свечу и тихонько подошла к письменному столу. Открыла выдвижной ящик, достала перо, чернильницу и бумагу.
Я начала с извинений, что оставила ее посреди бала, и с сожалений, что не смогла попрощаться. Смахнула непрошенные слезы и расписала все, что произошло со мной в саду. Написала, как красивы и пленительны оказались глаза мистера Ингмара, насколько мягкими были его руки, когда он танцевал со мной, насколько четкими были движения в танце.
Я исписала два листа, и, едва закончив, решила перечитать.
И чем дольше я смотрела на эти строки, тем больше сомневалась. Следует ли рассказывать об этом вечере?
Если о поведении мистера Портера станет известно кому-то, кроме Виолы, моя репутация окажется под угрозой, но не только. Что, если этого недостойного во всех смыслах человека заставят жениться на мне? А лорд Ингмар участвовал в драке, и, возможно, если ситуация станет известна многим, мистеру Портеру придется вызвать лорда Ингмара на дуэль, чтобы восстановить свою репутацию. А если лорда Ингмара ранят из-за меня? Нет, я этого не перенесу.
Не перенесу?.. Я почувствовала, как краснеют щеки. Когда это благополучие лорда Ингмара стало так важно для меня? Учитывая, сколько в письме места я уделила его глазам и рукам, это теперь очень важно.
Кажется, мне впервые захотелось снова пойти на бал. Кажется, мне впервые стало важно, с кем танцевать. Кажется, мне впервые захотелось надеть что-то кроме форменного платья с голубой каемочкой. Наверное, лорд Ингмар понравился бы маме. Да что там, даже папа не стал бы возражать против такого союза.
Я вздохнула. Размечталась! Он просто спас меня от недостойного поведения пьяного человека, а потом потанцевал. Это всего лишь один танец. Успокойся, Элионор, приди в себя.
Я снова вздохнула и взглянула на письмо. Нет, пожалуй, не буду его отправлять. Этот вечер должен остаться в тайне, по крайней мере пока. Я сложила листы и аккуратно вложила их в томик «Честь и долг».
На воскресную мессу я собиралась медленно. Ночью поспать почти не удалось: сначала я ворочалась и думала о том, правильно ли поступаю или все-таки рассказать обо всем Ви. Потом в голову просочились мечты о счастливом будущем с лордом Ингмаром, а потом, когда я почти уже уснула, в комнату заявилась соседка. Кажется, ее вовсе не смущало, что она может меня разбудить: она шуршала, что-то роняла, вздыхала – ее было слишком много для глубокой ночи и явно после комендантского часа. Утром я ответила ей тем же – совсем не старалась собираться аккуратно и тихо, но дамочка не проснулась и на мессу не встала.
В мрачной зале молитв пахло благовониями и пылью. Высокий потолок заволокло копотью от свечей, его не чистили, наверное, несколько лет. Здесь собрались все девушки пансиона, расселись по узким неудобным деревянным скамьям, мадам Де Клире и матроны – на первом ряду. Жрица в темно-фиолетовом балахоне стояла перед деревянной трибуной прямо под статуей богини и с таким видом, словно дыхание доставляет ей муки, и зачитывала молитвы. Кто-то из девочек спал, кто-то перешептывался с подружкой, матроны и мадам директриса шикали на них. А я смотрела на статую богини. Интересно, она слышит нас? Слышала ли она мои молитвы, когда мама болела? Если теперь я попрошу у нее счастья и любви, взаимной и крепкой, она услышит? Ответит? Поможет?
Я прикрыла глаза и попросила про себя о счастье. Открыла – ничего не изменилось, только жрица со скучающим видом перевернула страницу святой книги и продолжила монотонное чтение молитв.
Меня похлопали по плечу.
– Эй, Элионор!
Я обернулась. Миниатюрная блондинка с забавными кудряшками на висках склонилась ко мне – Маргарет Смит, главная сплетница нашего пансиона, сразу после Виолы, конечно. Я вежливо улыбнулась, делая вид, что не понимаю, что ей нужно.
– Как тебе лорд Ингмар? – выпалила она, и я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Сколько можно? – Какой он? Сильный? Смелый?
Я вздрогнула.
– Более чем достойный молодой мужчина, – выдавила из себя, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Почему она спрашивает? Она видела нас в саду?
– И это все? Расскажи подробности, ну же! Что ты поняла, пока танцевала с ним? – громко шепнула она.
Матрона, сидящая на краю ряда, развернулась и укоризненно посмотрела на нас.
– Тш-ш-ш!
Я перевела дух. Если бы она что-то знала про инцидент с Портером, то наверняка сказала бы.
– Нет подробностей, Маргарет, – отрезала я, поворачиваясь к жрице, но меня снова похлопали по плечу.
– Так он тебе понравился, да? Еще бы, – она ехидно усмехнулась.
Теперь я разозлилась.
– Думаешь, ты ему тоже? Ох, как здорово! Наверное, тебя можно поздравить, -– в голосе Маргарет не было и капли радости, только зависть и сарказм.
– Нет, я не… – мне не дали договорить.
– Тш-ш-ш! Тихо! – матрона снова зашипела. Я попыталась сказать что-то еще, но Маргарет уже отвернулась и говорила что-то другой девушке.
Я закусила губу. Как же надоели эти сплетни!
Неделя пролетела стрелой. Пансионерки не давали мне прохода между занятиями и на них. Кто-то интересовался, какой из себя лорд Ингмар, но на эти вопросы ответить было откровенно нечего, я всего лишь станцевала с ним один раз, а официально больше ничего не произошло в тот вечер. Кто-то решительно сообщал мне о том, как отобьет его у меня на следующем балу, и это хотя бы было честно. А кто-то поздравлял со скорой помолвкой, и эти саркастические, ядовитые поздравления больше всего раздражали.
Многие же молча смотрели с осуждением и злобой, особенно новая соседка. За всю неделю она не сказала мне и двух слов, хотя я пыталась завязать знакомство, завести беседу или хотя бы просто поговорить о погоде. Мисс Изабелла Мингем официально и холодно представилась, и на этом наши беседы закончились. Я не расстроилась, но это показалось очень странным. Если бы и она стала спрашивать меня об Ингмаре, я рисковала сойти с ума, потому что от упоминания этого лорда уже кружилась голова. Иногда его было так много, что мне казалось, будто богиня услышала меня, и может быть, у меня есть шанс на счастье.
На пятничный бал я собиралась с особым старанием. Конечно, я надела форменное белое платье с голубой каемочкой, которое неминуемо сползало с плеч, ведь платья шили по стандарту, подгонять по размеру – слишком долгое и дорогое занятие. И туфли тоже были форменными. Но прическу я делала сама, и ее я продумывала всю неделю. Я представляла, какие леди нравятся лорду Ингмару: с распущенными локонами или с аристократичным высоким фасоном, а может вовсе с косой? Очень трудно было принять решение, и в итоге я остановилась на косах, из которых сделала низкий пучок и завязала его голубым бантом в тон каемочке платья. Я была довольна результатом, пока в зеркале не мелькнуло отражение мисс Изабеллы. Ее форменное платье сидело ровно по фигуре, золотистые локоны рассыпались по плечам, и голубой бант стягивал на затылке лишь пару прядей. Ее зеленые глаза смотрели с оценкой и осуждением, а на ее круглом маленьком лице с румяными щеками, пухлыми алыми губами застыла гримаса презрения. Отчего-то мне стало грустно. Она взяла веер и, не сказав ни слова, вышла из комнаты.
Дом мэра Стеффилда сегодня сиял, как начищенный чайник. Казалось, будто там горели все свечи, доступные в Мериборне. Музыку, как обычно, было слышно еще на подъездной дорожке, и ритм заставлял меня буквально подпрыгивать на сиденье. Или это от нетерпения? Ох, как я ждала этого вечера!
Я выпорхнула из кареты, едва подав руку лакею, наскоро сбросила плащ в гардеробной и почти влетела в бальную залу. Казалось, все собравшиеся смотрели только на меня, перешептывались, кто-то посмеивался. Я смутилась, но глазами искала только одного человека. И как только увидела его, не смогла сдержать улыбку. А когда лорд Ингмар приветливо улыбнулся мне в ответ, не поверила счастью. Я закусила губу, скрывая явную улыбку, заставила себя успокоиться, вспомнить о правилах приличия и неторопливо пошла к креслам, на которых восседали суровые матроны и мадам директриса. Мужчина, занимавший мои мысли всю неделю, вскоре оказался рядом.
– Мисс Маклейн, позвольте пригласить вас на танец.
Голос лорда Ингмара заставил сердце трепетать. Он выбрал меня из всех, меня! Пригласил на первый танец! Ах, неужели я не сплю? Я порывисто вздохнула, постаралась унять безумно бьющееся сердце и пообещала, что поставлю пять свечек в это воскресенье в честь богини. Ведь она услышала мои просьбы о счастье!
Руки лорда Ингмара держали крепко, движения были четкими, а взгляд голубых глаз настолько теплым, что я не верила сама себе. Неужели так бывает? Неужели этот молодой, сильный, смелый и невероятно привлекательный мужчина выбрал меня? Кажется, я наступила ему на ногу. Кажется, он не заметил. Его улыбка наполняла меня уверенностью, что счастье возможно.
– Мисс Маклейн, вы выглядите очаровательно, – голос лорда Ингмара ласковым бархатом коснулся меня, и голова закружилась.
– Благодарю вас, – на грани шепота ответила я, не в силах сказать что-либо еще. Смущение переполняло, сердце билось птицей, мысли разбегались, как мышки.
Когда прозвучала последняя нота кадрили, и лорд Ингмар отпустил мою руку, мне показалось, что я вот-вот расплачусь – столько эмоций переполняло мое сердце. Он поклонился и повел меня к креслам, на которых восседали мадам директриса и матроны. Мое сердце колотилось где-то в горле. Неужели он сейчас заговорит обо мне с мадам Де Клире? Неужели он попросит моей руки? Да нет, это смешно!
Я хихикнула и поймала добрый взгляд лорда Ингмара. А все-таки вдруг? Всегда после танца потенциальный жених провожал леди к мадам, уважительно кланялся, представлялся, если не был представлен раньше, и заводил беседу. Чаще – о леди, с которой танцевал, но иногда и о чем-то отвлеченном. Это было не важно, потому что все знали – заговорил, значит вопрос задаст, не сейчас, так в письме. Спросит, какое приданое дают с понравившейся мисс. Спросит, заинтересована ли она. Ну а дальше все шло к помолвке, так как мадам директриса редко упускала шанс выдать пансионерку замуж. В моем случае все заканчивалось на разговоре, но я чувствовала, всем своим телом понимала, что сегодня все будет по-другому. Надо будет написать мачехе, хотя с этим мадам Де Клире справится и без меня. Надо будет написать маминой сестре, ведь она живет за границей, и письмо будет идти долго. И еще Виоле. Ох, как она будет счастлива!
Минуты неслись стрелой и одновременно тянулись как смола. Мы подошли к креслу мадам. Она приторно улыбнулась лорду Ингмару. Он поклонился.
И ушел.
Я так и осталась стоять рядом с креслом мадам Де Клире под оценивающими взглядами матрон и смотреть в спину лорда. Он ничего не спросит у мадам? Я оглядывалась в поисках ответа и увидела пристальный взгляд зеленых глаз. Удовлетворенный. Снисходительный. Меня бросило в жар. Мисс Изабелла была очень довольна моей реакцией. Что я ей сделала? Почувствовала, что защипало в носу, испугалась, что заметят. Ведь смотрела на меня сейчас не только она – главная сплетница пансиона, Маргарет Смит, уже обсуждала это с подружками, лукаво поглядывая в мою сторону. Я поспешила укрыться ото всех возле камина в углу, там снова никого не было.
Все душевные силы я бросила на то, чтобы удержать лицо. Я стояла возле камина статуей, с прямой спиной и невидящим взглядом. Вот глупая, размечталась. Наверняка он уже знает о моем незначительном приданом. А если и не знает, то вряд ли хочет связываться с девицей, которую облапал мистер Портер.
А лорд Ингмар тем временем отошел к столику с напитками, а на следующий танец позвал ту самую сплетницу Маргарет. Потом он танцевал с мисс Стилл, потом с мисс Камбел. Весь вечер я наблюдала, как хорошо он танцует со всеми девушками пансиона. Наверное, ему следует отдать должное – он очень вынослив. Я ходила от столика с напитками к камину и обратно. Два раза станцевала с завсегдатаями пятничного бала, улыбалась и делала вид, что ничего не случилось.
Лорд больше не подходил ко мне, и с каждой минутой становилось все тяжелее, но я держалась. Держалась, несмотря на то, что мистер Портер снова не сводил с меня цепкого взгляда, хотя я решительно избегала встречи с ним весь вечер. Почему-то вспомнились слова Ви о том, что мистер Портер обычно танцует со всеми. Сегодня и лорд Ингмар танцевал со всеми. И меня сильно расстроила мысль, что между этими мужчинами может быть хоть что-то похожее.
Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как мистер Портер оказался передо мной.
– Мисс Маклейн, – самодовольно сказал он. Хм, теперь он знает мое имя. – Вы не против составить мне пару в танце?
Его предложение звучало максимально косолапо и приторно, и отказ уже был готов сорваться с моих губ, но тут я заметила пристальный взгляд мадам директрисы, в нем читалась угроза. Я едва не скрипнула зубами, тщательно давя в себе гнев на мадам. Теперь, когда все поняли, что я не представляю интереса для лорда Ингмара, мне просто нельзя отказаться от предложения кавалера. Я заставила себя подать руку мистеру Портеру. Тот не скрывал самодовольства, ведя меня к танцующим парам.
– Мне хотелось бы загладить вину, мисс Маклейн, – сказал он, прижимая меня к себе.
Я отодвинулась на расстояние, соответствующее правилам приличия, насколько позволяли условия танца. Слова мистера Портера никак не вязались ни с его поведением, ни с интонацией, которой были сказаны.
– Вы ведь это хотели услышать, мисс? – ухмыльнулся он. Теперь все встало на свои места. И чего еще можно было ждать от такого, как он?
– Мисс Маклейн, я вас давно заприметил. Вы хорошая девушка, – со вздохом проговорил он, снова повторяя мое имя и крепко сжимая мои руки в своих. – Я не получил такого хорошего образования, как некоторые прыгающие по залу лорды, и не всегда могу найти правильные слова. Но я хотел бы оставить о себе хорошее впечатление.
– Спасибо, мистер Портер. – Я задумалась. Может, действительно, я неправильно поняла его? Может, следует дать ему шанс? Кажется, он говорит искренне.
– Мистер Портер – это мой батя. Можете звать меня Билли. – Он сказал это как будто с надеждой. – Так я буду знать, что вы не злитесь на меня.
– Я думаю, что смогу забыть нанесенную обиду. Ведь вы больше не угрожаете моей репутации.
– Репутации? – с усмешкой спросил он. Я нахмурилась. – Вам так важна репутация?
– А как же еще! Разве может быть по-другому? – настороженно спросила я.
Мистер Портер ухмыльнулся, делая очередное па.
– Очень рад слышать это, мисс Маклейн, – сдерживая смех, сказал он, снова повторив мое имя. Больше он не сказал ничего за весь танец. Я хотела уточнить, чему именно он так рад, но не стала, настроение и так было ужасным, говорить не хотелось вообще. Сердце страдало, ведь я видела, как рядом лорд Ингмар вел в танце очередную пансионерку.
Как только я оказалась в полутьме своей комнаты в пансионе,то сразу ощутила груз одиночества. Виола уехала. Я вздохнула, взяла свечу и тихонько подошла к письменному столу. Открыла выдвижной ящик, достала перо, чернильницу и бумагу.
Я начала с извинений, что оставила ее посреди бала, и с сожалений, что не смогла попрощаться. Смахнула непрошенные слезы и расписала все, что произошло со мной в саду. Написала, как красивы и пленительны оказались глаза мистера Ингмара, насколько мягкими были его руки, когда он танцевал со мной, насколько четкими были движения в танце.
Я исписала два листа, и, едва закончив, решила перечитать.
И чем дольше я смотрела на эти строки, тем больше сомневалась. Следует ли рассказывать об этом вечере?
Если о поведении мистера Портера станет известно кому-то, кроме Виолы, моя репутация окажется под угрозой, но не только. Что, если этого недостойного во всех смыслах человека заставят жениться на мне? А лорд Ингмар участвовал в драке, и, возможно, если ситуация станет известна многим, мистеру Портеру придется вызвать лорда Ингмара на дуэль, чтобы восстановить свою репутацию. А если лорда Ингмара ранят из-за меня? Нет, я этого не перенесу.
Не перенесу?.. Я почувствовала, как краснеют щеки. Когда это благополучие лорда Ингмара стало так важно для меня? Учитывая, сколько в письме места я уделила его глазам и рукам, это теперь очень важно.
Кажется, мне впервые захотелось снова пойти на бал. Кажется, мне впервые стало важно, с кем танцевать. Кажется, мне впервые захотелось надеть что-то кроме форменного платья с голубой каемочкой. Наверное, лорд Ингмар понравился бы маме. Да что там, даже папа не стал бы возражать против такого союза.
Я вздохнула. Размечталась! Он просто спас меня от недостойного поведения пьяного человека, а потом потанцевал. Это всего лишь один танец. Успокойся, Элионор, приди в себя.
Я снова вздохнула и взглянула на письмо. Нет, пожалуй, не буду его отправлять. Этот вечер должен остаться в тайне, по крайней мере пока. Я сложила листы и аккуратно вложила их в томик «Честь и долг».
Глава 5
На воскресную мессу я собиралась медленно. Ночью поспать почти не удалось: сначала я ворочалась и думала о том, правильно ли поступаю или все-таки рассказать обо всем Ви. Потом в голову просочились мечты о счастливом будущем с лордом Ингмаром, а потом, когда я почти уже уснула, в комнату заявилась соседка. Кажется, ее вовсе не смущало, что она может меня разбудить: она шуршала, что-то роняла, вздыхала – ее было слишком много для глубокой ночи и явно после комендантского часа. Утром я ответила ей тем же – совсем не старалась собираться аккуратно и тихо, но дамочка не проснулась и на мессу не встала.
В мрачной зале молитв пахло благовониями и пылью. Высокий потолок заволокло копотью от свечей, его не чистили, наверное, несколько лет. Здесь собрались все девушки пансиона, расселись по узким неудобным деревянным скамьям, мадам Де Клире и матроны – на первом ряду. Жрица в темно-фиолетовом балахоне стояла перед деревянной трибуной прямо под статуей богини и с таким видом, словно дыхание доставляет ей муки, и зачитывала молитвы. Кто-то из девочек спал, кто-то перешептывался с подружкой, матроны и мадам директриса шикали на них. А я смотрела на статую богини. Интересно, она слышит нас? Слышала ли она мои молитвы, когда мама болела? Если теперь я попрошу у нее счастья и любви, взаимной и крепкой, она услышит? Ответит? Поможет?
Я прикрыла глаза и попросила про себя о счастье. Открыла – ничего не изменилось, только жрица со скучающим видом перевернула страницу святой книги и продолжила монотонное чтение молитв.
Меня похлопали по плечу.
– Эй, Элионор!
Я обернулась. Миниатюрная блондинка с забавными кудряшками на висках склонилась ко мне – Маргарет Смит, главная сплетница нашего пансиона, сразу после Виолы, конечно. Я вежливо улыбнулась, делая вид, что не понимаю, что ей нужно.
– Как тебе лорд Ингмар? – выпалила она, и я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Сколько можно? – Какой он? Сильный? Смелый?
Я вздрогнула.
– Более чем достойный молодой мужчина, – выдавила из себя, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Почему она спрашивает? Она видела нас в саду?
– И это все? Расскажи подробности, ну же! Что ты поняла, пока танцевала с ним? – громко шепнула она.
Матрона, сидящая на краю ряда, развернулась и укоризненно посмотрела на нас.
– Тш-ш-ш!
Я перевела дух. Если бы она что-то знала про инцидент с Портером, то наверняка сказала бы.
– Нет подробностей, Маргарет, – отрезала я, поворачиваясь к жрице, но меня снова похлопали по плечу.
– Так он тебе понравился, да? Еще бы, – она ехидно усмехнулась.
Теперь я разозлилась.
– Думаешь, ты ему тоже? Ох, как здорово! Наверное, тебя можно поздравить, -– в голосе Маргарет не было и капли радости, только зависть и сарказм.
– Нет, я не… – мне не дали договорить.
– Тш-ш-ш! Тихо! – матрона снова зашипела. Я попыталась сказать что-то еще, но Маргарет уже отвернулась и говорила что-то другой девушке.
Я закусила губу. Как же надоели эти сплетни!
Неделя пролетела стрелой. Пансионерки не давали мне прохода между занятиями и на них. Кто-то интересовался, какой из себя лорд Ингмар, но на эти вопросы ответить было откровенно нечего, я всего лишь станцевала с ним один раз, а официально больше ничего не произошло в тот вечер. Кто-то решительно сообщал мне о том, как отобьет его у меня на следующем балу, и это хотя бы было честно. А кто-то поздравлял со скорой помолвкой, и эти саркастические, ядовитые поздравления больше всего раздражали.
Многие же молча смотрели с осуждением и злобой, особенно новая соседка. За всю неделю она не сказала мне и двух слов, хотя я пыталась завязать знакомство, завести беседу или хотя бы просто поговорить о погоде. Мисс Изабелла Мингем официально и холодно представилась, и на этом наши беседы закончились. Я не расстроилась, но это показалось очень странным. Если бы и она стала спрашивать меня об Ингмаре, я рисковала сойти с ума, потому что от упоминания этого лорда уже кружилась голова. Иногда его было так много, что мне казалось, будто богиня услышала меня, и может быть, у меня есть шанс на счастье.
На пятничный бал я собиралась с особым старанием. Конечно, я надела форменное белое платье с голубой каемочкой, которое неминуемо сползало с плеч, ведь платья шили по стандарту, подгонять по размеру – слишком долгое и дорогое занятие. И туфли тоже были форменными. Но прическу я делала сама, и ее я продумывала всю неделю. Я представляла, какие леди нравятся лорду Ингмару: с распущенными локонами или с аристократичным высоким фасоном, а может вовсе с косой? Очень трудно было принять решение, и в итоге я остановилась на косах, из которых сделала низкий пучок и завязала его голубым бантом в тон каемочке платья. Я была довольна результатом, пока в зеркале не мелькнуло отражение мисс Изабеллы. Ее форменное платье сидело ровно по фигуре, золотистые локоны рассыпались по плечам, и голубой бант стягивал на затылке лишь пару прядей. Ее зеленые глаза смотрели с оценкой и осуждением, а на ее круглом маленьком лице с румяными щеками, пухлыми алыми губами застыла гримаса презрения. Отчего-то мне стало грустно. Она взяла веер и, не сказав ни слова, вышла из комнаты.
Глава 6
Дом мэра Стеффилда сегодня сиял, как начищенный чайник. Казалось, будто там горели все свечи, доступные в Мериборне. Музыку, как обычно, было слышно еще на подъездной дорожке, и ритм заставлял меня буквально подпрыгивать на сиденье. Или это от нетерпения? Ох, как я ждала этого вечера!
Я выпорхнула из кареты, едва подав руку лакею, наскоро сбросила плащ в гардеробной и почти влетела в бальную залу. Казалось, все собравшиеся смотрели только на меня, перешептывались, кто-то посмеивался. Я смутилась, но глазами искала только одного человека. И как только увидела его, не смогла сдержать улыбку. А когда лорд Ингмар приветливо улыбнулся мне в ответ, не поверила счастью. Я закусила губу, скрывая явную улыбку, заставила себя успокоиться, вспомнить о правилах приличия и неторопливо пошла к креслам, на которых восседали суровые матроны и мадам директриса. Мужчина, занимавший мои мысли всю неделю, вскоре оказался рядом.
– Мисс Маклейн, позвольте пригласить вас на танец.
Голос лорда Ингмара заставил сердце трепетать. Он выбрал меня из всех, меня! Пригласил на первый танец! Ах, неужели я не сплю? Я порывисто вздохнула, постаралась унять безумно бьющееся сердце и пообещала, что поставлю пять свечек в это воскресенье в честь богини. Ведь она услышала мои просьбы о счастье!
Руки лорда Ингмара держали крепко, движения были четкими, а взгляд голубых глаз настолько теплым, что я не верила сама себе. Неужели так бывает? Неужели этот молодой, сильный, смелый и невероятно привлекательный мужчина выбрал меня? Кажется, я наступила ему на ногу. Кажется, он не заметил. Его улыбка наполняла меня уверенностью, что счастье возможно.
– Мисс Маклейн, вы выглядите очаровательно, – голос лорда Ингмара ласковым бархатом коснулся меня, и голова закружилась.
– Благодарю вас, – на грани шепота ответила я, не в силах сказать что-либо еще. Смущение переполняло, сердце билось птицей, мысли разбегались, как мышки.
Когда прозвучала последняя нота кадрили, и лорд Ингмар отпустил мою руку, мне показалось, что я вот-вот расплачусь – столько эмоций переполняло мое сердце. Он поклонился и повел меня к креслам, на которых восседали мадам директриса и матроны. Мое сердце колотилось где-то в горле. Неужели он сейчас заговорит обо мне с мадам Де Клире? Неужели он попросит моей руки? Да нет, это смешно!
Я хихикнула и поймала добрый взгляд лорда Ингмара. А все-таки вдруг? Всегда после танца потенциальный жених провожал леди к мадам, уважительно кланялся, представлялся, если не был представлен раньше, и заводил беседу. Чаще – о леди, с которой танцевал, но иногда и о чем-то отвлеченном. Это было не важно, потому что все знали – заговорил, значит вопрос задаст, не сейчас, так в письме. Спросит, какое приданое дают с понравившейся мисс. Спросит, заинтересована ли она. Ну а дальше все шло к помолвке, так как мадам директриса редко упускала шанс выдать пансионерку замуж. В моем случае все заканчивалось на разговоре, но я чувствовала, всем своим телом понимала, что сегодня все будет по-другому. Надо будет написать мачехе, хотя с этим мадам Де Клире справится и без меня. Надо будет написать маминой сестре, ведь она живет за границей, и письмо будет идти долго. И еще Виоле. Ох, как она будет счастлива!
Минуты неслись стрелой и одновременно тянулись как смола. Мы подошли к креслу мадам. Она приторно улыбнулась лорду Ингмару. Он поклонился.
И ушел.
Я так и осталась стоять рядом с креслом мадам Де Клире под оценивающими взглядами матрон и смотреть в спину лорда. Он ничего не спросит у мадам? Я оглядывалась в поисках ответа и увидела пристальный взгляд зеленых глаз. Удовлетворенный. Снисходительный. Меня бросило в жар. Мисс Изабелла была очень довольна моей реакцией. Что я ей сделала? Почувствовала, что защипало в носу, испугалась, что заметят. Ведь смотрела на меня сейчас не только она – главная сплетница пансиона, Маргарет Смит, уже обсуждала это с подружками, лукаво поглядывая в мою сторону. Я поспешила укрыться ото всех возле камина в углу, там снова никого не было.
Все душевные силы я бросила на то, чтобы удержать лицо. Я стояла возле камина статуей, с прямой спиной и невидящим взглядом. Вот глупая, размечталась. Наверняка он уже знает о моем незначительном приданом. А если и не знает, то вряд ли хочет связываться с девицей, которую облапал мистер Портер.
А лорд Ингмар тем временем отошел к столику с напитками, а на следующий танец позвал ту самую сплетницу Маргарет. Потом он танцевал с мисс Стилл, потом с мисс Камбел. Весь вечер я наблюдала, как хорошо он танцует со всеми девушками пансиона. Наверное, ему следует отдать должное – он очень вынослив. Я ходила от столика с напитками к камину и обратно. Два раза станцевала с завсегдатаями пятничного бала, улыбалась и делала вид, что ничего не случилось.
Лорд больше не подходил ко мне, и с каждой минутой становилось все тяжелее, но я держалась. Держалась, несмотря на то, что мистер Портер снова не сводил с меня цепкого взгляда, хотя я решительно избегала встречи с ним весь вечер. Почему-то вспомнились слова Ви о том, что мистер Портер обычно танцует со всеми. Сегодня и лорд Ингмар танцевал со всеми. И меня сильно расстроила мысль, что между этими мужчинами может быть хоть что-то похожее.
Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как мистер Портер оказался передо мной.
– Мисс Маклейн, – самодовольно сказал он. Хм, теперь он знает мое имя. – Вы не против составить мне пару в танце?
Его предложение звучало максимально косолапо и приторно, и отказ уже был готов сорваться с моих губ, но тут я заметила пристальный взгляд мадам директрисы, в нем читалась угроза. Я едва не скрипнула зубами, тщательно давя в себе гнев на мадам. Теперь, когда все поняли, что я не представляю интереса для лорда Ингмара, мне просто нельзя отказаться от предложения кавалера. Я заставила себя подать руку мистеру Портеру. Тот не скрывал самодовольства, ведя меня к танцующим парам.
– Мне хотелось бы загладить вину, мисс Маклейн, – сказал он, прижимая меня к себе.
Я отодвинулась на расстояние, соответствующее правилам приличия, насколько позволяли условия танца. Слова мистера Портера никак не вязались ни с его поведением, ни с интонацией, которой были сказаны.
– Вы ведь это хотели услышать, мисс? – ухмыльнулся он. Теперь все встало на свои места. И чего еще можно было ждать от такого, как он?
– Мисс Маклейн, я вас давно заприметил. Вы хорошая девушка, – со вздохом проговорил он, снова повторяя мое имя и крепко сжимая мои руки в своих. – Я не получил такого хорошего образования, как некоторые прыгающие по залу лорды, и не всегда могу найти правильные слова. Но я хотел бы оставить о себе хорошее впечатление.
– Спасибо, мистер Портер. – Я задумалась. Может, действительно, я неправильно поняла его? Может, следует дать ему шанс? Кажется, он говорит искренне.
– Мистер Портер – это мой батя. Можете звать меня Билли. – Он сказал это как будто с надеждой. – Так я буду знать, что вы не злитесь на меня.
– Я думаю, что смогу забыть нанесенную обиду. Ведь вы больше не угрожаете моей репутации.
– Репутации? – с усмешкой спросил он. Я нахмурилась. – Вам так важна репутация?
– А как же еще! Разве может быть по-другому? – настороженно спросила я.
Мистер Портер ухмыльнулся, делая очередное па.
– Очень рад слышать это, мисс Маклейн, – сдерживая смех, сказал он, снова повторив мое имя. Больше он не сказал ничего за весь танец. Я хотела уточнить, чему именно он так рад, но не стала, настроение и так было ужасным, говорить не хотелось вообще. Сердце страдало, ведь я видела, как рядом лорд Ингмар вел в танце очередную пансионерку.
