Мне показалось, что я склеила его, когда встретила лорда Ингмара, но теперь…
Я пожала плечами, пытаясь закончить разговор.
– И тебе совсем все равно, за кого выйти замуж? – Изабелла не унималась.
– Еще недавно я сказала бы да. Но сейчас… – Я подумала о мистере Портере. Если он предложит мне руку, я провалюсь под землю в том же месте.
– У тебя появился кто-то на примете? Кто-то запал в сердце? – Моя соседка взволнованно крутила в руках зонт.
Я покраснела. Наверное, если бы я могла выбирать, то он был бы единственным кандидатом.
– Кто это? Я его видела на балу?
Я кивнула.
– Лорд Ингмар, – я прикусила губу. – Он благородный и очень добрый. Если бы я могла выбирать, если бы я могла надеяться, я выбрала бы его.
– О… – удивилась Изабелла и остановилась. Я тоже. Моя соседка сосредоточенно смотрела куда-то вдаль. – Элионор, прости, я забыла, мне надо срочно… ммм… ответить на письмо!
– Да, конечно, я понимаю… – Мои слова не имели значения, потому что Изабелла уже развернулась и бодро шагала в направлении пансиона, прекрасно зная дорогу.
Я в замешательстве смотрела на ее удаляющуюся фигуру. Она позвала меня в сад, соврала про незнание дороги, и как только мы заговорили о лорде Ингмаре, сбежала, явно придумав отговорку на лету. Интересно, получается, он ей тоже понравился? Настолько, что она видит во мне конкурента? Странно как-то…
Солнце сияло ярко, словно летний зной на минутку заглянул в гости к сентябрю. Птицы пели, невидимые среди поредевших зарослей, ярко-алые и золотистые листья с тихим шорохом опускались на пожухлую траву. Я вдохнула по-летнему теплый воздух и решила еще немного пройтись по аллеям, которые мы с Виолой истоптали за время ее жизни здесь.
Воспоминания о Ви заставили меня загрустить, и я вскоре вернулась в комнату. Соседки не было, так что я убрала зонтик, достала бумагу и перо, чтобы наконец написать Виоле письмо. Я не хотела рассказывать о том, как себя вел мистер Портер, и о том, как мне понравился лорд Ингмар. Я планировала написать о том, как по ней скучаю, и о Изабелле. Но едва обмакнула перо в чернильницу, в дверь постучали.
– Мисс, где вы ходите?! Срочно явитесь к мадам Де Клире! – Матрона не стала дожидаться моего ответа и тяжелой походкой направилась в сторону директорских покоев. Я отложила перо, задвинула за собой стул, захлопнула дверь и на негнущихся ногах поплелась по коридору. Сердце стучало в висках, живот свело от ощущения, что ничего хорошего меня не ждет.
Мадам сегодня меня уже отчитала и вряд ли захочет продолжить, значит, это что-то другое. И с письмами от мачехи она так не торопит. Остается одно – кто-то сделал мне предложение. Вариантов у меня всего два, и оба крайне маловероятные. Если лорд Ингмар, перетанцевав со всеми девушками пансиона, решил остановить свой выбор на мне, то сделает меня самой счастливой женщиной на свете, но интуиция подсказывала, что этого не может быть. А мистер Портер не станет предлагать руку бесприданнице, он слишком тщеславен и расчетлив для этого. Это не может быть он. И больше за мной никто не ухаживал, если общение с этими джентльменами можно назвать ухаживанием. Тогда остается письмо мачехи, правильно? И наверняка оно серьезное, иначе меня бы не вызывали с такой строгостью.
Стоило мне постучать по двери директорского кабинета, как та распахнулась, едва не щелкнув меня по носу. Матрона Джейсон выпорхнула из кабинета, а заметив меня, расплылась в отвратительно радостной улыбке. Надежда, что темой обсуждения будет письмо из дома, умерла совсем. Такое счастье на лице матроны могло вызвать только одно событие.
– О, мисс Маклейн, заходите скорее! – выпалила мадам директриса, как только я показалась в дверном проеме. Она восседала за большим деревянным столом, обитым синим сукном. Седой пучок, в который мадам собирала волосы, выглядывал из-за кипы документов и книг, хаотично расставленных по столу. – Зайдите к матроне Элис, заберите красное платье. Вот, письмо вашей матушки. – Она придвинула конверт ближе к краю стола. На конверте лежал темно-синий бархатный мешочек.
– Мачехи, – машинально поправила я, не в силах сдвинуться с места. – Кто?
– Что? – переспросила мадам, выглядывая из-за груды книг и глядя на меня поверх очков.
– Кто сделал мне предложение? – хрипло проговорила я.
– Ах да! Мистер Портер, дорогая! И твоя мачеха уже ответила согласием, все утверждено!
– Как согласием? Почему?
– Не знаю, дорогая, но как же здорово, что все решилось так быстро, – отмахнулась мадам, закапываясь в бумаги. – Ох, а я только взъелась на тебя и как зря! Ну кто бы мог подумать! Такое счастье! Ну же, улыбнись! Ты ведь так долго этого ждала!
Я горько усмехнулась. Действительно, я ждала, чего угодно, кроме этого! Как быстро все решилось! И ведь мачеху и отца не смутило, что мистер Портер не лорд, а простолюдин. И главное, мое мнение не интересовало вообще никого. Конечно, чего у меня спрашивать, раз я уже пятый год не могу привлечь никого достойнее?
В носу защипало, и я зажмурилась. Еще чуть-чуть, и я расплачусь.
– А чего ты тут разводишь сырость? Так, Маклейн, приди в себя! Он не красавчик и не молод, но он обеспечен, а это половина счастья в браке!
Я не ослышалась? Не молод?
– Мне сделал предложение мистер Портер-старший? – еле шевеля губами, пробормотала я.
– Да. Ты ждала от кого-то другого? Ах, ну как же удачно! И магический контракт второй степени, кто бы мог подумать! Смотри какое чудесное изумрудное кольцо! – усмехнулась директриса, рассматривая артефакт, который должен будет связать меня с Портером-старшим навсегда.
Я заледенела. Второй степени! Раньше считалось, что магические контракты второй степени и выше – лучше для супругов, ведь после смерти мужа о жене заботится семья усопшего. На практике же вдова переходила в пользование семьи мужа и часто становилась бесплатной рабочей силой, особенно если пара не имела детей. Портер-старший явно не молод, и тот факт, что я не видела его на балу ни разу, говорит о его явной незаинтересованности женитьбой. Что за абсурд?!
Я заставила себя подойти к столу мадам и забрать письмо мачехи и бархатный мешочек с кольцом от Портеров. Распечатала конверт, пробежалась по строчкам.
Мачеха продала меня. Портер-старший отвалил за меня приличную сумму, и она сразу ответила ему согласием. Она наказывала в письме, что не потерпит никаких отговорок, и если я не выйду за мистера Портера, то сделает все, чтобы моя жизнь превратилась в ад. Как будто она не станет адом, если я за него выйду!
– Маклейн, успокойся, в браке можно найти счастье, даже если вы не полюбите друг друга! Проживете пару лет, родишь ему ребенка, если это возможно. Наследник у него есть, так что не факт, что в этом будет необходимость. А потом будет тебе свобода, найдешь любовника, подругу, досуг, будешь жить на его состояние и ни в чем себе не отказывать. Ну и потом, кто знает, может и полюбишь его! Так тоже бывает!
Я машинально кивала, комкая письмо мачехи. На автомате дошла до покоев матроны Элис, выслушала ее причитания и поздравления, забрала красное платье с зелеными розами и поплелась в свою комнату.
Конечно, быть замужем за мистером Портером лучше, чем остаться старой девой и быть чьей-то гувернанткой. Но мне не давало покоя, как вел себя его сын на балу. Все говорило только о том, что он опасен. Моя интуиция вопила о том, что следует бежать без оглядки, иначе случится что-то очень плохое. Но я уговаривала себя, что не все потеряно. В конце концов, женится на мне не младший Портер, а старший. Кто знает, может с младшим мы пересекаться и вовсе не будем? Только сердце подсказывало, что это не так.
Но, если подумать, Мадам Де Клире права, мистер Портер-старший хорошо обеспечен. Он – пусть и не молод, все еще завидный жених для многих дам, и он не станет размениваться на какую-то бесприданницу, и тем более платить деньги за нее. Смешно было бы подумать, что причина его поведения в том, что он воспылал ко мне невиданной страстью, ведь он не видел меня ни разу. Тогда зачем ему это? Надо разобраться, надо обязательно выяснить. Что-то здесь не так.
С этими мыслями я дошла до комнаты. Изабелла снова где-то потерялась, и я поблагодарила богиню за возможность побыть одной. Объясняться с соседкой, или, еще хуже, увидеть торжество на ее лице было выше моих сил. Бросила красное платье на кровать, и все равно, что оно помнется, оно не сшито по размеру и в любом случае будет висеть на мне мешком.
Посмотрела на письменный стол – я же хотела написать письмо Виоле. Рухнула на стул, взглянула на чистый лист и задумалась. Стоит ли просить ее о помощи? Может, не все так плохо, может быть жених мой окажется крепким мужчиной в возрасте, и будет относиться ко мне по-доброму, проживет еще много лет, а его сын исчезнет из нашей жизни? Нет, скорее всего такой радости мне не дождаться.
Я обмакнула перо в чернильницу и стала писать. Только сначала не Ви, а маминой сестре, которая жила за границей. На марку для такого письма денег у меня не было, поэтому я написала еще одно, уже для Виолы. Спросила, может ли она передать письмо тете и порекомендовать меня как гувернантку кому-то из своих знакомых. И приписала главную просьбу – помочь сбежать из пансиона. Приложила письмо для тети. Запечатала. Отнесла на почту. Вернулась в комнату, сбросила красное платье с кровати на спинку стула, рухнула на постель, накрыла голову покрывалом и прорыдала всю ночь.
Утро встретило меня недовольным лицом Изабеллы.
– Элионор, ты всю ночь ворочалась и стонала! Я совсем не спала из-за тебя и проснулась совершенно разбитой! – пожаловалась она, расчесывая золотые локоны.
– Прости, – бесцветно сказала я. Смотреть на себя в зеркало совсем не хотелось, я знала, что увижу там воронье гнездо вместо прически, серые блеклые глаза, заплывшие от слез, мятое платье, которое висит мешком – великолепную картину, одним словом.
– С тобой что-то случилось? – как будто невзначай спросила Изабелла.
Я покосилась на красное платье. Моя соседка не заметила его или специально переспрашивает? — Это что за платье?
– Меня выдают замуж, – выдавила я. В горле встал ком, стало очень трудно дышать. В носу защипало, я поняла, что вот-вот снова заплачу.
– Так это же хорошая новость, – бодро сказала Изабелла. – Ты ведь этого хотела, так?
Я посмотрела на нее: радость и облегчение на ее лице читались очень отчетливо. Радость еще можно понять, но облегчение? Она действительно считала меня соперницей. И вот он, триумф. Отвратительно!
Я сжала кулаки, подавляя злость, и отвернулась.
– Кто счастливец? – спросила соседка.
– Мистер Портер, – глухо ответила я. Чего скрывать? Она все равно узнает.
Изабелла помолчала. Я нашла силы взять в руки расческу и посмотреть на себя в зеркало. Жалкое зрелище, но может к сегодняшнему балу по случаю моей помолвки я стану еще ужаснее и он передумает?
– Я, конечно, совсем о нем ничего не знаю, но может, не все так плохо? Может, если ты узнаешь его получше…
– Изабелла, прости, давай поговорим о чем-то другом. – Я пыталась быть вежливой, но говорить не хотелось вообще, особенно с ней.
Соседка замолчала, а я погрузилась в себя. Мыслей не было, мозг отупел. Хотелось просто чтобы все закончилось.
Не знаю, как дожила до вечера. Время летело стрелой, и с каждой минутой неминуемо приближался конец надежды. Онемевшими руками я нацепила на себя ненавистное красное платье, кое-как завязала бант на косу и посмотрела на себя в зеркало – плохо выгляжу, вся серая, похожа на лягушку, которую переехала карета. Я отвернулась от ненавистного отражения, и взгляд упал на мамину шаль. «Оставайся леди», – вспомнились ее слова. Леди. Сейчас я не похожа на леди, я похожа на беспризорницу, оставленную у дороги.
Я сжала кулаки, подошла к зеркалу и наскоро переделала прическу из растрепанной косы в ухоженный строгий пучок. Нацепила на него форменный красный бант с зеленой розой. Так-то!
В дверь постучали, а я все смотрела в зеркало, на девушку, которая уже не стояла на краю пропасти. Нет, дорогая, не сегодня. Ты еще можешь побороться, тебя не переехала карета, ты еще жива! Нужно бороться до конца. Я кивнула сама себе и шагнула навстречу своей борьбе.
На балу был аншлаг – пришли все девицы пансиона, все завсегдатаи вечеров дома мэра. Казалось, все смотрят только на меня. Я прошлась по зале, ища глазами своего жениха, чтобы сразу выяснить все, объяснить и отговорить его.
– Элионор! Мисс Маклейн! – голос мадам директрисы отвлек от поисков. Она махала мне с другой стороны залы. Я вздохнула и поспешила к ней.
– Чего ты так копалась? Все уже собрались! Пойдем скорее! – Как только мы поровнялись, она схватила меня за руку и потащила в круг людей, которых я ни разу не видела.
– Мистер Портер, прошу, мисс Элионор Маклейн, – нараспев сказала мадам, не скрывая удовольствия.
Я присела в книксене.
– Хм, – ответили мне. Я смотрела на того самого мистера Портера-старшего, внимание которого сейчас ловила мадам Де Клире. Я поняла, как правильно поступила, послушав интуицию и написав Виоле еще вчера, ведь этого старика я не смогу убедить ни в чем. Портер-старший безучастно сидел в кресле, его ноги были накрыты пледом. Он взглянул на меня мутными глазами, и я засомневалась, что он понимает, что происходит. Бегло осмотрев меня, он указал на граненый стакан, стоящий на столике рядом с его креслом, и слуга плеснул туда напиток. Трясущейся рукой мистер Портер поднес его к сухим губам, пригубил напиток и со звоном поставил стакан на стол. Да он еле двигается, какая ему свадьба?!
– Тощевата. Зачем нам вся эта тягомотина, эй, Билли?
Противный скрипучий голос Портера-старшего грянул для меня оглушительным громом. Вот почему мне сделали предложение! Это все устроил младший! Что ж, не удивительно, и странно, что я не поняла этого сразу. Я почувствовала, как заливаюсь краской до кончиков ушей от злости на свою глупость. Сжала зубы. Я должна оставаться леди. А вообще, пусть сочтут меня негодной для великого рода Портеров и отпустят с миром!
– Родословная, отец. Она знатного рода, ее фамилия даст нам пропуск в свет, – пробормотал Портер-младший.
Господи, ну это разве аргумент? Я молилась богине, чтобы Портер-старший оказался умнее.
– Да, родословная – это неплохо. Но тут много девиц с родословной и нормальным бедрами. – Портер-старший ткнул трясущийся перст в стайку девушек неподалеку от нас. Я снова почувствовала, что краснею от отвращения. Позор какой, мои бедра обсуждают, словно я корова на рынке. Я взглянула на мадам Де Клире, та тоже стояла красная, как вареный лобстер.
Портер-младший пробормотал что-то неразборчивое, и его отец взмахнул рукой.
– Ну раз ты настаиваешь. Но я сомневаюсь, что она разродится дитем в этом году, – выдал он и снова отхлебнул серьезную порцию из граненого стакана. Конечно, я тоже сомневаюсь, что этот дедушка способен сам дойти до спальни, тем более сделать меня матерью. Вот только теперь я знаю, зачем нужен был контракт второй степени – это видно невооруженным взглядом. Мой будущий муж одной ногой в гробу, а значит я – прямая кандидатка в прислуги Портера-младшего. И он настаивал на свадьбе! Я всеми силами старалась унять бешено бьющееся сердце и сохранить рассудок. Паникой делу не поможешь, но теперь хотя бы понятно, с кем вести переговоры.
Я пожала плечами, пытаясь закончить разговор.
– И тебе совсем все равно, за кого выйти замуж? – Изабелла не унималась.
– Еще недавно я сказала бы да. Но сейчас… – Я подумала о мистере Портере. Если он предложит мне руку, я провалюсь под землю в том же месте.
– У тебя появился кто-то на примете? Кто-то запал в сердце? – Моя соседка взволнованно крутила в руках зонт.
Я покраснела. Наверное, если бы я могла выбирать, то он был бы единственным кандидатом.
– Кто это? Я его видела на балу?
Я кивнула.
– Лорд Ингмар, – я прикусила губу. – Он благородный и очень добрый. Если бы я могла выбирать, если бы я могла надеяться, я выбрала бы его.
– О… – удивилась Изабелла и остановилась. Я тоже. Моя соседка сосредоточенно смотрела куда-то вдаль. – Элионор, прости, я забыла, мне надо срочно… ммм… ответить на письмо!
– Да, конечно, я понимаю… – Мои слова не имели значения, потому что Изабелла уже развернулась и бодро шагала в направлении пансиона, прекрасно зная дорогу.
Я в замешательстве смотрела на ее удаляющуюся фигуру. Она позвала меня в сад, соврала про незнание дороги, и как только мы заговорили о лорде Ингмаре, сбежала, явно придумав отговорку на лету. Интересно, получается, он ей тоже понравился? Настолько, что она видит во мне конкурента? Странно как-то…
Солнце сияло ярко, словно летний зной на минутку заглянул в гости к сентябрю. Птицы пели, невидимые среди поредевших зарослей, ярко-алые и золотистые листья с тихим шорохом опускались на пожухлую траву. Я вдохнула по-летнему теплый воздух и решила еще немного пройтись по аллеям, которые мы с Виолой истоптали за время ее жизни здесь.
Глава 9
Воспоминания о Ви заставили меня загрустить, и я вскоре вернулась в комнату. Соседки не было, так что я убрала зонтик, достала бумагу и перо, чтобы наконец написать Виоле письмо. Я не хотела рассказывать о том, как себя вел мистер Портер, и о том, как мне понравился лорд Ингмар. Я планировала написать о том, как по ней скучаю, и о Изабелле. Но едва обмакнула перо в чернильницу, в дверь постучали.
– Мисс, где вы ходите?! Срочно явитесь к мадам Де Клире! – Матрона не стала дожидаться моего ответа и тяжелой походкой направилась в сторону директорских покоев. Я отложила перо, задвинула за собой стул, захлопнула дверь и на негнущихся ногах поплелась по коридору. Сердце стучало в висках, живот свело от ощущения, что ничего хорошего меня не ждет.
Мадам сегодня меня уже отчитала и вряд ли захочет продолжить, значит, это что-то другое. И с письмами от мачехи она так не торопит. Остается одно – кто-то сделал мне предложение. Вариантов у меня всего два, и оба крайне маловероятные. Если лорд Ингмар, перетанцевав со всеми девушками пансиона, решил остановить свой выбор на мне, то сделает меня самой счастливой женщиной на свете, но интуиция подсказывала, что этого не может быть. А мистер Портер не станет предлагать руку бесприданнице, он слишком тщеславен и расчетлив для этого. Это не может быть он. И больше за мной никто не ухаживал, если общение с этими джентльменами можно назвать ухаживанием. Тогда остается письмо мачехи, правильно? И наверняка оно серьезное, иначе меня бы не вызывали с такой строгостью.
Стоило мне постучать по двери директорского кабинета, как та распахнулась, едва не щелкнув меня по носу. Матрона Джейсон выпорхнула из кабинета, а заметив меня, расплылась в отвратительно радостной улыбке. Надежда, что темой обсуждения будет письмо из дома, умерла совсем. Такое счастье на лице матроны могло вызвать только одно событие.
– О, мисс Маклейн, заходите скорее! – выпалила мадам директриса, как только я показалась в дверном проеме. Она восседала за большим деревянным столом, обитым синим сукном. Седой пучок, в который мадам собирала волосы, выглядывал из-за кипы документов и книг, хаотично расставленных по столу. – Зайдите к матроне Элис, заберите красное платье. Вот, письмо вашей матушки. – Она придвинула конверт ближе к краю стола. На конверте лежал темно-синий бархатный мешочек.
– Мачехи, – машинально поправила я, не в силах сдвинуться с места. – Кто?
– Что? – переспросила мадам, выглядывая из-за груды книг и глядя на меня поверх очков.
– Кто сделал мне предложение? – хрипло проговорила я.
– Ах да! Мистер Портер, дорогая! И твоя мачеха уже ответила согласием, все утверждено!
– Как согласием? Почему?
– Не знаю, дорогая, но как же здорово, что все решилось так быстро, – отмахнулась мадам, закапываясь в бумаги. – Ох, а я только взъелась на тебя и как зря! Ну кто бы мог подумать! Такое счастье! Ну же, улыбнись! Ты ведь так долго этого ждала!
Я горько усмехнулась. Действительно, я ждала, чего угодно, кроме этого! Как быстро все решилось! И ведь мачеху и отца не смутило, что мистер Портер не лорд, а простолюдин. И главное, мое мнение не интересовало вообще никого. Конечно, чего у меня спрашивать, раз я уже пятый год не могу привлечь никого достойнее?
В носу защипало, и я зажмурилась. Еще чуть-чуть, и я расплачусь.
– А чего ты тут разводишь сырость? Так, Маклейн, приди в себя! Он не красавчик и не молод, но он обеспечен, а это половина счастья в браке!
Я не ослышалась? Не молод?
– Мне сделал предложение мистер Портер-старший? – еле шевеля губами, пробормотала я.
– Да. Ты ждала от кого-то другого? Ах, ну как же удачно! И магический контракт второй степени, кто бы мог подумать! Смотри какое чудесное изумрудное кольцо! – усмехнулась директриса, рассматривая артефакт, который должен будет связать меня с Портером-старшим навсегда.
Я заледенела. Второй степени! Раньше считалось, что магические контракты второй степени и выше – лучше для супругов, ведь после смерти мужа о жене заботится семья усопшего. На практике же вдова переходила в пользование семьи мужа и часто становилась бесплатной рабочей силой, особенно если пара не имела детей. Портер-старший явно не молод, и тот факт, что я не видела его на балу ни разу, говорит о его явной незаинтересованности женитьбой. Что за абсурд?!
Я заставила себя подойти к столу мадам и забрать письмо мачехи и бархатный мешочек с кольцом от Портеров. Распечатала конверт, пробежалась по строчкам.
Мачеха продала меня. Портер-старший отвалил за меня приличную сумму, и она сразу ответила ему согласием. Она наказывала в письме, что не потерпит никаких отговорок, и если я не выйду за мистера Портера, то сделает все, чтобы моя жизнь превратилась в ад. Как будто она не станет адом, если я за него выйду!
– Маклейн, успокойся, в браке можно найти счастье, даже если вы не полюбите друг друга! Проживете пару лет, родишь ему ребенка, если это возможно. Наследник у него есть, так что не факт, что в этом будет необходимость. А потом будет тебе свобода, найдешь любовника, подругу, досуг, будешь жить на его состояние и ни в чем себе не отказывать. Ну и потом, кто знает, может и полюбишь его! Так тоже бывает!
Я машинально кивала, комкая письмо мачехи. На автомате дошла до покоев матроны Элис, выслушала ее причитания и поздравления, забрала красное платье с зелеными розами и поплелась в свою комнату.
Конечно, быть замужем за мистером Портером лучше, чем остаться старой девой и быть чьей-то гувернанткой. Но мне не давало покоя, как вел себя его сын на балу. Все говорило только о том, что он опасен. Моя интуиция вопила о том, что следует бежать без оглядки, иначе случится что-то очень плохое. Но я уговаривала себя, что не все потеряно. В конце концов, женится на мне не младший Портер, а старший. Кто знает, может с младшим мы пересекаться и вовсе не будем? Только сердце подсказывало, что это не так.
Но, если подумать, Мадам Де Клире права, мистер Портер-старший хорошо обеспечен. Он – пусть и не молод, все еще завидный жених для многих дам, и он не станет размениваться на какую-то бесприданницу, и тем более платить деньги за нее. Смешно было бы подумать, что причина его поведения в том, что он воспылал ко мне невиданной страстью, ведь он не видел меня ни разу. Тогда зачем ему это? Надо разобраться, надо обязательно выяснить. Что-то здесь не так.
С этими мыслями я дошла до комнаты. Изабелла снова где-то потерялась, и я поблагодарила богиню за возможность побыть одной. Объясняться с соседкой, или, еще хуже, увидеть торжество на ее лице было выше моих сил. Бросила красное платье на кровать, и все равно, что оно помнется, оно не сшито по размеру и в любом случае будет висеть на мне мешком.
Посмотрела на письменный стол – я же хотела написать письмо Виоле. Рухнула на стул, взглянула на чистый лист и задумалась. Стоит ли просить ее о помощи? Может, не все так плохо, может быть жених мой окажется крепким мужчиной в возрасте, и будет относиться ко мне по-доброму, проживет еще много лет, а его сын исчезнет из нашей жизни? Нет, скорее всего такой радости мне не дождаться.
Я обмакнула перо в чернильницу и стала писать. Только сначала не Ви, а маминой сестре, которая жила за границей. На марку для такого письма денег у меня не было, поэтому я написала еще одно, уже для Виолы. Спросила, может ли она передать письмо тете и порекомендовать меня как гувернантку кому-то из своих знакомых. И приписала главную просьбу – помочь сбежать из пансиона. Приложила письмо для тети. Запечатала. Отнесла на почту. Вернулась в комнату, сбросила красное платье с кровати на спинку стула, рухнула на постель, накрыла голову покрывалом и прорыдала всю ночь.
Глава 10
Утро встретило меня недовольным лицом Изабеллы.
– Элионор, ты всю ночь ворочалась и стонала! Я совсем не спала из-за тебя и проснулась совершенно разбитой! – пожаловалась она, расчесывая золотые локоны.
– Прости, – бесцветно сказала я. Смотреть на себя в зеркало совсем не хотелось, я знала, что увижу там воронье гнездо вместо прически, серые блеклые глаза, заплывшие от слез, мятое платье, которое висит мешком – великолепную картину, одним словом.
– С тобой что-то случилось? – как будто невзначай спросила Изабелла.
Я покосилась на красное платье. Моя соседка не заметила его или специально переспрашивает? — Это что за платье?
– Меня выдают замуж, – выдавила я. В горле встал ком, стало очень трудно дышать. В носу защипало, я поняла, что вот-вот снова заплачу.
– Так это же хорошая новость, – бодро сказала Изабелла. – Ты ведь этого хотела, так?
Я посмотрела на нее: радость и облегчение на ее лице читались очень отчетливо. Радость еще можно понять, но облегчение? Она действительно считала меня соперницей. И вот он, триумф. Отвратительно!
Я сжала кулаки, подавляя злость, и отвернулась.
– Кто счастливец? – спросила соседка.
– Мистер Портер, – глухо ответила я. Чего скрывать? Она все равно узнает.
Изабелла помолчала. Я нашла силы взять в руки расческу и посмотреть на себя в зеркало. Жалкое зрелище, но может к сегодняшнему балу по случаю моей помолвки я стану еще ужаснее и он передумает?
– Я, конечно, совсем о нем ничего не знаю, но может, не все так плохо? Может, если ты узнаешь его получше…
– Изабелла, прости, давай поговорим о чем-то другом. – Я пыталась быть вежливой, но говорить не хотелось вообще, особенно с ней.
Соседка замолчала, а я погрузилась в себя. Мыслей не было, мозг отупел. Хотелось просто чтобы все закончилось.
Не знаю, как дожила до вечера. Время летело стрелой, и с каждой минутой неминуемо приближался конец надежды. Онемевшими руками я нацепила на себя ненавистное красное платье, кое-как завязала бант на косу и посмотрела на себя в зеркало – плохо выгляжу, вся серая, похожа на лягушку, которую переехала карета. Я отвернулась от ненавистного отражения, и взгляд упал на мамину шаль. «Оставайся леди», – вспомнились ее слова. Леди. Сейчас я не похожа на леди, я похожа на беспризорницу, оставленную у дороги.
Я сжала кулаки, подошла к зеркалу и наскоро переделала прическу из растрепанной косы в ухоженный строгий пучок. Нацепила на него форменный красный бант с зеленой розой. Так-то!
В дверь постучали, а я все смотрела в зеркало, на девушку, которая уже не стояла на краю пропасти. Нет, дорогая, не сегодня. Ты еще можешь побороться, тебя не переехала карета, ты еще жива! Нужно бороться до конца. Я кивнула сама себе и шагнула навстречу своей борьбе.
На балу был аншлаг – пришли все девицы пансиона, все завсегдатаи вечеров дома мэра. Казалось, все смотрят только на меня. Я прошлась по зале, ища глазами своего жениха, чтобы сразу выяснить все, объяснить и отговорить его.
– Элионор! Мисс Маклейн! – голос мадам директрисы отвлек от поисков. Она махала мне с другой стороны залы. Я вздохнула и поспешила к ней.
– Чего ты так копалась? Все уже собрались! Пойдем скорее! – Как только мы поровнялись, она схватила меня за руку и потащила в круг людей, которых я ни разу не видела.
– Мистер Портер, прошу, мисс Элионор Маклейн, – нараспев сказала мадам, не скрывая удовольствия.
Я присела в книксене.
– Хм, – ответили мне. Я смотрела на того самого мистера Портера-старшего, внимание которого сейчас ловила мадам Де Клире. Я поняла, как правильно поступила, послушав интуицию и написав Виоле еще вчера, ведь этого старика я не смогу убедить ни в чем. Портер-старший безучастно сидел в кресле, его ноги были накрыты пледом. Он взглянул на меня мутными глазами, и я засомневалась, что он понимает, что происходит. Бегло осмотрев меня, он указал на граненый стакан, стоящий на столике рядом с его креслом, и слуга плеснул туда напиток. Трясущейся рукой мистер Портер поднес его к сухим губам, пригубил напиток и со звоном поставил стакан на стол. Да он еле двигается, какая ему свадьба?!
– Тощевата. Зачем нам вся эта тягомотина, эй, Билли?
Противный скрипучий голос Портера-старшего грянул для меня оглушительным громом. Вот почему мне сделали предложение! Это все устроил младший! Что ж, не удивительно, и странно, что я не поняла этого сразу. Я почувствовала, как заливаюсь краской до кончиков ушей от злости на свою глупость. Сжала зубы. Я должна оставаться леди. А вообще, пусть сочтут меня негодной для великого рода Портеров и отпустят с миром!
– Родословная, отец. Она знатного рода, ее фамилия даст нам пропуск в свет, – пробормотал Портер-младший.
Господи, ну это разве аргумент? Я молилась богине, чтобы Портер-старший оказался умнее.
– Да, родословная – это неплохо. Но тут много девиц с родословной и нормальным бедрами. – Портер-старший ткнул трясущийся перст в стайку девушек неподалеку от нас. Я снова почувствовала, что краснею от отвращения. Позор какой, мои бедра обсуждают, словно я корова на рынке. Я взглянула на мадам Де Клире, та тоже стояла красная, как вареный лобстер.
Портер-младший пробормотал что-то неразборчивое, и его отец взмахнул рукой.
– Ну раз ты настаиваешь. Но я сомневаюсь, что она разродится дитем в этом году, – выдал он и снова отхлебнул серьезную порцию из граненого стакана. Конечно, я тоже сомневаюсь, что этот дедушка способен сам дойти до спальни, тем более сделать меня матерью. Вот только теперь я знаю, зачем нужен был контракт второй степени – это видно невооруженным взглядом. Мой будущий муж одной ногой в гробу, а значит я – прямая кандидатка в прислуги Портера-младшего. И он настаивал на свадьбе! Я всеми силами старалась унять бешено бьющееся сердце и сохранить рассудок. Паникой делу не поможешь, но теперь хотя бы понятно, с кем вести переговоры.
