***
Прода Рассказ 10 Волколак
Над лесом сгущались сумерки. Лёгкий осенний морозец к вечеру начал крепчать. Снег ещё не закрыл землю, и пожухлая трава на большой поляне в глубине леса покрылась густым слоем изморози. Вокруг корявого пня в центре поляны сидели пять волков, лиса, рысь и два медведя. На ветку старого кедра с шумом опустился ворон. Они молчали и не обращали друг на друга никакого внимания, как будто чего-то ожидая. Наконец, из леса, немного прихрамывая, вышел старый волк. Он медленно проковылял к самому пню и потерся об него обоими боками и лбом. В эту же секунду волк обратился в седовласого старца в мохнатой шубе с длинной белой бородой.
- Дети мои! – обратился он к тем, кто взирал на него из темноты светящимися глазами, - не будем терять времени попусту Ночь коротка, поэтому сразу приступим к делу. Анастасия, сегодня ты должна поймать двух молодых гусей, которые отбились от стаи и плавают в заводи у Серого камня.
Старец махнул рукой в сторону, где сидела лиса.
- Я могу начинать охоту? – спросила она.
- Да, конечно, - ответил старик, - а вы, Иван да Марья, поужинаете телёнком. Он бродит где-то здесь с матерью-лосихой, но родился слишком поздно и не переживёт суровую зиму. Сделайте это аккуратно, лосиха пострадать не должна.
- Мы поняли, пастырь, - медведи вслед за лисой покинули поляну.
- Для тебя, Родмир, у меня особое задание, - обратился старец к самому крупному из волков. Широкая грудь и мощные лапы говорили о том, что этот молодой волк очень силён.
- Два дня назад охотник Анисим из селения Брусничное убил волчицу с тремя волчатами. За это его надо наказать. Проникни к нему в хлев, да расправься со всей его живностью. Тебе понятно?
- Почему же ты не обратишь его в одного из нас? – неожиданно спросил ворон.
- Я пытался, но ничего не вышло. Вероятно, при крещении ему дали другое имя, - ответил старец и махнул рукой Родмиру, - не задерживайся, у тебя много работы. Да смотри, будь осторожен.
Волк молча повернулся и побежал, легко переступая сильными лапами по замёрзшей земле.
Брусничное затерялось в глубине кедрового леса, вдали от дорог и больших поселений. Несколько десятков высоких добротных домов, выстроенных из толстых брёвен, казалось, были неотъемлемой частью леса, который скрывал деревню от посторонних глаз. Жители села кормились тем, что давал им лес, и всегда относились к нему бережно и заботливо. Летом, когда дорога полностью просыхала и позволяла добраться до ближайшего города, они снаряжали обозы, наполненные кедровыми орехами, беличьими шкурками, мёдом, грибами, ягодами и прочими дарами, чтобы продать или обменять их на муку, соль, одежду и другие необходимые для жизни вещи. С наступлением осени почти все мужчины деревни занимались охотой. В тайге было много мелкой дичи, разжиревшей за лето, и поймать её для лесных жителей не составляло большого труда. Родмир несколько раз охотился недалеко от Брусничного, но никогда не трогал ни домашних животных, ни, тем более, людей проживающих здесь. От поляны до селения было достаточно далеко, но Родмир быстро преодолел это расстояние. Он получал удовольствие от размеренного бега и, когда чуткий нос уловил запах человеческого жилья, чувствовал себя бодрым и ничуть не уставшим. Спрятанный зарослями кустарника, он осторожно подкрался совсем близко к домам. Собаки побаивались волков и, чаще всего, не поднимали громкого лая и не пытались вступать с ними в схватку. А волки, в свою очередь, обходили стороной человеческое жильё, не причиняя никому вреда, поэтому Родмир не обратил никакого внимания на ленивый собачий лай, который вскоре совсем смолк. Каким-то одному ему понятным чутьём, он распознал дом Анисима. Словно тень, мелькнул Родмир и оказался у двери хлева, из которого исходил сильный запах домашних животных. На удивление, она была незапертой.
Наступала ночь. В эту пору люди ложились спать рано, и волк не стал выжидать, а сразу же протиснулся в дверную щель. Почувствовав хищника, заблеяли овцы, замычала корова.
- Зорька, что ты, успокойся, - услышал он девичий голос и остановился, чтобы присмотреть укромное место и спрятаться от человеческих глаз, но сделать этого не успел. Из коровьих яслей показалась девушка. В одной руке она держала фонарь, а в другой – наполненное молоком ведро. Грубый шерстяной платок и старый мужской зипун, который балахоном висел на её стройной фигурке, делали её хрупкой и нежной, похожей на тонкую тростинку. Вдруг серые глаза расширились, девушка увидала Родмира. Она выронила фонарь на дощатый настил, и он тут же потух. Ведро с молоком выпало из другой руки.
- Волк, - прошептала девушка пухлыми розовыми губками и попятилась.
Родмир не мог пошевелиться. Его бросило в жар и незнакомое доселе чувство наполнило душу. Волк не понимал, что происходит, почему вдруг его сердце так сильно колотится в груди и созерцание этого невинного юного создания заставляет трепетать всё внутри. Одно он знал точно. После этой встречи никто, ни одно животное в этом хлеву не пострадает от его клыков и когтей. Да что в хлеву, он не сможет сделать плохо никому во всей деревне. Корова издала громкий протяжный звук. Она, как будто, звала на помощь. Родмир очнулся. Ему хотелось подойти и ещё хоть разок взглянуть на милое лицо, но нет, он не стал снова пугать её. Волк повернулся и скрылся во тьме. Он хорошо понимал, что за невыполнение приказа пастыря, последует наказание, но нисколько не волновался на этот счёт. Родмир был готов вынести любые страдания ради той, которую случайно встретил сегодня. Охватившее его чувство стало важнее всего для него, даже важнее жизни, которая теперь казалась ещё никчемнее, чем прежде.
Охотник Анисим возвращался домой из леса. Стемнело. Из головы Анисима не выходило странное происшествие. Несколько дней назад он, вместе со своей любимицей-дочерью Лизаветой и молодым соседом Матвеем собирали в лесу кедровые шишки. Им повезло, домой вернулись не с пустыми руками. Затем мать Матвея – Ефросинья пригласила отужинать. Она нажарила зайчатины, напекла пирогов с брусникой, и за разговорами, да кружкой медовухи время прошло незаметно. Анисим и Лиза засиделись в гостях допоздна, а когда вернулись домой, вся деревня уже спала. Лиза пошла в хлев, доить Зорьку гораздо позже обычного. Анисим растопил печь и собирался ложиться спать, как вдруг в избу вбежала бледная дочь.
- Волк. Я видела волка, - пролепетала она и, не раздеваясь, села на лавку.
Лицо её всё ещё было сильно бледным и испуганным.
- Успокойся. На-ка, выпей воды, - Анисим протянул дочери ковш с холодной, колодезной водой.
Когда Лиза немного пришла в себя, он помог ей раздеться, а потом ласково спросил:
- Лизанька, где ты видела волка?
- В хлеву, - еле слышно произнесла девушка.
- Я пойду, посмотрю. Сейчас вернусь. А ты ложись, - Анисим взял фонарь и вышел в сени.
Осветив охапку сваленных в углу дров, он увидел лежащий рядом с ними топор и прихватил его с собой. На улице было темно и тихо. Крадучись, внимательно осматривая землю, Анисим проследовал к хлеву и приоткрыл дверь. Животные не беспокоились, и он вошёл внутрь. При слабом свете фонаря, стало видно опрокинутое ведро и большую лужу молока рядом с ним. Никаких признаков пребывания здесь дикого зверя не было. Корова подняла голову и недовольно взглянула на хозяина, потревожившего её покой. «Померещилось ей что ли. Не заболела бы», - подумал охотник и вернулся в избу. Утром он опять осмотрел территорию у дома и хлев. Ни волчьего следа, ни клочков шерсти, ничего говорящего о появлении хищника обнаружено не было. Слишком странным казалось и то, что волк посмел забраться в хлев. Зачем ему так рисковать, ведь сейчас и в лесу полно дичи. Чем больше Анисим рассуждал, чем сильнее беспокоился о здоровье дочери. Так, погрузившись в свои мысли, охотник подошёл уже к самой деревне. Вдруг, из-за зарослей дикой малины послышалась какая-то возня. Анисим остановился и замер, прислушиваясь. Рука сама потянулась за охотничьим ножом. «Видно, заяц в чьи-то силки попал», - выждав немного, подумал он и пошёл на звук, чтобы убедиться в этом. Неслышно ступая, охотник обогнул малинник. Три тени то ли больших собак, то ли волков мелькнули за деревьями. Анисим решил, что они полакомились дичью из силков и собирался продолжить путь. Глухой протяжный стон заставил его остановиться. Только теперь Анисим заметил лежащего на земле человека и наклонился над ним.
- Ай-яй-яй, - только и смог проговорить он, разглядывая исполосованную когтями спину.
- Браток, ты жив? – пытаясь нащупать пульс, спросил охотник.
Человек молчал, но жизнь ещё теплилась в нём. Анисим быстро скинул с себя куртку, завернул неподвижное тело, кряхтя, взвалил его на спину и понёс в деревню. Охотник был силён и крепок, но и ему эта ноша казалась слишком тяжёлой. Молодой мужчина, которого он нёс, тоже не был маленьким, его босые ноги всю дорогу волочились по земле. Несколько раз останавливаясь, чтобы передохнуть, кое-как добрёл Анисим до дома. Пот ручьями струился с его лба, ноги подкашивались, поясница гудела, когда, наконец, оказавшись в избе, он осторожно опустил свою ношу на пол. Лиза в ожидании отца сидела за рукоделием. Увидев окровавленного человека, она охнула, и чуть было не потеряла сознание, но удержалась на ногах.
- Кто это? Что с ним случилось? – тихо спросила девушка.
- В лесу нашёл. Как он туда попал, не знаю, - Анисим наклонился над мужчиной, который не подавал никаких признаков жизни, - вроде бы дышит ещё. Побегу за Матрёной, если только кто и сможет ему помочь, то только она. А ты пока воды нагрей, да чистых тряпиц приготовь, чтобы раны промыть.
Анисим вышел на улицу и быстро пошёл в сторону дома, где жила знахарка Матрёна. К ней за помощью обращались в любое время дня и ночи. Старушка лечила и взрослых и детей, никому никогда не отказывала и, почти всегда успешно. Она ставила на ноги даже самых безнадёжных больных. Анисим тихо постучал в небольшое оконце.
- Кто там? – вскоре услышал он из-за двери голос деда Пахома, мужа Матрёны.
- Открывай, Пахом, это я – Анисим, мне Матрёна нужна.
- А что случилось? – из двери показалась взлохмаченная седая голова старика.
- В лесу чужака нашёл. Чуть волки его не загрызли, еле дышит. Надо спасать.
- Откуда же он взялся? Где ты его нашёл?
- Потом, потом будешь болтать, старый, - из-за спины Пахома вынырнула маленькая щуплая Матрёна. В руках она держала узелок со своими снадобьями, - веди, некогда тут рассусоливать.
Старушка легко сошла со ступенек и шустро засеменила к дому Анисима. Охотник еле поспевал за ней.
- Молодой-то какой, - сказала она, глядя на лежащего на полу человека, - сейчас промою раны, а потом надо бы его куда-то поудобнее положить.
Анисим тем временем соорудил широкую лежанку из досок, поставил её поближе к печи, застелил тулупом и, когда раны были промыты и обработаны, переложил парня на приготовленное для него место. Матрёна приподняла его безжизненно висевшую голову и влила в рот немного тёмной, сильно пахнущей жидкости, что-то пошептала, а потом озабоченно проговорила:
- Сильно ему досталось. Сколько живу в лесу, ни разу не видела, чтобы волки на человека нападали, вот ведь что творится-то на белом свете нынче.
- Похоже, к нам в лес волчья стая припожаловала, - поделился Анисим.
- Утром приду, смажу ему раны мазью. Сейчас у меня её нет, надо приготовить. А пока, пускай лежит, глядишь – оклемается, организм молодой, крепкий, - старушка накинула свой кожушок и направилась к двери.
- Подожди, Матрёна, я тебя провожу, - Анисим оделся и вслед за знахаркой вышел из избы.
К утру парень начал бредить и метаться. Лиза несколько раз пыталась накрывать его одеялом, но оно вновь и вновь оказывалось на полу. Потом снова пришла Матрёна. Она долго возилась у постели больного, охала и вздыхала, прикладывая свою шершавую руку к его горячему лбу.
- Плохо дело. Не знаю, выживет ли. Лизавета, вот, возьми снадобье, давай ему через каждые два часа по ложке, - она протянула девушке баночку, завёрнутую в тряпицу, - только на свету не держи, а то вся лечебная сила пропадёт.
Целый день Лиза не отходила от мечущегося в бреду человека. Его светлые кудри разметались по подушке. Девушка часто смачивала холодной водой и накладывала на его лоб полотенце, поила парня лекарством, пыталась накормить бульоном и козьим молоком, но легче ему не становилось. Анисим занимался домашней работой, часто подходил и спрашивал:
- Ну, как? Получше уже?
- Не знаю, - отвечала ему дочь.
Снова наступила ночь, а за ней и утро. Анисим вышел на улицу. Выпавший ночью белый снег накрыл землю. Было морозно. Анисим зашёл в хлев, чтобы накормить животных. Страшная картина предстала перед его глазами. Корова, козы и овцы лежали бездыханными в лужах крови. «Волки, проклятые волки», - подумал охотник, разглядывая окровавленные туши. Он вернулся в дом сам не свой, а когда рассказал Лизе о случившемся, та не выдержала, разрыдалась. Корова Зорька выросла из маленького озорного телёнка на глазах у девушки, и её потеря была для неё огромным горем. Анисим не знал, что делать. Он не спал всю ночь, раздумывая над тем, как уничтожить волков. Трудность состояла в том, что надо было найти именно тех зверей, что залезли в хлев.
Чужак немного притих, иногда издавал протяжные стоны, но сознание всё ещё к нему не возвращалось, не смотря на все усилия, приложенные Матрёной и Лизой. Утром следующего дня прибежал запыхавшийся сосед Матвей.
- Что случилось? – встревожился Анисим, увидев изменившегося в лице Матвея.
- Там, там, мой Зая…, - бормотал тот.
Анисим и Лизавета вопросительно посмотрели на него. Таким расстроенным они видели соседа впервые.
- Заяц заболел что ли? – высказал предположение Анисим, который хорошо знал историю о том, как Матвей прошлым летом нашёл в лесу маленького зайчонка. Он принёс его домой и решил откормить, чтобы к осени побаловаться жирной зайчатиной. Но постепенно так привык к быстро подрастающему зайцу, который стал совсем ручным и, словно кошка или собака, прыгал вслед за Матвеем, куда бы тот не шёл. Стоило ему позвать:
- Зая, зая, иди ко мне.
И тут же ушастый питомец прибегал, ластился и пытался запрыгнуть на колени хозяина. О том, чтобы съесть зайца не могло быть и речи. Матвей в нём души не чаял, всячески оберегал и заботился о своём пушистом друге.
- Не заболел, - на глазах соседа выступили слёзы, - кто-то загрыз его сегодня ночью. Это я виноват, надо было в избу забрать. Ведь хотел же ещё, а потом уснул. Утром вышел, а от него почти ничего не осталось…
- А следы? Ты видел какие-нибудь следы у своего дома? – поинтересовался Анисим.
- Я забыл посмотреть, - захлопал глазами Матвей.
- Пошли, попробуем узнать, кто это сделал. На снегу обязательно должны были остаться хоть какие-то следы, - Анисим собрался и заспешил к выходу.
Мужчины направились к дому с резными ставнями, где жили Матвей с матерью.
- Что за напасть такая свалилась на нашу деревню. Надо что-то делать, пока совсем без скотины не остались, - с беспокойством проговорил Анисим.
- Я не я буду, если не найду и не прикончу того, кто моего Заю съел. Ночами спать не буду, пока не поймаю его. Раз уж этот зверь сюда повадился, значит ещё придёт, надо только караулить.
