Постепенно стемнело.
Молнии и гром прекратились, но продолжались удары капель по травинкам вокруг, от которых вздрагивали те травинки, которых касался Павсаний.
Это продолжалось достаточно долго. Вдруг наступила тишина. Минут через десять Павсаний понял, что капли не падают.
Раздался шорох - мелкое насекомое лезло вверх по одной из травинок этого пука.
Ждать.
Уже темно. Ночь. Темнота продолжается достаточно долго.
Может, пойти искать пищу? Но сейчас поздно. Возвращаться к укрытиям? Опасно. Поэтому Павсаний продолжил ждать.
Часа через два он полез из пука травы на ровное место и обнаружил, что земля мокрая, и лапы в ней завязают. Вернулся обратно.
Что же делать?
Он снова стал ждать.
Начался рассвет.
Павсаний вылез из пука травы, и принялся искать убежище. Бетонный блок, лежащий у края асфальтовой площадки, был рядом.
Да, ряд недоступно далеких огоньков в привычном месте не горит.
А бетонный блок - вот он, вблизи. Надо забираться под него.
С опаской Павсаний побежал по влажной земле к краю бетонного блока. Под ним было мокро, но приходилось рыть норку, вниз, несмотря на то, что лапы завязали во влажной земле достаточно глубоко, что говорило об опасности.
Он ушел в норку наполовину, частью тела оставаясь на краем бетонного блока. Вдруг земля, окружавшая ту часть его тела, которая уже ушла в норку, начала смыкаться вокруг него. Павсаний вылез и отбежал. Нашел у края блока место посуше. Снова начал копать, уходя под землю. Сверху должен быть бетонный блок, а с боков и с нижней стороны хода - земля.
На этот раз почва вокруг не смыкалась. Опасность чувствовалась от двух разных причин - можно быть замурованным во влажной земле, а можно остаться без убежища.
Надо рыть.
Ход, который прорывал Павсаний под бетонным блоком, был очень неприятным - стены и пол постоянно немного сходились вокруг боков, демонстрируя угрозу, а сама земля была слишком влажной. Он любил мокрую землю, влагу и прохладу, как и другие мокрицы. Но эту мягковатую и вязкую от влаги землю сейчас воспринимал именно как слишком мокрую. Будучи частью норки, она напоминала об опасности.
Ход удлиннялся. Павсаний наткнулся на другой ход, который шел влево и немного меньше - вперед - по сравнению с тем направлением, куда он пришел, а также вправо и немного меньше - назад.
Павсаний свернул влево и вперед, а затем почти тут же повернул направо, начав рыть свой ход. Дорыл до пустого места, до полости, не заполненной землей. По уровню земляного низа она была примерно такой же, как и ходы, по которым тут можно было перемещаться. Двинулся направо, чтобы определить, не нащупывается ли тут что-нибудь между бетонным верхом и земляным низом - тут нет ничего, здесь часть этой пустоты. Двинулся налево, тоже для того, чтобы попробовать что-нибудь нащупать между верхом и низом - тут тоже нет ничего, только место, не заполненное землей, часть этой пустоты. Пошел прямо, сбив небольшой комок земли между бетонным верхом и слишком мокрым земляным низом. Потом ткнулся в другую мокрицу, которая пошла, немного оттолкнув его. А он, как только понял, что ткнулся в другую мокрицу, начал отползать - еще до того, как другой обитатель этого места его оттолкнул. Отполз чуть-чуть. Надо вернуться обратно. Развернулся, нашел один из ходов, прошел по нему немного и решил тут ждать следующего вечера. Начал отдыхать.
Следующим вечером Павсаний чувствовал беспокойство - он ведь давно не ел. От выполз из-под блока. Уже темнело. Двинулся в сторону, противоположную асфальтовой площадке. Быстро нашел приятно пахнущий подгнивший корешок. Поел. Начал возвращаться обратно.
Прошло пять дней. Вечером он вышел в очередной раз в поисках пищи. Ему удалось поесть. Он начал возвращаться обратно, в тем места, где обычно дожидался очередного вечера.
* * *
Вероника направлялась с пляжа в свой домик. Приближался заход солнца. Она сегодня хорошо позагорала после того, как ушло дневное тепло. Днем было не больше двадцати пяти градусов, но слишком теплая погода ей не нравилась. Она дождалась, когда солнце будет не слишком высоко, и тогда уже пришла на пляж.
Удалось полежать на пляже и дважды искупаться. Сегодня в море были волны больше метра, Вероника узнала, что засчитан шторм в один балл. Было легко зайти в воду. Она решительно заходила в воду и тогда, когда волны больше трех метров приходили и обрушивались на берег, успевая забежать в воду до того, как на песок пляжа обрушится еще одна волна.
Она обычно не отплывала далеко от берега - долго плавать на длинные расстояния ей не нравилось.
Вероника была девушкой среднего роста, чуть полной. Нос - средней длины и чуть широкий. Глаза - голубые, чуть широкие, по горизонтали - чуть короткие. Волосы - очень-очень светлые. Сейчас у нее была короткая стрижка, но не очень уж короткая. Лицо - овальное. Часто ее лицо имело мягкий вид, что подчеркивалось чертами лица. И это придавало ей особенное очарование.
Сейчас на ней были белая футболка, светло-голубая джинсовая юбка и черные туфли на каблуках, высоких но не очень. В руке она держала белый пластиковый пакет, в котором находились купальник, небольшая бутылка воды, в которой оставалось чуть больше половины, и другие вещи.
Вероника шла по аллее дома отдыха, в который приехала отдыхать, направляясь к своему домику. Она тут жила в маленьком домике.
Она свернула с аллеи на земляную дорожку, которая шла вправо и вперед, вперед немного меньше, чем вправо. По этой дорожке она собиралась перейти на дорогу, вдоль которой располагались домики. Эта дорога шла параллельно аллее.
Вот он - выход с маленькой земляной дорожки на ту дорогу, где располагались домики. Направо - путь к месту, где заканчивалась эта асфальтовая дорога немного более полутора метров шириной. До туда, от места, где к дороге выходила земляная дорожка - чуть больше десяти метров. Налево - метров семь, а дольше начиналась асфальтовая площадка у домика.
Вероника свернула налево. Если смотреть с ее стороны, то дорога, идя вперед, уходила бледной и немного темноватой полосой в то пространство, которое в течение дня длительное время находилось в тени деревьев, растущих справа и слева от этой бледной полосы, выглядящей темноватой в тени - а домики находились справа. Вот асфальтовая площадка. Справа от нее, если смотреть лицом к правой стороне дороги, у дороги, лежал прямоугольный кусок картона. Девушка остановилась и посмотрела на него. Кусок картона - прямоугольный, больше полуметра в длину и чуть меньше полуметра в ширину. Он лежал параллельно дороге, узкой стороной к дороге. Он был сложен вдвое. Когда-то этот кусок был частью коробки. Теперь он вымок и прилип к земле. Верхняя сторона, наверное, плотно прилипла к нижней.
Дальше от дороги, рядом с куском картона, лежал бетонный блок. Небольшой. Сантиметров тридцать пять в длину. Его ширина была немного меньше, чем длина. По длине он лежал вдоль площадки и почти примыкал к ней - его отделяло от асфальтовой площадки сантиметра три земли. Сама площадка была по ширине метра два, а по длине - как домик, и шла вдоль домика, по своей длине.
Домик выходил на площадку своей длинной стороной, в которой имелось окно. Одна из коротких сторон выходила на дорогу, в ней имелась дверь.
Вероника вышла на асфальтовую площадку, встав рядом с куском картона.
У бетонного блока на площадке находились три мокрицы.
Девушка подошла к двери домика. Открыла ее.
Зашла внутрь.
Постройка была маленькой. Тут слева имелась кровать. Она занимала весьма много места. Дальше, справа - небольшая кухонная плита.
Напротив кровати имелся шкафчик для вещей.
Окно тут было одно. Оно находилось в стене дома, находящейся напротив кровати. Оно открывалось. Окно подходило для того, чтобы открывать его, когда внутри жарко - чтобы проветрить. Еще тут имелись небольшой столик и стул. Свободного места - весьма мало. Напротив входной двери располагалась дверь в туалет.
Эта постройка предназначалась для одного человека. Вероника здесь жила уже восемь дней. Ей удавалось очень хорошо отдохнуть. Ведь тут море. Можно купаться и загорать.
Когда она приехала сюда, то ей дали этот домик. Он был светло-синего цвета, стоял крайним в ряду таких же светло-синих домиков, каждый из которых предназначался для одного человека. Между домиками росли деревья.
Если смотреть спиной к середине дороги, вдоль которой стоял ряд домиков, и лицом к той части этой дороги, у которой находилась постройка, которую занимала Вероника - за рядом домиков начинался небольшой пустырь, заросли травы. Дальше - редкие деревья, трава, и так - больше ста метров до моря. Сюда доносилось мало звуков из тех, какие раздавались в противоположной от моря стороне. Место было тихим, удобным.
Девушка села на край кровати. Потом взяла пакет, который стоял тут, приставленный сбоку к шкафчику. Взяли бутылку с водой и попила. Теперь там оставалось совсем немного. Она убрала воду в пакет.
Так. Позже надо будет поесть. Но это позже. Она сейчас сначала отдохнет, минут двадцать почитает книгу в планшете.
Так. На площадке напротив окна мокрицы. Надо будет одну из них раздавить! Это ведь так замечательно! Это так смачно.
На следующий вечер Вероника вернулась в домик часам к семи вечера, поела и немного почитала книгу при помощи планшета.
Было еще светло - сейчас первая половина июля. Надо бы выйти наружу и раздавить одну из мокриц.
В настоящее время на девушке были белая футболка и обтягивающие белые шорты. Короткие, но не очень. Брючины все же были. Они подчеркивали красоту девушки, красоту ее нежных ног.
Вероника встала с края кровати, на котором сидела. Убрала в шкафчик планшет, который лежал на кровати. Надела белые шлепанцы.
Подошвы этих шлепанцев были из резины или материала, похожего на нее, толщиной где-то полсантиметра. На подошвах сверху и снизу имелись рельефные повторяющиеся узоры с цветком в центре, выполненные узкой линией. Ремешки шлепанцев тоже украшались узорами, но только выполненными более широкой линией. Один ремешок шел от места между большим пальцем и следующим за ним - где эти пальцы соединялись со ступней. Он шел по ступне назад и в сторону внешней стороны ступни, идя по ступне и соединяясь с подошвой. Второй ремешок шел тоже из этого места, в этом месте соединяясь с первым. Он шел назад и вовнутрь, в сторону внутренней стороны стопы. Он шел по ступне и соединялся с подошвой. В месте между большим пальцем и следующим за ним, там, где эти пальцы соединялись со ступней - на шлепанце имелась перемычка. Она располагалась вертикально. Внизу она соединялась с подошвой, вверху - с ремешками.
Вероника вышла из домика, закрыв за собой дверь. Вверху небо было ясным. Слева, если смотреть спиной к двери домика - имелся слой облака, сине-сероватый и тонкий. В той стороне начиналось море.
Она вышла на площадку справа от домика, остановившись недалеко от бетонного блока.
Тут она увидела Павсания. Он стоял на асфальте недалеко от бетонного блока - в сантиметрах сорока от Павсания находился край площадки, за которым лежал блок.
Вероника подошла поближе к нему. Она нежно улыбалась, ее тело было расслаблено. Девушка предвкушала, как она раздавит мокрицу. Пальцы ее ног нежно давили на подошвы шлепанцев.
Ее более-менее широкие ступни в белых шлепанцах выглядели прекрасно и нежно.
Она посмотрела на Павсания, переступила обеими ногами, подходя чуть ближе к нему, выставила чуть вперед свою правую ногу и посмотрела на пальцы ноги, а потом на край шлепанца.
Она отставила ногу обратно. Нарастало веселое, радостное предвкушение от того, что она сейчас раздавит мокрицу.
Вероника наступила на Павсания подошвой правого шлепанца - неторопливо, нежно опуская подошву на асфальт, плавно ставя на поверхность асфальта всю ступню. Большая часть тела Павсания оказалась под местом подошвы, которое находилось недалеко от пальцев, немного позади. Под пальцами располагалась только небольшая часть туловища сзади. Он сейчас был повернут головой к пятке.
Подошва была весьма мягкая. Поэтому Павсаний был еще жив, при том, что его внутренности пребывали в весьма раздавленном состоянии.
Вероника отставила ногу. Он увидела, как поднимается спина Павсания, как пластины его спины сгибаются, снова принимая изогнутую форму, как из уплощенного состояния его тело опять становится выпуклым. Справа - если смотреть со стороны девушки - рядом с телом Павсания находилось немного гемолимфы, вытекшей изнутри.
Некоторые лапы начали двигаться. Он пытался прийти в движение, чтобы покинуть это место, но не мог. Двигались только некоторые лапы. И то не очень сильно - и его тело продолжало лежать на асфальте.
Сейчас тело Павсания сталь немного более уплощенным, чем до того, как на него наступила Вероника.
Девушка опять нежно наступила на него правой ногой, плавно ставя подошву на асфальт. Его тело находилось под гибкой, мягкой подошвой. Нога стояла на асфальте, а под подошвой находился Павсаний. Теперь его тело было весьма раздавлено.
Вероника продолжала стоять на нем правой ногой. Она смаковала происходящее.
Она отставила ногу и посмотрела на Павсания. Его тело снова пришло в более выпуклое положение, но на этот раз меньше, чем в предыдущий раз.
Его органы были весьма раздавлены. Подошва, давившая на него, была мягкой, и он был все еще жив и находился в сознании.
Вокруг него располагались весьма большие пятнышки гемолимфы, вытекшей из тела.
Вероника нежно смотрела на него, довольная происходящим. Она нежно смаковала то, что происходит.
Девушка опять наступила на него правой ногой, плавно, неторопливо ставя подошву шлепанца на асфальт. Посмаковала, что ее нога стоит на мокрице и убрала ногу.
Молнии и гром прекратились, но продолжались удары капель по травинкам вокруг, от которых вздрагивали те травинки, которых касался Павсаний.
Это продолжалось достаточно долго. Вдруг наступила тишина. Минут через десять Павсаний понял, что капли не падают.
Раздался шорох - мелкое насекомое лезло вверх по одной из травинок этого пука.
Ждать.
Уже темно. Ночь. Темнота продолжается достаточно долго.
Может, пойти искать пищу? Но сейчас поздно. Возвращаться к укрытиям? Опасно. Поэтому Павсаний продолжил ждать.
Часа через два он полез из пука травы на ровное место и обнаружил, что земля мокрая, и лапы в ней завязают. Вернулся обратно.
Что же делать?
Он снова стал ждать.
Начался рассвет.
Павсаний вылез из пука травы, и принялся искать убежище. Бетонный блок, лежащий у края асфальтовой площадки, был рядом.
Да, ряд недоступно далеких огоньков в привычном месте не горит.
А бетонный блок - вот он, вблизи. Надо забираться под него.
С опаской Павсаний побежал по влажной земле к краю бетонного блока. Под ним было мокро, но приходилось рыть норку, вниз, несмотря на то, что лапы завязали во влажной земле достаточно глубоко, что говорило об опасности.
Он ушел в норку наполовину, частью тела оставаясь на краем бетонного блока. Вдруг земля, окружавшая ту часть его тела, которая уже ушла в норку, начала смыкаться вокруг него. Павсаний вылез и отбежал. Нашел у края блока место посуше. Снова начал копать, уходя под землю. Сверху должен быть бетонный блок, а с боков и с нижней стороны хода - земля.
На этот раз почва вокруг не смыкалась. Опасность чувствовалась от двух разных причин - можно быть замурованным во влажной земле, а можно остаться без убежища.
Надо рыть.
Ход, который прорывал Павсаний под бетонным блоком, был очень неприятным - стены и пол постоянно немного сходились вокруг боков, демонстрируя угрозу, а сама земля была слишком влажной. Он любил мокрую землю, влагу и прохладу, как и другие мокрицы. Но эту мягковатую и вязкую от влаги землю сейчас воспринимал именно как слишком мокрую. Будучи частью норки, она напоминала об опасности.
Ход удлиннялся. Павсаний наткнулся на другой ход, который шел влево и немного меньше - вперед - по сравнению с тем направлением, куда он пришел, а также вправо и немного меньше - назад.
Павсаний свернул влево и вперед, а затем почти тут же повернул направо, начав рыть свой ход. Дорыл до пустого места, до полости, не заполненной землей. По уровню земляного низа она была примерно такой же, как и ходы, по которым тут можно было перемещаться. Двинулся направо, чтобы определить, не нащупывается ли тут что-нибудь между бетонным верхом и земляным низом - тут нет ничего, здесь часть этой пустоты. Двинулся налево, тоже для того, чтобы попробовать что-нибудь нащупать между верхом и низом - тут тоже нет ничего, только место, не заполненное землей, часть этой пустоты. Пошел прямо, сбив небольшой комок земли между бетонным верхом и слишком мокрым земляным низом. Потом ткнулся в другую мокрицу, которая пошла, немного оттолкнув его. А он, как только понял, что ткнулся в другую мокрицу, начал отползать - еще до того, как другой обитатель этого места его оттолкнул. Отполз чуть-чуть. Надо вернуться обратно. Развернулся, нашел один из ходов, прошел по нему немного и решил тут ждать следующего вечера. Начал отдыхать.
Следующим вечером Павсаний чувствовал беспокойство - он ведь давно не ел. От выполз из-под блока. Уже темнело. Двинулся в сторону, противоположную асфальтовой площадке. Быстро нашел приятно пахнущий подгнивший корешок. Поел. Начал возвращаться обратно.
Прошло пять дней. Вечером он вышел в очередной раз в поисках пищи. Ему удалось поесть. Он начал возвращаться обратно, в тем места, где обычно дожидался очередного вечера.
* * *
Вероника направлялась с пляжа в свой домик. Приближался заход солнца. Она сегодня хорошо позагорала после того, как ушло дневное тепло. Днем было не больше двадцати пяти градусов, но слишком теплая погода ей не нравилась. Она дождалась, когда солнце будет не слишком высоко, и тогда уже пришла на пляж.
Удалось полежать на пляже и дважды искупаться. Сегодня в море были волны больше метра, Вероника узнала, что засчитан шторм в один балл. Было легко зайти в воду. Она решительно заходила в воду и тогда, когда волны больше трех метров приходили и обрушивались на берег, успевая забежать в воду до того, как на песок пляжа обрушится еще одна волна.
Она обычно не отплывала далеко от берега - долго плавать на длинные расстояния ей не нравилось.
Вероника была девушкой среднего роста, чуть полной. Нос - средней длины и чуть широкий. Глаза - голубые, чуть широкие, по горизонтали - чуть короткие. Волосы - очень-очень светлые. Сейчас у нее была короткая стрижка, но не очень уж короткая. Лицо - овальное. Часто ее лицо имело мягкий вид, что подчеркивалось чертами лица. И это придавало ей особенное очарование.
Сейчас на ней были белая футболка, светло-голубая джинсовая юбка и черные туфли на каблуках, высоких но не очень. В руке она держала белый пластиковый пакет, в котором находились купальник, небольшая бутылка воды, в которой оставалось чуть больше половины, и другие вещи.
Вероника шла по аллее дома отдыха, в который приехала отдыхать, направляясь к своему домику. Она тут жила в маленьком домике.
Она свернула с аллеи на земляную дорожку, которая шла вправо и вперед, вперед немного меньше, чем вправо. По этой дорожке она собиралась перейти на дорогу, вдоль которой располагались домики. Эта дорога шла параллельно аллее.
Вот он - выход с маленькой земляной дорожки на ту дорогу, где располагались домики. Направо - путь к месту, где заканчивалась эта асфальтовая дорога немного более полутора метров шириной. До туда, от места, где к дороге выходила земляная дорожка - чуть больше десяти метров. Налево - метров семь, а дольше начиналась асфальтовая площадка у домика.
Вероника свернула налево. Если смотреть с ее стороны, то дорога, идя вперед, уходила бледной и немного темноватой полосой в то пространство, которое в течение дня длительное время находилось в тени деревьев, растущих справа и слева от этой бледной полосы, выглядящей темноватой в тени - а домики находились справа. Вот асфальтовая площадка. Справа от нее, если смотреть лицом к правой стороне дороги, у дороги, лежал прямоугольный кусок картона. Девушка остановилась и посмотрела на него. Кусок картона - прямоугольный, больше полуметра в длину и чуть меньше полуметра в ширину. Он лежал параллельно дороге, узкой стороной к дороге. Он был сложен вдвое. Когда-то этот кусок был частью коробки. Теперь он вымок и прилип к земле. Верхняя сторона, наверное, плотно прилипла к нижней.
Дальше от дороги, рядом с куском картона, лежал бетонный блок. Небольшой. Сантиметров тридцать пять в длину. Его ширина была немного меньше, чем длина. По длине он лежал вдоль площадки и почти примыкал к ней - его отделяло от асфальтовой площадки сантиметра три земли. Сама площадка была по ширине метра два, а по длине - как домик, и шла вдоль домика, по своей длине.
Домик выходил на площадку своей длинной стороной, в которой имелось окно. Одна из коротких сторон выходила на дорогу, в ней имелась дверь.
Вероника вышла на асфальтовую площадку, встав рядом с куском картона.
У бетонного блока на площадке находились три мокрицы.
Девушка подошла к двери домика. Открыла ее.
Зашла внутрь.
Постройка была маленькой. Тут слева имелась кровать. Она занимала весьма много места. Дальше, справа - небольшая кухонная плита.
Напротив кровати имелся шкафчик для вещей.
Окно тут было одно. Оно находилось в стене дома, находящейся напротив кровати. Оно открывалось. Окно подходило для того, чтобы открывать его, когда внутри жарко - чтобы проветрить. Еще тут имелись небольшой столик и стул. Свободного места - весьма мало. Напротив входной двери располагалась дверь в туалет.
Эта постройка предназначалась для одного человека. Вероника здесь жила уже восемь дней. Ей удавалось очень хорошо отдохнуть. Ведь тут море. Можно купаться и загорать.
Когда она приехала сюда, то ей дали этот домик. Он был светло-синего цвета, стоял крайним в ряду таких же светло-синих домиков, каждый из которых предназначался для одного человека. Между домиками росли деревья.
Если смотреть спиной к середине дороги, вдоль которой стоял ряд домиков, и лицом к той части этой дороги, у которой находилась постройка, которую занимала Вероника - за рядом домиков начинался небольшой пустырь, заросли травы. Дальше - редкие деревья, трава, и так - больше ста метров до моря. Сюда доносилось мало звуков из тех, какие раздавались в противоположной от моря стороне. Место было тихим, удобным.
Девушка села на край кровати. Потом взяла пакет, который стоял тут, приставленный сбоку к шкафчику. Взяли бутылку с водой и попила. Теперь там оставалось совсем немного. Она убрала воду в пакет.
Так. Позже надо будет поесть. Но это позже. Она сейчас сначала отдохнет, минут двадцать почитает книгу в планшете.
Так. На площадке напротив окна мокрицы. Надо будет одну из них раздавить! Это ведь так замечательно! Это так смачно.
На следующий вечер Вероника вернулась в домик часам к семи вечера, поела и немного почитала книгу при помощи планшета.
Было еще светло - сейчас первая половина июля. Надо бы выйти наружу и раздавить одну из мокриц.
В настоящее время на девушке были белая футболка и обтягивающие белые шорты. Короткие, но не очень. Брючины все же были. Они подчеркивали красоту девушки, красоту ее нежных ног.
Вероника встала с края кровати, на котором сидела. Убрала в шкафчик планшет, который лежал на кровати. Надела белые шлепанцы.
Подошвы этих шлепанцев были из резины или материала, похожего на нее, толщиной где-то полсантиметра. На подошвах сверху и снизу имелись рельефные повторяющиеся узоры с цветком в центре, выполненные узкой линией. Ремешки шлепанцев тоже украшались узорами, но только выполненными более широкой линией. Один ремешок шел от места между большим пальцем и следующим за ним - где эти пальцы соединялись со ступней. Он шел по ступне назад и в сторону внешней стороны ступни, идя по ступне и соединяясь с подошвой. Второй ремешок шел тоже из этого места, в этом месте соединяясь с первым. Он шел назад и вовнутрь, в сторону внутренней стороны стопы. Он шел по ступне и соединялся с подошвой. В месте между большим пальцем и следующим за ним, там, где эти пальцы соединялись со ступней - на шлепанце имелась перемычка. Она располагалась вертикально. Внизу она соединялась с подошвой, вверху - с ремешками.
Вероника вышла из домика, закрыв за собой дверь. Вверху небо было ясным. Слева, если смотреть спиной к двери домика - имелся слой облака, сине-сероватый и тонкий. В той стороне начиналось море.
Она вышла на площадку справа от домика, остановившись недалеко от бетонного блока.
Тут она увидела Павсания. Он стоял на асфальте недалеко от бетонного блока - в сантиметрах сорока от Павсания находился край площадки, за которым лежал блок.
Вероника подошла поближе к нему. Она нежно улыбалась, ее тело было расслаблено. Девушка предвкушала, как она раздавит мокрицу. Пальцы ее ног нежно давили на подошвы шлепанцев.
Ее более-менее широкие ступни в белых шлепанцах выглядели прекрасно и нежно.
Она посмотрела на Павсания, переступила обеими ногами, подходя чуть ближе к нему, выставила чуть вперед свою правую ногу и посмотрела на пальцы ноги, а потом на край шлепанца.
Она отставила ногу обратно. Нарастало веселое, радостное предвкушение от того, что она сейчас раздавит мокрицу.
Вероника наступила на Павсания подошвой правого шлепанца - неторопливо, нежно опуская подошву на асфальт, плавно ставя на поверхность асфальта всю ступню. Большая часть тела Павсания оказалась под местом подошвы, которое находилось недалеко от пальцев, немного позади. Под пальцами располагалась только небольшая часть туловища сзади. Он сейчас был повернут головой к пятке.
Подошва была весьма мягкая. Поэтому Павсаний был еще жив, при том, что его внутренности пребывали в весьма раздавленном состоянии.
Вероника отставила ногу. Он увидела, как поднимается спина Павсания, как пластины его спины сгибаются, снова принимая изогнутую форму, как из уплощенного состояния его тело опять становится выпуклым. Справа - если смотреть со стороны девушки - рядом с телом Павсания находилось немного гемолимфы, вытекшей изнутри.
Некоторые лапы начали двигаться. Он пытался прийти в движение, чтобы покинуть это место, но не мог. Двигались только некоторые лапы. И то не очень сильно - и его тело продолжало лежать на асфальте.
Сейчас тело Павсания сталь немного более уплощенным, чем до того, как на него наступила Вероника.
Девушка опять нежно наступила на него правой ногой, плавно ставя подошву на асфальт. Его тело находилось под гибкой, мягкой подошвой. Нога стояла на асфальте, а под подошвой находился Павсаний. Теперь его тело было весьма раздавлено.
Вероника продолжала стоять на нем правой ногой. Она смаковала происходящее.
Она отставила ногу и посмотрела на Павсания. Его тело снова пришло в более выпуклое положение, но на этот раз меньше, чем в предыдущий раз.
Его органы были весьма раздавлены. Подошва, давившая на него, была мягкой, и он был все еще жив и находился в сознании.
Вокруг него располагались весьма большие пятнышки гемолимфы, вытекшей из тела.
Вероника нежно смотрела на него, довольная происходящим. Она нежно смаковала то, что происходит.
Девушка опять наступила на него правой ногой, плавно, неторопливо ставя подошву шлепанца на асфальт. Посмаковала, что ее нога стоит на мокрице и убрала ногу.
