— Не Вас одну, Алина Николаевна. — Хмыкнула Васька. — Добро пожаловать в команду обеспокоенных…
— Нет, меня беспокоит, что вы все знаете размер члена Майка. — Задумчиво ответила учительница.
— А! Это? Просто был у нас забавный случай в школе, один умник решил подшутить и стянул исподтишка штаны с Майка. Вот мы всё и увидели.
— Фух! Я уже тут надумала себе… Но хер у дядьки и правда огромный, я таких никогда не видела.
— И это он ещё у него не встал! — Василиса задумчиво покачала головой.
— Поверь, не всегда член в эрегированном состоянии больше чем спокойном. — Заметила Алина Николаевна. — Иногда бывает такой маленький коротыш, а как встанет, диву даёшься. А большие, кстати, только становятся твёрже, размер почти не меняется.
— Да? — Нахмурилась Васька и бросила быстрый взгляд в мою сторону. — Ну ладно.
— А кроме хера вы никуда больше не смотрите? — Удивлённо заметил я. — На его морду, например?
— А что с ней не так?
— Ничего, кроме того, что это не лицо человека.
— Бля! Это голова вепря.
— Ага!
— Ух ты!
— Я так и знала! — Выдала заключение Василиска и покачала головой.
Жрец, скорее всего главный Жрец, выделялся среди остальных не только размером своего достоинства и маской вепря на лице. Это был двухметровый, тощий, бледный, словно его кожа никогда не видела солнца, мужчина. Каждое его ребро выделялось под тонкой кожей, живот был втянут, а кости таза торчали чересчур неестественно. Словно на скелет человека натянули кожу.
Складывалось впечатление, что член высасывает из мужчины все соки, забирая на себя всю жизненную энергию, как паразит – толстый, длинный, тяжёлый, с оголённой красной головкой, которая билась о его ляжки при ходьбе.
Процессия неспешно подошла к алтарям, охранники с копьями стали в оцепление, отогнав самых любопытных и нетерпеливых чуть дальше, и жрец стал в центре, задрав свою звериную голову к своду пещеры и раскинув свои тощие руки в стороны. Толпа людей тут же восхищённо зашумела.
Два младших жреца (судя по их накачанным торсам, гораздо меньшим маскам на их лицах, и скромным размерам мужских достоинств) подвели Николь к одному из алтарей, разрезали жгут на руках девушки и положили её на каменную холодную плиту. Уложили у самого края так, что её попка оказалась на самом крае алтаря, а ноги свисали и касались пальчиками пола.
Ловко и быстро зафиксировали ремнями расставленные в стороны руки Никки, бесстыже выставили на общее обозрение белые груди девушки, и пристегнули к каменному полу её ноги.
Кажется, только теперь Николь поняла, что произошло. В её глазах появилось осмысленное выражение, она приподняла голову и осмотрелась, сразу же густо покраснев от осознания увиденного. Видимо, действие дурмана, которым её наверняка накачали, прошло, но было уже поздно.
Николь несколько раз дёрнулась, пытаясь высвободиться, прорычала в сторону жреца и его помощника проклятия и угрозы, но через несколько секунд снова притихла, поняв, что выбраться сама просто не сможет а её угрозы их совсем не беспокоят. Единственное, чем она могла шевелить, это бедрами и своей попкой, вверх-вниз и немного влево-вправо. Зафиксировали её на совесть и с должным умением. Сразу видно, они это проделывали не раз.
— Мы собираемся что-то делать? — Не выдержала Василиска и громким шёпотом прошипела мне в ухо.
— Ещё рано. Пусть немного увлекутся процессом и потеряют бдительность.
Василиска задумчиво посмотрела на меня, но больше ничего говорить не стала.
Ещё рано. Слишком серьёзно охрана, стоявшая в оцеплении, подошла к своим обязанностям. Они осматривали толпу, вглядывались в лица присутствующих и крепко сжимали древки своих орудий. Надеюсь, минут через пять-десять они немного расслабятся.
Следующий был Дмитрий. С ним поступили почти так же, как с Николь, только ноги не свешивали с алтаря и уложили его целиком. И как только его зафиксировали, он моментально пришёл в себя. Моргнул несколько раз, задержался взглядом на голой однокласснице, лежащей не так далеко от него, противно ухмыльнулся, проверил крепко зафиксированные ноги и руки, и принялся молча наблюдать за происходящим.
Звук барабанов резко смолк. В зале повисла абсолютная, подавляющая тишина. Все словно замерли, ожидая чего-то.
— Нашему Божеству в этот день повезло! — Выкрикнул жрец грубым хриплым голосом. — Как и всем нам! Сегодняшние жертвы наполнят силой не только нашего Бога, но и наши бренные тела!
Он взял косой серп, воздел его к своду пещеры, пропел, скорее даже проскулил какой-то мотив или молитву, и подошёл к Николь, задумчиво осматривая её.
Сука! Только замахнись – я вставлю тебе это серп в задницу и проверну несколько раз.
Замахиваться он не стал, просто провёл несколько раз серпом над ней, обернулся к своим жрицам и кивнул им:
— Приступайте!
Одна из жриц скинула свою белоснежную накидку и абсолютно голая подошла к алтарю с Димкой. Две другие подбежали к Никки и принялись мять её тело, массировать и увлажнять каким-то маслом.
— Эй! А ну убрали свои лапы от меня, суки! — Прорычала Николь.
Одна из них наклонилась к уху девушки и что-то прошептала ей на ухо. Никки нахмурилась и притихла, лишь изредка сжимая губы в тонкую линию то ли от стыда, то ли от боли.
Барабаны зазвучали снова. Сначала тихо, но с каждой секундой звук и темп стуков усиливался, словно они торопили или подталкивали.
Жрица сделала ещё пару кругов вокруг алтаря, и, на миг остановившись, лёгким плавным движением запрыгнула сверху на Димку.
— Бля! — Выдохнул Макс. — На его месте должен быть я! Только Снежанке не говорите, что я это сказал. — Добавил он и затравленно глянул по сторонам.
А ведь толстяк говорил, что из жертв выкачивают силу. Я думал, это будет как-то… через кровь, что ли, или через какой-то хитрый кровавый ритуал. Но они придумали оригинальный способ, конечно. И пазлик в моей голове начал складываться.
Вот о чём говорил толстяк – теперь, после жриц, парня смогут опробовать все желающие. И не зря я заприметил нездоровое оживление среди женщин в зале, которые уже подошли ближе к оцеплению и что-то откровенно обсуждали между собой.
Тут только назревает серьёзный вопрос. Если с Димкой всё более-менее понятно, как с него выкачать силу, не убивая при этом, то с Николь нихрена не ясно. Как собрались выкачивать силу из неё? Или это только образно про силу, на самом деле они тут собрались потрахаться? Хотя, нет, тогда бы им подошли любые жертвы, не обязательно брать самых сильных одарённых.
Да и как они это вообще проворачивают? Понятно, что какой-то ритуал они предварительно провели для этого, подготовили почву. Но это вообще реально? Бля! Не о том я думаю. Тут же пару сотен мужиков собралось, все захотят получить если не толику силы, то хотя бы свою порцию удовольствия. Блядь! Они тут охуели все?!
Вот о чём говорил жирдяй и почему так облизывался! И мне почему-то кажется, эти извращенцы пойдут за своей порцией силы, даже если «сосуд» с силой будет уже опустошён, каждый захочет отведать роскошное тело юной Орловой. Вернее, не совсем её тело, а только одну её часть. Сука! Блядь!
Меня это категорически не устраивает! Да я ему хер отрежу и заставлю сожрать! Я им всем всё поотрезаю! Вот со жрицей не знаю, как поступить, она доставила парню удовольствие… Бля, двойные стандарты какие-то получаются, а мне совсем не хочется ломать голову над такой хернёй. Пусть Димка сам с ней разбирается…
Мои странные мысли прервал голос Жреца и истеричный смешок Николь:
— Я приношу эту нетронутую и девственную жертву… — Скрипучим громким голосом произнёс он, и Николь нервно и немного истерично рассмеялась, сбив Жреца с мысли. — Заткнись, тварь! Я приношу эту нетронутую и девственную жертву нашему Богу! Погружая Божественное орудие в её девственное лоно, — снова смешок Николь, — я дарую её силу всем вошедшим после меня. Да будет так!
Жрец грубо схватил колени девушки своими длинными пальцами, впиваясь в нежную кожу и оставляя на ней отчётливые следы, раздвинув ноги шире, и воздел руки и своё звериное лицо в потолок (наверняка в небо, к своему богу, но мне было похер на это!), и принялся читать очередную молитву. Николь, кажется, перестала дышать – одно неловкое движение и он войдет в неё.
«Пора! Момент был просто идеальный, все отвлеклись и замерли в ожидании этого извращённого таинства» – Подумал я, снова оказался неправ и облажался. Не все!
Я слишком долго размышлял. Наверное, он что-то такое увидел в моём злом взгляде, или знал всех гостей в лицо. Я даже не ожидал от него такой прыти. От обычного охранника, стоящего в оцеплении с самым обычным копьём.
Шаг вперёд, резкий толчок копьём в мою сторону, и я проткнут и пришпилен к каменному полу, словно мелкая беспомощная бабочка. Сука! Дождался! Копьё вошло мне в бок спереди и вышло сзади, под таким углом, что я не мог ни слезть, ни соскочить с него, а боль под рёбрами и в районе хребта не давала так быстро сосредоточиться.
Жрец повернул морду в нашу сторону, на секунду взглянул, и спокойно отвернулся, словно его это не касалось и произошедшее не заслуживает даже толики его внимания. У него и так есть чем заняться. Сука! Нельзя этим заниматься!
Алина выскочила передо мной, закрыв своей грудью, несколько охранников перед ней побелели и упали замертво. Надеюсь замертво, твари! Под моими ногами медленно растекалась небольшая лужица моей крови, неприятного чёрного цвета. Наверняка этот утырок проткнул что-то жизненно важное.
Сзади меня полыхнуло пламя, наверное, Василиска включилась в бой. Ещё двое ближайших к нам охранников полыхнули, словно сухие головешки в костре, но на их место уже спешила пятёрка новых.
Алинка развернулась ко мне, растерянно уставилась на копьё, тут же взяла себя в руки, схватилась за древко и резким рывком дёрнула на себя, помогая мне выдернуть наконечник из пола, а затем так же резко и без раздумий протолкнула его назад, перехватила со спины и вытащила его из меня.
Охуеть!!! Как же больно! Ещё и кровь начала хлестать гораздо сильнее, словно из заколотой свиньи. Куда же он попал, скотина?
Снова лицо Алины передо мной. Испуганное, немного растерянное, но с твёрдой решительностью в глазах. Хотелось сказать ей, чтобы не переживала так, но я не успел. Она на миг закрыла глаза и приложила руки к моей ране. Кровь сразу перестала хлестать, а моя регенерация резче включилась в работу.
Не пойму, что у неё за Дар. Лекарь? Тогда как она убила охранников? Ладно, сейчас не важно. Но её действия мне точно помогли, теперь я очухаюсь гораздо быстрее. Уже очухался…
Я ускорился и рванул в гущу событий. Рывок, и я между двумя охранниками, одному с ноги бью в его живот, отправляя его в полёт, у второго вырываю из рук копьё и втыкаю его ему в грудь. Дальше…
Дальше было всё как в тумане. Я убивал, ломал, откидывал со своего пути охранников и мелких жрецов, шёл напролом, и не отклонялся от своей цели.
Секунда, и я возле Жреца. Удар в голову, челюсть и с ноги в бедро. Он отлетает в сторону, ударяется о третий пустующий алтарь и оседает там бесформенной поломанной куклой. Вовремя. Меня как раз выбрасывает из ускорения, и я склоняюсь над Николь.
— Ты как? — Спрашиваю у неё.
— Нормально! Ещё бы пару секунд, и этот хуй… — Он замолкает на полуслове и продолжает с наездом: — Ты вообще нормальный? Почему так долго? Или тебе плевать на меня, на мою…
— Замолчи. — Прерываю я её словоблудие и разрезаю путы на руках и ногах серпом жреца.
Она немного посопела для вида, нахмурилась, и прикрыла свою роскошную идеальную грудь рукой.
— Всё хорошо. Я с тобой! — Шепчу ей. — Прости. В следующий раз буду действовать быстрее. Обещаю!
— Он чуть не проткнул меня своим хером.Чуть не трахнул меня! Ты видел?
— Видел, видел. Чуть не считается.
— Блядь! — Она стукнула меня кулачком. — Он трогал мою… Он там меня трогал!
— И ещё потрогаю. И не только. — Доносится хриплый скрипучий голос из-за моей спины. — Я выдеру тебя как сучку! А твой дружок будет смотреть, и просить меня быть поласковее. И я буду поласковее, но дня через три, когда собью оскому, когда ты мне уже поднадоешь. Но тебе так понравится, что ты будешь ползать за мной на коленях и просить, умолять сделать это ещё раз! Ты не первая, и не последняя целка, которая ломается для вида. Все вы ведёте себя одинаково…
— Майки! — Прошептала Николь мне на ухо. — Сними с меня этот сраный ошейник, он блокирует мой Дар, и беги.
— Бежать? — Спросил я, серпом разрывая кожаную ленточку на шее моей блондинки.
— Беги!
— Нахера?
Я обернулся. Жрец стоял возле алтаря в огненном коконе с огромным огненным копьём в руке. Его глаза полыхали огнём, став двумя яркими кроваво-красными точками на его зверином лице.
— Майки, у него минимум десятая ступень огня, я не справлюсь.
Я взглянул на бледное, побелевшее лицо Николь.
— А Димка? Он тоже десятый. Ты его так не боялась…
— Неопытный школьник, который имеет силу и не умеет ей толком пользоваться, это совсем не то же, что опытный одарённый, который лет двадцать оттачивал своё мастерство и тренировал навыки. Майки, я не справлюсь! Блядь! Да уходи уже!
Она оттолкнула меня в сторону и спрыгнула с алтаря. Её глаза полыхнули изумрудно-белым светом, а за спиной расцвели полупрозрачные крылья, подняв девушку на пару метров над землёй.
Николь храбро бросилась в атаку. В одной её руке мерцал белым пламенем длинный клинок, в другой она держала полупрозрачный, словно сотканный из облаков, щит.
Блондинка мимоходом, не напрягаясь, снесла двух здоровых охранников, распоров одному горло, а второму грудную клетку, так легко, словно делала это каждый день. И теперь она выглядела ещё страшнее и опаснее, словно богиня смерти, обнаженная, свирепая, обагрённая с ног до головы кровью своих врагов.
На её пути возникло ещё одно мелкое препятствие. Одна из трёх жриц, ухмыляясь и сжимая в руке точно такой же клинок, как у Николь, стала между девушкой и своим Жрецом, окутанная прозрачной защитной сферой. Ухмылка померкла через секунду, когда Николь легко приняла её клинок на свой щит, а своим мечом, взмахнув сверху вниз, преодолела защитный барьер жрицы и разрубила свою соперницу на две равные части.
И сразу же, не раздумывая и не мешкая, она накинулась на Жреца, словно обезумевшая валькирия, нанося удар за ударом в огненный кокон врага и легко парируя его удары. Его защитная сфера просела и замерцала. Каждая атака Николь могла стать последней для её противника. Ещё чуть-чуть…
Жрец склонил голову, и взорвался изнутри ярким пламенем. На месте его огненного кокона замерцала новая, больше похожая на раскалённую плазму, защита. Крылья Николь снесла ударная волна, щит треснул и посыпался, а от клинка остался жалкий бесполезный обрубок. Девушка упала на колени и с вызовом посмотрела в глаза своего врага.
Удар ногой в обнажённую девичью грудь, удар огненным копьем наотмашь по выставленным в защитном жесте рукам девушки, отбросил её на несколько метров в сторону. Николь приложилась спиной о камень и, упав, ударилась головой, выбыв на некоторое время из сражения и отправившись в глубокий нокаут.
— Я же говорил! — Жрец сделал несколько шагов в сторону девушки, проверил пульс на её шее и, обернувшись в мою сторону, демонстративно сжал её грудь своей лапой.
Сука! Как же не вовремя всё! Я обходил его по кругу, оттягивая время, не забывая поглядывать по сторонам, и мысленно касаясь Узора Скорости – он всё ещё был холодным.
— Нет, меня беспокоит, что вы все знаете размер члена Майка. — Задумчиво ответила учительница.
— А! Это? Просто был у нас забавный случай в школе, один умник решил подшутить и стянул исподтишка штаны с Майка. Вот мы всё и увидели.
— Фух! Я уже тут надумала себе… Но хер у дядьки и правда огромный, я таких никогда не видела.
— И это он ещё у него не встал! — Василиса задумчиво покачала головой.
— Поверь, не всегда член в эрегированном состоянии больше чем спокойном. — Заметила Алина Николаевна. — Иногда бывает такой маленький коротыш, а как встанет, диву даёшься. А большие, кстати, только становятся твёрже, размер почти не меняется.
— Да? — Нахмурилась Васька и бросила быстрый взгляд в мою сторону. — Ну ладно.
— А кроме хера вы никуда больше не смотрите? — Удивлённо заметил я. — На его морду, например?
— А что с ней не так?
— Ничего, кроме того, что это не лицо человека.
— Бля! Это голова вепря.
— Ага!
— Ух ты!
— Я так и знала! — Выдала заключение Василиска и покачала головой.
Жрец, скорее всего главный Жрец, выделялся среди остальных не только размером своего достоинства и маской вепря на лице. Это был двухметровый, тощий, бледный, словно его кожа никогда не видела солнца, мужчина. Каждое его ребро выделялось под тонкой кожей, живот был втянут, а кости таза торчали чересчур неестественно. Словно на скелет человека натянули кожу.
Складывалось впечатление, что член высасывает из мужчины все соки, забирая на себя всю жизненную энергию, как паразит – толстый, длинный, тяжёлый, с оголённой красной головкой, которая билась о его ляжки при ходьбе.
Процессия неспешно подошла к алтарям, охранники с копьями стали в оцепление, отогнав самых любопытных и нетерпеливых чуть дальше, и жрец стал в центре, задрав свою звериную голову к своду пещеры и раскинув свои тощие руки в стороны. Толпа людей тут же восхищённо зашумела.
Два младших жреца (судя по их накачанным торсам, гораздо меньшим маскам на их лицах, и скромным размерам мужских достоинств) подвели Николь к одному из алтарей, разрезали жгут на руках девушки и положили её на каменную холодную плиту. Уложили у самого края так, что её попка оказалась на самом крае алтаря, а ноги свисали и касались пальчиками пола.
Ловко и быстро зафиксировали ремнями расставленные в стороны руки Никки, бесстыже выставили на общее обозрение белые груди девушки, и пристегнули к каменному полу её ноги.
Кажется, только теперь Николь поняла, что произошло. В её глазах появилось осмысленное выражение, она приподняла голову и осмотрелась, сразу же густо покраснев от осознания увиденного. Видимо, действие дурмана, которым её наверняка накачали, прошло, но было уже поздно.
Николь несколько раз дёрнулась, пытаясь высвободиться, прорычала в сторону жреца и его помощника проклятия и угрозы, но через несколько секунд снова притихла, поняв, что выбраться сама просто не сможет а её угрозы их совсем не беспокоят. Единственное, чем она могла шевелить, это бедрами и своей попкой, вверх-вниз и немного влево-вправо. Зафиксировали её на совесть и с должным умением. Сразу видно, они это проделывали не раз.
— Мы собираемся что-то делать? — Не выдержала Василиска и громким шёпотом прошипела мне в ухо.
— Ещё рано. Пусть немного увлекутся процессом и потеряют бдительность.
Василиска задумчиво посмотрела на меня, но больше ничего говорить не стала.
Ещё рано. Слишком серьёзно охрана, стоявшая в оцеплении, подошла к своим обязанностям. Они осматривали толпу, вглядывались в лица присутствующих и крепко сжимали древки своих орудий. Надеюсь, минут через пять-десять они немного расслабятся.
Следующий был Дмитрий. С ним поступили почти так же, как с Николь, только ноги не свешивали с алтаря и уложили его целиком. И как только его зафиксировали, он моментально пришёл в себя. Моргнул несколько раз, задержался взглядом на голой однокласснице, лежащей не так далеко от него, противно ухмыльнулся, проверил крепко зафиксированные ноги и руки, и принялся молча наблюдать за происходящим.
Звук барабанов резко смолк. В зале повисла абсолютная, подавляющая тишина. Все словно замерли, ожидая чего-то.
— Нашему Божеству в этот день повезло! — Выкрикнул жрец грубым хриплым голосом. — Как и всем нам! Сегодняшние жертвы наполнят силой не только нашего Бога, но и наши бренные тела!
Он взял косой серп, воздел его к своду пещеры, пропел, скорее даже проскулил какой-то мотив или молитву, и подошёл к Николь, задумчиво осматривая её.
Сука! Только замахнись – я вставлю тебе это серп в задницу и проверну несколько раз.
Замахиваться он не стал, просто провёл несколько раз серпом над ней, обернулся к своим жрицам и кивнул им:
— Приступайте!
Одна из жриц скинула свою белоснежную накидку и абсолютно голая подошла к алтарю с Димкой. Две другие подбежали к Никки и принялись мять её тело, массировать и увлажнять каким-то маслом.
— Эй! А ну убрали свои лапы от меня, суки! — Прорычала Николь.
Одна из них наклонилась к уху девушки и что-то прошептала ей на ухо. Никки нахмурилась и притихла, лишь изредка сжимая губы в тонкую линию то ли от стыда, то ли от боли.
Барабаны зазвучали снова. Сначала тихо, но с каждой секундой звук и темп стуков усиливался, словно они торопили или подталкивали.
Жрица сделала ещё пару кругов вокруг алтаря, и, на миг остановившись, лёгким плавным движением запрыгнула сверху на Димку.
— Бля! — Выдохнул Макс. — На его месте должен быть я! Только Снежанке не говорите, что я это сказал. — Добавил он и затравленно глянул по сторонам.
А ведь толстяк говорил, что из жертв выкачивают силу. Я думал, это будет как-то… через кровь, что ли, или через какой-то хитрый кровавый ритуал. Но они придумали оригинальный способ, конечно. И пазлик в моей голове начал складываться.
Вот о чём говорил толстяк – теперь, после жриц, парня смогут опробовать все желающие. И не зря я заприметил нездоровое оживление среди женщин в зале, которые уже подошли ближе к оцеплению и что-то откровенно обсуждали между собой.
Тут только назревает серьёзный вопрос. Если с Димкой всё более-менее понятно, как с него выкачать силу, не убивая при этом, то с Николь нихрена не ясно. Как собрались выкачивать силу из неё? Или это только образно про силу, на самом деле они тут собрались потрахаться? Хотя, нет, тогда бы им подошли любые жертвы, не обязательно брать самых сильных одарённых.
Да и как они это вообще проворачивают? Понятно, что какой-то ритуал они предварительно провели для этого, подготовили почву. Но это вообще реально? Бля! Не о том я думаю. Тут же пару сотен мужиков собралось, все захотят получить если не толику силы, то хотя бы свою порцию удовольствия. Блядь! Они тут охуели все?!
Вот о чём говорил жирдяй и почему так облизывался! И мне почему-то кажется, эти извращенцы пойдут за своей порцией силы, даже если «сосуд» с силой будет уже опустошён, каждый захочет отведать роскошное тело юной Орловой. Вернее, не совсем её тело, а только одну её часть. Сука! Блядь!
Меня это категорически не устраивает! Да я ему хер отрежу и заставлю сожрать! Я им всем всё поотрезаю! Вот со жрицей не знаю, как поступить, она доставила парню удовольствие… Бля, двойные стандарты какие-то получаются, а мне совсем не хочется ломать голову над такой хернёй. Пусть Димка сам с ней разбирается…
Мои странные мысли прервал голос Жреца и истеричный смешок Николь:
— Я приношу эту нетронутую и девственную жертву… — Скрипучим громким голосом произнёс он, и Николь нервно и немного истерично рассмеялась, сбив Жреца с мысли. — Заткнись, тварь! Я приношу эту нетронутую и девственную жертву нашему Богу! Погружая Божественное орудие в её девственное лоно, — снова смешок Николь, — я дарую её силу всем вошедшим после меня. Да будет так!
Жрец грубо схватил колени девушки своими длинными пальцами, впиваясь в нежную кожу и оставляя на ней отчётливые следы, раздвинув ноги шире, и воздел руки и своё звериное лицо в потолок (наверняка в небо, к своему богу, но мне было похер на это!), и принялся читать очередную молитву. Николь, кажется, перестала дышать – одно неловкое движение и он войдет в неё.
«Пора! Момент был просто идеальный, все отвлеклись и замерли в ожидании этого извращённого таинства» – Подумал я, снова оказался неправ и облажался. Не все!
Я слишком долго размышлял. Наверное, он что-то такое увидел в моём злом взгляде, или знал всех гостей в лицо. Я даже не ожидал от него такой прыти. От обычного охранника, стоящего в оцеплении с самым обычным копьём.
Шаг вперёд, резкий толчок копьём в мою сторону, и я проткнут и пришпилен к каменному полу, словно мелкая беспомощная бабочка. Сука! Дождался! Копьё вошло мне в бок спереди и вышло сзади, под таким углом, что я не мог ни слезть, ни соскочить с него, а боль под рёбрами и в районе хребта не давала так быстро сосредоточиться.
Жрец повернул морду в нашу сторону, на секунду взглянул, и спокойно отвернулся, словно его это не касалось и произошедшее не заслуживает даже толики его внимания. У него и так есть чем заняться. Сука! Нельзя этим заниматься!
Алина выскочила передо мной, закрыв своей грудью, несколько охранников перед ней побелели и упали замертво. Надеюсь замертво, твари! Под моими ногами медленно растекалась небольшая лужица моей крови, неприятного чёрного цвета. Наверняка этот утырок проткнул что-то жизненно важное.
Сзади меня полыхнуло пламя, наверное, Василиска включилась в бой. Ещё двое ближайших к нам охранников полыхнули, словно сухие головешки в костре, но на их место уже спешила пятёрка новых.
Алинка развернулась ко мне, растерянно уставилась на копьё, тут же взяла себя в руки, схватилась за древко и резким рывком дёрнула на себя, помогая мне выдернуть наконечник из пола, а затем так же резко и без раздумий протолкнула его назад, перехватила со спины и вытащила его из меня.
Охуеть!!! Как же больно! Ещё и кровь начала хлестать гораздо сильнее, словно из заколотой свиньи. Куда же он попал, скотина?
Снова лицо Алины передо мной. Испуганное, немного растерянное, но с твёрдой решительностью в глазах. Хотелось сказать ей, чтобы не переживала так, но я не успел. Она на миг закрыла глаза и приложила руки к моей ране. Кровь сразу перестала хлестать, а моя регенерация резче включилась в работу.
Не пойму, что у неё за Дар. Лекарь? Тогда как она убила охранников? Ладно, сейчас не важно. Но её действия мне точно помогли, теперь я очухаюсь гораздо быстрее. Уже очухался…
Я ускорился и рванул в гущу событий. Рывок, и я между двумя охранниками, одному с ноги бью в его живот, отправляя его в полёт, у второго вырываю из рук копьё и втыкаю его ему в грудь. Дальше…
Дальше было всё как в тумане. Я убивал, ломал, откидывал со своего пути охранников и мелких жрецов, шёл напролом, и не отклонялся от своей цели.
Секунда, и я возле Жреца. Удар в голову, челюсть и с ноги в бедро. Он отлетает в сторону, ударяется о третий пустующий алтарь и оседает там бесформенной поломанной куклой. Вовремя. Меня как раз выбрасывает из ускорения, и я склоняюсь над Николь.
— Ты как? — Спрашиваю у неё.
— Нормально! Ещё бы пару секунд, и этот хуй… — Он замолкает на полуслове и продолжает с наездом: — Ты вообще нормальный? Почему так долго? Или тебе плевать на меня, на мою…
— Замолчи. — Прерываю я её словоблудие и разрезаю путы на руках и ногах серпом жреца.
Она немного посопела для вида, нахмурилась, и прикрыла свою роскошную идеальную грудь рукой.
— Всё хорошо. Я с тобой! — Шепчу ей. — Прости. В следующий раз буду действовать быстрее. Обещаю!
— Он чуть не проткнул меня своим хером.Чуть не трахнул меня! Ты видел?
— Видел, видел. Чуть не считается.
— Блядь! — Она стукнула меня кулачком. — Он трогал мою… Он там меня трогал!
— И ещё потрогаю. И не только. — Доносится хриплый скрипучий голос из-за моей спины. — Я выдеру тебя как сучку! А твой дружок будет смотреть, и просить меня быть поласковее. И я буду поласковее, но дня через три, когда собью оскому, когда ты мне уже поднадоешь. Но тебе так понравится, что ты будешь ползать за мной на коленях и просить, умолять сделать это ещё раз! Ты не первая, и не последняя целка, которая ломается для вида. Все вы ведёте себя одинаково…
— Майки! — Прошептала Николь мне на ухо. — Сними с меня этот сраный ошейник, он блокирует мой Дар, и беги.
— Бежать? — Спросил я, серпом разрывая кожаную ленточку на шее моей блондинки.
— Беги!
— Нахера?
Я обернулся. Жрец стоял возле алтаря в огненном коконе с огромным огненным копьём в руке. Его глаза полыхали огнём, став двумя яркими кроваво-красными точками на его зверином лице.
— Майки, у него минимум десятая ступень огня, я не справлюсь.
Я взглянул на бледное, побелевшее лицо Николь.
— А Димка? Он тоже десятый. Ты его так не боялась…
— Неопытный школьник, который имеет силу и не умеет ей толком пользоваться, это совсем не то же, что опытный одарённый, который лет двадцать оттачивал своё мастерство и тренировал навыки. Майки, я не справлюсь! Блядь! Да уходи уже!
Она оттолкнула меня в сторону и спрыгнула с алтаря. Её глаза полыхнули изумрудно-белым светом, а за спиной расцвели полупрозрачные крылья, подняв девушку на пару метров над землёй.
Николь храбро бросилась в атаку. В одной её руке мерцал белым пламенем длинный клинок, в другой она держала полупрозрачный, словно сотканный из облаков, щит.
Блондинка мимоходом, не напрягаясь, снесла двух здоровых охранников, распоров одному горло, а второму грудную клетку, так легко, словно делала это каждый день. И теперь она выглядела ещё страшнее и опаснее, словно богиня смерти, обнаженная, свирепая, обагрённая с ног до головы кровью своих врагов.
На её пути возникло ещё одно мелкое препятствие. Одна из трёх жриц, ухмыляясь и сжимая в руке точно такой же клинок, как у Николь, стала между девушкой и своим Жрецом, окутанная прозрачной защитной сферой. Ухмылка померкла через секунду, когда Николь легко приняла её клинок на свой щит, а своим мечом, взмахнув сверху вниз, преодолела защитный барьер жрицы и разрубила свою соперницу на две равные части.
И сразу же, не раздумывая и не мешкая, она накинулась на Жреца, словно обезумевшая валькирия, нанося удар за ударом в огненный кокон врага и легко парируя его удары. Его защитная сфера просела и замерцала. Каждая атака Николь могла стать последней для её противника. Ещё чуть-чуть…
Жрец склонил голову, и взорвался изнутри ярким пламенем. На месте его огненного кокона замерцала новая, больше похожая на раскалённую плазму, защита. Крылья Николь снесла ударная волна, щит треснул и посыпался, а от клинка остался жалкий бесполезный обрубок. Девушка упала на колени и с вызовом посмотрела в глаза своего врага.
Удар ногой в обнажённую девичью грудь, удар огненным копьем наотмашь по выставленным в защитном жесте рукам девушки, отбросил её на несколько метров в сторону. Николь приложилась спиной о камень и, упав, ударилась головой, выбыв на некоторое время из сражения и отправившись в глубокий нокаут.
— Я же говорил! — Жрец сделал несколько шагов в сторону девушки, проверил пульс на её шее и, обернувшись в мою сторону, демонстративно сжал её грудь своей лапой.
Сука! Как же не вовремя всё! Я обходил его по кругу, оттягивая время, не забывая поглядывать по сторонам, и мысленно касаясь Узора Скорости – он всё ещё был холодным.
