Даже я не понял, как Йену удалось столь быстро и незаметно оказаться рядом с ней, и в следующее мгновение я изумленно наблюдал, как совериец осторожно берет руку целительницы в свои ладони, как бережно стягивает перчатку... Мой предупреждающий вопль явно запоздал.
То, что произошло дальше, было, на мой взгляд, весьма предсказуемо. Избавившись от окровавленной перчатки и бросив взгляд на изящную, поцарапанную осколком флакона ладошку Ольны, воин шумно вздохнул, всем своим видом напомнив мне олларского стража, и живо хлопнулся на одно колено, прижав правый кулак к сердцу.
- Ваше величество... - глухо пробормотал он, низко склонив темно-русую голову.
- Что?! - аж отшатнулась девушка, смотря на коленопреклоненного гвардейца как на выскочившего из-под земли дрила.
- Простите, что не узнал вас, госпожа...
Я невольно разухмылялся, и Ольна, взглянув на мою довольную физиономию, мгновенно все поняла и гневно вспыхнула.
- Не напрягайся ты так, Йен, - хмыкнул я. - Во-первых, она пока что - лишь невеста, а во-вторых, хоть и невеста, но сбежавшая! Ясно излагаю?
- Но... - растерянно пробормотал гвардии капитан, по-прежнему не сводя глаз с ошарашенной целительницы. - Ваше величество, как же...
- Еще раз так меня назовешь, - задушевно начала Ольна, - и наши дорожки тут же разойдутся! Это, - продемонстрировала она кольцо, - недоразумение, от которого я страстно желаю избавиться! Поэтому мы с Виром сбежали из дворца. И, Реграда ради, встань ты наконец с колен!..
- Сбежали? - медленно повторил Йен, неуверенно поднимаясь на ноги. - От Императора? Но почему?! Это же... это...
- Учти, совериец, - угрюмо перебил его я, - попытаешься вернуть ее своему сюзерену - будешь иметь дело со мной.
Йен стоял молча, опустив голову, и хмурился. Понятия не имею, о чем он в этот момент думал, но, видимо, размышления были не из приятных. А потом капитан медленно кивнул и отошел к противоположному краю полянки.
- Людям нелегко менять свои убеждения, - тихо проронила Ольна, сжав пострадавшую ладошку в кулак и не сводя с понурого воина глаз.
- Драконам - тоже, - вздохнул я. - Но он уже не ребенок. Он должен понять...
- Он ничего нам не должен, Вир, - покачала головой целительница. - Он волен решать, как ему теперь быть.
- Взять и заложить нас первому же патрулю, например? - едко предположил я. - Или самому доставить беглецов в императорский дворец?
- Это тоже его право, - упрямо подтвердила Ольна.
- Да-а, - задумчиво протянул я, - вы друг друга стоите! Упертости и глупого чувства справедливости в вас явно больше нормы!
- Думай как хочешь, - передернула плечиками целительница.
- Если Йен решит проявить рвение перед короной - я буду сопротивляться! Изо всех сил, когтей и клыков! - честно предупредил я.
- Я тоже, - невесело усмехнулась Ольна.
- Уф-ф, - выдохнул я, - все не так уж плохо! А то я было решил, что ты совсем того - поднимешь лапки вверх и сама во дворец сдаваться пойдешь!
- За кого ты меня принимаешь?! - возмутилась она. Я тактично промолчал, дабы не усугублять свое положение. Дрил знает сколько нам еще вместе по белу свету мотаться, а оскорбленная в лучших чувствах целительница - отнюдь не лучшая для этого компания.
Наконец совериец чего-то надумал. Медленно подошел к нам, разглядывая так, словно видел в первый раз. Я шагнул в сторону, чтобы заслонить Ольну. Йен невесело усмехнулся, разгадав мой немудреный маневр, и покачал головой:
- Не стоит, Вир. Я вам не враг. У меня, видит Реград, ничего не осталось, а ты, Ольна, спасла меня. Теперь моя жизнь принадлежит тебе. Позволь мне пойти с вами... и защищать тебя.
- От Императора? - саркастично хмыкнул я. - И от его гвардии? А как же твой долг перед сюзереном и последующие муки совести, а?
- Долг перед спасшим жизнь много выше любого другого, - глухо отозвался воин.
- Ты ничего не должен мне, Йен, - тихо сказала Ольна, поймав шальной взгляд капитана. - И потому я приму любое твое решение. Но - не сдамся.
- Я уже решил, - твердо произнес он. - И я не привык менять свои решения.
- Что ж... - подытожил я, тоже приняв собственное решение. - Раз так, придется рассказать тебе, с чего началась вся эта история... Присаживайся, совериец, рассказ будет долгим, благо что у нас вся ночь впереди...
* * *
Замок, величаво утопающий в облаках, изнутри выглядел не менее впечатляюще. Просторный зал первого этажа, красиво и со вкусом убранный белыми цветами и напоенный свежими ароматами, выглядел очень уютно. На первой ступеньке широкой лестницы, убегающей ввысь, стояла женщина, задумчиво облокотившись на позолоченные, украшенные причудливой резьбой перила. Она была молода - или казалась таковой: бледная, почти прозрачная кожа, очень светлые волосы и серые... нет, пожалуй, скорее серебряные глаза. Изящные руки с тонкими хрупкими пальцами неосознанно теребили подол простого белого платья. Она явно нервничала. Чего-то ждала. И боялась.
Когда входная дверь громко и требовательно хлопнула о косяк, женщина, словно взведенная пружина, мгновенно обернулась к вошедшему. Пепельноволосый молодой мужчина смотрел на нее напряженным взглядом серебристых глаз, в которых плескалась вековая усталость.
Они просто стояли друг против друга и смотрели, и никто не проронил ни слова. Она - потому что ужасно боялась, и не столько своего вопроса, сколько его ответа; он - потому что не знал, как начать и как убедить ее в своей правоте. За несколько минут для них прошли годы, невообразимо отдалившие их друг от друга. Казалось, никто так и не нарушит натянутое молчание, бьющее по нервам сильнее самых громких звуков. Но вот побелевшие губы женщины дрогнули... и тут же на лестнице послышались торопливые шаги. Кто-то спускался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек.
Пара дружно обернулась на звук шагов, в душе благодаря всех богов за нежданную отсрочку. И наконец мимо женщины, на ходу поцеловав ее в щеку, промчался паренек лет пятнадцати, почтительно склонил голову перед мужчиной и спросил:
- Матушка, отец, вы не видели Дархона? Я везде ищу его, еще со вчерашнего вечера, и нигде не могу найти! Он обещал мне кое-что показать!
Женщина вздрогнула и побледнела еще больше, хотя это и казалось нереальным. Мужчина сжал губы и дернулся, как от пощечины.
- Его нет, - резко бросил он. - Сбежал. Вместе с этой... человеческой девкой!..
- Ее зовут Герана, Мхолт, - строго поправила женщина, нахмурив серебристые брови.
- Мне все равно, как там ее зовут!!! - взорвался мужчина, ударяя кулаком в стену. - Эта дрянь соблазнила нашего старшего сына, заставила потерять голову и отречься от всего, даже от нас, своего народа!.. - Потом он выхватил взглядом растерянного паренька, в светлых глазах которого плескалось недоумение вперемешку с обидой, и рыкнул на него: - Хэйн! Убирайся отсюда, нам с матерью нужно поговорить! Прогуляйся!!!
Паренек нервно кивнул и поспешно выбежал на улицу... только вот уходить не стал, прислонившись ухом к двери.
- Что ты несешь, опомнись, Мхолт! Дархон никогда от нас не отрекался!
- Это ты опомнись, Эрханна! Выбрав эту... эту... девчонку, он предал нас! Завтра состоится Сход Старейших. На нем решится участь преступников.
- Преступников?! - задохнулась Эрханна. - Ты называешь их так только за то, что они молоды и влюблены?! За то, что пытаются спасти свое счастье от шайки мелочных желчных стариков, каковыми вы, Старейшие, и являетесь по сути?! Кто из вас, напыщенных и властных, еще помнит, что это такое - любовь?.. Дархон и Герана - не преступники!!!
- А кто?! - зарычал Мхолт, сжимая кулаки. - Как еще назвать тех, кто нарушил закон?! Тех, кто попрал волю Старейших, уступив своим сиюминутным эгоистическим порывам?! Молоды, говоришь? Это не оправдание, это их не спасет!
- Ты должен защитить их! - крикнула Эрханна, в отчаянии заламывая тонкие руки. - Слышишь, Мхолт?!
- И не подумаю, - устало и зло бросил мужчина, избегая смотреть ей в глаза. - Я и пальцем не пошевелю, чтобы смягчить наказание.
- Мхолт... - потрясенно прошелестела Эрханна, без сил опускаясь на ступеньку. - Как ты... можешь?! Это же - наш сын! Твой сын!..
- У меня больше нет сына, Эрханна. И у тебя - тоже, - резко сказал мужчина, комкая край серебристой мантии. - Привыкай к мысли, что теперь у нас всего один ребенок. Все равно Дархон практически уже мертв. Сход ни за что не помилует его. И это - справедливо.
- Мхолт! - с яростью выдохнула женщина, поднимаясь на подгибающиеся ноги. - Если ты... если ты позволишь им убить Дархона и эту девочку, не знаю, что я сделаю, поверь!..
- Покоришься воле Старейших, - убежденно произнес мужчина. - Так же, как и я. Как и любой уважающий себя эвари. Мальчишка сам выбрал свою судьбу. Он ответит за свое преступление. Так нужно. Это - закон.
Слабо вскрикнув, Эрханна бросилась вверх по лестнице. Где-то резко хлопнула дверь. Мхолт устало провел рукой по волосам. Сегодня он тоже сделал выбор. Выбор, который ему предложили остальные Старейшие. Выбор между отступником... и Эрханной и младшим сыном. Ему было мучительно больно, но... не было выхода, не было сил что-либо изменить. Дархона уже нельзя спасти. Но жену и второго сына - можно. Застонав сквозь зубы, Мхолт тряхнул головой и тяжелым шагом стал подниматься по лестнице. Нужно успокоить Эрханну... хоть немного... попытаться хотя бы.
А за дверью, прислонившись к холодной стене, молча глотал горькие слезы сероглазый паренек.
- Пресветлая Эйда, - прошептал он, сквозь застлавшую взор пелену отчаяния глядя в хмурое высокое небо, - не дай им погубить моего брата... Умоляю!..
* * *
Утром нас, как ни странно, разбудил Йен. Я, уснувший перед рассветом, так как Ольне снова что-то снилось, а мне не давало покоя любопытство, а после и самому пригрезилось кое-что малоприятное, сквозь сон послал его далеко и надолго, однако меня бесцеремонно выдернули из-под плаща и покатали по росистой траве - и все это под заливистый смех свеженькой и бодрой целительницы.
- Капитан, если сейчас же не объяснишь, в чем причина твоей повышенной активности, то наживешь себе смертельного врага! - мрачно пообещал я, натягивая сапоги. Девушка согласно кивнула, пристраиваясь рядом со мной и с любопытством взирая на смутившегося Йена.
- Сейчас объясню. Нелегко прятаться, если каждому патрулю известны твои приметы, Ольна, - торопливо начал он. - Твои волосы и глаза слишком заметны, а значит, их надо скрыть...
- Побриться налысо и не открывать глаз? - проворчал я, все еще досадуя на раннюю побудку.
- Не сомневаюсь, Вир, тебе это очень пойдет, хотя в твоем случае уместнее было бы закрыть не глаза, а рот! - отбрил гвардии капитан, не удостаивая меня даже взглядом. - Я с утра в село сбегал, а там - ярмарка, повезло... И - вот что я купил!
Воин с видом победителя выложил на траву сверток. Ольна нерешительно открыла его, посмотрела...
- Краска?!
- Ну да, - пожал плечами Йен. - Темная. Вытяжка из какой-то травы... хм, каюсь, не запомнил. Она спрячет серебряные пряди. А еще - вот, - он осторожно вынул из кармана куртки коробочку и передал целительнице. В ней оказались два маленьких прозрачных, почти невидимых кругляша, на солнечном свету переливающихся всеми оттенками синего.
- О, я знаю, это - линзы! - просиял я.
- Такие штуки были в моде при дворе Одэльна, - смущенно пояснил Йен в ответ на удивленный взгляд Ольны. - Придворные красавицы считали забавным чуть ли не ежедневно менять цвет своих глаз...
- Какое тонкое знание предмета! - не удержавшись, подколол я. Капитан мило покраснел и смерил меня многообещающим взглядом. Целительница улыбнулась и с благодарностью посмотрела на воина:
- Йен... спасибо тебе! Ты не представляешь...
- Все он прекрасно представляет, - чуть слышно буркнул я, чувствуя себя лишним в сей теплой компании.
- Мы теперь в одном отряде, - улыбнулся в ответ совериец. - Ну что, готова?
Ольна колебалась лишь мгновение.
- Готова. Только тогда и волосы отрезать придется. Иначе краски не хватит, да и примета лишняя...
- Кощунство! - вздохнул я, с жалостью глядя на высвобожденные из тугой косы роскошные волосы целительницы, упавшие ей на плечи и спину.
- Может, не надо?.. - застыл в нерешительности Йен, вертя в пальцах кинжал, но Ольна, сверкнув глазами и насмешливо посмотрев на нас, выхватила из рук капитана острую железяку и одним махом отхватила свои волосы по плечи. Я даже зажмурился, гвардеец горестно вздохнул, а девушка, с отстраненным интересом посмотрев на рассыпавшиеся по траве каштаново-серебристые локоны, лишь качнула головой:
- Отрастут!
Потом наступила очередь краски. Смешав темный порошок с водой, Ольна тщательно нанесла получившуюся вязкую массу на остриженные волосы, и я с сожалением смотрел, как исчезают серебристые полоски. Когда по прошествии нужного времени целительница смыла краску, можно было уже не беспокоиться по поводу бросающейся в глаза особой приметы. Кстати, о глазах. Стекляшки Йена сработали безупречно, и теперь на лице Ольны сияли не два колодца в звездную ночь, а два кусочка вечернего весеннего неба.
Девушку было не узнать. Тонкие перчатки вернулись на ладошки - и теперь ни один патруль не проявит к нам никакого интереса. По крайней мере, я тешил себя этой надеждой.
- Ну, что?! - воскликнула Ольна, сияя синими глазами и пытаясь рассмотреть короткие черные волосы, сильнее подчеркнувшие бледность ее хрупкого личика и придавшие ему трогательно-детское выражение.
- Красиво, - просто сказал Йен, откровенно любуясь делом рук наших.
- Непривычно, - вздохнул я, скучая по отражавшемуся в серебристых прядках и звездочках-искорках солнышку.
- То, что надо! - постановила целительница, улыбаясь. - А теперь - в путь! Чем быстрее найдем ту девушку, тем быстрее я избавлюсь от кольца!
- Ой ли, - пробормотал я себе под нос, а Йен помрачнел - видимо, вспомнил, что предает сюзерена, укрывая его законную невесту.
- О чем задумался, совериец? - прищурился я, пока Ольна собирала вещи.
- О жизни, - усмехнулся он.
- И что надумал? - приподнял брови я. Вообще-то пытался приподнять одну, правую, но левая потянулась за ней как привязанная. Пришлось смириться.
- Она и вправду стоит того, чтобы жить, - серьезно ответил Йен, и я заподозрил, что речь идет не только и не столько о жизни...
* * *
- Владения графа где-то днях в трех-четырех пути, - рассуждал я вслух, обозревая окрестности и сверяя их с мысленной картой.
Дорога петляла меж невысоких холмов, поросших веселенькой молодой травкой. То и дело нам попадались небольшие рощицы, шелестящие нежными, полураспустившимися листочками под дыханием едва ощутимого ветерка. Благодать!..
- Значит, скоро будем на месте? - обрадовалась Ольна. Я обернулся и вздрогнул, увидев непривычные темные волосы и синие глаза.
- Должны, - подтвердил я. - Но, Оль, ты бы не очень надеялась...
- Надежда - это единственное, что у меня осталось! - перебила девушка, бросив на меня жалобный взгляд. - Не знаю, что будет, если она не оправдается...
- Это не так, - вмешался молчавший до сей поры Йен. - У тебя есть мы. Если что - будем прорываться за пределы Давериона.
- В тот же Армир, - кивнул я, с удовольствием вдыхая свежий ароматный воздух. - Надежда хороша тем, что не умирает, а перерождается в другую. Так что главное - не сдаваться...
То, что произошло дальше, было, на мой взгляд, весьма предсказуемо. Избавившись от окровавленной перчатки и бросив взгляд на изящную, поцарапанную осколком флакона ладошку Ольны, воин шумно вздохнул, всем своим видом напомнив мне олларского стража, и живо хлопнулся на одно колено, прижав правый кулак к сердцу.
- Ваше величество... - глухо пробормотал он, низко склонив темно-русую голову.
- Что?! - аж отшатнулась девушка, смотря на коленопреклоненного гвардейца как на выскочившего из-под земли дрила.
- Простите, что не узнал вас, госпожа...
Я невольно разухмылялся, и Ольна, взглянув на мою довольную физиономию, мгновенно все поняла и гневно вспыхнула.
- Не напрягайся ты так, Йен, - хмыкнул я. - Во-первых, она пока что - лишь невеста, а во-вторых, хоть и невеста, но сбежавшая! Ясно излагаю?
- Но... - растерянно пробормотал гвардии капитан, по-прежнему не сводя глаз с ошарашенной целительницы. - Ваше величество, как же...
- Еще раз так меня назовешь, - задушевно начала Ольна, - и наши дорожки тут же разойдутся! Это, - продемонстрировала она кольцо, - недоразумение, от которого я страстно желаю избавиться! Поэтому мы с Виром сбежали из дворца. И, Реграда ради, встань ты наконец с колен!..
- Сбежали? - медленно повторил Йен, неуверенно поднимаясь на ноги. - От Императора? Но почему?! Это же... это...
- Учти, совериец, - угрюмо перебил его я, - попытаешься вернуть ее своему сюзерену - будешь иметь дело со мной.
Йен стоял молча, опустив голову, и хмурился. Понятия не имею, о чем он в этот момент думал, но, видимо, размышления были не из приятных. А потом капитан медленно кивнул и отошел к противоположному краю полянки.
- Людям нелегко менять свои убеждения, - тихо проронила Ольна, сжав пострадавшую ладошку в кулак и не сводя с понурого воина глаз.
- Драконам - тоже, - вздохнул я. - Но он уже не ребенок. Он должен понять...
- Он ничего нам не должен, Вир, - покачала головой целительница. - Он волен решать, как ему теперь быть.
- Взять и заложить нас первому же патрулю, например? - едко предположил я. - Или самому доставить беглецов в императорский дворец?
- Это тоже его право, - упрямо подтвердила Ольна.
- Да-а, - задумчиво протянул я, - вы друг друга стоите! Упертости и глупого чувства справедливости в вас явно больше нормы!
- Думай как хочешь, - передернула плечиками целительница.
- Если Йен решит проявить рвение перед короной - я буду сопротивляться! Изо всех сил, когтей и клыков! - честно предупредил я.
- Я тоже, - невесело усмехнулась Ольна.
- Уф-ф, - выдохнул я, - все не так уж плохо! А то я было решил, что ты совсем того - поднимешь лапки вверх и сама во дворец сдаваться пойдешь!
- За кого ты меня принимаешь?! - возмутилась она. Я тактично промолчал, дабы не усугублять свое положение. Дрил знает сколько нам еще вместе по белу свету мотаться, а оскорбленная в лучших чувствах целительница - отнюдь не лучшая для этого компания.
Наконец совериец чего-то надумал. Медленно подошел к нам, разглядывая так, словно видел в первый раз. Я шагнул в сторону, чтобы заслонить Ольну. Йен невесело усмехнулся, разгадав мой немудреный маневр, и покачал головой:
- Не стоит, Вир. Я вам не враг. У меня, видит Реград, ничего не осталось, а ты, Ольна, спасла меня. Теперь моя жизнь принадлежит тебе. Позволь мне пойти с вами... и защищать тебя.
- От Императора? - саркастично хмыкнул я. - И от его гвардии? А как же твой долг перед сюзереном и последующие муки совести, а?
- Долг перед спасшим жизнь много выше любого другого, - глухо отозвался воин.
- Ты ничего не должен мне, Йен, - тихо сказала Ольна, поймав шальной взгляд капитана. - И потому я приму любое твое решение. Но - не сдамся.
- Я уже решил, - твердо произнес он. - И я не привык менять свои решения.
- Что ж... - подытожил я, тоже приняв собственное решение. - Раз так, придется рассказать тебе, с чего началась вся эта история... Присаживайся, совериец, рассказ будет долгим, благо что у нас вся ночь впереди...
* * *
Замок, величаво утопающий в облаках, изнутри выглядел не менее впечатляюще. Просторный зал первого этажа, красиво и со вкусом убранный белыми цветами и напоенный свежими ароматами, выглядел очень уютно. На первой ступеньке широкой лестницы, убегающей ввысь, стояла женщина, задумчиво облокотившись на позолоченные, украшенные причудливой резьбой перила. Она была молода - или казалась таковой: бледная, почти прозрачная кожа, очень светлые волосы и серые... нет, пожалуй, скорее серебряные глаза. Изящные руки с тонкими хрупкими пальцами неосознанно теребили подол простого белого платья. Она явно нервничала. Чего-то ждала. И боялась.
Когда входная дверь громко и требовательно хлопнула о косяк, женщина, словно взведенная пружина, мгновенно обернулась к вошедшему. Пепельноволосый молодой мужчина смотрел на нее напряженным взглядом серебристых глаз, в которых плескалась вековая усталость.
Они просто стояли друг против друга и смотрели, и никто не проронил ни слова. Она - потому что ужасно боялась, и не столько своего вопроса, сколько его ответа; он - потому что не знал, как начать и как убедить ее в своей правоте. За несколько минут для них прошли годы, невообразимо отдалившие их друг от друга. Казалось, никто так и не нарушит натянутое молчание, бьющее по нервам сильнее самых громких звуков. Но вот побелевшие губы женщины дрогнули... и тут же на лестнице послышались торопливые шаги. Кто-то спускался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек.
Пара дружно обернулась на звук шагов, в душе благодаря всех богов за нежданную отсрочку. И наконец мимо женщины, на ходу поцеловав ее в щеку, промчался паренек лет пятнадцати, почтительно склонил голову перед мужчиной и спросил:
- Матушка, отец, вы не видели Дархона? Я везде ищу его, еще со вчерашнего вечера, и нигде не могу найти! Он обещал мне кое-что показать!
Женщина вздрогнула и побледнела еще больше, хотя это и казалось нереальным. Мужчина сжал губы и дернулся, как от пощечины.
- Его нет, - резко бросил он. - Сбежал. Вместе с этой... человеческой девкой!..
- Ее зовут Герана, Мхолт, - строго поправила женщина, нахмурив серебристые брови.
- Мне все равно, как там ее зовут!!! - взорвался мужчина, ударяя кулаком в стену. - Эта дрянь соблазнила нашего старшего сына, заставила потерять голову и отречься от всего, даже от нас, своего народа!.. - Потом он выхватил взглядом растерянного паренька, в светлых глазах которого плескалось недоумение вперемешку с обидой, и рыкнул на него: - Хэйн! Убирайся отсюда, нам с матерью нужно поговорить! Прогуляйся!!!
Паренек нервно кивнул и поспешно выбежал на улицу... только вот уходить не стал, прислонившись ухом к двери.
- Что ты несешь, опомнись, Мхолт! Дархон никогда от нас не отрекался!
- Это ты опомнись, Эрханна! Выбрав эту... эту... девчонку, он предал нас! Завтра состоится Сход Старейших. На нем решится участь преступников.
- Преступников?! - задохнулась Эрханна. - Ты называешь их так только за то, что они молоды и влюблены?! За то, что пытаются спасти свое счастье от шайки мелочных желчных стариков, каковыми вы, Старейшие, и являетесь по сути?! Кто из вас, напыщенных и властных, еще помнит, что это такое - любовь?.. Дархон и Герана - не преступники!!!
- А кто?! - зарычал Мхолт, сжимая кулаки. - Как еще назвать тех, кто нарушил закон?! Тех, кто попрал волю Старейших, уступив своим сиюминутным эгоистическим порывам?! Молоды, говоришь? Это не оправдание, это их не спасет!
- Ты должен защитить их! - крикнула Эрханна, в отчаянии заламывая тонкие руки. - Слышишь, Мхолт?!
- И не подумаю, - устало и зло бросил мужчина, избегая смотреть ей в глаза. - Я и пальцем не пошевелю, чтобы смягчить наказание.
- Мхолт... - потрясенно прошелестела Эрханна, без сил опускаясь на ступеньку. - Как ты... можешь?! Это же - наш сын! Твой сын!..
- У меня больше нет сына, Эрханна. И у тебя - тоже, - резко сказал мужчина, комкая край серебристой мантии. - Привыкай к мысли, что теперь у нас всего один ребенок. Все равно Дархон практически уже мертв. Сход ни за что не помилует его. И это - справедливо.
- Мхолт! - с яростью выдохнула женщина, поднимаясь на подгибающиеся ноги. - Если ты... если ты позволишь им убить Дархона и эту девочку, не знаю, что я сделаю, поверь!..
- Покоришься воле Старейших, - убежденно произнес мужчина. - Так же, как и я. Как и любой уважающий себя эвари. Мальчишка сам выбрал свою судьбу. Он ответит за свое преступление. Так нужно. Это - закон.
Слабо вскрикнув, Эрханна бросилась вверх по лестнице. Где-то резко хлопнула дверь. Мхолт устало провел рукой по волосам. Сегодня он тоже сделал выбор. Выбор, который ему предложили остальные Старейшие. Выбор между отступником... и Эрханной и младшим сыном. Ему было мучительно больно, но... не было выхода, не было сил что-либо изменить. Дархона уже нельзя спасти. Но жену и второго сына - можно. Застонав сквозь зубы, Мхолт тряхнул головой и тяжелым шагом стал подниматься по лестнице. Нужно успокоить Эрханну... хоть немного... попытаться хотя бы.
А за дверью, прислонившись к холодной стене, молча глотал горькие слезы сероглазый паренек.
- Пресветлая Эйда, - прошептал он, сквозь застлавшую взор пелену отчаяния глядя в хмурое высокое небо, - не дай им погубить моего брата... Умоляю!..
* * *
Утром нас, как ни странно, разбудил Йен. Я, уснувший перед рассветом, так как Ольне снова что-то снилось, а мне не давало покоя любопытство, а после и самому пригрезилось кое-что малоприятное, сквозь сон послал его далеко и надолго, однако меня бесцеремонно выдернули из-под плаща и покатали по росистой траве - и все это под заливистый смех свеженькой и бодрой целительницы.
- Капитан, если сейчас же не объяснишь, в чем причина твоей повышенной активности, то наживешь себе смертельного врага! - мрачно пообещал я, натягивая сапоги. Девушка согласно кивнула, пристраиваясь рядом со мной и с любопытством взирая на смутившегося Йена.
- Сейчас объясню. Нелегко прятаться, если каждому патрулю известны твои приметы, Ольна, - торопливо начал он. - Твои волосы и глаза слишком заметны, а значит, их надо скрыть...
- Побриться налысо и не открывать глаз? - проворчал я, все еще досадуя на раннюю побудку.
- Не сомневаюсь, Вир, тебе это очень пойдет, хотя в твоем случае уместнее было бы закрыть не глаза, а рот! - отбрил гвардии капитан, не удостаивая меня даже взглядом. - Я с утра в село сбегал, а там - ярмарка, повезло... И - вот что я купил!
Воин с видом победителя выложил на траву сверток. Ольна нерешительно открыла его, посмотрела...
- Краска?!
- Ну да, - пожал плечами Йен. - Темная. Вытяжка из какой-то травы... хм, каюсь, не запомнил. Она спрячет серебряные пряди. А еще - вот, - он осторожно вынул из кармана куртки коробочку и передал целительнице. В ней оказались два маленьких прозрачных, почти невидимых кругляша, на солнечном свету переливающихся всеми оттенками синего.
- О, я знаю, это - линзы! - просиял я.
- Такие штуки были в моде при дворе Одэльна, - смущенно пояснил Йен в ответ на удивленный взгляд Ольны. - Придворные красавицы считали забавным чуть ли не ежедневно менять цвет своих глаз...
- Какое тонкое знание предмета! - не удержавшись, подколол я. Капитан мило покраснел и смерил меня многообещающим взглядом. Целительница улыбнулась и с благодарностью посмотрела на воина:
- Йен... спасибо тебе! Ты не представляешь...
- Все он прекрасно представляет, - чуть слышно буркнул я, чувствуя себя лишним в сей теплой компании.
- Мы теперь в одном отряде, - улыбнулся в ответ совериец. - Ну что, готова?
Ольна колебалась лишь мгновение.
- Готова. Только тогда и волосы отрезать придется. Иначе краски не хватит, да и примета лишняя...
- Кощунство! - вздохнул я, с жалостью глядя на высвобожденные из тугой косы роскошные волосы целительницы, упавшие ей на плечи и спину.
- Может, не надо?.. - застыл в нерешительности Йен, вертя в пальцах кинжал, но Ольна, сверкнув глазами и насмешливо посмотрев на нас, выхватила из рук капитана острую железяку и одним махом отхватила свои волосы по плечи. Я даже зажмурился, гвардеец горестно вздохнул, а девушка, с отстраненным интересом посмотрев на рассыпавшиеся по траве каштаново-серебристые локоны, лишь качнула головой:
- Отрастут!
Потом наступила очередь краски. Смешав темный порошок с водой, Ольна тщательно нанесла получившуюся вязкую массу на остриженные волосы, и я с сожалением смотрел, как исчезают серебристые полоски. Когда по прошествии нужного времени целительница смыла краску, можно было уже не беспокоиться по поводу бросающейся в глаза особой приметы. Кстати, о глазах. Стекляшки Йена сработали безупречно, и теперь на лице Ольны сияли не два колодца в звездную ночь, а два кусочка вечернего весеннего неба.
Девушку было не узнать. Тонкие перчатки вернулись на ладошки - и теперь ни один патруль не проявит к нам никакого интереса. По крайней мере, я тешил себя этой надеждой.
- Ну, что?! - воскликнула Ольна, сияя синими глазами и пытаясь рассмотреть короткие черные волосы, сильнее подчеркнувшие бледность ее хрупкого личика и придавшие ему трогательно-детское выражение.
- Красиво, - просто сказал Йен, откровенно любуясь делом рук наших.
- Непривычно, - вздохнул я, скучая по отражавшемуся в серебристых прядках и звездочках-искорках солнышку.
- То, что надо! - постановила целительница, улыбаясь. - А теперь - в путь! Чем быстрее найдем ту девушку, тем быстрее я избавлюсь от кольца!
- Ой ли, - пробормотал я себе под нос, а Йен помрачнел - видимо, вспомнил, что предает сюзерена, укрывая его законную невесту.
- О чем задумался, совериец? - прищурился я, пока Ольна собирала вещи.
- О жизни, - усмехнулся он.
- И что надумал? - приподнял брови я. Вообще-то пытался приподнять одну, правую, но левая потянулась за ней как привязанная. Пришлось смириться.
- Она и вправду стоит того, чтобы жить, - серьезно ответил Йен, и я заподозрил, что речь идет не только и не столько о жизни...
* * *
- Владения графа где-то днях в трех-четырех пути, - рассуждал я вслух, обозревая окрестности и сверяя их с мысленной картой.
Дорога петляла меж невысоких холмов, поросших веселенькой молодой травкой. То и дело нам попадались небольшие рощицы, шелестящие нежными, полураспустившимися листочками под дыханием едва ощутимого ветерка. Благодать!..
- Значит, скоро будем на месте? - обрадовалась Ольна. Я обернулся и вздрогнул, увидев непривычные темные волосы и синие глаза.
- Должны, - подтвердил я. - Но, Оль, ты бы не очень надеялась...
- Надежда - это единственное, что у меня осталось! - перебила девушка, бросив на меня жалобный взгляд. - Не знаю, что будет, если она не оправдается...
- Это не так, - вмешался молчавший до сей поры Йен. - У тебя есть мы. Если что - будем прорываться за пределы Давериона.
- В тот же Армир, - кивнул я, с удовольствием вдыхая свежий ароматный воздух. - Надежда хороша тем, что не умирает, а перерождается в другую. Так что главное - не сдаваться...
