Внезапно зазвучавший среди птичьих голосов странный свист заставил панту отвлечься. Какая птица могла так протяжно и громко свистеть? Это не было похоже на птицу, скорее, на… детский свисток? Откуда исходит этот звук?
Она огляделась. Задрала голову кверху. И закрыла рот рукой, чувствуя, как огонь загорелся в груди. «Это эльксарим. Вон там, на вершине дерева». Она видела лишь силуэт, но форма его была странной, нечеловеческой – да и какой человек может сидеть на вершине такого высокого дерева, да ещё зачем-то свистеть в свисток? Мисси рефлекторно пригнулась к земле, крадучись, подошла к дереву и принялась забираться всё выше. Сломанная рука мешала, конечно – но для панты это не стало ощутимым препятствием. Хватало и оставшихся невредимыми конечностей. Эльксарим не смотрел на неё – но ведь наверняка успел почувствовать. А Милисенте не терпелось разглядеть его поближе. Только бы он не сбежал, только бы не… И вдруг он обернулся. Детское личико его оказалось обращено в её сторону, и хотя между ними оставалось ещё приличное расстояние, панта узнала его! Эти топорщащиеся по бокам, точно кошачьи ушки, рыжевато-каштановые волосы. Только фигура его стала совершенно иной. Да и лицо изменилось почти до неузнаваемости – хотя трудно разглядеть издалека… Мальчик-инвалид с океанского побережья. Дыхание замирало в груди, Милисента хотела окликнуть его по имени – но не могла, да и имя стёрлось из памяти, как она ни пыталась припомнить. «Он стал эльксаримом, тот мальчик, весь кривой и скрюченный! Он стал эльксаримом! Да как такое возможно, он ведь ходить едва мог…»
— Милеон!
Голос возвратился к ней вместе с полузабытым именем. Маленький киборг встрепенулся, вскочил на ветке дерева на ноги, в странной, наклоненной вперёд позе, и резко сорвался с места.
— Стой, не уходи!
Ей показалось сперва, что он упал – но Милеон контролировал своё падение. Он ухватился за ветвь и, словно обезьяна, перелетел на соседнее дерево, вскочил на ноги, оттолкнулся, опять упал… Нет, это и на обезьяну было не похоже. Невероятный способ лазанья. Мисси опрометью скатилась вниз и побежала, стремясь не упустить его крохотный силуэт из виду.
— Милеон! Стой! Подожди!
«Почему он убегает от меня? Может, ему просто приказали не попадаться на глаза? – лихорадочно размышляла девочка. – Но я так хочу его увидеть! Так хочу до него дотронуться… Пожалуйста, не уходи!» Она успела заметить, как он одним махом взлетел на заветный холм, к которому она сама стремилась, и перемахнул через него. Или, по крайней мере, исчез где-то у вершины. Попыталась подняться следом – но камни покатились у неё из-под ног, единственная рабочая рука соскользнула, и девочка сорвалась вниз. Приземление оказалось отнюдь не мягким. Изломанный крик вырвался у неё из горла. Милисента схватилась за ногу, которая буквально взрывалась от боли, и с ужасом нащупала торчащий осколок кости. «Серьёзно?! Теперь я ещё и ногу сломала?!» В голове не укладывалась такая абсурдная череда невезения.
— Замечательно! Супер! – со злостью выкрикнула она в пространство.
В довершение всего, небеса над головой раскололись, и пошёл проливной дождь.
— Замечательно…
Задыхаясь от боли, которая не давала грудной клетке нормально расшириться, сдавливая тело спазмом, Милисента открыла свою сумку и достала смартфон. Он оказался переломлен пополам. «Ну конечно. Подыхать так подыхать…» Она швырнула бесполезный гаджет в траву и разрыдалась. Всё казалось таким нереальным, что просто нельзя было поверить в то, что это действительно произошло. Сломать руку, тупо ударив по валежнику? Быть настолько дурой, что погнаться за эльксаримом, да ещё со сломанной рукой? Не рассчитать свою силу, не рассчитать свою ловкость… «Почему? Почему я вообще такая хрупкая, что ломаюсь, как фарфоровая кукла?! Может, я больная, а? Может у меня ещё генетическая поломка есть какая, помимо элькса-изменения? Милеон… я просто хотела его догнать! Хотела оказаться с ним рядом! Ну почему?..» Темнота сгустилась. Била дрожь от льющейся по телу прохладной воды. Или это уже началась лихорадка. Ей показалось, что подняв голову, она снова увидела за завесой дождя его лицо…
Милисента открыла глаза и увидела над собой странный каменный потолок. Она не сразу осознала, что это свод пещеры. Его сложно было узнать в электрическом освещении. Круглые софиты были вделаны прямо в камень. Некоторые из них сейчас не горели, и свет создавался приглушённый, должно быть, для того, чтобы не тревожить пациентку. Сама Милисента лежала в удобной постели с подвешенной при помощи противовеса загипсованной ногой. Катетер капельницы впадал в локтевой сгиб её руки. «Больница… в скале? На редкость странно… Как я здесь оказалась? Не помню. Отключилась, наверное». Девочка увидела рядом с кроватью на тумбочке графин с водой и потянулась к нему здоровой рукой (кисть второй руки также была в гипсе), благо, он оказался с удобной стороны. И в этот момент колыхнулась прикрывающая вход в эту странную палату занавесь, и вошёл почти беззвучно, только шаркая мягкими кедами по полу, растрёпанный молодой доктор. Ну то есть, Мисси решила, что это доктор, ведь вся обстановка больше всего походила на больничную палату, а на нём был белый халат, небрежно наброшенный прямо поверх спортивного костюма. В одной руке он держал телефон возле уха.
— Да-да, профессор. В три часа после полудня у нас обед. И чтобы не было мяса, я понял. Проверю холодильник, да, и в дверце тоже. Вдруг мясо протухло? – проговорил он в трубку и, бросив взгляд на девочку, сразу же закончил странный телефонный разговор про мясо. – О, ты проснулась! Как себя чувствуешь?
«Похоже, здесь опять какие-то шифры, – с подозрением подумала панта. – Как тогда, с мистером Лихтенбергом. У меня ведь не паранойя?» Только сейчас она обратила внимание на полное отсутствие боли.
— Вы меня чем-то сильным накачали? Ничего не болит, – улыбнулась она.
— Есть такое, – доктор тоже приветливо улыбнулся в ответ. – Переломы у тебя сложные, я провёл операцию. Придётся полежать некоторое время. Колоть препараты…
За его спиной блеснул знакомый металлический «хвост», и в палату, склонившись вперёд, вошёл эльксарим. При ходьбе он опирался на пальцы, облачённые в металлический каркас с мягким ворсом на подошве, форма которого напоминала подушечки лап животного. А на шее у мальчика висел голубой игрушечный свисток.
— Милеон! – воскликнула девочка, вспомнив странный свист в лесу. – Так это ты свистел? Я так и знала.
— Э… Ты знаешь Меона? – доктор выглядел насторожённым.
Он бросил взгляд на эльксарима, но тот только отрицательно повёл головой.
— Мы встречались в прошлом году. Он меня, наверное, не помнит, – рассказала Милисента.
— Вы встречались пантами? Тогда понятно.
— Меня зовут Милисента Паркер.
— Паркер? – переспросил врач, вскинув брови.
— Вы, наверное, знаете мою сестру. Вы ведь… военный врач?
— Да. Медикомеханик. Меня зовут Рассел Флинт.
— А что это за странное место? Разве военная база высечена в горе? – склонив голову на бок, переспросила Мисси.
— Эта – да, – кратко отозвался Рассел, и сразу сменил тему разговора на более насущную. – Меон принёс тебя сюда во время дождя. Он очень волновался. Прошли уже почти сутки времени. Твой телефон сломан, так что, я до сих пор не успел сообщить о случившемся твоим родителям. Должно быть, они уже обратились в полицию.
— Я понимаю. А у вас разве нет телефонов моих родителей? В вашей базе данных, – хитро прищурилась панта.
Рассел усмехнулся и помотал головой.
— Это не та база, – признался он, наконец.
— Я так и знала. Что-то здесь не чисто…
— В силу определённых причин контакты между этой базой и гаттарийской спекибернетической должны быть минимальными. Но я только что сообщил о тебе. Они свяжутся с твоими родителями и сообщат, что ты временно находишься там. Но транспортировать тебя куда-либо прямо сейчас я бы не стал. Пока ещё слишком уязвимый период. Тебе придётся полежать здесь несколько дней, после чего перевезём тебя в гаттарийскую больницу. Попрошу тебя об одном одолжении, – он склонился над постелью девочки и заговорщически прошептал. – Думаю, я имею на это право, всё-таки, я лично собирал твои кости. Когда уедешь отсюда, никому не рассказывай о том, что здесь видела. И про Меона особенно. Тебе ведь, как и нам, не нужны проблемы? – предостерёг учёный девочку.
— Никак нет, господин военный врач! – улыбнулась та ещё шире.
— Ты на неё похожа, – отметил вдруг Рассел. – На сестру.
— Вы её знаете?
— Знал, – произнёс он задумчиво, а потом подошёл и отключил капельницу у панты. Раствор в пакете практически закончился. – Ещё кое-что важное. У тебя в ноге установлена металлическая пластина. Её обязательно нужно будет удалить после сращения кости, так что, тебе потребуется ещё одна операция. Я хотел бы обойтись без имплантов, но перелом слишком сложный: не удалось.
— Ничего, раз уж так надо… я не боюсь операций, – спокойно ответила Милисента.
— Дело не в этом, – возразил тут Рассел. – А дело в том, что… я измерил значение твоего элькса-потенциала. Прости. Нужно было знать.
Лицо панты вытянулось, в глазах загорелся огонь. Она почувствовала, как за грудиной вдруг сделалось жарко, и сердце забилось так, что его стало можно услышать.
— Что? Какой потенциал?
— Степень выраженности твоей мутации. Это число, – объяснил медикомеханик.
— Сколько?
Голос её был едва слышен, а рука, свободная от гипса, напряжённо ухватилась за другую. Рассел не собирался скрывать.
— Восемьдесят семь. Значение немаленькое. Ты задумывалась о том, чтобы стать эльксаримом? – задал вопрос он, и сразу же на него ответил. – Я вижу, что задумывалась.
— Я собиралась… Только не сейчас, – с дрожью в голосе призналась Милисента.
— Сейчас и не получится. Придётся подождать до полного сращения костей. С травмами – нельзя. И впредь: будь осторожнее.
— У меня всегда были проблемы… с самоконтролем, – панта смущённо опустила глаза.
— Ничего. Это не навсегда, – он снова имел в виду её будущее как эльксарима. – Переломы серьёзные, восстановление займёт пару месяцев. Я передам выписку для врачей гаттарийской больницы. Но и ты знай. Пластину оставлять нельзя. Лишний металл в теле может осложнить течение элькса-мутации. И к тому же, я использовал необычный материал… У меня здесь нет титана, который обычно берут для хирургии естественных людей.
— Вы использовали тот же материал, которым имплантируют эльксаримов?! – Мисси едва не подпрыгнула в постели от трепетного возбуждения.
— Да. Каталит. Он токсичен для естественного человека, и до сих пор не применялся в хирургии пант, так что, достоверно я не знаю, не причинит ли он тебе вреда. Хотя теоретически предполагаю, что нет – ведь ты уже элькса-изменённый мутант. Пока ты здесь, я буду отслеживать возможные признаки отравления тяжёлыми металлами. Кроме того, этот материал очень дорогой и секретный, – Рассел как будто рассуждал сам с собой, а не разговаривал с пантой. – Надо будет проконтролировать, чтобы пластину доставили куда следует после извлечения. Ах, да. Меон, можешь побыть пока с нашей пациенткой, –он обратился к эльксариму. – Мне нужно идти.
— Спасибо, что позаботились обо мне.
— Не за что, Милисента.
— Зовите меня Минкс…
Медикомеханик Рассел Флинт отошёл от занавешенного тканью прохода в палату и вздохнул. «Ох… Эта девочка заработала перелом, потому что погналась за Милеоном. А ведь это я велел ему не вступать в контакты. Это из-за моего приказа?.. Как же сложно! Я учёный, а не военный! Почему я вообще должен им командовать? Ну да, военный… Надеюсь, у нашего сегодняшнего гостя выйдет лучше…»
Четырьмя днями ранее
В комнате, куда он по ошибке заскочил, было темно. Юнг Лихтенберг достал фонарик из кармана брюк и посветил, чтобы оглядеться вокруг. Луч света скользнул по полу, застеленному небольшим ворсистым ковриком, потом поднялся по железной полке, выхватив из темноты пару книг, незажжённый светильник, прикреплённый на зажиме, шкатулку, какие-то приборы, моток проводов… Он споткнулся о провода, которые оказались протянуты и у него под ногами, и едва успел схватиться за железную спинку кровати, чтоб не упасть – как вдруг одеяло пошевелилось, и резко включился тот самый светильник на полке, ударив подполковнику в глаза. Он выронил фонарь, рефлекторно прикрыв глаза руками и, отвернувшись от источника света, увидел приподнявшегося в постели человека. Лицо его было повёрнуто ровно в сторону нежданного гостя, но взгляд зелёных глаз – настолько расфокусирован, что Юнг затруднялся определить, куда именно он смотрит. На макушке, среди его золотистых волос, вдруг пробежали электрические искры: электрический разряд как будто прошёлся по самим волосам, мистическим образом оставив их целыми, и ушёл вглубь тела. Молодой человек молчал. А Лихтенберг подобрал свой фонарь, выключил его и убрал на место, после чего остановил взгляд на необычно светлом металлическом покрытии, защищавшем предплечья киборга, и ощутил, как волна трепетной дрожи прошлась по спине. Он с волнением облизал губы.
— Привет. Я тебя разбудил? Извини. Немного заблудился… – смущённо проговорил Юнг, оглядывая эльксарима со жгучим интересом в глазах.
— Кто вы? – спросил органокиборг.
Лихтенберг улыбнулся, и рука его сама потянулась к затылку, взлохматив волосы.
— А! Ты ведь меня не знаешь. Не волнуйся, я свой, я свой.
Достав из кармана свой пропуск, он сунул его под нос эльксариму. «Подполковник Юнг Лихтенберг. Уровень специального доступа: 10», – значилось на магнитной карте. Киборг мотнул головой и провёл рукой по своей взъерошенной золотистой макушке. При этом свет лампы почему-то погас, раздалось электрическое потрескивание, и в темноте под его пальцами блеснули искры. Не прошло и полминуты, как лампа загорелась снова, и Юнг заметил, что молодой эльксарим держит в руке электрический провод, зажав его двумя пальцами. Видимо, так он и зажигал светильник.
— Эльксарим Солетт, – представился он спокойно.
— Боже… – Лихтенберг потрясённо повёл головой, а потом протянул руку в его сторону. – Ты действительно… Никогда не видел таких, как ты. Можно… дотронуться?
— Да. Я сбросил остаточный заряд. Теперь безопасно.
Светло-серебристый металл на его предплечье поблёскивал в тусклом свете электрической лампы. Юнг прикоснулся и ощутил прохладу под пальцами. Потом поднялся выше, обхватил крепкое плечо эльксарима и попытался его сдавить. Жёсткость тканей органокиборга не позволяла этого сделать. Военный ощупал странное круглое образование в центре его груди, надавил пальцем и сдвинул в сторону тонкую металлическую заслонку. Под нею обнаружился конец толстого серебристого, облачённого в прозрачную изоляцию, гибкого провода, аккуратно свёрнутый внутри компактного отсека.
— Что это? – заворожённо спросил Юнг, подняв глаза и взглянув снова в лицо эльксариму.
— Провод для внешней подзарядки, – с готовностью объяснил тот.
Он подцепил конец провода рукой, уверенным движением вытянул его изнутри своего тела метра на полтора, и, заведя за спинку кровати, вставил конец в отверстие розетки, чтобы продемонстрировать. А потом сразу убрал на место и снова прикрыл заслонкой. Поднявшись с постели, молодой киборг щёлкнул выключателем и зажёг свет в комнате, после чего принялся одеваться. А Лихтенберг почувствовал, как завибрировал телефон в кармане.
Она огляделась. Задрала голову кверху. И закрыла рот рукой, чувствуя, как огонь загорелся в груди. «Это эльксарим. Вон там, на вершине дерева». Она видела лишь силуэт, но форма его была странной, нечеловеческой – да и какой человек может сидеть на вершине такого высокого дерева, да ещё зачем-то свистеть в свисток? Мисси рефлекторно пригнулась к земле, крадучись, подошла к дереву и принялась забираться всё выше. Сломанная рука мешала, конечно – но для панты это не стало ощутимым препятствием. Хватало и оставшихся невредимыми конечностей. Эльксарим не смотрел на неё – но ведь наверняка успел почувствовать. А Милисенте не терпелось разглядеть его поближе. Только бы он не сбежал, только бы не… И вдруг он обернулся. Детское личико его оказалось обращено в её сторону, и хотя между ними оставалось ещё приличное расстояние, панта узнала его! Эти топорщащиеся по бокам, точно кошачьи ушки, рыжевато-каштановые волосы. Только фигура его стала совершенно иной. Да и лицо изменилось почти до неузнаваемости – хотя трудно разглядеть издалека… Мальчик-инвалид с океанского побережья. Дыхание замирало в груди, Милисента хотела окликнуть его по имени – но не могла, да и имя стёрлось из памяти, как она ни пыталась припомнить. «Он стал эльксаримом, тот мальчик, весь кривой и скрюченный! Он стал эльксаримом! Да как такое возможно, он ведь ходить едва мог…»
— Милеон!
Голос возвратился к ней вместе с полузабытым именем. Маленький киборг встрепенулся, вскочил на ветке дерева на ноги, в странной, наклоненной вперёд позе, и резко сорвался с места.
— Стой, не уходи!
Ей показалось сперва, что он упал – но Милеон контролировал своё падение. Он ухватился за ветвь и, словно обезьяна, перелетел на соседнее дерево, вскочил на ноги, оттолкнулся, опять упал… Нет, это и на обезьяну было не похоже. Невероятный способ лазанья. Мисси опрометью скатилась вниз и побежала, стремясь не упустить его крохотный силуэт из виду.
— Милеон! Стой! Подожди!
«Почему он убегает от меня? Может, ему просто приказали не попадаться на глаза? – лихорадочно размышляла девочка. – Но я так хочу его увидеть! Так хочу до него дотронуться… Пожалуйста, не уходи!» Она успела заметить, как он одним махом взлетел на заветный холм, к которому она сама стремилась, и перемахнул через него. Или, по крайней мере, исчез где-то у вершины. Попыталась подняться следом – но камни покатились у неё из-под ног, единственная рабочая рука соскользнула, и девочка сорвалась вниз. Приземление оказалось отнюдь не мягким. Изломанный крик вырвался у неё из горла. Милисента схватилась за ногу, которая буквально взрывалась от боли, и с ужасом нащупала торчащий осколок кости. «Серьёзно?! Теперь я ещё и ногу сломала?!» В голове не укладывалась такая абсурдная череда невезения.
— Замечательно! Супер! – со злостью выкрикнула она в пространство.
В довершение всего, небеса над головой раскололись, и пошёл проливной дождь.
— Замечательно…
Задыхаясь от боли, которая не давала грудной клетке нормально расшириться, сдавливая тело спазмом, Милисента открыла свою сумку и достала смартфон. Он оказался переломлен пополам. «Ну конечно. Подыхать так подыхать…» Она швырнула бесполезный гаджет в траву и разрыдалась. Всё казалось таким нереальным, что просто нельзя было поверить в то, что это действительно произошло. Сломать руку, тупо ударив по валежнику? Быть настолько дурой, что погнаться за эльксаримом, да ещё со сломанной рукой? Не рассчитать свою силу, не рассчитать свою ловкость… «Почему? Почему я вообще такая хрупкая, что ломаюсь, как фарфоровая кукла?! Может, я больная, а? Может у меня ещё генетическая поломка есть какая, помимо элькса-изменения? Милеон… я просто хотела его догнать! Хотела оказаться с ним рядом! Ну почему?..» Темнота сгустилась. Била дрожь от льющейся по телу прохладной воды. Или это уже началась лихорадка. Ей показалось, что подняв голову, она снова увидела за завесой дождя его лицо…
Милисента открыла глаза и увидела над собой странный каменный потолок. Она не сразу осознала, что это свод пещеры. Его сложно было узнать в электрическом освещении. Круглые софиты были вделаны прямо в камень. Некоторые из них сейчас не горели, и свет создавался приглушённый, должно быть, для того, чтобы не тревожить пациентку. Сама Милисента лежала в удобной постели с подвешенной при помощи противовеса загипсованной ногой. Катетер капельницы впадал в локтевой сгиб её руки. «Больница… в скале? На редкость странно… Как я здесь оказалась? Не помню. Отключилась, наверное». Девочка увидела рядом с кроватью на тумбочке графин с водой и потянулась к нему здоровой рукой (кисть второй руки также была в гипсе), благо, он оказался с удобной стороны. И в этот момент колыхнулась прикрывающая вход в эту странную палату занавесь, и вошёл почти беззвучно, только шаркая мягкими кедами по полу, растрёпанный молодой доктор. Ну то есть, Мисси решила, что это доктор, ведь вся обстановка больше всего походила на больничную палату, а на нём был белый халат, небрежно наброшенный прямо поверх спортивного костюма. В одной руке он держал телефон возле уха.
— Да-да, профессор. В три часа после полудня у нас обед. И чтобы не было мяса, я понял. Проверю холодильник, да, и в дверце тоже. Вдруг мясо протухло? – проговорил он в трубку и, бросив взгляд на девочку, сразу же закончил странный телефонный разговор про мясо. – О, ты проснулась! Как себя чувствуешь?
«Похоже, здесь опять какие-то шифры, – с подозрением подумала панта. – Как тогда, с мистером Лихтенбергом. У меня ведь не паранойя?» Только сейчас она обратила внимание на полное отсутствие боли.
— Вы меня чем-то сильным накачали? Ничего не болит, – улыбнулась она.
— Есть такое, – доктор тоже приветливо улыбнулся в ответ. – Переломы у тебя сложные, я провёл операцию. Придётся полежать некоторое время. Колоть препараты…
За его спиной блеснул знакомый металлический «хвост», и в палату, склонившись вперёд, вошёл эльксарим. При ходьбе он опирался на пальцы, облачённые в металлический каркас с мягким ворсом на подошве, форма которого напоминала подушечки лап животного. А на шее у мальчика висел голубой игрушечный свисток.
— Милеон! – воскликнула девочка, вспомнив странный свист в лесу. – Так это ты свистел? Я так и знала.
— Э… Ты знаешь Меона? – доктор выглядел насторожённым.
Он бросил взгляд на эльксарима, но тот только отрицательно повёл головой.
— Мы встречались в прошлом году. Он меня, наверное, не помнит, – рассказала Милисента.
— Вы встречались пантами? Тогда понятно.
— Меня зовут Милисента Паркер.
— Паркер? – переспросил врач, вскинув брови.
— Вы, наверное, знаете мою сестру. Вы ведь… военный врач?
— Да. Медикомеханик. Меня зовут Рассел Флинт.
— А что это за странное место? Разве военная база высечена в горе? – склонив голову на бок, переспросила Мисси.
— Эта – да, – кратко отозвался Рассел, и сразу сменил тему разговора на более насущную. – Меон принёс тебя сюда во время дождя. Он очень волновался. Прошли уже почти сутки времени. Твой телефон сломан, так что, я до сих пор не успел сообщить о случившемся твоим родителям. Должно быть, они уже обратились в полицию.
— Я понимаю. А у вас разве нет телефонов моих родителей? В вашей базе данных, – хитро прищурилась панта.
Рассел усмехнулся и помотал головой.
— Это не та база, – признался он, наконец.
— Я так и знала. Что-то здесь не чисто…
— В силу определённых причин контакты между этой базой и гаттарийской спекибернетической должны быть минимальными. Но я только что сообщил о тебе. Они свяжутся с твоими родителями и сообщат, что ты временно находишься там. Но транспортировать тебя куда-либо прямо сейчас я бы не стал. Пока ещё слишком уязвимый период. Тебе придётся полежать здесь несколько дней, после чего перевезём тебя в гаттарийскую больницу. Попрошу тебя об одном одолжении, – он склонился над постелью девочки и заговорщически прошептал. – Думаю, я имею на это право, всё-таки, я лично собирал твои кости. Когда уедешь отсюда, никому не рассказывай о том, что здесь видела. И про Меона особенно. Тебе ведь, как и нам, не нужны проблемы? – предостерёг учёный девочку.
— Никак нет, господин военный врач! – улыбнулась та ещё шире.
— Ты на неё похожа, – отметил вдруг Рассел. – На сестру.
— Вы её знаете?
— Знал, – произнёс он задумчиво, а потом подошёл и отключил капельницу у панты. Раствор в пакете практически закончился. – Ещё кое-что важное. У тебя в ноге установлена металлическая пластина. Её обязательно нужно будет удалить после сращения кости, так что, тебе потребуется ещё одна операция. Я хотел бы обойтись без имплантов, но перелом слишком сложный: не удалось.
— Ничего, раз уж так надо… я не боюсь операций, – спокойно ответила Милисента.
— Дело не в этом, – возразил тут Рассел. – А дело в том, что… я измерил значение твоего элькса-потенциала. Прости. Нужно было знать.
Лицо панты вытянулось, в глазах загорелся огонь. Она почувствовала, как за грудиной вдруг сделалось жарко, и сердце забилось так, что его стало можно услышать.
— Что? Какой потенциал?
— Степень выраженности твоей мутации. Это число, – объяснил медикомеханик.
— Сколько?
Голос её был едва слышен, а рука, свободная от гипса, напряжённо ухватилась за другую. Рассел не собирался скрывать.
— Восемьдесят семь. Значение немаленькое. Ты задумывалась о том, чтобы стать эльксаримом? – задал вопрос он, и сразу же на него ответил. – Я вижу, что задумывалась.
— Я собиралась… Только не сейчас, – с дрожью в голосе призналась Милисента.
— Сейчас и не получится. Придётся подождать до полного сращения костей. С травмами – нельзя. И впредь: будь осторожнее.
— У меня всегда были проблемы… с самоконтролем, – панта смущённо опустила глаза.
— Ничего. Это не навсегда, – он снова имел в виду её будущее как эльксарима. – Переломы серьёзные, восстановление займёт пару месяцев. Я передам выписку для врачей гаттарийской больницы. Но и ты знай. Пластину оставлять нельзя. Лишний металл в теле может осложнить течение элькса-мутации. И к тому же, я использовал необычный материал… У меня здесь нет титана, который обычно берут для хирургии естественных людей.
— Вы использовали тот же материал, которым имплантируют эльксаримов?! – Мисси едва не подпрыгнула в постели от трепетного возбуждения.
— Да. Каталит. Он токсичен для естественного человека, и до сих пор не применялся в хирургии пант, так что, достоверно я не знаю, не причинит ли он тебе вреда. Хотя теоретически предполагаю, что нет – ведь ты уже элькса-изменённый мутант. Пока ты здесь, я буду отслеживать возможные признаки отравления тяжёлыми металлами. Кроме того, этот материал очень дорогой и секретный, – Рассел как будто рассуждал сам с собой, а не разговаривал с пантой. – Надо будет проконтролировать, чтобы пластину доставили куда следует после извлечения. Ах, да. Меон, можешь побыть пока с нашей пациенткой, –он обратился к эльксариму. – Мне нужно идти.
— Спасибо, что позаботились обо мне.
— Не за что, Милисента.
— Зовите меня Минкс…
Прода от 04.06.2022, 08:09
Глава 17 - Подполковник Лихтенберг
Медикомеханик Рассел Флинт отошёл от занавешенного тканью прохода в палату и вздохнул. «Ох… Эта девочка заработала перелом, потому что погналась за Милеоном. А ведь это я велел ему не вступать в контакты. Это из-за моего приказа?.. Как же сложно! Я учёный, а не военный! Почему я вообще должен им командовать? Ну да, военный… Надеюсь, у нашего сегодняшнего гостя выйдет лучше…»
Четырьмя днями ранее
В комнате, куда он по ошибке заскочил, было темно. Юнг Лихтенберг достал фонарик из кармана брюк и посветил, чтобы оглядеться вокруг. Луч света скользнул по полу, застеленному небольшим ворсистым ковриком, потом поднялся по железной полке, выхватив из темноты пару книг, незажжённый светильник, прикреплённый на зажиме, шкатулку, какие-то приборы, моток проводов… Он споткнулся о провода, которые оказались протянуты и у него под ногами, и едва успел схватиться за железную спинку кровати, чтоб не упасть – как вдруг одеяло пошевелилось, и резко включился тот самый светильник на полке, ударив подполковнику в глаза. Он выронил фонарь, рефлекторно прикрыв глаза руками и, отвернувшись от источника света, увидел приподнявшегося в постели человека. Лицо его было повёрнуто ровно в сторону нежданного гостя, но взгляд зелёных глаз – настолько расфокусирован, что Юнг затруднялся определить, куда именно он смотрит. На макушке, среди его золотистых волос, вдруг пробежали электрические искры: электрический разряд как будто прошёлся по самим волосам, мистическим образом оставив их целыми, и ушёл вглубь тела. Молодой человек молчал. А Лихтенберг подобрал свой фонарь, выключил его и убрал на место, после чего остановил взгляд на необычно светлом металлическом покрытии, защищавшем предплечья киборга, и ощутил, как волна трепетной дрожи прошлась по спине. Он с волнением облизал губы.
— Привет. Я тебя разбудил? Извини. Немного заблудился… – смущённо проговорил Юнг, оглядывая эльксарима со жгучим интересом в глазах.
— Кто вы? – спросил органокиборг.
Лихтенберг улыбнулся, и рука его сама потянулась к затылку, взлохматив волосы.
— А! Ты ведь меня не знаешь. Не волнуйся, я свой, я свой.
Достав из кармана свой пропуск, он сунул его под нос эльксариму. «Подполковник Юнг Лихтенберг. Уровень специального доступа: 10», – значилось на магнитной карте. Киборг мотнул головой и провёл рукой по своей взъерошенной золотистой макушке. При этом свет лампы почему-то погас, раздалось электрическое потрескивание, и в темноте под его пальцами блеснули искры. Не прошло и полминуты, как лампа загорелась снова, и Юнг заметил, что молодой эльксарим держит в руке электрический провод, зажав его двумя пальцами. Видимо, так он и зажигал светильник.
— Эльксарим Солетт, – представился он спокойно.
— Боже… – Лихтенберг потрясённо повёл головой, а потом протянул руку в его сторону. – Ты действительно… Никогда не видел таких, как ты. Можно… дотронуться?
— Да. Я сбросил остаточный заряд. Теперь безопасно.
Светло-серебристый металл на его предплечье поблёскивал в тусклом свете электрической лампы. Юнг прикоснулся и ощутил прохладу под пальцами. Потом поднялся выше, обхватил крепкое плечо эльксарима и попытался его сдавить. Жёсткость тканей органокиборга не позволяла этого сделать. Военный ощупал странное круглое образование в центре его груди, надавил пальцем и сдвинул в сторону тонкую металлическую заслонку. Под нею обнаружился конец толстого серебристого, облачённого в прозрачную изоляцию, гибкого провода, аккуратно свёрнутый внутри компактного отсека.
— Что это? – заворожённо спросил Юнг, подняв глаза и взглянув снова в лицо эльксариму.
— Провод для внешней подзарядки, – с готовностью объяснил тот.
Он подцепил конец провода рукой, уверенным движением вытянул его изнутри своего тела метра на полтора, и, заведя за спинку кровати, вставил конец в отверстие розетки, чтобы продемонстрировать. А потом сразу убрал на место и снова прикрыл заслонкой. Поднявшись с постели, молодой киборг щёлкнул выключателем и зажёг свет в комнате, после чего принялся одеваться. А Лихтенберг почувствовал, как завибрировал телефон в кармане.
