Но директор школы не спешил уходить. Он лишь поднялся со скамьи и уставил взгляд на профессора.
— Где Даниель Брандт? – прозвучал его голос, пропитанный холодным презрением. – Я поражаюсь твоей наглости: прийти ко мне и просить о помощи через день после того, как вы похитили ребёнка.
— Даниель пришёл добровольно, никто не похищал его, – отвечал Эрих.
— Он был младшим сыном мэра. Не знаю, в курсе ли ты, знаток политической ситуации в мире, – но у твоего генерала геморрой не раззудится? Думаю, они уже разносят отделение полиции.
Эрих склонил голову и равнодушно поджал губу.
— У Даниеля были проблемы в семье, – заметил он. – Думаю, отличной версией будет побег из дома. Обычный прецедент для подростка, оказавшегося в трудной ситуации. Мне всё равно, что они придумают, главное, что мальчику помогли.
— Уже? – Рихард оскалился.
— Да, брат.
— Быстро вы воспользовались его семейными проблемами.
— Рихард. Он. Осознал. Инстинкт, – проговорил Эрих, чеканя слова, и сразу увидел знакомую неприязненную ухмылку на лице своего вечного оппонента. Учитель даже не стал ничего говорить вслух. – Снова скажешь, что его нет?
Рихард Кастанеда скептически покачал головой. А Эрих развёл руками.
— Ох… Я тебе двадцать раз говорил. Влечение к эльксагену. Восторженное отношение к эльксаримам. Симптомы неполноты восприятия. Чувство предела. У Даниеля были все симптомы. Инстинкт перехода в эльксарим у пант существует, это факт. Но ты каждый раз забываешь об этом. Я знаю, что бывают упрямые люди, но скажу тебе, брат – только ты не обижайся. Тут кое-что большее, чем банальное упрямство.
Кастанеда младший молча таращил глаза.
— Эклезия поимела тебя, Рихард.
— Что?! Эклезия – это вроде что-то про церковь? – запутавшись, переспросил он.
— Не эта! Эклестаз, – профессор заменил неоднозначный термин. – Морок – знаешь? Наваждение аномальной зоны?
— Это из-за которого родители пант ни на что не способны? Причём тут я? – отозвался Рихард обиженно.
— Ты живёшь в аномальной зоне, разве нет? – резонно заметил Эрих.
— По-твоему, я слишком пассивен?!
— Механизм эклестаза заключается не в пассивности, а в инертности эмоционального восприятия. Как те родители, заселившись в зону в состоянии восторга от курортных условий, природы и удобств, не могут переключить своё восприятие, несмотря даже на пропажи детей, которые здесь происходят. Так и ты не можешь отказаться от своих изначальных предубеждений к военным, несмотря на все объективные данные. С чем приехал – то и «залипло». Это эк-ле-стаз.
— Ну, знаешь ли!
Оскорблённо хлопнув портфелем, директор развернулся и ушёл. Как бы там ни было, он уже опаздывал на работу.
Профессор Кастанеда ворвался к генералу прямо посреди очередного собрания и бесцеремонно навис перед ним, облокотившись руками о письменный стол. Губы его с мгновение оставались плотно сжаты, глаза бешено таращились в лицо военачальнику.
— Как?! – вскричал он, наконец. – Мексику захватил?!
— Кастанеда, ты чего взбеленился? – искренне недоумевал генерал.
— Молодец! – продолжал Эрих, не обращая никакого внимания на его слова. – А что у тебя под носом творится, не замечаешь?! Да как это можно – проворонить подобное! У тебя киборг… Чёрт!
Ещё пару часов назад, когда Эрих только поднялся и намеревался позавтракать бутербродом, к нему в комнату постучался до крайности смущённый ассистент.
— Что-то срочное? – заволновался профессор, отложив бутерброд.
— Профессор, там эльксаримы вернулись. С острова.
— С ними что-то не так? Кто-то ранен?!
— Да нет, всё вроде как хорошо… Только Эви. Она… беременна.
Кастанеда закашлялся и стукнул себя кулаком в грудь. Глотнул немного кофе.
— Что?! Беременна? – хрипло переспросил он. – Эльксарим?! Это точно, вы уверены?
— Ну, профессор, там невооружённым глазом видно. Пять месяцев беременности, – проговорил ассистент сконфуженно.
— Боже мой… Как такое возможно? Я был уверен, что они… бесплодны! Хотя, собственно, почему бы нет. Её репродуктивная система полностью сохранна…
Договаривая последние слова, он уже спешил по направлению к лифту. Ему не терпелось взглянуть своими глазами, так что он даже забыл про свой завтрак. Вот, наконец, и палата. Девушка-киборг лежала на спине, и выпирающая округлость её живота действительно была достаточно заметна.
— Здравствуй, Эви.
Поздоровавшись, профессор сразу плотно прислонил ладони к коже её живота и прощупал внутреннее уплотнение. Брюшная стенка эльксарима начала уже растягиваться, радужные изгибы контура плазменной индукции по-прежнему просматривались через кожу, хотя и оказались теперь несколько дальше друг от друга. И вдруг… что-то ощутимо толкнуло руку учёного! От неожиданности он её сразу отдёрнул – но потом приложил снова.
— Боже… он шевелится, – ошарашено произнёс он.
— Судя по показаниям мониторинга, плод развивается в срок, около двадцати пяти недель, – доложил один из нескольких собравшихся ассистентов. – Похоже, что он здоров, профессор.
Но Эрих всё ещё не смотрел в монитор.
— Эви, как ты себя чувствуешь? – спросил он у эльксарима, внимательно вглядываясь в её спокойное лицо.
— Хорошо, – ответила девушка.
— Живот болит? Бывает такое?
— Нет.
— Другие ощущения? Напряжение, стягивание? – продолжал Кастанеда свой допрос.
— Да, бывает, – призналась тут Эви.
— В принципе, это нормально. Тренировочные сокращения матки. Она обычная беременная… если не считать каталитической системы и дополнительной пары хромосом.
Сделав такой вывод, Эрих всё-таки обратился к монитору. Благодаря передовым технологиям визуализации, доступным военной медицине, плод размером тридцать два сантиметра от пальчиков на ногах и до темечка, можно было рассмотреть, как под непосредственной видеосъёмкой.
— Профессор, у него… вы видите? – несмело показал ассистент.
— Да… Похоже на хаотические отложения сплава, – согласился с коллегой Эрих. – Посмотрите на состав его крови. Металлофаза.
Ассистент понимающе закивал головой.
— Возьмите у Эви анализ крови, мне нужен его кареотип. Думаю, что всё уже ясно – но лучше будет иметь точные данные, – объяснил Кастанеда.
Обернувшись, он вновь обратился к лежащему на кровати эльксариму.
— Эви. Как давно ты живёшь половой жизнью?
— Четыре года, – ответила девушка.
— И вы… всё это время не предохранялись?
— Нет, никогда.
— Это очень долго… Молодой возраст, при незащищённой половой жизни беременность должна была наступить раньше. Почему так долго?.. Впрочем, Череза и Эсма имеют сексуальные контакты ещё дольше – и никто из них не забеременел и тем более не родил. Периодичность контактов? Пару раз в неделю есть? – спросил он у девушки-киборга.
— Есть, – как обычно, без тени смущения, отозвалась та, словно речь шла не о её интимной жизни, а о распорядке тренировок, к примеру.
— Постоянно?
— Практически постоянно, – честно призналась Эви.
— Очень странно… Такая низкая фертильность. Значит, его отец – Хаттори?
— Да, – снова уверенно отозвалась девушка.
— У неё был только один партнёр… Это феноменально. Почему только у них получилось? В принципе, ничто не должно препятствовать вынашиванию и рождению ребёнка – но такие трудности с зачатием настораживают. Мы должны беречь эту беременность, как зеницу ока! – заключил, наконец, профессор. – Подумать только, что он позволял ей участвовать в боевых операциях! Бездушная сволочь!
В глубине бездонного, как самое ясное ночное небо, взгляда эльксарима зародилась тревога – но разумеется, никто из присутствовавших не заметил этого.
— У тебя тут киборги беременеют! А ты ни сном, ни духом, – закончил Эрих Кастанеда, продолжая нависать над генералом, как прокурор. – Там же вот такое пузо! Или ты подслеповат стал на старости лет?! Скоро усилители менять ей придётся – задевают.
— Моя Эви – на сносях? – заинтригованно переспросил военачальник.
— О чём я тебе тут битых пятнадцать минут толкую?! – Кастанеда сложил руки на груди и властно затребовал. – Отстрани её от миссий.
— А что, она плохо себя чувствует? Какие-то осложнения? – переспросил генерал.
— Нет. Но мы не можем рисковать, – объяснил профессор твёрдо. – Чтобы беременная женщина участвовала в боевых операциях, фактически, на войне! Это же уму непостижимо! К тому же, это не просто рядовая беременность. Я проверил ДНК ребёнка. Сорок восемь хромосом. Он эльксарим! Собственно, это и так видно. Нулевая пара хромосом унаследовалась. В отличие от пант, у которых нулевая плазмида всегда пропадает при половом размножении. Исходя из нашего опыта, органокиборги беременеют очень редко, мы не можем тут рисковать.
— Отстранить от миссий? Эви? – генерал кисло наморщился.
— Придётся как-нибудь без неё, – Кастанеда категорично развёл руками. – Нельзя? Так отложи свои завоевания. Ничего не поделаешь!
— Ох… Раз ты так говоришь. Так и быть, – покорился военачальник. – Надеюсь, ты сам не собираешься устраниться от дел под этим удобным предлогом? Если за ней нужно наблюдение, пусть этим занимаются подчинённые. Да хоть этот пострелёнок, как там его, всё время у тебя там крутился… Флинт, кажется?
— Ты про Рассела? Он уже давно у нас не работает: уволился в прошлом году, – махнул рукой Эрих.
— Правда? А вроде казался способным…
— Перевёлся в другое место. Не переживай, я никуда не денусь. Да и у Эви всё хорошо, надеюсь, так и продолжится.
В лесу, недалеко от тренировочного пустыря, носящего кодовое название «Третий полигон», несколько эльксаримов заготавливали дрова. Сначала Хаттори взобрался на дерево и аккуратно обтесал его от веток с помощью лазеров. Когда остался только голый ствол, всё ещё растущий из земли, эльксарим Рональд завёл руки позади него и соединил указательные пальцы. Вновь разведя их, он сгенерировал промеж их кончиков плазменную нить и отрезал при помощи неё ствол у основания. Придержав дерево, чтобы то не успело завалиться, он сделал таким же образом срез повыше, выбил образовавшееся подпалённое бревно, затем перехватил ствол дерева, снова срезал, выбил бревно, и так прошёлся до самой верхушки, распилив на фрагменты весь ствол.
— Эй, Рон, Рон!
Эльксарим обернулся, стоя перед оставшимся пеньком. Двое физиков затаптывали и закидывали землёй сами брёвна и уже занявшуюся от некоторых из них траву.
— Недостаточно концентрированно вышло, – пожал плечами Рональд, смахнув тлеющий огонёк на коре пенька.
— Халтура, – подметил высокий эльксарим с бородкой.
Он взял бревно и разрубил его напополам одним из лезвий, исходящих от его локтевого сустава. Разрубить удалось со второго удара, а сам сруб вышел косым и неровным.
— У самого халтура, брат Орис, – равнодушно произнёс плазменник.
У девушки со светлыми серебристыми клинками получалось лучше: дерево разрубалось с первого раза на идеально ровные поленья, которые она сразу закидывала в кузов припаркованного рядом грузовика. Оставив ей колку дров, старший физик взобрался туда и принялся укладывать поколотое в аккуратные горки.
— С некаталитовыми клинками неудобно ему, – кивнул в его сторону Хаттори. – Интересно, зачем вдруг хозяину потребовались дрова?
— Не важно, – отозвался плазменник, приноравливаясь нарубить следующее дерево.
Земля у них под ногами в очередной раз содрогнулась, когда над кронами леса вспыхнуло и разлетелось по нескольким параболам оранжево-красное пламя. Эльксаримы подняли головы, направив взгляды в сторону третьего полигона.
— Эви не в духе сегодня, – произнёс Рональд.
— Её не взяли со всеми на Андрию. Это впервые, – объяснил Хаттори. – Она всегда играла главную роль.
— Нас тоже не взяли, – резонно добавил Рон, уже закончив разрубать дерево и затаптывая вновь занявшийся на брёвнах огонь.
Сотрясающие землю залпы продолжались один за другим, и должно быть, ни одной пичужке в окрестных лесах не было покоя. Молодая плазменница не замечала их: её внимание было сосредоточено на голографических объектах, генерируемых специальной тренировочной программой в очках виртуальной реальности. Подвижность и скорость реакции её ничуть не ухудшились. В подавляющем большинстве случаев виртуальные цели не успевали даже открыть огонь, как уже оказывались поражены. Такая тренировка считалась усложнённой, ведь изображения в мозгу не давали возмущения волнового эфира пространства, по которому эльксаримы привыкли ориентироваться во время боя. Но даже ориентируясь исключительно по зрительным образам, Эви удавалось выполнить задачу безупречно. «Дурацкая виртуальность, – подумала она. – Всё не так, как в реальном бою. Мне нужно тренировать другие чувства. У генерала полно мин, но он не разрешил мне тренироваться с ними, потому что «это слишком опасно в моём положении». Какое опасно?! Они ведь так долго детонируют. Зато мои ощущения были бы реальными».
Закончив с рубкой деревьев, Хаттори, Рон и Орис направились к полигону, оставив Люке доставить деревянный груз на базу. Последний сгусток осколочного разряда упал и разорвался всего в нескольких метрах от них. Девушка-эльксарим подняла очки виртуальности, развернувшись и поприветствовав собратьев взглядом.
— Как? – коротко осведомился у неё Рональд.
— Идеально, – ответила Эви. – Я в отличной форме. Почему они не взяли меня с собой?..
Эльксарим-лазерник обнял её сзади, обхватив рукой выступающую округлость живота. Нижние дуги плазменных усилителей действительно уже касались его поверхности, должно быть, при дальнейшем росте живота это станет неудобным для эльксарима.
— Профессор беспокоится за нашего сына, – аргументировал лазерник.
— Я чувствую инстинкт.
Эви положила одну руку сверху, накрыв кисть его руки своей, а другой поддержала свой живот под низ. Эльксаримы поцеловались.
— Непривычно? – спросил тут бородатый физик. – Мне редко удаётся его удовлетворить.
— Понимаю тебя, – отозвалась Эви и добавила. – Теперь.
— У вас будет сын? – переспросил Рон. – Это точно?
— На Шельере видно, – ответил ему Хаттори.
— Первый естественнорождённый эльксарим, – проговорил плазменник, мечтательно подняв глаза. – Не мудрено, что профессор волнуется.
В этот момент все обернулись: к ним снова возвратилась Люка.
— Хозяин ждёт в кабинете инструктажа. У него есть задание для нас.
Эви отстранили от боевых миссий на время, оставшееся до родов – но вместо этого генерал сделал её своим личным телохранителем. Удовольствия поубавилось, конечно, наряду с возможностью использовать своё оружие и способности – но какое-никакое, всё-таки задание от хозяина. Приходилось довольствоваться малым. Покушения на жизнь командующего спецкибернетическим дивизионом случались время от времени. Однажды Эви удалось остановить в сантиметре от его ладони руку «товарища», который собирался, якобы, поздороваться, используя при этом весьма подозрительный приклеенный к ладони шприц. Содержимое его было отправлено на химический анализ, а сам обладатель – в специальную камеру для допросов с пристрастием, где он скоропостижно скончался от яда, который умудрился каким-то образом принять. Вот такие пирожки.
Но ещё до того случая эльксаримов Эви, Хаттори, Рональда, Ориса и Люку генерал взял с собой на одну из военных баз, с руководством которой он намеревался лично договориться о поставках боеприпасов и поддержке авиации для своих захватнических махинаций.
— Где Даниель Брандт? – прозвучал его голос, пропитанный холодным презрением. – Я поражаюсь твоей наглости: прийти ко мне и просить о помощи через день после того, как вы похитили ребёнка.
— Даниель пришёл добровольно, никто не похищал его, – отвечал Эрих.
— Он был младшим сыном мэра. Не знаю, в курсе ли ты, знаток политической ситуации в мире, – но у твоего генерала геморрой не раззудится? Думаю, они уже разносят отделение полиции.
Эрих склонил голову и равнодушно поджал губу.
— У Даниеля были проблемы в семье, – заметил он. – Думаю, отличной версией будет побег из дома. Обычный прецедент для подростка, оказавшегося в трудной ситуации. Мне всё равно, что они придумают, главное, что мальчику помогли.
— Уже? – Рихард оскалился.
— Да, брат.
— Быстро вы воспользовались его семейными проблемами.
— Рихард. Он. Осознал. Инстинкт, – проговорил Эрих, чеканя слова, и сразу увидел знакомую неприязненную ухмылку на лице своего вечного оппонента. Учитель даже не стал ничего говорить вслух. – Снова скажешь, что его нет?
Рихард Кастанеда скептически покачал головой. А Эрих развёл руками.
— Ох… Я тебе двадцать раз говорил. Влечение к эльксагену. Восторженное отношение к эльксаримам. Симптомы неполноты восприятия. Чувство предела. У Даниеля были все симптомы. Инстинкт перехода в эльксарим у пант существует, это факт. Но ты каждый раз забываешь об этом. Я знаю, что бывают упрямые люди, но скажу тебе, брат – только ты не обижайся. Тут кое-что большее, чем банальное упрямство.
Кастанеда младший молча таращил глаза.
— Эклезия поимела тебя, Рихард.
— Что?! Эклезия – это вроде что-то про церковь? – запутавшись, переспросил он.
— Не эта! Эклестаз, – профессор заменил неоднозначный термин. – Морок – знаешь? Наваждение аномальной зоны?
— Это из-за которого родители пант ни на что не способны? Причём тут я? – отозвался Рихард обиженно.
— Ты живёшь в аномальной зоне, разве нет? – резонно заметил Эрих.
— По-твоему, я слишком пассивен?!
— Механизм эклестаза заключается не в пассивности, а в инертности эмоционального восприятия. Как те родители, заселившись в зону в состоянии восторга от курортных условий, природы и удобств, не могут переключить своё восприятие, несмотря даже на пропажи детей, которые здесь происходят. Так и ты не можешь отказаться от своих изначальных предубеждений к военным, несмотря на все объективные данные. С чем приехал – то и «залипло». Это эк-ле-стаз.
— Ну, знаешь ли!
Оскорблённо хлопнув портфелем, директор развернулся и ушёл. Как бы там ни было, он уже опаздывал на работу.
Прода от 23.05.2022, 09:32
Глава 7 - Меланхолия Эви
Профессор Кастанеда ворвался к генералу прямо посреди очередного собрания и бесцеремонно навис перед ним, облокотившись руками о письменный стол. Губы его с мгновение оставались плотно сжаты, глаза бешено таращились в лицо военачальнику.
— Как?! – вскричал он, наконец. – Мексику захватил?!
— Кастанеда, ты чего взбеленился? – искренне недоумевал генерал.
— Молодец! – продолжал Эрих, не обращая никакого внимания на его слова. – А что у тебя под носом творится, не замечаешь?! Да как это можно – проворонить подобное! У тебя киборг… Чёрт!
Ещё пару часов назад, когда Эрих только поднялся и намеревался позавтракать бутербродом, к нему в комнату постучался до крайности смущённый ассистент.
— Что-то срочное? – заволновался профессор, отложив бутерброд.
— Профессор, там эльксаримы вернулись. С острова.
— С ними что-то не так? Кто-то ранен?!
— Да нет, всё вроде как хорошо… Только Эви. Она… беременна.
Кастанеда закашлялся и стукнул себя кулаком в грудь. Глотнул немного кофе.
— Что?! Беременна? – хрипло переспросил он. – Эльксарим?! Это точно, вы уверены?
— Ну, профессор, там невооружённым глазом видно. Пять месяцев беременности, – проговорил ассистент сконфуженно.
— Боже мой… Как такое возможно? Я был уверен, что они… бесплодны! Хотя, собственно, почему бы нет. Её репродуктивная система полностью сохранна…
Договаривая последние слова, он уже спешил по направлению к лифту. Ему не терпелось взглянуть своими глазами, так что он даже забыл про свой завтрак. Вот, наконец, и палата. Девушка-киборг лежала на спине, и выпирающая округлость её живота действительно была достаточно заметна.
— Здравствуй, Эви.
Поздоровавшись, профессор сразу плотно прислонил ладони к коже её живота и прощупал внутреннее уплотнение. Брюшная стенка эльксарима начала уже растягиваться, радужные изгибы контура плазменной индукции по-прежнему просматривались через кожу, хотя и оказались теперь несколько дальше друг от друга. И вдруг… что-то ощутимо толкнуло руку учёного! От неожиданности он её сразу отдёрнул – но потом приложил снова.
— Боже… он шевелится, – ошарашено произнёс он.
— Судя по показаниям мониторинга, плод развивается в срок, около двадцати пяти недель, – доложил один из нескольких собравшихся ассистентов. – Похоже, что он здоров, профессор.
Но Эрих всё ещё не смотрел в монитор.
— Эви, как ты себя чувствуешь? – спросил он у эльксарима, внимательно вглядываясь в её спокойное лицо.
— Хорошо, – ответила девушка.
— Живот болит? Бывает такое?
— Нет.
— Другие ощущения? Напряжение, стягивание? – продолжал Кастанеда свой допрос.
— Да, бывает, – призналась тут Эви.
— В принципе, это нормально. Тренировочные сокращения матки. Она обычная беременная… если не считать каталитической системы и дополнительной пары хромосом.
Сделав такой вывод, Эрих всё-таки обратился к монитору. Благодаря передовым технологиям визуализации, доступным военной медицине, плод размером тридцать два сантиметра от пальчиков на ногах и до темечка, можно было рассмотреть, как под непосредственной видеосъёмкой.
— Профессор, у него… вы видите? – несмело показал ассистент.
— Да… Похоже на хаотические отложения сплава, – согласился с коллегой Эрих. – Посмотрите на состав его крови. Металлофаза.
Ассистент понимающе закивал головой.
— Возьмите у Эви анализ крови, мне нужен его кареотип. Думаю, что всё уже ясно – но лучше будет иметь точные данные, – объяснил Кастанеда.
Обернувшись, он вновь обратился к лежащему на кровати эльксариму.
— Эви. Как давно ты живёшь половой жизнью?
— Четыре года, – ответила девушка.
— И вы… всё это время не предохранялись?
— Нет, никогда.
— Это очень долго… Молодой возраст, при незащищённой половой жизни беременность должна была наступить раньше. Почему так долго?.. Впрочем, Череза и Эсма имеют сексуальные контакты ещё дольше – и никто из них не забеременел и тем более не родил. Периодичность контактов? Пару раз в неделю есть? – спросил он у девушки-киборга.
— Есть, – как обычно, без тени смущения, отозвалась та, словно речь шла не о её интимной жизни, а о распорядке тренировок, к примеру.
— Постоянно?
— Практически постоянно, – честно призналась Эви.
— Очень странно… Такая низкая фертильность. Значит, его отец – Хаттори?
— Да, – снова уверенно отозвалась девушка.
— У неё был только один партнёр… Это феноменально. Почему только у них получилось? В принципе, ничто не должно препятствовать вынашиванию и рождению ребёнка – но такие трудности с зачатием настораживают. Мы должны беречь эту беременность, как зеницу ока! – заключил, наконец, профессор. – Подумать только, что он позволял ей участвовать в боевых операциях! Бездушная сволочь!
В глубине бездонного, как самое ясное ночное небо, взгляда эльксарима зародилась тревога – но разумеется, никто из присутствовавших не заметил этого.
— У тебя тут киборги беременеют! А ты ни сном, ни духом, – закончил Эрих Кастанеда, продолжая нависать над генералом, как прокурор. – Там же вот такое пузо! Или ты подслеповат стал на старости лет?! Скоро усилители менять ей придётся – задевают.
— Моя Эви – на сносях? – заинтригованно переспросил военачальник.
— О чём я тебе тут битых пятнадцать минут толкую?! – Кастанеда сложил руки на груди и властно затребовал. – Отстрани её от миссий.
— А что, она плохо себя чувствует? Какие-то осложнения? – переспросил генерал.
— Нет. Но мы не можем рисковать, – объяснил профессор твёрдо. – Чтобы беременная женщина участвовала в боевых операциях, фактически, на войне! Это же уму непостижимо! К тому же, это не просто рядовая беременность. Я проверил ДНК ребёнка. Сорок восемь хромосом. Он эльксарим! Собственно, это и так видно. Нулевая пара хромосом унаследовалась. В отличие от пант, у которых нулевая плазмида всегда пропадает при половом размножении. Исходя из нашего опыта, органокиборги беременеют очень редко, мы не можем тут рисковать.
— Отстранить от миссий? Эви? – генерал кисло наморщился.
— Придётся как-нибудь без неё, – Кастанеда категорично развёл руками. – Нельзя? Так отложи свои завоевания. Ничего не поделаешь!
— Ох… Раз ты так говоришь. Так и быть, – покорился военачальник. – Надеюсь, ты сам не собираешься устраниться от дел под этим удобным предлогом? Если за ней нужно наблюдение, пусть этим занимаются подчинённые. Да хоть этот пострелёнок, как там его, всё время у тебя там крутился… Флинт, кажется?
— Ты про Рассела? Он уже давно у нас не работает: уволился в прошлом году, – махнул рукой Эрих.
— Правда? А вроде казался способным…
— Перевёлся в другое место. Не переживай, я никуда не денусь. Да и у Эви всё хорошо, надеюсь, так и продолжится.
В лесу, недалеко от тренировочного пустыря, носящего кодовое название «Третий полигон», несколько эльксаримов заготавливали дрова. Сначала Хаттори взобрался на дерево и аккуратно обтесал его от веток с помощью лазеров. Когда остался только голый ствол, всё ещё растущий из земли, эльксарим Рональд завёл руки позади него и соединил указательные пальцы. Вновь разведя их, он сгенерировал промеж их кончиков плазменную нить и отрезал при помощи неё ствол у основания. Придержав дерево, чтобы то не успело завалиться, он сделал таким же образом срез повыше, выбил образовавшееся подпалённое бревно, затем перехватил ствол дерева, снова срезал, выбил бревно, и так прошёлся до самой верхушки, распилив на фрагменты весь ствол.
— Эй, Рон, Рон!
Эльксарим обернулся, стоя перед оставшимся пеньком. Двое физиков затаптывали и закидывали землёй сами брёвна и уже занявшуюся от некоторых из них траву.
— Недостаточно концентрированно вышло, – пожал плечами Рональд, смахнув тлеющий огонёк на коре пенька.
— Халтура, – подметил высокий эльксарим с бородкой.
Он взял бревно и разрубил его напополам одним из лезвий, исходящих от его локтевого сустава. Разрубить удалось со второго удара, а сам сруб вышел косым и неровным.
— У самого халтура, брат Орис, – равнодушно произнёс плазменник.
У девушки со светлыми серебристыми клинками получалось лучше: дерево разрубалось с первого раза на идеально ровные поленья, которые она сразу закидывала в кузов припаркованного рядом грузовика. Оставив ей колку дров, старший физик взобрался туда и принялся укладывать поколотое в аккуратные горки.
— С некаталитовыми клинками неудобно ему, – кивнул в его сторону Хаттори. – Интересно, зачем вдруг хозяину потребовались дрова?
— Не важно, – отозвался плазменник, приноравливаясь нарубить следующее дерево.
Земля у них под ногами в очередной раз содрогнулась, когда над кронами леса вспыхнуло и разлетелось по нескольким параболам оранжево-красное пламя. Эльксаримы подняли головы, направив взгляды в сторону третьего полигона.
— Эви не в духе сегодня, – произнёс Рональд.
— Её не взяли со всеми на Андрию. Это впервые, – объяснил Хаттори. – Она всегда играла главную роль.
— Нас тоже не взяли, – резонно добавил Рон, уже закончив разрубать дерево и затаптывая вновь занявшийся на брёвнах огонь.
Сотрясающие землю залпы продолжались один за другим, и должно быть, ни одной пичужке в окрестных лесах не было покоя. Молодая плазменница не замечала их: её внимание было сосредоточено на голографических объектах, генерируемых специальной тренировочной программой в очках виртуальной реальности. Подвижность и скорость реакции её ничуть не ухудшились. В подавляющем большинстве случаев виртуальные цели не успевали даже открыть огонь, как уже оказывались поражены. Такая тренировка считалась усложнённой, ведь изображения в мозгу не давали возмущения волнового эфира пространства, по которому эльксаримы привыкли ориентироваться во время боя. Но даже ориентируясь исключительно по зрительным образам, Эви удавалось выполнить задачу безупречно. «Дурацкая виртуальность, – подумала она. – Всё не так, как в реальном бою. Мне нужно тренировать другие чувства. У генерала полно мин, но он не разрешил мне тренироваться с ними, потому что «это слишком опасно в моём положении». Какое опасно?! Они ведь так долго детонируют. Зато мои ощущения были бы реальными».
Закончив с рубкой деревьев, Хаттори, Рон и Орис направились к полигону, оставив Люке доставить деревянный груз на базу. Последний сгусток осколочного разряда упал и разорвался всего в нескольких метрах от них. Девушка-эльксарим подняла очки виртуальности, развернувшись и поприветствовав собратьев взглядом.
— Как? – коротко осведомился у неё Рональд.
— Идеально, – ответила Эви. – Я в отличной форме. Почему они не взяли меня с собой?..
Эльксарим-лазерник обнял её сзади, обхватив рукой выступающую округлость живота. Нижние дуги плазменных усилителей действительно уже касались его поверхности, должно быть, при дальнейшем росте живота это станет неудобным для эльксарима.
— Профессор беспокоится за нашего сына, – аргументировал лазерник.
— Я чувствую инстинкт.
Эви положила одну руку сверху, накрыв кисть его руки своей, а другой поддержала свой живот под низ. Эльксаримы поцеловались.
— Непривычно? – спросил тут бородатый физик. – Мне редко удаётся его удовлетворить.
— Понимаю тебя, – отозвалась Эви и добавила. – Теперь.
— У вас будет сын? – переспросил Рон. – Это точно?
— На Шельере видно, – ответил ему Хаттори.
— Первый естественнорождённый эльксарим, – проговорил плазменник, мечтательно подняв глаза. – Не мудрено, что профессор волнуется.
В этот момент все обернулись: к ним снова возвратилась Люка.
— Хозяин ждёт в кабинете инструктажа. У него есть задание для нас.
Эви отстранили от боевых миссий на время, оставшееся до родов – но вместо этого генерал сделал её своим личным телохранителем. Удовольствия поубавилось, конечно, наряду с возможностью использовать своё оружие и способности – но какое-никакое, всё-таки задание от хозяина. Приходилось довольствоваться малым. Покушения на жизнь командующего спецкибернетическим дивизионом случались время от времени. Однажды Эви удалось остановить в сантиметре от его ладони руку «товарища», который собирался, якобы, поздороваться, используя при этом весьма подозрительный приклеенный к ладони шприц. Содержимое его было отправлено на химический анализ, а сам обладатель – в специальную камеру для допросов с пристрастием, где он скоропостижно скончался от яда, который умудрился каким-то образом принять. Вот такие пирожки.
Но ещё до того случая эльксаримов Эви, Хаттори, Рональда, Ориса и Люку генерал взял с собой на одну из военных баз, с руководством которой он намеревался лично договориться о поставках боеприпасов и поддержке авиации для своих захватнических махинаций.
