Северин беззвучно хохотнул, наслаждаясь незамутненной практичностью соотечественницы.
- Бррр... Разве только специально вызвать сюда варваров, - предположил он. Климат Алнота отлично стимулировал умственную деятельность. - Вроде как мы с Клейтом тебя в плен захватили. Как тебе?
- Неплохо, - холод и Ливию заставлял соображать быстро, почти с рат-скоростью. - Пуна после переработки хватит на пару выстрелов из турели. Но есть один минус. Мне придется полностью тебе довериться.
Что ж, логика прирожденного наварха безупречна.
- Наш случай удивительно симметричен, - хмыкнул Марк. - Мне ведь тоже придется довериться тебе, а ведь ты вправе сдать меня первому же республиканскому патрулю. Так как ты поступишь со мной, Аквилина?
Интересный вопрос, верно?
- Не сдам я тебя никому, - отрезала она, поморщившись. - Самой пригодишься. В качестве кого - пока не знаю, но лишним точно не будешь. Кроме того... "Аквиле" сейчас нет резона лишний раз встречаться с патрулями. Я пока не расскажу тебе всего, но на борту моего корабля есть человек, который все разъяснит подробно. Гай Ацилий Курион - слышал о нем? Лидер популяров. Ему очень интересен будешь ты сам и "Севера". Bona Dea, как же холодно! Если слово наварха "Аквилы" что-то значит для тебя, я его даю. Я тебя не сдам.
Вот так сходу раскрывать все карты Ливия не спешила. Да и сложно предугадать реакцию человека, так давно оторванного от Республики, на признание: дескать, я только называюсь навархом, а на самом деле – командир бродячей банды мятежников, среди которых самым нормальным на поверку может оказаться «летучий» префект. Хотя нет, все-таки Фиделис.
«Однако! - мысленно всплеснул руками Марк. - А тут дело нечисто! Курион, лидер популяров - на «Аквиле»? Вот так номер!» Фурий не ожидал, что кто-то сумеет его по-настоящему удивить и заинтересовать.
- Я тоже не предам тебя, Ливия Терция, можешь быть уверена, - крайне серьезно сказал Северин. - Обещаю.
В лояльности Клейта он и не сомневался. Данайцу общество дикарей и варваров надоело до тошноты. Он давно рвался в цивилизацию.
- Тогда решено. Придумать, как заманить варваров и захватить какую-нибудь посудину, способную выйти на орбиту, мы можем и внутри. Можем даже в рубке, - Аквилина не удержалась от лукавого смешка. Перспектива потратить калории на обогрев самым естественным путем уже не казалась ей таким уж расточительством. - Но предлагаю подождать до утра - обзор будет лучше. Да и моему префекту надо дать шанс спасти наварха. Вдруг успеет?
Фурий покосился на собеседницу с сочувствием.
«Значит, в этом отношении на флоте ничего за последние 10 лет не изменилось. Женщине-наварху по-прежнему неуместно посещать своих корабельных амикусов» - подумалось ему.
Ливия расшифровала его взгляд несколько предвзято, но не обиделась и тем паче не смутилась своей активности:
- Я не настаиваю. Хотя с моим префектом - и с Антонием! - ты бы тоже озверел, - пожала плечами она: - Ладно, пошли на борт. Калорий жалко.
- Погоди! - почти выкрикнул Фурий, удерживая Ливию на месте. - Я должен тебе рассказать о "Севере".
Он вдруг понял, что сейчас у него появился единственный, уникальный шанс рассказать кому-то правду о своем корабле. Другого может просто не случиться. Через несколько часов, когда сюда явятся местные бандиты, его, скорее всего, убьют. А при психокорректоре, при Антонии, говорить не хотелось. Поэтому — прямо здесь и только сейчас.
- Я не настаиваю, - с нажимом повторила Аквилина свои недавние слова, но совершенно иным тоном. - Тебе необязательно... - она запнулась, подбирая слово для того, что собирался сделать Марк Фурий. Как это назвать? "Обнажаться?" "Выворачивать душу?" "Сдирать с себя кожу?" Нет названия тому, что случается с навархом, потерявшим корабль, пережившим его. Расспрашивать о таком - подлость, а выслушивать - еще хуже. - Я верю тебе и так, Марк Фурий.
- Нет, ты не понимаешь! Вера не нужна, нужна правда! - страстно воскликнул Фурий.- Ты - наварх, ты сумеешь донести ей до границ Республики. У тебя же на борту сенатор! Ацилий Курион! Он точно не будет молчать.
Он захлебывался словами, будто пронизывающий ветер выдирал их с корнем прямо изо рта. Пар от дыхания становился всё гуще, всё больше похожим на дым, словно изнутри Фурий заживо горел
- Ты должна знать! - надрывно кричал он, то ли захлебываясь, то ли задыхаясь. - Все должны. Не было никакой ошибки в расчетах, ничего подобного. Это ложь, Аквилина, огромная подлая ложь! Дружественный огонь, это был он. Это "Фортуна" убила мою "Северу"! Не знаю, случайно или специально. Но это они ударили по моей триреме нейрофагом, а потом... Потом они стали заметать следы, подтирать за собой, прятать концы. А тут я — живой и с покореженными мозгами. Нужно было просто добить, все равно ведь в коме. Но они, - он яростно ткнул пальцем в обшивку, оставив на ледяном металле кусочек кожи, как бы указывая на Антония, притаившегося внутри. - Они решили поэкспериментировать, заставить меня самого придумать собственную вину. Хотели затеять показательный процесс. Но я их, - он снова кивнул в сторону невидимого психокорректора, - я их обманул. И сбежал. Теперь я — всё, что осталось от "Северы", я - правда и честь её экипажа. Они не были ни трусами, ни болванами. Их предали и убили! Поэтому я и рассказываю тебе, Аквилина.
За десять лет правда о «Севере» как следует настоялась, став чистым огнем и ядом. И Марк Фурий сам себе напоминал какое-то мифическое существо — дышащее смертью, переполненное жаждой отомстить. Любой ценой!
Ливия невольно отшатнулась, уперлась лопатками в покрытый изморозью металл, словно хотела врасти, спрятаться. Она перестала замечать холод. То ли модифицированный организм звездолетчицы приспособился, то ли по сравнению с ледяной пропастью, которую прямо перед ней распахнул Фурий, легкий сквознячок Алнота - так, детские шалости... И нет ни слова лжи в том, что он сказал. Мертвецы не лгут.
Но он жив, все еще жив – настоящий, дышащий и кричащий Фурий с горячей кровью, со словами, облачками пара, срывающимися с губ. Не тень с берегов Леты. Пока не тень. Живой человек, заплутавший среди мертвецов. Надо лишь протянуть руку – и перетерпеть мгновенный не-живой холод…
Она помолчала немного, а потом шагнула навстречу и медленно проговорила:
- Знаешь, Марк Фурий, я думала, что меня уже никто не удивит. Мой префект умеет летать и прямо сейчас где-то там, - она дернула подбородком вверх, к звездам, - ведет нашу "Аквилу" в бой, сидя в кресле наварха. Я подняла мятеж, чтобы вытащить с Цикуты Вирозы лигария, который прежде был патрицием Ацилием. Украла психокорректора, в конце концов. Что среди звезд могло меня поразить? Но ты смог. Что ж, здравствуй снова, Марк Северин. Я не ошиблась - на "Аквиле" тебе самое место. Добро пожаловать на борт, - и протянула ему ладонь. - Ты не один. И мы теперь тоже. С нами "Севера". Ведь ты и она - с нами?
Марк Фурий даже голову к плечу склонил, разглядывая Аквилину. Тут есть, над чем поразмыслить на досуге.
- А я-то считал себя самым безумным навархом Республики.
- Ты себе бессовестно льстил, Марк Фурий, - усмехнулась она, но сразу же посерьезнела: - Но теперь у нас две проблемы. Первая: мы обязаны выжить. Желательно, оба. И вторая: у меня на борту Фортуната. Кассия, осужденная манипулария с "Фортуны". Она была лигарией, напарницей Ацилия, а теперь - его... как это называется? - дестината. Невеста патриция.
Ого! Пожалуй, только беглый наварх убитой «Северы» мог по достоинству оценить уникальный звездный бестиарий, собранный на борту "Аквилы": летающий Марций; патриций, который был лигарием и теперь решил взять в жены бывшую манипуларию-Фортунату; похищенный психокорректор и мятежный наварх во главе. Круто! Нет слов.
- Вот такая я загадочная женщина, - верно расценила его молчание Ливия. - А еще у меня ручной сцинк есть, - и вдруг оскалилась, сверкнула глазами: - Чтобы ты не счел нас просто сборищем мятежных психов, скажу так: "Аквила" - корабль, который изменит нашу Республику. Если уцелеет. И если уцелеем мы. Ты с нами?
И она еще спрашивает!
- До самой смерти, Аквилина! - яростно кивнул Марк и крепко сжал её ладонь.
И звезды над Алнотом засвидетельствовали союз, если говорить языком поэтов. Но погодка не располагала к поэзии.
- Вот и славно, - Ливия потерла руки и подмигнула: - Отлично! Еще один опытный офицер на мостике - это просто дар богов. Я тебя включу в расписание, и у каждого прибавится хотя бы полчаса лишних на отдых... - Аквилина уже деловито прикидывала выгоды от нового члена экипажа. - А Клейта твоего определим в рекреацию - вигилии будут визжать от счастья... Все! Пошли на борт, а то мы сейчас точно окоченеем.
Это был хороший план, не просто за неимением лучшего, а действительно хороший. Нельзя сказать, чтобы Ливия успела соскучиться по варварам, пинкам, плевкам и монтажной ленте на запястьях, но навархи созданы, чтобы действовать, действовать, а не прозябать в ожидании спасения, сидя по уши в ледяной грязи. Такая порода. Но если у Аквилины не было сомнений в необходимости риска, то при Луции Антонии о грядущих опасностях лучше было даже не заикаться. Ливия не обольщалась насчет твердости духа психокорректора: Антоний был существом исключительно мирным, несмотря на принадлежность к такой однозначной структуре, как служба психокоррекции. Он и его коллеги имели дело с гражданами лояльными и безоружными, в идеале – вообще неспособными «дать сдачи». Безнаказанность, как известно, развращает. Табельное оружие Антония мирно пылилось в сейфе, в боевых действиях он прежде не участвовал, а трусливая истерика во время крушения «гарпаго» продемонстрировала наварху, что Луций Антоний, говоря по-простому, слабак. Значит, он не только пыток не выдержит, но и запаникует в самый неподходящий момент и провалит всю операцию. И слово наварха для него не закон, а повод для очередного исследования. Так что от данайца и то будет больше проку, чем от Цикутина.
Решение могло быть только одно: Антония надо обезвредить прежде, чем реализовать план спасения. Ливия, пожалуй, и вовсе избавилась бы от пленника, но… Во-первых, он мог еще пригодиться. Во-вторых, Цикутин подпадал под юрисдикцию «консула», то бишь – Гая Ацилия, а в этих вопросах Аквилина была щепетильна. В-третьих же, у Квинта Марция, как наиболее пострадавшего от деятельности Антония, прав на него было больше. И у Марка Фурия, к слову, наверное, тоже. Ливия прикинула так и этак, но в итоге решила, что Цикутину пока рановато в утилизатор. Но чтобы избавить его от страданий, а себя – от искушения, собственноручно оглушила, а потом связала бедолагу, рассудив, что то, о чем Антоний не знает, его не побеспокоит. А вернуть Луция на «Аквилу» можно и не приводя в сознание. Не такой уж он тяжелый.
Клейт, кажется, только и ждал, что Фурий полюбовно договорится с навархом «Аквилы» об их скорейшей эвакуации с Алнота.
- Ну как? - спросил он. - Чего она сказала?
- Даже не знаю... Ты должен мне помочь, - серьезно молвил Марк. - Иначе... Сам считать умеешь, - подразумевая, что из четырех человек, спрятавшихся в обломках «гарпаго», трое — республиканцы. А кое-кто в явном меньшинстве и просто обязан доказать остальным свою полезность в качестве живого и деятельного помощника. Прямо сейчас. А то ведь и в реактор можно отправиться.
- Что хочешь сделаю! - обрадовался Клейт и, многозначительно скосив глаза на Ливию, громко сообщил. - Ты меня знаешь, Фурий, слово командира — это закон.
О да! Марк знал данайцев слишком хорошо, чтобы так вот сразу, без предварительных условий, исполнять их тайные и явные желания. Они моментально теряют всякую осторожность и наглеют прямо на глазах. Часа не пройдет, Клейт начнет капризничать: и голодно ему, и холодно, и никто не чешет пяток, и почему так медленно спасаемся.
- Поглядим, - неопределенно буркнул Фурий. - Лучше подскажи мне, кто из местных атаманов самый рисковый, но при этом не самый жадный? Кого лучше выманить? Хлодарда?
Клейт размышлял недолго.
- Он — трус. Явится сюда с целой армией, не отобьемся.
- Фалько?
Его данаец тоже не жаловал. Слишком жесток, даже для Алнота. Марк не спорил, полагаясь на информированность связиста. Любой данаец в любой обстановке будет тщательно собирать сплетни, слухи, проверять и перепроверять данные, классифицировать потенциальных врагов и союзников.
- Тогда кто? Чтобы и рискнул, и без армии, и не сожрал живьем?
Клейт промаялся примерно с четверть часа, бормоча себе под нос и почесываясь во всех доступных местах. Что ни говори, а планета Алнот — суровое место, здесь нет места слабакам.
- Ханнон, - выдал данаец после внутреннего мозгового штурма. - У них с Дагоном были делишки. Какие - не скажу, но тот хорошего мнения был.
Прозвучало не слишком убедительно. Пун пуну, как известно, глаз не выколет, но на всех остальных правило не распространяется.
- И я помню только его позывные, - изобразил простодушную улыбку лукавый Клейт.
«Очень по-данайски, - нахмурился Марк. - Или он успел «заразиться» хитростью задницы у психокорректора?»
- Отлично. Вызывай его, но если что-то пойдет не так — пристрелю.
- Да пожалуйста! - беспечно фыркнул Клейт, но за дело принялся с прямо-таки республиканским кипучим энтузиазмом.
Марк его очень понимал. Здесь, на Алноте, всем приходилось тяжко, особенно цивилизованным людям, привыкшим к главенству пусть суровых, но законов. К наличию гражданских прав и свобод, сколь бы призрачны они ни были, например. Право сильного лишь тогда хорошо, когда это твое собственное право. Фурий не любил вспоминать, как вписывался в здешние реалии. Хотя уж ему-то точно повезло, как-никак, республиканские офицеры флота везде в цене. Марку быстро нашлось место астрогатора, а вместе с ним и покровительство одного из главарей, означавшее — долю в добыче, правда, очень небольшую, приличную еду, выпивку и доступ к женщинам. Блага, которыми Северин пользовался очень аккуратно. У него уже была главная привилегия — он летал. Остальное — по мере надобности.
Клейту пришлось приложить втрое больше усилий, чтобы выжить. И только за то, как виртуозно он сумел приспособиться к варварским нравам, его следовало уважать и ценить.
Марк еще немного подумал и понял, что данайцу можно доверять. Тот сделал идеальный выбор. Пунское землячество считалось самым сплоченным, и Дагон, служа своему хозяину-галлу, никогда не отрекался от сородичей, а если выпадала возможность, то помогал по-всякому, тем паче, когда тот выбился в главари. Пусть Ханнон — хищник мелкий, зато он не станет трубить на всю планету, что засек передачу с упавшего «гарпаго», он явится поживиться с парой боевиков из самых проверенных.
- Отличная мысль, Клейт, - не удержался и похвалил данайца Фурий.
- А то! Небось, уже чешет сюда весь в предвкушении.
- А что ты ему посулил?
- Наварха. Живого республиканского наварха в заложниках! - хохотнул тот. - Редкий товарец — дорогого стоит.
- Кстати, - заметила Ливия, заглядывая в рубку, - о навархах. Марк Фурий, похоже, мне пора входить в роль, - она показала моток монтажной ленты и подмигнула, дескать, давай, связывай.
- Не уверен, что это необходимо, - поморщился Фурий, когда Аквилина, усевшись на палубу, протянула ему руки. – Можно сделать так, чтобы ты могла освободиться…
- Бррр... Разве только специально вызвать сюда варваров, - предположил он. Климат Алнота отлично стимулировал умственную деятельность. - Вроде как мы с Клейтом тебя в плен захватили. Как тебе?
- Неплохо, - холод и Ливию заставлял соображать быстро, почти с рат-скоростью. - Пуна после переработки хватит на пару выстрелов из турели. Но есть один минус. Мне придется полностью тебе довериться.
Что ж, логика прирожденного наварха безупречна.
- Наш случай удивительно симметричен, - хмыкнул Марк. - Мне ведь тоже придется довериться тебе, а ведь ты вправе сдать меня первому же республиканскому патрулю. Так как ты поступишь со мной, Аквилина?
Интересный вопрос, верно?
- Не сдам я тебя никому, - отрезала она, поморщившись. - Самой пригодишься. В качестве кого - пока не знаю, но лишним точно не будешь. Кроме того... "Аквиле" сейчас нет резона лишний раз встречаться с патрулями. Я пока не расскажу тебе всего, но на борту моего корабля есть человек, который все разъяснит подробно. Гай Ацилий Курион - слышал о нем? Лидер популяров. Ему очень интересен будешь ты сам и "Севера". Bona Dea, как же холодно! Если слово наварха "Аквилы" что-то значит для тебя, я его даю. Я тебя не сдам.
Вот так сходу раскрывать все карты Ливия не спешила. Да и сложно предугадать реакцию человека, так давно оторванного от Республики, на признание: дескать, я только называюсь навархом, а на самом деле – командир бродячей банды мятежников, среди которых самым нормальным на поверку может оказаться «летучий» префект. Хотя нет, все-таки Фиделис.
«Однако! - мысленно всплеснул руками Марк. - А тут дело нечисто! Курион, лидер популяров - на «Аквиле»? Вот так номер!» Фурий не ожидал, что кто-то сумеет его по-настоящему удивить и заинтересовать.
- Я тоже не предам тебя, Ливия Терция, можешь быть уверена, - крайне серьезно сказал Северин. - Обещаю.
В лояльности Клейта он и не сомневался. Данайцу общество дикарей и варваров надоело до тошноты. Он давно рвался в цивилизацию.
- Тогда решено. Придумать, как заманить варваров и захватить какую-нибудь посудину, способную выйти на орбиту, мы можем и внутри. Можем даже в рубке, - Аквилина не удержалась от лукавого смешка. Перспектива потратить калории на обогрев самым естественным путем уже не казалась ей таким уж расточительством. - Но предлагаю подождать до утра - обзор будет лучше. Да и моему префекту надо дать шанс спасти наварха. Вдруг успеет?
Фурий покосился на собеседницу с сочувствием.
«Значит, в этом отношении на флоте ничего за последние 10 лет не изменилось. Женщине-наварху по-прежнему неуместно посещать своих корабельных амикусов» - подумалось ему.
Ливия расшифровала его взгляд несколько предвзято, но не обиделась и тем паче не смутилась своей активности:
- Я не настаиваю. Хотя с моим префектом - и с Антонием! - ты бы тоже озверел, - пожала плечами она: - Ладно, пошли на борт. Калорий жалко.
- Погоди! - почти выкрикнул Фурий, удерживая Ливию на месте. - Я должен тебе рассказать о "Севере".
Он вдруг понял, что сейчас у него появился единственный, уникальный шанс рассказать кому-то правду о своем корабле. Другого может просто не случиться. Через несколько часов, когда сюда явятся местные бандиты, его, скорее всего, убьют. А при психокорректоре, при Антонии, говорить не хотелось. Поэтому — прямо здесь и только сейчас.
- Я не настаиваю, - с нажимом повторила Аквилина свои недавние слова, но совершенно иным тоном. - Тебе необязательно... - она запнулась, подбирая слово для того, что собирался сделать Марк Фурий. Как это назвать? "Обнажаться?" "Выворачивать душу?" "Сдирать с себя кожу?" Нет названия тому, что случается с навархом, потерявшим корабль, пережившим его. Расспрашивать о таком - подлость, а выслушивать - еще хуже. - Я верю тебе и так, Марк Фурий.
- Нет, ты не понимаешь! Вера не нужна, нужна правда! - страстно воскликнул Фурий.- Ты - наварх, ты сумеешь донести ей до границ Республики. У тебя же на борту сенатор! Ацилий Курион! Он точно не будет молчать.
Он захлебывался словами, будто пронизывающий ветер выдирал их с корнем прямо изо рта. Пар от дыхания становился всё гуще, всё больше похожим на дым, словно изнутри Фурий заживо горел
- Ты должна знать! - надрывно кричал он, то ли захлебываясь, то ли задыхаясь. - Все должны. Не было никакой ошибки в расчетах, ничего подобного. Это ложь, Аквилина, огромная подлая ложь! Дружественный огонь, это был он. Это "Фортуна" убила мою "Северу"! Не знаю, случайно или специально. Но это они ударили по моей триреме нейрофагом, а потом... Потом они стали заметать следы, подтирать за собой, прятать концы. А тут я — живой и с покореженными мозгами. Нужно было просто добить, все равно ведь в коме. Но они, - он яростно ткнул пальцем в обшивку, оставив на ледяном металле кусочек кожи, как бы указывая на Антония, притаившегося внутри. - Они решили поэкспериментировать, заставить меня самого придумать собственную вину. Хотели затеять показательный процесс. Но я их, - он снова кивнул в сторону невидимого психокорректора, - я их обманул. И сбежал. Теперь я — всё, что осталось от "Северы", я - правда и честь её экипажа. Они не были ни трусами, ни болванами. Их предали и убили! Поэтому я и рассказываю тебе, Аквилина.
За десять лет правда о «Севере» как следует настоялась, став чистым огнем и ядом. И Марк Фурий сам себе напоминал какое-то мифическое существо — дышащее смертью, переполненное жаждой отомстить. Любой ценой!
Ливия невольно отшатнулась, уперлась лопатками в покрытый изморозью металл, словно хотела врасти, спрятаться. Она перестала замечать холод. То ли модифицированный организм звездолетчицы приспособился, то ли по сравнению с ледяной пропастью, которую прямо перед ней распахнул Фурий, легкий сквознячок Алнота - так, детские шалости... И нет ни слова лжи в том, что он сказал. Мертвецы не лгут.
Но он жив, все еще жив – настоящий, дышащий и кричащий Фурий с горячей кровью, со словами, облачками пара, срывающимися с губ. Не тень с берегов Леты. Пока не тень. Живой человек, заплутавший среди мертвецов. Надо лишь протянуть руку – и перетерпеть мгновенный не-живой холод…
Она помолчала немного, а потом шагнула навстречу и медленно проговорила:
- Знаешь, Марк Фурий, я думала, что меня уже никто не удивит. Мой префект умеет летать и прямо сейчас где-то там, - она дернула подбородком вверх, к звездам, - ведет нашу "Аквилу" в бой, сидя в кресле наварха. Я подняла мятеж, чтобы вытащить с Цикуты Вирозы лигария, который прежде был патрицием Ацилием. Украла психокорректора, в конце концов. Что среди звезд могло меня поразить? Но ты смог. Что ж, здравствуй снова, Марк Северин. Я не ошиблась - на "Аквиле" тебе самое место. Добро пожаловать на борт, - и протянула ему ладонь. - Ты не один. И мы теперь тоже. С нами "Севера". Ведь ты и она - с нами?
Марк Фурий даже голову к плечу склонил, разглядывая Аквилину. Тут есть, над чем поразмыслить на досуге.
- А я-то считал себя самым безумным навархом Республики.
- Ты себе бессовестно льстил, Марк Фурий, - усмехнулась она, но сразу же посерьезнела: - Но теперь у нас две проблемы. Первая: мы обязаны выжить. Желательно, оба. И вторая: у меня на борту Фортуната. Кассия, осужденная манипулария с "Фортуны". Она была лигарией, напарницей Ацилия, а теперь - его... как это называется? - дестината. Невеста патриция.
Ого! Пожалуй, только беглый наварх убитой «Северы» мог по достоинству оценить уникальный звездный бестиарий, собранный на борту "Аквилы": летающий Марций; патриций, который был лигарием и теперь решил взять в жены бывшую манипуларию-Фортунату; похищенный психокорректор и мятежный наварх во главе. Круто! Нет слов.
- Вот такая я загадочная женщина, - верно расценила его молчание Ливия. - А еще у меня ручной сцинк есть, - и вдруг оскалилась, сверкнула глазами: - Чтобы ты не счел нас просто сборищем мятежных психов, скажу так: "Аквила" - корабль, который изменит нашу Республику. Если уцелеет. И если уцелеем мы. Ты с нами?
И она еще спрашивает!
- До самой смерти, Аквилина! - яростно кивнул Марк и крепко сжал её ладонь.
И звезды над Алнотом засвидетельствовали союз, если говорить языком поэтов. Но погодка не располагала к поэзии.
- Вот и славно, - Ливия потерла руки и подмигнула: - Отлично! Еще один опытный офицер на мостике - это просто дар богов. Я тебя включу в расписание, и у каждого прибавится хотя бы полчаса лишних на отдых... - Аквилина уже деловито прикидывала выгоды от нового члена экипажа. - А Клейта твоего определим в рекреацию - вигилии будут визжать от счастья... Все! Пошли на борт, а то мы сейчас точно окоченеем.
Это был хороший план, не просто за неимением лучшего, а действительно хороший. Нельзя сказать, чтобы Ливия успела соскучиться по варварам, пинкам, плевкам и монтажной ленте на запястьях, но навархи созданы, чтобы действовать, действовать, а не прозябать в ожидании спасения, сидя по уши в ледяной грязи. Такая порода. Но если у Аквилины не было сомнений в необходимости риска, то при Луции Антонии о грядущих опасностях лучше было даже не заикаться. Ливия не обольщалась насчет твердости духа психокорректора: Антоний был существом исключительно мирным, несмотря на принадлежность к такой однозначной структуре, как служба психокоррекции. Он и его коллеги имели дело с гражданами лояльными и безоружными, в идеале – вообще неспособными «дать сдачи». Безнаказанность, как известно, развращает. Табельное оружие Антония мирно пылилось в сейфе, в боевых действиях он прежде не участвовал, а трусливая истерика во время крушения «гарпаго» продемонстрировала наварху, что Луций Антоний, говоря по-простому, слабак. Значит, он не только пыток не выдержит, но и запаникует в самый неподходящий момент и провалит всю операцию. И слово наварха для него не закон, а повод для очередного исследования. Так что от данайца и то будет больше проку, чем от Цикутина.
Решение могло быть только одно: Антония надо обезвредить прежде, чем реализовать план спасения. Ливия, пожалуй, и вовсе избавилась бы от пленника, но… Во-первых, он мог еще пригодиться. Во-вторых, Цикутин подпадал под юрисдикцию «консула», то бишь – Гая Ацилия, а в этих вопросах Аквилина была щепетильна. В-третьих же, у Квинта Марция, как наиболее пострадавшего от деятельности Антония, прав на него было больше. И у Марка Фурия, к слову, наверное, тоже. Ливия прикинула так и этак, но в итоге решила, что Цикутину пока рановато в утилизатор. Но чтобы избавить его от страданий, а себя – от искушения, собственноручно оглушила, а потом связала бедолагу, рассудив, что то, о чем Антоний не знает, его не побеспокоит. А вернуть Луция на «Аквилу» можно и не приводя в сознание. Не такой уж он тяжелый.
Клейт, кажется, только и ждал, что Фурий полюбовно договорится с навархом «Аквилы» об их скорейшей эвакуации с Алнота.
- Ну как? - спросил он. - Чего она сказала?
- Даже не знаю... Ты должен мне помочь, - серьезно молвил Марк. - Иначе... Сам считать умеешь, - подразумевая, что из четырех человек, спрятавшихся в обломках «гарпаго», трое — республиканцы. А кое-кто в явном меньшинстве и просто обязан доказать остальным свою полезность в качестве живого и деятельного помощника. Прямо сейчас. А то ведь и в реактор можно отправиться.
- Что хочешь сделаю! - обрадовался Клейт и, многозначительно скосив глаза на Ливию, громко сообщил. - Ты меня знаешь, Фурий, слово командира — это закон.
О да! Марк знал данайцев слишком хорошо, чтобы так вот сразу, без предварительных условий, исполнять их тайные и явные желания. Они моментально теряют всякую осторожность и наглеют прямо на глазах. Часа не пройдет, Клейт начнет капризничать: и голодно ему, и холодно, и никто не чешет пяток, и почему так медленно спасаемся.
- Поглядим, - неопределенно буркнул Фурий. - Лучше подскажи мне, кто из местных атаманов самый рисковый, но при этом не самый жадный? Кого лучше выманить? Хлодарда?
Клейт размышлял недолго.
- Он — трус. Явится сюда с целой армией, не отобьемся.
- Фалько?
Его данаец тоже не жаловал. Слишком жесток, даже для Алнота. Марк не спорил, полагаясь на информированность связиста. Любой данаец в любой обстановке будет тщательно собирать сплетни, слухи, проверять и перепроверять данные, классифицировать потенциальных врагов и союзников.
- Тогда кто? Чтобы и рискнул, и без армии, и не сожрал живьем?
Клейт промаялся примерно с четверть часа, бормоча себе под нос и почесываясь во всех доступных местах. Что ни говори, а планета Алнот — суровое место, здесь нет места слабакам.
- Ханнон, - выдал данаец после внутреннего мозгового штурма. - У них с Дагоном были делишки. Какие - не скажу, но тот хорошего мнения был.
Прозвучало не слишком убедительно. Пун пуну, как известно, глаз не выколет, но на всех остальных правило не распространяется.
- И я помню только его позывные, - изобразил простодушную улыбку лукавый Клейт.
«Очень по-данайски, - нахмурился Марк. - Или он успел «заразиться» хитростью задницы у психокорректора?»
- Отлично. Вызывай его, но если что-то пойдет не так — пристрелю.
- Да пожалуйста! - беспечно фыркнул Клейт, но за дело принялся с прямо-таки республиканским кипучим энтузиазмом.
Марк его очень понимал. Здесь, на Алноте, всем приходилось тяжко, особенно цивилизованным людям, привыкшим к главенству пусть суровых, но законов. К наличию гражданских прав и свобод, сколь бы призрачны они ни были, например. Право сильного лишь тогда хорошо, когда это твое собственное право. Фурий не любил вспоминать, как вписывался в здешние реалии. Хотя уж ему-то точно повезло, как-никак, республиканские офицеры флота везде в цене. Марку быстро нашлось место астрогатора, а вместе с ним и покровительство одного из главарей, означавшее — долю в добыче, правда, очень небольшую, приличную еду, выпивку и доступ к женщинам. Блага, которыми Северин пользовался очень аккуратно. У него уже была главная привилегия — он летал. Остальное — по мере надобности.
Клейту пришлось приложить втрое больше усилий, чтобы выжить. И только за то, как виртуозно он сумел приспособиться к варварским нравам, его следовало уважать и ценить.
Марк еще немного подумал и понял, что данайцу можно доверять. Тот сделал идеальный выбор. Пунское землячество считалось самым сплоченным, и Дагон, служа своему хозяину-галлу, никогда не отрекался от сородичей, а если выпадала возможность, то помогал по-всякому, тем паче, когда тот выбился в главари. Пусть Ханнон — хищник мелкий, зато он не станет трубить на всю планету, что засек передачу с упавшего «гарпаго», он явится поживиться с парой боевиков из самых проверенных.
- Отличная мысль, Клейт, - не удержался и похвалил данайца Фурий.
- А то! Небось, уже чешет сюда весь в предвкушении.
- А что ты ему посулил?
- Наварха. Живого республиканского наварха в заложниках! - хохотнул тот. - Редкий товарец — дорогого стоит.
- Кстати, - заметила Ливия, заглядывая в рубку, - о навархах. Марк Фурий, похоже, мне пора входить в роль, - она показала моток монтажной ленты и подмигнула, дескать, давай, связывай.
- Не уверен, что это необходимо, - поморщился Фурий, когда Аквилина, усевшись на палубу, протянула ему руки. – Можно сделать так, чтобы ты могла освободиться…
