Как не упала – до сих пор не понимаю. С первых же шагов животного моя попа превратилась в сплошной синяк, лука седла все-таки не предназначена для сидения. Меня болтало в седле, как неваляшку, хотя я цеплялась за кобылу, как коала за дерево. Несколько раз я думала, что вот-вот, несмотря на все старания, свалюсь под копыта, но в последний момент каким-то чудом удерживалась. Каст фыркал мне в ухо, но помочь не пытался.
«Может спихнуть его?» - всерьез задумалась я после очередного его смешка.
Перед глазами тут же встала картина: Каст, держась за ушибленное место, встает с земли…
Тут уж не удержалась и фыркнула я. Настроение неожиданно улучшилось. Даже в седле держаться стало проще. А Каст вдруг ткнулся носом мне в волосы и затих.
«Нюхает он их, что ли?» - заерзала я, очень уж интимным был жест. А если учесть, что помыться вчера не было возможности... Очень неловко! И ладно бы, это был просто парень, но Каст-то мне нравился! Перед ним хотелось предстать во всей красе, а не вот так…
Вообще-то, даже попав в этот мир, я по старой привычке старалась мыться каждый день. Варналия удивленно качала на это головой: она-то полностью мылась раз в неделю, а в остальные дни только тряпочкой протиралась. Йейнирден ругался, что, мол, дурью маюсь. Он даже запретил мне воду греть. Как сейчас слышу его голос: «Нечего дрова на ерунду переводить!» Но меня это не остановило. Я, проклиная все на свете, мылась холодной водой, утешаясь лишь тем, что, если не свалюсь с воспалением легких или менингитом, буду закаленная, как… как не знаю, кто.
Над ухом раздался судорожный вздох. Я нервно дернулась.
- Прекрати, - взмолилась.
- Что прекратить? – пробормотал Каст, даже не думая отодвинуться.
- Прижиматься прекрати!
- Почему?
Я только застонала про себя от бессилия.
- Почему? – повторил вопрос Каст, немного – о, счастье! – отстраняясь.
И вот как ему объяснить?
- Мне неприятно.
- Почему?
Я закусила губу и пробормотала:
- А если бы тебя бы незнакомый мужик лапал, тебе бы понравилось?
За спиной воцарилось молчание. Дорого бы отдала, чтобы увидеть лицо Каста в тот момент.
«А если обидится?» - внезапно испугалась я.
Как-никак, насколько я поняла из разговоров, путь предстоял долгий. Лишней лошади нет, и не предвидится – никто не будет покупать еще одну из-за того, что девке не нравится ехать с парнем или они что-то не поделили.
- Я не могу удержаться, - пробормотал Каст и улыбнулся. Даже сидя к мужчине спиной, я почувствовала улыбку в его голосе.
И это – результат его раздумий?! Я настолько обалдела, что несколько секунд не могла вымолвить ни слова, только открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. А Каст, воспользовавшись моим замешательством, снова сунул нос мне в волосы.
Я дернулась. Каст не отпустил. И тут терпение лопнуло. Любовь там или не любовь, а чувство собственного достоинства никто не отменял. Ну, и все остальное сыграло свою роль: и напряжение последних дней, и неизвестность, и неуверенность в будущем…
- Отвали от меня! – взвизгнула я, резко разворачиваясь всем телом и одновременно ударяя пяткой по лошадиному боку.
Такой подлянки ни лошадь, ни мужчина от меня не ожидали. Кобыла испуганно всхрапнула и попыталась встать на дыбы. С двумя седоками ей это не удалось, но равновесие было нарушено.
«Только б шею не свернуть!» - взмолилась неизвестно кому.
В следующий миг я неуклюже – хоть и знала, чем обернется мой бунт и пыталась смягчить падение – свалилась на землю. Обрадованная уменьшением досадной ноши, кобыла снова сделала попытку встать на дыбы, и на этот раз у нее получилось. Через секунду на земле оказался и Каст. Лошадь скакнула в сторону с явным намерением сбежать, но была остановлена властной рукой.
- Что творите, Шасторетовы дети? – рявкнул вовремя подоспевший Родогар, сверля нас с Кастом свирепым взглядом.
Отрядники заметили неладное и придержали коней, готовые в любой момент вмешаться, если потребуется.
- Я с ним не поеду, - как можно тверже заявила я, хотя внутри все дрожало от напряжения. Еще бы! Вот так, откровенно, выступить одной против пятерых мужчин, явно не обремененных джентельменским воспитанием…
«Да ты сумасшедшая!» - припечатал внутренний голос.
Между тем поняв, что ничего серьезного не происходит, отрядники заметно расслабились. На лицах мужчин появилось совершенно одинаковое снисходительное выражение, яснее ясного говорящего об их отношении к слабому полу. Невысказанный девиз «Все бабы – дуры» так и витал в воздухе.
- Дурная девка. Ты ее с собой потащил, ты и разбирайся, - поддел Родогар О-Рэлли.
- А лучше вообще оставь здесь. От баб одни проблемы, - скривившись, вполголоса высказался Иламир.
А я, обрадованная их спокойной реакцией на свой фортель, уже подумала, что раз уж взялась отстаивать свои права, стоит заодно прояснить свое будущее. И уже открыла рот задать терзающий меня вопрос, как…
- Она едет с нами, - громом с ясного неба раздался голос О-Рэлли.
Дракон не пытался ни на кого давить, он просто поставил нас перед фактом.
Лицо успокоившегося после недавней вспышки Кугара вновь исказилось от ярости. Отрядники мгновенно растеряли все благодушие и встревоженно покосились на командира. Было видно, что тот из последних сил сдерживается, чтобы не начать крушить все и всех вокруг. Конь, почувствовав эмоции всадника, начал бить копытом землю и сердито всхрапывать.
Я благоразумно решила отложить выяснение до лучших времен. Отступив на шаг, принялась оглядывать окрестности в поисках убежища, в котором можно спрятаться от гнева Кугара и не заметила – позже рассказали – как сзади подкрался Юзилан. Быстрое, неуловимое взглядом движение и я погрузилась в темноту.
Темнота. Шорохи. Холод. Запах тлена. Страх вперемешку с бессильной яростью.
Страх был хуже всего, потому что за него было стыдно, но избавиться не получалось. Как и от кандалов – невероятно тяжелых, сковывающих движения, волю и магию…
Сколько это длится? Кажется, уже вечность. Здесь нет ничего, что дало бы представление о том, день снаружи или ночь, зима или лето… Редкие визиты странного человека, не похожего на виденных ранее, приносят облегчение: «Не забыли!» Человек чего-то требует визгливым голосом, ломает кости, режет плоть… но это все ерунда. Боль проходит быстро. Единственное, что действительно имеет значение – едва уловимые, почти забытые запахи солнца, дождя, ветра, травы, которые он принес на своей одежде. И когда человек уходит из горла помимо воли рвется горестный вой…
- А-а-а!
Я закричала и проснулась. Сердце трепыхалось в груди, как рыбешка в сачке. Ощущение безграничного горя рвало душу.
«Что это было?» - едва обретя способность мыслить, подумала я.
Таких снов мне раньше не снилось – слишком реальный, слишком подробный, слишком последовательный, буквальный… Кошмары, которые преследовали раньше, по сравнению с этим были просто бормотанием уставшего от потрясений сознания.
- Очухалась, наконец, - отвлек от раздумий недовольный и немного встревоженный голос Кугара.
Командир сидел по другую сторону костра и с явным неудовольствием косился то на меня, то на содержимое плошки, которую держал в руках.
Остальные тоже были тут. Сидели вокруг костра и щурились на огонь, как сытые коты.
- Прости. Я должен был это сделать, - глядя на меня со спокойной серьезностью, сказал Юзилан.
Почему-то я поверила ему сразу – если говорит, что должен был, то так оно и есть – и не смогла возмутиться. Пожалуй, в той ситуации у парня действительно не было другого выхода. Еще чуть-чуть и дело кончилось бы дракой… или, скорее, избиением младенцев. Вряд ли Кугар стал бы срывать зло на отрядниках, когда у него были под рукой две доступные мишени. Но и простить его тоже не могла: он напал подло, со спины.
- Много мы проехали? – спросила я, чтобы сменить тему.
Кажется, Юзилан меня понял. Он тяжело вздохнул и уставился на сложенные на коленях руки.
- Двадцать сано, - сказал он после долгого молчания, когда я подумала, что он вовсе не ответит.
- Это много или мало? – уточнила на всякий случай.
Однако ответил мне Иламир.
- Если б не некоторые, - ехидно ухмыляясь, сказал он. – Мы бы сано семьдесят или восемьдесят сделали. А так – считай, с места не сдвинулись.
Если он хотел меня задеть, то сильно просчитался. Не в моем характере вестись на такие провокации, поэтому я просто пожала плечами и отвернулась. И оказалась нос к носу с Кастом. Вот уж кого хотелось видеть меньше всего!
- Оно того стоило? – спокойно спросил он. – Второй лошади не появилось.
«Чтоб тебе провалиться» - от души пожелала про себя мужчине, одновременно любуясь его ресничками. Длинные, пушистые, чуть загнутые кверху… мне безумно хотелось провести по ним пальцем, чтобы убедиться, что их мягкость не кажущаяся, а реальная.
Прошло несколько минут, прежде чем я опомнилась.
«Все. Тупик. Приплыли», - подумала я, поспешно отворачиваясь к костру.
Будущее казалось совершенно безрадостным. Хоть вешайся.
- Держи, - услышала я и ощутила чувствительный тычок в бок. Скосила глаза и увидела Родогара, протягивающего мне плошку с дымящимся варевом. Лицо у великана было суровое – явно осуждает за недавний концерт – но не злое. Есть не хотелось, но отказываться не стала, чтобы не обидеть единственного человека, который хорошо ко мне относился.
- Спасибо, - буркнула под нос и взяла плошку.
Родогар кивнул.
Не знаю, то ли мое присутствие на них повлияло, то ли они всегда так, но ночевка была на редкость унылой. Не перекинувшись друг с другом и парой слов, отрядники улеглись спать. Все, кроме Родогара – ему выпало дежурить первым.
Примерно через сутки, как раз к ночи, мы въехали в Унтайн. Хватило одного беглого взгляда вокруг, чтобы понять, что первоначальный план переночевать с удобствами и утром переправиться через реку, придется пересмотреть.
Опасения Каста частично подтвердились: мост, к счастью устоял, но вода поднялась вровень с деревянным настилом, и с каждым часом положение становилось все хуже. Бушующие волны ежесекундно захлестывали на настил, делая старые доски скользкими и ненадежными. В любой момент мост, амбициозное творение рук человеческих, мог рухнуть под напором разгулявшейся стихии.
Но главная беда заключалась в том, что этот мост был главной переправой через реку… Достаточно широкий, чтобы прошли самые большие и тяжело нагруженные повозки, расположенный очень удобно, на перекрестке двух оживленных трактов, он привлекал сеерингских, ребиллийских и салийских торговцев… В обычные дни по нему переправлялось до сотни крупных обозов, а мелких торговцев и вовсе бессчетное количество, а теперь мост был закрыт.
Не надо обладать богатым воображением, что творилось в городе.
Люди, не знающие о том, что происходит, все прибывали и прибывали, а разместить их было негде. Постоялые дворы, таверны, лавочки и частные дома с особо предприимчивыми хозяевами были забиты постояльцами, но мест на всех желающих все равно не хватало. Дошло до того, что за ночлег в конюшне драли как за хорошую комнату, а на подступах к городу шагу некуда было ступить от костров и палаток.
Кугар объяснил, что ближайший мост, не считая разрушенного, находится в неделе пути на север. Причем мост, не чета этому – маленький, не слишком надежный и не имеющий рядом большого города, в котором усталый путник может как следует расслабиться. Несмотря на все это некоторые из застрявших здесь торговцев решили выдвигаться к нему, однако таких было слишком мало. Большинство осталось в городе и окрестностях в надежде, что вода вскоре сойдет, и они смогут спокойно продолжить путь. Находились еще и такие, кто, понимая, что мост долго не продержится, пытались перебраться на тот берег здесь, но заканчивались такие попытки почти всегда плохо. Удавалось единицам.
Атмосфера в городе и окрестностях царила странная: смесь бесшабашного веселья и мрачной тревоги. Тревожились, понятно, хозяева обозов-караванов: каждый час простоя грозил нешуточными убытками и неприятностями. Зато наемные рабочие и простые путники рассматривали вынужденную стоянку, как дополнительный отдых. Выпивка лилась рекой, повсюду звучала музыка. Кое-где мелькали даже бродячие артисты, чуть ли не раньше всех смекнувшие, что обстоятельства сулят немалую выгоду.
Уставшие – больше от чувства собственной беспомощности, чем от реальных физических усилий – отрядники бегло осмотрелись, посовещались и, как многие другие, у кого не хватило денег или желания остаться в городе, решили заночевать на берегу.
- Все-таки интересно, с чего река так разошлась? – задумчиво, ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Родогар, пока отряд медленно, цепочкой с Кугаром во главе, двигался к берегу в поисках места для ночлега. – Сколько живу, такого не было. Даже когда дожди почти два месяца без продыху лили…
- Боги рассердились, - вздохнул Юзилан.
Он вообще был на удивление молчалив с того злополучного происшествия. Нет, парень, конечно, и так не любитель поболтать, но тут уж совсем… Может зря его не простила за то, что он меня тогда вырубил? Но неужели только из-за этого? Из-за такой мелочи?
- Знать бы еще, какие, - фыркнул Иламир. – Я б им сам жертву принес.
- Да Шасторет это, - глухо пробормотал Родогар. – Он завсегда людям гадит, развлекается так.
- До вас догадались, - сказал Кугар. – В городе дышать нечем от благовоний и дыма сжигаемых даров, а во все храмы очереди больше, чем за едой. Не заметил, когда проезжали?
- Ну-у…
Иламир смутился и замолчал.
- Храмы есть не у всех богов, - неожиданно вмешался в разговор Каст.
Его слова заставили отрядников задуматься. Первым вернулся к реальности Юзилан.
- Кого ты имеешь в виду? – спросил он.
- Никого, - Каст неопределенно пожал плечами и демонстративно отвернулся, словно жалея, что вообще рот открыл.
Юзилан, которого тема явно заинтересовала, не желал так просто сдаваться. Он открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, но тут мы подъехали к берегу и разговор прервался.
Рассчитывая переночевать на берегу, мы сильно переоценили размер свободного места и недооценили масштаб бедствия. Если проще – весь прибрежный лужок, насколько хватало глаз, был занят шатрами, палатками и обозами.
«Мд-а-а-а… И это не считая тех, что в городе…»
- Вот шасторетова задница… - досадливо выругался Родогар.
- А что делать-то будем? – поморщился Иламир. – Здесь локтями толкаться и на ноги друг другу наступать?
- Отойдем дальше, поищем место посвободнее, - решил Кугар.
Так и поступили. Минут через двадцать блужданий мы нашли, наконец, подходящее место.
- Кошмар, - пробормотал Иламир, спешиваясь. – Давненько я так не выматывался.
И, похоже, он действительно устал, раз перестал корчить из себя, черт знает что и заговорил, как обычный человек, без привычной уже наглости, от которого скулы сводит и хочется врезать пару раз.
- Еще поплачь, - поддел мальчишку Родогар.
Безобидная подколка, вполне в духе Родогара, но Иламир, вместо того, чтобы язвительно отшутиться, вдруг вспыхнул до корней волос и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
- Все сказал? – злобно прошипел он.
Родогар, явно не ожидавший такой реакции, удивленно вскинул брови и сказал многозначительно:
«Может спихнуть его?» - всерьез задумалась я после очередного его смешка.
Перед глазами тут же встала картина: Каст, держась за ушибленное место, встает с земли…
Тут уж не удержалась и фыркнула я. Настроение неожиданно улучшилось. Даже в седле держаться стало проще. А Каст вдруг ткнулся носом мне в волосы и затих.
«Нюхает он их, что ли?» - заерзала я, очень уж интимным был жест. А если учесть, что помыться вчера не было возможности... Очень неловко! И ладно бы, это был просто парень, но Каст-то мне нравился! Перед ним хотелось предстать во всей красе, а не вот так…
Вообще-то, даже попав в этот мир, я по старой привычке старалась мыться каждый день. Варналия удивленно качала на это головой: она-то полностью мылась раз в неделю, а в остальные дни только тряпочкой протиралась. Йейнирден ругался, что, мол, дурью маюсь. Он даже запретил мне воду греть. Как сейчас слышу его голос: «Нечего дрова на ерунду переводить!» Но меня это не остановило. Я, проклиная все на свете, мылась холодной водой, утешаясь лишь тем, что, если не свалюсь с воспалением легких или менингитом, буду закаленная, как… как не знаю, кто.
Над ухом раздался судорожный вздох. Я нервно дернулась.
- Прекрати, - взмолилась.
- Что прекратить? – пробормотал Каст, даже не думая отодвинуться.
- Прижиматься прекрати!
- Почему?
Я только застонала про себя от бессилия.
- Почему? – повторил вопрос Каст, немного – о, счастье! – отстраняясь.
И вот как ему объяснить?
- Мне неприятно.
- Почему?
Я закусила губу и пробормотала:
- А если бы тебя бы незнакомый мужик лапал, тебе бы понравилось?
За спиной воцарилось молчание. Дорого бы отдала, чтобы увидеть лицо Каста в тот момент.
«А если обидится?» - внезапно испугалась я.
Как-никак, насколько я поняла из разговоров, путь предстоял долгий. Лишней лошади нет, и не предвидится – никто не будет покупать еще одну из-за того, что девке не нравится ехать с парнем или они что-то не поделили.
- Я не могу удержаться, - пробормотал Каст и улыбнулся. Даже сидя к мужчине спиной, я почувствовала улыбку в его голосе.
И это – результат его раздумий?! Я настолько обалдела, что несколько секунд не могла вымолвить ни слова, только открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. А Каст, воспользовавшись моим замешательством, снова сунул нос мне в волосы.
Я дернулась. Каст не отпустил. И тут терпение лопнуло. Любовь там или не любовь, а чувство собственного достоинства никто не отменял. Ну, и все остальное сыграло свою роль: и напряжение последних дней, и неизвестность, и неуверенность в будущем…
- Отвали от меня! – взвизгнула я, резко разворачиваясь всем телом и одновременно ударяя пяткой по лошадиному боку.
Такой подлянки ни лошадь, ни мужчина от меня не ожидали. Кобыла испуганно всхрапнула и попыталась встать на дыбы. С двумя седоками ей это не удалось, но равновесие было нарушено.
«Только б шею не свернуть!» - взмолилась неизвестно кому.
В следующий миг я неуклюже – хоть и знала, чем обернется мой бунт и пыталась смягчить падение – свалилась на землю. Обрадованная уменьшением досадной ноши, кобыла снова сделала попытку встать на дыбы, и на этот раз у нее получилось. Через секунду на земле оказался и Каст. Лошадь скакнула в сторону с явным намерением сбежать, но была остановлена властной рукой.
- Что творите, Шасторетовы дети? – рявкнул вовремя подоспевший Родогар, сверля нас с Кастом свирепым взглядом.
Отрядники заметили неладное и придержали коней, готовые в любой момент вмешаться, если потребуется.
- Я с ним не поеду, - как можно тверже заявила я, хотя внутри все дрожало от напряжения. Еще бы! Вот так, откровенно, выступить одной против пятерых мужчин, явно не обремененных джентельменским воспитанием…
«Да ты сумасшедшая!» - припечатал внутренний голос.
Глава 12
Между тем поняв, что ничего серьезного не происходит, отрядники заметно расслабились. На лицах мужчин появилось совершенно одинаковое снисходительное выражение, яснее ясного говорящего об их отношении к слабому полу. Невысказанный девиз «Все бабы – дуры» так и витал в воздухе.
- Дурная девка. Ты ее с собой потащил, ты и разбирайся, - поддел Родогар О-Рэлли.
- А лучше вообще оставь здесь. От баб одни проблемы, - скривившись, вполголоса высказался Иламир.
А я, обрадованная их спокойной реакцией на свой фортель, уже подумала, что раз уж взялась отстаивать свои права, стоит заодно прояснить свое будущее. И уже открыла рот задать терзающий меня вопрос, как…
- Она едет с нами, - громом с ясного неба раздался голос О-Рэлли.
Дракон не пытался ни на кого давить, он просто поставил нас перед фактом.
Лицо успокоившегося после недавней вспышки Кугара вновь исказилось от ярости. Отрядники мгновенно растеряли все благодушие и встревоженно покосились на командира. Было видно, что тот из последних сил сдерживается, чтобы не начать крушить все и всех вокруг. Конь, почувствовав эмоции всадника, начал бить копытом землю и сердито всхрапывать.
Я благоразумно решила отложить выяснение до лучших времен. Отступив на шаг, принялась оглядывать окрестности в поисках убежища, в котором можно спрятаться от гнева Кугара и не заметила – позже рассказали – как сзади подкрался Юзилан. Быстрое, неуловимое взглядом движение и я погрузилась в темноту.
Темнота. Шорохи. Холод. Запах тлена. Страх вперемешку с бессильной яростью.
Страх был хуже всего, потому что за него было стыдно, но избавиться не получалось. Как и от кандалов – невероятно тяжелых, сковывающих движения, волю и магию…
Сколько это длится? Кажется, уже вечность. Здесь нет ничего, что дало бы представление о том, день снаружи или ночь, зима или лето… Редкие визиты странного человека, не похожего на виденных ранее, приносят облегчение: «Не забыли!» Человек чего-то требует визгливым голосом, ломает кости, режет плоть… но это все ерунда. Боль проходит быстро. Единственное, что действительно имеет значение – едва уловимые, почти забытые запахи солнца, дождя, ветра, травы, которые он принес на своей одежде. И когда человек уходит из горла помимо воли рвется горестный вой…
- А-а-а!
Я закричала и проснулась. Сердце трепыхалось в груди, как рыбешка в сачке. Ощущение безграничного горя рвало душу.
«Что это было?» - едва обретя способность мыслить, подумала я.
Таких снов мне раньше не снилось – слишком реальный, слишком подробный, слишком последовательный, буквальный… Кошмары, которые преследовали раньше, по сравнению с этим были просто бормотанием уставшего от потрясений сознания.
- Очухалась, наконец, - отвлек от раздумий недовольный и немного встревоженный голос Кугара.
Командир сидел по другую сторону костра и с явным неудовольствием косился то на меня, то на содержимое плошки, которую держал в руках.
Остальные тоже были тут. Сидели вокруг костра и щурились на огонь, как сытые коты.
- Прости. Я должен был это сделать, - глядя на меня со спокойной серьезностью, сказал Юзилан.
Почему-то я поверила ему сразу – если говорит, что должен был, то так оно и есть – и не смогла возмутиться. Пожалуй, в той ситуации у парня действительно не было другого выхода. Еще чуть-чуть и дело кончилось бы дракой… или, скорее, избиением младенцев. Вряд ли Кугар стал бы срывать зло на отрядниках, когда у него были под рукой две доступные мишени. Но и простить его тоже не могла: он напал подло, со спины.
- Много мы проехали? – спросила я, чтобы сменить тему.
Кажется, Юзилан меня понял. Он тяжело вздохнул и уставился на сложенные на коленях руки.
- Двадцать сано, - сказал он после долгого молчания, когда я подумала, что он вовсе не ответит.
- Это много или мало? – уточнила на всякий случай.
Однако ответил мне Иламир.
- Если б не некоторые, - ехидно ухмыляясь, сказал он. – Мы бы сано семьдесят или восемьдесят сделали. А так – считай, с места не сдвинулись.
Если он хотел меня задеть, то сильно просчитался. Не в моем характере вестись на такие провокации, поэтому я просто пожала плечами и отвернулась. И оказалась нос к носу с Кастом. Вот уж кого хотелось видеть меньше всего!
- Оно того стоило? – спокойно спросил он. – Второй лошади не появилось.
«Чтоб тебе провалиться» - от души пожелала про себя мужчине, одновременно любуясь его ресничками. Длинные, пушистые, чуть загнутые кверху… мне безумно хотелось провести по ним пальцем, чтобы убедиться, что их мягкость не кажущаяся, а реальная.
Прошло несколько минут, прежде чем я опомнилась.
«Все. Тупик. Приплыли», - подумала я, поспешно отворачиваясь к костру.
Будущее казалось совершенно безрадостным. Хоть вешайся.
- Держи, - услышала я и ощутила чувствительный тычок в бок. Скосила глаза и увидела Родогара, протягивающего мне плошку с дымящимся варевом. Лицо у великана было суровое – явно осуждает за недавний концерт – но не злое. Есть не хотелось, но отказываться не стала, чтобы не обидеть единственного человека, который хорошо ко мне относился.
- Спасибо, - буркнула под нос и взяла плошку.
Родогар кивнул.
Не знаю, то ли мое присутствие на них повлияло, то ли они всегда так, но ночевка была на редкость унылой. Не перекинувшись друг с другом и парой слов, отрядники улеглись спать. Все, кроме Родогара – ему выпало дежурить первым.
Примерно через сутки, как раз к ночи, мы въехали в Унтайн. Хватило одного беглого взгляда вокруг, чтобы понять, что первоначальный план переночевать с удобствами и утром переправиться через реку, придется пересмотреть.
Опасения Каста частично подтвердились: мост, к счастью устоял, но вода поднялась вровень с деревянным настилом, и с каждым часом положение становилось все хуже. Бушующие волны ежесекундно захлестывали на настил, делая старые доски скользкими и ненадежными. В любой момент мост, амбициозное творение рук человеческих, мог рухнуть под напором разгулявшейся стихии.
Но главная беда заключалась в том, что этот мост был главной переправой через реку… Достаточно широкий, чтобы прошли самые большие и тяжело нагруженные повозки, расположенный очень удобно, на перекрестке двух оживленных трактов, он привлекал сеерингских, ребиллийских и салийских торговцев… В обычные дни по нему переправлялось до сотни крупных обозов, а мелких торговцев и вовсе бессчетное количество, а теперь мост был закрыт.
Не надо обладать богатым воображением, что творилось в городе.
Люди, не знающие о том, что происходит, все прибывали и прибывали, а разместить их было негде. Постоялые дворы, таверны, лавочки и частные дома с особо предприимчивыми хозяевами были забиты постояльцами, но мест на всех желающих все равно не хватало. Дошло до того, что за ночлег в конюшне драли как за хорошую комнату, а на подступах к городу шагу некуда было ступить от костров и палаток.
Кугар объяснил, что ближайший мост, не считая разрушенного, находится в неделе пути на север. Причем мост, не чета этому – маленький, не слишком надежный и не имеющий рядом большого города, в котором усталый путник может как следует расслабиться. Несмотря на все это некоторые из застрявших здесь торговцев решили выдвигаться к нему, однако таких было слишком мало. Большинство осталось в городе и окрестностях в надежде, что вода вскоре сойдет, и они смогут спокойно продолжить путь. Находились еще и такие, кто, понимая, что мост долго не продержится, пытались перебраться на тот берег здесь, но заканчивались такие попытки почти всегда плохо. Удавалось единицам.
Атмосфера в городе и окрестностях царила странная: смесь бесшабашного веселья и мрачной тревоги. Тревожились, понятно, хозяева обозов-караванов: каждый час простоя грозил нешуточными убытками и неприятностями. Зато наемные рабочие и простые путники рассматривали вынужденную стоянку, как дополнительный отдых. Выпивка лилась рекой, повсюду звучала музыка. Кое-где мелькали даже бродячие артисты, чуть ли не раньше всех смекнувшие, что обстоятельства сулят немалую выгоду.
Уставшие – больше от чувства собственной беспомощности, чем от реальных физических усилий – отрядники бегло осмотрелись, посовещались и, как многие другие, у кого не хватило денег или желания остаться в городе, решили заночевать на берегу.
- Все-таки интересно, с чего река так разошлась? – задумчиво, ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Родогар, пока отряд медленно, цепочкой с Кугаром во главе, двигался к берегу в поисках места для ночлега. – Сколько живу, такого не было. Даже когда дожди почти два месяца без продыху лили…
- Боги рассердились, - вздохнул Юзилан.
Он вообще был на удивление молчалив с того злополучного происшествия. Нет, парень, конечно, и так не любитель поболтать, но тут уж совсем… Может зря его не простила за то, что он меня тогда вырубил? Но неужели только из-за этого? Из-за такой мелочи?
- Знать бы еще, какие, - фыркнул Иламир. – Я б им сам жертву принес.
- Да Шасторет это, - глухо пробормотал Родогар. – Он завсегда людям гадит, развлекается так.
- До вас догадались, - сказал Кугар. – В городе дышать нечем от благовоний и дыма сжигаемых даров, а во все храмы очереди больше, чем за едой. Не заметил, когда проезжали?
- Ну-у…
Иламир смутился и замолчал.
- Храмы есть не у всех богов, - неожиданно вмешался в разговор Каст.
Его слова заставили отрядников задуматься. Первым вернулся к реальности Юзилан.
- Кого ты имеешь в виду? – спросил он.
- Никого, - Каст неопределенно пожал плечами и демонстративно отвернулся, словно жалея, что вообще рот открыл.
Юзилан, которого тема явно заинтересовала, не желал так просто сдаваться. Он открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, но тут мы подъехали к берегу и разговор прервался.
Рассчитывая переночевать на берегу, мы сильно переоценили размер свободного места и недооценили масштаб бедствия. Если проще – весь прибрежный лужок, насколько хватало глаз, был занят шатрами, палатками и обозами.
«Мд-а-а-а… И это не считая тех, что в городе…»
- Вот шасторетова задница… - досадливо выругался Родогар.
- А что делать-то будем? – поморщился Иламир. – Здесь локтями толкаться и на ноги друг другу наступать?
- Отойдем дальше, поищем место посвободнее, - решил Кугар.
Так и поступили. Минут через двадцать блужданий мы нашли, наконец, подходящее место.
- Кошмар, - пробормотал Иламир, спешиваясь. – Давненько я так не выматывался.
И, похоже, он действительно устал, раз перестал корчить из себя, черт знает что и заговорил, как обычный человек, без привычной уже наглости, от которого скулы сводит и хочется врезать пару раз.
- Еще поплачь, - поддел мальчишку Родогар.
Безобидная подколка, вполне в духе Родогара, но Иламир, вместо того, чтобы язвительно отшутиться, вдруг вспыхнул до корней волос и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
- Все сказал? – злобно прошипел он.
Родогар, явно не ожидавший такой реакции, удивленно вскинул брови и сказал многозначительно:
