— Это всё игра.
«Игра» — это слово ударило по разуму Гермионы как разряд молнии. Любимое слово Шерлока — и Лестрейнджа. Они оба всё время играли в игры. «Он начал игру», — так сказал Шерлок о видеозаписи с лицом Лестрейнджа. Но Лестрейндж был мёртв. Гермиона искала того, кто мог пронести видеозапись и запустить её, но тщетно. Шерлок убедил её в том, что никакой третьей силы не существует, но он ошибся. «Она-видит», — билось в мозгу у парня, едва не окончившего свою жизнь в ледяных волнах океана. Она вела игру. Шеринфорд — не просто тюрьма или психиатрическая лечебница, здесь с самого начала держали людей с особыми способностями — волшебников, которые по тем или иным причинам не сумели развить свой дар и не нашли места в магическом сообществе. Она — волшебница, не попавшая в Хогвартс. Находясь в Шеринфорде, она сумела выйти на связь с внешним миром. Немного стихийной магии — наверняка осознанной и контролируемой — и она получила власть над охраной. Она сумела встретиться с Лестрейнджем, и он наверняка решил помочь ей сыграть в игру.
— В чём цель игры?
Малфой поднял на Гермиону глаза — его взгляд причинял почти физическую боль, настолько он был уставший, тяжёлый и пустой.
— Она ставит эксперименты. Мы все — подопытные кролики. Меня привёл к ней Джейсон — сказал, она хочет поговорить с кем-то из наших. И мы говорили. Долго. Не помню, сколько. И… — он замолчал, словно решая, стоит ли продолжать.
— И? — помогла ему Гермиона.
— И занимались сексом. Это был не «Империус», что-то другое, мягкое такое. Я просто делал то, что она хочет. Но больше всего она хотела Шерлока Холмса. Очень расстроилась, когда выяснила, что я не могу говорить. А потом спросила… Может ли кто-то помешать её игре. Сказала, что этого не должно произойти.
«Я не понимаю, что на меня нашло», — это слова Малфоя.
«Я не желал ему смерти. Меня словно заставили».
«Я не могу рассказать, я поклялся. Но дам подсказку: Шеринфорд».
Малфой оказался кстати — не преступник, не осуждённый, свободный волшебник, чьи передвижения никем не контролируются, к тому же с достаточно слабой волей. Он и «Империусу» сопротивляться не мог, а стихийное, почти животное колдовство волшебницы, не умеющей расходовать силу, сжигающей себя каждым заклинанием дотла, поработило его полностью. Он не мог рассказать ей про Гермиону и её дружбу с Шерлоком из-за клятвы, но точно выполнил приказ — сделал всё, чтобы волшебники не вмешались в беседу Шерлока и Лестрейнджа на крыше больницы святого Бартоломея.
Гермиона снова взглянула на тело женщины. Малфой догадался, что она видит, и, несмотря на успокоительное, затрясся.
— Мария ничего не знала. Просто оказалась пешкой в игре, и её съели. Как в волшебных шахматах.
— Это её ты искал в Мунго и у маггловского премьер-министра? — кусочки паззла, так долго лежавшие хаотичной кучкой, постепенно выстраивались в жуткую картинку.
— Она сквиб, даже маггла, наверное — моя дальняя родственница. Малфой не может быть сквибом, мы исключаем их из рода и даём новое имя, деньги, поддерживаем, как можем. Я присматривал за ней… Её муж работает, то есть работал здесь. Высокая степень секретности, безопасность на высшем уровне, — голос Малфоя срывался, он заговаривался, но Гермиона не перебивала его. — Я сразу пошёл к их премьеру — это проще, чем обращаться в полицию. Он запустил расследование, но ничего не нашёл, она как будто растворилась. У неё были проблемы в последнее время, галлюцинации, голоса. Я пошёл в Мунго, но её и там не было. А теперь она здесь…
Малфой всё-таки расплакался снова, Рон возле тела боялся вздохнуть, Гермиона не знала, что сказать. Чья-то игра отняла жизнь у женщины, совершенно с ней не связанной. И, если только Малфой не оговорился, у её мужа.
Часы призывно звякнули снова, и Гермиона машинально перевела на них взгляд.
— Нет…
Паззл собрался целиком. Таинственная «она» из Шеринфорда была одержима Шерлоком, именно он был ключевой фигурой в игре. Шерлок ничего не помнил из своего детства, словно кто-то стёр ему воспоминания, и, в то же время, в Шеринфорде содержалась мисс Э. Холмс.
Его родная сестра, о которой он ничего не помнил. Сестра-волшебница, которая так и не оказалась в Хогвартсе. И которой хватило влияния, чтобы запустить на все телеэкраны страны видеообращение от Лестрейнджа-Мориарти, чтобы не позволить брату пропустить заключительный раунд игры. Ведь он успешно выиграл предыдущий — не умер, падая с крыши.
— Малфой, — позвал Рон, и Гермиона мгновенно поняла, что именно он хочет спросить.
Малфой начал медленно, с явным трудом подниматься с пола, но Гермиона не позволила ему этого сделать.
Э. Холмс просчиталась — Драко Малфой, разбитый и почти уничтоженный зрелищем смерти ни в чём неповинной женщины, своей родственницы, не сумел оказать достойного сопротивления и встретить волшебников, которые могли бы помешать её игре.
— Петрификус тоталус, — произнесла Гермиона, и Малфой мешком рухнул обратно на пол. Поверх парализующего заклинания Гермиона накинула путы, а потом произнесла:
— Гоменум ревелио, — с кончика ее палочки сорвалось несколько сотен голубых огоньков, два осталось возле неё, указывая на Рона и Малфоя, а остальные устремились вниз, вглубь Шеринфорда.
Гермиона вытащила из кармана булавку Майкрофта. Она ещё едва заметно светилась — портал не закончил работу. Пользоваться им было небезопасно, но это будет быстрее, чем искать среди сотен людей троих.
— Рон.
Он отвернулся от тела, глаза его были расширены от ужаса.
— Ты ведь разбираешься в маггловской технике…
Он кивнул, не понимая, к чему она ведёт.
— Где-то здесь должен быть пункт управления щитами. Найди его. И вызови остальных. Гарри в первую очередь, авроров, Отряд Дамблдора. Здесь несколько сотен заключённых, недоученные волшебники, дети, возможно — обскури или то, что от них осталось. Надо прочесать Шеринфорд сверху донизу.
— А ты?
Она подняла повыше булавку, чтобы он увидел портальное свечение. Рон приоткрыл было рот, явно собираясь начать спорить, но потом покачал головой и сказал:
— Удачи. Береги себя.
Гермиона не сомневалась в том, что он вспомнил их совместные приключения. Кажется, это была традиция — рано или поздно кто-то из них троих должен был остаться, чтобы помочь остальным продолжить путь вперёд. Гарри в этот раз отступил первым, теперь настала очередь Рона.
— Хорошо, что в этот раз тебе не пришлось подставляться под удар здоровенного шахматного короля, — хмыкнула Гермиона.
— Да, стареем, — в тон ей ответил Рон.
Гермиона коснулась портала палочкой и произнесла:
— Майкрофт.
Глава 43
Изображение лица Эвр на экране пропало, Шерлок опустился на пол без сил и пробормотал:
— Это не пытка. Это вивисекция. Мы — подопытные кролики, на нас ставят эксперимент.
Вокруг валялись щепки и обломки — всё, что осталось от гроба для практичной женщины невысокого роста, не слишком близкой со своей семьёй и любящей его — Шерлока Холмса. Для Молли Хуппер.
Или для Гермионы Грейнджер. Хотя, возможно, у волшебников вовсе нет гробов. Шерлок не помнил.
Сколько времени прошло с того момента, как Эвр начала свою игру? Очень немного, час, может, меньше. Но этого короткого времени хватило, чтобы вскрыть на живую их грудные клетки, вытащить сердца, осмотреть — и признать бесполезными. Удивительное открытие — сердца обнаружились у всех троих. У Джона — большего, у них с Майкрофтом — меньшего размера, но живые, качающие кровь и совсем не похожие на мохнатое сердце чародея из сказки Гермионы.
— Шерлок, — Джон протянул ему руку.
— Сегодня мы солдаты? — спросил Шерлок.
— Солдаты, — Джон помог ему встать.
Не глядя на разломанный гроб, Шерлок первым прошёл в следующую комнату. Майкрофт на короткое мгновение почти незаметно сжал его плечо и отошёл к пустой стене. На экране возникло лицо Эвр.
— Не хочу портить твою игру, — зло сказал Шерлок, — но комната пуста.
— О, не совсем, — Эвр улыбнулась, — у тебя всё ещё есть пистолет в руках. Пришло время им воспользоваться. С этого момента игру продолжат только двое, и тебе нужно выбрать себе напарника и застрелить другого. Кто пойдёт с тобой: Джон или Майкрофт? Что тебе дороже: дружба или семья?
Шерлок стиснул рукоять пистолета. Этого следовало ожидать — проверка приоритетов.
Шерлок перевёл взгляд с Майкрофта на Джона. Майкрофт скривился как от зубной боли и уточнил:
— Ты ведь не станешь открывать дискуссию? Извините, доктор Ватсон, вы — хороший человек во многих отношениях. Шерлок, попрощайся с ним и застрели. Убей его. Убей доктора Ватсона.
Шерлок ничего не ответил. Майкрофт продолжал нести чушь — про то, что Джон Ватсон ничего из себя не представляет, что он — бездарность, которую легко заменить. Потом перешёл к оскорблениям, прошёлся по умственным способностям Шерлока… он бы сильно расстроился, если бы узнал, что Шерлок не слушал его — столько актёрского таланта было вложено в монолог.
Майкрофт всегда защищал его — извращённым способом, конечно, но защищал. И сейчас делал всё возможное, чтобы облегчить ему выбор — злил, нарываясь на пулю. Как давно он всё просчитал, интересно? Из них двоих, объективно говоря, Майкрофт был умнее, так что он мог давно, ещё в начале игры понять, что из них троих как минимум один не выйдет живым из игры Эвр, и решить, что именно он будет выбывшим.
Будь он действительно тем высокомерным, заносчивым, бесчувственным ублюдком, убить его было бы гораздо проще.
— Дьявол, он прав, — прервал Майкрофта Джон.
Шерлок сглотнул и прервал словоизлияния Майкрофта:
— Не обращай внимания. Он просто хочет, чтобы мне было проще застрелить его. Но теперь сделать это будет сложнее, гораздо сложнее, — он медленно направил пистолет на брата.
— Не в лицо, пожалуйста. Я обещал свои мозги Королевскому Обществу, — Майкрофт опять изобразил свою кислую улыбку. Впрочем, Шерлок тоже не умел как следует улыбаться. Семейная черта.
— Куда ты хочешь?
Лицо Майкрофта почему-то стало расплываться, перед глазами возникла непонятная мутная пелена, сквозь которую прорывались старые, давно запрятанные в глубину Чертогов образы: семейные ужины, их с братом вечные ссоры и перебранки, какая-то ерунда, которой Шерлок никогда не придавал значения.
— Вероятнее всего, где-то в груди у меня есть такой орган, как сердце. Не такое большое, чтобы без труда попасть, но почему бы не попробовать?
Шерлок сморгнул пелену и увидел, как Майкрофт аккуратно расправляет галстук и смахивает несуществующую соринку с лацкана пиджака.
Рука не дрожала — Шерлок умел владеть собой и блокировать непрошенные физические реакции. Он не сомневался, что попадет в сердце с первого раза — с некоторых пор он знал, что у Майкрофта оно на месте.
— Не медли, братец, — шепнул Майкрофт-из-Чертогов. — Делай то, что должен. И не вздумай реветь.
— Нет, Шерлок, я тебе не позволю, — это реальный Джон.
— Это не ваше дело, доктор Ватсон. Я привёл Мориарти к ней. Рождественский подарок — пятиминутное общение с Джимом Мориарти.
— О чём они говорили?
Вероятнее всего, видеозапись «Соскучились по мне?» появилась именно после этой беседы. И те сумасшедшие видеокривляния, которые сопровождали их по Шеринфорду, тоже.
— Пятиминутное общение без наблюдений. Прощай, братец.
Шерлок встретился взглядом с Майкрофтом. Мелькнуло странное, глупое сожаление — что он не умеет читать чужие мысли. Хотелось знать, о чём думает Майкрофт. Возможно, о допущенных ошибках. Или о том, что спасает таким образом младшего брата. Или о вечерах у камина в компании Гермионы Грейнджер.
Гермиона не позволила бы этому произойти. Она никогда не понимала концепцию меньшего из двух зол и была готова жизнь отдать за друзей и семью. Выстрелила бы она сейчас? Никогда.
— Цветов не нужно. Это моё пожелание.
— Пять минут, — прошептал Шерлок, — ей понадобилось пять минут, чтобы уничтожить в нас всё человеческое.
Сзади с экрана смотрела Эвр — Шерлок слышал её учащённое дыхание. Джон нелепо открыл рот — хотел что-то сказать, но не мог подобрать слова. Майкрофт ждал, не моргая и не двигаясь. Идеальная мишень.
Шерлок выживал слишком много раз.
Он должен был умереть в пятнадцать, когда на него напала жуткая волшебная тварь и Гермиона впервые спасла его жизнь. Потом он мог умереть под пытками похитивших его конкурентов Майкрофта. Позднее — от передоза, причём не раз. Он падал с крыши, ломал спину, но всякий раз Гермиона вытаскивала его. Чудом. Сегодня было не время для чудес — она не могла прийти. Она торжественно принимала пост Министра магии и едва ли могла следить за своими часами, а даже если бы и могла, она не догадалась бы искать его в Шеринфорде. И он не оставил ей никаких подсказок, куда направляется.
Чудеса закончились.
Майкрофт точно подметил — Эвр нужен был он, Шерлок. Это с ним она играла в игру, его эмоции, страхи, переживания были для неё ценными. Без него Джон и Майкрофт не будут её интересовать, и это даст им шанс выбраться, а Джон проследит, чтобы девочку в самолёте спасли. С него достаточно игр — он собирался закончить последний раунд на своих условиях.
— Не в мою смену, — сказал он и опустил пистолет.
— Шерлок, так нельзя! — воскликнула Эвр с экрана.
— Один хороший человек просил, чтобы его помнили, — он кивнул Майкрофту, — я помню управляющего. Десять…
Он прижал дуло пистолета себе под подбородок — металл обжёг кожу холодом, чувствительность повысилась в разы.
— Девять.
Эвр кричала, что это неправильно, что ему столько всего ещё нужно узнать, но он не собирался её слушать.
— Восемь.
— Ты ещё ничего не знаешь про Рыжую Бороду!
Ему уже было плевать. Иллюзорная Гермиона в Чертогах положила тёплую руку ему на плечо — не приходилось сомневаться в том, что она останется с ним до конца, что бы ни произошло.
— Семь. Шесть.
В этот раз не было ничего, похожего на страх, не было никаких сожалений, не билось в голове безумное: «хочу-жить!».
— Пять. Четыре.
Эвр ещё может прекратить игру. Она уже один раз спасла его жизнь, не дав отправиться на смертельно опасное задание в Восточную Европу, возможно, спасёт снова. Но ей придётся поторопиться.
— Три.
Шею сзади кольнуло. Майкрофт и Джон тоже дёрнулись и зашатались.
— Два, — слабеющим голосом произнёс Шерлок, а потом сознание покинуло его. Последней мыслью было: «Игра ещё не закончена».
Он очнулся от испуганного:
— Алло?
Голова гудела — Эвр, похоже, не блистала в химии или перестраховалась, зная о его наркозависимости, потому что, судя по ощущениям, ему вкололи лошадиную дозу транквилизатора.
— Вы ещё там?
— Да, я здесь, — ответил он. Горло саднило, но это был временный эффект. Шерлок ощупал голову и обнаружил закреплённый наушник с микрофоном.
— Куда вы ушли? — девочка в самолёте едва сдерживала слёзы.
Шатаясь, Шерлок поднялся со стола, на котором лежал, и попытался осмотреться в темноте.
— Извини, похоже, связь прервалась.
— Вы сказали, что поможете, и ушли. Взрослые вечно врут!
В комнате было всего два источника света — старая масляная лампа с едва тлеющим фитилем и полная луна, заглядывающая в зарешёченную крышу. Шерлок подхватил лампу и попытался понять, где находится, попутно успокаивая девочку.
