Этих двоих, — Гарри указал на некрасивую женщину и заурядного мужчину, — ты ни разу не видела. Зато этого парня, — он ткнул в когтевранца, — ты знаешь, пусть и не так хорошо, как я.
Гермиона наклонила голову, ожидая продолжения. Ей казалось, что какая-то смутная догадка вертится на краю сознания, но поймать ее не удавалось.
— Под именем Волдеморт.
Гермиона взяла в руки снимок. Волдеморт — Том Риддл — парень-«когтевранец» — был действительно очень красивым. Никакой «печати порока», как любят писать. Ни единого следа.
— Гонты были очень слабыми, но всё-таки магами, — снова заговорил Гарри, — но они растеряли достоинство, деньги и положение в обществе. Зато другая ветвь, в которой уже не осталось ни капли волшебства, сумела пробраться наверх. Можно поднять архивы и выяснить, кто из Гонтов и в какое время стал Холмсом, но, думаю, это не слишком важно.
— И что нам с этим делать? — спросила Гермиона удивительно беспомощно.
— Ну, — Гарри опять взъерошил волосы, — думаю, что ничего. Разве что твоему Шерлоку лучше не зачёсывать волосы назад и не встречаться в таком виде со стариком Слизнортом — тот может решить, что к нему явился призрак некогда любимого ученика. А вообще… Похоже, нам повезло, что Эвр не попала в Хогвартс. Ещё одного наследника Слизерина с больной головой мы бы не пережили, тем более, что она, похоже, умнее Тома и не стала бы убиваться о годовалого ребёнка.
Гермиона попыталась сделать вид, что ей смешно, но почти безрезультатно — новость не укладывалась в голове, где и без того до сих пор царил хаос.
Гарри без зазрения совести расположился подремать в углу кабинета, сказав, что в его собственном его найдут, а Гермиона до половины четвёртого занималась насущными делами, задвинув мысли о пережитом страхе, близости с Шерлоком и фамильных секретах Холмсов подальше, на край сознания.
Курьер разыскал Майкрофта и забрал у него телефон, и Гермиона положила его в карман мантии, ожидая сообщения.
За полчаса до начала встречи с правительством маггловской Британии Гермиона разбудила Гарри, напоила его ещё одной чашкой кофе и просмотрела собранные за ночь бумаги по Шеринфорду. Этот бой не будет ни приятным, ни простым**.
Примечания:
* — позволю себе заигрывание с Конан-Долом и советской экранизацией. Оригинальная цитата: «Вот так начнёшь изучать фамильные портреты и уверуешь в переселение душ» («Собака Баскервилей»).
** — к своеобразному эпиграфу последней серии Шерлока: «Правда редко бывает приятной и никогда — простой» О. Уайлд.
Антарктика, Лангдейл, Порлок и Любовь. В светлом просторном кабинете, в центре которого стоял овальный стол из тёмного дерева, присутствовали все четверо — фактическое правительство маггловской Британии, люди, принимающие ключевые решения во всех сферах, включая политику, экономику, внутреннюю и внешнюю безопасность. Разумеется, все четверо были осведомлены о существовании волшебного мира — в той или иной степени.
Гермиона не позволила себе ещё ровнее выпрямить спину и показать этим едва заметным движением свою нервозность. Она дождалась, пока перед ней распахнут дверь, ровным шагом дошла до стола, оглядела присутствующих и заняла место напротив Майкрофта. Гарри остался стоять, чуть наклонив вперед голову и уперев кулаки в бёдра, как стоят обычно авроры на посту. Его правая рука почти касалась скрытой кобуры с волшебной палочкой, и, в случае необходимости, атаковать он мог немедленно.
Положив ладони на стол, Гермиона улыбнулась одними губами, не давая ни единой искре дружелюбности мелькнуть в глазах.
Майкрофт ответил такой же ледяной улыбкой василиска. Ужас вчерашнего дня, волнения, тяжелейший стресс не оставили даже лёгкого отпечатка на его лице. Он был сух, безупречен и абсолютно спокоен, как и всегда.
Он представил ей коллег, являвших собой образчики такого же пугающего спокойствия. Двое мужчин — лорд Риверс и мистер Оливер — со стороны казались образцовыми джентльменами, такими, как их описывали авторы позапрошлого века, разве что аккуратных цилиндров не хватало. Но Гермиона не сомневалась, что оба отдадут приказ о начале бомбёжки мирного города, не испытав ни малейших угрызений совести, если это будет оправдано общим благом. Женщина — леди Смолвуд, — была семью или десятью годами старше Гермионы, у неё было сухое узкое лицо и слишком светлая помада на губах. Морщинки выдавали её неумение улыбаться, а узкая длинная складка между бровей — привычку часто хмуриться. Пожалуй, она тоже знала, как выбирать из двух зол.
Гермиона медленно обвела взглядом каждого из присутствующих и остановилась на Майкрофте. На полдюйма наклонила голову, предлагая начинать.
— Все в сборе, — Майкрофт встал со своего места. — Это закрытое совещание, всё, о чём пойдёт речь, получает наивысший гриф секретности, обсуждение тем, которые будут затронуты в ходе разговора, вне стен этой комнаты запрещено. Видеозапись будет зашифрована, — он сделал паузу. — Сегодня к нам присоединилась глава МИ-7. Полагаю, все понимают, о каком учреждении идёт речь.
Направленные на Гермиону взгляды стали тревожными. В другой ситуации Гермиона оценила бы тонкий юмор — министерству магии присвоили порядковый номер, причём именно семёрку — самое сильное магическое число. Но в этот момент она была полностью сосредоточена на предстоящем разговоре.
— Как вам известно, вчера произошла… внештатная ситуация. Объект, находящийся под четвёртой степенью наблюдения, вышел из-под нашего контроля и оказался под управлением психически нездоровой, опасной для общества персоны, что повлекло за собой значительные последствия, — он прервался, давая время обдумать сказанное. — Нарушение условий охраны Шеринфорда вызывает вопрос о целесообразности этой охраны.
Он замолчал, и Гермиона, подавляя естественное желание сделать вдох перед погружением на глубину, к акулам, взяла слово:
— Шеринфорд был построен для выполнения определенных задач. Сейчас они уже не актуальны. Использовать его как тюрьму и лечебницу опасно. После вчерашнего инцидента мои люди обезвредили Шеринфорд и восстановили контроль над ситуацией. Нам это под силу. Вам, — она по очереди взглянула на каждого из присутствующих, — нет.
— Прошу прощения, — прервала её леди Смолвуд, — но Шеринфорд находится в юрисдикции службы безопасности Великобритании. Ваше вторжение на его территорию…
— Было необходимо, — Гермиона поджала губы и чуть сощурилась.
— Вы не имели права на вмешательство, — женщина чуть наклонилась вперёд, как будто переломившись в пояснице.
— Жизни вашего коллеги и ещё десятка человек, по-вашему, ничего не стоят?
По лицу женщины прошла едва заметная тень.
— Мы разрешили бы инцидент без вашей помощи, своими силами и средствами.
— Боюсь, вы заблуждаетесь, — проговорил Майкрофт медленно и схлестнулся взглядом с женщиной. — Ситуация вышла из-под нашего контроля.
— Вопрос в том, почему это произошло, — сухо заметил мистер Оливер.
— Мы не будем говорить сейчас о том, чья это ответственность. И чья вина, — по слову, холодно уронила леди Смолвуд. — Речь о том, что вторжение МИ-7 на территорию Шеринфорда недопустимо. Этого не должно повториться. Вы должны отозвать своих людей.
Гермиона положила на стул маленькую сумочку, аккуратно вытащила из нее пухлую папку, подготовленную Джесс, и открыла.
— Здесь фотографии, сделанные моими сотрудниками в Шеринфорде. Прошу ознакомиться.
Папка пошла по рукам. На движущихся фото были запечатлены узники, безумцы, а главное — подопытные из лаборатории на нижнем этаже. Девочка, опутанная датчиками. Восемнадцатилетний юноша с пустыми глазами, из которого выкачивали кровь, определяя способности организма волшебника к регенерации.
В общей сложности двенадцать магглорождённых волшебников в возрасте до тридцати пяти лет, которые так и не попали в Хогвартс и стали пленниками Шеринфорда.
Леди Смолвуд почти не смотрела на фотографии, Риверс и Оливер изучили их внимательно, Майкрофт бросил один короткий взгляд.
Гермиона не двигалась и ничего не говорила. Её опыт в политике был куда меньше, чем у этих четверых. В волшебном мире не были приняты игры в шпионов и спецслужбы — ни тайных кодовых имён, ни едва различимых подтекстов, ни секретных операций. И, пожалуй, Гермиона могла доверять своим заместителям и главам отделов. Она могла полностью положиться на Кингсли, возглавившего Визенгамот. На Гарри. На всех, кто управлял волшебной Британией. Но она сильно сомневалась, что Майкрофт может так же доверять трём своим коллегам.
Содержимое папки было изучено, Гермиона убрала её обратно в сумочку. Теперь нужно было не проиграть, не ошибиться. Изначально она планировала говорить с позиции сотрудничества. Но ледяные взгляды, короткие реплики и ощущение надвигающейся опасности заставили её поменять решение.
— Вы ознакомились с фотографиями, — сказала она, — сделанными в Шеринфорде. Подпольная лаборатория по изучению людей с особыми способностями. Или, — она прищурилась, — не подпольная, а санкционированная вами?
Ей ничего не ответили.
— Соглашение по Шеринфорду было заключено семьдесят лет назад.
— Что не делает его менее законным, — подал голос лорд Риверс.
— Шеринфорд был построен, чтобы помочь вам, немагическому сообществу, защититься от фанатиков Гриндевальда после Второй Мировой войны. Вы превратили его в тюрьму.
— Для тех, кому не нашлось места в вашей… организации, — сказала леди Смолвуд. — Вы не интересовались их судьбой до сих пор, что изменилось?
Гермиона опять растянула губы в подобии улыбки:
— У нас сменилась власть.
Она не собиралась говорить о том, что спасала Шерлока Холмса, его брата и друга.
— Мой визит в Шеринфорд оказался весьма кстати — особенно когда выяснилось, что крепость больше не охраняется, — Гермиона встала со стула и сложила руки на груди. — Шеринфорд утратил своё значение. Он должен быть закрыт. Он опасен, в первую очередь для вас. Разрешите небольшую демонстрацию?
Гермиона достала палочку и жестом, похожим на две сцепленные бесконечности, перечёркнутые руной из славянского алфавита, вызвала иллюзию — труп человека с посеревшим, потрескавшимся лицом, а рядом — разрушенный до основания дом, и пояснила:
— Это — нападение обскура. Ребёнка, потерявшего контроль над магией. Вам повезло, что в Шеринфорде был всего один, и слабый.
— Ваши дети совершают убийства? — спросил лорд Риверс.
К счастью, это был именно тот вопрос, которого Гермиона ждала.
— Магия. Ребёнок не виноват, подавляемая магия рвётся на свободу. Видите ли, лорд Риверс, чтобы сровнять это здание с землей, мне не нужны бомбы или другие устройства, достаточно мысли — и магии. Это большая сила. В лаборатории Шеринфорда ставились бесчеловечные опыты, но они бесполезны. Магия не сводится к генам или особенностям организма. И немагам её лучше не изучать. Мистер…
— она проглотила имя Майкрофта, — Холмс вчера познал на себе последствия взаимодействия с достаточно слабым волшебством. И ему, насколько я могу судить, не понравилось.
— Я не вижу причин препятствовать тому, чтобы МИ-7 забрало контроль над Шеринфордом, — безэмоционально ответил Майкрофт.
Гермиона все-таки сделала один вдох глубже остальных — почему-то ей стало очень страшно.
— А ведь вы испуганы, мистер Холмс, — как-то в сторону сказал мистер Оливер. — Что говорит в вас: расчёт или эмоция?
На лице Майкрофта не дрогнул ни один мускул, он ответил сухо и даже брезгливо:
— Эмоция? Вы знаете моё отношение к принятию решений под влиянием эмоций. Вопрос Шеринфорда требует решения, и то, что я оказался одним из заложников…
— Заставляет вас смотреть на ситуацию предвзято, — прервала его леди Смолвуд.
— Шеринфорд принадлежит правительству Великобритании. И мы в состоянии удерживать контроль над ним. Я против, — лорд Риверс откинулся на спинку стула.
Леди Смолвуд вздохнула:
— Я против.
Мистер Оливер молчал почти минуту, прежде чем присоединить свой голос к остальным. Гермиона не позволила себе запаниковать или хотя бы напрячься.
— Прежде чем принимать решение, я предлагаю вам вспомнить, — она добавила в голос жёсткости, словно разговаривала не с политиками, а с преступниками, — что в наших силах закрыть Шеринфорд чарами ненаносимости, что сотрёт его со всех карт и уберёт со всех радаров, — она опёрлась рукой на стол и продолжила мягче: — наши миры сосуществуют на одной территории уже давно. Наше сотрудничество основано на соблюдении определённых требований, в частности, магглы не изучают волшебство, не пытаются разобраться в механизмах его работы. Шеринфорд — это угроза нашему сотрудничеству и мирному сосуществованию.
В кабинете снова воцарилась тишина. Гермионе очень хотелось бы глянуть на Гарри и почувствовать его поддержку, но она не имела права это сделать — она была властью волшебной Британии.
Запоздало, глупо пришла мысль о том, что она совершила ошибку, поддавшись на уговоры Кингсли. Он должен был оставаться министром. И в этой ситуации одного его присутствия было бы достаточно, чтобы убедить коллег Майкрофта принять верное решение. Она — уставшая женщина, слишком подверженная влиянию эмоций, — не могла диктовать свою волю. Правда, у неё уже не было выбора.
Она чуть подняла глаза и встретилась взглядом с Майкрофтом. Его лицо оставалось всё таким же отстранённым, но в тёмных глазах на мгновение зажглась и тут же потухла искорка одобрения. Он едва заметно наклонил голову.
Шерлок утверждал, что на совещании возникнет ситуация, когда положение Майкрофта окажется под угрозой, он был уверен, что кто-то из трёх самых близких к нему людей попытается лишить его влияния на британскую политику. И Гермиона понимала, что, если Шеринфорд удастся отстоять ценой благополучия Майкрофта, это будет пиррова победа. Правда, пока всё было спокойно — почти, если не считать болезненного замечания об испуге.
— Вы оказываете давление, — жёстко сказал лорд Риверс.
— Я озвучиваю факты, — Гермиона поймала его колючий взгляд.
«Видеозапись будет зашифрована», — так сказал Майкрофт, имея в виду другое: видеозапись ведётся. Он предупредил её, что каждое слово и каждый жест будут зафиксированы. Применить магию — значит, скомпрометировать себя, поставить даже то шаткое сотрудничество с магглами, которое есть сейчас, под угрозу.
Мистер Оливер спросил:
— Что вы планируете сделать с островом, если он вернется к вам?
— Мы заберём тех узников, которые связаны с нашим миром, вернём вам — ваших. Шеринфорд исчезнет с карт, его помещения будут переоборудованы под тюрьму взамен устаревшего Азкабана.
Едва заметно в кармане завибрировал телефон — можно было не сомневаться, что это сообщение от Шерлока. Но Гермиона не могла прочесть его прямо сейчас.
— Есть альтернатива, — проговорил Майкрофт. — Возможно, она покажется вам более… подходящей. МИ-7 забирает из Шеринфорда своих людей и устраняет все уровни магической защиты. После этого Шеринфорд становится одной из рядовых тюрем Британии.
Это был выход, причем именно тот, которого желала Гермиона. Шеринфорд не был нужен волшебникам — Азкабан полностью выполнял свои функции, а его размеры как раз подходили для того, чтобы содержать преступников-магов. Он не переполнялся, но и не пустовал.
Гермиона наклонила голову, ожидая продолжения. Ей казалось, что какая-то смутная догадка вертится на краю сознания, но поймать ее не удавалось.
— Под именем Волдеморт.
Гермиона взяла в руки снимок. Волдеморт — Том Риддл — парень-«когтевранец» — был действительно очень красивым. Никакой «печати порока», как любят писать. Ни единого следа.
— Гонты были очень слабыми, но всё-таки магами, — снова заговорил Гарри, — но они растеряли достоинство, деньги и положение в обществе. Зато другая ветвь, в которой уже не осталось ни капли волшебства, сумела пробраться наверх. Можно поднять архивы и выяснить, кто из Гонтов и в какое время стал Холмсом, но, думаю, это не слишком важно.
— И что нам с этим делать? — спросила Гермиона удивительно беспомощно.
— Ну, — Гарри опять взъерошил волосы, — думаю, что ничего. Разве что твоему Шерлоку лучше не зачёсывать волосы назад и не встречаться в таком виде со стариком Слизнортом — тот может решить, что к нему явился призрак некогда любимого ученика. А вообще… Похоже, нам повезло, что Эвр не попала в Хогвартс. Ещё одного наследника Слизерина с больной головой мы бы не пережили, тем более, что она, похоже, умнее Тома и не стала бы убиваться о годовалого ребёнка.
Гермиона попыталась сделать вид, что ей смешно, но почти безрезультатно — новость не укладывалась в голове, где и без того до сих пор царил хаос.
Гарри без зазрения совести расположился подремать в углу кабинета, сказав, что в его собственном его найдут, а Гермиона до половины четвёртого занималась насущными делами, задвинув мысли о пережитом страхе, близости с Шерлоком и фамильных секретах Холмсов подальше, на край сознания.
Курьер разыскал Майкрофта и забрал у него телефон, и Гермиона положила его в карман мантии, ожидая сообщения.
За полчаса до начала встречи с правительством маггловской Британии Гермиона разбудила Гарри, напоила его ещё одной чашкой кофе и просмотрела собранные за ночь бумаги по Шеринфорду. Этот бой не будет ни приятным, ни простым**.
Примечания:
* — позволю себе заигрывание с Конан-Долом и советской экранизацией. Оригинальная цитата: «Вот так начнёшь изучать фамильные портреты и уверуешь в переселение душ» («Собака Баскервилей»).
** — к своеобразному эпиграфу последней серии Шерлока: «Правда редко бывает приятной и никогда — простой» О. Уайлд.
Глава 46.2
Антарктика, Лангдейл, Порлок и Любовь. В светлом просторном кабинете, в центре которого стоял овальный стол из тёмного дерева, присутствовали все четверо — фактическое правительство маггловской Британии, люди, принимающие ключевые решения во всех сферах, включая политику, экономику, внутреннюю и внешнюю безопасность. Разумеется, все четверо были осведомлены о существовании волшебного мира — в той или иной степени.
Гермиона не позволила себе ещё ровнее выпрямить спину и показать этим едва заметным движением свою нервозность. Она дождалась, пока перед ней распахнут дверь, ровным шагом дошла до стола, оглядела присутствующих и заняла место напротив Майкрофта. Гарри остался стоять, чуть наклонив вперед голову и уперев кулаки в бёдра, как стоят обычно авроры на посту. Его правая рука почти касалась скрытой кобуры с волшебной палочкой, и, в случае необходимости, атаковать он мог немедленно.
Положив ладони на стол, Гермиона улыбнулась одними губами, не давая ни единой искре дружелюбности мелькнуть в глазах.
Майкрофт ответил такой же ледяной улыбкой василиска. Ужас вчерашнего дня, волнения, тяжелейший стресс не оставили даже лёгкого отпечатка на его лице. Он был сух, безупречен и абсолютно спокоен, как и всегда.
Он представил ей коллег, являвших собой образчики такого же пугающего спокойствия. Двое мужчин — лорд Риверс и мистер Оливер — со стороны казались образцовыми джентльменами, такими, как их описывали авторы позапрошлого века, разве что аккуратных цилиндров не хватало. Но Гермиона не сомневалась, что оба отдадут приказ о начале бомбёжки мирного города, не испытав ни малейших угрызений совести, если это будет оправдано общим благом. Женщина — леди Смолвуд, — была семью или десятью годами старше Гермионы, у неё было сухое узкое лицо и слишком светлая помада на губах. Морщинки выдавали её неумение улыбаться, а узкая длинная складка между бровей — привычку часто хмуриться. Пожалуй, она тоже знала, как выбирать из двух зол.
Гермиона медленно обвела взглядом каждого из присутствующих и остановилась на Майкрофте. На полдюйма наклонила голову, предлагая начинать.
— Все в сборе, — Майкрофт встал со своего места. — Это закрытое совещание, всё, о чём пойдёт речь, получает наивысший гриф секретности, обсуждение тем, которые будут затронуты в ходе разговора, вне стен этой комнаты запрещено. Видеозапись будет зашифрована, — он сделал паузу. — Сегодня к нам присоединилась глава МИ-7. Полагаю, все понимают, о каком учреждении идёт речь.
Направленные на Гермиону взгляды стали тревожными. В другой ситуации Гермиона оценила бы тонкий юмор — министерству магии присвоили порядковый номер, причём именно семёрку — самое сильное магическое число. Но в этот момент она была полностью сосредоточена на предстоящем разговоре.
— Как вам известно, вчера произошла… внештатная ситуация. Объект, находящийся под четвёртой степенью наблюдения, вышел из-под нашего контроля и оказался под управлением психически нездоровой, опасной для общества персоны, что повлекло за собой значительные последствия, — он прервался, давая время обдумать сказанное. — Нарушение условий охраны Шеринфорда вызывает вопрос о целесообразности этой охраны.
Он замолчал, и Гермиона, подавляя естественное желание сделать вдох перед погружением на глубину, к акулам, взяла слово:
— Шеринфорд был построен для выполнения определенных задач. Сейчас они уже не актуальны. Использовать его как тюрьму и лечебницу опасно. После вчерашнего инцидента мои люди обезвредили Шеринфорд и восстановили контроль над ситуацией. Нам это под силу. Вам, — она по очереди взглянула на каждого из присутствующих, — нет.
— Прошу прощения, — прервала её леди Смолвуд, — но Шеринфорд находится в юрисдикции службы безопасности Великобритании. Ваше вторжение на его территорию…
— Было необходимо, — Гермиона поджала губы и чуть сощурилась.
— Вы не имели права на вмешательство, — женщина чуть наклонилась вперёд, как будто переломившись в пояснице.
— Жизни вашего коллеги и ещё десятка человек, по-вашему, ничего не стоят?
По лицу женщины прошла едва заметная тень.
— Мы разрешили бы инцидент без вашей помощи, своими силами и средствами.
— Боюсь, вы заблуждаетесь, — проговорил Майкрофт медленно и схлестнулся взглядом с женщиной. — Ситуация вышла из-под нашего контроля.
— Вопрос в том, почему это произошло, — сухо заметил мистер Оливер.
— Мы не будем говорить сейчас о том, чья это ответственность. И чья вина, — по слову, холодно уронила леди Смолвуд. — Речь о том, что вторжение МИ-7 на территорию Шеринфорда недопустимо. Этого не должно повториться. Вы должны отозвать своих людей.
Гермиона положила на стул маленькую сумочку, аккуратно вытащила из нее пухлую папку, подготовленную Джесс, и открыла.
— Здесь фотографии, сделанные моими сотрудниками в Шеринфорде. Прошу ознакомиться.
Папка пошла по рукам. На движущихся фото были запечатлены узники, безумцы, а главное — подопытные из лаборатории на нижнем этаже. Девочка, опутанная датчиками. Восемнадцатилетний юноша с пустыми глазами, из которого выкачивали кровь, определяя способности организма волшебника к регенерации.
В общей сложности двенадцать магглорождённых волшебников в возрасте до тридцати пяти лет, которые так и не попали в Хогвартс и стали пленниками Шеринфорда.
Леди Смолвуд почти не смотрела на фотографии, Риверс и Оливер изучили их внимательно, Майкрофт бросил один короткий взгляд.
Гермиона не двигалась и ничего не говорила. Её опыт в политике был куда меньше, чем у этих четверых. В волшебном мире не были приняты игры в шпионов и спецслужбы — ни тайных кодовых имён, ни едва различимых подтекстов, ни секретных операций. И, пожалуй, Гермиона могла доверять своим заместителям и главам отделов. Она могла полностью положиться на Кингсли, возглавившего Визенгамот. На Гарри. На всех, кто управлял волшебной Британией. Но она сильно сомневалась, что Майкрофт может так же доверять трём своим коллегам.
Содержимое папки было изучено, Гермиона убрала её обратно в сумочку. Теперь нужно было не проиграть, не ошибиться. Изначально она планировала говорить с позиции сотрудничества. Но ледяные взгляды, короткие реплики и ощущение надвигающейся опасности заставили её поменять решение.
— Вы ознакомились с фотографиями, — сказала она, — сделанными в Шеринфорде. Подпольная лаборатория по изучению людей с особыми способностями. Или, — она прищурилась, — не подпольная, а санкционированная вами?
Ей ничего не ответили.
— Соглашение по Шеринфорду было заключено семьдесят лет назад.
— Что не делает его менее законным, — подал голос лорд Риверс.
— Шеринфорд был построен, чтобы помочь вам, немагическому сообществу, защититься от фанатиков Гриндевальда после Второй Мировой войны. Вы превратили его в тюрьму.
— Для тех, кому не нашлось места в вашей… организации, — сказала леди Смолвуд. — Вы не интересовались их судьбой до сих пор, что изменилось?
Гермиона опять растянула губы в подобии улыбки:
— У нас сменилась власть.
Она не собиралась говорить о том, что спасала Шерлока Холмса, его брата и друга.
— Мой визит в Шеринфорд оказался весьма кстати — особенно когда выяснилось, что крепость больше не охраняется, — Гермиона встала со стула и сложила руки на груди. — Шеринфорд утратил своё значение. Он должен быть закрыт. Он опасен, в первую очередь для вас. Разрешите небольшую демонстрацию?
Гермиона достала палочку и жестом, похожим на две сцепленные бесконечности, перечёркнутые руной из славянского алфавита, вызвала иллюзию — труп человека с посеревшим, потрескавшимся лицом, а рядом — разрушенный до основания дом, и пояснила:
— Это — нападение обскура. Ребёнка, потерявшего контроль над магией. Вам повезло, что в Шеринфорде был всего один, и слабый.
— Ваши дети совершают убийства? — спросил лорд Риверс.
К счастью, это был именно тот вопрос, которого Гермиона ждала.
— Магия. Ребёнок не виноват, подавляемая магия рвётся на свободу. Видите ли, лорд Риверс, чтобы сровнять это здание с землей, мне не нужны бомбы или другие устройства, достаточно мысли — и магии. Это большая сила. В лаборатории Шеринфорда ставились бесчеловечные опыты, но они бесполезны. Магия не сводится к генам или особенностям организма. И немагам её лучше не изучать. Мистер…
— она проглотила имя Майкрофта, — Холмс вчера познал на себе последствия взаимодействия с достаточно слабым волшебством. И ему, насколько я могу судить, не понравилось.
— Я не вижу причин препятствовать тому, чтобы МИ-7 забрало контроль над Шеринфордом, — безэмоционально ответил Майкрофт.
Гермиона все-таки сделала один вдох глубже остальных — почему-то ей стало очень страшно.
— А ведь вы испуганы, мистер Холмс, — как-то в сторону сказал мистер Оливер. — Что говорит в вас: расчёт или эмоция?
На лице Майкрофта не дрогнул ни один мускул, он ответил сухо и даже брезгливо:
— Эмоция? Вы знаете моё отношение к принятию решений под влиянием эмоций. Вопрос Шеринфорда требует решения, и то, что я оказался одним из заложников…
— Заставляет вас смотреть на ситуацию предвзято, — прервала его леди Смолвуд.
— Шеринфорд принадлежит правительству Великобритании. И мы в состоянии удерживать контроль над ним. Я против, — лорд Риверс откинулся на спинку стула.
Леди Смолвуд вздохнула:
— Я против.
Мистер Оливер молчал почти минуту, прежде чем присоединить свой голос к остальным. Гермиона не позволила себе запаниковать или хотя бы напрячься.
— Прежде чем принимать решение, я предлагаю вам вспомнить, — она добавила в голос жёсткости, словно разговаривала не с политиками, а с преступниками, — что в наших силах закрыть Шеринфорд чарами ненаносимости, что сотрёт его со всех карт и уберёт со всех радаров, — она опёрлась рукой на стол и продолжила мягче: — наши миры сосуществуют на одной территории уже давно. Наше сотрудничество основано на соблюдении определённых требований, в частности, магглы не изучают волшебство, не пытаются разобраться в механизмах его работы. Шеринфорд — это угроза нашему сотрудничеству и мирному сосуществованию.
В кабинете снова воцарилась тишина. Гермионе очень хотелось бы глянуть на Гарри и почувствовать его поддержку, но она не имела права это сделать — она была властью волшебной Британии.
Запоздало, глупо пришла мысль о том, что она совершила ошибку, поддавшись на уговоры Кингсли. Он должен был оставаться министром. И в этой ситуации одного его присутствия было бы достаточно, чтобы убедить коллег Майкрофта принять верное решение. Она — уставшая женщина, слишком подверженная влиянию эмоций, — не могла диктовать свою волю. Правда, у неё уже не было выбора.
Она чуть подняла глаза и встретилась взглядом с Майкрофтом. Его лицо оставалось всё таким же отстранённым, но в тёмных глазах на мгновение зажглась и тут же потухла искорка одобрения. Он едва заметно наклонил голову.
Шерлок утверждал, что на совещании возникнет ситуация, когда положение Майкрофта окажется под угрозой, он был уверен, что кто-то из трёх самых близких к нему людей попытается лишить его влияния на британскую политику. И Гермиона понимала, что, если Шеринфорд удастся отстоять ценой благополучия Майкрофта, это будет пиррова победа. Правда, пока всё было спокойно — почти, если не считать болезненного замечания об испуге.
— Вы оказываете давление, — жёстко сказал лорд Риверс.
— Я озвучиваю факты, — Гермиона поймала его колючий взгляд.
«Видеозапись будет зашифрована», — так сказал Майкрофт, имея в виду другое: видеозапись ведётся. Он предупредил её, что каждое слово и каждый жест будут зафиксированы. Применить магию — значит, скомпрометировать себя, поставить даже то шаткое сотрудничество с магглами, которое есть сейчас, под угрозу.
Мистер Оливер спросил:
— Что вы планируете сделать с островом, если он вернется к вам?
— Мы заберём тех узников, которые связаны с нашим миром, вернём вам — ваших. Шеринфорд исчезнет с карт, его помещения будут переоборудованы под тюрьму взамен устаревшего Азкабана.
Едва заметно в кармане завибрировал телефон — можно было не сомневаться, что это сообщение от Шерлока. Но Гермиона не могла прочесть его прямо сейчас.
— Есть альтернатива, — проговорил Майкрофт. — Возможно, она покажется вам более… подходящей. МИ-7 забирает из Шеринфорда своих людей и устраняет все уровни магической защиты. После этого Шеринфорд становится одной из рядовых тюрем Британии.
Это был выход, причем именно тот, которого желала Гермиона. Шеринфорд не был нужен волшебникам — Азкабан полностью выполнял свои функции, а его размеры как раз подходили для того, чтобы содержать преступников-магов. Он не переполнялся, но и не пустовал.
