- А ты? Кем ты себя представляешь? Хочешь я тебе расскажу? Ты такой важный, такой серьезный и такой основательный, явился к нам из столичного университета в своем франтовском костюме, из Италии, чтобы здесь в глуши с головой уйти в работу, посвятив себя благородному научному труду. Да? Ну что замялся, здесь все свои, раскрой нам, что у тебя за душой. Что привело тебя в наше болото? Молчишь. Ну так я скажу. Я ведь случайно узнал об этом, не нарочно подслушав у нас в бухгалтерии разговор двух женщин. Жизнь, к сожалению, чрезвычайно прозаична.
В следующем году правительство создает новый институт, которому передают руководство всеми национальными парками и заповедниками в стране. По некоторым сведениям, руководить им будет назначен наш покорный слуга. Спешите засвидетельствовать ваше почтение коллеги, пока он здесь, среди нас. Да, забыл добавить, злые языки говорят еще, что у уважаемого Тао возникли неприятности на его прошлом месте службы: какая-то некрасивая история с любовными отношениями и крупной растратой денежных средств. Благодаря высоким связям тебе удалось избежать скандала, правда при этом пришлось расстаться со своей должностью и уехать из столицы, чтобы поработать в глуши. В довершение всех неприятностей, жена с тобой развелась. Но это временные трудности и скоро у тебя все наладится в жизни, ты ведь парень не промах.
- Грязь! Все что ты несешь, это смесь низости и клеветы. Замолчи пожалуйста.
- Спокойно, спокойно парни, не надо на меня так смотреть, я не собираюсь выяснять отношений с этим надутым, псевдоученым индюком. Просто пришлось вывести его на чистую воду.
- Да, да, стоп. Хватит эмоций. Здесь не место для выяснения отношений, иначе пропадем все вместе. Однако, послушайте, силы у нас на исходе, физические силы и даже эмоциональные, и я как старший в нашей группе, повторяю, что нужно возвращаться.
- Возвращайся! Вы тоже так думаете? Что молчите? Не отворачивайте глаза. Ладно, я вижу, вы с ним заодно. Черт с вами! Я сразу понял! Уходите, скатертью дорога. Я пойду один дальше, катитесь куда хотите.
На этой поляне они расстались. Ему предлагали взять еще продуктов, но он промолчал и отвернувшись в сторону презрительно сплюнул. Наконец отдохнув они собрались и поднялись на ноги. Прощаться не стали, расстались сухо, по-мужски: все трое вскинули за спину свои рюкзаки и изредка переговариваясь между собой пошли в лес. Все это время Ци сидел боком к ним, даже не взглянув им в след, хотя при этом он успел отметить для себя боковым зрением, что никто из них даже не обернулся.
Поляна, где Ци остановился на ночлег, со всех сторон была окружена высокими заснеженными деревьями; стояла зловещая тишина, был вечер, уже заметно начинало темнеть. Наверное, он ненавидел их в ту минуту, но ему некогда было предаваться собственным эмоциям, нужно было позаботиться о ночлеге. Ночью в палатке, зарытой глубоко в снегу, он прикидывал в мозгу варианты, в одиночку его могло хватить еще дней на пять, максимум на неделю; нельзя было и думать успеть обойти всю территорию, приходилось выбирать. В который раз перебрав в голове все места, куда обезьяны могли зайти в поисках корма, он выбрал себе примерный маршрут, и тут же заснул, очень довольный собой.
Следующие двое суток прошли в безуспешных поисках. Он бродил среди этих молчаливых деревьев, сияющего на солнце снега, карабкался по каменистым склонам, отдыхал, лежа на спине, глядя в голубую бездну небес, теряясь в ней взглядом, теряясь и в своих мыслях: зачем он здесь, в этой равнодушной молчаливой красоте, никому не нужный, чуждый, забытый людьми и богом странник, что ведет его в этой жизни? Он несколько раз терялся в сомнениях и заново обретал свои надежды. На третий день погода опять испортилась. Поднялся сильный ветер. Снег комьями срывался и летел с ветвей деревьев, широко раскинувшихся над его головой, верхушки деревьев качались, весь лес шумел словно негодуя от присутствия чужака в своих пределах. Нельзя было и думать идти дальше в такую погоду. Он устроил себе укрытие возле корней большого, поваленного ветром, дерева и отлеживался.
Проснувшись утром он открыл полог палатки, и по хлынувшему внутрь свежему влажному воздуху понял, что погода переменилась, наступила оттепель. Ветер по-прежнему шумел наверху в кронах деревьев, иногда срывая с веток набухшие и потяжелевшие от влаги шапки снега и бросая их ему под ноги.
Быстро позавтракав и сварив себе кофе на огне, он собрался и пустился в путь. За день он планировать выйти к реке, спускающейся к небольшому, зажатому в горах, озеру. Для этого нужно было преодолеть километров десять по лесным тропинкам. Поначалу он продвигался достаточно хорошо, полный сил и надежд, иногда останавливаясь и сверяя свое местонахождение с помощью спутникового GPS устройства. По небу бесконечной чередой торопливо ползли низкие, тяжелые, серые облака, сквозь которые лишь изредка удавалось пробиться лучам яркого солнца.
Лес шумел, но его звуки казались приветливыми, не такими буйными и негодующими как прошедшей ночью. Часто идти приходилось по глубокому мокрому снегу, забивавшемуся за голени сапог, от чего быстро намокли ноги и одежда, и даже волосы на голове стали мокрыми. Дорога начала подниматься вверх по склону, идти стало еще тяжелее и на пути часто встречались стволы деревьев, сваленные ветром. Приходилось обходить их, увязая в снегу, карабкаясь и перелезая. Торчащие ветки больно царапали руки и лицо. Спину ломило от тяжелого рюкзака.
Тем временем небо еще плотнее затянуло тучами, солнечный свет уже больше не показывался и пошел тихий снег. Он порядком выбился из сил и снова начинал испытывать приступы отчаяния, когда вышел на большую поляну. Сняв со спины рюкзак и бросив его на землю, он упал на спину в сугроб. Кровь ударяла в виски, вверху над ним в полной тишине по-прежнему равнодушно ко всему происходившему на земле ползли по своей небесной дороге облака. Очень хотелось пить. Он взял горсть мокрого снега и начал откусывать от нее мелкими кусочками. Сомнения снова и снова ползли из своего укрытия и принимались грызть его разум. Что он потерял здесь на лесной опушке, среди дикой природы вдали от людей? Чего он ищет? Куда идет? Зачем? В конце концов, каких обезьян может он встретить, блуждая по лесу безнадежно, ведомый одними надеждами.
Однако задерживаться было опасно, он почувствовал, что остыл, начал замерзать, и тут же спохватившись вскочил, твердо решив двигаться дальше, и пройти сегодня до наступления темноты как можно больший путь. Обходить по кромке лесе казалось слишком долго, и он попробовал было двинуться по полю напрямик, перелезая через сугробы, но быстро пожалел об этом своем решении, поскольку двигаясь вперед, то и дело проваливаясь по пояс в снегу, он рисковал очень быстро выбиться из сил. Расстроенный, запыхавшийся и вымокший по самую грудь он повернул назад, вернулся к лесу и пустился в обход. Теперь идти приходилось по молодым зарослям кустов, раздвигая густые влажные ветки, то и дело хлеставшие его по лицу, постоянно глядя под ноги выбирая куда ступить что бы нога не провалилась в снег.
Эта однообразная, монотонная борьба с ветками, увязая ногами в снегу, продолжалась довольно долго, пока что-то необычное вдруг бросилось на глаза. Сначала он даже не осознал этого, продолжая машинально ломиться сквозь кусты, но вдруг остановился и повернулся назад. В нескольких шагах от него правее в сторону леса на снегу у большого куста что-то темнело. Он пригляделся чуть внимательнее: не может быть! Это были тонкие ветви, обглоданные, поломанные, валявшиеся в полном беспорядке. Хрустя снегом, он поспешно пошел в ту сторону. Увиденное вблизи развеяло все сомнения, на этом кусте недавно кормились обезьяны.
От возбуждения он даже задрожал. Ему хотелось закричать, но он вовремя сдержал себя, боясь спугнуть животных, которые теперь могли быть совсем рядом от него. Судя по остаткам от веток, обезьян было много, около десятка, может быть даже больше. Он пошел вперед к лесу лихорадочно ловя малейшие детали, которые могли остаться от обезьян, торопясь, путаясь и нервничая, боясь упустить эту ниточку, внезапно, чудесным образом оказавшуюся у него в руках, ту самую за которой они безнадежно гонялись столько дней.
И тут он вздрогнул, словно обжёгшись: он бы не единственным здесь, кто шел за обезьянами, на снегу перед ним отчетливо виднелись свежие следы снежного барса, ирбиса. Судя по размеру следа это был большой хищник, двигавшийся медленно, с остановками, иногда проваливаясь в глубоком снегу. Очевидная безмятежность походки зверя несколько успокаивала, давая надежду, что хищник, похоже, еще не знает о добыче, гуляющей в непосредственной близости рядом с ним. На свежем снегу следы легко заметны и человеку было просто находить куда двигался барс.
Несколько раз следы внезапно обрывались, вероятно хищник начинал двигался прыжками, забирался на деревья, но после торопливых, сумбурных поисков Ци каждый раз удавалось находить продолжение следа. Он двигался быстро, старясь не шуметь насколько это вообще возможно. В одном месте неловко оступившись на камне он упал на бок, и переворачиваясь чтобы подняться уткнулся лицом в снег. Поверхность белого снежного покрова была покрыта жесткой коркой, больно царапавшей кожу и обжигающей холодом. Торопливо помогая себе руками, постоянно проваливающимися в снег при малейшей попытке опереться на них, он в итоге сумел перевернуться на спину и долго переводил дыхание, лежа на большом рюкзаке, находившемся у него за спиной.
Через какое-то время, трудно было оценить сколько точно прошло времени, пока он отдыхал в этом положении, его вывел из оцепенения какой-то странный звук: срежет, затем треск, и снова скрежет. Следом все снова замерло. Он повернулся на бок и напряженно прислушивался к привычной здесь тишине, боясь пошевелиться и выдать звуком свое присутствие. Звук повторился вновь, потом еще раз. Он осторожно повернулся в направлении откуда шли звуки и ползком на животе начал пробираться между деревьев, поднимая голову и стараясь увидеть, что же там происходит впереди. В нескольких шагах от него шел склон, добравшись до края он смог заглянуть вниз и увидел там замечательное зрелище: возле толстого, старого, засохшего дерева с обломанной кроной, на задних лапах стояла огромная кошка, передними лапами опираясь на ствол и вонзая в него свои когти. Желваки мышц упруго играли под гладкой, пятнистой шкурой зверя, все его движения были полны силы и легкости, коры на стволе уже почти не оставалось, и под яростными усилиями лап сухая древесина громко трещала, разламывалась и кусками летела во все стороны.
Наконец, угомонившись, барс отстранился от ствола и повернувшись в его сторону упал передними лапами в снег. Свирепое выражение глаз хищника и оскал его рта мимолетной тенью скользнули в глазах бедного странника, лежащего на снегу. Огромная кошка лениво двинулась прочь, нервно дергая своим длинным хвостом, и тут же бесшумно исчезла из виду.
Мысли лихорадочно летели у него в голове. Как поступить? Что он может сделать? Как остановить этого монстра в родной для него среде? У него не было никакого оружия, только нож, но будь он даже хорошо вооружен и тогда у него не поднялась бы рука на такого красавца. С другой стороны, это был безжалостный убийца, готовый расправиться с обезьянами при первой же возможности. Он поднялся на ноги и поплелся следом за хищником, продолжая размышлять подобным образом. Следы вели вниз по склону. Двигаться стало легче, и он пошел быстрее. Его одежда промокла вся, целиком с головы до ног, но теперь он не мог даже думать остановиться и разжечь костер чтобы хоть чуть-чуть обсохнуть и отдохнуть.
Хищник внезапно поменял свою повадку: след пошел ровней, не стало больше петлей и частых остановок, он явно ускорился. Заметил он преследование, или нет, но его поведение явно изменилось. Идя по следу Ци не успевал следить за тем, куда он движется и совсем потерял контроль местности, но интуитивно надеялся, что рано или поздно, они должны были выйти к реке. Поэтому, когда внизу перед ним начала угадываться лента русла реки, прикрытая зарослями деревьев и кустов, идущими вдоль берега, он испытал заметное облегчение.
Следы пошли чаще, плотнее друг к другу, зверь остановился, и, внезапно резко поменяв направление, двинулся в направлении высоких деревьев. Человек тоже пошел быстрее и вдруг снова увидел хищника: чуть ниже по склону, шагах в тридцати прямо под собой, барс лежал, прижавшись к земле, выделяясь своим пятнистым одеянием на снегу и внимательно наблюдал за чем-то на вершине деревьев. Человек остановился, затаив дыхание и сначала пытался разобрать, что же заинтересовало хищника, но так и не смог ничего разобрать в кронах деревьев.
Отчаявшись разобраться, Ци начал потихоньку двигаться, осторожно подходя со спины к ничего не подозревавшему зверю. Тот был настолько поглощен своим занятием, что казалось не видел и не слышал ничего вокруг. Припав к земле и прижав уши назад, барс тоже начал осторожно пробираться вперед. Ци успел прокрасться вперед еще на десяток шагов, когда вдруг на ветках мелькнуло что-то ярко рыжее. Он замер от неожиданности. Не может быть! Кровь ударила ему в виски. Он пошел вперед еще быстрее, и, вдруг, совершенно явно для себя, увидел золотую обезьяну, пробежавшую по ветке, за ней еще одну. Обе были еще довольно высоко на дереве, но по всей видимости собирались спускаться ниже, ссорясь между собой и крича. Хищник, внизу, внимательно следил за ними, выбирая себе позицию и готовясь к прыжку.
Дальнейшее произошло само собой: это была вспышка в сознании, словно невидимый боек сорвавшись с места ударил по патрону и сознание обожгло пламенем. Закричав он рванулся вперед на хищника, сам не осознавая, что он будет делать дальше. Большая кошка вздрогнула от неожиданности; он увидел, как белый пятнистый мех на спине зверя пошел волной; барс подпрыгнул и повернувшись в воздухе обнажил клыки в готовности защищаться. Пятнистый белый мех у человека перед глазами сменился свирепой яростью; прямо ему в глаза смотрели глаза убийцы: безжалостные, бездонные, темные от злобы, и возле них острыми клыками белела смерть.
Хищник, быстро разобрался в ситуации и уяснив себе источник опасности неожиданно бросился в его сторону, стремительно, в несколько прыжков, сократив расстояние до минимума. Спасаясь от нападения человек побежал в сторону, уходя вниз по склону, но барс, легко настиг его, и в прыжке ударил передними лапами ему в спину. От толчка, пришедшегося ему в рюкзак, человек со всего маха упал лицом в снег, покатился вниз по склону, затем сорвался с обрыва и пролетев несколько метров, зацепив верхушку прибрежных кустов, оказался в реке.
Падая, он на какой-то миг потерял сознание, но затем резко пришел в себя, когда холодная вода ударила в лицо, так что он чуть не захлебнулся. Уже находясь в воде Ци успел повернуться и судорожно ухватить ртом воздух. Быстрой водой его понесло вперед, и он чувствовал, как все его члены наливаются тяжестью от одежды, быстро разбухающей под действием влаги. Он пытался избавиться от рюкзака за спиной; долгое время это не удавалось от того, что левая рука застряла в лямке и в спешке он никак не мог выпутать ее.
В следующем году правительство создает новый институт, которому передают руководство всеми национальными парками и заповедниками в стране. По некоторым сведениям, руководить им будет назначен наш покорный слуга. Спешите засвидетельствовать ваше почтение коллеги, пока он здесь, среди нас. Да, забыл добавить, злые языки говорят еще, что у уважаемого Тао возникли неприятности на его прошлом месте службы: какая-то некрасивая история с любовными отношениями и крупной растратой денежных средств. Благодаря высоким связям тебе удалось избежать скандала, правда при этом пришлось расстаться со своей должностью и уехать из столицы, чтобы поработать в глуши. В довершение всех неприятностей, жена с тобой развелась. Но это временные трудности и скоро у тебя все наладится в жизни, ты ведь парень не промах.
- Грязь! Все что ты несешь, это смесь низости и клеветы. Замолчи пожалуйста.
- Спокойно, спокойно парни, не надо на меня так смотреть, я не собираюсь выяснять отношений с этим надутым, псевдоученым индюком. Просто пришлось вывести его на чистую воду.
- Да, да, стоп. Хватит эмоций. Здесь не место для выяснения отношений, иначе пропадем все вместе. Однако, послушайте, силы у нас на исходе, физические силы и даже эмоциональные, и я как старший в нашей группе, повторяю, что нужно возвращаться.
- Возвращайся! Вы тоже так думаете? Что молчите? Не отворачивайте глаза. Ладно, я вижу, вы с ним заодно. Черт с вами! Я сразу понял! Уходите, скатертью дорога. Я пойду один дальше, катитесь куда хотите.
На этой поляне они расстались. Ему предлагали взять еще продуктов, но он промолчал и отвернувшись в сторону презрительно сплюнул. Наконец отдохнув они собрались и поднялись на ноги. Прощаться не стали, расстались сухо, по-мужски: все трое вскинули за спину свои рюкзаки и изредка переговариваясь между собой пошли в лес. Все это время Ци сидел боком к ним, даже не взглянув им в след, хотя при этом он успел отметить для себя боковым зрением, что никто из них даже не обернулся.
Глава 3.
Поляна, где Ци остановился на ночлег, со всех сторон была окружена высокими заснеженными деревьями; стояла зловещая тишина, был вечер, уже заметно начинало темнеть. Наверное, он ненавидел их в ту минуту, но ему некогда было предаваться собственным эмоциям, нужно было позаботиться о ночлеге. Ночью в палатке, зарытой глубоко в снегу, он прикидывал в мозгу варианты, в одиночку его могло хватить еще дней на пять, максимум на неделю; нельзя было и думать успеть обойти всю территорию, приходилось выбирать. В который раз перебрав в голове все места, куда обезьяны могли зайти в поисках корма, он выбрал себе примерный маршрут, и тут же заснул, очень довольный собой.
Следующие двое суток прошли в безуспешных поисках. Он бродил среди этих молчаливых деревьев, сияющего на солнце снега, карабкался по каменистым склонам, отдыхал, лежа на спине, глядя в голубую бездну небес, теряясь в ней взглядом, теряясь и в своих мыслях: зачем он здесь, в этой равнодушной молчаливой красоте, никому не нужный, чуждый, забытый людьми и богом странник, что ведет его в этой жизни? Он несколько раз терялся в сомнениях и заново обретал свои надежды. На третий день погода опять испортилась. Поднялся сильный ветер. Снег комьями срывался и летел с ветвей деревьев, широко раскинувшихся над его головой, верхушки деревьев качались, весь лес шумел словно негодуя от присутствия чужака в своих пределах. Нельзя было и думать идти дальше в такую погоду. Он устроил себе укрытие возле корней большого, поваленного ветром, дерева и отлеживался.
Проснувшись утром он открыл полог палатки, и по хлынувшему внутрь свежему влажному воздуху понял, что погода переменилась, наступила оттепель. Ветер по-прежнему шумел наверху в кронах деревьев, иногда срывая с веток набухшие и потяжелевшие от влаги шапки снега и бросая их ему под ноги.
Быстро позавтракав и сварив себе кофе на огне, он собрался и пустился в путь. За день он планировать выйти к реке, спускающейся к небольшому, зажатому в горах, озеру. Для этого нужно было преодолеть километров десять по лесным тропинкам. Поначалу он продвигался достаточно хорошо, полный сил и надежд, иногда останавливаясь и сверяя свое местонахождение с помощью спутникового GPS устройства. По небу бесконечной чередой торопливо ползли низкие, тяжелые, серые облака, сквозь которые лишь изредка удавалось пробиться лучам яркого солнца.
Лес шумел, но его звуки казались приветливыми, не такими буйными и негодующими как прошедшей ночью. Часто идти приходилось по глубокому мокрому снегу, забивавшемуся за голени сапог, от чего быстро намокли ноги и одежда, и даже волосы на голове стали мокрыми. Дорога начала подниматься вверх по склону, идти стало еще тяжелее и на пути часто встречались стволы деревьев, сваленные ветром. Приходилось обходить их, увязая в снегу, карабкаясь и перелезая. Торчащие ветки больно царапали руки и лицо. Спину ломило от тяжелого рюкзака.
Тем временем небо еще плотнее затянуло тучами, солнечный свет уже больше не показывался и пошел тихий снег. Он порядком выбился из сил и снова начинал испытывать приступы отчаяния, когда вышел на большую поляну. Сняв со спины рюкзак и бросив его на землю, он упал на спину в сугроб. Кровь ударяла в виски, вверху над ним в полной тишине по-прежнему равнодушно ко всему происходившему на земле ползли по своей небесной дороге облака. Очень хотелось пить. Он взял горсть мокрого снега и начал откусывать от нее мелкими кусочками. Сомнения снова и снова ползли из своего укрытия и принимались грызть его разум. Что он потерял здесь на лесной опушке, среди дикой природы вдали от людей? Чего он ищет? Куда идет? Зачем? В конце концов, каких обезьян может он встретить, блуждая по лесу безнадежно, ведомый одними надеждами.
Однако задерживаться было опасно, он почувствовал, что остыл, начал замерзать, и тут же спохватившись вскочил, твердо решив двигаться дальше, и пройти сегодня до наступления темноты как можно больший путь. Обходить по кромке лесе казалось слишком долго, и он попробовал было двинуться по полю напрямик, перелезая через сугробы, но быстро пожалел об этом своем решении, поскольку двигаясь вперед, то и дело проваливаясь по пояс в снегу, он рисковал очень быстро выбиться из сил. Расстроенный, запыхавшийся и вымокший по самую грудь он повернул назад, вернулся к лесу и пустился в обход. Теперь идти приходилось по молодым зарослям кустов, раздвигая густые влажные ветки, то и дело хлеставшие его по лицу, постоянно глядя под ноги выбирая куда ступить что бы нога не провалилась в снег.
Эта однообразная, монотонная борьба с ветками, увязая ногами в снегу, продолжалась довольно долго, пока что-то необычное вдруг бросилось на глаза. Сначала он даже не осознал этого, продолжая машинально ломиться сквозь кусты, но вдруг остановился и повернулся назад. В нескольких шагах от него правее в сторону леса на снегу у большого куста что-то темнело. Он пригляделся чуть внимательнее: не может быть! Это были тонкие ветви, обглоданные, поломанные, валявшиеся в полном беспорядке. Хрустя снегом, он поспешно пошел в ту сторону. Увиденное вблизи развеяло все сомнения, на этом кусте недавно кормились обезьяны.
От возбуждения он даже задрожал. Ему хотелось закричать, но он вовремя сдержал себя, боясь спугнуть животных, которые теперь могли быть совсем рядом от него. Судя по остаткам от веток, обезьян было много, около десятка, может быть даже больше. Он пошел вперед к лесу лихорадочно ловя малейшие детали, которые могли остаться от обезьян, торопясь, путаясь и нервничая, боясь упустить эту ниточку, внезапно, чудесным образом оказавшуюся у него в руках, ту самую за которой они безнадежно гонялись столько дней.
И тут он вздрогнул, словно обжёгшись: он бы не единственным здесь, кто шел за обезьянами, на снегу перед ним отчетливо виднелись свежие следы снежного барса, ирбиса. Судя по размеру следа это был большой хищник, двигавшийся медленно, с остановками, иногда проваливаясь в глубоком снегу. Очевидная безмятежность походки зверя несколько успокаивала, давая надежду, что хищник, похоже, еще не знает о добыче, гуляющей в непосредственной близости рядом с ним. На свежем снегу следы легко заметны и человеку было просто находить куда двигался барс.
Несколько раз следы внезапно обрывались, вероятно хищник начинал двигался прыжками, забирался на деревья, но после торопливых, сумбурных поисков Ци каждый раз удавалось находить продолжение следа. Он двигался быстро, старясь не шуметь насколько это вообще возможно. В одном месте неловко оступившись на камне он упал на бок, и переворачиваясь чтобы подняться уткнулся лицом в снег. Поверхность белого снежного покрова была покрыта жесткой коркой, больно царапавшей кожу и обжигающей холодом. Торопливо помогая себе руками, постоянно проваливающимися в снег при малейшей попытке опереться на них, он в итоге сумел перевернуться на спину и долго переводил дыхание, лежа на большом рюкзаке, находившемся у него за спиной.
Через какое-то время, трудно было оценить сколько точно прошло времени, пока он отдыхал в этом положении, его вывел из оцепенения какой-то странный звук: срежет, затем треск, и снова скрежет. Следом все снова замерло. Он повернулся на бок и напряженно прислушивался к привычной здесь тишине, боясь пошевелиться и выдать звуком свое присутствие. Звук повторился вновь, потом еще раз. Он осторожно повернулся в направлении откуда шли звуки и ползком на животе начал пробираться между деревьев, поднимая голову и стараясь увидеть, что же там происходит впереди. В нескольких шагах от него шел склон, добравшись до края он смог заглянуть вниз и увидел там замечательное зрелище: возле толстого, старого, засохшего дерева с обломанной кроной, на задних лапах стояла огромная кошка, передними лапами опираясь на ствол и вонзая в него свои когти. Желваки мышц упруго играли под гладкой, пятнистой шкурой зверя, все его движения были полны силы и легкости, коры на стволе уже почти не оставалось, и под яростными усилиями лап сухая древесина громко трещала, разламывалась и кусками летела во все стороны.
Наконец, угомонившись, барс отстранился от ствола и повернувшись в его сторону упал передними лапами в снег. Свирепое выражение глаз хищника и оскал его рта мимолетной тенью скользнули в глазах бедного странника, лежащего на снегу. Огромная кошка лениво двинулась прочь, нервно дергая своим длинным хвостом, и тут же бесшумно исчезла из виду.
Мысли лихорадочно летели у него в голове. Как поступить? Что он может сделать? Как остановить этого монстра в родной для него среде? У него не было никакого оружия, только нож, но будь он даже хорошо вооружен и тогда у него не поднялась бы рука на такого красавца. С другой стороны, это был безжалостный убийца, готовый расправиться с обезьянами при первой же возможности. Он поднялся на ноги и поплелся следом за хищником, продолжая размышлять подобным образом. Следы вели вниз по склону. Двигаться стало легче, и он пошел быстрее. Его одежда промокла вся, целиком с головы до ног, но теперь он не мог даже думать остановиться и разжечь костер чтобы хоть чуть-чуть обсохнуть и отдохнуть.
Хищник внезапно поменял свою повадку: след пошел ровней, не стало больше петлей и частых остановок, он явно ускорился. Заметил он преследование, или нет, но его поведение явно изменилось. Идя по следу Ци не успевал следить за тем, куда он движется и совсем потерял контроль местности, но интуитивно надеялся, что рано или поздно, они должны были выйти к реке. Поэтому, когда внизу перед ним начала угадываться лента русла реки, прикрытая зарослями деревьев и кустов, идущими вдоль берега, он испытал заметное облегчение.
Следы пошли чаще, плотнее друг к другу, зверь остановился, и, внезапно резко поменяв направление, двинулся в направлении высоких деревьев. Человек тоже пошел быстрее и вдруг снова увидел хищника: чуть ниже по склону, шагах в тридцати прямо под собой, барс лежал, прижавшись к земле, выделяясь своим пятнистым одеянием на снегу и внимательно наблюдал за чем-то на вершине деревьев. Человек остановился, затаив дыхание и сначала пытался разобрать, что же заинтересовало хищника, но так и не смог ничего разобрать в кронах деревьев.
Отчаявшись разобраться, Ци начал потихоньку двигаться, осторожно подходя со спины к ничего не подозревавшему зверю. Тот был настолько поглощен своим занятием, что казалось не видел и не слышал ничего вокруг. Припав к земле и прижав уши назад, барс тоже начал осторожно пробираться вперед. Ци успел прокрасться вперед еще на десяток шагов, когда вдруг на ветках мелькнуло что-то ярко рыжее. Он замер от неожиданности. Не может быть! Кровь ударила ему в виски. Он пошел вперед еще быстрее, и, вдруг, совершенно явно для себя, увидел золотую обезьяну, пробежавшую по ветке, за ней еще одну. Обе были еще довольно высоко на дереве, но по всей видимости собирались спускаться ниже, ссорясь между собой и крича. Хищник, внизу, внимательно следил за ними, выбирая себе позицию и готовясь к прыжку.
Дальнейшее произошло само собой: это была вспышка в сознании, словно невидимый боек сорвавшись с места ударил по патрону и сознание обожгло пламенем. Закричав он рванулся вперед на хищника, сам не осознавая, что он будет делать дальше. Большая кошка вздрогнула от неожиданности; он увидел, как белый пятнистый мех на спине зверя пошел волной; барс подпрыгнул и повернувшись в воздухе обнажил клыки в готовности защищаться. Пятнистый белый мех у человека перед глазами сменился свирепой яростью; прямо ему в глаза смотрели глаза убийцы: безжалостные, бездонные, темные от злобы, и возле них острыми клыками белела смерть.
Хищник, быстро разобрался в ситуации и уяснив себе источник опасности неожиданно бросился в его сторону, стремительно, в несколько прыжков, сократив расстояние до минимума. Спасаясь от нападения человек побежал в сторону, уходя вниз по склону, но барс, легко настиг его, и в прыжке ударил передними лапами ему в спину. От толчка, пришедшегося ему в рюкзак, человек со всего маха упал лицом в снег, покатился вниз по склону, затем сорвался с обрыва и пролетев несколько метров, зацепив верхушку прибрежных кустов, оказался в реке.
Падая, он на какой-то миг потерял сознание, но затем резко пришел в себя, когда холодная вода ударила в лицо, так что он чуть не захлебнулся. Уже находясь в воде Ци успел повернуться и судорожно ухватить ртом воздух. Быстрой водой его понесло вперед, и он чувствовал, как все его члены наливаются тяжестью от одежды, быстро разбухающей под действием влаги. Он пытался избавиться от рюкзака за спиной; долгое время это не удавалось от того, что левая рука застряла в лямке и в спешке он никак не мог выпутать ее.
