Вопреки ожиданиям, потомок и об этом позаботился, под катрионцем зашевелилась летательная платформа, и уже через несколько секунд друг медленно поднялся в воздух.
— Хочу, кстати, посмотреть, как ты взломала защиту, — крикнул Бертрам, удалившись уже достаточно далеко от нам. Поспешила следом, почти готовая показывать всё что угодно. Тем более, когда увидела, что один из мандарин снова потянул ко мне корешок. Видимо, наше знакомство ещё не закончилось.
— Хм, вас этому учили на корабле отобранных? — задумчиво спросил Бертрам, когда увидел, как я снимаю собственноручно оставленную защипку на их энергосети, и скала, растворяясь, являет нам незащищенную базу потомков.
— Не совсем, — решила быть честной я. — Скорее, я взяла кое-что из изученного на корабле и кое-что с Земли.
— Занятно, — выдал потомок, направляя летательную платформу с Эйраном в сторону лазарета. — Твоему дружку больше досталось, но я успел вовремя, завтра к середине дня он снова будет ходить, и вы даже сможете в очередной раз отправиться на какую-нибудь безрассудную вылазку.
— Прости, — сказала внезапно для себя, но так как я решила быть честной, добавила, — мне кажется, я запуталась в том, во что верить.
Бертрам неожиданно тепло улыбнулся и похлопал меня по плечу:
— Просто дай себе больше времени. Это только начало.
Кивнула, надеясь ещё что-нибудь спросить, но мужчина развернулся и своим обычным уверенным и размашистым шагом направился в сторону жилых зданий.
— Мы провалили задание, подставились, нарушили ваши правила. Почему вы так с нами нянчитесь? — первое, что с возмущением спросил Эйран, открыв глаза и осознав, что всё ещё жив и даже не депортирован.
— Просто я догадываюсь, как промывают мозги на корабле отобранных, — проверяя на визоре записи о состоянии катрионца, протянул Бертрам.
— Говорил тебе, Дахао, — это уже мне, — ещё полчаса, и побежит твой друг. Вы, кстати, давно вместе? Не сказал бы, правда, что из вас хорошая пара. Ты её подставил.
Эйран побагровел, а я удивлённо нахмурилась. Впервые видела его таким... таким неспокойным.
Дожидаться ответа потомок не стал и, резко развернувшись, направился к выходу.
Я же почему-то крикнула ему вдогонку, что мы с Эйраном не пара. Получилось глупо, но у меня на Тедэксе, куда не посмотри, всё глупо получалось. Развернулась и снова удивленно нахмурилась. Катрионец насупился и сверлил взглядом одну точку перед собой.
— Ты что, злишься?
Друг сощурился, фыркнул и молча повернулся на другой бок, так чтобы меня не видеть.
— Я же сама пошла с тобой. Это было моё решение, — продолжала глупить я, а катрионец, кажется, зарычал.
— Лучше уйди, — наконец выдал он. Пожала плечами и вышла из лазарета. На улице было солнечно. Вдохнула поглубже и, ощутив сладковатый аромат свежескошенной травы с нотками полыни, почувствовала как отпускает внутри всякое напряжение. На базе царило привычное оживление, лёгкий ветерок доносил из леса шелест деревьев и пение птиц. Звучало оно иначе, чем на Земле, но после пяти лет разлуки не менее восхитительно. Я зажмурилась, ощутив тёплое покалывание от прикосновений местного солнца и улыбнулась. Пожалуй, это то, что мне нравилось на Тедэксе больше всего. Климат и территории, в целом, похожие на земные, а ещё наконец-то стоять на поверхности, под которой нет бесконечной космической бездны. Если закрыть глаза, ощущения, что я почти дома. Даже не ожидала, что так соскучилась по таким простым вещам, как ветер, аромат, птичьи трели или пружинистая поверхность земли под ногами.
— Продолжаешь нарушать правила, Дахао? — услышала насмешливое. Бертрам стоял, опершись плечом о стену лазарета, и наблюдал за мной. Видимо, он никуда не уходил, и всё своё наслаждение местной атмосферой я выдала с потрохами. Вот тебе и агент с корабля отобранных. И как только меня Тиран с теми иенами на высшие курсы зачислили? — Идём, покажу тебе кое-что. Раньше сомневался, но теперь уверен — тебе понравится.
Мужчина щёлкнул пальцами, призывая сразу пару летательных платформ. Задумался на секунду, вернул одну обратно и, запрыгивая на оставшуюся, протянул руку мне.
— Идёшь? — с трудом сдерживая смешинки в уголках глаз, спросил он. — Или сегодня боишься?
От последней фразы дёрнула плечом и смело протянула ладонь. Я давно зареклась чего бы то ни было бояться. Теперь я была смелой. Всегда. Это я решила.
Подтянув меня к себе, он ненароком обнял за талию так, что наши лица оказались напротив друг друга.
— Тебе нужно взяться за поручень, — после паузы, от которой у меня мурашки забегали по всему телу, сказал он. Резко обернулась и схватилась за металл, будто он был моей единственной опорой в жизни. Собственно, через секунду так оно и получилось — платформа взмыла вверх. Сам Бертрам почти не держался, лишь изредка на самых резких поворотах берясь за поручень, от чего наши тела соприкасались, а мне вновь-вновь становилось не по себе.
— Я знаю, что у отобранных нельзя так, — шепнул он, обжигая дыханием шею, когда мы поднялись достаточно высоко и зависли в воздухе. — Просто хочу, чтобы ты почувствовала.
И я почувствовала. Я очень хорошо почувствовала, так что у меня сердце стало делать кульбит за кульбитом, а к щекам прилила кровь.
От Бертрама это не укрылось, но вместо того, чтобы остановиться, он поставил руки с двух сторон на поручень, закрывая меня в кольцо, и резко дёрнул вверх. От близости мужского тела всё внутри сжалось, а потом мы наконец преодолели скалу, вдоль которой всё это время поднимались, и всё сжалось повторно, потому что во все стороны — насколько хватало глаз — расстилалась прекраснейшая из долин, которые я когда-либо видела. Справа и слева вдоль небольших скал ровными рядами тянулись верхушки мандарин. Недалеко от нас бурным потоком между рваных берегов неслась река. Та самая, которую я всё время слышала, но видела впервые. Над долиной летали какие-то огромные птицы, и солнце словно рисовало световые картины на их оперении.
У меня сам собой вырвался восхищенный вздох и от того, что грудная клетка расширилась, я снова коснулась лопатками груди Бертрама. Прекрасное видение тут же подёрнулось дымкой, горло перехватило, и появилось желание заполнить тишину.
— Когда ты позвал меня, то сказал, что раньше сомневался, что мне понравится. Почему? — мужчина как-то судорожно выдохнул, словно ему эта тишина тоже не давала покоя, но совсем по другому поводу.
— Ты выглядишь слишком серьёзно, идёшь, не глядя на опасность, ради друга; разбираешься в энергозащите и неплохо скрываешь, как создаёшь карту обороны нашей базы... — от последнего ощутила как краснею и опустила глаза, — вот и сомневался, что такой, как ты, интересно это.
Он показал рукой на расстилающуюся под горой долину, а у меня вновь перехватило дыхание.
— Значит, я не такая? — чувствуя, как хожу по раскалённым углям, тихо спросила я.
Бертрам несколько раз глубоко вздохнул, а потом ответил:
— Ты не такая, Дахао, и ты точно догадываешься, к чему приведут эти вопросы... — он приблизился вплотную ко мне и положил поверх моих рук свои. Внутри стало нестерпимо жарко.
Я не такая. А какая? Что делать? Что я испытываю? Где, вообще, та самая я?
В голове словно кто-то поднял невидимую перегородку, и вопросы обрушились непрекращающимся потоком. Почему я забыла, что значит чувствовать? Почему разрешила себе не ощущать этого?
По телу табунами носились мурашки. Оно вибрировало и стонало. Даже после часов тренировок я не помнила его столь живым, казалось, оно только сейчас задышало, запульсировало, заприсутствовало в этой реальности.
Бертрам не торопил. Просто стоял рядом, продолжая сжимать своими ладонями мои руки. Я слышала его дыхание над ухом, чувствовала, как вздымается грудь и бьётся сердце. Меня, казалось, вот-вот начнёт трясти от этой близости. Я чувствовала и совершенно не понимала, как такое возможно.
— Ты — самое забавное человеческое создание, которое я когда-либо встречал, — наконец сказал он.
Вцепившись в его слова как в единственный путь к спасению, чтобы убежать в голову от тела, спросила:
— А сколько ты, вообще, нас встречал? И кто ты?
— Как неожиданно много вопросов, Дахао. Думал, тебя не научили их задавать, — рассмеялся он. Между нами вновь повисла пауза, но вместо того, чтобы наблюдать за тем, что происходит с моим телом, я судорожно начала искать, что сказать.
— Не суетись, — Бертрам снова наклонился к самому уху, а от его горячего дыхания обожгло кожу. — Мы же здесь как раз, чтобы чувствовать, а не думать.
Он сделал шаг вперёд, прижимая меня к поручню всем телом, а из моей груди вырвался невольный стон. Я не знаю, почему я не сопротивлялась. Я могла драться — защищаться, атаковать я обучена.
Но мне просто не хотелось. Я ещё не знала, что должна вновь почувствовать то, что все эти годы пряталось внутри.
— Смотри, как красиво, — сказал мужчина, а мой взгляд снова отправился блуждать по долине. — Так же красиво и у тебя внутри. Ты чувствуешь, потому что живая. Чувства — они делают тебя живой.
Почему-то к глазам подступили слёзы. Как будто услышанное было именно тем, чего мне так не хватало все эти годы.
— Иены помогают не чувствовать, помогают забыть.
Бертрам кивнул. Я не могла этого видеть, но как-то совершенно чётко поняла.
— Они делают ставку на разум, мыслят теми категориями, где чувства мешают принятию решений.
— Меня зачислили на высшие курсы, — почему-то призналась я. Странно это всё — быть откровенной с мужчиной, которого знаешь всего неделю. Да что там быть откровенной. Мы стояли на летающей платформе над высокой скалой, тесно прижатые друг к другу. Мне кажется, мы даже дышали в унисон. Я чувствовала, как мы дышали. Время... оно словно перестало здесь властвовать. Я просто хотела, чтобы этот момент никогда не закончился. Никакой другой. Именно этот. И, впервые, с момента приглашения Тирана, мысль, что меня зачислили на высшие курсы, скорее, отравляла, чем радовала.
Руки Бертрама сначала крепче сжали мои ладони, а потом и вовсе расслабились и начали нежно поглаживать кожу.
— Я позволю это себе только раз, — шепнул он и почти сразу коснулся губами шеи. По телу прошла волна возбуждения, бёдра, живот — всё загорелось огнём, а сердце начало биться в тысячу раз быстрее. Один, второй, третий — мужчина оставлял дорожку из поцелуев на моей шее, при этом продолжая поглаживать руки и слегка сжимая плечи.
От удовольствия я прикрыла глаза и снова застонала, а потом шею полоснуло болью. Вскрикнула, но защищаться не стала. Почему-то в этот момент показалось, что даже предательство я снесу ради веры в лучшее.
— Тише, тише, — шепнул Бертрам, — всего лишь уберу чип.
— Уже? — не понимающе спросила я, а по шее побежало тепло — потомок приложил капсулу с целительной смесью.
— Не хочу, чтобы больше ты с ним ходила. Верю, что, если твой дружок Эйран захочет сводить тебя на свидание, выберет для этого куда более безопасное место.
Почему-то я разозлилась, приложила руку к шее, крепко прижав место, из которого Бертрам вытащил чип, и попыталась развернуться. Получилось это только тогда, когда потомок сделал полшага назад. Для двоих платформа, действительно, оказалась слишком тесной, но с её управлением так сходу я бы не разобралась.
Посмотрев на него в упор, недовольно сказала:
— Мы с Эйраном — не пара.
Вопреки ожиданиям, Бертрам не стал злиться, провёл пальцем между моих бровей, разглаживая недовольные морщинки и убрал прядь, выпавшую из хвоста, за ухо.
— Говорю же, самая забавная, — сказал он, а потом я сделала это. Сама без какой-либо инициативы с противоположной стороны — я его поцеловала. Смелость и решительность, с какой я начала, испарились тут же, как только наши губы соприкоснулись. Я ведь не умела. К счастью, Бертрам ответил на поцелуй. Ласково, легко. Внутри поднялась волна трепетной нежности, а его руки заключили меня в объятия.
— Я не буду этим пользоваться, — с улыбкой сказал Бертрам, отрываясь от моих губ. — Не буду пользоваться твоей неопытностью.
Я опешила. Злость пыталась прорваться на поверхность, но пока ей сильно мешало недоумение.
— Идём, ты ещё многого не знаешь. Разберёшься по ходу, — он аккуратно развернул меня лицом к поручню и, на этот раз поддерживая одной рукой за талию, направил платформу вниз вдоль скалы.
Ощущения внутри были странные. С одной стороны, хотелось злиться, с другой, — плакать от горя. На деле же, я просто наблюдала за приближающейся базой потомков иенов. Местное солнце как раз было в зените, и я с радостью почувствовала, как, оказываясь у склона сколы и прячась в тень, расслабляется тело. Оказывается, жарко было не только от прикосновений Бертрама.
— Ты понимаешь, кто он? Понимаешь? — первое, что услышала, соскочив с платформы на землю. Гневный Эйран, а это был именно он, сжимая руки в кулаки, стремительно шёл к нам. На шее его при этом вздувались желваки, а лицо побагровело.
— Вот же ржавая шестерёнка, — буркнула я и, как маленькая, спряталась за спиной смеющегося Бертрама.
Не знаю, что конкретно вызвало в нём такие эмоции — реакция Эйрана или то, как я использую катрионские ругательства, но потомок действительно веселился.
— Дахао, ты, ты, — орал Эйран, по-прежнему надвигаясь на нас. На шум из мастерских уже вышли другие жители базы, откуда-то справа, выбежали Риз и Кара. В деле, где нужно было помахать кулаками, — эта парочка всегда первые.
Когда друг (хотя в этом я уже сомневалась) оказался на расстоянии вытянутой руки, в его руке блеснуло лезвие активированного клинка, я не на шутку испугалась. Одно дело бояться что-то сделать самой, совсем другое — не знать, что делать. К счастью, наличие Бертрама всё меняло. Потомок щёлкнул пальцами и перед ним материализовался щит энергозащиты. Мысленно сделала пометку в энергослепке базы — стало ясно, почему энерголинии тянутся по всей территории и что с ними можно сделать. Эйран же, будто напрочь лишившийся интеллекта, начал, что есть силы, колотить клинком по щиту. Я чувствовала — ничем хорошим это не закончится, и уже через секунду противоположные энергии дали эффект. Разряд, удар, и катрионец отлетел в сторону, а мы остались стоять как ни в чём не бывало.
И в этот момент среди примерно пятидесяти жителей базы, курсантов и, собственно, нас с Бертрамом до меня кое-что дошло. Здесь только что совершал акт абсолютно нелогичной агрессии самый беззаботный человек в галактике — Эйран!
— Что здесь происходит? — выходя из-за спины Бертрама, спросила я. Больше он не казался такой уж надежной защитой. Во многом, потому что было не ясно, от чего защита нужна, а от чего — нет.
— Ты хорошо читала сводки по Тедэксу? — сложив руки на груди и, по-прежнему, улыбаясь спросил Бертрам. Я кивнула. От корки до корки прочитала. К сожалению, сейчас уже поняла, что многое из той информации было бесполезно или ошибочно. Наличие мандарин как отдельной расы на планете отлично это иллюстрировало.
— Они — потомки иенов, Дахао, но они — не люди, — зло сплёвывая на землю, сказал подошедший ко мне Эйран. Парень был покрасневший, взмыленный, грязный, но чуть более адекватный, чем пять минут назад.
— Мы живём здесь уединенно не случайно, — кивая, сообщил Бертрам, — иенам наше присутствие не выгодно, им — роботы нужны, а не живые создания.
— Хочу, кстати, посмотреть, как ты взломала защиту, — крикнул Бертрам, удалившись уже достаточно далеко от нам. Поспешила следом, почти готовая показывать всё что угодно. Тем более, когда увидела, что один из мандарин снова потянул ко мне корешок. Видимо, наше знакомство ещё не закончилось.
*****
— Хм, вас этому учили на корабле отобранных? — задумчиво спросил Бертрам, когда увидел, как я снимаю собственноручно оставленную защипку на их энергосети, и скала, растворяясь, являет нам незащищенную базу потомков.
— Не совсем, — решила быть честной я. — Скорее, я взяла кое-что из изученного на корабле и кое-что с Земли.
— Занятно, — выдал потомок, направляя летательную платформу с Эйраном в сторону лазарета. — Твоему дружку больше досталось, но я успел вовремя, завтра к середине дня он снова будет ходить, и вы даже сможете в очередной раз отправиться на какую-нибудь безрассудную вылазку.
— Прости, — сказала внезапно для себя, но так как я решила быть честной, добавила, — мне кажется, я запуталась в том, во что верить.
Бертрам неожиданно тепло улыбнулся и похлопал меня по плечу:
— Просто дай себе больше времени. Это только начало.
Кивнула, надеясь ещё что-нибудь спросить, но мужчина развернулся и своим обычным уверенным и размашистым шагом направился в сторону жилых зданий.
Прода от 04.02.2021
— Мы провалили задание, подставились, нарушили ваши правила. Почему вы так с нами нянчитесь? — первое, что с возмущением спросил Эйран, открыв глаза и осознав, что всё ещё жив и даже не депортирован.
— Просто я догадываюсь, как промывают мозги на корабле отобранных, — проверяя на визоре записи о состоянии катрионца, протянул Бертрам.
— Говорил тебе, Дахао, — это уже мне, — ещё полчаса, и побежит твой друг. Вы, кстати, давно вместе? Не сказал бы, правда, что из вас хорошая пара. Ты её подставил.
Эйран побагровел, а я удивлённо нахмурилась. Впервые видела его таким... таким неспокойным.
Дожидаться ответа потомок не стал и, резко развернувшись, направился к выходу.
Я же почему-то крикнула ему вдогонку, что мы с Эйраном не пара. Получилось глупо, но у меня на Тедэксе, куда не посмотри, всё глупо получалось. Развернулась и снова удивленно нахмурилась. Катрионец насупился и сверлил взглядом одну точку перед собой.
— Ты что, злишься?
Друг сощурился, фыркнул и молча повернулся на другой бок, так чтобы меня не видеть.
— Я же сама пошла с тобой. Это было моё решение, — продолжала глупить я, а катрионец, кажется, зарычал.
— Лучше уйди, — наконец выдал он. Пожала плечами и вышла из лазарета. На улице было солнечно. Вдохнула поглубже и, ощутив сладковатый аромат свежескошенной травы с нотками полыни, почувствовала как отпускает внутри всякое напряжение. На базе царило привычное оживление, лёгкий ветерок доносил из леса шелест деревьев и пение птиц. Звучало оно иначе, чем на Земле, но после пяти лет разлуки не менее восхитительно. Я зажмурилась, ощутив тёплое покалывание от прикосновений местного солнца и улыбнулась. Пожалуй, это то, что мне нравилось на Тедэксе больше всего. Климат и территории, в целом, похожие на земные, а ещё наконец-то стоять на поверхности, под которой нет бесконечной космической бездны. Если закрыть глаза, ощущения, что я почти дома. Даже не ожидала, что так соскучилась по таким простым вещам, как ветер, аромат, птичьи трели или пружинистая поверхность земли под ногами.
— Продолжаешь нарушать правила, Дахао? — услышала насмешливое. Бертрам стоял, опершись плечом о стену лазарета, и наблюдал за мной. Видимо, он никуда не уходил, и всё своё наслаждение местной атмосферой я выдала с потрохами. Вот тебе и агент с корабля отобранных. И как только меня Тиран с теми иенами на высшие курсы зачислили? — Идём, покажу тебе кое-что. Раньше сомневался, но теперь уверен — тебе понравится.
Мужчина щёлкнул пальцами, призывая сразу пару летательных платформ. Задумался на секунду, вернул одну обратно и, запрыгивая на оставшуюся, протянул руку мне.
— Идёшь? — с трудом сдерживая смешинки в уголках глаз, спросил он. — Или сегодня боишься?
От последней фразы дёрнула плечом и смело протянула ладонь. Я давно зареклась чего бы то ни было бояться. Теперь я была смелой. Всегда. Это я решила.
Подтянув меня к себе, он ненароком обнял за талию так, что наши лица оказались напротив друг друга.
— Тебе нужно взяться за поручень, — после паузы, от которой у меня мурашки забегали по всему телу, сказал он. Резко обернулась и схватилась за металл, будто он был моей единственной опорой в жизни. Собственно, через секунду так оно и получилось — платформа взмыла вверх. Сам Бертрам почти не держался, лишь изредка на самых резких поворотах берясь за поручень, от чего наши тела соприкасались, а мне вновь-вновь становилось не по себе.
— Я знаю, что у отобранных нельзя так, — шепнул он, обжигая дыханием шею, когда мы поднялись достаточно высоко и зависли в воздухе. — Просто хочу, чтобы ты почувствовала.
И я почувствовала. Я очень хорошо почувствовала, так что у меня сердце стало делать кульбит за кульбитом, а к щекам прилила кровь.
От Бертрама это не укрылось, но вместо того, чтобы остановиться, он поставил руки с двух сторон на поручень, закрывая меня в кольцо, и резко дёрнул вверх. От близости мужского тела всё внутри сжалось, а потом мы наконец преодолели скалу, вдоль которой всё это время поднимались, и всё сжалось повторно, потому что во все стороны — насколько хватало глаз — расстилалась прекраснейшая из долин, которые я когда-либо видела. Справа и слева вдоль небольших скал ровными рядами тянулись верхушки мандарин. Недалеко от нас бурным потоком между рваных берегов неслась река. Та самая, которую я всё время слышала, но видела впервые. Над долиной летали какие-то огромные птицы, и солнце словно рисовало световые картины на их оперении.
У меня сам собой вырвался восхищенный вздох и от того, что грудная клетка расширилась, я снова коснулась лопатками груди Бертрама. Прекрасное видение тут же подёрнулось дымкой, горло перехватило, и появилось желание заполнить тишину.
— Когда ты позвал меня, то сказал, что раньше сомневался, что мне понравится. Почему? — мужчина как-то судорожно выдохнул, словно ему эта тишина тоже не давала покоя, но совсем по другому поводу.
— Ты выглядишь слишком серьёзно, идёшь, не глядя на опасность, ради друга; разбираешься в энергозащите и неплохо скрываешь, как создаёшь карту обороны нашей базы... — от последнего ощутила как краснею и опустила глаза, — вот и сомневался, что такой, как ты, интересно это.
Он показал рукой на расстилающуюся под горой долину, а у меня вновь перехватило дыхание.
— Значит, я не такая? — чувствуя, как хожу по раскалённым углям, тихо спросила я.
Бертрам несколько раз глубоко вздохнул, а потом ответил:
— Ты не такая, Дахао, и ты точно догадываешься, к чему приведут эти вопросы... — он приблизился вплотную ко мне и положил поверх моих рук свои. Внутри стало нестерпимо жарко.
Я не такая. А какая? Что делать? Что я испытываю? Где, вообще, та самая я?
В голове словно кто-то поднял невидимую перегородку, и вопросы обрушились непрекращающимся потоком. Почему я забыла, что значит чувствовать? Почему разрешила себе не ощущать этого?
По телу табунами носились мурашки. Оно вибрировало и стонало. Даже после часов тренировок я не помнила его столь живым, казалось, оно только сейчас задышало, запульсировало, заприсутствовало в этой реальности.
Бертрам не торопил. Просто стоял рядом, продолжая сжимать своими ладонями мои руки. Я слышала его дыхание над ухом, чувствовала, как вздымается грудь и бьётся сердце. Меня, казалось, вот-вот начнёт трясти от этой близости. Я чувствовала и совершенно не понимала, как такое возможно.
— Ты — самое забавное человеческое создание, которое я когда-либо встречал, — наконец сказал он.
Вцепившись в его слова как в единственный путь к спасению, чтобы убежать в голову от тела, спросила:
— А сколько ты, вообще, нас встречал? И кто ты?
— Как неожиданно много вопросов, Дахао. Думал, тебя не научили их задавать, — рассмеялся он. Между нами вновь повисла пауза, но вместо того, чтобы наблюдать за тем, что происходит с моим телом, я судорожно начала искать, что сказать.
— Не суетись, — Бертрам снова наклонился к самому уху, а от его горячего дыхания обожгло кожу. — Мы же здесь как раз, чтобы чувствовать, а не думать.
Он сделал шаг вперёд, прижимая меня к поручню всем телом, а из моей груди вырвался невольный стон. Я не знаю, почему я не сопротивлялась. Я могла драться — защищаться, атаковать я обучена.
Но мне просто не хотелось. Я ещё не знала, что должна вновь почувствовать то, что все эти годы пряталось внутри.
— Смотри, как красиво, — сказал мужчина, а мой взгляд снова отправился блуждать по долине. — Так же красиво и у тебя внутри. Ты чувствуешь, потому что живая. Чувства — они делают тебя живой.
Почему-то к глазам подступили слёзы. Как будто услышанное было именно тем, чего мне так не хватало все эти годы.
— Иены помогают не чувствовать, помогают забыть.
Бертрам кивнул. Я не могла этого видеть, но как-то совершенно чётко поняла.
— Они делают ставку на разум, мыслят теми категориями, где чувства мешают принятию решений.
— Меня зачислили на высшие курсы, — почему-то призналась я. Странно это всё — быть откровенной с мужчиной, которого знаешь всего неделю. Да что там быть откровенной. Мы стояли на летающей платформе над высокой скалой, тесно прижатые друг к другу. Мне кажется, мы даже дышали в унисон. Я чувствовала, как мы дышали. Время... оно словно перестало здесь властвовать. Я просто хотела, чтобы этот момент никогда не закончился. Никакой другой. Именно этот. И, впервые, с момента приглашения Тирана, мысль, что меня зачислили на высшие курсы, скорее, отравляла, чем радовала.
Руки Бертрама сначала крепче сжали мои ладони, а потом и вовсе расслабились и начали нежно поглаживать кожу.
— Я позволю это себе только раз, — шепнул он и почти сразу коснулся губами шеи. По телу прошла волна возбуждения, бёдра, живот — всё загорелось огнём, а сердце начало биться в тысячу раз быстрее. Один, второй, третий — мужчина оставлял дорожку из поцелуев на моей шее, при этом продолжая поглаживать руки и слегка сжимая плечи.
От удовольствия я прикрыла глаза и снова застонала, а потом шею полоснуло болью. Вскрикнула, но защищаться не стала. Почему-то в этот момент показалось, что даже предательство я снесу ради веры в лучшее.
Прода 05.02.2021 12:12
— Тише, тише, — шепнул Бертрам, — всего лишь уберу чип.
— Уже? — не понимающе спросила я, а по шее побежало тепло — потомок приложил капсулу с целительной смесью.
— Не хочу, чтобы больше ты с ним ходила. Верю, что, если твой дружок Эйран захочет сводить тебя на свидание, выберет для этого куда более безопасное место.
Почему-то я разозлилась, приложила руку к шее, крепко прижав место, из которого Бертрам вытащил чип, и попыталась развернуться. Получилось это только тогда, когда потомок сделал полшага назад. Для двоих платформа, действительно, оказалась слишком тесной, но с её управлением так сходу я бы не разобралась.
Посмотрев на него в упор, недовольно сказала:
— Мы с Эйраном — не пара.
Вопреки ожиданиям, Бертрам не стал злиться, провёл пальцем между моих бровей, разглаживая недовольные морщинки и убрал прядь, выпавшую из хвоста, за ухо.
— Говорю же, самая забавная, — сказал он, а потом я сделала это. Сама без какой-либо инициативы с противоположной стороны — я его поцеловала. Смелость и решительность, с какой я начала, испарились тут же, как только наши губы соприкоснулись. Я ведь не умела. К счастью, Бертрам ответил на поцелуй. Ласково, легко. Внутри поднялась волна трепетной нежности, а его руки заключили меня в объятия.
— Я не буду этим пользоваться, — с улыбкой сказал Бертрам, отрываясь от моих губ. — Не буду пользоваться твоей неопытностью.
Я опешила. Злость пыталась прорваться на поверхность, но пока ей сильно мешало недоумение.
— Идём, ты ещё многого не знаешь. Разберёшься по ходу, — он аккуратно развернул меня лицом к поручню и, на этот раз поддерживая одной рукой за талию, направил платформу вниз вдоль скалы.
Ощущения внутри были странные. С одной стороны, хотелось злиться, с другой, — плакать от горя. На деле же, я просто наблюдала за приближающейся базой потомков иенов. Местное солнце как раз было в зените, и я с радостью почувствовала, как, оказываясь у склона сколы и прячась в тень, расслабляется тело. Оказывается, жарко было не только от прикосновений Бертрама.
— Ты понимаешь, кто он? Понимаешь? — первое, что услышала, соскочив с платформы на землю. Гневный Эйран, а это был именно он, сжимая руки в кулаки, стремительно шёл к нам. На шее его при этом вздувались желваки, а лицо побагровело.
— Вот же ржавая шестерёнка, — буркнула я и, как маленькая, спряталась за спиной смеющегося Бертрама.
Не знаю, что конкретно вызвало в нём такие эмоции — реакция Эйрана или то, как я использую катрионские ругательства, но потомок действительно веселился.
— Дахао, ты, ты, — орал Эйран, по-прежнему надвигаясь на нас. На шум из мастерских уже вышли другие жители базы, откуда-то справа, выбежали Риз и Кара. В деле, где нужно было помахать кулаками, — эта парочка всегда первые.
Когда друг (хотя в этом я уже сомневалась) оказался на расстоянии вытянутой руки, в его руке блеснуло лезвие активированного клинка, я не на шутку испугалась. Одно дело бояться что-то сделать самой, совсем другое — не знать, что делать. К счастью, наличие Бертрама всё меняло. Потомок щёлкнул пальцами и перед ним материализовался щит энергозащиты. Мысленно сделала пометку в энергослепке базы — стало ясно, почему энерголинии тянутся по всей территории и что с ними можно сделать. Эйран же, будто напрочь лишившийся интеллекта, начал, что есть силы, колотить клинком по щиту. Я чувствовала — ничем хорошим это не закончится, и уже через секунду противоположные энергии дали эффект. Разряд, удар, и катрионец отлетел в сторону, а мы остались стоять как ни в чём не бывало.
И в этот момент среди примерно пятидесяти жителей базы, курсантов и, собственно, нас с Бертрамом до меня кое-что дошло. Здесь только что совершал акт абсолютно нелогичной агрессии самый беззаботный человек в галактике — Эйран!
— Что здесь происходит? — выходя из-за спины Бертрама, спросила я. Больше он не казался такой уж надежной защитой. Во многом, потому что было не ясно, от чего защита нужна, а от чего — нет.
Прода от 06.02.2021 16:16
— Ты хорошо читала сводки по Тедэксу? — сложив руки на груди и, по-прежнему, улыбаясь спросил Бертрам. Я кивнула. От корки до корки прочитала. К сожалению, сейчас уже поняла, что многое из той информации было бесполезно или ошибочно. Наличие мандарин как отдельной расы на планете отлично это иллюстрировало.
— Они — потомки иенов, Дахао, но они — не люди, — зло сплёвывая на землю, сказал подошедший ко мне Эйран. Парень был покрасневший, взмыленный, грязный, но чуть более адекватный, чем пять минут назад.
— Мы живём здесь уединенно не случайно, — кивая, сообщил Бертрам, — иенам наше присутствие не выгодно, им — роботы нужны, а не живые создания.
