С учёта меня сняли ещё полгода назад, врачи устроили целый консилиум, совещались долго, потом рассматривали тесты, которые я прошла заблаговременно, и сняли с учёта. А так как я несовершеннолетняя, то всё, что касается моей болезни и причин, вызвавших её, засекречено. Сейчас я считаюсь здоровой и дееспособной и могу не посещать психолога. Это Карина настаивает на сеансах, а может, она чувствует, что я не готова к нормальной жизни.
Инга Александровна ненадолго замолчала, а потом, пристально глядя на меня, сказала:
- Я предлагаю тебе сделку. Ты же прекрасно поёшь и хорошо играешь на гитаре, я разговаривала с твоей учительницей по музыке. Так вот, в одном из клубов требуется певица, выступать нужно в перерывах, когда группа музыкантов, которая там постоянно работает, отдыхает. Два выступления за вечер, не больше, а ребята в это время отдохнут и перекусят, хозяин клуба давно подыскивает певца.
- А если я откажусь?
- Боюсь, что ты тогда не сможешь построить свой рай, – ответила она.
- Хорошо, я только посоветуюсь с сестрой.
- С Кариной я уже говорила, она поддержала мою идею. Если не веришь, можешь ей позвонить. А сейчас мы пойдём знакомиться с хозяином клуба. Он мой давнишний приятель и обеспечит тебе безопасность во время выступления, да и публика в его кафе ходит солидная, а не молодые юнцы, опухшие от денег своих родителей.
Звонить сестре я не стала, нехорошо обижать психолога недоверием, она со времени нашего знакомства не давала мне повода для этого. Я встала и пошла к выходу. Инга Александровна соберётся и догонит меня.
Хозяин клуба Станислав Андреевич, пожилой, грузный мужчина с цепким взглядом, внимательно осмотрел меня и, вручив мне гитару, попросил исполнить песню. Я настроила гитару и спела небольшую лирическую песню на французском языке. Недавно с Максом выучили пару песен на иностранном языке, учили на слух, но преподавательница по музыке похвалила, сказала, что с произношением и интонацией угадали.
- Приятный тембр, – сказал хозяин клуба. – Я, пожалуй, рискну взять тебя, но Юлия, придётся обязательно выучить популярные песни. Иногда посетители заказывают, не часто, но песни знать нужно.
- Тогда мне нужен список песен, я не увлекаюсь современной музыкой, – ответила я.
- О, это не проблема, сейчас вызовем менеджера зала, и он набросает тебе список, заодно и познакомитесь. Он будет твоим непосредственным начальником, и за твою безопасность отвечать будет он, – ответил Станислав Андреевич, и бодро вскочив с кресла, выскочил за дверь.
Менеджером оказался молодой человек по имени Сергей, высокий, подтянутый и ухоженный. Он выслушал хозяина клуба и сел писать список немедленно. Мы договорились, что я приду через два дня и для начала исполню только одну песню, можно ту, что исполняла сейчас. Но выучить популярные песни мне нужно в рекордно короткие сроки. Вечером отвозить домой меня будет шофёр босса, благо, клуб находится недалеко от моего дома, минут пятнадцать ходьбы. На доставке домой настояла Инга Александровна, сообщив всем присутствующим, что я несовершеннолетняя.
Полгода спустя. Юлия
Колледж я закончила, не скажу, что успешно, но только с двумя тройками, а это почти хорошо. Только вот работы в библиотеке для меня нет, и в будущем не предвидится. Я пою в клубе, по две песни каждый вечер, сейчас уже привыкла к большому скоплению народа, который пристально смотрит на меня. Мужчины ощупывают меня взглядами, я чувствую, как их взгляды прилипают к моему телу. Первый месяц приходилось тяжелее, сейчас я почти привыкла. Я чуть ли не вздрагивала, сидела в напряжённой позе и готова была в любую минуту убежать со сцены. Менеджер Сергей пытался меня успокоить, но я не желала с ним разговаривать, и он махнул рукой.
За это время никто не пытался стащить меня со сцены, оскорбить или облапать. Мне иногда заказывали популярные песни, но обычно публика довольствовалась моим репертуаром. Их вполне устраивали мои лирические песни на французском языке или песни в стиле шансон, но не тюремный, а любовно-лирический. У меня каждый вечер два выхода, между ними меня кормят ужином, а после второго выхода отвозят домой. Спустя месяц я узнала, почему хозяин клуба согласился на все условия психолога. Инга Александровна очень помогла его дочери, что с ней случилось, история умалчивает, но если бы не она, то всё могло бы кончиться плачевно.
Сейчас я в активном поиске работы. С моей профессией найти работу вне библиотеки сложно, вернее, практически невозможно, но я упорно звонила по объявлениям и ходила на собеседования. Карина пыталась ходить со мной, но я твёрдо отказалась от её сопровождения. Она моя сестра, и нашу родственную связь разорвать невозможно. Я всегда буду предана ей, а она мне, но у неё семья, ей нужно заботится о муже, а не подтирать мне сопли. Я должна научиться решать сама, не оглядываясь на мнение сестры, а ей следует уделять больше времени мужу и пасынку.
Мне улыбнулась удача, меня пригласили на работу в фирму по продаже недвижимости. Я не рассчитывала на эту работу, когда посылала своё резюме, но через два дня пришло приглашение на собеседование. Начальница отдела кадров очень скрупулёзно рассмотрела мои документы, уточнила адрес моего проживания и спустя несколько минут молчания сказала, что моя кандидатура её устраивает. Я буду работать архивариусом. Фирма существовала уже семь лет и накопила большой архив, требовалось составить электронный каталог архива, а документы разложить по годам, месяцам и по порядковым номерам. Потом меня повели на моё место работы. Огромное помещение со стеллажами до потолка, плюс коробки с документами, которые занимали почти всё свободное пространство на полу, маленький стол с компьютером, стул и лестница-стремянка. Работать буду одна, рабочий день стандартный, с восьми до семнадцати часов, обед с двенадцати до часу. На первом этаже здания есть недорогое кафе, опаздывать нельзя, уходить раньше ни в коем случае, моим непосредственным руководителем будет начальник отдела договоров, с ним меня познакомят позже, часто беспокоить не будут, хотя, как продвигается работа, и не ленюсь ли я, будут контролировать обязательно. Потом со мной попрощались до завтрашнего утра и отправили домой, готовиться к первому рабочему дню.
Два месяца спустя. Юлия
Работа над созданием архива продвигалась хорошо, я разбирала папки, нумеровала листы, вносила номера документов в архив и раскладывала их по годам, месяцам и номерам. Работы мне хватит до конца жизни, бумаги прибывали почти каждый день. Фирма активно продавала недвижимость, а каждая сделка требовала огромное количество бумаг, а после заключения сделки бумаги передавались в архив. В основном папки приносили в конце рабочего дня и просто складывали их на пол, мол, сама разбирайся. Я не жаловалась, мне нравилось работать одной, я и не думала лениться, работу делала тщательно и аккуратно, ошибок не допускала. На работу не опаздывала, утром приезжала вместе с Антоном Михайловичем, его офис находился в соседнем здании, очень удобно. А вот до дома добиралась сама, вернее, я сразу шла в клуб, переодевалась, перекусывала и исполняла песни. Домой приходила поздно, Карина переживала, Макс не ложился спать, ждал пока не приду, я же успокаивала их, говорила, что всё хорошо и мне очень нравится.
Сегодня в клубе учёт, и у меня выдался свободный вечер, я хотела поговорить с сестрой. Я знаю, что на моем счету есть деньги, которые отец выплатил по суду. Может, пришло время начать жить самостоятельно?
- Юлия, – позвала меня Карина, когда я зашла в квартиру, – сегодня пришло письмо, наш родитель погиб в автокатастрофе. Адвокат пишет, что мы можем претендовать на часть наследства. У отца остались квартира и дача за городом. Завещание он не оставил, и по закону наследство должны разделить на троих детей.
- Карина, я хочу жить отдельно, – сказала я. – Ты пойми меня, вы все беспокоитесь обо мне, пытаетесь защитить и уберечь от ошибок, но так я никогда не стану самостоятельной. Я должна сама принимать решения, совершать ошибки и исправлять их, а у тебя есть обязанности перед семьёй. Спасибо Антону Михайловичу, он терпит меня уже столько лет. Понимаю, он взял на себя ответственность, пока я была несовершеннолетней, но сейчас я уже не маленькая и, по закону, могу сама принимать решения и отвечать за них.
- Юля, я всё понимаю, – сказала Карина, обнимая меня, - но я не могу простить себе, что бросила тебя там на целых два года, нужно было взять тебя с собой. Но в тот момент я не была уверена, что доберусь живой. Я даже не представляла, сколько мне придётся плыть по реке. Тебе не представить, как я боялась, что не смогу вытащить тебя оттуда! Я никогда не спрашивала, как ты прожила эти два года без меня, боюсь услышать, что сделали с тобой, когда я убежала. А потом, как ты жила, что тебе пришлось пережить? И главное, я виню себя за то, что оставила тебя на целых два года, когда каждый день в секте равен месяцу в аду.
- Что было, то было, Карина, – ответила я и поцеловала её в щёку. – Я не хочу вспоминать об этом, хочу забыть эти годы. Не так уж было и страшно, те два года прошли, как и три предыдущих, всё как всегда. Не переживай…
- Не обманывай меня, я видела твои шрамы на спине, тебя били, сильно били, но я не хочу заставлять тебя вспоминать об этом ужасе, – прошептала сестра и уткнулась носом мне в макушку.
Догадываюсь, что она пытается скрыть слёзы, сейчас она возьмёт себя в руки, и мы пойдём пить чай. Нужно строить жизнь самостоятельно и не мешать сестре.
Два дня спустя. Юлия
Ко мне зашёл мой непосредственный начальник. Я видела его только один раз в первый день своей работы. Начальница отдела кадров представила нас, он оглядел меня с ног до головы и, видимо, посчитал, что я не в его вкусе, сухо произнёс, что приятно познакомиться и отвернулся. Не уверена, что ему было приятно, но я и не старалась понравиться. Зная, что мне предстоит работать с пыльными бумагами, я оделась в серую одежду, брюки и рубашку в тон, на ногах кроссовки. Ни макияжа, ни украшений, ни креативной причёски.
В данный момент он стоял посреди помещения и оглядывался. Начальник договорного отдела Никита Александрович, мужчина молодой, симпатичный. Одет с иголочки, туфли начищены, картинка, а не мужчина. Я знала, что он стоит и смотрит, но он молчит, а я не спешу трепетать перед ним. Пусть скажет, что ему нужно, я выполню его требования, но сама спрашивать не буду.
- Мне нужны договора за декабрь месяц прошлого года, – наконец озвучил он свою просьбу.
Я нашла нужную коробку, достала оттуда четыре папки с договорами за декабрь и положила их на стол. Не глядя на Никиту Александровича, развернулась и опять приступила к работе. Он шуршал бумагами, а я, повернувшись к нему спиной, перебирала бумаги. За месяцы работы в фирме я ни с кем не контактировала, ко мне никто не заходил, женщины боялись пыли, а мужчинам я неинтересна. Насмотрелась в кафе, какие здесь работаю красотки. Одна секретарша босса чего стоит. Юбка больше открывает, чем скрывает, блузка того и гляди лопнет под тяжестью бюста, каблуки как ходули, а гонору хватит человек на десять. Она всегда идёт к столику в кафе, лениво кивая головой на приветствия и поджимая губы. Не иначе, это она босс фирмы, только почему-то сидит в приёмной. Пред ней лебезят, шаркают ножкой, делают комплименты, она, как королева, лениво растягивает губы, улыбается, как бы позволяет челяди восхвалять её. Я наблюдала этот спектакль в первый день своей работы, после этого старалась садиться за столик чтобы быть спиной к входу. Видеть высокомерных снобов не хотелось. В секте такие умирали первыми, сдавались и заканчивали жизнь самоубийством. Я помню одного мужчину, как он попался на удочку мессии? И чем его зацепили, не знаю, хотя сектанты следуют по обкатанным за годы схемам. Видимо, и на высокомерных снобов такие методы тоже действуют. Этот мужчина, сознавая всю безнадежность своего положения, смотрел на нас свысока, будто мы грязь под ногами. Так и он от нас недалеко ушёл, такая же грязь под ногами мессии. Мужчина повесился через два месяца. Только на два месяца его высокомерия и хватило.
- Ты так и будешь молчать? – услышала я голос Никиты Александровича.
А что я должна ему говорить? Спрашивать его, свободен ли он сегодня вечером? Так это не ко мне, он не в моём вкусе. Я проигнорировала его вопрос и продолжила работать.
- Ну, раз у тебя нет вопросов, то я хотел бы получить договора за ноябрь прошлого года, – сказал начальник.
Достав нужные папки, я положила их на стол и, не смотря на него, приступила к работе. Никита Александрович начал громко шуршать бумагами и хлопать папками по столу. Я игнорировала эти звуки и продолжала работать.
- Повернись ко мне! – крикнул он.
Я развернулась и посмотрела ему в глаза, не могу сказать, что он там увидел, но громко закрыв папку, он удалился из помещения. А я приступила к работе. Мужчин я всё так же ненавидела, а наделённых властью особенно. Психолог сказала, что это пройдёт со временем, но когда наступит это время, никто не знает.
Два месяца спустя. Юлия
Даже до меня, работника, не контактирующего с остальными сотрудниками, дошли слухи, что в фирме сменился босс. Владелец фирмы отошёл от дел и передал управление фирмой своему единственному сыну. Нового босса я не видела, но в обеденные перерывы сотрудники громко обсуждали его достоинства и недостатки. Говорили, что он молодой, симпатичный, но очень строгий с персоналом, можно сказать, деспотичный. Первым делом он уволил секретаршу, новую пока не взял, сказал, что будет выбирать из сотрудников. Почти все начальники отделов ушли в отпуск с последующим увольнением, и моего непосредственного начальника Никиту Александровича постигла эта участь. Он был отправлен в отпуск через неделю после прихода нового босса. Сейчас отделом руководил пожилой мужчина, которого молодой босс переманил из конкурирующей фирмы. Игнат Николаевич представился мне в первый день работы, посмотрел, как я составила электронный каталог, дал несколько ценных советов и более в архиве не появлялся. Мне он показался мужчиной приятным, но начальственные нотки в голосе проскакивали. Начальница отдела кадров пока избежала увольнения, но теперь она старалась показать новому руководству, что не зря получает зарплату, и рьяно взялась контролировать режим труда и отдыха сотрудников. Теперь девушки в коротких юбках не собирались в курилке и не обсуждали полдня лак для ногтей и другие гламурные заморочки. По коридорам все ходили быстро и с задумчивыми лицами, а чаще старались вообще не выходить из кабинетов, чтобы не попадаться на глаза начальству. Меня проверяли примерно раз в неделю, иногда спрашивали о проделанной работе, но поторопиться не просили. Я из своего кабинета выходила не более одного раза в день, и мой путь пролегал до кофейного автомата и обратно.
На улице поздняя осень, периодически идёт снег или дождь со снегом, слякоть и холодный ветер. Мне постоянно холодно, я не могу согреется даже в тёплой квартире, хожу в тёплых домашних брюках и свитере. На работе я тоже мёрзну, хотя отопление работает исправно, кутаюсь в тёплую шаль. Психолог говорит, что это не физиология, это психика, я согреюсь только тогда, когда полностью излечусь от прошлого.
Инга Александровна ненадолго замолчала, а потом, пристально глядя на меня, сказала:
- Я предлагаю тебе сделку. Ты же прекрасно поёшь и хорошо играешь на гитаре, я разговаривала с твоей учительницей по музыке. Так вот, в одном из клубов требуется певица, выступать нужно в перерывах, когда группа музыкантов, которая там постоянно работает, отдыхает. Два выступления за вечер, не больше, а ребята в это время отдохнут и перекусят, хозяин клуба давно подыскивает певца.
- А если я откажусь?
- Боюсь, что ты тогда не сможешь построить свой рай, – ответила она.
- Хорошо, я только посоветуюсь с сестрой.
- С Кариной я уже говорила, она поддержала мою идею. Если не веришь, можешь ей позвонить. А сейчас мы пойдём знакомиться с хозяином клуба. Он мой давнишний приятель и обеспечит тебе безопасность во время выступления, да и публика в его кафе ходит солидная, а не молодые юнцы, опухшие от денег своих родителей.
Звонить сестре я не стала, нехорошо обижать психолога недоверием, она со времени нашего знакомства не давала мне повода для этого. Я встала и пошла к выходу. Инга Александровна соберётся и догонит меня.
Хозяин клуба Станислав Андреевич, пожилой, грузный мужчина с цепким взглядом, внимательно осмотрел меня и, вручив мне гитару, попросил исполнить песню. Я настроила гитару и спела небольшую лирическую песню на французском языке. Недавно с Максом выучили пару песен на иностранном языке, учили на слух, но преподавательница по музыке похвалила, сказала, что с произношением и интонацией угадали.
- Приятный тембр, – сказал хозяин клуба. – Я, пожалуй, рискну взять тебя, но Юлия, придётся обязательно выучить популярные песни. Иногда посетители заказывают, не часто, но песни знать нужно.
- Тогда мне нужен список песен, я не увлекаюсь современной музыкой, – ответила я.
- О, это не проблема, сейчас вызовем менеджера зала, и он набросает тебе список, заодно и познакомитесь. Он будет твоим непосредственным начальником, и за твою безопасность отвечать будет он, – ответил Станислав Андреевич, и бодро вскочив с кресла, выскочил за дверь.
Менеджером оказался молодой человек по имени Сергей, высокий, подтянутый и ухоженный. Он выслушал хозяина клуба и сел писать список немедленно. Мы договорились, что я приду через два дня и для начала исполню только одну песню, можно ту, что исполняла сейчас. Но выучить популярные песни мне нужно в рекордно короткие сроки. Вечером отвозить домой меня будет шофёр босса, благо, клуб находится недалеко от моего дома, минут пятнадцать ходьбы. На доставке домой настояла Инга Александровна, сообщив всем присутствующим, что я несовершеннолетняя.
Глава 5
Полгода спустя. Юлия
Колледж я закончила, не скажу, что успешно, но только с двумя тройками, а это почти хорошо. Только вот работы в библиотеке для меня нет, и в будущем не предвидится. Я пою в клубе, по две песни каждый вечер, сейчас уже привыкла к большому скоплению народа, который пристально смотрит на меня. Мужчины ощупывают меня взглядами, я чувствую, как их взгляды прилипают к моему телу. Первый месяц приходилось тяжелее, сейчас я почти привыкла. Я чуть ли не вздрагивала, сидела в напряжённой позе и готова была в любую минуту убежать со сцены. Менеджер Сергей пытался меня успокоить, но я не желала с ним разговаривать, и он махнул рукой.
За это время никто не пытался стащить меня со сцены, оскорбить или облапать. Мне иногда заказывали популярные песни, но обычно публика довольствовалась моим репертуаром. Их вполне устраивали мои лирические песни на французском языке или песни в стиле шансон, но не тюремный, а любовно-лирический. У меня каждый вечер два выхода, между ними меня кормят ужином, а после второго выхода отвозят домой. Спустя месяц я узнала, почему хозяин клуба согласился на все условия психолога. Инга Александровна очень помогла его дочери, что с ней случилось, история умалчивает, но если бы не она, то всё могло бы кончиться плачевно.
Сейчас я в активном поиске работы. С моей профессией найти работу вне библиотеки сложно, вернее, практически невозможно, но я упорно звонила по объявлениям и ходила на собеседования. Карина пыталась ходить со мной, но я твёрдо отказалась от её сопровождения. Она моя сестра, и нашу родственную связь разорвать невозможно. Я всегда буду предана ей, а она мне, но у неё семья, ей нужно заботится о муже, а не подтирать мне сопли. Я должна научиться решать сама, не оглядываясь на мнение сестры, а ей следует уделять больше времени мужу и пасынку.
Мне улыбнулась удача, меня пригласили на работу в фирму по продаже недвижимости. Я не рассчитывала на эту работу, когда посылала своё резюме, но через два дня пришло приглашение на собеседование. Начальница отдела кадров очень скрупулёзно рассмотрела мои документы, уточнила адрес моего проживания и спустя несколько минут молчания сказала, что моя кандидатура её устраивает. Я буду работать архивариусом. Фирма существовала уже семь лет и накопила большой архив, требовалось составить электронный каталог архива, а документы разложить по годам, месяцам и по порядковым номерам. Потом меня повели на моё место работы. Огромное помещение со стеллажами до потолка, плюс коробки с документами, которые занимали почти всё свободное пространство на полу, маленький стол с компьютером, стул и лестница-стремянка. Работать буду одна, рабочий день стандартный, с восьми до семнадцати часов, обед с двенадцати до часу. На первом этаже здания есть недорогое кафе, опаздывать нельзя, уходить раньше ни в коем случае, моим непосредственным руководителем будет начальник отдела договоров, с ним меня познакомят позже, часто беспокоить не будут, хотя, как продвигается работа, и не ленюсь ли я, будут контролировать обязательно. Потом со мной попрощались до завтрашнего утра и отправили домой, готовиться к первому рабочему дню.
Два месяца спустя. Юлия
Работа над созданием архива продвигалась хорошо, я разбирала папки, нумеровала листы, вносила номера документов в архив и раскладывала их по годам, месяцам и номерам. Работы мне хватит до конца жизни, бумаги прибывали почти каждый день. Фирма активно продавала недвижимость, а каждая сделка требовала огромное количество бумаг, а после заключения сделки бумаги передавались в архив. В основном папки приносили в конце рабочего дня и просто складывали их на пол, мол, сама разбирайся. Я не жаловалась, мне нравилось работать одной, я и не думала лениться, работу делала тщательно и аккуратно, ошибок не допускала. На работу не опаздывала, утром приезжала вместе с Антоном Михайловичем, его офис находился в соседнем здании, очень удобно. А вот до дома добиралась сама, вернее, я сразу шла в клуб, переодевалась, перекусывала и исполняла песни. Домой приходила поздно, Карина переживала, Макс не ложился спать, ждал пока не приду, я же успокаивала их, говорила, что всё хорошо и мне очень нравится.
Сегодня в клубе учёт, и у меня выдался свободный вечер, я хотела поговорить с сестрой. Я знаю, что на моем счету есть деньги, которые отец выплатил по суду. Может, пришло время начать жить самостоятельно?
- Юлия, – позвала меня Карина, когда я зашла в квартиру, – сегодня пришло письмо, наш родитель погиб в автокатастрофе. Адвокат пишет, что мы можем претендовать на часть наследства. У отца остались квартира и дача за городом. Завещание он не оставил, и по закону наследство должны разделить на троих детей.
- Карина, я хочу жить отдельно, – сказала я. – Ты пойми меня, вы все беспокоитесь обо мне, пытаетесь защитить и уберечь от ошибок, но так я никогда не стану самостоятельной. Я должна сама принимать решения, совершать ошибки и исправлять их, а у тебя есть обязанности перед семьёй. Спасибо Антону Михайловичу, он терпит меня уже столько лет. Понимаю, он взял на себя ответственность, пока я была несовершеннолетней, но сейчас я уже не маленькая и, по закону, могу сама принимать решения и отвечать за них.
- Юля, я всё понимаю, – сказала Карина, обнимая меня, - но я не могу простить себе, что бросила тебя там на целых два года, нужно было взять тебя с собой. Но в тот момент я не была уверена, что доберусь живой. Я даже не представляла, сколько мне придётся плыть по реке. Тебе не представить, как я боялась, что не смогу вытащить тебя оттуда! Я никогда не спрашивала, как ты прожила эти два года без меня, боюсь услышать, что сделали с тобой, когда я убежала. А потом, как ты жила, что тебе пришлось пережить? И главное, я виню себя за то, что оставила тебя на целых два года, когда каждый день в секте равен месяцу в аду.
- Что было, то было, Карина, – ответила я и поцеловала её в щёку. – Я не хочу вспоминать об этом, хочу забыть эти годы. Не так уж было и страшно, те два года прошли, как и три предыдущих, всё как всегда. Не переживай…
- Не обманывай меня, я видела твои шрамы на спине, тебя били, сильно били, но я не хочу заставлять тебя вспоминать об этом ужасе, – прошептала сестра и уткнулась носом мне в макушку.
Догадываюсь, что она пытается скрыть слёзы, сейчас она возьмёт себя в руки, и мы пойдём пить чай. Нужно строить жизнь самостоятельно и не мешать сестре.
Два дня спустя. Юлия
Ко мне зашёл мой непосредственный начальник. Я видела его только один раз в первый день своей работы. Начальница отдела кадров представила нас, он оглядел меня с ног до головы и, видимо, посчитал, что я не в его вкусе, сухо произнёс, что приятно познакомиться и отвернулся. Не уверена, что ему было приятно, но я и не старалась понравиться. Зная, что мне предстоит работать с пыльными бумагами, я оделась в серую одежду, брюки и рубашку в тон, на ногах кроссовки. Ни макияжа, ни украшений, ни креативной причёски.
В данный момент он стоял посреди помещения и оглядывался. Начальник договорного отдела Никита Александрович, мужчина молодой, симпатичный. Одет с иголочки, туфли начищены, картинка, а не мужчина. Я знала, что он стоит и смотрит, но он молчит, а я не спешу трепетать перед ним. Пусть скажет, что ему нужно, я выполню его требования, но сама спрашивать не буду.
- Мне нужны договора за декабрь месяц прошлого года, – наконец озвучил он свою просьбу.
Я нашла нужную коробку, достала оттуда четыре папки с договорами за декабрь и положила их на стол. Не глядя на Никиту Александровича, развернулась и опять приступила к работе. Он шуршал бумагами, а я, повернувшись к нему спиной, перебирала бумаги. За месяцы работы в фирме я ни с кем не контактировала, ко мне никто не заходил, женщины боялись пыли, а мужчинам я неинтересна. Насмотрелась в кафе, какие здесь работаю красотки. Одна секретарша босса чего стоит. Юбка больше открывает, чем скрывает, блузка того и гляди лопнет под тяжестью бюста, каблуки как ходули, а гонору хватит человек на десять. Она всегда идёт к столику в кафе, лениво кивая головой на приветствия и поджимая губы. Не иначе, это она босс фирмы, только почему-то сидит в приёмной. Пред ней лебезят, шаркают ножкой, делают комплименты, она, как королева, лениво растягивает губы, улыбается, как бы позволяет челяди восхвалять её. Я наблюдала этот спектакль в первый день своей работы, после этого старалась садиться за столик чтобы быть спиной к входу. Видеть высокомерных снобов не хотелось. В секте такие умирали первыми, сдавались и заканчивали жизнь самоубийством. Я помню одного мужчину, как он попался на удочку мессии? И чем его зацепили, не знаю, хотя сектанты следуют по обкатанным за годы схемам. Видимо, и на высокомерных снобов такие методы тоже действуют. Этот мужчина, сознавая всю безнадежность своего положения, смотрел на нас свысока, будто мы грязь под ногами. Так и он от нас недалеко ушёл, такая же грязь под ногами мессии. Мужчина повесился через два месяца. Только на два месяца его высокомерия и хватило.
- Ты так и будешь молчать? – услышала я голос Никиты Александровича.
А что я должна ему говорить? Спрашивать его, свободен ли он сегодня вечером? Так это не ко мне, он не в моём вкусе. Я проигнорировала его вопрос и продолжила работать.
- Ну, раз у тебя нет вопросов, то я хотел бы получить договора за ноябрь прошлого года, – сказал начальник.
Достав нужные папки, я положила их на стол и, не смотря на него, приступила к работе. Никита Александрович начал громко шуршать бумагами и хлопать папками по столу. Я игнорировала эти звуки и продолжала работать.
- Повернись ко мне! – крикнул он.
Я развернулась и посмотрела ему в глаза, не могу сказать, что он там увидел, но громко закрыв папку, он удалился из помещения. А я приступила к работе. Мужчин я всё так же ненавидела, а наделённых властью особенно. Психолог сказала, что это пройдёт со временем, но когда наступит это время, никто не знает.
Глава 6
Два месяца спустя. Юлия
Даже до меня, работника, не контактирующего с остальными сотрудниками, дошли слухи, что в фирме сменился босс. Владелец фирмы отошёл от дел и передал управление фирмой своему единственному сыну. Нового босса я не видела, но в обеденные перерывы сотрудники громко обсуждали его достоинства и недостатки. Говорили, что он молодой, симпатичный, но очень строгий с персоналом, можно сказать, деспотичный. Первым делом он уволил секретаршу, новую пока не взял, сказал, что будет выбирать из сотрудников. Почти все начальники отделов ушли в отпуск с последующим увольнением, и моего непосредственного начальника Никиту Александровича постигла эта участь. Он был отправлен в отпуск через неделю после прихода нового босса. Сейчас отделом руководил пожилой мужчина, которого молодой босс переманил из конкурирующей фирмы. Игнат Николаевич представился мне в первый день работы, посмотрел, как я составила электронный каталог, дал несколько ценных советов и более в архиве не появлялся. Мне он показался мужчиной приятным, но начальственные нотки в голосе проскакивали. Начальница отдела кадров пока избежала увольнения, но теперь она старалась показать новому руководству, что не зря получает зарплату, и рьяно взялась контролировать режим труда и отдыха сотрудников. Теперь девушки в коротких юбках не собирались в курилке и не обсуждали полдня лак для ногтей и другие гламурные заморочки. По коридорам все ходили быстро и с задумчивыми лицами, а чаще старались вообще не выходить из кабинетов, чтобы не попадаться на глаза начальству. Меня проверяли примерно раз в неделю, иногда спрашивали о проделанной работе, но поторопиться не просили. Я из своего кабинета выходила не более одного раза в день, и мой путь пролегал до кофейного автомата и обратно.
На улице поздняя осень, периодически идёт снег или дождь со снегом, слякоть и холодный ветер. Мне постоянно холодно, я не могу согреется даже в тёплой квартире, хожу в тёплых домашних брюках и свитере. На работе я тоже мёрзну, хотя отопление работает исправно, кутаюсь в тёплую шаль. Психолог говорит, что это не физиология, это психика, я согреюсь только тогда, когда полностью излечусь от прошлого.
