The Kills

04.01.2023, 16:23 Автор: Белый Шум

Закрыть настройки

Показано 98 из 105 страниц

1 2 ... 96 97 98 99 ... 104 105


— Минуты заканчиваются, — опомнилась Кейт.
       — Помнишь разговор в гостинице? — вдруг посетила меня ностальгия. — Я сказал, что хочу семью, а ты ответила, что не готова.
       — Да-а, — успокаивающе делая вдохи, подтвердила Уилсон. — Посмотри на нас теперь. Каждый получил то, чего не хотел.
       Снова раздались два гудка. Вот-вот связь оборвется между нами.
       — Обещай, что позаботишься о нашей дочери, — второпях попросил я.
       — Я сделаю все, что в моих силах, — решительно заявила Кейт. — Ради памяти о нас.
       — Спасибо.
       — Прощай, Люцифер, — на одном дыхании закончила она.
       — Прощай, Кейт.
       Связь оборвалась.
       
       Это больше, чем мое сердце,
       Это страшнее прыжка с крыши,
       Это громче вопля бешеного,
       Но гораздо тише писка забитой мыши.
       Это то, что каждый всю жизнь ищет,
       Находит, теряет, находит вновь.
       Это то, что в белой фате со злобным оскалом
       По следу рыщет. Я говорю тебе про любовь.
       Она сама по себе невесома,
       Она легче, чем твои мысли.
       Но вспомни, как душу рвало,
       Когда она уходила,
       Как на глазах твоих слезы висли.
       Она руками своими нежными
       Петлю на шею тебе набросит.
       Не оставляя ничего от тебя прежнего
       Сама на цыпочки встать попросит.
       Ты даже не сможешь ее увидеть,
       Ты никогда не заглянешь в ее глаза.
       А думаешь только о том, как бы ее не обидеть,
       Не веря в то, что она действительно зла.
       Ты можешь с ней расцвести и засохнуть,
       Она сожрет тебя, как цветок тля.
       Но все равно лучше уж так сдохнуть,
       Чем никого никогда не любя.
       Дельфин — Любовь
       


       Эпилог


       1,5 года спустя. Середина мая
       Май в Чикаго выдался непривычно теплым. Ветер гладким шелком бежал по улицам, забирался в открытое окно, принося с собой запах цветущей сирени, горячего асфальта и прошедшего ночью дождя. Задорно тренькнул звонок велосипеда, раздался громкий девичий смех. Пронзительный гудок автомобиля вывел меня из забытья.
       — Как ваше самочувствие?
       Женщина напротив — друг и врач в одном лице. Только ей я мог излить душу, не таясь, без стыда.
       Я пожал плечами.
       — Стараюсь придерживаться рутины, как вы и советовали, — отозвался без энтузиазма. — Работа, дом.
       — Встречи с друзьями? — уточнила доктор.
       — М-м-м, будем считать, что да, — увильнул я от прямого ответа.
       — Будем считать?
       — Алисия постоянно таскает меня на парные свидания с какими-то своими знакомыми, — я махнул рукой, будто отгоняя назойливую муху. — Надеется, что одна из девушек рано или поздно растопит лед.
       Доктор чуть склонила голову, считывая мой настрой.
       — Значит, пока без успеха? — сделала она разумный вывод.
       — Как видите.
       — За эти полтора года вы не пытались завести отношения? Хотя бы попробовать, — повела женщина беседу в нужное ей русло. — Вы ведь не сможете до конца жизни быть один. Говорили, что хотите семью, — она подняла глаза к потолку, вспоминая.
       — У меня есть семья.
       Врач медленно моргнула. Стекла очков не смогли скрыть откровенного сочувствия в ее глазах.
       — Но вы ведь не вместе, — деликатно уточнила она после короткой паузы.
       — Бывает, — я буднично пожал плечами. — Часто людей разлучают обстоятельства. Приходится жить в разных городах или даже странах, — качнул головой, подтверждая свои же слова. — Из общения только телефон и интернет. Но они ведь все равно семья.
       Врач почти незаметно поджала губы, сразу возвращая себе невозмутимый вид, но я успел заметить эту эмоцию.
       — Вы ведь не общаетесь. Это немного другое.
       — Не вижу проблем, — я все хранил больной оптимизм. — У меня есть невеста и ребенок.
       Женщина сделала пометки в своих записях, пока я рассматривал редкие облака на небе, подкрашенные розовым цветом заката.
       — У вас не было абсолютно никаких отношений с женщинами за эти полтора года? — наконец задала она довольно прямой вопрос.
       — Можно ли считать минет в туалете бара от незнакомки отношениями? — едко бросил я в ответ.
       Брови доктора поползли вверх, выглядывая из-за широкой оправы.
       — Вы не знаете ее имени?
       — Нет. Не пытался запомнить. Она очень активно приставала, я был достаточно пьян, чтобы не чувствовать вины на тот момент, — начал пояснять с деланным равнодушием. — Она, конечно, вручила мне свой номер телефона, правда я выбросил его, как только вышел из бара.
       Женщина раздосадовано вздохнула.
       — Вы сказали «на тот момент», — уцепилась она клещом за фразу. — На утро чувство вины вас догнало?
       Я промолчал, отводя глаза на замерший метроном. Гадостное чувство тошнотой сжало внутренности. Такое же, какое одолело меня на утро следующего дня.
       — Вы все еще храните переписку и фотографии?
       — Да, — я вернул внимание к доктору.
       — По-прежнему смотрите и перечитываете?
       — Да.
       — Заставку на телефоне так и не поменяли?
       — Нет.
       Женщина записала пару строчек на листе.
       — У вас нет ощущения, что эти навязчивые действия мешают вам начать новую жизнь? — она впилась в меня рентгеновским взглядом. — Вы не можете отпустить прошлое. Возможно, это помогло бы вам посмотреть на других женщин.
       — Мне не нужны другие, — я понял, что начинаю раздражаться. — Мне нужна Кейт, — сделав глубокий вдох, попытался унять подступающее негодование. — Постарайтесь меня понять.
       Доктор одарила меня печальным взглядом, крепко стиснула ручку и с нажимом, медленно положила ее поверх записей.
       Я не мог выкинуть Кейт из головы так просто, словно ее не существовало. Забыть, что у меня есть ребенок от любимой женщины. Забыть все наши дни, наши чувства. Уилсон была повсюду, вокруг, в голове, в душе. Мне все еще чудился запах ее духов в машине. Подвеска на зеркале заднего вида напоминала о нашей поездке на озеро. В плейлисте попадались треки, скинутые полтора года назад. Я не подчищал эти маленькие напоминания вокруг меня. Не мог. Рука не поднималась. Я, словно одержимый, каждый день пересматривал ее фотографии, перечитывал сообщения, заучив их наизусть.
       — Жалеете о своем выборе? — уголки ее губ немного опустились вниз. — О том, что приняли решение оставить Кейт, вынудив тем самым вступить в программу защиты свидетелей.
       — Так было правильно, — не колеблясь, ответил я. — Государство ее защитит. Даст новую личность, место жительства. Никто не узнает, где она. Тем более, убийца.
       Врач сжала губы в тонкую полоску, выдавив из себя жалостливую улыбку.
       — Как насчет вашей зацикленности на контроле?
       «Неужели сменила тему?»
       — Думаю, есть прогресс, — охотно подхватил я более приемлемую тему. — Сосредотачиваюсь только на важных аспектах жизни и не берусь за то, в чем, откровенно не силен.
       — Похвально, — доктор одобрительно кивнула. — Можете сказать, что если сейчас появится ситуация, где от вас потребуется «отпустить вожжи», вы сделаете это со спокойной душой?
       — Вряд ли я когда-либо смогу со спокойной душой, как вы выразились, принимать подобные ситуации, — я расслабленно откинулся на спинку кресла, пускаясь в философию. — В любом случае, во мне будет негодовать какая-то часть. Только теперь... — я умолк, размышляя. — Теперь мне хватит ума примириться с ситуацией и принять ее такой, какая она есть. Без форсирования событий.
       После истории с маньяком я долго корил себя и продолжаю корить за излишнюю самоуверенность. Я взялся за дело, в котором ни черта не смыслил. Лицензия детектива и чтение книжек не сделали из меня грамотного следователя. Я просчитался, допустил ошибки, за которые теперь расплачиваюсь.
       — Ты знаешь, что ты слишком самоуверен? — скуксилась Кейт, натирая тарелки.
       — Считаю это скорее достоинством, чем недостатком, — меня повеселило такое замечание.
       — Твоя самоуверенность тебя однажды подведет, — постаралась запугать Кейт, но я не поддался на провокацию.
       — Сомневаюсь, птичка, — я вытер руки и тронул ее за кончик носа.
       Именно тогда я дал ей это милое прозвище. Во время этого пророческого диалога.
       Я бизнесмен и должен заниматься бизнесом, а не тратить время на жалкие попытки что-то изменить. Возможно, я просто-напросто опустил руки и ищу себе оправдание. Врач говорит, что я всего лишь здраво подхожу к оценке своих сил.
       — Это не в упрек, — пояснила Кейт. — Упорство — хорошее качество. У меня вот его нет.
       — Над этим можно поработать, — я смягчился. — Есть в жизни вещи, ради которых стоит проявить настойчивость, — но все равно стоял на своем.
       — У нас философский баттл? — Уилсон задорно хрустнула тостом, возвращаясь к еде. — Отказаться от чего-либо — не значит сдаться и проиграть. Иногда это лучшее решение.
       — Наш сеанс почти окончен, — женщина посмотрела на наручные часы. — Люцифер, мой вам совет: попробуйте впустить в жизнь новое.
       — Вы сейчас перешли в режим моего друга?
       — Будем считать, что так, — подтвердила мои предположения доктор. — Поймите, Кейт не вернется в вашу жизнь.
       Я бездумно уставился в окно на зубчатый рельеф города. Высотки, окрашенные плавящими алыми красками заката напоминали пейзаж фантастической планеты. Иной мир, где я мог бы отмотать время назад, попробовать снова, исправить ошибки.
       — Это больно, — в горле застрял ком, никак не желающий исчезать. — Больно осознавать, что ее нет рядом.
       На небе горел закат, а вместе с ним сгорал и я. До тла.
       — Возможно, она уже смогла начать новую жизнь. И сейчас у нее есть тот, кого она любит, — руки непроизвольно сжались в кулаки. — Тот, кто обнимает и целует ее. Он видит ее каждый день, может дотронуться, услышать голос, — я закрыл глаза, позволив памяти всколыхнуть образ. — Он, возможно, воспитывает мою дочь, — от одной этой мысли стало дурно. — Я чертовски ему завидую, самой черной завистью. Потому что все, что у меня осталось, это бездушные фотографии и память.
       — Люцифер… — доктор переместилась на край кресла, напряглась как пружина, собираясь встать.
       — До следующей встречи, — оборвал я ее, поднимаясь первым.
       Мне показалось, женщина хотела что-то сказать, но лишь сдержанно кивнула.
       — До встречи, — сочувствующим тоном попрощалась доктор.
       Она знала, что иногда меня прорывает на подобного рода откровения, когда боль выплескивается, словно горячая кровь из свежей раны. И в такие моменты мне не нужны бинты или пластырь, или помощь хирургов. Мне нужно, чтобы меня послушали и разделили со мной мою агонию.
       Машины в вечерней пробке медленно тащились, напоминая ленивого металлического удава. Он извивался вдоль распаренных солнцем городских улиц, пряча меня в своем брюхе. Сотни людей вокруг, но только не она. Ее нет рядом, хоть и незримо всегда где-то поблизости. Порой кажется, вот сейчас обернусь и увижу бегущую ко мне Кейт. Она влетит в мои объятия, крепко обнимет за шею и зацелует до сбитого дыхания.
       Раздался звонок телефона, сломавший уютную тишину, которая теперь часто была моим спутником. Звонила Алисия.
       — Да.
       — Люцифер, — на всю машину зазвучал ее бодрый голос, — почему ты не взял у Сьюзан номер телефона?
       — У кого? — машина медленно покатилась в общем потоке, останавливаясь на вновь загоревшемся красным светофоре.
       — Сьюзан. Девушка с нашего ужина в субботу.
       Хах, я не запоминал имен. Никогда. Зачем? Мне без разницы, как их зовут. Мне все равно, что они из себя представляют. Ни одна из них не тронет мою душу.
       Пришлось напрячь память. Сьюзан, кажется, была подобрана Алисией с особой тщательностью. Каштановые волосы, светлые глаза, милое личико и характер скромный. Моя помощница пыталась попасть в цель, подсунуть мне замену. Не вышло. Да, девушка была очаровательна, без сомнения. Утонченная, кокетливая. Но было одно большое «но»...
       Она не Кейт.
       Мне не нужны замены, жалкие суррогаты любимой женщины. Сначала такая настырность злила, потом я просто абстрагировался и отбывал повинность на этих парных свиданиях.
       — Я должен был взять ее номер? — изобразил я флегматичного идиота.
       — Издеваешься? — негодование Алисии содрогнуло прохладный воздух салона. — Ты ей очень понравился. Да и она сама просто чудо. Милая, красивая, скромная — все как ты любишь. Дай ей шанс, Люцифер, — наседала девушка.
       — Не думаю, что мы сойдемся.
       Алисия обреченно заныла.
       — Ответ «нет» я не приму. Хватит топить себя в страданиях. Я же вижу, ты себя в могилу сведешь такой жизнью, — послышалось нервное постукивание пальцев по столу. — Послезавтра у нас снова совместный ужин. Сьюзан там будет, и ты возьмешь ее номер, — с нажимом произнесла девушка. — Я сказала ей, что у тебя много работы, голова забита. Вот ты и забыл в прошлый раз.
       — Зачем ты меня оправдываешь? — мне удалось вырваться из тесного центра, и теперь я мчался в тихий пригород.
       — Я пытаюсь тебе помочь. Послушай, — она понизила голос до сочувственного пришептывания, — ты губишь себя. Мне страшно подумать, чем может обернуться такое самоедство.
       — У меня все под контролем, — нагло соврал я.
       — Ох, Люцифер, — устало вздохнула Алисия. — Послезавтра. Тот же ресторан.
       Точку в разговоре она поставила, вешая трубку не прощаясь.
       «Как всегда никакого выбора».
       Дом встретил меня безмолвной, траурной тишиной. Теперь здесь так было всегда. Мертвая тишина — мой верный спутник. Пустая кухня... Сигарета, выкуренная, пока кофемашина наливает крепкий напиток в чашку...
       Я барахтался на волнах существования, сам не зная зачем. Почти дошел до точки невозврата. Туда, где отчаяние сильнее тебя, где с потолка свисает шершавая петля, обещая избавление от мук. Жизнь состоит из осколков разбитой мозаики. Никак не склеить, нет рядом той силы, способной ее восстановить.
       Заваливаюсь прямо в одежде на матрас брошенный посреди гостиной. Он тут все 516 одиноких дней, в которых я существую. Многие считают, что я псих. У меня есть все, что нужно для комфортной жизни. Вдобавок ко всему обилие женского внимания.
       А я несчастен до глубины души. Никакие блага не заменят вырванное из груди сердце.
       Я наглухо замкнулся в себе. Заледенел, умирая для всего мира. Каждый вечер лежал вот так, апатично пялился в потолок, слушая вскрики гудков машин вдалеке. И курил. Курил одну за одной, молча, копя в себе скорбь по мечте. Воспроизводя те события, в поисках момента, когда я просчитался и пошел тем путем, что привел меня в сейчас. После шел в душ, выкручивал воду на максимум и беззвучно выл в никуда. Боль не отступала, но я хотя бы мог существовать дальше.
       Набрав Джимми, своего адвоката, слушал протяжные гудки, разорванные его бодрым ответом.
       — Люц.
       — Джимми, — я добавил в голос ложного воодушевления. — У меня вопрос.
       — Валяй, — уверенно кинул он.
       — Я могу отписать все свое имущество и бизнес в случае смерти на человека, имя которого не знаю?
       По молчанию в трубке стало ясно: Джимми ожидал чего угодно, но не такого.
       — Гм, а как это вышло? — задал он резонный вопрос.
       — Долгая история. Но так сложились обстоятельства, что я не знаю ее имени и фамилии, ни места жительства. Ничего.
       — Что там за очаровательная незнакомка, которая так тебя покорила? — Джимми хохотнул. Я не разделил его радости.
       — Да так, есть одна девушка... — пространно ответил я. — Так что по существу?
       — У меня был случай, — я утомленно прикрыл глаза, смиряясь с очередной историей, — одна бабулька завещала свои накопления тому, кто споет ее любимую детскую песенку на оглашении завещания. Вот умора была.
       — Мне нужно попросить спеть песню?
       — Да нет. Я не про то, — сменил воодушевление на серьезный тон Джимми. — Можно идентифицировать наследника каким-то только между вами известным словом, фразой. Может, попросить рассказать что-то личное или предъявить предмет. Не гарантия, конечно, что объявится именно тот, кто нужен, но лучше, чем ничего.
       

Показано 98 из 105 страниц

1 2 ... 96 97 98 99 ... 104 105