Ей не нравилась эта проповедь.
Впрочем, если говорить откровенно, эта была не первая проповедь после которой Мэри не чувствовала в душе мир. Как и Любовь Ангелов.
- ...покайтесь! Покайтесь во грехах ваших! Ибо город наш погряз во Тьме! - призывает святой отец. - Отродья Тьмы приходят лишь туда, где правит грех и зло! Оглянитесь! Посмотрите вокруг себя! Наши невинные дети трудятся на фабриках за жалкие гроши рискуя жизнями! Скольких из них лишились конечностей? А сколько выжило? Скольким пожертвовали невинные агнцы дабы насытить безмерную утробу фабрикаторов? И сколькими еще мы пожертвуем? Это суть греха алчности! Алигьера погрязла в пороке!
«У тебя вообще детей нету». - недовольно подумала Мэри и тут же прочла в мыслях молитву покаяния.
Тем не менее, монахиня отметила, что слова отца Майерса, судя по тихому шепоту прихожан, подобно семенам попали на благодатную почву.
Впрочем, как и всегда.
Храм был расположен в районе Термитника и большая часть прихожан (если не все) была из рабочего люда. А эта публика всегда относилась к фабрикаторам с особым... трепетом.
«Интересно, а в тех Храмах, что расположены в Паноптикуме, проходят такие же проповеди?» - невольно задалась вопросом монахиня.
Ей не хотелось этого признавать, но Мэри была достаточно наблюдательна, дабы отметить, что в последние пару месяцев проповеди отца Майерса становятся все более вызывающими.
Если не сказать - злее.
Монахиня к такому была непривычна. И подобные перемены не могли ее радовать.
В ее понимании, роль священнослужителя заключается в том, что бы нести людям Любовь Ангелов. А где в этих словах Любовь?
Нет. Она понимала, что обличать зло не менее важно чем молвить слова утешения. Но, все же?
Задумавшись, монахиня «пропустила» часть проповеди и почувствовала как ее лицо раскраснелось от стыда.
К счастью, склоненная голова и надетый апостольник с клобуком скрыли сей не самый занимательный факт от взгляда прихожан.
- Очистите помыслы ваши от греха. Очистите мысли ваши от лжи Гениев. Распалите огонь праведный в сердцах ваших! - призывал священник. - Лишь Вера защитит вас от Тьмы. И по Вере вашей Святые Архангелы будут судить сердца ваши! Они укроют крыльями своими праведников и обрушат клинок свой на головы нечестивцев!
«Не перешел ли грань святой отец в речах своих?» - задалась вопросом Мэри.
Священное Писание дает прямой ответ — магия не является для человека чем-то естественным. Колдуны и Гении нарушают законы мироздания. Законы, за соблюдением которых следит Архангел Гезария.
Первый Священный Синод, проведенный по окончанию Второй Ночи, постановил, что маги суть рабы Тьмы и подлежат уничтожению.
Тем не менее, Гении Научного Сообщества, признаны «отрекшимися от Тьмы» а значит, не являющиеся злом сами по себе.
С другой стороны, в Церкви уже давно существует мнение, что Первые Святые были вынуждены пойти на подобную уступку, поскольку боялись преследований со стороны Ордена Разума и его Инквизиции.
Впрочем, подобное мнение, в любом случае, лучше не озвучивать. Гораздо безопаснее верить в непогрешимость и мудрость Первых Святых.
Более того — это правильно!
Сейчас же, святой отец, по мнению монахини, слишком уж приблизился к обрыву. Фигурально выражаясь.
Да и события последних месяцев вызывали у монахини некую тревогу.
Пусть Церковь далека от мирской политики, но даже простая монахиня может чувствовать нарастающее напряжение. Оно читалась во взглядах прихожан. В тихом ветерке перемен.
Да и исчезновение детей из церковного хора не могли не беспокоить.
К счастью, Научное Сообщество заявило, что оные похищения дело рук Темного отродья напавшего на мисс Райт. А согласно газетам, данного монстра уничтожил приезжий алиенист.
И все же, легче от данной новости не стало, пожалуй, никому.
Когда проповедь закончилась и часть прихожан покинула Храм, сестра Мэри подошла к отцу Майерсу.
- Сестра Мэри. - улыбнулся святой отец увидев монахиню. - У вас возникли вопросы?
Отец Майерс был высоким мужчиной на пятом десятке лет с радушной улыбкой и добрыми глазами из которых, казалось, изливался Свет его сердца на каждого прихожанина.
Но порою, Мэри замечала, что в этих добрых глазах, когда они смотрят на нее, мелькает нечто еще.
Нечто настолько немыслимое, что монахиня задается вопросом — не ошибается ли она? Возможно, это не более чем злая шутка ее собственного воображения?
В глазах святого отца порою, когда он думал, что Мэри не видит, отражалась Зависть.
Возможно, он думал, почему благословением наделили какую-то девчонку а не его, верно служащему делу Церкви всю свою сознательную жизнь?
Если да, то ответ был известен лишь Первосвященникам.
- Святой отец. - Мэри слегка склонила голову в поклоне. - Скажите, вы уверены, что использовать в проповеди слова Варфаламея Варравского было мудрым решением?
- Несомненно, сестра моя. - ответил святой отец улыбнувшись. - Учитывая последние события произошедшие в нашем городе, их мудрость не вызывает сомнений.
- Смею напомнить, что Святой Синод так и не признал его трактаты святым писанием. - напомнила монахиня.
- При этом, никто не отрицает тех выдающихся достижений, которые достиг сей мудрый священнослужитель при жизни. - ответил святой отец. - Более того, он былблагословленным. Как и вы, сестра. Думаю, канонизация сего святого это лишь вопрос времени.
- Возможно и так. - ответила Мэри после короткой паузы. - Сие ведомо лишь Ангелам.
- Несомненно, сестра. - произнес отец Майерс. - Если вы не возражаете, мы обсудим эту тему позже. На данный момент я должен заняться делами Церкви. Да и у вас есть работа.
Монахиня на это лишь слегка склонила голову.
Само наличие благословения не дает каких либо преимуществ в иерархии Церкви. Скорее, добавляет еще больше работы. Тем не менее, стать благословленным желает каждый священнослужитель.
Для Мэри это так же значит, что помимо своих основных обязанностей, ей предстоит принимать Исповедь у прихожан.
По давней традиции этим могут заниматься лишь благословленные. Не зависимо от пола либо занимаемой должности в Церковной иерархии.
Вот и сейчас монахиня заняла свое место в Исповедальне к которой уже собралась очередь.
- Выслушайте меня благословленный ибо я грешен. - произнес мужчина по той стороне перегородки с решетчатым оконцем.
Прутья решетки были настолько плотно расположены друг к другу, что разглядеть лицо кающегося было невозможно.
- Слушаю тебя, дитя Ангелов и клянусь тебе, что все сказанное тобой останется лишь между мной и Ангелами. - ответила Мэри ритуальной фразой.
На ее родине Исповедь не практиковалась, но Империя обширна и в ней существуют различные традиции.
Ей было тяжело привыкнуть.
Мужчина начал свой рассказ и с неким стыдом Мэри вынуждена была признать, что в его истории нет ничего интересного!
Конечно, нельзя было так думать о чужих грехах терзающих душу прихожанина, но порою Мэри казалось, что люди приходят на Исповедь просто от праздного любопытства!
Они готовы были каяться в чем угодно! Даже в том, что грехом не является! Или даже в грехах совершенных другими.
Этот мужчина, к примеру, возжелал сестру жены.
Нет. Ничего с оной женщиной у него не было, но сам факт причинял ему душевную боль.
«Или ему просто хочется рассказать кому-то о своих фантазиях!» - подумала Мэри.
- Да простят Ангелы грехи твои. Иди и не греши более. - ответила Мэри когда мужчина закончил рассказывать в деталях сон в котором ему приснилась упомянутая сестра жены.
По логике вещей, она должна сейчас молиться за душу кающегося и она определенно это сделает. Потом. Вечером. Когда «описания греховных мыслей по отношению к сестре жены собственной» вытрутся из ее памяти.
Редко кто приходил исповедаться в чем-то действительно мерзком.
Исповедаться в грехе убийства не приходил никто и никогда. Учитывая, что Храм расположен в Термитнике это одновременно как радует сестру Мэри, так и огорчает.
Мужчина ушел а люди все приходили.
Кто-то из исповедующихся действительно нуждался в наставлении, кто-то в совете, кто-то непонятно зачем вообще пришел?
Однако, в какой-то момент в Исповедальне раздался тихий голос молодой девушки:
- Выслушайте меня благословленная ибо я в смятении. - произнес голос.
- Слушаю тебя, дитя Ангелов и клянусь тебе, что все сказанное тобой останется лишь между мной и Ангелами. - ответила Мэри.
Формулировка была несколько необычной, но это лишь убедило Мэри, что девушке за перегородкой действительно нужна помощь.
- Мне неловко это говорить... - девушка замялась. - Но я... просто не знаю.
- Не спеши, дитя. - ласково произнесла Мэри. - Тебя никто не торопит. Я здесь и я никуда не уйду пока не выслушаю тебя.
- Спасибо. - ответила девушка. - Дело в моем брате... - девушка замолчала.
- Твой брат? Он обижает тебя? - задала вопрос Мэри когда продолжения не последовало.
- Нет. Он... как бы это сказать? Он, Гений.
Монахине не понадобилось много времени дабы предположить возможную причину того, что может смущать девушку.
- Проповедь святого отца. Она смутила тебя, да?
- Да. - ответила девушка. - Я говорила утром с братом. Он говорит, что его способности это не колдовство. А святой отец, что силы Гениев происходят из Бездны и называет лжецами.
- Святой Пантелемей в своих трудах описывает Гениев, как людей подверженных искушению Темных Сил из-за своей природы. Он говорит: «Легче свинье пролезть через ушко иглы, чем Гению достичь Небесного Царства». Но Церковь не считает, что Гении являются злом сами по себе. Но их способности нарушать законы мироздания опасна. В первую очередь для их самих.
- Брат говорит, что Гении не нарушают законы физики. - произнесла девушка из-за перегородки. - Хотя, со стороны кажется иначе.
- Люди, обычные люди, не способны творить... - монахиня хотела сказать «колдовство», но вовремя себя исправила. - То, что способны делать Гении. Это нормально. А способности Гениев, как минимум необычны.
- Да... необычны... - повторила девушка. - Но это не повод именовать всех Гениев лжецами!
«Святой отец, в этот раз вы превзошли самого себя». - устало подумала Мэри.
Меньше всего на свете ей хотелось отвернуть невинное дитя от Любви Ангелов необдуманными словами.
- Многие из них лгут не по умыслу злому а из-за заблуждения. - произнесла Мэри. - Научное Сообщество забирает их из семей и дает то образование, которое считает нужным. Как может человек прийти к Истине и найти Искупление если воспитан на мыслях, что их так называемый Разум это Дар а не испытание ниспосланное Ангелами?
Девушка не ответила.
- Святой отец может быть излишне резким в речах своих, но все, что он говорит, он произносит ради спасения душ людских. - произнесла Мэри. - В каких ты отношениях с братом?
- Я... почти не знаю его. - был ей ответ. - Я родилась уже после того как Алексия забрало Сообщество. Мы почти не виделись. Для меня он практически чужой человек. А потом родители заболели и...
Девушка вновь замолчала.
На этот раз Мэри решила подождать пока девушка не соберется с мыслями.
- У меня остался только отец, но он болен. Лежит в постели. Не двигается. Не говорит. Брат сказал, что парамедики из Сообщества вылечат его. Завтра в колледже должны подписать разрешение. А святой отец назвал Гениев лжецами пораженными гордыней.
- Если твой брат, обещал, что отца вылечат, то, я думаю, он имел представление о чем говорит. - произнесла Мэри после коротких раздумий.
- А как же слова святого отца?
- Даже святой отец не может знать всего, что запланировали Ангелы. В конечном итоге, все мы ходим в тени их крыльев.
- Значит, отец выздоровеет? - спросила девушка.
- Этого я не могу знать. - ответила Мэри. - Я лишь знаю, что каждому из нас нужна надежда. Поэтому, когда мне страшно, я молюсь Архангелу Рафаилу. Защитнику и Целителю воплощающему Надежду.
- Я буду молиться ему за здоровье отца.
- Надеюсь, я смогла помочь тебе, дитя? - задала вопрос Мэри.
- Не знаю. Но мне стало немного легче. - ответила девушка. - Спасибо.
Она ушла а Мэри задумчиво посмотрела на серебряный медальон висящий на ее шее.
Медальон был сделан в виде шести соединенных крыльев и для прихожан являлся символом Церкви.
Для благословленных он значил нечто большее ибо хранил в себе силу молитв собранную во время церковных ритуалов. Силу, которой могли управлять лишь те на кого возложили руки Первосвященники.
Мэри казалось, что она не справилась как монахиня.
«Следовало подобрать другие слова. Более убедительные. Сказать нечто другое. Я совсем не чувствую, что от моих слов был прок! Ангелы Небесные! Почему я... такая?»
Некто зашел за перегородку и Мэри машинально произнесла:
- Слушаю тебя, дитя Ангелов и клянусь тебе, что все сказанное тобой останется лишь между мной и Ангелами.
- Не думаю, сестра, что им есть хоть какое-то дело до слов мои. - прозвучал в ответ мужской голос. - Да и исповедаться мне нет нужды.
Голос звучал совершенно спокойно и, как показалось монахине, «сухо». Тем не менее, у нее сложилось мнение, что в нем скрывается какая-то насмешка.
- Тогда, зачем вы пришли? - насторожилась монахиня.
Мужчина за перегородкой вызывал у нее опасения, но сама Мэри не могла внятно объяснить по какой причине.
- Сегодняшняя проповедь. Она была настолько интересной, что мне захотелось обсудить ее с вами. Точнее, даже не ее а скорее человека, который ее вел.
«Он Инквизитор?» - задумалась монахиня.
- Если у вас возникли вопросы, вы могли задать их самому отцу Майерсу. А не ждать очереди в Исповедальню. - заметила Мэри.
- Я и не ждал. - ответил мужчина. - Что до проповедника, боюсь мистер Майерс несколько занят. Они с Епископом и еще несколькими лицемерами сейчас обсуждают какую выгоду могут получить от «профсоюза»? А какую от бургомистра? И к какому лагерю, в конечном итоге, следует примкнуть в грядущем конфликте?
«Конфликте?» - удивилась монахиня.
- Не понимаю о чем вы. Церковь не вмешивается в мирские дела. - ответила Мэри.
- Бросьте,мисс Берч. Вы можете обманывать себя, но не меня. - теперь в голосе мужчины была слышна явная насмешка. - Все вы прекрасно понимаете. Вы ведь умнее чем хотите казаться. Более того - вы умнее чем желаете быть.
- Если это лесть, то какая-то неправильная. - заметила монахиня.
«Он знает мою фамилию. Но откуда?» - задалась вопросом Мэри.
Этот разговор ей не нравился. Очень сильно не нравился.
- Знаете, а ведь вам не казалось. Мистер Майерс действительно завидует. - продолжил мужчина проигнорировав реплику монахини. - Завидует тому, что три старых маразматика возложили руки на какую-то девку а не на него. Завидует тому, что вы умнее него. Для него это такой удар по самолюбию. Хахаха. - мужчина за перегородкой сделал паузу. - А еще вы так похожи на ту милую монашку посмевшей ему отказать однажды! Удивлены? Ох! Как он ее любил! Как любил! И как страдал не получив желаемого! - мужчина вновь засмеялся, но спустя мгновение грустно добавил. - Вы знаете, удар коленкой между ног может быть очень болезненный. Но гордость мужчины, как правило, страдает сильнее.
