- Театр! Надо же ещё всё приготовить и привести себя в порядок!
Повернулась к кучеру:
- Вы не можете побыстрее?
Тот кивнул и опять щёлкнул кнутом. А я мысленно застонала. Аль, заметив выражение глубокого нравственного страдания на моём лице, зачастила:
- Галя, тебе понравится! Буквально все, кто там был, оставались в полном восторге! Галь, не куксись. Ну хочешь, я... Хочешь, я открою тебе тайну?
- Открывай – равнодушно.
- После театра!
Зараза. Я же теперь только о тайне думать и буду. И так бы пошла, но это наглое вымогательство!
- Так не честно – пожаловалась в небо.
Небо промолчало. За него ответила подруга:
- А отказывать мне в просьбах честно?
- Когда это я отказывала? – искренне удивилась - Не помню такого.
- В театр не хочешь, а я тебя упрашиваю!
- Аааа... Да пойдем мы в театр. Просто твою тайну узнать захотелось.
Хихи. Я тоже умею в коварство.
Аль долго молчала. Потом неуверенно заявила:
- Ты меня обманываешь.
Посмотрела на её растерянное лицо и улыбнулась.
- Не обманываю, а шучу.
Поверила и сразу озаботилась:
- Нам надо поторопиться. Приличное общество и ценители собираются за час до начала, поэтому времени у нас очень мало. Мне говорили, что в буфете там вкусные пирожные и булочки. На ужин в ресторацию не пойдём, хорошо?
Я и не голодна.
- Хорошо. Так что за тайна?
- После театра – хитро улыбнулась хитрая эльфя.
Зараза, как и сказано.
Приехав в гостевой дом, хотели сразу подняться к себе, но нас перехватил помощник управляющего. Чтобы сообщить, что почти сразу, как мы ушли, приходил десятник и просил передать нам свои извинения, ошибка случилась. Я ещё раз поблагодарила его за помощь и заодно поинтересовалась, где управляющий. Объяснил, что управляющий сказался больным, но со следующей недели снова появится. Значит, обещание бесплатного проживания в силе.
Зайдя в номер, Аль немедленно приступила к выбору платья. Выбор, правда, не чрезмерно богатый. Платья для путешествий отпадали автоматически, оставались повседневные, тоже явно для театра не годящиеся. Аль разделась, уложила оба своих повседневных на диване, стояла и с серьёзным видом их сравнивала.
- Вот это нарядней, как ты думаешь? – повернулась ко мне. Личико озабоченное, бровки нахмурены.
Хотела над ней подшутить, но сдержалась. Светло-синее выглядело действительно немного праздничнее.
- Да, оно ярче. Но всё равно не подходит.
- Это понятно – отмахнулась – сегодня мы только осмотримся. Если нам понравится, то в следующий раз нарядимся, как королевы.
- Тогда какая разница? Одевай любое.
Аль вернулась к платьям, задумалась.
- Да ты права. Синее действительно ярче. Выбирай себе, потом я отдам их в чистку.
Отложила выбранное и ожидающе уставилась на меня.
- Иди ванну пока прими – посоветовала ей - Я сама отнесу. Запру номер, не пугайся.
- Только не пропадай, как в прошлый раз!
Достала из шкафа своё второе, подошла к зеркалу и, чувствуя себя дурой, стала сравнивать. Какое? Неброское или неприметное? С дыркой, или без? Вопрос решён, и даже переодеваться не надо.
Отнесла платья в чистку и глажку, вернулась в комнату. Походила, заглянула в ванную. Аль стоя чесала свои мыльные волосы.
- Давай помогу. Поворачивайся спиной.
Помню, как мне было приятно, когда она меня мыла. Но Аль наверняка привычная, принцесса, всё-таки. А я просто хочу. Имею право. Прополоскала ей волосы чистой водой, сложила их на голове и замотала полотенцем. Тщательно намылила подругу. Не поднимая голову, чтобы не смотреть ей в глаза. Немного стеснялась.
Потом поливала из большой кружки, рукой помогая смывать пену. Мочалок здесь не встречала, дикари. Когда добралась до живота, всё-таки бросила взгляд наверх. Смотрит. Глаза почему-то потемнели, как в глубокий омут глянула. Быстро опустила голову. Вдруг захотелось прижаться лицом к её груди. Просто так, без всякой сексуальной подоплеки. Едва удержалась. Домыла, вытерла, закутала в сухое полотенце и отнесла на руках в комнату. Усадила на диван. А она обвила мою шею руками и не выпускает.
- Аль, театр – напоминаю.
Со вздохом отпустила.
- Это было волшебно. У тебя такие ласковые руки...
- И мне понравилось. Ты... – я задумалась, подбирая слова, не нашла. – Ты моя.
- Твоя кто? - Склонила голову на бок, улыбается.
- Подруга в печали и радости – вспомнила.
- Да! - вскочила, обняла меня – Раздевайся и бегом мыться! Я высушу волосы и тоже приду.
После моей купательной процедуры Аль виновато произнесла:
- Отнести тебя на руках я не смогу, извини. Но зато вот – чмокнула меня в правый сосок. Пока я вздрагивала и машинально прикрывалась, сбежала.
Зашла в комнату, она скромно сидит на диване и задумчиво смотрит в окно. Я громко хмыкнула . Платья с чистки ещё не принесли, ношенные одевать не охота. Голыми походим, не страшно. Или халат накинуть? Пока размышляла, Аль виновато спросила:
- Ты сердишься?
- Да. Левой обидно.
Само вырвалось. Она сообразила не сразу. Потом немного хриплым голосом потребовала:
- Подойди.
Хотела ей сказать, что пошутила. Но передумала. Подошла, она ухватилась за задницу, притянула меня ближе. Потом поцеловала левую грудь, потом правую, потом снова левую и снова в правую. Я только вздрагивала и чувствовала, как между ног теплеет.
- Теперь хорошо? – подняла на меня глаза.
- Да – пискнула.
Аль засмеялась:
- После театра продолжим. Обещаю - пожамкала мою попу руками – А может, сейчас?
- Потом, после – вырвалась - Когда-нибудь.
Отошла. Неплохо бы отвлечься, чёрт. Да. Двинулась к зеркалу. Изменю что-нибудь некритическое. Аль, заметив, что я пристально себя рассматриваю, тоже подошла.
- Что-то хочешь подправить? Зачем? У тебя всё замечательно. Правда, скулы для эльфийки не очень выражены, но это придаёт особый шарм. Очень трогательно, почти детское лицо. А почему ты там голенькая? – легонько коснулась меня внизу живота.
Действительно, почему? У нас было модно, но удобства совершенно не добавляло. Особенно сейчас, когда я без белья бегаю. Снова отрастить? Небольшие кудряшки, как у Аль. Потом. За процессом надо наблюдать, а при подруге стеснительно.
- Просто однажды развлекалась – объяснила.
- А как ты выглядишь на самом деле?
Пожала плечами.
- Я не сильно себя изменила, сейчас уже точно и не припомню.
Действительно не уверена, что смогу восстановить оригинальное лицо. Да и какое восстанавливать? До 18 я была симпатичной. Пока не потолстела и не махнула на себя рукой.
- Завидую тебе. Я тоже хотела бы каждый день немного менять лицо. И грудь. И попу. И ноги – засмеялась – по настроению.
Ответить я не успела, в дверь постучали.
Хорошо с цепочкой на двери. Накинула халат, приоткрыла. Платья из чистки принесли. Расправив на диване оба, мы проверили, как они смотрятся вместе. Так себе. И вместе, и по отдельности. Если вспомнить, как в театры наряжаются у нас, то мы будем даже не серыми мышками. Нас за служанок примут. С одной стороны наплевать, а с другой... Поделилась сомнениями с Аль, она тоже всерьёз задумалась. Потом бросилась к чемоданам, достала троллье платье, приложила к себе:
- А если так?
Хм. А ведь хорошо. Живенько, цветастенько. Я уже и позабыла, что тролльи платья очень даже симпатичные. Ткань плотная, но не грубая.
- Гораздо лучше – кивнула - И мокасины наденем!
Будет у нас вечер этнографического костюма, все дамы обзавидуются. У тролльих девочек нашего роста груди ещё нет, да и талии тоже. Платья прямые, свободные, грудь получается полностью закрыта, но не придавлена шнуровкой, а нагло выпирает. Можно подвязать под ней ленточку, и все столичные мужики наши, без вариантов. Они нам, конечно, не нужны, но пусть слюни глотают. Главное, что за служанок точно не примут.
Заставила Аль переодеться, подвязала ленточку, как хотела, сзади бантик. Шикарно. Накладные карманы на бёдрах тоже в тему получились. Но надо ещё подумать. Лента не должна сползать, а бант слишком просто развязываться.
Немного поэкспериментировали с ремешками, лентами, поясами. Остановились на тонких цветных верёвках из шнуровки платьев, от мокасин решили отказаться. Потом я переплела себе косу на низкую, подруге уложила волосы вокруг головы, хвост перекинут на грудь. Шея открыта, ей идёт. Только закончила, и выдвигаться пора. Чуть уктеры не забыла. А Аль почти забыла свою цепочку с фигуркой из кости мамонта, в последний момент от двери метнулась к чемодану, нашла, положила в карман.
- По дороге надену. Побежали!
В коляске поймала себя на синдроме телохранителя, с подозрением оглядывала прохожих и встречные повозки. Чо нервничаю? Здесь не наш мир с его тотальной слежкой и скоростью передвижений. Снайперов, убивающих с крыши стоящего за квартал дома нет, мобильников нет, даже переговорные артефакты не переговорные, а факсовые. Пишут на камне специальными чернилами, а текст проявляется на другом камне, далеко. Там, где стоит настроенный на передающий артефакт приёмник. Эти факсы громоздкие, неподъёмные и очень дорогие, так мне объяснила подруга. Жизнь намного медленнее и основательней.
Большая площадь перед театром уже почти вся заполнена экипажами, каретами, колясками. И лошадьми. Не запряжёнными, а под седлом, они были привязаны к тумбам. Бравые офицеры желают увезти даму на коне? Ах да, тут не принято продолжать знакомство в первый же вечер. Сначала долгие ухаживания.
Мы сошли с коляски и стали медленно продвигаться к входу в театр. Медленно, потому что приходилось всё время лавировать, смотреть и по сторонам и под ноги. Заминировано. Вблизи колонн увидела конец очереди. Но правее, в другую дверь, запросто проходили важные господа и дамы. Не иначе, вип вход по спецприглашениям.
Обратила внимание, что почти все женщины в полностью закрывающих верхнюю часть лица полумасках. Только губы и подбородок видно. Это что, спектакль совмещён с маскарадом? Поделилась недоумением с Аль.
- Галя, театр это низменное удовольствие. Высокородная дама, чувствующая в себе тягу к искусству, иногда может себе позволить посетить его. Но только неузнанной.
Рассмеялась, увидев мой приоткрытый в изумлении рот.
- Так мне говорили воспитательницы, когда я была маленькой. Некоторые приходят сюда на тайное свидание, другие хотят казаться таинственными, третьи не желают быть осмеянными за столь явные поиски нового кавалера – она пожала плечами – так принято. Но многие давно ходят без маски. Как мы с тобой.
Получается, мы попали в одну компанию с местными суфражистками? Не хотелось бы. Посмотрела на проходящую мимо женщину с открытым лицом. Немолодая, одета в дорогое вечернее платье, на прицепе пожилой господин с несчастным выражением лица. Нет, успокоилась. Просто нам нечего скрывать и некого бояться.
Билет проверили, мы вошли в фойе. Первое, что бросилось в глаза - очень высокий потолок с огромным куполом. И потолок и купол расписаны удивительно яркими фресками. Пока я как дурочка таращилась наверх, Аль куда-то меня тащила. Оказалось, узнать, как пройти в нашу ложу.
- По дальней лестнице слева наверх, второй этаж, правая галерея, пройдите её до конца, вход в вашу ложу это последняя дверь. Вас проводить, высокородные леди? – пожилой слуга в ливрее был сама любезность.
Поблагодарив и отказавшись от помощи, мы отошли. Оглядела огромное пространство вокруг. Гардероба и вечной очереди в него нет, но у дальней стены есть прилавки с угощениями, рядом высокие столики. Напротив нас уходящие под потолок арочные окна, точнее, витражи. Между ними позолоченные полуколонны. В центре фойе фонтан. И золотые рыбки там наверняка плавают, подумалось. Всё это производило одновременно и помпезное и воздушно-лёгкое впечатление. Очень необычно.
- Мы здесь самые стильные и сразу бросаемся в глаза.
Пока я разглядывала архитектуру, Аль следила за окружавшим нас обществом.
- И с нами хотят познакомиться. – добавила – Не будь букой.
Действительно, курс на нас держали два молодых офицера. Приближались уверенно, как фрегаты к терпящим бедствие рыбачкам. Оба высокие, стройные. Местные сердцееды.
- Ты же говорила, что эльфийки не дают самцам людей. Зачем им эти знакомства? – подколола подругу.
- Что не дают? – Аль удивлённо посмотрела на меня, потом в её глазах отразилось понимание – Мужчины. Они везде одинаковы.
- Высокородные леди, мы вам не помешаем?
- Не помешаете – Аль улыбнулась - Мы с подругой как раз немного заскучали.
Если это не приглашение к штурму, то я ничего не понимаю в съёмках. И на этот раз пошляки не ошиблись. В виде исключения.
- Разрешите представиться. Лейтенант гвардии, барон...
Дальше всё по тысячелетиями накатанной колее. Представление, стандартные вопросы для завязывания разговора. Я старалась не быть букой и даже задала вопрос. Как называется пьеса, которую мы будем смотреть. «Честь и любовь». О любви, само собой.
Разговаривал в основном один офицер, второй больше рассматривал нас и мило улыбался. Скромняжка, весь в меня. Стал даже симпатичен. Аль видимо наслаждалась общением, опять ей позавидовала. Неправильно меня воспитали. – Тебя вообще не воспитывали. Ты дитя подворотен и плохих компаний – напомнил внутренний летописец. Не такие уж они были и плохие. В детстве я была счастлива.
Задумавшись о своём, пропустила адресованный мне вопрос. Очнулась, когда все замолчали и уставились на меня.
- Извините, я замечталась и не расслышала.
Офицеры заулыбались, бойкий охотно повторил:
- Вы разрешите проводить вас с подругой к ложе? Представление скоро начнётся.
Не менее охотно согласилась. Нас довели до пункта назначения и пообещали встретить там же после окончания спектакля.
За дверью короткий коридор с крутой лесенкой вниз. И ещё одна дверь. Вошли. Ну что, достаточно просторно. Четыре кресла, у стены широкая софа. Можно прилечь, и даже не одной. Ложу от зала отгораживали плотные шторы, но это и у нас так. Отдёрнула, выглянула. Вау. Небольшой партер и бесконечные ложи полукругом. В семь этажей! Не поверила, ещё раз пересчитала – да, семь. Настоящий храм мельпомены, или кто тут вместо неё? Аль тоже высунулась.
- Мне говорили, что здесь есть камерный зал, для меценатов и очень знатной, или влиятельной публики. Но билеты туда не продаются. Тебе нравится?
- Да, очень... монументально. А где занавес? – я заметила отсутствие главного атрибута сцены.
- Занавес? Какой занавес?
Как объяснить-то?
- Которым закрывают сцену перед антрактом.
- Что такое аньтрьекетом?
Я только сейчас заметила, что произнесла «антракт» по-русски. Объяснила, как смогла.
- У нас в театре нет аньтрьекет, зачем он? Можно заказать себе еду или посетить знакомых в их ложе.
Ясно, очередное несовпадение культур. Но актёры же устают! Или?
- А сколько длится спектакль?
- Обычно от двух до трёх часов, но иногда и до четырёх.
Бедняги. Особенно те, кто играет главные роли. Впрочем, посмотрим ещё, как играют.
Пока я объясняла устройство театра у нас, на сцену вышел одетый в хламиду мужчина и, заламывая руки, стал рассказывать печальную историю небогатого благородного семейства, в котором росла юная и прекрасная, как полураспустившийся бутон в утренней росе, девушка. А неподалёку жил богатый престарелый барон, возжелавший сорвать её невинность.
Я уже подумала, что нам сейчас содержание всей пьесы расскажут, но мужчина в хламиде поклонился и ушёл.
Повернулась к кучеру:
- Вы не можете побыстрее?
Тот кивнул и опять щёлкнул кнутом. А я мысленно застонала. Аль, заметив выражение глубокого нравственного страдания на моём лице, зачастила:
- Галя, тебе понравится! Буквально все, кто там был, оставались в полном восторге! Галь, не куксись. Ну хочешь, я... Хочешь, я открою тебе тайну?
- Открывай – равнодушно.
- После театра!
Зараза. Я же теперь только о тайне думать и буду. И так бы пошла, но это наглое вымогательство!
- Так не честно – пожаловалась в небо.
Небо промолчало. За него ответила подруга:
- А отказывать мне в просьбах честно?
- Когда это я отказывала? – искренне удивилась - Не помню такого.
- В театр не хочешь, а я тебя упрашиваю!
- Аааа... Да пойдем мы в театр. Просто твою тайну узнать захотелось.
Хихи. Я тоже умею в коварство.
Аль долго молчала. Потом неуверенно заявила:
- Ты меня обманываешь.
Посмотрела на её растерянное лицо и улыбнулась.
- Не обманываю, а шучу.
Поверила и сразу озаботилась:
- Нам надо поторопиться. Приличное общество и ценители собираются за час до начала, поэтому времени у нас очень мало. Мне говорили, что в буфете там вкусные пирожные и булочки. На ужин в ресторацию не пойдём, хорошо?
Я и не голодна.
- Хорошо. Так что за тайна?
- После театра – хитро улыбнулась хитрая эльфя.
Зараза, как и сказано.
Приехав в гостевой дом, хотели сразу подняться к себе, но нас перехватил помощник управляющего. Чтобы сообщить, что почти сразу, как мы ушли, приходил десятник и просил передать нам свои извинения, ошибка случилась. Я ещё раз поблагодарила его за помощь и заодно поинтересовалась, где управляющий. Объяснил, что управляющий сказался больным, но со следующей недели снова появится. Значит, обещание бесплатного проживания в силе.
Зайдя в номер, Аль немедленно приступила к выбору платья. Выбор, правда, не чрезмерно богатый. Платья для путешествий отпадали автоматически, оставались повседневные, тоже явно для театра не годящиеся. Аль разделась, уложила оба своих повседневных на диване, стояла и с серьёзным видом их сравнивала.
- Вот это нарядней, как ты думаешь? – повернулась ко мне. Личико озабоченное, бровки нахмурены.
Хотела над ней подшутить, но сдержалась. Светло-синее выглядело действительно немного праздничнее.
- Да, оно ярче. Но всё равно не подходит.
- Это понятно – отмахнулась – сегодня мы только осмотримся. Если нам понравится, то в следующий раз нарядимся, как королевы.
- Тогда какая разница? Одевай любое.
Аль вернулась к платьям, задумалась.
- Да ты права. Синее действительно ярче. Выбирай себе, потом я отдам их в чистку.
Отложила выбранное и ожидающе уставилась на меня.
- Иди ванну пока прими – посоветовала ей - Я сама отнесу. Запру номер, не пугайся.
- Только не пропадай, как в прошлый раз!
Достала из шкафа своё второе, подошла к зеркалу и, чувствуя себя дурой, стала сравнивать. Какое? Неброское или неприметное? С дыркой, или без? Вопрос решён, и даже переодеваться не надо.
Отнесла платья в чистку и глажку, вернулась в комнату. Походила, заглянула в ванную. Аль стоя чесала свои мыльные волосы.
- Давай помогу. Поворачивайся спиной.
Помню, как мне было приятно, когда она меня мыла. Но Аль наверняка привычная, принцесса, всё-таки. А я просто хочу. Имею право. Прополоскала ей волосы чистой водой, сложила их на голове и замотала полотенцем. Тщательно намылила подругу. Не поднимая голову, чтобы не смотреть ей в глаза. Немного стеснялась.
Потом поливала из большой кружки, рукой помогая смывать пену. Мочалок здесь не встречала, дикари. Когда добралась до живота, всё-таки бросила взгляд наверх. Смотрит. Глаза почему-то потемнели, как в глубокий омут глянула. Быстро опустила голову. Вдруг захотелось прижаться лицом к её груди. Просто так, без всякой сексуальной подоплеки. Едва удержалась. Домыла, вытерла, закутала в сухое полотенце и отнесла на руках в комнату. Усадила на диван. А она обвила мою шею руками и не выпускает.
- Аль, театр – напоминаю.
Со вздохом отпустила.
- Это было волшебно. У тебя такие ласковые руки...
- И мне понравилось. Ты... – я задумалась, подбирая слова, не нашла. – Ты моя.
- Твоя кто? - Склонила голову на бок, улыбается.
- Подруга в печали и радости – вспомнила.
- Да! - вскочила, обняла меня – Раздевайся и бегом мыться! Я высушу волосы и тоже приду.
После моей купательной процедуры Аль виновато произнесла:
- Отнести тебя на руках я не смогу, извини. Но зато вот – чмокнула меня в правый сосок. Пока я вздрагивала и машинально прикрывалась, сбежала.
Зашла в комнату, она скромно сидит на диване и задумчиво смотрит в окно. Я громко хмыкнула . Платья с чистки ещё не принесли, ношенные одевать не охота. Голыми походим, не страшно. Или халат накинуть? Пока размышляла, Аль виновато спросила:
- Ты сердишься?
- Да. Левой обидно.
Само вырвалось. Она сообразила не сразу. Потом немного хриплым голосом потребовала:
- Подойди.
Хотела ей сказать, что пошутила. Но передумала. Подошла, она ухватилась за задницу, притянула меня ближе. Потом поцеловала левую грудь, потом правую, потом снова левую и снова в правую. Я только вздрагивала и чувствовала, как между ног теплеет.
- Теперь хорошо? – подняла на меня глаза.
- Да – пискнула.
Аль засмеялась:
- После театра продолжим. Обещаю - пожамкала мою попу руками – А может, сейчас?
- Потом, после – вырвалась - Когда-нибудь.
Отошла. Неплохо бы отвлечься, чёрт. Да. Двинулась к зеркалу. Изменю что-нибудь некритическое. Аль, заметив, что я пристально себя рассматриваю, тоже подошла.
- Что-то хочешь подправить? Зачем? У тебя всё замечательно. Правда, скулы для эльфийки не очень выражены, но это придаёт особый шарм. Очень трогательно, почти детское лицо. А почему ты там голенькая? – легонько коснулась меня внизу живота.
Действительно, почему? У нас было модно, но удобства совершенно не добавляло. Особенно сейчас, когда я без белья бегаю. Снова отрастить? Небольшие кудряшки, как у Аль. Потом. За процессом надо наблюдать, а при подруге стеснительно.
- Просто однажды развлекалась – объяснила.
- А как ты выглядишь на самом деле?
Пожала плечами.
- Я не сильно себя изменила, сейчас уже точно и не припомню.
Действительно не уверена, что смогу восстановить оригинальное лицо. Да и какое восстанавливать? До 18 я была симпатичной. Пока не потолстела и не махнула на себя рукой.
- Завидую тебе. Я тоже хотела бы каждый день немного менять лицо. И грудь. И попу. И ноги – засмеялась – по настроению.
Ответить я не успела, в дверь постучали.
Глава 17
Хорошо с цепочкой на двери. Накинула халат, приоткрыла. Платья из чистки принесли. Расправив на диване оба, мы проверили, как они смотрятся вместе. Так себе. И вместе, и по отдельности. Если вспомнить, как в театры наряжаются у нас, то мы будем даже не серыми мышками. Нас за служанок примут. С одной стороны наплевать, а с другой... Поделилась сомнениями с Аль, она тоже всерьёз задумалась. Потом бросилась к чемоданам, достала троллье платье, приложила к себе:
- А если так?
Хм. А ведь хорошо. Живенько, цветастенько. Я уже и позабыла, что тролльи платья очень даже симпатичные. Ткань плотная, но не грубая.
- Гораздо лучше – кивнула - И мокасины наденем!
Будет у нас вечер этнографического костюма, все дамы обзавидуются. У тролльих девочек нашего роста груди ещё нет, да и талии тоже. Платья прямые, свободные, грудь получается полностью закрыта, но не придавлена шнуровкой, а нагло выпирает. Можно подвязать под ней ленточку, и все столичные мужики наши, без вариантов. Они нам, конечно, не нужны, но пусть слюни глотают. Главное, что за служанок точно не примут.
Заставила Аль переодеться, подвязала ленточку, как хотела, сзади бантик. Шикарно. Накладные карманы на бёдрах тоже в тему получились. Но надо ещё подумать. Лента не должна сползать, а бант слишком просто развязываться.
Немного поэкспериментировали с ремешками, лентами, поясами. Остановились на тонких цветных верёвках из шнуровки платьев, от мокасин решили отказаться. Потом я переплела себе косу на низкую, подруге уложила волосы вокруг головы, хвост перекинут на грудь. Шея открыта, ей идёт. Только закончила, и выдвигаться пора. Чуть уктеры не забыла. А Аль почти забыла свою цепочку с фигуркой из кости мамонта, в последний момент от двери метнулась к чемодану, нашла, положила в карман.
- По дороге надену. Побежали!
В коляске поймала себя на синдроме телохранителя, с подозрением оглядывала прохожих и встречные повозки. Чо нервничаю? Здесь не наш мир с его тотальной слежкой и скоростью передвижений. Снайперов, убивающих с крыши стоящего за квартал дома нет, мобильников нет, даже переговорные артефакты не переговорные, а факсовые. Пишут на камне специальными чернилами, а текст проявляется на другом камне, далеко. Там, где стоит настроенный на передающий артефакт приёмник. Эти факсы громоздкие, неподъёмные и очень дорогие, так мне объяснила подруга. Жизнь намного медленнее и основательней.
Большая площадь перед театром уже почти вся заполнена экипажами, каретами, колясками. И лошадьми. Не запряжёнными, а под седлом, они были привязаны к тумбам. Бравые офицеры желают увезти даму на коне? Ах да, тут не принято продолжать знакомство в первый же вечер. Сначала долгие ухаживания.
Мы сошли с коляски и стали медленно продвигаться к входу в театр. Медленно, потому что приходилось всё время лавировать, смотреть и по сторонам и под ноги. Заминировано. Вблизи колонн увидела конец очереди. Но правее, в другую дверь, запросто проходили важные господа и дамы. Не иначе, вип вход по спецприглашениям.
Обратила внимание, что почти все женщины в полностью закрывающих верхнюю часть лица полумасках. Только губы и подбородок видно. Это что, спектакль совмещён с маскарадом? Поделилась недоумением с Аль.
- Галя, театр это низменное удовольствие. Высокородная дама, чувствующая в себе тягу к искусству, иногда может себе позволить посетить его. Но только неузнанной.
Рассмеялась, увидев мой приоткрытый в изумлении рот.
- Так мне говорили воспитательницы, когда я была маленькой. Некоторые приходят сюда на тайное свидание, другие хотят казаться таинственными, третьи не желают быть осмеянными за столь явные поиски нового кавалера – она пожала плечами – так принято. Но многие давно ходят без маски. Как мы с тобой.
Получается, мы попали в одну компанию с местными суфражистками? Не хотелось бы. Посмотрела на проходящую мимо женщину с открытым лицом. Немолодая, одета в дорогое вечернее платье, на прицепе пожилой господин с несчастным выражением лица. Нет, успокоилась. Просто нам нечего скрывать и некого бояться.
Билет проверили, мы вошли в фойе. Первое, что бросилось в глаза - очень высокий потолок с огромным куполом. И потолок и купол расписаны удивительно яркими фресками. Пока я как дурочка таращилась наверх, Аль куда-то меня тащила. Оказалось, узнать, как пройти в нашу ложу.
- По дальней лестнице слева наверх, второй этаж, правая галерея, пройдите её до конца, вход в вашу ложу это последняя дверь. Вас проводить, высокородные леди? – пожилой слуга в ливрее был сама любезность.
Поблагодарив и отказавшись от помощи, мы отошли. Оглядела огромное пространство вокруг. Гардероба и вечной очереди в него нет, но у дальней стены есть прилавки с угощениями, рядом высокие столики. Напротив нас уходящие под потолок арочные окна, точнее, витражи. Между ними позолоченные полуколонны. В центре фойе фонтан. И золотые рыбки там наверняка плавают, подумалось. Всё это производило одновременно и помпезное и воздушно-лёгкое впечатление. Очень необычно.
- Мы здесь самые стильные и сразу бросаемся в глаза.
Пока я разглядывала архитектуру, Аль следила за окружавшим нас обществом.
- И с нами хотят познакомиться. – добавила – Не будь букой.
Действительно, курс на нас держали два молодых офицера. Приближались уверенно, как фрегаты к терпящим бедствие рыбачкам. Оба высокие, стройные. Местные сердцееды.
- Ты же говорила, что эльфийки не дают самцам людей. Зачем им эти знакомства? – подколола подругу.
- Что не дают? – Аль удивлённо посмотрела на меня, потом в её глазах отразилось понимание – Мужчины. Они везде одинаковы.
- Высокородные леди, мы вам не помешаем?
- Не помешаете – Аль улыбнулась - Мы с подругой как раз немного заскучали.
Если это не приглашение к штурму, то я ничего не понимаю в съёмках. И на этот раз пошляки не ошиблись. В виде исключения.
- Разрешите представиться. Лейтенант гвардии, барон...
Дальше всё по тысячелетиями накатанной колее. Представление, стандартные вопросы для завязывания разговора. Я старалась не быть букой и даже задала вопрос. Как называется пьеса, которую мы будем смотреть. «Честь и любовь». О любви, само собой.
Разговаривал в основном один офицер, второй больше рассматривал нас и мило улыбался. Скромняжка, весь в меня. Стал даже симпатичен. Аль видимо наслаждалась общением, опять ей позавидовала. Неправильно меня воспитали. – Тебя вообще не воспитывали. Ты дитя подворотен и плохих компаний – напомнил внутренний летописец. Не такие уж они были и плохие. В детстве я была счастлива.
Задумавшись о своём, пропустила адресованный мне вопрос. Очнулась, когда все замолчали и уставились на меня.
- Извините, я замечталась и не расслышала.
Офицеры заулыбались, бойкий охотно повторил:
- Вы разрешите проводить вас с подругой к ложе? Представление скоро начнётся.
Не менее охотно согласилась. Нас довели до пункта назначения и пообещали встретить там же после окончания спектакля.
За дверью короткий коридор с крутой лесенкой вниз. И ещё одна дверь. Вошли. Ну что, достаточно просторно. Четыре кресла, у стены широкая софа. Можно прилечь, и даже не одной. Ложу от зала отгораживали плотные шторы, но это и у нас так. Отдёрнула, выглянула. Вау. Небольшой партер и бесконечные ложи полукругом. В семь этажей! Не поверила, ещё раз пересчитала – да, семь. Настоящий храм мельпомены, или кто тут вместо неё? Аль тоже высунулась.
- Мне говорили, что здесь есть камерный зал, для меценатов и очень знатной, или влиятельной публики. Но билеты туда не продаются. Тебе нравится?
- Да, очень... монументально. А где занавес? – я заметила отсутствие главного атрибута сцены.
- Занавес? Какой занавес?
Как объяснить-то?
- Которым закрывают сцену перед антрактом.
- Что такое аньтрьекетом?
Я только сейчас заметила, что произнесла «антракт» по-русски. Объяснила, как смогла.
- У нас в театре нет аньтрьекет, зачем он? Можно заказать себе еду или посетить знакомых в их ложе.
Ясно, очередное несовпадение культур. Но актёры же устают! Или?
- А сколько длится спектакль?
- Обычно от двух до трёх часов, но иногда и до четырёх.
Бедняги. Особенно те, кто играет главные роли. Впрочем, посмотрим ещё, как играют.
Пока я объясняла устройство театра у нас, на сцену вышел одетый в хламиду мужчина и, заламывая руки, стал рассказывать печальную историю небогатого благородного семейства, в котором росла юная и прекрасная, как полураспустившийся бутон в утренней росе, девушка. А неподалёку жил богатый престарелый барон, возжелавший сорвать её невинность.
Я уже подумала, что нам сейчас содержание всей пьесы расскажут, но мужчина в хламиде поклонился и ушёл.
