Поговорив с сотрудниками учреждения и забрав из архива личное дело воспитанника Иванова, Асиновская и сотрудники СКР съездили в школу, которую погибший закончил два года назад. Там им не рассказали ничего нового. Учительница истории была так потрясена известием о смерти любимого ученика, что не смогла давать показания. Оставив ей визитку, Галка договорилась о контактах после выздоровления.
В машине на обратном пути Елена Анатольевна вспомнила про встречу с попрошайками возле Никольской церкви и, описав её Галке со Славой, попросила Матрёшкину расспросить про бомжей участкового инспектора Пронина. Ей показалось, что бродяги явно что-то знают и готовы были об этом рассказать.
Потом они обсудили план расследования. Галина с утра собиралась допрашивать Игоря Морозова. Слава хотел закончить экспертизу микрочастиц раны на голове погибшего. Асиновская вызвалась сходить в органы опеки, где по запросу Матрёшкиной она могла получить сведения о погибшем и его семье и, пользуясь старыми связями, разузнать возможные неофициальные подробности его жизни.
Новый день у Елены Анатольевны начался удачно. Ей не понадобилось ехать в отдел опеки и попечительства. Позвонив туда, чтобы договориться о встрече, она услышала голос старой знакомой, с которой они раньше тесно сотрудничали. Через несколько минут Асиновская выяснила, что все сотрудники отдела хорошо знали Виктора Иванова из-за его необычной судьбы.
Услышав о гибели парня, Надежда Ивановна очень расстроилась и тут же рассказала Елене Анатольевне всё, что помнила о нём. Она пообещала достать из архива и привезти в СКР личное дело сироты, как только Матрёшкина пришлёт запрос. Женщина практически слово в слово повторила историю директора детдома про аварию и гибель возможных родителей Иванова, а также про эпопею с установлением его анкетных данных.
Подтвердила Надежда Ивановна и все добрые слова о личности Виктора. Правда про его жизнь после детдома она знала меньше, так как после совершеннолетия патронаж сироты проводили уже сотрудники института.
– Мы конечно же помогли Виктору с получением квартиры по льготным спискам и заключением договора социального найма на пять лет – заверила она Асиновскую. – Наша сотрудница пару раз созванивалась с институтом. От директора детдома, с которым Иванов тесно общался, мы знали, что у него всё хорошо складывалось в жизни. Учился на отлично и девушку себе нашёл. Мы даже думали помочь парню срок договора сократить на два года и квартиру в собственность быстрее оформить, – продолжала Надежда Ивановна.
– То есть, он пока был только нанимателем, и квартира ему не принадлежала, – уточнила Асиновская.
– Жаль Кукушкину, – подумала Елена Анатольевна – она же беременная, а жить с родителями не сможет из-за дебошира-отца.
Договорившись с Надеждой Ивановной ещё раз о пересылке документов в СКР, она предупредила, что, возможно, скоро понадобится социальная помощь невесте погибшего.
Тут телефонный контакт прервался из-за нового звонка. На экране смартфона высветился номер Матрёшкиной. Быстро завершив разговор с инспектором отдела опеки, Асиновская переключилась на Галку.
– Елена Анатольевна, у меня куча новостей, – скороговоркой и, как всегда, запыхавшись протараторила соседка. – Мы со Славой собираемся на место обнаружения трупа Иванова. С нами едет Пронин, я его в отделе случайно перехватила после координационного совещания по терроризму. Он поможет нам попрошаек найти.
Но не это главное! На допросе Морозов рассказал почему они с Ивановым имение в Никольском искали! Действительно, из-за подземного хода! Я копию протокола допроса вам сделала. Вы едете с нами?! Морозов тоже пообещал туда приехать, вход в подземелье показать!
Пока Галина переводила дыхание, Асиновская успела ответить, что будет ждать машину возле подъезда через двадцать минут и, отключив телефон, бросилась к платяному шкафу.
В автомобиле Асиновская подробно описала участковому инспектору Пронину прятавшихся в кустах возле Никольской церкви бродяг. Оказалось, что в полиции эта пара хорошо известна.
– Опустившиеся пьяницы продали когда-то своё жильё аферистке за ящик водки и комнату в старых домах на Заводской улице, – сообщил Пронин. При сносе дома им ничего не досталось из-за отсутствия документов и уже несколько лет они кочуют по Зеленограду. Когда-то были нормальной семьёй, с их слов работали проводниками на железной дороге, там и пристрастились к спиртному. Пенсия у них неплохая, перебиваются. С настоящим криминалом никак не связаны, полицию уважают и, если про убийство что-то знают, то должны рассказать, – уверенно констатировал участковый инспектор, – Главное, их теперь быстро найти.
– А вот и Игорь Морозов, – перебила его Галина, указав рукой на стоящего у ворот церкви сухощавого среднего роста парня, препиравшегося с местными нищими.
Слава направил машину прямо к скандалистам. Подъехавший автомобиль и вышедшие из него сотрудники в форме полиции и СКР напугали ругающихся бродяг и те бросились в рассыпную, но Пронин успел схватить за рукав бомжа в старом солдатском ватнике, который накануне готов был соблазниться предложенной Асиновской пятисотрублёвой купюрой. Увидев это, от убегавших отделилась потрёпанная немолодая женщина в штанах и знакомом Елене Анатольевне грязно-сером полушубке из искусственного меха. Она остановилась на безопасном расстоянии и наблюдала, что происходит с задержанным Прониным бродягой.
В это время к стоящим возле служебного автомобиля Матрёшкиной и Асиновской подошёл возмутитель спокойствия Игорь Морозов и начал громко жаловаться на приставание и грубые оскорбления пойманного бомжа. Выглядел парень при этом очень агрессивно и в чьей-либо защите явно не нуждался. Регулярно наблюдавший подобные сцены по долгу службы участковый инспектор Пронин быстро восстановил спокойствие и порядок. Повернувшись к бродяге и загородив своей спиной его от Морозова, он спокойно заговорил тихим голосом, предложив бомжу подозвать женщину в полушубке. Растерявшаяся Галка вопросительно посмотрела на Асиновскую, не зная, что делать.
Елена Анатольевна, пристально глядя на Игоря, спросила, – Это вы обещали следователю и криминалисту показать вход в подземелье князей Долгоруковых? Затем, повернувшись к Матрёшкиной и Рыбину предложила, – Пойдемте, полиция сама разберётся.
Шагая по церковной территории за показывающим дорогу Морозовым, Асиновская вспоминала рассказ директора детдома об этом воспитаннике. – Обычный современный парень, - подумала она, - в бесформенном утеплённом коричневом спортивном костюме с белыми полосами на куртке и штанах. За спиной болтается полупустой рюкзак, на ногах - недорогие потрёпанные кроссовки. На презирающего бродяг и нищих представителя современных «зажиточных сыночков» совсем не похож. В чём же причина такой остервенелой злости к этим церковным попрошайкам? – размышляла Елена Анатольевна. – Нужно выяснить в чём дело, – решила женщина. Пока она раздумывала о причинах поведения друга погибшего, идущие впереди остановились.
Место, куда их привёл Морозов, оказалось теми самыми кустами, в которых накануне прятались бродяги от неё и практиканта-полицейского. От удивления Асиновская даже не знала, что сказать. Глядя на смело шагнувшего в заросли Игоря, она поняла, что нужно срочно предупредить Пронина об участии бомжей в истории с гибелью Иванова и нельзя их отпускать. Лучше позвать бродяг с инспектором сюда. Они явно участники каких-то важных событий.
Задержав Галину, собиравшуюся последовать за Морозовым и не отстававшим от него Славой, Елена Анатольевна объяснила ей всё и попросила девушку позвонить полицейскому. Галка быстро позвала Пронина и полезла в кусты за Морозовым и Рыбиным. Заинтригованная Асиновская, не устояв перед любопытством, ругая себя за неосторожность, тоже двинулась за ней.
Продравшись через несколько кустов, она оказалась на довольно большой вытоптанной площадке, где могли уместиться человек пять-шесть. По краям валялось несколько ящиков, забитых рваными одеялами и ватниками, которые использовались под сидения или лежанки. По месту их расположения, стало ясно, что ящики прикрывали едва заметную в кустах в заросшем травой углу площадки металлическую крышку люка. Её диаметр был явно больше стандартных размеров отверстий привычных городских коммуникаций. Необычным было и отсутствие бетонного основания. Похоже, крышка лежала прямо на земле.
Слава включил камеру, фиксируя все детали. Оглядевшись по сторонам, Асиновская поняла, что площадка находится в кустах на границе церковного участка со школьной территорией, на которой раньше стояла княжеская усадьба. По воспоминаниям кого-то их жителей деревни Ржавки, опубликованным в музейном сборнике, в начале двадцатого века здесь, прямо за церковью, ближе к реке, располагались дом и подворье священника.
- Возможно, это боковой более поздний вход в подземелье, который сделали строители деревянной Никольской церкви по указанию князя Голицына, – пробормотала Елена Николаевна. Слава и Галка удивленно посмотрели на неё.
– Да, что-то похожее мне Иванов рассказывал, – заявил Морозов. – Витя был уверен, что в этой церковной части подземелья попы могли спрятать от советской власти ценности, переданные владельцами этих земель за четыреста лет. Он всю литературу в музее перечитал, сотрудников расспрашивал, даже бывших, и какого-то местного археолога. Сам облазил каждый метр на этих участках. А нашёл случайно, когда бомжам денег предложил. Они ему и показали эту спрятанную в кустах крышку. Витя меня позвал, чтобы помочь её сдвинуть, она же целую тонну весит.
Мы корячились часа два, чуть ломик-гвоздодёр не сломали, все руки ободрали, а оказалось - здесь скрытый рычаг был. Нищеброды с Витьки последние деньги за свой секрет вытянули – с ненавистью прокричал Морозов. – Ну я и разозлился, двинул этим бомжам по шее, сказал, что убью, если ещё раз увижу. Говоря последнюю фразу, Морозов нагнулся над крышкой, ощупывая пальцами рук рельефные выступы на ней.
В этот момент раздался треск раздвигаемых Прониным кустов и возмущённый сиплый вопль идущего за ним простуженного бомжа в солдатском ватнике. Последний в отчаянный броске кинулся на Морозова, столкнув его с крышки люка, сел на неё, закрывая собой.
– Это он, душегуб проклятый, он парня убил, про которого ты спрашивала! – крикнул старик Асиновской, тыча пальцем в разозлённого Морозова, которого с трудом удерживал от нападения на бомжа Слава. Вырываясь из рук Рыбина, Игорь разразился такой отборной бранью, что даже сипевший старик и визжащая от страха его спутница удивлённо замолчали.
Замершая на месте Матрёшкина испуганно переводила глаза с одного мужчины на другого. Видно было, что Галка совсем растерялась.
Первым опять же опомнился Пронин. Он помог Славе утихомирить Морозова, пригрозив надеть на того наручники. Поняв, что все участники скандала против него, парень вдруг стал похож на сдувшийся шарик. Лицо сморщилось, плечи затряслись, и он отчаянно зарыдал, закрыв глаза руками, издавая хриплые стонущие звуки и раскачиваясь из стороны в сторону.
– Морозова нужно задерживать, – шепнула Асиновская Галке. – Оснований полно, опять же, такой истерик может и руки на себя наложить. Пусть лучше в камере посидит, под присмотром, – убеждённо произнесла она.
Матрёшкина кивнула Пронину и тот увёл Игоря, по пути связываясь по рации с ближайшей патрульной машиной.
– Так будем мы сегодня подземелье смотреть? – неожиданно громко спросил криминалист Слава. – Должен я хоть снимки сделать, а то стемнеет скоро!
Старик в солдатском ватнике закопошился на крышке люка, протестующе что-то бормоча.
– Это наша каморка, мы в ней третий год живём, когда тепло, – неожиданно заговорила женщина. – Думали, что помрём там вместе. Наберём пойла побольше и упьёмся до смерти, чтобы никто не мешал, – закончила она равнодушным голосом. – Мне всё равно. Он хочет, чтобы вместе, – мотнула она головой в сторону мужа.
– Кроме вас кто-нибудь секрет крышки знает? – спросила у бомжей Асиновская. Оба отрицательно помотали головой.
– Тогда пусть супруги пока поживут в спецприёмнике, он для них санаторий – предложила Асиновская Матрёшкиной и Рыбину, – а вы спокойно всё можете завтра с утра осмотреть. Сейчас хорошо бы Морозова по горячим следам допросить, вдруг признается. Да и у бомжей тоже подробно всё выяснить под протокол.
– Почему вы уверены, что Иванова убил именно Морозов? – спросила Елена Анатольевна у старика. – Как он это сделал? Вы видели момент убийства? Бродяга отрицательно покачал головой и показал пальцем на женщину.
– Я из кустов видела со спины, – всё тем же равнодушным голосом пробормотала она. – Костюм этот и человек был худой и роста такого. Покойник первым спустился, а этот сверху палкой какой-то ударил, на крышку надавил и та закрылась, – закончила женщина и замолчала.
– А секрет только они двое знали, я больше никому не показывал, – выкрикнул старик, ударив себя в грудь.
Звонок Матрёшкиной застал только что позавтракавшую Елену Анатольевну за составлением списка неотложных дел. Увлёкшись расследованием, она сильно запустила домашнее хозяйство и волонтёрскую работу. Предстояло срочно пополнить продуктовые запасы, отнести обвязанные сети в мастерскую и взять новые, подготовиться к приезду внучек на выходные, закупив вкусняшки и подарки для них. Уборку, стирку и приготовление еды Асиновская объединила в один пункт, поскольку, не будучи кулинарной фанаткой, делала это всё одновременно. Начав варить еду, она готовила ингредиенты заранее, а в промежутках между запуском их в кастрюлю загружала стиральную машину и работала пылесосом и шваброй.
Благие намерения и планы Елены Анатольевны были прерваны, как обычно, вмешательством Матрёшкиной. Галина просила срочно приехать в отдел, чтобы помочь ей допросить Морозова. Накануне вечером подозреваемый отказался отвечать на вопросы следователя. После истерики от стычки с бомжами, он впал в депрессию и уклонялся от любых контактов с сотрудниками полиции и СКР.
– Начальства сегодня не будет, в отделе почти никого нет, пропуск я вам выпишу. Подозреваемого привезут через час. Приедете?! – умоляющим тоном спросила Матрёшкина. Асиновская согласилась, вздохнув, отложила в сторону список и пошла собираться.
В кабинете Матрёшкиной Елена Анатольевна, к своему удивлению, вместо Морозова увидела молодую симпатичную девушку с заплаканными глазами и потухшим безучастным взглядом.
– Это Антонина Кукушкина, – представила её Галка, сочувственно вздохнув, – невеста погибшего Виктора Иванова. Дело в том, что подозреваемый Морозов продолжает отказываться давать показания по факту убийства. Тоня позвонила, чтобы спросить, как идёт расследование, и я, решив допросить хотя бы её, попросила приехать и рассказать про их отношения с Игорем. Надеюсь, она объяснит, почему Морозов отнёсся к ней с такой враждебностью на опознании и, вообще, расскажет, что ей известно о дружбе Виктора с подозреваемым.
В машине на обратном пути Елена Анатольевна вспомнила про встречу с попрошайками возле Никольской церкви и, описав её Галке со Славой, попросила Матрёшкину расспросить про бомжей участкового инспектора Пронина. Ей показалось, что бродяги явно что-то знают и готовы были об этом рассказать.
Потом они обсудили план расследования. Галина с утра собиралась допрашивать Игоря Морозова. Слава хотел закончить экспертизу микрочастиц раны на голове погибшего. Асиновская вызвалась сходить в органы опеки, где по запросу Матрёшкиной она могла получить сведения о погибшем и его семье и, пользуясь старыми связями, разузнать возможные неофициальные подробности его жизни.
Глава 5.
Новый день у Елены Анатольевны начался удачно. Ей не понадобилось ехать в отдел опеки и попечительства. Позвонив туда, чтобы договориться о встрече, она услышала голос старой знакомой, с которой они раньше тесно сотрудничали. Через несколько минут Асиновская выяснила, что все сотрудники отдела хорошо знали Виктора Иванова из-за его необычной судьбы.
Услышав о гибели парня, Надежда Ивановна очень расстроилась и тут же рассказала Елене Анатольевне всё, что помнила о нём. Она пообещала достать из архива и привезти в СКР личное дело сироты, как только Матрёшкина пришлёт запрос. Женщина практически слово в слово повторила историю директора детдома про аварию и гибель возможных родителей Иванова, а также про эпопею с установлением его анкетных данных.
Подтвердила Надежда Ивановна и все добрые слова о личности Виктора. Правда про его жизнь после детдома она знала меньше, так как после совершеннолетия патронаж сироты проводили уже сотрудники института.
– Мы конечно же помогли Виктору с получением квартиры по льготным спискам и заключением договора социального найма на пять лет – заверила она Асиновскую. – Наша сотрудница пару раз созванивалась с институтом. От директора детдома, с которым Иванов тесно общался, мы знали, что у него всё хорошо складывалось в жизни. Учился на отлично и девушку себе нашёл. Мы даже думали помочь парню срок договора сократить на два года и квартиру в собственность быстрее оформить, – продолжала Надежда Ивановна.
– То есть, он пока был только нанимателем, и квартира ему не принадлежала, – уточнила Асиновская.
– Жаль Кукушкину, – подумала Елена Анатольевна – она же беременная, а жить с родителями не сможет из-за дебошира-отца.
Договорившись с Надеждой Ивановной ещё раз о пересылке документов в СКР, она предупредила, что, возможно, скоро понадобится социальная помощь невесте погибшего.
Тут телефонный контакт прервался из-за нового звонка. На экране смартфона высветился номер Матрёшкиной. Быстро завершив разговор с инспектором отдела опеки, Асиновская переключилась на Галку.
– Елена Анатольевна, у меня куча новостей, – скороговоркой и, как всегда, запыхавшись протараторила соседка. – Мы со Славой собираемся на место обнаружения трупа Иванова. С нами едет Пронин, я его в отделе случайно перехватила после координационного совещания по терроризму. Он поможет нам попрошаек найти.
Но не это главное! На допросе Морозов рассказал почему они с Ивановым имение в Никольском искали! Действительно, из-за подземного хода! Я копию протокола допроса вам сделала. Вы едете с нами?! Морозов тоже пообещал туда приехать, вход в подземелье показать!
Пока Галина переводила дыхание, Асиновская успела ответить, что будет ждать машину возле подъезда через двадцать минут и, отключив телефон, бросилась к платяному шкафу.
В автомобиле Асиновская подробно описала участковому инспектору Пронину прятавшихся в кустах возле Никольской церкви бродяг. Оказалось, что в полиции эта пара хорошо известна.
– Опустившиеся пьяницы продали когда-то своё жильё аферистке за ящик водки и комнату в старых домах на Заводской улице, – сообщил Пронин. При сносе дома им ничего не досталось из-за отсутствия документов и уже несколько лет они кочуют по Зеленограду. Когда-то были нормальной семьёй, с их слов работали проводниками на железной дороге, там и пристрастились к спиртному. Пенсия у них неплохая, перебиваются. С настоящим криминалом никак не связаны, полицию уважают и, если про убийство что-то знают, то должны рассказать, – уверенно констатировал участковый инспектор, – Главное, их теперь быстро найти.
– А вот и Игорь Морозов, – перебила его Галина, указав рукой на стоящего у ворот церкви сухощавого среднего роста парня, препиравшегося с местными нищими.
Слава направил машину прямо к скандалистам. Подъехавший автомобиль и вышедшие из него сотрудники в форме полиции и СКР напугали ругающихся бродяг и те бросились в рассыпную, но Пронин успел схватить за рукав бомжа в старом солдатском ватнике, который накануне готов был соблазниться предложенной Асиновской пятисотрублёвой купюрой. Увидев это, от убегавших отделилась потрёпанная немолодая женщина в штанах и знакомом Елене Анатольевне грязно-сером полушубке из искусственного меха. Она остановилась на безопасном расстоянии и наблюдала, что происходит с задержанным Прониным бродягой.
В это время к стоящим возле служебного автомобиля Матрёшкиной и Асиновской подошёл возмутитель спокойствия Игорь Морозов и начал громко жаловаться на приставание и грубые оскорбления пойманного бомжа. Выглядел парень при этом очень агрессивно и в чьей-либо защите явно не нуждался. Регулярно наблюдавший подобные сцены по долгу службы участковый инспектор Пронин быстро восстановил спокойствие и порядок. Повернувшись к бродяге и загородив своей спиной его от Морозова, он спокойно заговорил тихим голосом, предложив бомжу подозвать женщину в полушубке. Растерявшаяся Галка вопросительно посмотрела на Асиновскую, не зная, что делать.
Елена Анатольевна, пристально глядя на Игоря, спросила, – Это вы обещали следователю и криминалисту показать вход в подземелье князей Долгоруковых? Затем, повернувшись к Матрёшкиной и Рыбину предложила, – Пойдемте, полиция сама разберётся.
Шагая по церковной территории за показывающим дорогу Морозовым, Асиновская вспоминала рассказ директора детдома об этом воспитаннике. – Обычный современный парень, - подумала она, - в бесформенном утеплённом коричневом спортивном костюме с белыми полосами на куртке и штанах. За спиной болтается полупустой рюкзак, на ногах - недорогие потрёпанные кроссовки. На презирающего бродяг и нищих представителя современных «зажиточных сыночков» совсем не похож. В чём же причина такой остервенелой злости к этим церковным попрошайкам? – размышляла Елена Анатольевна. – Нужно выяснить в чём дело, – решила женщина. Пока она раздумывала о причинах поведения друга погибшего, идущие впереди остановились.
Место, куда их привёл Морозов, оказалось теми самыми кустами, в которых накануне прятались бродяги от неё и практиканта-полицейского. От удивления Асиновская даже не знала, что сказать. Глядя на смело шагнувшего в заросли Игоря, она поняла, что нужно срочно предупредить Пронина об участии бомжей в истории с гибелью Иванова и нельзя их отпускать. Лучше позвать бродяг с инспектором сюда. Они явно участники каких-то важных событий.
Задержав Галину, собиравшуюся последовать за Морозовым и не отстававшим от него Славой, Елена Анатольевна объяснила ей всё и попросила девушку позвонить полицейскому. Галка быстро позвала Пронина и полезла в кусты за Морозовым и Рыбиным. Заинтригованная Асиновская, не устояв перед любопытством, ругая себя за неосторожность, тоже двинулась за ней.
Продравшись через несколько кустов, она оказалась на довольно большой вытоптанной площадке, где могли уместиться человек пять-шесть. По краям валялось несколько ящиков, забитых рваными одеялами и ватниками, которые использовались под сидения или лежанки. По месту их расположения, стало ясно, что ящики прикрывали едва заметную в кустах в заросшем травой углу площадки металлическую крышку люка. Её диаметр был явно больше стандартных размеров отверстий привычных городских коммуникаций. Необычным было и отсутствие бетонного основания. Похоже, крышка лежала прямо на земле.
Слава включил камеру, фиксируя все детали. Оглядевшись по сторонам, Асиновская поняла, что площадка находится в кустах на границе церковного участка со школьной территорией, на которой раньше стояла княжеская усадьба. По воспоминаниям кого-то их жителей деревни Ржавки, опубликованным в музейном сборнике, в начале двадцатого века здесь, прямо за церковью, ближе к реке, располагались дом и подворье священника.
- Возможно, это боковой более поздний вход в подземелье, который сделали строители деревянной Никольской церкви по указанию князя Голицына, – пробормотала Елена Николаевна. Слава и Галка удивленно посмотрели на неё.
– Да, что-то похожее мне Иванов рассказывал, – заявил Морозов. – Витя был уверен, что в этой церковной части подземелья попы могли спрятать от советской власти ценности, переданные владельцами этих земель за четыреста лет. Он всю литературу в музее перечитал, сотрудников расспрашивал, даже бывших, и какого-то местного археолога. Сам облазил каждый метр на этих участках. А нашёл случайно, когда бомжам денег предложил. Они ему и показали эту спрятанную в кустах крышку. Витя меня позвал, чтобы помочь её сдвинуть, она же целую тонну весит.
Мы корячились часа два, чуть ломик-гвоздодёр не сломали, все руки ободрали, а оказалось - здесь скрытый рычаг был. Нищеброды с Витьки последние деньги за свой секрет вытянули – с ненавистью прокричал Морозов. – Ну я и разозлился, двинул этим бомжам по шее, сказал, что убью, если ещё раз увижу. Говоря последнюю фразу, Морозов нагнулся над крышкой, ощупывая пальцами рук рельефные выступы на ней.
В этот момент раздался треск раздвигаемых Прониным кустов и возмущённый сиплый вопль идущего за ним простуженного бомжа в солдатском ватнике. Последний в отчаянный броске кинулся на Морозова, столкнув его с крышки люка, сел на неё, закрывая собой.
– Это он, душегуб проклятый, он парня убил, про которого ты спрашивала! – крикнул старик Асиновской, тыча пальцем в разозлённого Морозова, которого с трудом удерживал от нападения на бомжа Слава. Вырываясь из рук Рыбина, Игорь разразился такой отборной бранью, что даже сипевший старик и визжащая от страха его спутница удивлённо замолчали.
Замершая на месте Матрёшкина испуганно переводила глаза с одного мужчины на другого. Видно было, что Галка совсем растерялась.
Первым опять же опомнился Пронин. Он помог Славе утихомирить Морозова, пригрозив надеть на того наручники. Поняв, что все участники скандала против него, парень вдруг стал похож на сдувшийся шарик. Лицо сморщилось, плечи затряслись, и он отчаянно зарыдал, закрыв глаза руками, издавая хриплые стонущие звуки и раскачиваясь из стороны в сторону.
– Морозова нужно задерживать, – шепнула Асиновская Галке. – Оснований полно, опять же, такой истерик может и руки на себя наложить. Пусть лучше в камере посидит, под присмотром, – убеждённо произнесла она.
Матрёшкина кивнула Пронину и тот увёл Игоря, по пути связываясь по рации с ближайшей патрульной машиной.
– Так будем мы сегодня подземелье смотреть? – неожиданно громко спросил криминалист Слава. – Должен я хоть снимки сделать, а то стемнеет скоро!
Старик в солдатском ватнике закопошился на крышке люка, протестующе что-то бормоча.
– Это наша каморка, мы в ней третий год живём, когда тепло, – неожиданно заговорила женщина. – Думали, что помрём там вместе. Наберём пойла побольше и упьёмся до смерти, чтобы никто не мешал, – закончила она равнодушным голосом. – Мне всё равно. Он хочет, чтобы вместе, – мотнула она головой в сторону мужа.
– Кроме вас кто-нибудь секрет крышки знает? – спросила у бомжей Асиновская. Оба отрицательно помотали головой.
– Тогда пусть супруги пока поживут в спецприёмнике, он для них санаторий – предложила Асиновская Матрёшкиной и Рыбину, – а вы спокойно всё можете завтра с утра осмотреть. Сейчас хорошо бы Морозова по горячим следам допросить, вдруг признается. Да и у бомжей тоже подробно всё выяснить под протокол.
– Почему вы уверены, что Иванова убил именно Морозов? – спросила Елена Анатольевна у старика. – Как он это сделал? Вы видели момент убийства? Бродяга отрицательно покачал головой и показал пальцем на женщину.
– Я из кустов видела со спины, – всё тем же равнодушным голосом пробормотала она. – Костюм этот и человек был худой и роста такого. Покойник первым спустился, а этот сверху палкой какой-то ударил, на крышку надавил и та закрылась, – закончила женщина и замолчала.
– А секрет только они двое знали, я больше никому не показывал, – выкрикнул старик, ударив себя в грудь.
Прода от 03.09.2024, 19:44
Глава 6
Звонок Матрёшкиной застал только что позавтракавшую Елену Анатольевну за составлением списка неотложных дел. Увлёкшись расследованием, она сильно запустила домашнее хозяйство и волонтёрскую работу. Предстояло срочно пополнить продуктовые запасы, отнести обвязанные сети в мастерскую и взять новые, подготовиться к приезду внучек на выходные, закупив вкусняшки и подарки для них. Уборку, стирку и приготовление еды Асиновская объединила в один пункт, поскольку, не будучи кулинарной фанаткой, делала это всё одновременно. Начав варить еду, она готовила ингредиенты заранее, а в промежутках между запуском их в кастрюлю загружала стиральную машину и работала пылесосом и шваброй.
Благие намерения и планы Елены Анатольевны были прерваны, как обычно, вмешательством Матрёшкиной. Галина просила срочно приехать в отдел, чтобы помочь ей допросить Морозова. Накануне вечером подозреваемый отказался отвечать на вопросы следователя. После истерики от стычки с бомжами, он впал в депрессию и уклонялся от любых контактов с сотрудниками полиции и СКР.
– Начальства сегодня не будет, в отделе почти никого нет, пропуск я вам выпишу. Подозреваемого привезут через час. Приедете?! – умоляющим тоном спросила Матрёшкина. Асиновская согласилась, вздохнув, отложила в сторону список и пошла собираться.
В кабинете Матрёшкиной Елена Анатольевна, к своему удивлению, вместо Морозова увидела молодую симпатичную девушку с заплаканными глазами и потухшим безучастным взглядом.
– Это Антонина Кукушкина, – представила её Галка, сочувственно вздохнув, – невеста погибшего Виктора Иванова. Дело в том, что подозреваемый Морозов продолжает отказываться давать показания по факту убийства. Тоня позвонила, чтобы спросить, как идёт расследование, и я, решив допросить хотя бы её, попросила приехать и рассказать про их отношения с Игорем. Надеюсь, она объяснит, почему Морозов отнёсся к ней с такой враждебностью на опознании и, вообще, расскажет, что ей известно о дружбе Виктора с подозреваемым.
