— Наверное, потому что разделяет его мнение. Так бывает, иногда соперниками оказываются люди очень похожие.
— Похожие? — Холли тряхнула головой: она не видела никакого сходства непостоянного, но романтичного и яркого Лайнелла с серым, примитивным Уиллом.
— Конечно, это только мое мнение. Но по-моему, это одного поля ягоды.
— И поэтому Лайнелл предал меня? — Холли наконец поняла, какое слово вертится на языке. — Он ведь знает, как я ненавижу Уилла, знает, что тот со мной сделал — но на это плевать, главное, они думают одинаково?
— Боюсь, именно так. Некоторым людям слишком уж важна независимость.Может, конечно, тебя он тоже не хочет терять. Если это так, он объяснится. Или, по крайней мере, не отпустит тебя.
— Я не смогу смотреть на него, как раньше, — прошептала Холли после паузы. — Видеть его, говорить с ним... Он мне стал так же противен, как Уилл.
Пока по-прежнему не было больно, но при одной мысли о новой встрече с Лайнеллом начинало тошнить.
— Поезжай сейчас домой. Отдохни, побудь одна. Подумай. Звони мне, хорошо?
— Дай руку. У меня голова кружится.
Кое-как, нетвердыми шагами Холли добралась до зала, чтобы попрощаться с остальными. Войдя, они с Ленор застали омерзительное зрелище: Лайнелл и Уилл только что поставили стаканы, которые держали в скрещенных руках, и поцеловались. Холли схватилась за горло от отвращения. Шеби при ее приближении вскочила, Уилл обернулся.
— Все в порядке?
— Я еду домой, — пробормотала Холли. — Голова болит.
— Останься, посиди, — Лайнелл потянул Уилла за руку. — Ей лучше в тишине побыть, а ты будешь суетиться.
— Он прав, — кивнула Ленор. — Это мигрень, тут нужен покой.
Шеби стала искать в сумочке таблетку, Чарли предложил вызвать такси, но Холли, не слушая никого, поторопилась к выходу.
Глава 14
Холли вошла в пустую комнату с чашкой чая. Укуталась в платок, потому что ее знобило; забилась в кресло. Стало темно от нависших туч — видимо, вот-вот должен был хлынуть дождь.
Холли думала, что, оставшись одна, она вдоволь наплачется. Но слез не было совсем — не было даже сил, чтобы думать. Только странный покой, только чувство, что она сломанная вещь, которая больше ни на что не годится.
Наверное, ей было бы гораздо легче, если бы Уилл и Лайнелл оба перестали существовать — или если бы она могла не видеть их обоих, не слышать о них. "Может, уйти сейчас?" Оставить письмо Уиллу, не появляться больше в училище... "Но куда в таком случае?"
Пока, увы, некуда. Она все еще не могла вырваться из зависимости от Уилла — и более того, оказалась прикована к еще одному подонку — только в этот раз душой. Лайнелл смог поставить ее на пьедестал — а потом вмиг спихнуть вниз.
Неожиданно вспомнились слова Ленор о том, что Лайнелл немногим отличается от Уилла. Звучало дико, но когда Холли стала вспоминать и сравнивать их слова и поступки, так и вышло. "Разве один из них делает то, чего не делал бы другой? Разве они любят разное?" И если описать их характер в нескольких словах, одного от другого было бы не отличить. "Как же я могла так ошибиться? Почему не выбрала хорошего человека?" С другой стороны, где они — хорошие люди? Только Шеби по чистой случайности удалось на такого наткнуться: говорят, дуракам везет. "Но Шеби все-таки еще может считаться приличной девушкой: она живет с семьей, и до Чарли у не не было романов. А я... Для порядочных людей я по милости Уилла грязь".
— Что мне делать? Ну что мне делать?
Позвонить бы Ленор — может, она уже пришла.... "Нет, хватит. Надо научиться самой решать свои проблемы". Но какое тут может быть решение? "На что же я обречена? Что со мной будет, что меня ждет?" А чего, собственно, она сама хотела? Сказать бы: любви — но в любовь Холли давно не верила.
Как в ночь, когда она поняла, что скоро окажется на улице, ей стало до предела страшно. Холли выпила чуть больше снотворного и легла спать, потому что ей хотелось кричать от охватившей паники.
...Ее разбудил запах суррогатного кофе. Уилл сидел с чашкой на подоконнике. Холли невольно скривилась: у них словно бы конкурс был, кто сумеет сварить кофе самым отвратительным образом.
Заметив, что она проснулась, Уилл подмигнул ей, поставил чашку, спрыгнул и присел на край постели. Холли едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Мучительная рутина продолжалась. Выхода не было.
***
Несколько дней до начала занятий непрерывно лил дождь. Уилл предлагал прогуляться по лужам, и на третий день Холли так опостылели стены их комнаты, что она согласилась. Они по наивности надеялись, что смогут пройтись по бордюрам или выискать на тротуаре сухие места, но их улица оказалась больше похожей на реку в горном ущелье. Холли почти мгновенно промочила ноги, но домой так не хотелось возвращаться, что она гуляла еще час, пока не почувствовала, что ее снова знобит.
К вечеру она уже лежала в постели с температурой и сильным кашлем. Уилл сначала попробовал нагреть для нее молока, но оно пригорело; потом принес водки, растер Холли спину, а остатки заставил выпить. Проснувшись наутро, Холли прижала руку к очень медленно бьющемуся сердцу, поняла, что умирает, и решила позвонить Ленор, чтобы попрощаться.
Ленор сначала испугалась и стала расспрашивать, причем с каждым вопросом тон становился все строже, наконец очень сердито велела ждать — и появилась в их квартире ровно через час, когда Уилл пытался уговорить Холли выпить страшно вонючий бульон на свинине. Ему налила чашку хозяйка, отличавшая очень специфической манерой готовить: пересаливая и переперчивая все, что не удавалось пересластить.
Холли так и продолжала держать чашку, когда в комнату явились облаченные в темные плащи Ленор и доктор Стивенсон, отчетливо напомнив родителей какого-нибудь хулигана после разговора с учителем. Уилл невольно завел руки за спину и стал переминаться с ноги на ногу.
— Мамочка пришла, розги принесла, — заявила подруга. Доктор отобрал у Холли чашку, понюхал, обозвал Уилла садистом и велел "немедленно вылить эту отраву".
— Только не кошке, которая тут бродит по коридору, а то у тебя на совести, помимо прочего, будет жизнь невинного животного.
— А как вы думаете, что обычно ест это животное... — проворчал Уилл, но из комнаты скрылся.
Ничего опасного доктор Стивенсон не нашел — как он подчеркнул, "пока ничего опасного, все зависит от ухода". Уилла отправили в аптеку со списком лекарств, Ленор быстро заварила чай с липовым цветом и отправилась на кухню варить легкий овощной супчик.
Доктор скоро уехал, но Ленор пробыла весь день, уехав только к ночи. Она ухаживала за Холли с такой нежностью и вниманием, что той на секунду показалось, будто рядом мама. Расслабившись, она скоро снова уснула.
***
Холли проболела неделю и потому пропустила начало занятий в училище. Ленор за это время только что не ночевала у них в комнате. В те часы, когда Уилл был на работе, подруги успели поговорить о многом.
Холли узнала, что младшую сестру Ленор заставляют выйти за того самого человека, за которого и Ленор заставляли выйти когда-то, и "торжественная продаж вот-вот состоится". Ленор сама просила говорить с ней о чем-нибудь, чтобы отвлекать, и они тщательно обсудили, как все-таки вести себя с Лайнеллом.
Утром, когда все-таки пришлось отправиться в училище, Холли постаралась выглядеть хорошо, но не вызывающе. Она не должна была выдавать пережитого потрясения, но и смотреться вызывающе — тоже: Лайнелл смог бы в этом прочитать, что его выходка не оставила ее равнодушной.
В начале дня ей невольно помогли Шеби и Лилиан: обе, когда она не явилась в училище, встревожились и стали звонить, а ее выздоровлению чрезвычайно обрадовались. С Лилиан Холли не виделась с самых экзаменов, и та с удовольствием стала рассказывать ей, как летом на огромном пароходе пересекла океан туда и обратно.
Шеби вдруг покраснела:
— Чарли хочет, чтобы мы с ним тоже провели медовый месяц на пароходе. Девочки, я нарочно дожидалась Холли, чтобы сказать: Чарли сделал мне предложение.
Восторженный визг Лилиан, наверное, услышали на соседних улицах. Холли же просто обняла подругу, внутренне радуясь и за Чарли, которому Уилл не смог сломать жизнь.
— Правда, — продолжала Шеби, — я пока не понравилась родителям Чарли. Его отец все равно не против, а вот мать ничего не хочет слышать. Но мы поженимся весной, чтобы вокруг все цвело. Думаю, к этому времени она поймет...
Холли спешно отвернулась от двери, потому что в кабинет, где они сидели, как раз с компанией друзей входил Лайнелл.
Все время занятий он делал вид, что не замечает ее, но, как это часто бывало, нагнал, когда она возвращалась домой. Подходя, небрежно бросил ей букетик петуний, видимо, сорванный с ближайшей клумбы, но Холли не стала ловить, и алые цветы рассыпались по мостовой.
— Отлично выглядишь. Рад, что ты выздоровела. Не придется сворачивать шею новому другу. Ведь ты, такая благоразумная, конечно, заболела по его вине?
— Ты догадливый, — Холли пожала плечами. — А я вот никак не догадаюсь, зачем тебе понадобился этот спектакль с брудершафтом. Неужели ты разглядел в Уилле что-то этакое?
— Не совсем в нем. Скорее в ситуации, — Лайнелл небрежно закурил. — Кстати, я рассчитывал, ты оценишь юмор. Думаю, Ленор его оценила вполне. Неужели она с тобой не поделилась?
— Смотря чем.
— Видимо, нет, иначе вопросов бы у тебя не осталось. Иное рукопожатие, иной поцелуй унизительнее публичной порки. Когда, например, тебе жмет руку, называет другом человек, который наставил тебе рога.
Холли рассмеялась: пожалуй, с этой стороны произошедшее было остроумно. Но все-таки, глядя на Лайнелла, она больше не чувствовала, как по венам бежит огонь. Теперь она видела, как он любуется собой и играет ею. Но рвать с ним прямо сейчас, резко все-таки не было решимости. Она, правда, отказалась от скорого свидания, сказав, что еще слаба, но понимала: пока их отношения будут идти по привычной колее. Только уже без прежней радости.
Глава 15
Ленор сидела на скамейке близ "Атланта" — не так давно открытого, дорогого и довольно вычурного ресторана. Как всегда она всматривалась в лица посетителей, прохожих, успела зарисовать фигуру прилизанного швейцара, но никакие наблюдения и занятия не могли угасить ее волнение.
Вчера — спустя неделю после свадьбы Ральфа и Виолы, на которую Ленор, разумеется, не пригласили — в ее квартире раздался звонок. Виола — Ленор так и представляла, как сестра дрожит от нежданной радости — выпалила в трубку, что они с Ральфом собираются начать медовый месяц с того, что пару дней проведут в столице.
— Мы с тобой можем встретиться! Ральф привезет меня. Он и сам хотел бы тебя повидать.
Ленор и без слов Виолы не поверила бы то, что у доброты Карпентера нет двойного дна. Тем не менее, отказаться от встречи с сестрой она не могла и не хотела.
Молодые появились в два часа дня — подъехали на такси. Ральф, как показалось Ленор, стал еще крупнее, точно нарастил еще больше мяса. Рядом с ним Виола была совершенно невесомой. Когда она кинулась к Ленор, той показалось — сестра сейчас взлетит.
Обняв сестру, Ленор чуть отстранила ее и тревожно всмотрелась в лицо. Нет, Виола определенно не выглядела несчастной. Она не сияла, как Холли вначале романа с Лайнеллом, но была даже бодрее, чем в родном доме.
— Мне так не терпится побывать в Луароне. Помнишь, мы все мечтали, что поедем вместе? — щебетала Виола, пока входили в ресторан. — Жаль, что ты не поедешь с нами. Обязательно привезу тебе открытки. Скажешь, какие виды нужны.
— Видов у меня достаточно, разве если попадается что-то редкое. Привези самые свежие модные журналы, какие найдешь, хорошо?
— Вы могли бы заказывать в Луароне платья, а не шить их самой, дорогая сестра, — вступил в разговор Ральф, до сих пор снисходительно молчавший. — Вы знаете, что мне никогда не было ничего для вас жаль.
Он бросил на Ленор быстрый влажный взгляд и отодвинул ей стул. Меню он заказал сразу на всех в полной уверенности, что Ленор и Виола, как и он, будут ростбиф и точно такое вино, как ему нравится. Ну что ж, Ленор оставалось надеяться, что здесь хорошо готовят.
— Пока мы с Виолой будем в Луароне, нам закончат отделывать дом. Мы будем жить отдельно, — докладывал Ральф с самодовольным видом. — И думаю, вам, милая сестра, придется по душе, что мы поселимся в одном из "тифозных домов". Там неплохие стены и кровля. Думаю, туда вам захочется приезжать и навещать нас.
— Правда, приезжай на Рождество, — подхватила Виола и тут же, спохватившись, обернулась к мужу. — Ведь можно, да?
— Я сам хотел позвать Ленор праздновать с нами.
— Вот видишь, — прошептала Виола, когда Ральф ненадолго отлучился. — Все идет хорошо. Мы, правда, мало говорим, Ральф все в фирме мистера Карпентера. Но он очень добрый, оказывается.
Оставалось только пожать плечами, потому что сестра явно не заметила раздевающих взглядов, какими Ральф окидывал Ленор с начала встречи.
***
В черном небе висела громадная, точно кровью облившаяся луна. В парке Марлоу в этот час было тихо и холодно. Никакого летнего стрекота цикад, переклички птиц, все будто вымерло. Фонари бросали бледный свет на листву, обвисшую лохмотьями после дождя, на отсыревшие скамейки. От пруда тянуло тиной, и с пологого берега запросто можно было, не заметив, шагнуть в черную воду.
Холли подошла на опасно близкое расстояние и пыталась разглядеть то ли свое отражение, то ли дно пруда. О чем она думала? Ленор надеялась, что не о Лайнелле: недавно подруга жаловалась, что мысли все равно крутятся вокруг него. Пусть она разочаровалась в нем, пусть Ленор постаралась разбить флер таинственности, которым он себя окружил: разузнала и рассказала Холли, что он сын машинистки и шофера в какой-то конторе, ходил в обычную школу и разве что имел пару приводов в полицию. Видно, любовь и обида не отпускают просто так.
И Ленор не могла перестать думать, что Ральф использует ее сестру, как средство, чтобы подобраться к ней самой. Они были сейчас далеко, в Луароне, и беспокойство, смешанное с гневом, мешали Ленор уснуть, гнали прочь из дома. Она вызвала к себе Холли в слабой надежде, что та удержит ее от глупостей. А Холли только рада была снова провести ночь вне дома.
Они пытались обсуждать жизнь Холланда Марлоу — противоречивой личности, о которой ходили самые разные слухи, вплоть до того, что он колдун или вампир. Однако же ему выпал случай оказать большую услугу королю, и теперь его именем назван не только парк в столице, но и переименован какой-то город.
— Ты не хотела бы его нарисовать? — спросила Холли, терзая чудом уцелевший, но теперь сорванный цветок одуванчика.
— Думала об этом. Но боюсь, от исторического портрета ждут классической манеры изображения. Возможно, мне стоит попробовать...
