Многие из нас обучали людей искусствам и различным ремеслам, я же был просто солдат. Армарос не солгал, и ангелы не устояли перед красотой человеческих женщин. Они брали их в жены и от таких союзов рождались нефилимы. Дети ангелов были настолько ненасытны, что стали пить кровь человеческую и поедать плоть. Они и дали начало всем вампирам и упырям.
- Мертвые, пьющие кровь и поедающие плоть, необычайно сильные и быстрые. Наследие ангелов в крови… - Пораженно прошептала Рина. – И у тебя тоже были дети?
- Нет, мне было достаточно лишь быть рядом с Азорой. Видеть ее улыбку, слышать смех. Мы разделили лишь один поцелуй, но этого вполне было достаточно для падения ангела. – Его голос на мгновение сорвался, но тут же взяв себя в руки, Рамель крепче прижал Рину к себе и продолжил. – В день Страшного суда посланцы небес были осуждены за свое падение и были изгнаны в ад, положив начало демонам. Женщин, согрешивших с ангелами, умертвили, и их души были прокляты. Они никогда не достигнут райских врат. Их сыны, нефилимы, были гонимы по всей земле сынами господними и непременно убиенными, если были обнаружены. Но дети нефилимов, вампиры и упыри, до сих пор пируют на земле. И благодаря их количеству их сложно истребить полностью…
Рамель закончил говорить, и они еще долго шли в тишине. Сегодня холодная новоорлеанская ночь была на удивление спокойна. Даже не было скопления туристов на улице, которая была чрезвычайно близка к параду Марди Гра. Зайдя в свой номер на верхнем этаже отеля, Рина осознала, что весь гнев на Рамеля испарился так же быстро, как и возник. Не происки ли это Армароса. Может Рамель прав, и демон нарочно решил их поссорить? Чертов сукин сын! У него ничего не вышло, и завтра Рина покажет ему, как копаться в ее чувствах!
- Мне жаль Азору… - Тихо проговорила Рина, отмахнувшись от мрачных мыслей о демоне. Она видела, что прошлое причиняет боль Рамелю, и хотела утешить его, обнять.
- Это навсегда останется лишь моей виной. – В его голосе звучали неподдельное сожаление и боль. – Но твоей душе ничто не угрожает. Азора потеряла свою, потому что я был ангелом. Сейчас же я демон и забираю души иначе. Наш союз ничем тебе не вредит. – Он тяжело вздохнул и подошел к окну, вперив усталый взгляд в ночную тьму.
- Зачем Армарос хочет вызвать Азазеля? – Спросила Рина, усаживаясь в кресло.
Она понимала, что Рамелю сейчас тяжело и старалась не вторгаться в его личное пространство. Но видеть его таким было невыносимо для нее. Она хотел стереть муку с его глаз своими поцелуями. Теперь, зная его историю и лучше приглядевшись к нему, Рина различала некое благородство в его движениях и словах. А его сарказм и раздражительность были своего рода щитом от окружающего мира. Он боялся довериться, сблизиться с кем-нибудь снова. И то, что он открылся для нее, даровало ей надежду на его любовь. Все эти века он был невообразимо одинок, и она хотела положить этому конец.
Да, он демон. Но стал им не по собственной воле. Потеряв душу любимой, он вынужден был отбирать их у других. Выполнять жалкие желания, терпеть жалобы и претензии при предъявлении оплаты. И не мудрено, что он хотел от всего этого избавиться, но природа демона брала свое, заставляя возвращаться к этому снова и снова. Рамель был не в ладу с самим собой с самого свержения в ад. Тысячелетия душевных мук и терзаний, ненависти к себе и одиночество сломают кого угодно. Было чудом, что он выжил. Рине было искренне жаль его. Она хотел даровать ему частичку тепла и покоя, но для этого нужно покончить с его прошлым и остановить Армроса.
- Армарос был лучшим другом и соратником Азазеля. Но после заключения архангелом Рафаилом воинствующего ангела в темницу, Армарос остался один. И свержение небес не состоялось. Он не раз собирал падших на войну против ангелов, дабы вернуть свое прежнее величие и отомстить за свое наказание, но ничего не выходило. Только у Азазеля, как у искусного полководца, была власть собрать нас всех вместе и удержать от раздоров и внутренних стычек. Будучи демонами, падшие не выносят присутствия себе подобных рядом с собой. Поэтому об организованности нападения не может идти и речи, если во главе не будет Азазеля. Вот Армарос и пытается освободить его, но спустя тысячи лет у него так ничего и не получилось. И вот сейчас он подобрался слишком близко. Вероятно, он узнал что-то, что поможет ему достичь успеха, и это настораживает. – Тихий голос Рамеля наполнился звенящей ненавистью. - Страшно подумать, что произойдет, если Азазель обретет свободу. Я не смогу воспротивиться его зову. И если это произойдет, ты, Рина, должна будешь быть как можно дальше от меня.
- Этого не будет, Рэм. Мы не допустим пробуждения вашего полководца. – Девушка поднялась с кресла и приблизилась к демону, которого сотрясала дрожь гнева. Мягко положив руки ему на плечи, Рина твердо встретила взгляд Рамеля и прошептала, придвигаясь ближе. – Завтра мы остановим Армароса, чего бы это нам не стоило.
- Ты можешь погибнуть… - Он нежно обнял ее в ответ и провел губами по ее волосам, вдыхая с благоговением ее неповторимый аромат.
- А как же ты?
- О себе я думаю меньше всего…
- Но кто же станет последней жертвой? Мы же так и не выяснили этого… - С сожалением проговорила Рина, уткнувшись носом в мужскую грудь.
- Скорее всего, последней жертвой будет наш недалекий друг Ренди. Армаросу не нужны пособники или сопровождающие. Ему нужен лишь Азазель. Посторонние ни к чему. Ренди и не подозревает, что завтра займет главное место в кровавом ритуале. – Он замолчал и приподнял подбородок Рины, чтобы взглянуть в ее удивительные серые глаза. – Сегодня, возможно, наша последняя ночь на этом свете. Отбрось прочь все печальные мысли, наемница, и позволь любить тебя, как это умеет падший ангел. – Его голос был словно темный бархат. Он обволакивал Рину и утягивал за собой. Она взглянула в его янтарные глаза и поняла, что пропала. Она только сейчас поняла, что не адский огонь сверкает в них. То было яркое солнце, отражавшееся в них с головокружительной высоты небес.
Ради него и не жалко расстаться с душой. Битва будет завтра, а сегодня она отбросит все свои страхи и сомнения, и с безрассудством, на которое только была способна полукровка, она погрузится в блаженство горячих объятий демона.
- Распусти для меня свои крылья, Рэм… - Ласково попросила Рина, медленно утягивая его к широкой кровати. – Позволь снова почувствовать силу и шелк их прикосновения.
Рамель, с дьявольским блеском в глазах, медленно расстегнул рубашку и стянул ее с широких плеч. У Рины перехватило дыхания от мужественной красоты его рельефного тела. Внезапная судорога прошла сквозь него и из-за его плеч, медленно увеличиваясь и расправляясь, появились два черных крыла. Свет переливался на бархате его перьев, принуждая Рину коснуться такого чуда.
Она робко поднесла руку к краю его крыла. Оно было и невероятно мягким, и твердым, словно сталь. Она лишь догадывалась, что эти крылья с легкостью возносили своего обладателя в небеса и держали его на ветру без особых усилий. Хотела бы и она хоть раз вознестись с ним под облака. Ее мысли словно отпечатались в ее волнующем взгляде, потому что Рамель вдруг чувственно улыбнулся и прошептал.
- Когда-нибудь ты, как Икар, приблизишься к солнцу. Моим крыльям будет оказана великая честь вознести тебя к небесам.
После этих слов, Рамель сомкнул крылья вокруг них, окутывая в свой нежный плен. Прижимая Рину к своей жаркой груди, Рамель накрыл ее губы в требовательном поцелуе, занимая с этого мгновения все ее мысли.
12.
На следующий день Рина стояла на мосту пешеходного перехода рядом с пивоварней Джексона, глядя вниз на Уилкинсон-стрит, наблюдая за людьми, которые прогуливались по Декатур-стрит, не спеша переходили из магазина в магазин, в рестораны и клубы.
Раз уж сегодня ночью, во время празднования Марди Гра, их, возможно, поджидает смерть, Рина решила провести последние часы, прогуливаясь по Французскому кварталу и наслаждаясь атмосферой Нового Орлеана. Рамель отлучился в поисках проданных ему душ. Ведь чем больше он их соберет, тем сильнее будет. Чтож, придется востребовать долги немного раньше назначенного срока, но кто говорил, что жизнь справедлива?
Полуденное солнце бросало отблески на бесчисленное множество бус, украшавших людей. Улицы еще не были полностью запружены толпой, с наступлением темноты там будет гораздо больше народу. Какофонию голосов и шума машин разбавлял приятный баритон саксофона.
Сейчас Новый Орлеан, основанный в 1718 году со своим знаменитым Французским кварталом, где витает дух свободы, считался более безопасным местом, нежели было в конце восьмидесятых годов. Впрочем, некоторые вещи остались такими же, как и тогда. На том же самом месте до сих пор находилась пекарня, "Кафе Дю Монд" и "Корнер Кафе". Туристы все еще собирались на площади генерала Джексона, находившейся в самом центре квартала, чугунные ограждения и обширные сады которой, сохранились с середины девятнадцатого столетия. Это место было своеобразным парижским Монмартром, где собираются музыканты, художники и простые люди, чтобы насладиться искусством. Вампиры, демоны и упыри, наряду с уличными грабителями все так же бродили по улицам в поисках легкой добычи.
На город джаза спускались сумерки. Продираясь через толпу мимо палаток торговцев, заполнивших всю площадь, Рамель спешил на встречу с Риной, которая должна была его ждать в "Кузнице Лафита" – в самом старом баре квартала.
Он собрал сегодня не такой уж и знатный урожай. Три души не намного увеличили его потенциал, но хоть и на этом спасибо. Проститутку и двух наркоманов мало кто хватится, да и горевать долго не будут.
Иногда Рамель ощущал себя целителем этого мира от всякой падали, словно волк – санитар леса. Он всегда старался не трогать по-настоящему хороших людей. Как и всякому демону, Рамелю были видны человеческие ауры. И чем больше пятен было на них, тем чаще попадались они на крючок демону. Таким людям всегда было что-то нужно от служителя ада. Они легко могли продать свою душу за какой-нибудь пустяк, но чаще всего это были деньги и власть. Они думали, что контракт с демоном не больше, чем шутка, фарс или розыгрыш. Но все меняли свое мнение, когда приходил черед платить по счетам.
Сколько слез, жалоб и мольб выслушал Рамель за свою ужасно долгую жизнь. Но ведь они всегда знали о чем подписывали договор, и Рамель никогда не лгал им о последствиях. Он был, наверное, единственным честным демоном во всей преисподней, и Люцифер часто насмехался над ним, как и другие падшие, знавшие его. Но в глубине своих черных душ они уважали его и старались не вставать на пути демона-солдата, падшего ангела Рамуила. И пока он исправно выполнял свои обязанности по пополнению адской казны грешными душами, Князь Тьмы был им доволен и не заострял на нем своего пристального внимания.
Рамель принимал свои обязанности за грязную работу, за которую платили неприлично много. Но, как и везде, есть свои недостатки, и Рамель старался не роптать на свою судьбу, дабы не испоганить ее излишним тщеславием совсем. У каждого есть свое призвание, и его – собирать прогнившие души. Не сахар, но тоже приносит пользу в каком-то роде этому миру.
Завернув за угол Бурбон-стрит, запруженной народом, Рамель направился к длинному низкому зданию из кирпича с деревянными балками. Над дверью висела табличка "Кузня Лафита". Это был знаменитый бар города, основанный легендарным пиратом девятнадцатого века. Его интерьер был оформлен под старую кузницу. Снаружи перед широкими окнами бара были расставлены столики под яркими зонтиками, занятые туристами и местными обывателями.
За одним из таких столиков сидела Рина, глядя на пеструю толпу невидящим взором. Свет газовых фонарей отбрасывал яркие блики на темную волну волос, в которой то и дело вспыхивали искры. Девушка нервничала, и это сказывалось на ее способностях.
Ее задумчивый взгляд устремлен в никуда и был полон печали. Лицо Рины, как и великолепное тело, было спокойно и безмятежно для взора простого прохожего. Но Рамель знал, что Рина собрана и сосредоточена, как никогда. Все ее чувства были напряжены до предела, и она подобна тетиве натянутого лука – малейший признак опасности и она сорвется с места, но не чтобы скрыться, а чтобы принять бой. В этом вся Регина Веласкес.
Рамель так хотел оградить ее от той жизни, что вела наемница. Хотел лелеять ее, нежить в роскоши, защищать от всех опасностей. Но она не позволит этого, и Рамель стиснул в очередной раз зубы от ее упрямства. Ее чувство справедливости порой ужасно раздражало, но именно за это демон и любил ее.
На Рине сегодня были черные джинсы, серая рубашка в тон ее глазам и длинное кожаное пальто. Она никогда не носила с собой много оружия. Лишь серебряные клинки, спрятанные за высокими голенищами ее сапог, да ее огненные кнуты составляли весь арсенал наемницы.
Будто почувствовав его пристальный жгучий взгляд, Рина подняла глаза в его сторону. Заметив демона в толпе, девушка заметно расслабилась, но не потеряла бдительности. Рамель быстро добрался до нее, и Рина выдохнула от облегчения.
- Ты вернулся…
- Я никогда не оставлю тебя, если ты этого не захочешь. - Он сел рядом с ней на стул и взял ее руки в свои.
- Не захочу… - Шепнула она в ответ, и робкая улыбка осветила дорогое ему лицо. – Нам пора?
- Да, лучше появиться там заранее. - Ответил Рамель, ненавидя эту ситуацию, что приводила в ужас обоих. Но отступать было некуда. Армаросу нужно помешать. И если не они, то кто отважится?
Покров темноты окутывал Беззаботный город, и древняя аура Нового Орлеана призывала его жителей отказаться от обычного сдерживания своих чувств. Вот-вот начнется парад в честь празднования Марди Гра, встречи весны, и гул энергии и возбуждения, царившего на улицах квартала, устроенного людьми, так и взбудоражило всю нежить.
Толпа неистовствовала, приветствуя праздничные ярко раскрашенные платформы. Тут и там с верхних этажей домов летели цветочные гирлянды и бусы. Люди пели, кричали, свистели. Какофония звуков оглушала. Парад проходил через весь квартал. Шел двенадцатый час ночи, а значит, на улицы уже вышли все.
Рина и Рамель пробирались сквозь сплошную массу людей, то и дело натыкаясь на вампиров и упырей, вышедших на охоту. Оставив машину на парковке отеля, Рина с тоской подумала, что, вероятно, она долго будет там пылиться, если эта ночь станет последней для наемницы. Жаль, она любила эту быструю лошадку.
Свернув с Бурбон-стрит на площадь Джексона, Рина и Рамель дошли до кафедрального собора Святого Людовика и, обогнув его, оказались перед воротами городского кладбища, запертых на ночь.
- Подсадишь? – Сверкнула улыбкой Рина.
Приключения горячили ей кровь, а предвкушение предстоящей схватки вытеснили весь страх из ее сердца, заменив отважной решимостью.
- С удовольствием! - Ответил ухмылкой Рамель и, убедившись, что они совершенно одни в этой мрачной части города, расправил свои черные крылья. Схватив девушку в охапку, демон с легкостью перенес их по ту сторону кованных ворот.
- Мертвые, пьющие кровь и поедающие плоть, необычайно сильные и быстрые. Наследие ангелов в крови… - Пораженно прошептала Рина. – И у тебя тоже были дети?
- Нет, мне было достаточно лишь быть рядом с Азорой. Видеть ее улыбку, слышать смех. Мы разделили лишь один поцелуй, но этого вполне было достаточно для падения ангела. – Его голос на мгновение сорвался, но тут же взяв себя в руки, Рамель крепче прижал Рину к себе и продолжил. – В день Страшного суда посланцы небес были осуждены за свое падение и были изгнаны в ад, положив начало демонам. Женщин, согрешивших с ангелами, умертвили, и их души были прокляты. Они никогда не достигнут райских врат. Их сыны, нефилимы, были гонимы по всей земле сынами господними и непременно убиенными, если были обнаружены. Но дети нефилимов, вампиры и упыри, до сих пор пируют на земле. И благодаря их количеству их сложно истребить полностью…
Рамель закончил говорить, и они еще долго шли в тишине. Сегодня холодная новоорлеанская ночь была на удивление спокойна. Даже не было скопления туристов на улице, которая была чрезвычайно близка к параду Марди Гра. Зайдя в свой номер на верхнем этаже отеля, Рина осознала, что весь гнев на Рамеля испарился так же быстро, как и возник. Не происки ли это Армароса. Может Рамель прав, и демон нарочно решил их поссорить? Чертов сукин сын! У него ничего не вышло, и завтра Рина покажет ему, как копаться в ее чувствах!
- Мне жаль Азору… - Тихо проговорила Рина, отмахнувшись от мрачных мыслей о демоне. Она видела, что прошлое причиняет боль Рамелю, и хотела утешить его, обнять.
- Это навсегда останется лишь моей виной. – В его голосе звучали неподдельное сожаление и боль. – Но твоей душе ничто не угрожает. Азора потеряла свою, потому что я был ангелом. Сейчас же я демон и забираю души иначе. Наш союз ничем тебе не вредит. – Он тяжело вздохнул и подошел к окну, вперив усталый взгляд в ночную тьму.
- Зачем Армарос хочет вызвать Азазеля? – Спросила Рина, усаживаясь в кресло.
Она понимала, что Рамелю сейчас тяжело и старалась не вторгаться в его личное пространство. Но видеть его таким было невыносимо для нее. Она хотел стереть муку с его глаз своими поцелуями. Теперь, зная его историю и лучше приглядевшись к нему, Рина различала некое благородство в его движениях и словах. А его сарказм и раздражительность были своего рода щитом от окружающего мира. Он боялся довериться, сблизиться с кем-нибудь снова. И то, что он открылся для нее, даровало ей надежду на его любовь. Все эти века он был невообразимо одинок, и она хотела положить этому конец.
Да, он демон. Но стал им не по собственной воле. Потеряв душу любимой, он вынужден был отбирать их у других. Выполнять жалкие желания, терпеть жалобы и претензии при предъявлении оплаты. И не мудрено, что он хотел от всего этого избавиться, но природа демона брала свое, заставляя возвращаться к этому снова и снова. Рамель был не в ладу с самим собой с самого свержения в ад. Тысячелетия душевных мук и терзаний, ненависти к себе и одиночество сломают кого угодно. Было чудом, что он выжил. Рине было искренне жаль его. Она хотел даровать ему частичку тепла и покоя, но для этого нужно покончить с его прошлым и остановить Армроса.
- Армарос был лучшим другом и соратником Азазеля. Но после заключения архангелом Рафаилом воинствующего ангела в темницу, Армарос остался один. И свержение небес не состоялось. Он не раз собирал падших на войну против ангелов, дабы вернуть свое прежнее величие и отомстить за свое наказание, но ничего не выходило. Только у Азазеля, как у искусного полководца, была власть собрать нас всех вместе и удержать от раздоров и внутренних стычек. Будучи демонами, падшие не выносят присутствия себе подобных рядом с собой. Поэтому об организованности нападения не может идти и речи, если во главе не будет Азазеля. Вот Армарос и пытается освободить его, но спустя тысячи лет у него так ничего и не получилось. И вот сейчас он подобрался слишком близко. Вероятно, он узнал что-то, что поможет ему достичь успеха, и это настораживает. – Тихий голос Рамеля наполнился звенящей ненавистью. - Страшно подумать, что произойдет, если Азазель обретет свободу. Я не смогу воспротивиться его зову. И если это произойдет, ты, Рина, должна будешь быть как можно дальше от меня.
- Этого не будет, Рэм. Мы не допустим пробуждения вашего полководца. – Девушка поднялась с кресла и приблизилась к демону, которого сотрясала дрожь гнева. Мягко положив руки ему на плечи, Рина твердо встретила взгляд Рамеля и прошептала, придвигаясь ближе. – Завтра мы остановим Армароса, чего бы это нам не стоило.
- Ты можешь погибнуть… - Он нежно обнял ее в ответ и провел губами по ее волосам, вдыхая с благоговением ее неповторимый аромат.
- А как же ты?
- О себе я думаю меньше всего…
- Но кто же станет последней жертвой? Мы же так и не выяснили этого… - С сожалением проговорила Рина, уткнувшись носом в мужскую грудь.
- Скорее всего, последней жертвой будет наш недалекий друг Ренди. Армаросу не нужны пособники или сопровождающие. Ему нужен лишь Азазель. Посторонние ни к чему. Ренди и не подозревает, что завтра займет главное место в кровавом ритуале. – Он замолчал и приподнял подбородок Рины, чтобы взглянуть в ее удивительные серые глаза. – Сегодня, возможно, наша последняя ночь на этом свете. Отбрось прочь все печальные мысли, наемница, и позволь любить тебя, как это умеет падший ангел. – Его голос был словно темный бархат. Он обволакивал Рину и утягивал за собой. Она взглянула в его янтарные глаза и поняла, что пропала. Она только сейчас поняла, что не адский огонь сверкает в них. То было яркое солнце, отражавшееся в них с головокружительной высоты небес.
Ради него и не жалко расстаться с душой. Битва будет завтра, а сегодня она отбросит все свои страхи и сомнения, и с безрассудством, на которое только была способна полукровка, она погрузится в блаженство горячих объятий демона.
- Распусти для меня свои крылья, Рэм… - Ласково попросила Рина, медленно утягивая его к широкой кровати. – Позволь снова почувствовать силу и шелк их прикосновения.
Рамель, с дьявольским блеском в глазах, медленно расстегнул рубашку и стянул ее с широких плеч. У Рины перехватило дыхания от мужественной красоты его рельефного тела. Внезапная судорога прошла сквозь него и из-за его плеч, медленно увеличиваясь и расправляясь, появились два черных крыла. Свет переливался на бархате его перьев, принуждая Рину коснуться такого чуда.
Она робко поднесла руку к краю его крыла. Оно было и невероятно мягким, и твердым, словно сталь. Она лишь догадывалась, что эти крылья с легкостью возносили своего обладателя в небеса и держали его на ветру без особых усилий. Хотела бы и она хоть раз вознестись с ним под облака. Ее мысли словно отпечатались в ее волнующем взгляде, потому что Рамель вдруг чувственно улыбнулся и прошептал.
- Когда-нибудь ты, как Икар, приблизишься к солнцу. Моим крыльям будет оказана великая честь вознести тебя к небесам.
После этих слов, Рамель сомкнул крылья вокруг них, окутывая в свой нежный плен. Прижимая Рину к своей жаркой груди, Рамель накрыл ее губы в требовательном поцелуе, занимая с этого мгновения все ее мысли.
12.
На следующий день Рина стояла на мосту пешеходного перехода рядом с пивоварней Джексона, глядя вниз на Уилкинсон-стрит, наблюдая за людьми, которые прогуливались по Декатур-стрит, не спеша переходили из магазина в магазин, в рестораны и клубы.
Раз уж сегодня ночью, во время празднования Марди Гра, их, возможно, поджидает смерть, Рина решила провести последние часы, прогуливаясь по Французскому кварталу и наслаждаясь атмосферой Нового Орлеана. Рамель отлучился в поисках проданных ему душ. Ведь чем больше он их соберет, тем сильнее будет. Чтож, придется востребовать долги немного раньше назначенного срока, но кто говорил, что жизнь справедлива?
Полуденное солнце бросало отблески на бесчисленное множество бус, украшавших людей. Улицы еще не были полностью запружены толпой, с наступлением темноты там будет гораздо больше народу. Какофонию голосов и шума машин разбавлял приятный баритон саксофона.
Сейчас Новый Орлеан, основанный в 1718 году со своим знаменитым Французским кварталом, где витает дух свободы, считался более безопасным местом, нежели было в конце восьмидесятых годов. Впрочем, некоторые вещи остались такими же, как и тогда. На том же самом месте до сих пор находилась пекарня, "Кафе Дю Монд" и "Корнер Кафе". Туристы все еще собирались на площади генерала Джексона, находившейся в самом центре квартала, чугунные ограждения и обширные сады которой, сохранились с середины девятнадцатого столетия. Это место было своеобразным парижским Монмартром, где собираются музыканты, художники и простые люди, чтобы насладиться искусством. Вампиры, демоны и упыри, наряду с уличными грабителями все так же бродили по улицам в поисках легкой добычи.
На город джаза спускались сумерки. Продираясь через толпу мимо палаток торговцев, заполнивших всю площадь, Рамель спешил на встречу с Риной, которая должна была его ждать в "Кузнице Лафита" – в самом старом баре квартала.
Он собрал сегодня не такой уж и знатный урожай. Три души не намного увеличили его потенциал, но хоть и на этом спасибо. Проститутку и двух наркоманов мало кто хватится, да и горевать долго не будут.
Иногда Рамель ощущал себя целителем этого мира от всякой падали, словно волк – санитар леса. Он всегда старался не трогать по-настоящему хороших людей. Как и всякому демону, Рамелю были видны человеческие ауры. И чем больше пятен было на них, тем чаще попадались они на крючок демону. Таким людям всегда было что-то нужно от служителя ада. Они легко могли продать свою душу за какой-нибудь пустяк, но чаще всего это были деньги и власть. Они думали, что контракт с демоном не больше, чем шутка, фарс или розыгрыш. Но все меняли свое мнение, когда приходил черед платить по счетам.
Сколько слез, жалоб и мольб выслушал Рамель за свою ужасно долгую жизнь. Но ведь они всегда знали о чем подписывали договор, и Рамель никогда не лгал им о последствиях. Он был, наверное, единственным честным демоном во всей преисподней, и Люцифер часто насмехался над ним, как и другие падшие, знавшие его. Но в глубине своих черных душ они уважали его и старались не вставать на пути демона-солдата, падшего ангела Рамуила. И пока он исправно выполнял свои обязанности по пополнению адской казны грешными душами, Князь Тьмы был им доволен и не заострял на нем своего пристального внимания.
Рамель принимал свои обязанности за грязную работу, за которую платили неприлично много. Но, как и везде, есть свои недостатки, и Рамель старался не роптать на свою судьбу, дабы не испоганить ее излишним тщеславием совсем. У каждого есть свое призвание, и его – собирать прогнившие души. Не сахар, но тоже приносит пользу в каком-то роде этому миру.
Завернув за угол Бурбон-стрит, запруженной народом, Рамель направился к длинному низкому зданию из кирпича с деревянными балками. Над дверью висела табличка "Кузня Лафита". Это был знаменитый бар города, основанный легендарным пиратом девятнадцатого века. Его интерьер был оформлен под старую кузницу. Снаружи перед широкими окнами бара были расставлены столики под яркими зонтиками, занятые туристами и местными обывателями.
За одним из таких столиков сидела Рина, глядя на пеструю толпу невидящим взором. Свет газовых фонарей отбрасывал яркие блики на темную волну волос, в которой то и дело вспыхивали искры. Девушка нервничала, и это сказывалось на ее способностях.
Ее задумчивый взгляд устремлен в никуда и был полон печали. Лицо Рины, как и великолепное тело, было спокойно и безмятежно для взора простого прохожего. Но Рамель знал, что Рина собрана и сосредоточена, как никогда. Все ее чувства были напряжены до предела, и она подобна тетиве натянутого лука – малейший признак опасности и она сорвется с места, но не чтобы скрыться, а чтобы принять бой. В этом вся Регина Веласкес.
Рамель так хотел оградить ее от той жизни, что вела наемница. Хотел лелеять ее, нежить в роскоши, защищать от всех опасностей. Но она не позволит этого, и Рамель стиснул в очередной раз зубы от ее упрямства. Ее чувство справедливости порой ужасно раздражало, но именно за это демон и любил ее.
На Рине сегодня были черные джинсы, серая рубашка в тон ее глазам и длинное кожаное пальто. Она никогда не носила с собой много оружия. Лишь серебряные клинки, спрятанные за высокими голенищами ее сапог, да ее огненные кнуты составляли весь арсенал наемницы.
Будто почувствовав его пристальный жгучий взгляд, Рина подняла глаза в его сторону. Заметив демона в толпе, девушка заметно расслабилась, но не потеряла бдительности. Рамель быстро добрался до нее, и Рина выдохнула от облегчения.
- Ты вернулся…
- Я никогда не оставлю тебя, если ты этого не захочешь. - Он сел рядом с ней на стул и взял ее руки в свои.
- Не захочу… - Шепнула она в ответ, и робкая улыбка осветила дорогое ему лицо. – Нам пора?
- Да, лучше появиться там заранее. - Ответил Рамель, ненавидя эту ситуацию, что приводила в ужас обоих. Но отступать было некуда. Армаросу нужно помешать. И если не они, то кто отважится?
Покров темноты окутывал Беззаботный город, и древняя аура Нового Орлеана призывала его жителей отказаться от обычного сдерживания своих чувств. Вот-вот начнется парад в честь празднования Марди Гра, встречи весны, и гул энергии и возбуждения, царившего на улицах квартала, устроенного людьми, так и взбудоражило всю нежить.
Толпа неистовствовала, приветствуя праздничные ярко раскрашенные платформы. Тут и там с верхних этажей домов летели цветочные гирлянды и бусы. Люди пели, кричали, свистели. Какофония звуков оглушала. Парад проходил через весь квартал. Шел двенадцатый час ночи, а значит, на улицы уже вышли все.
Рина и Рамель пробирались сквозь сплошную массу людей, то и дело натыкаясь на вампиров и упырей, вышедших на охоту. Оставив машину на парковке отеля, Рина с тоской подумала, что, вероятно, она долго будет там пылиться, если эта ночь станет последней для наемницы. Жаль, она любила эту быструю лошадку.
Свернув с Бурбон-стрит на площадь Джексона, Рина и Рамель дошли до кафедрального собора Святого Людовика и, обогнув его, оказались перед воротами городского кладбища, запертых на ночь.
- Подсадишь? – Сверкнула улыбкой Рина.
Приключения горячили ей кровь, а предвкушение предстоящей схватки вытеснили весь страх из ее сердца, заменив отважной решимостью.
- С удовольствием! - Ответил ухмылкой Рамель и, убедившись, что они совершенно одни в этой мрачной части города, расправил свои черные крылья. Схватив девушку в охапку, демон с легкостью перенес их по ту сторону кованных ворот.
