Но видят Святые деревья, с каждой секундой этого странного диалога мне становилось все более сложным поддерживать иллюзию сильной и независимой женщины, которая знает, что делает и готова к последствиям.
— А еще, наверное, потому, что ты можешь пропустить ко мне суккубу, — за меня озвучил основные аргументы упырь. — Видишь ли, Фэйниэль, все то, что ты перечислила - лишь неприятности разной степени тяжести. Даже если я проведу ночь с этой… как ее? Не важно в общем-то. В общем, это не сделает меня менее злопамятным. И суккубе я, понятное дело, ничего сделать не смогу, а вот той, которая организовала мне такие проблемы - запросто смогу ответить взаимностью!
Я молчала долго. Очень долго, наверное около минуты.
Покусывала губы и с отстраненным удивлением замечала металлический привкус крови во рту.
Повисшую паузу нарушил Король Нежити.
— Девочка, не нужно до крови себя кусать. Поверь, это не добавляет мне спокойствия. И вообще, раз ты прониклась анонсами, то предлагаю закруглиться с угрозами и поговорить по нормальному. Признаваться станешь?
— Не могу, — неохотно ответила я.
— Ночь длинная, — усмехнулся в ответ упырь, показывая клыки. — А у меня очень много аргументов.
— Вы зря зашли с козырей, — не удержалась от ответного укола я. — Вряд ли меня можно чем-то впечатлить настолько же сильно, как возможными пытками.
— Я похож на того, кто станет пытать прекрасную деву? — крайне фальшиво удивился Сибэль и, перекинув вперед длинные волосы, добавил. — Всегда можно сначала показать что-то крайне нелицеприятное с комментариями “с тобой тоже самое будет”.
И вот за этого садиста я собираюсь замуж?!
Говорят, что любовь меняет мужчин. Интересно, умертвий тоже меняет, или это распространяется только на полностью живых индивидов?
— У меня крепкие нервы.
— И это прекрасно, — кажется не на шутку обрадовался моей психологической устойчивости упырь. — Чтобы общаться со мной, нужны очень крепкие нервы!
— А если я не хочу с вами общаться? — чисто интереса ради спросила я.
— Ты станешь моим секретарем, само-собой, что тебе придется со мной много общаться. Мне любопытно. Видишь ли, Фэй, в посмертии не так много приятных сторон, и одна из них - диалог. Я привык себя баловать.
Я прям умилилась!
Продолжить дискуссию мы не успели. Для начала меня с головой окатило осознание собственной непривлекательности, а упырь вскинулся, с жаждой в красных глазах глядя во мрак за моей спиной.
Спустя десяток секунд и мои уши уловили тихую поступь босых ног.
— Добрый вечер.
У нее был очень мягкий и нежный голос. Он скользил по коже как самое дорогое и роскошное кружево. Красивое, но жесткое. Царапает.
— Добрый, — чуть хрипловато ответила я и мигом утонула в собственной же мыслеречи на тему того, что не дело, чтобы у эльфы были такие голоса.
Так! Фэй, приди в себя!
— Выпусти меня из круга, — приказал ректор, зачарованно глядя на появившуюся возле первого барьера девушку.
М-да… чую ночь будет веселая!
Я лишь с тяжелым вздохом покачала головой, запахнулась в плащ еще сильнее и машинально поискала взглядом куда бы присесть. Мест не обнаружилось, но камень под ступнями был все еще теплым и, кажется, остывать не собирался, потому я решительно плюхнулась прямо на него, решив, что стоять до утра, как стойкий часовой точно не буду.
Покосилась на суккубу. Она была возмутительно прекрасна даже после того как проползла через розарий. Знаете, то чудесное женское свойство выглядеть соблазнительно совершенно в любом облике.
Моя раненная магией самооценка вновь пискнула что-то жалобное с уровня плинтуса.
Я ущипнула себя за запястье и посмотрела уже в другую сторону. Облик суккубы оказался слишком резонансен.
А там… а там был мертвый эльф. Который пялился на подошедшую Нарвиэль с таким выражением лица, что у меня от возмущения даже уши торчком встали, да из мозгов вынесло все закомплексованные мыслишки.
Сибэль глядел на Плаксу с желанием. Его длинные пальцы невесомо касались золотистой преграды, а та жалила короткими молниями, но ректор даже не вздрагивал. Он смотрел. На нее.
Я тоже посмотрела. Чисто ради того, чтобы не зарычать и не сотворить какой-то ерунды.
Нарвиэль как раз закончила ощупывать голубую преграду и сейчас прижимала к высокой груди обожженную руку. Наши взгляды встретились и я выдохнула сквозь зубы, увидев насколько яркая и светящаяся у нее радужка. Изумрудно-фосфоресцирующая.
— Фэйниэль… — суккуба улыбнулась и крадучись перешла по траве поближе ко мне. — Фэйниэль, пусти меня?
— Нет, — я покачала головой и на всякий случай спрятала пластинку-ключ за пазуху, почему-то решив, что там точно будет надежнее.
— Фэйниэль, к чему эта глупая борьба? — изящная бровка изогнулась, а кончики красивых, ярких как первые ягоды губ, наоборот опустились, демонстрируя огорчение. — Зачем столько усилий? Ночевать на голой земле? — ее голос был мягок и вкрадчив, но теперь он вовсе не доставал из глубин души все страхи, а вводил в сомнения. — Он ведь не нужен тебе, леди из Жгучей Лозы. Он все еще мертвый, а вы, эльфы слишком любите все, в чем ощущаете дыхание природы, и ненавидите другие проявления жизни. Отдай его мне…
Голос чаровал и затягивал. Щипки не помогали, потому я решила для надежности цапнуть себя за палец! На несколько мгновений стало легче, и я решила занять себя диалогом, пока вновь не провалилась в подобие беспамятства. Вроде и в сознании, а непонятно что творится!
— Кто ты такая? — спросила я, чтобы хоть что-то спросить. — Не эльфийка же.
— Нарвиэль, — еще одна ласковая улыбка, которую безумно хотелось стереть с ее уст. — Ты меня знаешь, я никогда не скрывала, я никогда не врала, откровенный обман слишком скользкая дорожка для тех, кто хочет пойти далеко.
— Но ты суккуба, — пояснила я очевидное и сильно-сильно сжала виски, так,что невыносимо закололо. — Демон!
— Лишь наполовину. Я - дитя Последней войны. Постыдное, тайное, от которого моей матери не позволили избавиться, узнав, что она понесла от одного из высших демонов. Я не знаю, на что они рассчитывали, но точно не на то, что родится девочка с искоркой дара искушения. Они так это называли… дар. Ты знаешь почему суккубы такие, Фэйниэль? Это вовсе не магия, это физиология. Я такая, потому что мое тело работает иначе. Я не знаю, как это называется, целители что-то рассказывали про гормоны, но я, когда я… м-м-м-м… обычная. Да, когда я обычная.
— А сейчас необычная?
— Приходится пить зелья, чтобы заставить тело работать иначе, но оно того стоит, — она опустила голову, и волосы шелковистой волной хлынули вниз. Суккуба чуть развернула подбородок и бросила лукавый взгляд на заключенного в центре кругов Короля Нежити. Тот часто дышал, стиснув руки в кулаки и не отводя с нее жадного взгляда. Еще одна улыбка на губах цвета спелых ягод и тонкий, нежный голос:
— Определенно стоит. Знаешь, наверное, я даже не стану с ним разводиться… зачем? Он силен, красив, уверен в себе. Он сможет меня защитить, а вот эльфийский трон ничего хорошего не сделал, так зачем преподносить ему на блюдечке с голубой каемочкой то, что он так жаждет?
В этот момент в наш занимательный диалог все же решил вступить Король Нежити, которого я, если честно, уже было совсем решила до утра считать элементом декора. И это даже не обвинение, потому как вряд ли кто-то в принципе смог бы справиться с чарами суккубы. Если не ошибаюсь, таких случаев в истории попросту не было.
Суккубу можно было или убить силами какой-нибудь достаточно морально устойчивой женщины или от нее… убежать.
— Разводиться? С чего ты вообще взяла, что я возьму тебя в жены? — хрипло спросил Сибэль, пристально глядя на нас с Нарви. В его багрово-черных глазах словно едва тлели угли костра, изредка вспыхивая остаточным пламенем. — Мне может и отказывает контроль над телом, но еще не отказывает разум.
— Именно поэтому ты сейчас взглядом сдираешь с меня остатки одежды? — эльфа рассмеялась, запрокинув голову, и… расстегнула бюстье, белье упало на траву, и дева осталась лишь в трусиках и тонком, изодранном халатике, который скорее обрамлял ее тело, а не прикрывал его.
Я прижала ладони к покрасневшим щекам. Святые Деревья, почему раздевается она, а стыдно мне?
Решив, что пялиться на прелести суккубы последнее дело - я решила посмотреть в другую сторону.
Там зрелище было еще более кошмарным - явно охваченный моральным и… м-м-м… физическим подъемом упырь не остался равнодушным к демоновой девке. Глаза горят, на гладкой коже выступила испарина, кулаки сжимаются так сильно, что белеют костяшки пальцев.
Он был безумно красив в своем возбуждении. Так, что даже мое бедное сердце ускорило свой бег, потому что воображение мигом подсунуло все то, что оно уже видело. И дополнило, так сказать, новообретенным абгрейдом...
Стало очень обидно. Почему-то вот прямо до безумия обидно, словно мне на самом деле изменяют.
Да, я осознаю, что он - мое задание. Да, я понимаю, что выйти замуж не более, чем условность, так как совместную жизнь с Сибэлем я пока не в силах представить даже теоретически.
Но что-то истинно женское внутри меня тихим шепотом говорило, что лучше него я в своей короткой жизни еще не видела.
Святые Деревья, оказывается влюбленность не делает различий между жизнью и… вот такой вот жизнью. Некроэльф безумно нравится мне внешне, он пахнет так, что подкашиваются колени, а его кривоватая улыбка обрезает ниточки, на которых держится мое бедное сердце, и оно падает в низ живота.
А еще я его боюсь. Он реально страшный. Жутковато красив, безумно опасен, и я даже вообразить не могу, что упырь может сделать, если узнает зачем мы тут все собрались.
В общем после того, как в моей голове со скоростью ураганного ветра пронеслись все эти мысли, я осознала сразу две вещи.
Первое - я влюбилась. Действительно влюбилась в древнего упыря, со всеми прилагающимися к этому паршивому состоянию особенностями. И я ВПЕРВЫЕ в жизни влюбилась в принципе.
Второе - если упырь и дальше продолжит слушать то, что с охотой разбалтывает Плакса, то саркофаг можно будет заказывать уже мне. Вот буквально сразу отписать папеньке и попросить выбрать гробик попафоснее. Заранее, так сказать, подсуетиться! Потому, что потом появится конкуренция - потребуется еще четыре комплекта для похорон цвета эльфийской молодежи.
Потому, Фэй, собралась и заткнула суккубу!
— Так почему я, говоришь, должен буду на тебе жениться? — к сожалению, древнее умертвие, не взирая на новые ощущения, и не подумало свернуть с кривой дорожки допроса. Пусть даже в этот момент оно сидело за парочкой защитных кругов, чтобы не рвануть к суккубе теряя… да все теряя.
Впрочем, на случай, если Сибэль таки взломает щит, я присматривала дубиночку поувесистее, чтобы шарахнуть ею суккубу. Вряд ли я что-то смогу сделать с некроэльфом, а вот с объектом его страсти - вполне. Бессознательная, она будет не годна к эксплуатации.
— Почему? На мне потому, что без меня ты уже не сможешь, а вот какие были идеи у остальных - я не знаю, — девушка повела плечами и грудь совратительно колыхнулась. Мы с упырем дружно на нее посмотрели. Сибэль прерывисто выдохнул и почему-то перевел взгляд на меня.
— Ну что, остроухая прелесть, — как-то слишком ласково протянул упырь. — А ты как собиралась меня на себе женить?
Надо было бить Плаксу по голове буквально сразу!
Ну и что теперь ему говорить?! Какую лапшу на уши вешать?!
Я посмотрела в красные глазища. Поняла, что, не смотря на все мои чувства, любоваться прекрасными очами любимого сейчас откровенно стремно, потому решила посмотреть в кусты. А там… там статуя! Шипастая такая, огромная и явно не просто в качестве декора тут разместилась. Хотя бы потому, что на плечах огромного голема подобно кошке развалилась навь и, судя по восторгу во взоре, наблюдала уже давно и прерываться не планировала. После краткого осмотра ближайшей территории я поняла, что к нашему скромному огоньку приползло много всяких тварей. Шевелились травяные змеи, переступали огромными корнями энты из Темнолесья и каталась вокруг какая-то огромная круглая штука. Если не ошибаюсь - то самое реликтовое лихо.
Еще раз посмотрела на наивную суккубу, которая была уверена, что нас, так сказать, “поймала”. В общем, может и правда стоило ее по головушке шарахнуть? Это было бы однозначно милосерднее!
— Фэй, это очень невежливо отворачиваться, когда я с тобой разговариваю.
— Я стесняюсь, — очень нагло посмотрев на некроэльфа, заявила я.
Тот вскинул бровь и растянулся на камнях, глядя на меня с откровенным предвкушением:
— Жги, малышка! Как понимаю, меня ожидает интереснейшая история из категории “вы не поверите”, но подкопаться или что либо доказать я сразу не смогу?
Как он хорошо меня изучил, а?
Я набрала в грудь побольше воздуха и поведала прекрасное:
— Мы вас любим! Давно и сильно! В эльфийском лесу есть сообщество по интересам и наш интерес - вы! Уже долгие годы, мы лишь вздыхали, глядя на портрет, но вот самые отважные решились ехать и попробовать завоевать сердце кумира!
Воцарилась такая тишина, что было отчетливо слышно, как где-то позади с подвываниями хохотала навь, а после с руганью падала с голема и снова продолжала истерически ржать. Никак иначе это было не назвать!
Я бы наверное тоже посмеялась, если бы не выражение лица Короля Нежити.
— Издеваешься? — справедливо заподозрил он.
— Ни в коем случае, — соврала я с самым честным выражением лица.
Мы дружно посмотрели на Плаксу. Она повела плечами и улыбнулась, и по нам снова шарахнул такой поток магической энергии, что я ощутила, как по щекам покатились слезы отчаянной жалости к себе.
Плохо-то как, Святые Бревна!
— Ты плачешь? — озадаченно поинтересовался Сибэль, которого почему-то не накрыло, как должно было. — Фэйниэль, ваши женские штучки на мне не работают, если ты думаешь, что слезы спасут тебя от допро…
— Да причем тут спасут?! — уже откровенно разрыдалась я, мысленно распиливая суккубу на части. Потому что я никогда, нет, так нет… НИКОГДА не ощущала себя настолько отвратительно.
— А в чем дело?
— В том, что она страшненькая. Так себя ощущает… ну, как я слышала, у девушек именно такой эффект, — любезно пояснила Нарвиэль, вмешиваясь в диалог. — Главное, чтобы вены резать не начала, а так пройдет.
Я зябко обхватила себя за плечи, глядя прямо перед собой. Все, на что меня хватало в таком состоянии - заставить себя направить истерику в нужное русло, чтобы она не противоречила легенде. Самой бредовой на свете легенде…
— Так, это уже как-то слишком далеко зашло, — упырь пружинисто поднялся и одним щелчком пальцев рассеял золотистую пыль щита, на который мы так полагались. — Так, быстро обезвредили суккубу и утащили ее в лазарет. Нужно выяснить, чего она наглоталась, потому что я слышал только об одном зелье, что воскрешает способности предков. И откаты там такие, что подумать страшно. Таль!
— Да? — навь на подкашивающихся лапах вышла из кустов и чистосердечно поделилась. — Мышь, ты восхитительна!
Я шмыгнула носом, вовсе не считая себя такой уж восхитительной.
— Пойдем, сопроводим нашу вторую остроухую подружку, от которой ты в таком восторге. Я чувствую, что вещички девиц нуждаются в досмотре.
— Прямо ночью? — поразилась навь.
— Ночью, — подтвердил упырь и распылил еще и второй щит. — Так как я задолбался.
— А еще, наверное, потому, что ты можешь пропустить ко мне суккубу, — за меня озвучил основные аргументы упырь. — Видишь ли, Фэйниэль, все то, что ты перечислила - лишь неприятности разной степени тяжести. Даже если я проведу ночь с этой… как ее? Не важно в общем-то. В общем, это не сделает меня менее злопамятным. И суккубе я, понятное дело, ничего сделать не смогу, а вот той, которая организовала мне такие проблемы - запросто смогу ответить взаимностью!
Я молчала долго. Очень долго, наверное около минуты.
Покусывала губы и с отстраненным удивлением замечала металлический привкус крови во рту.
Повисшую паузу нарушил Король Нежити.
— Девочка, не нужно до крови себя кусать. Поверь, это не добавляет мне спокойствия. И вообще, раз ты прониклась анонсами, то предлагаю закруглиться с угрозами и поговорить по нормальному. Признаваться станешь?
— Не могу, — неохотно ответила я.
— Ночь длинная, — усмехнулся в ответ упырь, показывая клыки. — А у меня очень много аргументов.
— Вы зря зашли с козырей, — не удержалась от ответного укола я. — Вряд ли меня можно чем-то впечатлить настолько же сильно, как возможными пытками.
— Я похож на того, кто станет пытать прекрасную деву? — крайне фальшиво удивился Сибэль и, перекинув вперед длинные волосы, добавил. — Всегда можно сначала показать что-то крайне нелицеприятное с комментариями “с тобой тоже самое будет”.
И вот за этого садиста я собираюсь замуж?!
Говорят, что любовь меняет мужчин. Интересно, умертвий тоже меняет, или это распространяется только на полностью живых индивидов?
— У меня крепкие нервы.
— И это прекрасно, — кажется не на шутку обрадовался моей психологической устойчивости упырь. — Чтобы общаться со мной, нужны очень крепкие нервы!
— А если я не хочу с вами общаться? — чисто интереса ради спросила я.
— Ты станешь моим секретарем, само-собой, что тебе придется со мной много общаться. Мне любопытно. Видишь ли, Фэй, в посмертии не так много приятных сторон, и одна из них - диалог. Я привык себя баловать.
Я прям умилилась!
Продолжить дискуссию мы не успели. Для начала меня с головой окатило осознание собственной непривлекательности, а упырь вскинулся, с жаждой в красных глазах глядя во мрак за моей спиной.
Спустя десяток секунд и мои уши уловили тихую поступь босых ног.
— Добрый вечер.
У нее был очень мягкий и нежный голос. Он скользил по коже как самое дорогое и роскошное кружево. Красивое, но жесткое. Царапает.
— Добрый, — чуть хрипловато ответила я и мигом утонула в собственной же мыслеречи на тему того, что не дело, чтобы у эльфы были такие голоса.
Так! Фэй, приди в себя!
— Выпусти меня из круга, — приказал ректор, зачарованно глядя на появившуюся возле первого барьера девушку.
М-да… чую ночь будет веселая!
Я лишь с тяжелым вздохом покачала головой, запахнулась в плащ еще сильнее и машинально поискала взглядом куда бы присесть. Мест не обнаружилось, но камень под ступнями был все еще теплым и, кажется, остывать не собирался, потому я решительно плюхнулась прямо на него, решив, что стоять до утра, как стойкий часовой точно не буду.
Покосилась на суккубу. Она была возмутительно прекрасна даже после того как проползла через розарий. Знаете, то чудесное женское свойство выглядеть соблазнительно совершенно в любом облике.
Моя раненная магией самооценка вновь пискнула что-то жалобное с уровня плинтуса.
Я ущипнула себя за запястье и посмотрела уже в другую сторону. Облик суккубы оказался слишком резонансен.
А там… а там был мертвый эльф. Который пялился на подошедшую Нарвиэль с таким выражением лица, что у меня от возмущения даже уши торчком встали, да из мозгов вынесло все закомплексованные мыслишки.
Сибэль глядел на Плаксу с желанием. Его длинные пальцы невесомо касались золотистой преграды, а та жалила короткими молниями, но ректор даже не вздрагивал. Он смотрел. На нее.
Я тоже посмотрела. Чисто ради того, чтобы не зарычать и не сотворить какой-то ерунды.
Нарвиэль как раз закончила ощупывать голубую преграду и сейчас прижимала к высокой груди обожженную руку. Наши взгляды встретились и я выдохнула сквозь зубы, увидев насколько яркая и светящаяся у нее радужка. Изумрудно-фосфоресцирующая.
— Фэйниэль… — суккуба улыбнулась и крадучись перешла по траве поближе ко мне. — Фэйниэль, пусти меня?
— Нет, — я покачала головой и на всякий случай спрятала пластинку-ключ за пазуху, почему-то решив, что там точно будет надежнее.
— Фэйниэль, к чему эта глупая борьба? — изящная бровка изогнулась, а кончики красивых, ярких как первые ягоды губ, наоборот опустились, демонстрируя огорчение. — Зачем столько усилий? Ночевать на голой земле? — ее голос был мягок и вкрадчив, но теперь он вовсе не доставал из глубин души все страхи, а вводил в сомнения. — Он ведь не нужен тебе, леди из Жгучей Лозы. Он все еще мертвый, а вы, эльфы слишком любите все, в чем ощущаете дыхание природы, и ненавидите другие проявления жизни. Отдай его мне…
Голос чаровал и затягивал. Щипки не помогали, потому я решила для надежности цапнуть себя за палец! На несколько мгновений стало легче, и я решила занять себя диалогом, пока вновь не провалилась в подобие беспамятства. Вроде и в сознании, а непонятно что творится!
— Кто ты такая? — спросила я, чтобы хоть что-то спросить. — Не эльфийка же.
— Нарвиэль, — еще одна ласковая улыбка, которую безумно хотелось стереть с ее уст. — Ты меня знаешь, я никогда не скрывала, я никогда не врала, откровенный обман слишком скользкая дорожка для тех, кто хочет пойти далеко.
— Но ты суккуба, — пояснила я очевидное и сильно-сильно сжала виски, так,что невыносимо закололо. — Демон!
— Лишь наполовину. Я - дитя Последней войны. Постыдное, тайное, от которого моей матери не позволили избавиться, узнав, что она понесла от одного из высших демонов. Я не знаю, на что они рассчитывали, но точно не на то, что родится девочка с искоркой дара искушения. Они так это называли… дар. Ты знаешь почему суккубы такие, Фэйниэль? Это вовсе не магия, это физиология. Я такая, потому что мое тело работает иначе. Я не знаю, как это называется, целители что-то рассказывали про гормоны, но я, когда я… м-м-м-м… обычная. Да, когда я обычная.
— А сейчас необычная?
— Приходится пить зелья, чтобы заставить тело работать иначе, но оно того стоит, — она опустила голову, и волосы шелковистой волной хлынули вниз. Суккуба чуть развернула подбородок и бросила лукавый взгляд на заключенного в центре кругов Короля Нежити. Тот часто дышал, стиснув руки в кулаки и не отводя с нее жадного взгляда. Еще одна улыбка на губах цвета спелых ягод и тонкий, нежный голос:
— Определенно стоит. Знаешь, наверное, я даже не стану с ним разводиться… зачем? Он силен, красив, уверен в себе. Он сможет меня защитить, а вот эльфийский трон ничего хорошего не сделал, так зачем преподносить ему на блюдечке с голубой каемочкой то, что он так жаждет?
В этот момент в наш занимательный диалог все же решил вступить Король Нежити, которого я, если честно, уже было совсем решила до утра считать элементом декора. И это даже не обвинение, потому как вряд ли кто-то в принципе смог бы справиться с чарами суккубы. Если не ошибаюсь, таких случаев в истории попросту не было.
Суккубу можно было или убить силами какой-нибудь достаточно морально устойчивой женщины или от нее… убежать.
— Разводиться? С чего ты вообще взяла, что я возьму тебя в жены? — хрипло спросил Сибэль, пристально глядя на нас с Нарви. В его багрово-черных глазах словно едва тлели угли костра, изредка вспыхивая остаточным пламенем. — Мне может и отказывает контроль над телом, но еще не отказывает разум.
— Именно поэтому ты сейчас взглядом сдираешь с меня остатки одежды? — эльфа рассмеялась, запрокинув голову, и… расстегнула бюстье, белье упало на траву, и дева осталась лишь в трусиках и тонком, изодранном халатике, который скорее обрамлял ее тело, а не прикрывал его.
Я прижала ладони к покрасневшим щекам. Святые Деревья, почему раздевается она, а стыдно мне?
Решив, что пялиться на прелести суккубы последнее дело - я решила посмотреть в другую сторону.
Там зрелище было еще более кошмарным - явно охваченный моральным и… м-м-м… физическим подъемом упырь не остался равнодушным к демоновой девке. Глаза горят, на гладкой коже выступила испарина, кулаки сжимаются так сильно, что белеют костяшки пальцев.
Он был безумно красив в своем возбуждении. Так, что даже мое бедное сердце ускорило свой бег, потому что воображение мигом подсунуло все то, что оно уже видело. И дополнило, так сказать, новообретенным абгрейдом...
Стало очень обидно. Почему-то вот прямо до безумия обидно, словно мне на самом деле изменяют.
Да, я осознаю, что он - мое задание. Да, я понимаю, что выйти замуж не более, чем условность, так как совместную жизнь с Сибэлем я пока не в силах представить даже теоретически.
Но что-то истинно женское внутри меня тихим шепотом говорило, что лучше него я в своей короткой жизни еще не видела.
Святые Деревья, оказывается влюбленность не делает различий между жизнью и… вот такой вот жизнью. Некроэльф безумно нравится мне внешне, он пахнет так, что подкашиваются колени, а его кривоватая улыбка обрезает ниточки, на которых держится мое бедное сердце, и оно падает в низ живота.
А еще я его боюсь. Он реально страшный. Жутковато красив, безумно опасен, и я даже вообразить не могу, что упырь может сделать, если узнает зачем мы тут все собрались.
В общем после того, как в моей голове со скоростью ураганного ветра пронеслись все эти мысли, я осознала сразу две вещи.
Первое - я влюбилась. Действительно влюбилась в древнего упыря, со всеми прилагающимися к этому паршивому состоянию особенностями. И я ВПЕРВЫЕ в жизни влюбилась в принципе.
Второе - если упырь и дальше продолжит слушать то, что с охотой разбалтывает Плакса, то саркофаг можно будет заказывать уже мне. Вот буквально сразу отписать папеньке и попросить выбрать гробик попафоснее. Заранее, так сказать, подсуетиться! Потому, что потом появится конкуренция - потребуется еще четыре комплекта для похорон цвета эльфийской молодежи.
Потому, Фэй, собралась и заткнула суккубу!
— Так почему я, говоришь, должен буду на тебе жениться? — к сожалению, древнее умертвие, не взирая на новые ощущения, и не подумало свернуть с кривой дорожки допроса. Пусть даже в этот момент оно сидело за парочкой защитных кругов, чтобы не рвануть к суккубе теряя… да все теряя.
Впрочем, на случай, если Сибэль таки взломает щит, я присматривала дубиночку поувесистее, чтобы шарахнуть ею суккубу. Вряд ли я что-то смогу сделать с некроэльфом, а вот с объектом его страсти - вполне. Бессознательная, она будет не годна к эксплуатации.
— Почему? На мне потому, что без меня ты уже не сможешь, а вот какие были идеи у остальных - я не знаю, — девушка повела плечами и грудь совратительно колыхнулась. Мы с упырем дружно на нее посмотрели. Сибэль прерывисто выдохнул и почему-то перевел взгляд на меня.
— Ну что, остроухая прелесть, — как-то слишком ласково протянул упырь. — А ты как собиралась меня на себе женить?
Надо было бить Плаксу по голове буквально сразу!
Ну и что теперь ему говорить?! Какую лапшу на уши вешать?!
Я посмотрела в красные глазища. Поняла, что, не смотря на все мои чувства, любоваться прекрасными очами любимого сейчас откровенно стремно, потому решила посмотреть в кусты. А там… там статуя! Шипастая такая, огромная и явно не просто в качестве декора тут разместилась. Хотя бы потому, что на плечах огромного голема подобно кошке развалилась навь и, судя по восторгу во взоре, наблюдала уже давно и прерываться не планировала. После краткого осмотра ближайшей территории я поняла, что к нашему скромному огоньку приползло много всяких тварей. Шевелились травяные змеи, переступали огромными корнями энты из Темнолесья и каталась вокруг какая-то огромная круглая штука. Если не ошибаюсь - то самое реликтовое лихо.
Еще раз посмотрела на наивную суккубу, которая была уверена, что нас, так сказать, “поймала”. В общем, может и правда стоило ее по головушке шарахнуть? Это было бы однозначно милосерднее!
— Фэй, это очень невежливо отворачиваться, когда я с тобой разговариваю.
— Я стесняюсь, — очень нагло посмотрев на некроэльфа, заявила я.
Тот вскинул бровь и растянулся на камнях, глядя на меня с откровенным предвкушением:
— Жги, малышка! Как понимаю, меня ожидает интереснейшая история из категории “вы не поверите”, но подкопаться или что либо доказать я сразу не смогу?
Как он хорошо меня изучил, а?
Я набрала в грудь побольше воздуха и поведала прекрасное:
— Мы вас любим! Давно и сильно! В эльфийском лесу есть сообщество по интересам и наш интерес - вы! Уже долгие годы, мы лишь вздыхали, глядя на портрет, но вот самые отважные решились ехать и попробовать завоевать сердце кумира!
Воцарилась такая тишина, что было отчетливо слышно, как где-то позади с подвываниями хохотала навь, а после с руганью падала с голема и снова продолжала истерически ржать. Никак иначе это было не назвать!
Я бы наверное тоже посмеялась, если бы не выражение лица Короля Нежити.
— Издеваешься? — справедливо заподозрил он.
— Ни в коем случае, — соврала я с самым честным выражением лица.
Мы дружно посмотрели на Плаксу. Она повела плечами и улыбнулась, и по нам снова шарахнул такой поток магической энергии, что я ощутила, как по щекам покатились слезы отчаянной жалости к себе.
Плохо-то как, Святые Бревна!
— Ты плачешь? — озадаченно поинтересовался Сибэль, которого почему-то не накрыло, как должно было. — Фэйниэль, ваши женские штучки на мне не работают, если ты думаешь, что слезы спасут тебя от допро…
— Да причем тут спасут?! — уже откровенно разрыдалась я, мысленно распиливая суккубу на части. Потому что я никогда, нет, так нет… НИКОГДА не ощущала себя настолько отвратительно.
— А в чем дело?
— В том, что она страшненькая. Так себя ощущает… ну, как я слышала, у девушек именно такой эффект, — любезно пояснила Нарвиэль, вмешиваясь в диалог. — Главное, чтобы вены резать не начала, а так пройдет.
Я зябко обхватила себя за плечи, глядя прямо перед собой. Все, на что меня хватало в таком состоянии - заставить себя направить истерику в нужное русло, чтобы она не противоречила легенде. Самой бредовой на свете легенде…
— Так, это уже как-то слишком далеко зашло, — упырь пружинисто поднялся и одним щелчком пальцев рассеял золотистую пыль щита, на который мы так полагались. — Так, быстро обезвредили суккубу и утащили ее в лазарет. Нужно выяснить, чего она наглоталась, потому что я слышал только об одном зелье, что воскрешает способности предков. И откаты там такие, что подумать страшно. Таль!
— Да? — навь на подкашивающихся лапах вышла из кустов и чистосердечно поделилась. — Мышь, ты восхитительна!
Я шмыгнула носом, вовсе не считая себя такой уж восхитительной.
— Пойдем, сопроводим нашу вторую остроухую подружку, от которой ты в таком восторге. Я чувствую, что вещички девиц нуждаются в досмотре.
— Прямо ночью? — поразилась навь.
— Ночью, — подтвердил упырь и распылил еще и второй щит. — Так как я задолбался.
