- И? – напомнил Ким.
- Сначала мы конечно, что-то чувствовали друг к другу, но потом ему просто стало удобно со мной, а я не возражала.
- Вам тоже было удобно с ним?
- Не сказала бы. Мне со многим приходилось мириться.
- Например.
- Ну… он мне все время внушал, что во всем превосходит меня: положением, интеллектом, потому что учился в престижном колледже,и что я должна ценить то, что он рядом с такой как я. Что наш брак, если я рассчитываю на это, обречен заранее, потому что его семья не примет меня.
- А вы действительно рассчитывали выйти за него замуж?
- Я бы не называла это расчётом. Хотела просто быть рядом с ним. Первое время, я уверяла его, что мы справимся без денег его родителей. Что сможем им доказать, что добьемся всего, пока нас не примут в его семью и не признают наш брак. Конечно, это трудно, зато мы были бы вместе. Но его это не устраивало и, похоже, пугало. А потом, - она усмехнулась, - при всем его превосходстве, он начал пользоваться мной, беря деньги. Если бы я по-прежнему любила, я бы была оскорблена, а так… я уже ничего не питала к нему кроме дружбы и жалости.
- Уверены, что это была дружба? – спросил он с подозрением, жуя второй кусок кимбаба. Кимбаб действительно был пересолен, но Ким а одолела жадность, потому что кимбаб сделал ЭРин и будь он хоть трижды пересолен, съест все до крошки.
- Да, - кивнула ЭРин. – Я видела все его слабости и недостатки, и спокойно приняла то, что у него есть невеста. Но наше расставание было неизбежным, только вот… оно было странным. Прямой и открытый поступок не в его характере. Я до сих пор удивлена.
- Чему? – насторожился Ким, перестав жевать.
- В последнее время у Пака были нехорошие планы. Он хотел жениться на богатой, при том, чтобы я стала его любовницей. То есть семья его жены должна была содержать не только его, но и любовницу.
- Он не хотел отказываться от вас?
- Да. Но вдруг отдал все деньги, что брал у меня, сказав прямо, что мы расстаемся. Я думала, это его невеста узнала обо мне и через него передала мне эти деньги. Но, тут что-то не так.
- Что именно? – наконец проглотил кимбаб Ким.
- Если бы она узнала обо мне, она бы обязательно встретилась со мной, что бы, если не унизить, то хотя бы поговорить.
- Не обязательно, чтобы соперницы поступали так.
- Конечно, но это в природе женщин. Я стала бы счастливой соперницей, захоти я этого, и я бы не отказала себе в том, чтобы посмотреть на будущую жену своего возлюбленного издалека.
- Может, деньги передал кто-то из ее семьи?
- Все равно они бы поговорили со мной. Обговорили, зачем и почему отдают мне эти деньги. Обязательно бы припугнули и унизили. Я их видела, они бы так и поступили. Ну, а вы? – резко сменила она тему. - У вас не было проблем с вашей женой или девушкой из-за моей просьбы?
- Зовите меня Кимом, ЭРин. Если будете продолжать обращаться ко мне официально, ваш отец обязательно заподозрит обман, - машинально проинструктировал он, переживая свой почти что провал.
- Хорошо… Ким, - с готовностью поправилась она.
- У меня нет девушки. Я сирота и живу один. Работаю в среднестатистической фирме с заработком госслужащего и могу позволить себе содержать семью. Познакомились мы у тебя в магазине.
- Так вы сирота? – кажется, только это и услышала она.
- Это проблема? – сухо спросил он. Неужели и тут налажал?
- Нет, - покачала она головой. – Просто, теперь я понимаю почему вы занимаетесь рискованным делом на вашей среднестатистической службе. Успех или не успех зависит ведь не от семьи и от того богат ты, имеешь связи или нет.
Похоже, она все-таки думает об этом Паке Ю.
- Что мне нужно знать о тебе? – спросил Ким, отвлекая ЭРин от мыслей об этом неудачнике.
- С отцом говорить непросто, - вздохнула она. – И вы не обязаны терпеть его характер. Поэтому при первой же резкости с его стороны мы уедем. И больше я вас не побеспокою.
- Что с вашей мамой?
- Она умерла. Долго болела, так что смерть стала избавлением для нее.
- Отец женился?
- Нет. Он верен ее памяти до сих пор.
Они замолчали, доедая кимбаб. ЭРин думала, что даже если он гангстер, то все равно кажется хорошим человеком. Она это чувствовала. Но только разве это ее касалось? А он благодарил всех богов на свете, что ЭРин не его противник.
Пошла череда деревушек и когда автобус остановился в одной из них, ЭРин с Кимом сошли. Деревня была большой и крепкой. Пока они проходили центральной улицей с рядами магазинчиков, то поздоровались со всеми здешними аджумами, что знали ЭРин с детства. Всегда словоохотливые тетушки сдерживались подходить к ней с расспросами, лишь с любопытством и недвусмысленным видом разглядывали раскланивающегося с ними молодого мужчину, приехавшего вместе с ней. А потом всласть судачили друг с дружкой, смотря им вслед. За ЭРин Ким вошел в открытую калитку добротного ханока с каменными ступеньками крыльца и с небольшой верандой и оба остановились посреди небольшого двора с обязательным каном возле ограды. ЭРин покосилась на стоящего рядом мужчину. Ни тени беспокойства лишь внимательные взгляды вокруг. Ну да, дом старый, где-то отремонтированный где-то нет. И крыша залатана то там, то здесь.
- Папа, - позвала ЭРин, - твоя дочь здесь.
Хлипкая деревянная дверца, обклеенная свежей бумагой, дрогнула и рывком открылась. Выглянула седая голова, дверь раскрылась шире, и на крыльцо вышел крепкий сутулый пожилой мужчина. Украдкой выдохнув, Ким выпрямившись, подобрался. Пока хозяин ханока одевая обувь, стоявшую на каменной приступке, спускался с нее, ЭРин подошла к нему желая поддержать, но старик отмахнулся, и направился к гостю, близоруко разглядывая его.
- Что это за красавчик? – спросил он дочь, когда Ким поклонился, приветствуя его. – Звезда дорам? Ты сказала, что с женихом приедешь.
- Папа, это мой жених, - нерешительно представила его ЭРин.
- Жених? – недовольно хмыкнул ее родитель, разглядывая Кима. – Разве он защитит тебя? Это его надо будет защищать.
Дочь виновато опустила голову, а старик между тем продолжал выговаривать, словно никакого жениха рядом не было.
- Знал я, что ничего путного не выберешь в этом своем Сеуле, - ворчал он, нисколько не заботясь о том, что гость все слышит.
А Ким наблюдая за ним, по достоинству оценил характер будущего тестя. Поставив сумку на землю, одернув полы пальто, он низко поклонился, как положено жениху и будущему родственнику.
- Позвольте представиться. Ким Чон Даль. Сирота. Служащий среднего звена на госслужбе. Мне тридцать пять. Живу в Сеуле, имею квартиру.
- Снимаешь? – ворчливо, но все же заинтересованно спросил отец ЭРин, окинув его не очень дружелюбным взглядом.
- Нет. Кредит за нее выплачен, и я могу позволить иметь семью. Прошу вас, отец, быть моим гостем в Сеуле.
- Ну, хоть не нахлебник и то ладно, - проворчал старик. – Заходите, - пригласил он, ни к кому конкретно не обращаясь, и ушел в дом.
Когда молодые люди вошли за ним в небольшую гостиную, они смогли как следует поприветствовать старшего, опустившись на колени и трижды поклониться, после чего отец прогнал ЭРин на кухню, велев принести стряпню, что была приготовлена к их приезду, а сам принялся за «жениха». Расспрашивал понемногу обо всем, Ким почтительно отвечал. Пока они беседовали, ЭРин накрывала на стол.
- Значит, ты какой-то там офисный работник? – не без пренебрежения хмыкнул отец, выслушав его. – А вне своей конторы, что делать умеешь? Уволят тебя и что?
- Зачем думать о таком заранее, тем более в такой день, - улыбнулся Ким, и, взяв пакет с коньяком, что привез с собой, протянул его будущему тестю. – Примите, прошу вас. В следующий раз привезу то, что вы захотите.
Отец глянул на дочь и та, перехватив пакет из рук Кима, поставила его на пол у стола.
- Мне твои подарки ни к чему, как и разговоры. Включи телевизор, - сварливо велел он дочери, с пренебрежением отвернувшись от «жениха».
Она, щелкнув тумблером, включила старенький видавший виды телевизор с широким громоздким кинескопом.
- В следующий раз, привезу для вас новый телевизор, отец, - склонившись в его сторону, доверительно пообещал Ким.
- Мне он ни к чему, - недовольно отрезал старик. – Все равно слепой и ничего не вижу, а слышу все прекрасно. Так что помолчи, не мешай слушать.
Казалось, столь открытое пренебрежение нисколько не обескуражило и не оскорбило Кима. Он не то чтобы делал вид, что не замечает этого, а как будто, спокойно принимал это. Положив руки на колени, он вместе с отцом внимательно выслушивал последние новости, вглядываясь в мутное рябящее изображение старого телевизора. ЭРин подавила вздох: сколько он собирается терпеть вздорный характер ее родителя? Если самой ЭРин было тяжело и неудобно с собственным отцом то, каково терпеть все это постороннему, нисколько не заслуживающего такого к себе отношения. Но дело было даже не в этом: чем дальше она видела старания Кима, тем больше страдала от всего этого фарса. Ей было больно сознавать, что все это не по-настоящему, понарошку. Страдала бы она так, если бы вместо Кима оказался Пак Ю? Скорей всего ей было бы стыдно из-за его капризов и обидчивости, да и отец не долго потерпел бы его, как и Пак Ю ее отца. А тут своенравный характер отца наталкивался на спокойную уверенность Кима. Хорошо, что она все-таки встретила Пак Ю, чтобы сравнить его и свою детскую влюбленность к нему с Кимом и тем чувством, что он вызвал в ней, хотя это чувство было сродни боли. Сейчас Пак Ю выглядел жалким подобием и слабой копией мужчины, каким оказался Ким. Сколько помнила ЭРин Ю одевался как крутой и вел себя соответственно, стараясь казаться брутальным. А на самом деле был всего лишь, испорченным маменькиным сынком, играющим в мачо. Ким старался ничем не выделяться и одеждой тоже, но как же от него захватывало дух.
Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, девушка сосредоточилась на передаваемом репортаже. Речь шла о нашумевшем убийстве крупного бизнесмена, занимавшегося как оказалось нелегальным бизнесом, продавая секретно разработанный психотропный препарат за границу, в том числе и в Северную Корею. И хотя убийство произошло вот уже как два дня, СМИ продолжало наперебой говорить о нем,подавая одну версию за другой. Бизнесмен был застрелен, когда выходил из здания где проживал, на глазах у собственной охраны. Снайперу удалось скрыться с места преступления. Объявлялось, что заказчиком данного убийства была Северная Корея, но никакими доказательствами, следствие пока не располагало.
- Вот, - сказал отец ЭРин, когда репортаж закончился. – Не перевелись еще настоящие мужики, способные на поступок. Большинство сейчас только и способны, что штаны в конторе протирать, да бумажки с места на место перекладывать.
- Зато такой отец семейства точно вернется домой живым и невредимым, - покладисто заметил Ким.
ЭРин замерла. Отец не терпел возражений. Но он ничего не сказал, только встал и вышел.
- Давайте уедем, - попросила ЭРин своего «жениха».
- Не могу, - вздохнул Ким. – Очень я ему не понравился, поэтому остаюсь. Все будет в порядке, - улыбнулся он, ободряя ее.
- Боюсь, это бесполезно. Папа упрям и своего держится до конца.
- Правда?
- Папа и раньше не принимал никого, кто имел ко мне хоть какое-то отношение. Мальчика, с которым я дружила в школе, он на дух не переносил. И девочки опасались приходить ко мне домой, даже если папы не было. Когда к отцу пришел наш классный руководитель – учитель рисования, он и минуты разговора с ним не выдержал.
После этих слов Ким не испытал ничего кроме благодарности к ее отцу за то, что растил и хранил для него ЭРин, и ему лишь оставалось отвоевать ее у отца. Наконец, вернулся он сам, и Ким предпринял новую попытку, передать ему пакет с коньяком, предложив:
- Позвольте все же угостить вас, отец.
- Ты, наверное, и пить-то не умеешь? – снисходительно фыркнул старик. – Ты представился, теперь можешь уезжать.
- Горько это слышать, - вздохнул Ким, поникнув. – Пожалуй, я выпью, - с этими словами свернул крышечку бутылки дорогого коньяка и разлил его по двум стаканам.
ЭРин в замешательстве глянула на него: он и правда не собирался сдаваться. Ким махом выпил свой коньяк, кинув в рот орех.
- Поешь, - тихо сказал он ей, но девушка и кусочка не могла проглотить. Она не справлялась с собой, со своим волнением, переживая за Кима и за то, что он станет думать о ней и ее отце.
Она мечтала, чтобы все это побыстрей закончилось и они могли уехать, но ее «жених» не спешил, потому что налил себе еще один стакан, который молча выпил.
- Кто же пьет дорогой коньяк, словно простую воду? – не выдержав разворчался отец, взяв, наконец, стоящий перед ним полный стакан. – Хорош! – одобрил он, крякнув, когда выпил его до дна.
Ким тут же наполнил его стакан вновь. Через какое-то время отец ЭРин уже не выгонял жениха, а пытался определиться:
- Ты вроде парень не промах, пить умеешь и намерения твои серьезны, так ты, что, правда, свататься приехал?
- Да, - кивнул Ким, пошатываясь и глядя на старика честными глазами: - Всю жизнь мне не хватало строгого, ворчливого отца, вроде вас, - поклонился он, и его заметно мотнуло к удовольствию старика. – Примите меня.
ЭРин подавила вздох, поняв, что, Ким решил переупрямить ее отца. Только зачем? Протрезвев, хорошо если не вспомнит о своем азарте, а вспомнит, начнет сожалеть, причиняя ей еще большую боль, чем ту, что она испытывала сейчас.
То, что он ни разу не пьян, она заподозрила, когда у него звякнул мобильный, сообщая о пришедшем сообщении. Одним движением он достал телефон из кармана джинс, просмотрев его. Киму стоило большого труда не рассмеяться, когда он открыл СМС-ку: «Как сватовство? Уже высылать вертолет со спецназом или продержишься?» Даже со своими шуточками, ребята были на подхвате.
ЭРин собрав со стола, ушла на кухню мыть посуду, попутно задаваясь вопросом: как пережить весь этот фарс? О том, что сватовство пройдет по-настоящему, они не договаривались. Речь шла о том, что он просто покажется ее отцу, и они тут же уедут. Вместо этого Ким принялся упорно добиваться расположение ее отца. Но самое удивительное, что он, кажется, преуспевал в том. Когда она вернулась обратно в гостиную, то увидела, что понятие «преуспевает» уже явно не к месту. Ее отец и «жених» нашли общий язык и, не обращая на нее внимания, были поглощены мужским разговором.
- Я вот служил в десантных войсках, - выговаривал Киму отец. – И для меня любой парень, если он не солдат, просто напросто мозгляк, не мужик вовсе. Отсиживать задницу в теплом офисе и перебирать бумажки, по-твоему, занятие для мужчины?
- Махать кулаками – занятие для мужчин? - то ли утверждал, то ли спрашивал Ким, упершись ладонями в колени.
- Вот именно!
- А если я честный и неподкупный госслужащий, то я уже не мужик?
- В точку… ты - чинуша… Тем более, если неподкупный то… не сможешь защитить свою семью, - посмотрев на Кима, чтобы удостовериться в своих словах, кивнул и упрямо повторил: - Не сможешь…
- Но иногда быть честным и неподкупным намного труднее, чем махать кулаками. Вот гангстеры и бандиты умеют махать кулаками и, по-вашему, они мужики? И для того, что бы защитить меня и мою семью есть закон и полиция, - гнул свое Ким.
- Ага, то-то я погляжу, эта полиция много делает для таких как ты и я.
- Сначала мы конечно, что-то чувствовали друг к другу, но потом ему просто стало удобно со мной, а я не возражала.
- Вам тоже было удобно с ним?
- Не сказала бы. Мне со многим приходилось мириться.
- Например.
- Ну… он мне все время внушал, что во всем превосходит меня: положением, интеллектом, потому что учился в престижном колледже,и что я должна ценить то, что он рядом с такой как я. Что наш брак, если я рассчитываю на это, обречен заранее, потому что его семья не примет меня.
- А вы действительно рассчитывали выйти за него замуж?
- Я бы не называла это расчётом. Хотела просто быть рядом с ним. Первое время, я уверяла его, что мы справимся без денег его родителей. Что сможем им доказать, что добьемся всего, пока нас не примут в его семью и не признают наш брак. Конечно, это трудно, зато мы были бы вместе. Но его это не устраивало и, похоже, пугало. А потом, - она усмехнулась, - при всем его превосходстве, он начал пользоваться мной, беря деньги. Если бы я по-прежнему любила, я бы была оскорблена, а так… я уже ничего не питала к нему кроме дружбы и жалости.
- Уверены, что это была дружба? – спросил он с подозрением, жуя второй кусок кимбаба. Кимбаб действительно был пересолен, но Ким а одолела жадность, потому что кимбаб сделал ЭРин и будь он хоть трижды пересолен, съест все до крошки.
- Да, - кивнула ЭРин. – Я видела все его слабости и недостатки, и спокойно приняла то, что у него есть невеста. Но наше расставание было неизбежным, только вот… оно было странным. Прямой и открытый поступок не в его характере. Я до сих пор удивлена.
- Чему? – насторожился Ким, перестав жевать.
- В последнее время у Пака были нехорошие планы. Он хотел жениться на богатой, при том, чтобы я стала его любовницей. То есть семья его жены должна была содержать не только его, но и любовницу.
- Он не хотел отказываться от вас?
- Да. Но вдруг отдал все деньги, что брал у меня, сказав прямо, что мы расстаемся. Я думала, это его невеста узнала обо мне и через него передала мне эти деньги. Но, тут что-то не так.
- Что именно? – наконец проглотил кимбаб Ким.
- Если бы она узнала обо мне, она бы обязательно встретилась со мной, что бы, если не унизить, то хотя бы поговорить.
- Не обязательно, чтобы соперницы поступали так.
- Конечно, но это в природе женщин. Я стала бы счастливой соперницей, захоти я этого, и я бы не отказала себе в том, чтобы посмотреть на будущую жену своего возлюбленного издалека.
- Может, деньги передал кто-то из ее семьи?
- Все равно они бы поговорили со мной. Обговорили, зачем и почему отдают мне эти деньги. Обязательно бы припугнули и унизили. Я их видела, они бы так и поступили. Ну, а вы? – резко сменила она тему. - У вас не было проблем с вашей женой или девушкой из-за моей просьбы?
- Зовите меня Кимом, ЭРин. Если будете продолжать обращаться ко мне официально, ваш отец обязательно заподозрит обман, - машинально проинструктировал он, переживая свой почти что провал.
- Хорошо… Ким, - с готовностью поправилась она.
- У меня нет девушки. Я сирота и живу один. Работаю в среднестатистической фирме с заработком госслужащего и могу позволить себе содержать семью. Познакомились мы у тебя в магазине.
- Так вы сирота? – кажется, только это и услышала она.
- Это проблема? – сухо спросил он. Неужели и тут налажал?
- Нет, - покачала она головой. – Просто, теперь я понимаю почему вы занимаетесь рискованным делом на вашей среднестатистической службе. Успех или не успех зависит ведь не от семьи и от того богат ты, имеешь связи или нет.
Похоже, она все-таки думает об этом Паке Ю.
- Что мне нужно знать о тебе? – спросил Ким, отвлекая ЭРин от мыслей об этом неудачнике.
- С отцом говорить непросто, - вздохнула она. – И вы не обязаны терпеть его характер. Поэтому при первой же резкости с его стороны мы уедем. И больше я вас не побеспокою.
- Что с вашей мамой?
- Она умерла. Долго болела, так что смерть стала избавлением для нее.
- Отец женился?
- Нет. Он верен ее памяти до сих пор.
Они замолчали, доедая кимбаб. ЭРин думала, что даже если он гангстер, то все равно кажется хорошим человеком. Она это чувствовала. Но только разве это ее касалось? А он благодарил всех богов на свете, что ЭРин не его противник.
ГЛАВА 13
Пошла череда деревушек и когда автобус остановился в одной из них, ЭРин с Кимом сошли. Деревня была большой и крепкой. Пока они проходили центральной улицей с рядами магазинчиков, то поздоровались со всеми здешними аджумами, что знали ЭРин с детства. Всегда словоохотливые тетушки сдерживались подходить к ней с расспросами, лишь с любопытством и недвусмысленным видом разглядывали раскланивающегося с ними молодого мужчину, приехавшего вместе с ней. А потом всласть судачили друг с дружкой, смотря им вслед. За ЭРин Ким вошел в открытую калитку добротного ханока с каменными ступеньками крыльца и с небольшой верандой и оба остановились посреди небольшого двора с обязательным каном возле ограды. ЭРин покосилась на стоящего рядом мужчину. Ни тени беспокойства лишь внимательные взгляды вокруг. Ну да, дом старый, где-то отремонтированный где-то нет. И крыша залатана то там, то здесь.
- Папа, - позвала ЭРин, - твоя дочь здесь.
Хлипкая деревянная дверца, обклеенная свежей бумагой, дрогнула и рывком открылась. Выглянула седая голова, дверь раскрылась шире, и на крыльцо вышел крепкий сутулый пожилой мужчина. Украдкой выдохнув, Ким выпрямившись, подобрался. Пока хозяин ханока одевая обувь, стоявшую на каменной приступке, спускался с нее, ЭРин подошла к нему желая поддержать, но старик отмахнулся, и направился к гостю, близоруко разглядывая его.
- Что это за красавчик? – спросил он дочь, когда Ким поклонился, приветствуя его. – Звезда дорам? Ты сказала, что с женихом приедешь.
- Папа, это мой жених, - нерешительно представила его ЭРин.
- Жених? – недовольно хмыкнул ее родитель, разглядывая Кима. – Разве он защитит тебя? Это его надо будет защищать.
Дочь виновато опустила голову, а старик между тем продолжал выговаривать, словно никакого жениха рядом не было.
- Знал я, что ничего путного не выберешь в этом своем Сеуле, - ворчал он, нисколько не заботясь о том, что гость все слышит.
А Ким наблюдая за ним, по достоинству оценил характер будущего тестя. Поставив сумку на землю, одернув полы пальто, он низко поклонился, как положено жениху и будущему родственнику.
- Позвольте представиться. Ким Чон Даль. Сирота. Служащий среднего звена на госслужбе. Мне тридцать пять. Живу в Сеуле, имею квартиру.
- Снимаешь? – ворчливо, но все же заинтересованно спросил отец ЭРин, окинув его не очень дружелюбным взглядом.
- Нет. Кредит за нее выплачен, и я могу позволить иметь семью. Прошу вас, отец, быть моим гостем в Сеуле.
- Ну, хоть не нахлебник и то ладно, - проворчал старик. – Заходите, - пригласил он, ни к кому конкретно не обращаясь, и ушел в дом.
Когда молодые люди вошли за ним в небольшую гостиную, они смогли как следует поприветствовать старшего, опустившись на колени и трижды поклониться, после чего отец прогнал ЭРин на кухню, велев принести стряпню, что была приготовлена к их приезду, а сам принялся за «жениха». Расспрашивал понемногу обо всем, Ким почтительно отвечал. Пока они беседовали, ЭРин накрывала на стол.
- Значит, ты какой-то там офисный работник? – не без пренебрежения хмыкнул отец, выслушав его. – А вне своей конторы, что делать умеешь? Уволят тебя и что?
- Зачем думать о таком заранее, тем более в такой день, - улыбнулся Ким, и, взяв пакет с коньяком, что привез с собой, протянул его будущему тестю. – Примите, прошу вас. В следующий раз привезу то, что вы захотите.
Отец глянул на дочь и та, перехватив пакет из рук Кима, поставила его на пол у стола.
- Мне твои подарки ни к чему, как и разговоры. Включи телевизор, - сварливо велел он дочери, с пренебрежением отвернувшись от «жениха».
Она, щелкнув тумблером, включила старенький видавший виды телевизор с широким громоздким кинескопом.
- В следующий раз, привезу для вас новый телевизор, отец, - склонившись в его сторону, доверительно пообещал Ким.
- Мне он ни к чему, - недовольно отрезал старик. – Все равно слепой и ничего не вижу, а слышу все прекрасно. Так что помолчи, не мешай слушать.
Казалось, столь открытое пренебрежение нисколько не обескуражило и не оскорбило Кима. Он не то чтобы делал вид, что не замечает этого, а как будто, спокойно принимал это. Положив руки на колени, он вместе с отцом внимательно выслушивал последние новости, вглядываясь в мутное рябящее изображение старого телевизора. ЭРин подавила вздох: сколько он собирается терпеть вздорный характер ее родителя? Если самой ЭРин было тяжело и неудобно с собственным отцом то, каково терпеть все это постороннему, нисколько не заслуживающего такого к себе отношения. Но дело было даже не в этом: чем дальше она видела старания Кима, тем больше страдала от всего этого фарса. Ей было больно сознавать, что все это не по-настоящему, понарошку. Страдала бы она так, если бы вместо Кима оказался Пак Ю? Скорей всего ей было бы стыдно из-за его капризов и обидчивости, да и отец не долго потерпел бы его, как и Пак Ю ее отца. А тут своенравный характер отца наталкивался на спокойную уверенность Кима. Хорошо, что она все-таки встретила Пак Ю, чтобы сравнить его и свою детскую влюбленность к нему с Кимом и тем чувством, что он вызвал в ней, хотя это чувство было сродни боли. Сейчас Пак Ю выглядел жалким подобием и слабой копией мужчины, каким оказался Ким. Сколько помнила ЭРин Ю одевался как крутой и вел себя соответственно, стараясь казаться брутальным. А на самом деле был всего лишь, испорченным маменькиным сынком, играющим в мачо. Ким старался ничем не выделяться и одеждой тоже, но как же от него захватывало дух.
Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, девушка сосредоточилась на передаваемом репортаже. Речь шла о нашумевшем убийстве крупного бизнесмена, занимавшегося как оказалось нелегальным бизнесом, продавая секретно разработанный психотропный препарат за границу, в том числе и в Северную Корею. И хотя убийство произошло вот уже как два дня, СМИ продолжало наперебой говорить о нем,подавая одну версию за другой. Бизнесмен был застрелен, когда выходил из здания где проживал, на глазах у собственной охраны. Снайперу удалось скрыться с места преступления. Объявлялось, что заказчиком данного убийства была Северная Корея, но никакими доказательствами, следствие пока не располагало.
- Вот, - сказал отец ЭРин, когда репортаж закончился. – Не перевелись еще настоящие мужики, способные на поступок. Большинство сейчас только и способны, что штаны в конторе протирать, да бумажки с места на место перекладывать.
- Зато такой отец семейства точно вернется домой живым и невредимым, - покладисто заметил Ким.
ЭРин замерла. Отец не терпел возражений. Но он ничего не сказал, только встал и вышел.
- Давайте уедем, - попросила ЭРин своего «жениха».
- Не могу, - вздохнул Ким. – Очень я ему не понравился, поэтому остаюсь. Все будет в порядке, - улыбнулся он, ободряя ее.
- Боюсь, это бесполезно. Папа упрям и своего держится до конца.
- Правда?
- Папа и раньше не принимал никого, кто имел ко мне хоть какое-то отношение. Мальчика, с которым я дружила в школе, он на дух не переносил. И девочки опасались приходить ко мне домой, даже если папы не было. Когда к отцу пришел наш классный руководитель – учитель рисования, он и минуты разговора с ним не выдержал.
После этих слов Ким не испытал ничего кроме благодарности к ее отцу за то, что растил и хранил для него ЭРин, и ему лишь оставалось отвоевать ее у отца. Наконец, вернулся он сам, и Ким предпринял новую попытку, передать ему пакет с коньяком, предложив:
- Позвольте все же угостить вас, отец.
- Ты, наверное, и пить-то не умеешь? – снисходительно фыркнул старик. – Ты представился, теперь можешь уезжать.
- Горько это слышать, - вздохнул Ким, поникнув. – Пожалуй, я выпью, - с этими словами свернул крышечку бутылки дорогого коньяка и разлил его по двум стаканам.
ЭРин в замешательстве глянула на него: он и правда не собирался сдаваться. Ким махом выпил свой коньяк, кинув в рот орех.
- Поешь, - тихо сказал он ей, но девушка и кусочка не могла проглотить. Она не справлялась с собой, со своим волнением, переживая за Кима и за то, что он станет думать о ней и ее отце.
Она мечтала, чтобы все это побыстрей закончилось и они могли уехать, но ее «жених» не спешил, потому что налил себе еще один стакан, который молча выпил.
- Кто же пьет дорогой коньяк, словно простую воду? – не выдержав разворчался отец, взяв, наконец, стоящий перед ним полный стакан. – Хорош! – одобрил он, крякнув, когда выпил его до дна.
Ким тут же наполнил его стакан вновь. Через какое-то время отец ЭРин уже не выгонял жениха, а пытался определиться:
- Ты вроде парень не промах, пить умеешь и намерения твои серьезны, так ты, что, правда, свататься приехал?
- Да, - кивнул Ким, пошатываясь и глядя на старика честными глазами: - Всю жизнь мне не хватало строгого, ворчливого отца, вроде вас, - поклонился он, и его заметно мотнуло к удовольствию старика. – Примите меня.
ЭРин подавила вздох, поняв, что, Ким решил переупрямить ее отца. Только зачем? Протрезвев, хорошо если не вспомнит о своем азарте, а вспомнит, начнет сожалеть, причиняя ей еще большую боль, чем ту, что она испытывала сейчас.
То, что он ни разу не пьян, она заподозрила, когда у него звякнул мобильный, сообщая о пришедшем сообщении. Одним движением он достал телефон из кармана джинс, просмотрев его. Киму стоило большого труда не рассмеяться, когда он открыл СМС-ку: «Как сватовство? Уже высылать вертолет со спецназом или продержишься?» Даже со своими шуточками, ребята были на подхвате.
ЭРин собрав со стола, ушла на кухню мыть посуду, попутно задаваясь вопросом: как пережить весь этот фарс? О том, что сватовство пройдет по-настоящему, они не договаривались. Речь шла о том, что он просто покажется ее отцу, и они тут же уедут. Вместо этого Ким принялся упорно добиваться расположение ее отца. Но самое удивительное, что он, кажется, преуспевал в том. Когда она вернулась обратно в гостиную, то увидела, что понятие «преуспевает» уже явно не к месту. Ее отец и «жених» нашли общий язык и, не обращая на нее внимания, были поглощены мужским разговором.
- Я вот служил в десантных войсках, - выговаривал Киму отец. – И для меня любой парень, если он не солдат, просто напросто мозгляк, не мужик вовсе. Отсиживать задницу в теплом офисе и перебирать бумажки, по-твоему, занятие для мужчины?
- Махать кулаками – занятие для мужчин? - то ли утверждал, то ли спрашивал Ким, упершись ладонями в колени.
- Вот именно!
- А если я честный и неподкупный госслужащий, то я уже не мужик?
- В точку… ты - чинуша… Тем более, если неподкупный то… не сможешь защитить свою семью, - посмотрев на Кима, чтобы удостовериться в своих словах, кивнул и упрямо повторил: - Не сможешь…
- Но иногда быть честным и неподкупным намного труднее, чем махать кулаками. Вот гангстеры и бандиты умеют махать кулаками и, по-вашему, они мужики? И для того, что бы защитить меня и мою семью есть закон и полиция, - гнул свое Ким.
- Ага, то-то я погляжу, эта полиция много делает для таких как ты и я.
