Ника послушно опустила руки и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла дрожащей, вымученной и явно жалкой. Си Нафай послал диск вниз к неудачно упавшему Ска Тисс, который, сломав ногу, корчился на залитых кровью камнях арены. Соскочив с диска, серый оружейник не спеша подошел к поверженному, не обращая внимания на его плачевное состояние, оседлал лежащего и принялся методично разбивать ему лицо кулаком, ухватив его за волосы.
Ника закрыла глаза, ее начало тошнить. Как эту бойню можно было называть поединком? Где то искусство боя, которым кичатся дроу. Ни мастерства, ни искусных приемов фехтования она здесь в упор не видела. Один мордобой да членовредительство на уровне уличных драк и подпольных боев без правил. Тотализатора только не хватало. Но Ника нисколько не сомневалась, что со временем дроу придут к нему.
Ложа, которую занимал четвертый Дом Си Нафай, разразилась ликующими криками. Победитель стоял над лежащим без всяких признаков жизни оружейником Ска Тисс, у которого вместо лица образовалось кровавое месиво, озирался с видом человека, хорошо сделавшего свою работу. Он устало снял свой шлем и, тряхнув длинными волосами, зашагал к воротам.
- Клопси, это... женщина? - прищурилась Ника.
- Да. Это доблестный воин дома Си Нафай, вторая дочь Матери этого Дома. Она не захотела быть жрицей и стала воином, а вскоре и первым оружейником своего Дома.
Клан де Наль приветствовал своего оружейника, первого воина Мензоберранзана. На соседней ложе такими же слаженными криками разразился клан, носящий зеленые одежды.
Ника встретилась взглядом с Кьорл Одран, словно уже скрестив с ней оружие. Трибуны бесновались, приветствуя первых воинов Мензоберранзана.
Ника отвела глаза от Кьорл Одран, взглянув на арену из противоположных ворот которой появились два поединщика в прочных и легких доспехах, доходящих до колен, в богато вышитых плащах голубого и зеленых цветов. Они одновременно подошли к изваянию паука и преклонили перед ним колени. В воине в голубом плаще с серебряной вышивкой, чьи густые белые волосы были подняты в высокий хвост, Ника узнала своего оружейника.
Но ее больше заинтересовал его противник в плаще зеленого цвета, шитом золотой нитью. Он был выше Доргана на голову, шире в плечах и вооружен мечом против двух легких клинков. Его волосы были заплетены в тугую косу, но по бокам, вдоль впалых щек, свисали остриженными прядями.
Воздав почести Ллос, противники встали друг против друга. Утегенталь - оружейник Кьорл - принял боевую стойку, тогда как Дорган все еще стоял с опущенными саблями. И вдруг, не обращая внимания на Утегенталя, готового бросится на него, он пошел к ложе Матери де Наль. Утегенталь растерянно смотрел вслед лорду дома де Наль. Остановившис под ложей Фиселлы, он, положив скрещенные клинки на плечи, низко поклонился ей, воздавая ту же почесть, что воздал перед идолом богини Ллос. После чего, как ни в чем, ни бывало, вернулся и встал против Утегенталя.
В наступившей полной тишине шумно сглотнула Ника. Трибуны в гробовом молчании ждали, когда богохульника покарает Ллос. Утегенталь, опустив меч, оглядывался, не зная, что же ему делать. Спину Ники жег ненавидящий взгляд Тиреллы. Испуганно таращил круглые глазенки Клопси, не понимая, что означают слова "идиот», «скудоумная сволочь» и «ш-шлепок майонезный", но судя по каменному выражению лица, с каким они произносились, догадывался, что это были страшные ругательства. Меньше всего сейчас хотела Ника привлекать к себе всеобщее внимание, только не в эти два дня.
- Как такое смогла стерпеть Верховная Жрица, - испуганно спросил он, оглядывая притихшие трибуны. - Где же она?
Ника раздраженно пожала плечами, пытаясь сохранить невозмутимость под любопытными взглядами сотни глаз.
И все же надо было отдать должное Доргану за этот его безрассудный поступок. Нужно иметь характер, чтобы, наплевав на все, совершить нечто вопреки всеобщему мнению, поломав незыблемость вековой традиции. Еще вчера едва избежав смерти за свое своенравие, он снова поступал по-своему. С другой стороны, его оправдывало то, что он в открытую признал над собою власть Фиселлы де Наль, не таясь подтвердив, что верен ей отныне и навсегда.
Конечно, поступок Доргана шокировал дроу, которые всегда полагали верность слабостью. У них не существовало слова "верность". Но в том-то и дело, что никто из дроу, положа руку на сердце, не смог бы назвать Доргана слабаком. Матери шести правящих Домов Мензоберранзана не могли скрыть раздражения и злобы. Ведь каждая из них в тайне надеялась заполучить искусного оружейника Дома де Наль к себе на службу и в свою постель.
Они искоса бросали завистливые взгляды на Фиселлу, которая, по их мнению, не заслуживала такой преданности. Однако она приняла этот кощунственный знак поклонения, как ни в чем ни бывало, и им пришлось признать ее превосходство. Ведь даже Верховная Жрица ничего не предприняла против лорда Доргана, посмевшего совершить кощунство на глазах у всего Мензоберранзана.
Ко всему прочему, никто из правящих Матерей так и не смог узнать от своих шпионов, которых имели в доме де Наль, что за пытку применила Фиселла, что бы добиться покорности своего строптивого мужа. Все они, не задумываясь, отдали бы половину своих сокровищ за то, что бы узнать это.
Поединщики скрестили оружие. Бой начался стремительной атакой Утегенталя. Казалось, легкие сабельки Доргана не выдержат мощных размашистых ударов его тяжелого меча и то, с каким напором они наносились, не оставляя противнику ни единого шанса. Однако Дорган, какое-то время, просто уходил от разящих, яростных выпадов и заплечных замахов Утегенталя, не втягиваясь в бой, но и не давая загнать себя в угол, лишая его тем самым превосходства. Утегенталь ярился, пытаясь настигнуть Доргана, достать его мечом. Было ясно, что мощный и грузный он скоро вымотается. Дорган, напротив, оставался спокойным, не давая ослепить себя азарту боя и тщеславному желанию победить. Оружейник клана Кьорль не считал нужным или не умел менять манеру боя, продолжая яростно наступать, стремясь сблизиться с Дорганом и своей мощью подавить более легкого противника.
И тут Дорган нанес серию стремительных ударов, которые были встречены криками восхищения. Ни разу в жизни Ника не то чтобы не видела, а даже не подозревала, что можно так искусно владеть обеими саблями одновременно. Профан в фехтовании, но и она понимала, что по сравнению с молниеносными, отточенными движениями Доргана, Утегенталь действует суетливо, делая много эффектных, ни к чему не приводящих движений, уже не раз и не два подставляясь под удары. Клинки Доргана мелькали так, что при всем желании Ника не могла уследить за ними, но зато она заметила, да и не только она, что Утегенталь откровенно жульничал. Дорган относился к этому спокойно, понимая, что, таким образом, Утегенталь возмещает недостаток своего мастерства. После предыдущих поединков их схватка выглядела верхом благородства.
Был момент, когда бой мог закончиться в пользу оружейника Дома Кьорл. Утегенталь попытался провести Доргана, делая обманные выпады то вправо, то влево, яростно тесня его, а потом нанес неожиданный удар сверху, рубанув по голове. Дорган поймал его меч в перекрестье своих клинков, остановив удар, а Утегенталь, понадеявшись на свою силу, принялся налегать на меч, стараясь разомкнуть клинки и завершить удар. Дорган сдерживал натиск, не думая отступать. Тогда Утегенталь пнул его по голени, лишая устойчивости. Но Дорган упредил его движение, разомкнул клинки и отскочил в сторону, так что Утегенталь следуя инерции своих немалых усилий, пролетел вперед, лицом проехавшись и животом по каменным плитам арены, к немалому восторгу зрителей.
Для Ники исход поединка был так же ясен, как и то, насколько оружейник Дома де Наль выше в мастерстве владения клинков оружейника Дома Кьорл, и она начала думать о том, на что же рассчитывала Фиселла, поменявшись с ней телами. Ника честно призналась себе, что у нее нет шансов выжить в течении трех, нет, уже одного с половиной дня, отпущенных ей Фиселлой. Но тут возникал вопрос: как Фиселла сможет вернуться, если ее, Нику, здесь, в теле эльфийки, убьют? От ответа, что напрашивался сам собой, Ника похолодела: Фиселла не собиралась возвращаться.
Но ведь должен быть и у Ники выход? Например, взять, и открыто заявить, что в теле дроу находиться человек. Тогда что? Убьют ее или, сохранив жизнь, будут поджидать Фиселлу. Такой исход эта гадюка предвидела, потому и не вернется. Вот что сейчас эта дрянь делает в ее, Никином, мире? Может, разыскивает нечто, что поможет ей решить те проблемы, от которых она сбежала? Быть может, здесь это окажется сильным артефактом, тогда как в мире людей это вполне обычная вещь? "Неужели нельзя было рассказать о своих планах поподробнее, хотя бы тому же Клопси. Ломай теперь голову?" - пригорюнилась Ника. Вой разочарования вывел ее из задумчивости. Зато в ложе Кьорл ликовали вовсю.
- Что такое, Клопси? Что я пропустила? - забеспокоилась Ника, взглянув на арену.
Дорган стоял на коленях, а у его горла поблескивал меч Утегеналя. Одна из сабель оружейника Дома де Наль была отброшена в сторону, на другую наступил ногой победитель.
- Что за дела? Как это понимать?
- О, моя владычица, Клопси сам не в силах сообразить, что произошло. Видимо этот бой так вымотал лорда, что Утегенталю удалось выбить оружие из его рук.
- Невероятно! - выдохнула позади Ники Вифелла, сидевшая чуть в стороне от Тиреллы.
- Он наказан за свое богохульство, - мстительно отозвалась Тирелла, имея ввиду то, что Дорган посмел отдавать почести Матери Дома наравне с Ллос.
Тирелла и не скрывала своего торжества, упиваясь унижением Доргана, которое тот принял с достоинством.
"Ну что ж, и на старуху бывает поруха, - обречено вздохнула Ника, - теперь-то уж ничего не поделаешь". Но как же не хотелось уступать этой надменной стерве Кьорл. Ей-то, Нике, что? Сегодня она здесь, а завтра, если повезет, у себя дома, где и думать забудет об этом кошмарном Мензоберранзане, дроу и Кьорл вместе взятых. А Доргану придется жить с этим унижением целые века, и можно догадаться, что ни Кьорл, ни Тирелла не дадут ему позабыть о нем. Ника с сочувствием посмотрела на поникшего оружейника своего дома, пока не заметила торжествующую улыбку, мелькнувшую на его лице, которую он едва сдерживал, поднимаясь с колен. В это время Утегенталь в восторге от своей победы над первым оружейником Мензоберранзана ходил по арене, упиваясь криками трибун, чествующими победителя, потрясая над собой мечом.
"Что происходит, в конце-то концов?!" - с подозрением гладя вслед покидающему арену Доргану, насторожилась Ника. Уверенность в том, что он нарочно поддался Утегенталю, росла. Она изо всех сил старалась казаться бесстрастной, поскольку Кьорл буквально впилась в нее взглядом, ловя малейшие признаки досады, гнева и злости. Что бы, не утомлять соперницу долгим ожиданием, Ника повернулась к ней и, улыбаясь, кивком поздравила с победой, чем привела ту в негодование. Кьорл вскочила и, расталкивая свою притихшую свиту, покинула ложу. Между тем, Ника была сильно озадачена. Она ничего не понимала. Сначала Дорган выказывает ей при всех свою покорность, а потом преспокойно проигрывает поединок, роняя ее престиж на глазах всего Мензоберранзана. Может Клопси прав, и против нее ведется изощренная игра, сговорившихся между собой Доргана и Тиреллы?
- А знаете, почему Утегенталь заплел волосы в косу, моя владычица? - видя ее беспокойство и разочарование и, желая отвлечь Нику от грустных мыслей, спросил Клопси.
- Почему? – без всякого интереса спросила Ника.
- Потому что в предпоследнем поединке лорд Дорган клинками ровно срезал Утегенталю волосы с обеих сторон: слева и справа одновременно, коснувшись клинками его шеи.
- Ах ты, злопамятная букашка, - улыбнулась Ника. - Но все равно, ты оказался настоящим другом.
- Моя владычица, шутит? - заморгал он своими глазищами.
- Нисколько. Вот скажи мне, только честно, тебе очень хотелось досмотреть избиение гоблинов?
- О, да! - возбужденно закивал Клопси.
- И ты мог его посмотреть, не обращая внимания на мое неудовольствие?
- Но...
- Неужели ты боишься меня?
- Н-нет, - неуверенно произнес кроха, хотя улыбка до ушей, невольно выдала его. - Хотя вы тоже деретесь, но только тогда, когда Клопси бывает на самом деле виноват. И вы не злы, всегда советуетесь с Клопси. Фиселла много раз на дню могла мучить меня ни за что, просто потому, что ей было скучно, и ее развлекали писк и хныканье Клопси. Много раз Клопси едва не умирал от голода, потому что госпожа забывала о нем, закрыв в какой-нибудь шкатулке или сундуке. Она очень больно щипалась и потом смотрела, как он плачет и хнычет, - от души жаловался он. - Да мне очень хотелось посмотреть, как режут злобных гоблинов, но ведь вам было плохо.
- Это и есть дружба, Клопси.
Ника посадила его к себе за корсаж, где он притих.
Дроу покидали трибуны, азартно обсуждая прошедшее зрелище, а главное - поражение первого оружейника Мензоберранзана, которого никто не ожидал. "Очевидно, это станет новостью века", - едко подумала Ника, уходя с трибуны в сопровождении сестер. Возвращаясь в Дом де Наль, она видела, вереницу разноцветных дисков, тянущихся за свитой Кьорл Ордан. Мезоберранзан чествовал победителя и своего нового кумира.
Отказавшись от обеда, Ника сразу прошла в свои покои. Вифелла отправилась в трапезную, чтобы собрать что-нибудь из еды и отнести госпоже, а Тирелла помогала Нике раздеваться, снимая с нее бесчисленные драгоценности и роскошное парадное платье. Покосившись на ее замкнутое лицо, Ника решилась:
- Тирелла, я хочу поговорить с тобой.
Тирелла неприязненно промолчала.
- Я знаю, ты зла на меня, но постарайся понять: я, как и ты хотела чего-то добиться.
- И ты добилась. Никто из нас не ожидал от тебя такой прыти. На тебя никто никогда не обращал внимания. Ты была глупой, но как, же умно было с твоей стороны использовать предсказания древних. Ты с этой старой мерзкой плесенью Берн ловко обошла меня. Все было бы по-другому, если бы это ничтожество жаловало меня, а не тебя. Я была уверена, что это она надоумила тебя, но в последнее время ты ведешь себя так, что я начинаю думать, что ты много умнее, чем казалась все это время. Но нет! Наша мать не могла ошибаться, а она тебя даже в расчет не брала.
- Прими происходящее, как урок, который не будет длиться долго. Я уважаю твое законное право быть Первой Матерью Дома и предлагаю тебе выделиться своим собственным Домом. Уверена, со временем он станет одним из первых влиятельнейших Домов Мензоберранзана.
Тирелла расхохоталась.
- Свой Дом? Опять ты за старое? Это старуха Берн тебя подзуживает? Неужели ты так и не передала ей мое условие? По твоему лживому лицу вижу, что нет. Не хочешь с ним расставаться? Все еще на что-то надеешься? Ты дала безумный обет Ллос, но так и не исполнила его. Неужели думаешь, что одурачила всех, пыткой заставив Доргана при всем Мензоберранзане выказать покорность тебе? Но это не отвратит твоей гибели. Завтра ты подохнешь на алтаре Ллос, так что мне нет смысла создавать свой собственный Дом, потому что ждать осталось совсем немного.
Ника закрыла глаза, ее начало тошнить. Как эту бойню можно было называть поединком? Где то искусство боя, которым кичатся дроу. Ни мастерства, ни искусных приемов фехтования она здесь в упор не видела. Один мордобой да членовредительство на уровне уличных драк и подпольных боев без правил. Тотализатора только не хватало. Но Ника нисколько не сомневалась, что со временем дроу придут к нему.
Ложа, которую занимал четвертый Дом Си Нафай, разразилась ликующими криками. Победитель стоял над лежащим без всяких признаков жизни оружейником Ска Тисс, у которого вместо лица образовалось кровавое месиво, озирался с видом человека, хорошо сделавшего свою работу. Он устало снял свой шлем и, тряхнув длинными волосами, зашагал к воротам.
- Клопси, это... женщина? - прищурилась Ника.
- Да. Это доблестный воин дома Си Нафай, вторая дочь Матери этого Дома. Она не захотела быть жрицей и стала воином, а вскоре и первым оружейником своего Дома.
Клан де Наль приветствовал своего оружейника, первого воина Мензоберранзана. На соседней ложе такими же слаженными криками разразился клан, носящий зеленые одежды.
Ника встретилась взглядом с Кьорл Одран, словно уже скрестив с ней оружие. Трибуны бесновались, приветствуя первых воинов Мензоберранзана.
Ника отвела глаза от Кьорл Одран, взглянув на арену из противоположных ворот которой появились два поединщика в прочных и легких доспехах, доходящих до колен, в богато вышитых плащах голубого и зеленых цветов. Они одновременно подошли к изваянию паука и преклонили перед ним колени. В воине в голубом плаще с серебряной вышивкой, чьи густые белые волосы были подняты в высокий хвост, Ника узнала своего оружейника.
Но ее больше заинтересовал его противник в плаще зеленого цвета, шитом золотой нитью. Он был выше Доргана на голову, шире в плечах и вооружен мечом против двух легких клинков. Его волосы были заплетены в тугую косу, но по бокам, вдоль впалых щек, свисали остриженными прядями.
Воздав почести Ллос, противники встали друг против друга. Утегенталь - оружейник Кьорл - принял боевую стойку, тогда как Дорган все еще стоял с опущенными саблями. И вдруг, не обращая внимания на Утегенталя, готового бросится на него, он пошел к ложе Матери де Наль. Утегенталь растерянно смотрел вслед лорду дома де Наль. Остановившис под ложей Фиселлы, он, положив скрещенные клинки на плечи, низко поклонился ей, воздавая ту же почесть, что воздал перед идолом богини Ллос. После чего, как ни в чем, ни бывало, вернулся и встал против Утегенталя.
В наступившей полной тишине шумно сглотнула Ника. Трибуны в гробовом молчании ждали, когда богохульника покарает Ллос. Утегенталь, опустив меч, оглядывался, не зная, что же ему делать. Спину Ники жег ненавидящий взгляд Тиреллы. Испуганно таращил круглые глазенки Клопси, не понимая, что означают слова "идиот», «скудоумная сволочь» и «ш-шлепок майонезный", но судя по каменному выражению лица, с каким они произносились, догадывался, что это были страшные ругательства. Меньше всего сейчас хотела Ника привлекать к себе всеобщее внимание, только не в эти два дня.
- Как такое смогла стерпеть Верховная Жрица, - испуганно спросил он, оглядывая притихшие трибуны. - Где же она?
Ника раздраженно пожала плечами, пытаясь сохранить невозмутимость под любопытными взглядами сотни глаз.
И все же надо было отдать должное Доргану за этот его безрассудный поступок. Нужно иметь характер, чтобы, наплевав на все, совершить нечто вопреки всеобщему мнению, поломав незыблемость вековой традиции. Еще вчера едва избежав смерти за свое своенравие, он снова поступал по-своему. С другой стороны, его оправдывало то, что он в открытую признал над собою власть Фиселлы де Наль, не таясь подтвердив, что верен ей отныне и навсегда.
Конечно, поступок Доргана шокировал дроу, которые всегда полагали верность слабостью. У них не существовало слова "верность". Но в том-то и дело, что никто из дроу, положа руку на сердце, не смог бы назвать Доргана слабаком. Матери шести правящих Домов Мензоберранзана не могли скрыть раздражения и злобы. Ведь каждая из них в тайне надеялась заполучить искусного оружейника Дома де Наль к себе на службу и в свою постель.
Они искоса бросали завистливые взгляды на Фиселлу, которая, по их мнению, не заслуживала такой преданности. Однако она приняла этот кощунственный знак поклонения, как ни в чем ни бывало, и им пришлось признать ее превосходство. Ведь даже Верховная Жрица ничего не предприняла против лорда Доргана, посмевшего совершить кощунство на глазах у всего Мензоберранзана.
Ко всему прочему, никто из правящих Матерей так и не смог узнать от своих шпионов, которых имели в доме де Наль, что за пытку применила Фиселла, что бы добиться покорности своего строптивого мужа. Все они, не задумываясь, отдали бы половину своих сокровищ за то, что бы узнать это.
Поединщики скрестили оружие. Бой начался стремительной атакой Утегенталя. Казалось, легкие сабельки Доргана не выдержат мощных размашистых ударов его тяжелого меча и то, с каким напором они наносились, не оставляя противнику ни единого шанса. Однако Дорган, какое-то время, просто уходил от разящих, яростных выпадов и заплечных замахов Утегенталя, не втягиваясь в бой, но и не давая загнать себя в угол, лишая его тем самым превосходства. Утегенталь ярился, пытаясь настигнуть Доргана, достать его мечом. Было ясно, что мощный и грузный он скоро вымотается. Дорган, напротив, оставался спокойным, не давая ослепить себя азарту боя и тщеславному желанию победить. Оружейник клана Кьорль не считал нужным или не умел менять манеру боя, продолжая яростно наступать, стремясь сблизиться с Дорганом и своей мощью подавить более легкого противника.
И тут Дорган нанес серию стремительных ударов, которые были встречены криками восхищения. Ни разу в жизни Ника не то чтобы не видела, а даже не подозревала, что можно так искусно владеть обеими саблями одновременно. Профан в фехтовании, но и она понимала, что по сравнению с молниеносными, отточенными движениями Доргана, Утегенталь действует суетливо, делая много эффектных, ни к чему не приводящих движений, уже не раз и не два подставляясь под удары. Клинки Доргана мелькали так, что при всем желании Ника не могла уследить за ними, но зато она заметила, да и не только она, что Утегенталь откровенно жульничал. Дорган относился к этому спокойно, понимая, что, таким образом, Утегенталь возмещает недостаток своего мастерства. После предыдущих поединков их схватка выглядела верхом благородства.
Был момент, когда бой мог закончиться в пользу оружейника Дома Кьорл. Утегенталь попытался провести Доргана, делая обманные выпады то вправо, то влево, яростно тесня его, а потом нанес неожиданный удар сверху, рубанув по голове. Дорган поймал его меч в перекрестье своих клинков, остановив удар, а Утегенталь, понадеявшись на свою силу, принялся налегать на меч, стараясь разомкнуть клинки и завершить удар. Дорган сдерживал натиск, не думая отступать. Тогда Утегенталь пнул его по голени, лишая устойчивости. Но Дорган упредил его движение, разомкнул клинки и отскочил в сторону, так что Утегенталь следуя инерции своих немалых усилий, пролетел вперед, лицом проехавшись и животом по каменным плитам арены, к немалому восторгу зрителей.
Для Ники исход поединка был так же ясен, как и то, насколько оружейник Дома де Наль выше в мастерстве владения клинков оружейника Дома Кьорл, и она начала думать о том, на что же рассчитывала Фиселла, поменявшись с ней телами. Ника честно призналась себе, что у нее нет шансов выжить в течении трех, нет, уже одного с половиной дня, отпущенных ей Фиселлой. Но тут возникал вопрос: как Фиселла сможет вернуться, если ее, Нику, здесь, в теле эльфийки, убьют? От ответа, что напрашивался сам собой, Ника похолодела: Фиселла не собиралась возвращаться.
Но ведь должен быть и у Ники выход? Например, взять, и открыто заявить, что в теле дроу находиться человек. Тогда что? Убьют ее или, сохранив жизнь, будут поджидать Фиселлу. Такой исход эта гадюка предвидела, потому и не вернется. Вот что сейчас эта дрянь делает в ее, Никином, мире? Может, разыскивает нечто, что поможет ей решить те проблемы, от которых она сбежала? Быть может, здесь это окажется сильным артефактом, тогда как в мире людей это вполне обычная вещь? "Неужели нельзя было рассказать о своих планах поподробнее, хотя бы тому же Клопси. Ломай теперь голову?" - пригорюнилась Ника. Вой разочарования вывел ее из задумчивости. Зато в ложе Кьорл ликовали вовсю.
- Что такое, Клопси? Что я пропустила? - забеспокоилась Ника, взглянув на арену.
Дорган стоял на коленях, а у его горла поблескивал меч Утегеналя. Одна из сабель оружейника Дома де Наль была отброшена в сторону, на другую наступил ногой победитель.
- Что за дела? Как это понимать?
- О, моя владычица, Клопси сам не в силах сообразить, что произошло. Видимо этот бой так вымотал лорда, что Утегенталю удалось выбить оружие из его рук.
- Невероятно! - выдохнула позади Ники Вифелла, сидевшая чуть в стороне от Тиреллы.
- Он наказан за свое богохульство, - мстительно отозвалась Тирелла, имея ввиду то, что Дорган посмел отдавать почести Матери Дома наравне с Ллос.
Тирелла и не скрывала своего торжества, упиваясь унижением Доргана, которое тот принял с достоинством.
"Ну что ж, и на старуху бывает поруха, - обречено вздохнула Ника, - теперь-то уж ничего не поделаешь". Но как же не хотелось уступать этой надменной стерве Кьорл. Ей-то, Нике, что? Сегодня она здесь, а завтра, если повезет, у себя дома, где и думать забудет об этом кошмарном Мензоберранзане, дроу и Кьорл вместе взятых. А Доргану придется жить с этим унижением целые века, и можно догадаться, что ни Кьорл, ни Тирелла не дадут ему позабыть о нем. Ника с сочувствием посмотрела на поникшего оружейника своего дома, пока не заметила торжествующую улыбку, мелькнувшую на его лице, которую он едва сдерживал, поднимаясь с колен. В это время Утегенталь в восторге от своей победы над первым оружейником Мензоберранзана ходил по арене, упиваясь криками трибун, чествующими победителя, потрясая над собой мечом.
"Что происходит, в конце-то концов?!" - с подозрением гладя вслед покидающему арену Доргану, насторожилась Ника. Уверенность в том, что он нарочно поддался Утегенталю, росла. Она изо всех сил старалась казаться бесстрастной, поскольку Кьорл буквально впилась в нее взглядом, ловя малейшие признаки досады, гнева и злости. Что бы, не утомлять соперницу долгим ожиданием, Ника повернулась к ней и, улыбаясь, кивком поздравила с победой, чем привела ту в негодование. Кьорл вскочила и, расталкивая свою притихшую свиту, покинула ложу. Между тем, Ника была сильно озадачена. Она ничего не понимала. Сначала Дорган выказывает ей при всех свою покорность, а потом преспокойно проигрывает поединок, роняя ее престиж на глазах всего Мензоберранзана. Может Клопси прав, и против нее ведется изощренная игра, сговорившихся между собой Доргана и Тиреллы?
- А знаете, почему Утегенталь заплел волосы в косу, моя владычица? - видя ее беспокойство и разочарование и, желая отвлечь Нику от грустных мыслей, спросил Клопси.
- Почему? – без всякого интереса спросила Ника.
- Потому что в предпоследнем поединке лорд Дорган клинками ровно срезал Утегенталю волосы с обеих сторон: слева и справа одновременно, коснувшись клинками его шеи.
- Ах ты, злопамятная букашка, - улыбнулась Ника. - Но все равно, ты оказался настоящим другом.
- Моя владычица, шутит? - заморгал он своими глазищами.
- Нисколько. Вот скажи мне, только честно, тебе очень хотелось досмотреть избиение гоблинов?
- О, да! - возбужденно закивал Клопси.
- И ты мог его посмотреть, не обращая внимания на мое неудовольствие?
- Но...
- Неужели ты боишься меня?
- Н-нет, - неуверенно произнес кроха, хотя улыбка до ушей, невольно выдала его. - Хотя вы тоже деретесь, но только тогда, когда Клопси бывает на самом деле виноват. И вы не злы, всегда советуетесь с Клопси. Фиселла много раз на дню могла мучить меня ни за что, просто потому, что ей было скучно, и ее развлекали писк и хныканье Клопси. Много раз Клопси едва не умирал от голода, потому что госпожа забывала о нем, закрыв в какой-нибудь шкатулке или сундуке. Она очень больно щипалась и потом смотрела, как он плачет и хнычет, - от души жаловался он. - Да мне очень хотелось посмотреть, как режут злобных гоблинов, но ведь вам было плохо.
- Это и есть дружба, Клопси.
Ника посадила его к себе за корсаж, где он притих.
Дроу покидали трибуны, азартно обсуждая прошедшее зрелище, а главное - поражение первого оружейника Мензоберранзана, которого никто не ожидал. "Очевидно, это станет новостью века", - едко подумала Ника, уходя с трибуны в сопровождении сестер. Возвращаясь в Дом де Наль, она видела, вереницу разноцветных дисков, тянущихся за свитой Кьорл Ордан. Мезоберранзан чествовал победителя и своего нового кумира.
Отказавшись от обеда, Ника сразу прошла в свои покои. Вифелла отправилась в трапезную, чтобы собрать что-нибудь из еды и отнести госпоже, а Тирелла помогала Нике раздеваться, снимая с нее бесчисленные драгоценности и роскошное парадное платье. Покосившись на ее замкнутое лицо, Ника решилась:
- Тирелла, я хочу поговорить с тобой.
Тирелла неприязненно промолчала.
- Я знаю, ты зла на меня, но постарайся понять: я, как и ты хотела чего-то добиться.
- И ты добилась. Никто из нас не ожидал от тебя такой прыти. На тебя никто никогда не обращал внимания. Ты была глупой, но как, же умно было с твоей стороны использовать предсказания древних. Ты с этой старой мерзкой плесенью Берн ловко обошла меня. Все было бы по-другому, если бы это ничтожество жаловало меня, а не тебя. Я была уверена, что это она надоумила тебя, но в последнее время ты ведешь себя так, что я начинаю думать, что ты много умнее, чем казалась все это время. Но нет! Наша мать не могла ошибаться, а она тебя даже в расчет не брала.
- Прими происходящее, как урок, который не будет длиться долго. Я уважаю твое законное право быть Первой Матерью Дома и предлагаю тебе выделиться своим собственным Домом. Уверена, со временем он станет одним из первых влиятельнейших Домов Мензоберранзана.
Тирелла расхохоталась.
- Свой Дом? Опять ты за старое? Это старуха Берн тебя подзуживает? Неужели ты так и не передала ей мое условие? По твоему лживому лицу вижу, что нет. Не хочешь с ним расставаться? Все еще на что-то надеешься? Ты дала безумный обет Ллос, но так и не исполнила его. Неужели думаешь, что одурачила всех, пыткой заставив Доргана при всем Мензоберранзане выказать покорность тебе? Но это не отвратит твоей гибели. Завтра ты подохнешь на алтаре Ллос, так что мне нет смысла создавать свой собственный Дом, потому что ждать осталось совсем немного.
