Мне нужно продлить книгу, а то по мою душу приедет страшное и неизбежное – злой библиотекарь. Это люди только с виду тихие и интеллигентные, а попробуйте при них хрустнуть корешком книги или загнуть страницу. И никто не узнает, где твоя могилка.
– Анейра Кирстон, – на меня бросили сверлящий взгляд поверх старушечьей оправы очков. – Будете продлевать?
Я скромно кивнула. Хоть рядом никого и не было, но озвучивать, что профессор Кирстон читает «Славные приключения пирата Хряпуна», несколько некомфортно.
Вот тут-то я и заметила моего нового ухажера. Только наивные детишки думают, что если красться с напряженным видом, никто не догадается о сборе какого-нибудь подпольного сообщества.
Если там готовят заговор о мировом господстве, то мне непременно нужно об этом знать. Планы, к примеру, помочь откорректировать. А то потом скажут, что ученики Ледяной Академии пытались поработить мир при помощи идиотского плана. Позор!
А то, что они ничего путного не замышляют, сомневаться не приходилось. Собраться в библиотеке! Тихое местечко с хорошей акустикой.
Группа лиц подозрительного вида забилась в уголок между «Святыми писаниями» и «Историей законодательства». Да тут студенты бывают исключительно по поводу «какую бы книгу взять, чтобы подложить под шатающуюся тумбочку?». Подслушать проблемы не составит, достаточно вытащить одну книжку с обратной стороны стеллажа.
Нормальные серьезные планы нужно обговаривать в столовой. Особенно в обеденное время. Там такой гвалт стоит – захочешь, не подслушаешь. Да и чего подозрительного может быть в общении за столом?
Эх, всему детишек учить надо.
– Я вам говорю – все на мази, – с похабными нотками похвастался якобы влюбленный. – Думаете, ей часто в любви признаются? Сразу же поплыла.
Я только молча закатила глаза в потолок, не в силах выразить свое отношение к столь креативному мышлению. Почему-то студенты наивно думают, будто у молодой преподавательницы нет личной жизни. Хотя ее действительно нет. Но это несущественные мелочи.
– Дальше действуем, как решили? – влез взволнованный голос. – А точно получится?
– Да не бзди, – насмешливо сказал кто-то грубым голосом. Жалко, всех участников сходки мне не видно. – Все просто. Он приходит вечером в гости с букетом, Кирстон его пускает в комнату, мы отвлекаем, он смотрит, какие практические задачи будут на экзамене. Что тут сложного?
Да много чего. Вот если бы я не была в курсе плана, то юного воздыхателя бы в комнату не пустила. Оно мне надо, оставаться в закрытом помещении со странным типом?
Тут же появилось желание пойти написать липовые задания. Но я как представила сто билетов, которые придется переписывать… Отыграться на юных интриганах можно с меньшими усилиями.
Уже хотелось тихо и незаметно покидать великое собрание, но тут я услышала еще кое-что занимательное.
– Спиртное достали? – поинтересовался все тот же взволнованный голос. Теперь-то понятно, о чем именно он переживал.
– Почти, – замялся некто. – Но к Зимнему балу все будет. Клянусь.
Ну да, куда уж без традиционной забавы: студенты пытаются пронести алкоголь, учителя его ищут. Победит тот, кто… В общем, пока детишкам еще ни разу не удалось сделать бал для себя чуточку веселее и менее запоминающимся. Отлично помню, как это обидно. Зато профессора очень педагогично его уничтожали посредствам потребления. Но тогда я еще не знала, что наш ректор старой боевой закалки в принципе против подобных стимулов. Спиртное в пределах территории Ледяной Академии могло легко вылиться в выговор. За исключение честно отобранных трофеев. Кодекс «Боевого Братства» Эйшпарт чтит свято. Иногда достает его с полочки и с умилительным лицом протирает обложку тряпочкой.
Я порадовалась серьезной и обстоятельной клятве и сделала мысленную пометку предупредить коллег, у кого искать. Мы что, не люди, что ли? Особенно в этот раз. Позориться в маскарадных костюмах, так хоть с удовольствием.
Из места моей засады было отлично видно спины расходящихся неудачливых заговорщиков. Вот эта компания и будет нашим спонсором Зимнего Бала.
Так-то ребята молодцы. Преподаватели перед экзаменами тоже, бывает, нервничают похуже студентов, особенно если второй курс должен будет сдавать практику по обратному щиту. Защита не всегда пассив в атаке, бывает и агрессия. Щит, способный не только поглотить удар, но и отразить его – страшное оружие в руках юных умов. Во-первых, неизвестно, куда полетит ответка. Во-вторых, очень часто можно наблюдать, как в стенах Академии появляются новые окна с неровными ледяными краями, потому что какой-то умелец накрутил что-то в структуре и увеличил мощность удара в разы. Но благодаря клану заговорщиков-совратителей мой вечер приобрел яркие краски.
Когда в дверь комнаты робко поскреблись, я была уже готова к «неожиданному» визиту. Сначала хотела встретить ухажера в легкомысленном халатике, но испугалась, что от радости парень в обморок грохнется. Ладно, это я себе польстила. Полезно для женской самооценки и душевного равновесия. На самом деле побоялась, что застукают студента со мной, да еще и в непотребном виде. Затем подумывала принарядиться. Правда, тут появился шанс сломать всю интригу. Поэтому осталась в мантии.
– Профессор Кирстон, нам нужно поговорить, – пробормотал то краснеющий, то бледнеющий парень, теребя пальцами шуршащую упаковку букета. Моего букета, между прочим.
– Ну проходи, – усмехнулась я и посторонилась, пропуская мышку в мышеловку. – Я как раз собиралась попить чай. Ты же составишь мне компанию… эм, – я пощелкала пальцами, пытаясь вспомнить как зовут самоназначенного жениха.
– Сэнди Дром, – пробормотал парень, окончательно стушевавшись.
Иногда женщине приходиться все брать в свои руки, ведь мужские бывают такие нерешительные.
– Это мне? – я бесцеремонно отобрала букет. – Спасибо, какая прелесть! – Цветы заняли положенное место в вазе. А гость все так же продолжал топтаться у закрытой двери, прижимаясь спиной к стене. Пришлось силой тащить его к небольшому столику. – Ну что ты скромничаешь? – надавила на плечи парню, усаживая в кресло. – Только я должна предупредить, что никакие чувства не позволят тебе претендовать на высшую оценку без сдачи. Я принципиальная.
– Да я в курсе, – чуть заметно скривился Сэнди.
А вот не надо мне тут. Как бы боевики не кичились своей силой, без защиты им не выжить. Пока ты героически поливаешь огнем порождений Тьмы слева и справа, со спины к тебе подкрадется какой-нибудь выродок. У них вообще с Кодексом «Боевого Братства» не очень, поскольку читать они не умеют. Да и не стремятся. И у всех желание поесть, поспать, да, пожалуй, убить побольше людей. Исключительно из любви к этому делу. Инстинкт у них такой. Хорошо, что прорывы из другого мира, который эти твари считают своим домом, происходят крайне редко. И просто замечательно, если рядом оказался боевик и защитник.
Короче, я очень принципиальный профессор.
– Все же, хотелось бы услышать тему разговора, – с мягкой улыбкой я разлила по чашкам ароматный чай.
Между прочим, мой лучший сервиз. Братик подарил с намеком, что и показать его некому будет. Мол, кто согласится ко мне заглянуть на чашечку с продолжением? Если Сэнди что-нибудь расколет, я не расстроюсь.
Парень бросил обреченный взгляд на дверь. И о чудо! В нее постучались.
Женишок просиял. И почему они выбрали самого бездарного актера? Будь на моем месте девушка пообидчивее, кое-кто уже бы дышал свежим воздухом за окном. Так спуск выйдет быстрее. В пару секунд уложится. А уж с посадкой как повезет: либо руки, либо ноги, либо голова. Хотя последняя вряд ли перетянет. Там пусто, как в Ледяной Пустыне. Иногда слышно завывания несчастной извилины от одиночества.
– Минуточку, – я плавно поднялась и крикнула: – Котик, присмотришь за гостем?
Под медленно переходящим из заинтересованного в паникующий взглядом студента из спальни, грузно ступая, выплыл ледяной голем. Собственно, из-за него и стоит мой разряд «Зима». И из-за него меня сначала не хотели брать на факультет защиты, потому что големы это, в первую очередь, оружие. Но стоило преподавателям услышать «Котик», то когда они просмеялись, разрешили не позорить боевку.
Голем шел, Сэнди бледнел. Воздух в комнате упал на пару градусов и студент, обхватив чашку ладонями, попытался отгородиться от надвигающейся опасности.
Я бросила выразительный взгляд на экзаменационные билеты, которые лежали на рабочем столе. Чтобы добраться до них, парню придется встать и сделать три шага.
– Ур! – склонился над ним голем.
– П-п-п-профессор, – жалобно позвал Сэнди.
Я только небрежно улыбнулась. Судя по нарастающей панике в глазах студента, он уже представил себе отчисление с помощью почти добровольного выхода через стену. А голем так, для моральной поддержки самоубийцы.
Зря я поторопилась открыть дверь. Очень хотелось поскорее увидеть вытянутые лица подельников лже-жениха, а теперь приходить любоваться перекошенной моськой Дэлвина.
– Это мой сервиз? – тоном монашки, оскорбленной путаной, трагично завопил братик.
И, легко сдвинув меня с дороги, вошел в комнату.
– Это вообще-то мой сервиз, – фыркнула в ответ. – Ты сам его мне подарил. Что, уже проблемы с памятью стали? Последние мозги отморозил?
– Я сервиз дарил не для того, чтобы из него студентики вечерком чаек попивали, – Дэл навис над Сэнди с другой стороны. Голем уважительно подвинулся.
– А можно я пойду? – жалобно спросил Сэнди.
– То есть, вы еще сомневаетесь? – грозно рыкнул братец. – По-моему, вы минимум минуту должны стоять с той стороны двери.
Дважды повторять не пришлось. Студент так припустил на свободу, что, распахнув дверь, влетел в своих же заговорщиков. Те удивленно взглянули на героя, затем на голема и на нас с Дэлом. Пока остальные хлопали ресницами, самый смышленый вежливо попрощался и закрыл дверь.
Щелком пальцев вернула Котика в привычное состояние кристалла, висящего на моем браслете.
– Ну и зачем? – я скрестила руки на груди. Нет, я прекрасно понимаю, что задача сводного братца портить мне веселье всегда, но хотелось бы подробности про конкретную ситуацию.
– Я случайно узнал о готовящейся диверсии, – с пафосом начал вещать еще один Кирстон, но под моим ехидным взглядом быстро сдулся. – Эти идиоты громко совещались у входа в наше общежитие. И я подумал их спасти.
– Ой ли, – я прищурилась, разглядывая слишком честное лицо Дэлвина. – Ты и альтруизм?
Братик покаянно вздохнул и решил признаться:
– На кафедру заходил студент по поводу допуска и не получил его. Немножко разозлился и чуть-чуть все заморозил. Я план по совместным экзаменам не успел спасти. Поэтому вот… – Мне предъявили комок мокрой бумаги. – Надо заново восстанавливать.
Я открыла рот, тщательно поискала хотя бы местоимения, но все было тщетно. Пришлось со стоном прикрывать лицо ладонями.
– Ты не переживай, – Дэл нагло уселся за стол и подвинул к себе чайник. – Студент не отчислен. Всплеск купирован. Ему прописали успокоительное и недельный покой. Так что отдохнет, и все сдаст.
Я на ощупь рухнула на стул, не желая мириться с действительностью, в которой в ближайшие три часа я точно спать не пойду.
– Ой, да ладно тебе, – братик захрустел печеньем. Я от такой наглости даже глаза открыла, чтобы ударить по загребущим рукам. – Подумаешь, работы завались и больше. Да еще в короткий срок нужно успеть сделать. В первый раз, что ли? Вот я приготовился, – на стол легли экзаменационные билеты. – Сейчас мы в раз всех разбросаем. Только у тебя что-то душно. – Позер легко взмахнул рукой, и холодный ветер сдвинул щеколду на окне.
Я не успела и выругаться, как сквозняк играючи подхватил мои билеты, разбросав их по комнате. Следом полетели бумаги Дэлвина.
– Нам теперь это все еще и сортировать! – я всплеснула руками. – За кого ты меня принимаешь, за рабыню?
– Почему за рабыню? – братик хрипло рассмеялся. – За Золушку же!
– Тьфу, – выплюнул комок снега Дэлвин и с укором покосился на меня.
Я ответила ему широким оскалом и горящим праведным огнем взором. Ни дать, ни взять – маньяк вышел на охоту.
– Могла бы и закрыть, – проворчал братик и по совместительству бессовестный наглец.
Я опустила щит и стряхнула невидимую снежинку с мантии. Экзаменуемый студент отчетливо застучал зубами. Может, он и хотел сползти под стол от комиссии, но ему мешал внушительный сугроб, надежно сковавший парня по пояс. Пришлось спасать самое ценное у студента, и это не ум. А всего-то он перекрутил потоки и вышел дырявый обратный щит.
– Ну-с, – я взяла зачетную книжку, – вторая попытка или пересдача?
– А можно сначала обсохнуть? – жалобно рискнул выбить себе шанс подсмотреть в шпаргалку студент, оттягивая мокрую ткань брюк.
– Конечно, – махнула в сторону галерки, где уже теснились возле сушилок другие подопытные, – я сегодня добрая.
На этом спорном утверждении студент подавился вздохом облегчения, а Дэл откровенно заржал. Было желание подморозить ему стул, но все же родители у нас одни.
А спонсор моего бешенства сидит рядом и веселится. Мне иногда кажется, что у братца другой цели в жизни нет, кроме как портить мою. И вот надо было ему вчера, уходя от меня во втором часу ночи, устроить концерт? Время перед сессией весьма напряженное и много кто не спит по ночам. Стоило только братцу заметить в коридоре коллег, как он решил сделать пакость: развернуться, послать мне воздушный поцелуй и пожелать сладких снов. Наутро в тетради со ставками случился коллапс. Все срочно захотели поменять решение в пользу нашей помолвки. Злая Николь недовольно заметила, что у нее сорвался приличный куш, ведь раньше в такую ерунду никто не верил, и соотношение было совсем другое.
Количество интересующихся моей личной жизнью коллег выросло в разы. В итоге я осталась без завтрака, потому что под выжидающими взглядами боялась подавиться. Прямо почувствовала себя окруженной голодными порождениями Тьмы.
Следующая замечательная новость меня поджидала на доске информации. Оказывается, ответственный ректор решил вывесить список, кто кем будет на балу. Знает он, как повеселить студентов. А детишки у нас добрые. Нет, в лицо, естественно, никто не рискнет смеяться, все же им экзамены сдавать, но шепотков за спиной хватало.
Еще и Сэнди повел себя совершенно не по-мужски и нажаловался ректору на меня. Точнее, на Котика. Мол, бедного ребеночка големом стращали. И ладно бы сам – назначил бы Эйшпарт ябеде три часа на полигоне и успокоился. Но нет, мы родителям поплакались, а те, в свою очередь, бросились выяснять отношения с ректором. В результате Сэнди получил пинок под зад начищенным носком сапога с формулировкой «Сопли вытрут дома». Отчисления в Ледяной Академии всегда проходят весело. Мне хоть и погрозили пальцем, но поблагодарили за выявление ненадежного бойца.
Не успела я дойти до двери аудитории, как Дэлвин вручил мне шикарный букет с намеком благодарности за бурную ночь. Рядом пыхтел студент, у которого профессор и отобрал взятку. Я оценила толстые стебли с шипами и от души попыталась хлестнуть братика. Но ректор Ледяной Академии не ест, не спит, а бдит. Мне за непедагогическое поведение тут же пригрозили штрафом.
В общем, детишкам сегодня не повезло. Несмотря на отвратительное настроение, топить специально никого не стала – они сами захлебывались отлично. Я просто не помогала, и этого было достаточно, чтобы стопка зачетных книжек росла, а галерка уплотнялась.
– Анейра Кирстон, – на меня бросили сверлящий взгляд поверх старушечьей оправы очков. – Будете продлевать?
Я скромно кивнула. Хоть рядом никого и не было, но озвучивать, что профессор Кирстон читает «Славные приключения пирата Хряпуна», несколько некомфортно.
Вот тут-то я и заметила моего нового ухажера. Только наивные детишки думают, что если красться с напряженным видом, никто не догадается о сборе какого-нибудь подпольного сообщества.
Если там готовят заговор о мировом господстве, то мне непременно нужно об этом знать. Планы, к примеру, помочь откорректировать. А то потом скажут, что ученики Ледяной Академии пытались поработить мир при помощи идиотского плана. Позор!
А то, что они ничего путного не замышляют, сомневаться не приходилось. Собраться в библиотеке! Тихое местечко с хорошей акустикой.
Группа лиц подозрительного вида забилась в уголок между «Святыми писаниями» и «Историей законодательства». Да тут студенты бывают исключительно по поводу «какую бы книгу взять, чтобы подложить под шатающуюся тумбочку?». Подслушать проблемы не составит, достаточно вытащить одну книжку с обратной стороны стеллажа.
Нормальные серьезные планы нужно обговаривать в столовой. Особенно в обеденное время. Там такой гвалт стоит – захочешь, не подслушаешь. Да и чего подозрительного может быть в общении за столом?
Эх, всему детишек учить надо.
– Я вам говорю – все на мази, – с похабными нотками похвастался якобы влюбленный. – Думаете, ей часто в любви признаются? Сразу же поплыла.
Я только молча закатила глаза в потолок, не в силах выразить свое отношение к столь креативному мышлению. Почему-то студенты наивно думают, будто у молодой преподавательницы нет личной жизни. Хотя ее действительно нет. Но это несущественные мелочи.
– Дальше действуем, как решили? – влез взволнованный голос. – А точно получится?
– Да не бзди, – насмешливо сказал кто-то грубым голосом. Жалко, всех участников сходки мне не видно. – Все просто. Он приходит вечером в гости с букетом, Кирстон его пускает в комнату, мы отвлекаем, он смотрит, какие практические задачи будут на экзамене. Что тут сложного?
Да много чего. Вот если бы я не была в курсе плана, то юного воздыхателя бы в комнату не пустила. Оно мне надо, оставаться в закрытом помещении со странным типом?
Тут же появилось желание пойти написать липовые задания. Но я как представила сто билетов, которые придется переписывать… Отыграться на юных интриганах можно с меньшими усилиями.
Уже хотелось тихо и незаметно покидать великое собрание, но тут я услышала еще кое-что занимательное.
– Спиртное достали? – поинтересовался все тот же взволнованный голос. Теперь-то понятно, о чем именно он переживал.
– Почти, – замялся некто. – Но к Зимнему балу все будет. Клянусь.
Ну да, куда уж без традиционной забавы: студенты пытаются пронести алкоголь, учителя его ищут. Победит тот, кто… В общем, пока детишкам еще ни разу не удалось сделать бал для себя чуточку веселее и менее запоминающимся. Отлично помню, как это обидно. Зато профессора очень педагогично его уничтожали посредствам потребления. Но тогда я еще не знала, что наш ректор старой боевой закалки в принципе против подобных стимулов. Спиртное в пределах территории Ледяной Академии могло легко вылиться в выговор. За исключение честно отобранных трофеев. Кодекс «Боевого Братства» Эйшпарт чтит свято. Иногда достает его с полочки и с умилительным лицом протирает обложку тряпочкой.
Я порадовалась серьезной и обстоятельной клятве и сделала мысленную пометку предупредить коллег, у кого искать. Мы что, не люди, что ли? Особенно в этот раз. Позориться в маскарадных костюмах, так хоть с удовольствием.
Из места моей засады было отлично видно спины расходящихся неудачливых заговорщиков. Вот эта компания и будет нашим спонсором Зимнего Бала.
Так-то ребята молодцы. Преподаватели перед экзаменами тоже, бывает, нервничают похуже студентов, особенно если второй курс должен будет сдавать практику по обратному щиту. Защита не всегда пассив в атаке, бывает и агрессия. Щит, способный не только поглотить удар, но и отразить его – страшное оружие в руках юных умов. Во-первых, неизвестно, куда полетит ответка. Во-вторых, очень часто можно наблюдать, как в стенах Академии появляются новые окна с неровными ледяными краями, потому что какой-то умелец накрутил что-то в структуре и увеличил мощность удара в разы. Но благодаря клану заговорщиков-совратителей мой вечер приобрел яркие краски.
Когда в дверь комнаты робко поскреблись, я была уже готова к «неожиданному» визиту. Сначала хотела встретить ухажера в легкомысленном халатике, но испугалась, что от радости парень в обморок грохнется. Ладно, это я себе польстила. Полезно для женской самооценки и душевного равновесия. На самом деле побоялась, что застукают студента со мной, да еще и в непотребном виде. Затем подумывала принарядиться. Правда, тут появился шанс сломать всю интригу. Поэтому осталась в мантии.
– Профессор Кирстон, нам нужно поговорить, – пробормотал то краснеющий, то бледнеющий парень, теребя пальцами шуршащую упаковку букета. Моего букета, между прочим.
– Ну проходи, – усмехнулась я и посторонилась, пропуская мышку в мышеловку. – Я как раз собиралась попить чай. Ты же составишь мне компанию… эм, – я пощелкала пальцами, пытаясь вспомнить как зовут самоназначенного жениха.
– Сэнди Дром, – пробормотал парень, окончательно стушевавшись.
Иногда женщине приходиться все брать в свои руки, ведь мужские бывают такие нерешительные.
– Это мне? – я бесцеремонно отобрала букет. – Спасибо, какая прелесть! – Цветы заняли положенное место в вазе. А гость все так же продолжал топтаться у закрытой двери, прижимаясь спиной к стене. Пришлось силой тащить его к небольшому столику. – Ну что ты скромничаешь? – надавила на плечи парню, усаживая в кресло. – Только я должна предупредить, что никакие чувства не позволят тебе претендовать на высшую оценку без сдачи. Я принципиальная.
– Да я в курсе, – чуть заметно скривился Сэнди.
А вот не надо мне тут. Как бы боевики не кичились своей силой, без защиты им не выжить. Пока ты героически поливаешь огнем порождений Тьмы слева и справа, со спины к тебе подкрадется какой-нибудь выродок. У них вообще с Кодексом «Боевого Братства» не очень, поскольку читать они не умеют. Да и не стремятся. И у всех желание поесть, поспать, да, пожалуй, убить побольше людей. Исключительно из любви к этому делу. Инстинкт у них такой. Хорошо, что прорывы из другого мира, который эти твари считают своим домом, происходят крайне редко. И просто замечательно, если рядом оказался боевик и защитник.
Короче, я очень принципиальный профессор.
– Все же, хотелось бы услышать тему разговора, – с мягкой улыбкой я разлила по чашкам ароматный чай.
Между прочим, мой лучший сервиз. Братик подарил с намеком, что и показать его некому будет. Мол, кто согласится ко мне заглянуть на чашечку с продолжением? Если Сэнди что-нибудь расколет, я не расстроюсь.
Парень бросил обреченный взгляд на дверь. И о чудо! В нее постучались.
Женишок просиял. И почему они выбрали самого бездарного актера? Будь на моем месте девушка пообидчивее, кое-кто уже бы дышал свежим воздухом за окном. Так спуск выйдет быстрее. В пару секунд уложится. А уж с посадкой как повезет: либо руки, либо ноги, либо голова. Хотя последняя вряд ли перетянет. Там пусто, как в Ледяной Пустыне. Иногда слышно завывания несчастной извилины от одиночества.
– Минуточку, – я плавно поднялась и крикнула: – Котик, присмотришь за гостем?
Под медленно переходящим из заинтересованного в паникующий взглядом студента из спальни, грузно ступая, выплыл ледяной голем. Собственно, из-за него и стоит мой разряд «Зима». И из-за него меня сначала не хотели брать на факультет защиты, потому что големы это, в первую очередь, оружие. Но стоило преподавателям услышать «Котик», то когда они просмеялись, разрешили не позорить боевку.
Голем шел, Сэнди бледнел. Воздух в комнате упал на пару градусов и студент, обхватив чашку ладонями, попытался отгородиться от надвигающейся опасности.
Я бросила выразительный взгляд на экзаменационные билеты, которые лежали на рабочем столе. Чтобы добраться до них, парню придется встать и сделать три шага.
– Ур! – склонился над ним голем.
– П-п-п-профессор, – жалобно позвал Сэнди.
Я только небрежно улыбнулась. Судя по нарастающей панике в глазах студента, он уже представил себе отчисление с помощью почти добровольного выхода через стену. А голем так, для моральной поддержки самоубийцы.
Зря я поторопилась открыть дверь. Очень хотелось поскорее увидеть вытянутые лица подельников лже-жениха, а теперь приходить любоваться перекошенной моськой Дэлвина.
– Это мой сервиз? – тоном монашки, оскорбленной путаной, трагично завопил братик.
И, легко сдвинув меня с дороги, вошел в комнату.
– Это вообще-то мой сервиз, – фыркнула в ответ. – Ты сам его мне подарил. Что, уже проблемы с памятью стали? Последние мозги отморозил?
– Я сервиз дарил не для того, чтобы из него студентики вечерком чаек попивали, – Дэл навис над Сэнди с другой стороны. Голем уважительно подвинулся.
– А можно я пойду? – жалобно спросил Сэнди.
– То есть, вы еще сомневаетесь? – грозно рыкнул братец. – По-моему, вы минимум минуту должны стоять с той стороны двери.
Дважды повторять не пришлось. Студент так припустил на свободу, что, распахнув дверь, влетел в своих же заговорщиков. Те удивленно взглянули на героя, затем на голема и на нас с Дэлом. Пока остальные хлопали ресницами, самый смышленый вежливо попрощался и закрыл дверь.
Щелком пальцев вернула Котика в привычное состояние кристалла, висящего на моем браслете.
– Ну и зачем? – я скрестила руки на груди. Нет, я прекрасно понимаю, что задача сводного братца портить мне веселье всегда, но хотелось бы подробности про конкретную ситуацию.
– Я случайно узнал о готовящейся диверсии, – с пафосом начал вещать еще один Кирстон, но под моим ехидным взглядом быстро сдулся. – Эти идиоты громко совещались у входа в наше общежитие. И я подумал их спасти.
– Ой ли, – я прищурилась, разглядывая слишком честное лицо Дэлвина. – Ты и альтруизм?
Братик покаянно вздохнул и решил признаться:
– На кафедру заходил студент по поводу допуска и не получил его. Немножко разозлился и чуть-чуть все заморозил. Я план по совместным экзаменам не успел спасти. Поэтому вот… – Мне предъявили комок мокрой бумаги. – Надо заново восстанавливать.
Я открыла рот, тщательно поискала хотя бы местоимения, но все было тщетно. Пришлось со стоном прикрывать лицо ладонями.
– Ты не переживай, – Дэл нагло уселся за стол и подвинул к себе чайник. – Студент не отчислен. Всплеск купирован. Ему прописали успокоительное и недельный покой. Так что отдохнет, и все сдаст.
Я на ощупь рухнула на стул, не желая мириться с действительностью, в которой в ближайшие три часа я точно спать не пойду.
– Ой, да ладно тебе, – братик захрустел печеньем. Я от такой наглости даже глаза открыла, чтобы ударить по загребущим рукам. – Подумаешь, работы завались и больше. Да еще в короткий срок нужно успеть сделать. В первый раз, что ли? Вот я приготовился, – на стол легли экзаменационные билеты. – Сейчас мы в раз всех разбросаем. Только у тебя что-то душно. – Позер легко взмахнул рукой, и холодный ветер сдвинул щеколду на окне.
Я не успела и выругаться, как сквозняк играючи подхватил мои билеты, разбросав их по комнате. Следом полетели бумаги Дэлвина.
– Нам теперь это все еще и сортировать! – я всплеснула руками. – За кого ты меня принимаешь, за рабыню?
– Почему за рабыню? – братик хрипло рассмеялся. – За Золушку же!
ГЛАВА 3
– Тьфу, – выплюнул комок снега Дэлвин и с укором покосился на меня.
Я ответила ему широким оскалом и горящим праведным огнем взором. Ни дать, ни взять – маньяк вышел на охоту.
– Могла бы и закрыть, – проворчал братик и по совместительству бессовестный наглец.
Я опустила щит и стряхнула невидимую снежинку с мантии. Экзаменуемый студент отчетливо застучал зубами. Может, он и хотел сползти под стол от комиссии, но ему мешал внушительный сугроб, надежно сковавший парня по пояс. Пришлось спасать самое ценное у студента, и это не ум. А всего-то он перекрутил потоки и вышел дырявый обратный щит.
– Ну-с, – я взяла зачетную книжку, – вторая попытка или пересдача?
– А можно сначала обсохнуть? – жалобно рискнул выбить себе шанс подсмотреть в шпаргалку студент, оттягивая мокрую ткань брюк.
– Конечно, – махнула в сторону галерки, где уже теснились возле сушилок другие подопытные, – я сегодня добрая.
На этом спорном утверждении студент подавился вздохом облегчения, а Дэл откровенно заржал. Было желание подморозить ему стул, но все же родители у нас одни.
А спонсор моего бешенства сидит рядом и веселится. Мне иногда кажется, что у братца другой цели в жизни нет, кроме как портить мою. И вот надо было ему вчера, уходя от меня во втором часу ночи, устроить концерт? Время перед сессией весьма напряженное и много кто не спит по ночам. Стоило только братцу заметить в коридоре коллег, как он решил сделать пакость: развернуться, послать мне воздушный поцелуй и пожелать сладких снов. Наутро в тетради со ставками случился коллапс. Все срочно захотели поменять решение в пользу нашей помолвки. Злая Николь недовольно заметила, что у нее сорвался приличный куш, ведь раньше в такую ерунду никто не верил, и соотношение было совсем другое.
Количество интересующихся моей личной жизнью коллег выросло в разы. В итоге я осталась без завтрака, потому что под выжидающими взглядами боялась подавиться. Прямо почувствовала себя окруженной голодными порождениями Тьмы.
Следующая замечательная новость меня поджидала на доске информации. Оказывается, ответственный ректор решил вывесить список, кто кем будет на балу. Знает он, как повеселить студентов. А детишки у нас добрые. Нет, в лицо, естественно, никто не рискнет смеяться, все же им экзамены сдавать, но шепотков за спиной хватало.
Еще и Сэнди повел себя совершенно не по-мужски и нажаловался ректору на меня. Точнее, на Котика. Мол, бедного ребеночка големом стращали. И ладно бы сам – назначил бы Эйшпарт ябеде три часа на полигоне и успокоился. Но нет, мы родителям поплакались, а те, в свою очередь, бросились выяснять отношения с ректором. В результате Сэнди получил пинок под зад начищенным носком сапога с формулировкой «Сопли вытрут дома». Отчисления в Ледяной Академии всегда проходят весело. Мне хоть и погрозили пальцем, но поблагодарили за выявление ненадежного бойца.
Не успела я дойти до двери аудитории, как Дэлвин вручил мне шикарный букет с намеком благодарности за бурную ночь. Рядом пыхтел студент, у которого профессор и отобрал взятку. Я оценила толстые стебли с шипами и от души попыталась хлестнуть братика. Но ректор Ледяной Академии не ест, не спит, а бдит. Мне за непедагогическое поведение тут же пригрозили штрафом.
В общем, детишкам сегодня не повезло. Несмотря на отвратительное настроение, топить специально никого не стала – они сами захлебывались отлично. Я просто не помогала, и этого было достаточно, чтобы стопка зачетных книжек росла, а галерка уплотнялась.
