Это было так странно, чувствовать прикосновение его губ, а ощущать себя сторонним наблюдателем. Словно не я только что позволила целовать себя. Та Сафи, которую теперь вели в кабинет, где герцога ждали его советники, послушно шла рядом с Найяром, я же плелась сзади, ожидая, когда, наконец, это все закончится. Наверное, я была на грани сумасшествия, на самом деле, раз смогла так разделить свое тело и душу.
До обеда я просидела в кабинете герцога, обед он велел подать нам сюда же. Потом снова предложил съездить в приют. Я отговорилась тем, что не хочу показывать себя детям в таком виде. Он и сам видел, что мне с трудом удается удерживать себя в рамках этой реальности.
- Может, в парк хочешь? – спросил его сиятельство.
С этим я согласилась. И вновь дорога привела все в ту же беседку, и снова я сидела здесь до темноты. Найяр сидел радом. К нему прибегали с докладами, он уходил, возвращался, а я все сидела и смотрела на увядающую природу, еще зеленую, как глаза Ру…
- Госпожа, - я еле вытянула себя из омута и взглянула на Хэрба. – Я принес вам теплый плед и ужин.
- Спасибо, Хэрб, - блекло улыбнулась я.
Он присел рядом, вручил мне глиняную миску, в которой, будто насмешка над простотой, лежала изящная серебряная ложка. Юноша укрыл мне колени теплым пледом и замер рядом, ожидая, когда я начну есть.
- Совсем остынет, - напомнил он, и я вздрогнула, пролив немного мясной подливы на себя.
- Ну, вот, испортили такое красивое платье, - ворчал Хэрб, оттирая платком пятна. – Горе вы мое. Честное слово, Сафи, вы как маленькое дитя. Может, вам слюнявчик повязать?
Я удивленно взглянула на него, так себе этот юноша еще не позволял со мной разговаривать. А Хэрб все ворчал, отчитывал меня, грозил пальцем.
- Хэрб, я твоя хозяйка, - возмутилась я.
- Не вижу я тут никакой хозяйки. – Нагловато заявил он. – Дите беспомощное вижу, моей тарганны Сафи, нет. Так что терпи, маленькая грязнуля. Поросенок, настоящий поросенок, - парень не желал останавливаться, и я обиделась.
Вот просто взяла и надулась, показывая всем своим видом, что он ведет себя неправильно, фамильярно и нагло. А через минуту поняла, что Хэрб заставил меня почувствовать первую эмоцию со вчерашнего дня.
- Давай, давай, хрюшка, ешь, а то сам кормить буду, - грозно велел юноша.
Я послушно сунула в рот маленький кусочек уже остывшего мяса и почувствовала его вкус. И уже вскоре стучала ложечкой об дно миски под одобрительное хмыканье своего помощника.
- Так-то лучше, - важно кивнул парень. – Домой?
- Не пойду, - я мотнула головой.
- Может, позанимаетесь со мной? – вкрадчиво спросил Хэрб. – Третий день плюете на мое воспитание.
- Хорошо, что ты на мое питание не плюешь, - невольно улыбнулась я.
- Кто вам сказал? – и на лице парня расцвела такая нахальная ухмылка, что я вскочила, роняя плед.
- Что? Хэрб, фу, это мерзко! А ну иди сюда, паршивец!
Он еще некоторое время подначивал меня и, наконец, сорвался на бег, весело хохоча и уворачиваясь от прута, который мне спешно срезал один из наемников.
- Я пошутил, Сафи, пошутил! – кричал парень, петляя по парку, как заяц – Я бы никогда… Ай!
Моя охрана была опытней в деле погони. Дьол перехватил Хэрба, согнул его легким движением руки и сдавил голову коленями.
- Бейте, - кивнул наемник.
Замахнувшись, я сразу опустила руку.
- Не могу бить паршивца, - изумленно произнесла я.
- И не надо, - подал голос парень с задней стороны наемника.
- Я могу, - Дьол отнял у меня прут и пару раз с оттяжкой ударил Хэрбета.
- Оуо, - взвыл мой помощник.
Я обошла его со стороны головы, присела на корточки и заглянула в глаза. Затем обняла лицо ладонями и прошептала:
- Ты самый лучший друг, который у меня когда-либо был, Хэрб, - после поцеловала его в щеку, и мальчишка потребовал:
- Бей еще, Дьол. Если наша тарганна Сафи так будет меня жалеть, я вытерплю еще сотню твоих ласковых шлепков.
- Ласковых?! – взревел наемник.
- Отпусти! – крикнула я раньше, чем зад моего помощника не превратился в кровавое мясо.
Дьол выпустил голову Хэрба из плена, и он тут же попал под пару оплеух и один пинок от оставшихся охранников. Юноша жалобно посмотрел на меня, и я не удержалась от смешка.
- Ну, иди, пожалею.
- А меня? – появившуюся легкость и даже веселье, как ветром сдуло при звуках этого голоса.
Хэрб поклонился мне, я отпустила его. Наемники разошлись от меня подальше. Улыбка, мелькнувшая была на герцогских губах, померкла.
- Идем спать, - велел он, мрачно глядя на меня.
- Я буду спать…
- Со мной, - отчеканил Найяр, и я уныло побрела следом.
В покоях он первым ушел в умывальню, а, когда вышел, ненадолго приник губами к моим волосам и ласково шепнул:
- Спокойной ночи, мое сокровище.
Лег и, кажется, уснул. Я подошла к дверям, дернула их и поплелась к постели. Двери оказались закрыты. Зайдя в умывальню, я обнаружила вторую лохань с теплой водой. Отлично, обо всем позаботился. Усмешка на мгновение искривила мои губы. Нашла я и приготовленную ночную рубашку. Неожиданно мне на талию легли мужские ладони.
- Совсем забыл, прости, - сказал он, целуя меня в висок, и шнуровка на платье ослабла – Дальше сама?
- Да, - ответила я, делая шаг в сторону. – Най, - герцог остановился в дверях и выжидающе посмотрел. – Если снова запрешь двери, я выйду в окно.
- Третий этаж, - напомнил Найяр.
- Вот об этом я и говорю, - кивнула я и потеряла к нему интерес.
Он что-то пробурчал себе под нос, а вскоре я услышала, как скрипнула кровать под телом герцога. Закончив с омовением, я переоделась и тоже легла, максимально отодвинувшись к краю. Двери в наши покои на следующую ночь были открыты…
* * *
Следующий день был похож на предыдущий. Найяр сам разбудил меня перед проклятым завтраком, снова хотел ухаживать за мной лично, но мы были в общих покоях, потому я его выгнала, предпочтя Габи. Сегодня держать себя в руках было сложней. Растормошивший меня вчера Хэрб, разбудил и острую неприязнь к герцогу. Я даже отказалась идти на большой завтрак, лишь бы не видеть его. И в кабинет с ним не пошла.
Отнекивалась всеми силами, чтобы только не остаться наедине. Герцог перемены заметил. Он злился, но держал себя в руках. Вдобавок, сегодня опять притащили свадебное платье. Мне смотреть на него было тошно, не то, что примерять. Оно было красивым, еще красивей, чем мое первое платье, сшитое для свадьбы с Ру, но я возненавидела его роскошь с первого взгляда.
- Прочь! – закричала я, выталкивая портного за дверь. – И эту тряпку забирай! Не надену, никогда не надену! Проводите тара до выхода из дворца, - уже спокойней велела я своим охранникам, сдувая со лба выбившуюся прядь.
Но вскоре вернулся герцог, подталкивая впереди себя оскорбленного портного. Платье полетело в меня.
- Одевай, - отрывисто велел Найяр.
- Не хочу, - я упрямо поджала губы и теперь мерилась с ним яростными взглядами.
- Плевать, одевай! – рявкнул герцог.
Я всхлипнула и бессильно опустилась на кресло.
- Тебе всегда на меня плевать. На меня и мои желания, - тихо сказала я.
- Вон, - теперь велел он портному. – Потом придешь.
Затем подошел ко мне и опустился на колени, приподнимая мою голову.
- Может, позвать Лаггера? – спросил он.
- Мне больше некого вырезать, - холодно усмехнулась я.
- Ну, хватит! – неожиданно заорал Найяр. – Хватит! Ты его даже не видела, на руках не держала, не чувствовала его шевеления. Ты даже привыкнуть к нему не успела! У нас еще будут дети, много! Хочешь десять? Будет десять. Если тебе от этого будет хорошо, можешь рожать каждый год, только хватит меня казнить за того, о ком ты всего лишь догадывалась!
- А Ру ты казнил, хотя тоже только догадывался, что он предал. В том письме не было ни слова о том, что мой муж передал какие-то сведения. Он просто просил убежища для нас с ним и присягал на верность. Каждый имеет право на приобретение нового дома. Ру хотел его в Гаэлдаре, - с вызовом воскликнула я.
- Он мне присягал! Клятвоотступничество – уже предательство, но он передавал сведения, - все еще на повышенных тонах продолжал герцог.
- Покажи доказательства! – выкрикнула я ему в лицо. – Ты просто убил моего мужа!
- Я твой муж! Я твоему отцу давал клятву, что хочу жениться, а не взять постельной игрушкой! – прокричал Найяр, а я отпрянула.
- Какую клятву? – потрясенно спросила я.
- Такую, - рявкнул его сиятельство. – На второй год моих ухаживаний, когда поползли первые слухи, твой отец явился ко мне. Краснел, бледнел, но потребовал, чтобы я оставил тебя в покое, потому что страдает твоя репутация, репутация семьи и семьи твоего жениха. Тогда я поклялся ему на Священной Книге, что не желаю рушить твою репутацию, надругаться или обмануть. Уже тогда я был от тебя без ума, и подтвердил таргу Линнару, что готов взять тебя в законные супруги. Только после этого он успокоился. – Тогда-то родители и начали прохладно относиться к Руэри и его семье… - Мне надо было сразу отвести тебя в храм, тогда бы ты быстрей смирилась и уже родила мне детей. Но мне вдруг взбрела в голову блажь, что ты должна сначала полюбить меня, привыкнуть. Чтобы перед алтарем твои глаза сияли. Но тебе всегда было плевать на мои подарки, на мои ухаживания, на то, что я только что на голове перед тобой не ходил. Только и слышал: «Ру скоро вернется, Ру мне верит, я люблю Ру, Ру любит меня». Только Ру, Ру, Ру, проклятый Ру! Никогда, ни одной женщине я не позволял управлять собой. А с тобой боялся лишний раз посмотреть неправильно. И что? Что, любимая? Опять Ру, Ру, Ру! Когда была последняя война, бесы меня задери, я так соскучился, что решил – все, хватит! Вернусь и заберу. Но тут мне навязали эту унылую рыбину с душой гадюки. Ты не представляешь, как я бесился, что не могу ничего сделать. Тогда я был бессилен. Единственное, что мне удалось, это выторговать условие, что приданое бриатаркской вороны останется у меня в любом случае, даже после развода. Донесения моих шпионов о руде, которую за столько лет не обнаружили бриты стали единственным, что хоть как-то порадовало. И тогда я стал думать, как мне увернуться от нежеланного брака. И пока я маялся, явилась ты с напоминанием о моем неосмотрительном обещании. А я ведь так ждал тогда, что увижу в этих глаза хоть толику радости от встречи. Я бы горы свернул, но услышал опять: «Ру, свадьба, вы обещали». Если бы ты не вывела меня тогда, я бы, наверное, просто вывез невесту на охоту, а обратно привез ее труп. Но нет, взорвался, как сопливый мальчишка и поперся с ней в храм вместо охоты.
- Хватит, - я закрылась от него рукой. – Остальное я отлично знаю.
- Что ты знаешь, сокровище мое? Знаешь, что творилось у меня в душе? – усмехнулся герцог и, поймав мою ладонь, резко потянул на себя, тут же поймав в объятья. – Что ты знаешь, Сафи? – хрипло произнес он, водя губами по моей щеке. – Ты не знаешь, что я тогда чувствовал. Это была такая страшная смесь. Чувство вины за свадьбу с другой, ревность, что ты будешь принадлежать другому, ярость, что уже ничего не изменить, ненависть ко всему миру, что заставили потерять единственное, что было ценно мне в этой жизни. И страх, Сафи, дикий страх от осознания, что возможно сломаю тебя, потому что не смогу отпустить, не смогу отказаться, - заканчивал он уже шепотом. Дыхание мужчины щекотало висок, шевелило волоски и вызывало чувство острого неприятия.
- Я тоже чувствовала, Най, - ответила я. – Я столько всего чувствовала. Тягость от твоей страсти, страх, что ты навредишь Руэри, надежду, что однажды ты остынешь и потеряешь интерес. Только однажды я испытала к тебе чувство нежности, но ты вырезал из меня эту нежность вместе с моим ребенком. Я уже никогда не смогу забыть всего произошедшего, никогда не смогу простить. Отпусти, прошу…
- Никогда – вечность. Ни ты, ни я не имеем к ней никакого отношения. Так что, будь любезна, не бери на себя лишнего, - со злой насмешкой проговорил герцог. – Не захочешь мерить платье, натяну сам, силой. Мне уже терять нечего. И я слишком долго ждал этого события. – Сказав это, он оттолкнул меня и направился к дверям.
- Я займу другие покои, - крикнула я ему вслед.
- Занимай. Через месяц все равно спать будешь со мной рядом, - бросил он через плечо.
Следом за герцогом из покоев выбежала и я. Оставаться здесь, хоть на минуту, я не собиралась. И первым делом выбрала самые удаленные от него покои, которые находились в другом крыле, противоположном тому, где последнее время жила покойная герцогиня. Габи уже металась, готовя их для меня. Хэрб пригнал еще слуг ей в помощь. Я усмехнулась, представив какие сплетни пойдут по дворцу. Сначала заметное охлаждение, теперь и вовсе переселили. Если честно, мне было глубоко и от души наплевать. Мне нужно было продержаться еще четыре дня. Что я буду делать после, я не знала, но там придумаю, потому что поводок ослабнет.
Оставив слуг, я спустилась вниз, задумалась и попросила Хэрба принести мой плащ. Пока мы с наемниками ждали возвращения юноши, открылась парадная дверь, и я обернулась, чтобы посмотреть, кто вошел.
- Моя госпожа, - услышала я радостное восклицание и охнула.
- Эбер! Вы? Я не ожидала, что вы так быстро вернетесь, - говорила я, глядя, как главный казначей целует мою руку.
- Меня призвал его сиятельство. Что-то мой приемник намудрил, я еще толком не знаю, - ответил он, жадно разглядывая меня.
- Военор! – окрик герцога сверху заставил нас обоих вздрогнуть. – Хватит слюнявить руку моей жены, я не для этого вас вызывал.
- Жены? – глаза казначея стали заметно больше. – Но как?...
- Ох, Эбер, - прошептала я, отступая. – Вас ждут. Думаю, все новости вы узнаете достаточно быстро.
Тарг Военор поклонился и уже отходил от меня, когда я подумала, что вот же он, вот тот самый казначей, которому я смогу доверять! Или он посоветует мне надежного человека, который будет переводить мои деньги приюту так, чтобы это оставалось тайной.
- Эбер, мне нужно будет с вами поговорить, - негромко произнесла я, глядя, как Найяр отходит от перил лестницы.
- Вы знаете, где меня найти, - так же тихо ответил мужчина и поспешил к своему повелителю.
На лестнице казначей столкнулся с Хэрбом. Юноша поклонился, Военор кивнул.
- Куда пойдем? – спросил мой помощник, сбегая со ступенек.
- В парк, - ответила я. – Больше некуда.
- А приют? Дети вас быстро от всех хворей вылечат, - улыбнулся парень.
- Нет, - я отрицательно покачала головой.
- Почему? – Хэрб внимательно посмотрел на меня.
- Потом скажу, - пообещала я, опираясь на предложенную руку.
Хэрбет некоторое время смотрел на меня, а после кивнул, соглашаясь подождать моего рассказа. Мы прошли вглубь парка, но на этот раз я не свернула к беседке, боялась вновь уйти в себя. Я направилась к фонтанчику, который был установлен Найяром специально для меня. Мы уже почти вышли к нему, когда я услышала голоса, женские голоса. Хотела уже было уйти, но заметила, как нахмурился мой помощник, а после расслышала:
- Герцог подарил…
Чуть вздернув бровь, я подкралась к ветвям, закрывавшим от меня беседующих девушек, и осторожно раздвинула их. Почему-то меня совсем не удивила та, что сейчас хвасталась небольшим перстеньком. Это была я, точней, фальшивая я. Выводит девушку на откровенность или пытается забыться с моим подобием?
До обеда я просидела в кабинете герцога, обед он велел подать нам сюда же. Потом снова предложил съездить в приют. Я отговорилась тем, что не хочу показывать себя детям в таком виде. Он и сам видел, что мне с трудом удается удерживать себя в рамках этой реальности.
- Может, в парк хочешь? – спросил его сиятельство.
С этим я согласилась. И вновь дорога привела все в ту же беседку, и снова я сидела здесь до темноты. Найяр сидел радом. К нему прибегали с докладами, он уходил, возвращался, а я все сидела и смотрела на увядающую природу, еще зеленую, как глаза Ру…
- Госпожа, - я еле вытянула себя из омута и взглянула на Хэрба. – Я принес вам теплый плед и ужин.
- Спасибо, Хэрб, - блекло улыбнулась я.
Он присел рядом, вручил мне глиняную миску, в которой, будто насмешка над простотой, лежала изящная серебряная ложка. Юноша укрыл мне колени теплым пледом и замер рядом, ожидая, когда я начну есть.
- Совсем остынет, - напомнил он, и я вздрогнула, пролив немного мясной подливы на себя.
- Ну, вот, испортили такое красивое платье, - ворчал Хэрб, оттирая платком пятна. – Горе вы мое. Честное слово, Сафи, вы как маленькое дитя. Может, вам слюнявчик повязать?
Я удивленно взглянула на него, так себе этот юноша еще не позволял со мной разговаривать. А Хэрб все ворчал, отчитывал меня, грозил пальцем.
- Хэрб, я твоя хозяйка, - возмутилась я.
- Не вижу я тут никакой хозяйки. – Нагловато заявил он. – Дите беспомощное вижу, моей тарганны Сафи, нет. Так что терпи, маленькая грязнуля. Поросенок, настоящий поросенок, - парень не желал останавливаться, и я обиделась.
Вот просто взяла и надулась, показывая всем своим видом, что он ведет себя неправильно, фамильярно и нагло. А через минуту поняла, что Хэрб заставил меня почувствовать первую эмоцию со вчерашнего дня.
- Давай, давай, хрюшка, ешь, а то сам кормить буду, - грозно велел юноша.
Я послушно сунула в рот маленький кусочек уже остывшего мяса и почувствовала его вкус. И уже вскоре стучала ложечкой об дно миски под одобрительное хмыканье своего помощника.
- Так-то лучше, - важно кивнул парень. – Домой?
- Не пойду, - я мотнула головой.
- Может, позанимаетесь со мной? – вкрадчиво спросил Хэрб. – Третий день плюете на мое воспитание.
- Хорошо, что ты на мое питание не плюешь, - невольно улыбнулась я.
- Кто вам сказал? – и на лице парня расцвела такая нахальная ухмылка, что я вскочила, роняя плед.
- Что? Хэрб, фу, это мерзко! А ну иди сюда, паршивец!
Он еще некоторое время подначивал меня и, наконец, сорвался на бег, весело хохоча и уворачиваясь от прута, который мне спешно срезал один из наемников.
- Я пошутил, Сафи, пошутил! – кричал парень, петляя по парку, как заяц – Я бы никогда… Ай!
Моя охрана была опытней в деле погони. Дьол перехватил Хэрба, согнул его легким движением руки и сдавил голову коленями.
- Бейте, - кивнул наемник.
Замахнувшись, я сразу опустила руку.
- Не могу бить паршивца, - изумленно произнесла я.
- И не надо, - подал голос парень с задней стороны наемника.
- Я могу, - Дьол отнял у меня прут и пару раз с оттяжкой ударил Хэрбета.
- Оуо, - взвыл мой помощник.
Я обошла его со стороны головы, присела на корточки и заглянула в глаза. Затем обняла лицо ладонями и прошептала:
- Ты самый лучший друг, который у меня когда-либо был, Хэрб, - после поцеловала его в щеку, и мальчишка потребовал:
- Бей еще, Дьол. Если наша тарганна Сафи так будет меня жалеть, я вытерплю еще сотню твоих ласковых шлепков.
- Ласковых?! – взревел наемник.
- Отпусти! – крикнула я раньше, чем зад моего помощника не превратился в кровавое мясо.
Дьол выпустил голову Хэрба из плена, и он тут же попал под пару оплеух и один пинок от оставшихся охранников. Юноша жалобно посмотрел на меня, и я не удержалась от смешка.
- Ну, иди, пожалею.
- А меня? – появившуюся легкость и даже веселье, как ветром сдуло при звуках этого голоса.
Хэрб поклонился мне, я отпустила его. Наемники разошлись от меня подальше. Улыбка, мелькнувшая была на герцогских губах, померкла.
- Идем спать, - велел он, мрачно глядя на меня.
- Я буду спать…
- Со мной, - отчеканил Найяр, и я уныло побрела следом.
В покоях он первым ушел в умывальню, а, когда вышел, ненадолго приник губами к моим волосам и ласково шепнул:
- Спокойной ночи, мое сокровище.
Лег и, кажется, уснул. Я подошла к дверям, дернула их и поплелась к постели. Двери оказались закрыты. Зайдя в умывальню, я обнаружила вторую лохань с теплой водой. Отлично, обо всем позаботился. Усмешка на мгновение искривила мои губы. Нашла я и приготовленную ночную рубашку. Неожиданно мне на талию легли мужские ладони.
- Совсем забыл, прости, - сказал он, целуя меня в висок, и шнуровка на платье ослабла – Дальше сама?
- Да, - ответила я, делая шаг в сторону. – Най, - герцог остановился в дверях и выжидающе посмотрел. – Если снова запрешь двери, я выйду в окно.
- Третий этаж, - напомнил Найяр.
- Вот об этом я и говорю, - кивнула я и потеряла к нему интерес.
Он что-то пробурчал себе под нос, а вскоре я услышала, как скрипнула кровать под телом герцога. Закончив с омовением, я переоделась и тоже легла, максимально отодвинувшись к краю. Двери в наши покои на следующую ночь были открыты…
* * *
Следующий день был похож на предыдущий. Найяр сам разбудил меня перед проклятым завтраком, снова хотел ухаживать за мной лично, но мы были в общих покоях, потому я его выгнала, предпочтя Габи. Сегодня держать себя в руках было сложней. Растормошивший меня вчера Хэрб, разбудил и острую неприязнь к герцогу. Я даже отказалась идти на большой завтрак, лишь бы не видеть его. И в кабинет с ним не пошла.
Отнекивалась всеми силами, чтобы только не остаться наедине. Герцог перемены заметил. Он злился, но держал себя в руках. Вдобавок, сегодня опять притащили свадебное платье. Мне смотреть на него было тошно, не то, что примерять. Оно было красивым, еще красивей, чем мое первое платье, сшитое для свадьбы с Ру, но я возненавидела его роскошь с первого взгляда.
- Прочь! – закричала я, выталкивая портного за дверь. – И эту тряпку забирай! Не надену, никогда не надену! Проводите тара до выхода из дворца, - уже спокойней велела я своим охранникам, сдувая со лба выбившуюся прядь.
Но вскоре вернулся герцог, подталкивая впереди себя оскорбленного портного. Платье полетело в меня.
- Одевай, - отрывисто велел Найяр.
- Не хочу, - я упрямо поджала губы и теперь мерилась с ним яростными взглядами.
- Плевать, одевай! – рявкнул герцог.
Я всхлипнула и бессильно опустилась на кресло.
- Тебе всегда на меня плевать. На меня и мои желания, - тихо сказала я.
- Вон, - теперь велел он портному. – Потом придешь.
Затем подошел ко мне и опустился на колени, приподнимая мою голову.
- Может, позвать Лаггера? – спросил он.
- Мне больше некого вырезать, - холодно усмехнулась я.
- Ну, хватит! – неожиданно заорал Найяр. – Хватит! Ты его даже не видела, на руках не держала, не чувствовала его шевеления. Ты даже привыкнуть к нему не успела! У нас еще будут дети, много! Хочешь десять? Будет десять. Если тебе от этого будет хорошо, можешь рожать каждый год, только хватит меня казнить за того, о ком ты всего лишь догадывалась!
- А Ру ты казнил, хотя тоже только догадывался, что он предал. В том письме не было ни слова о том, что мой муж передал какие-то сведения. Он просто просил убежища для нас с ним и присягал на верность. Каждый имеет право на приобретение нового дома. Ру хотел его в Гаэлдаре, - с вызовом воскликнула я.
- Он мне присягал! Клятвоотступничество – уже предательство, но он передавал сведения, - все еще на повышенных тонах продолжал герцог.
- Покажи доказательства! – выкрикнула я ему в лицо. – Ты просто убил моего мужа!
- Я твой муж! Я твоему отцу давал клятву, что хочу жениться, а не взять постельной игрушкой! – прокричал Найяр, а я отпрянула.
- Какую клятву? – потрясенно спросила я.
- Такую, - рявкнул его сиятельство. – На второй год моих ухаживаний, когда поползли первые слухи, твой отец явился ко мне. Краснел, бледнел, но потребовал, чтобы я оставил тебя в покое, потому что страдает твоя репутация, репутация семьи и семьи твоего жениха. Тогда я поклялся ему на Священной Книге, что не желаю рушить твою репутацию, надругаться или обмануть. Уже тогда я был от тебя без ума, и подтвердил таргу Линнару, что готов взять тебя в законные супруги. Только после этого он успокоился. – Тогда-то родители и начали прохладно относиться к Руэри и его семье… - Мне надо было сразу отвести тебя в храм, тогда бы ты быстрей смирилась и уже родила мне детей. Но мне вдруг взбрела в голову блажь, что ты должна сначала полюбить меня, привыкнуть. Чтобы перед алтарем твои глаза сияли. Но тебе всегда было плевать на мои подарки, на мои ухаживания, на то, что я только что на голове перед тобой не ходил. Только и слышал: «Ру скоро вернется, Ру мне верит, я люблю Ру, Ру любит меня». Только Ру, Ру, Ру, проклятый Ру! Никогда, ни одной женщине я не позволял управлять собой. А с тобой боялся лишний раз посмотреть неправильно. И что? Что, любимая? Опять Ру, Ру, Ру! Когда была последняя война, бесы меня задери, я так соскучился, что решил – все, хватит! Вернусь и заберу. Но тут мне навязали эту унылую рыбину с душой гадюки. Ты не представляешь, как я бесился, что не могу ничего сделать. Тогда я был бессилен. Единственное, что мне удалось, это выторговать условие, что приданое бриатаркской вороны останется у меня в любом случае, даже после развода. Донесения моих шпионов о руде, которую за столько лет не обнаружили бриты стали единственным, что хоть как-то порадовало. И тогда я стал думать, как мне увернуться от нежеланного брака. И пока я маялся, явилась ты с напоминанием о моем неосмотрительном обещании. А я ведь так ждал тогда, что увижу в этих глаза хоть толику радости от встречи. Я бы горы свернул, но услышал опять: «Ру, свадьба, вы обещали». Если бы ты не вывела меня тогда, я бы, наверное, просто вывез невесту на охоту, а обратно привез ее труп. Но нет, взорвался, как сопливый мальчишка и поперся с ней в храм вместо охоты.
- Хватит, - я закрылась от него рукой. – Остальное я отлично знаю.
- Что ты знаешь, сокровище мое? Знаешь, что творилось у меня в душе? – усмехнулся герцог и, поймав мою ладонь, резко потянул на себя, тут же поймав в объятья. – Что ты знаешь, Сафи? – хрипло произнес он, водя губами по моей щеке. – Ты не знаешь, что я тогда чувствовал. Это была такая страшная смесь. Чувство вины за свадьбу с другой, ревность, что ты будешь принадлежать другому, ярость, что уже ничего не изменить, ненависть ко всему миру, что заставили потерять единственное, что было ценно мне в этой жизни. И страх, Сафи, дикий страх от осознания, что возможно сломаю тебя, потому что не смогу отпустить, не смогу отказаться, - заканчивал он уже шепотом. Дыхание мужчины щекотало висок, шевелило волоски и вызывало чувство острого неприятия.
- Я тоже чувствовала, Най, - ответила я. – Я столько всего чувствовала. Тягость от твоей страсти, страх, что ты навредишь Руэри, надежду, что однажды ты остынешь и потеряешь интерес. Только однажды я испытала к тебе чувство нежности, но ты вырезал из меня эту нежность вместе с моим ребенком. Я уже никогда не смогу забыть всего произошедшего, никогда не смогу простить. Отпусти, прошу…
- Никогда – вечность. Ни ты, ни я не имеем к ней никакого отношения. Так что, будь любезна, не бери на себя лишнего, - со злой насмешкой проговорил герцог. – Не захочешь мерить платье, натяну сам, силой. Мне уже терять нечего. И я слишком долго ждал этого события. – Сказав это, он оттолкнул меня и направился к дверям.
- Я займу другие покои, - крикнула я ему вслед.
- Занимай. Через месяц все равно спать будешь со мной рядом, - бросил он через плечо.
Следом за герцогом из покоев выбежала и я. Оставаться здесь, хоть на минуту, я не собиралась. И первым делом выбрала самые удаленные от него покои, которые находились в другом крыле, противоположном тому, где последнее время жила покойная герцогиня. Габи уже металась, готовя их для меня. Хэрб пригнал еще слуг ей в помощь. Я усмехнулась, представив какие сплетни пойдут по дворцу. Сначала заметное охлаждение, теперь и вовсе переселили. Если честно, мне было глубоко и от души наплевать. Мне нужно было продержаться еще четыре дня. Что я буду делать после, я не знала, но там придумаю, потому что поводок ослабнет.
Оставив слуг, я спустилась вниз, задумалась и попросила Хэрба принести мой плащ. Пока мы с наемниками ждали возвращения юноши, открылась парадная дверь, и я обернулась, чтобы посмотреть, кто вошел.
- Моя госпожа, - услышала я радостное восклицание и охнула.
- Эбер! Вы? Я не ожидала, что вы так быстро вернетесь, - говорила я, глядя, как главный казначей целует мою руку.
- Меня призвал его сиятельство. Что-то мой приемник намудрил, я еще толком не знаю, - ответил он, жадно разглядывая меня.
- Военор! – окрик герцога сверху заставил нас обоих вздрогнуть. – Хватит слюнявить руку моей жены, я не для этого вас вызывал.
- Жены? – глаза казначея стали заметно больше. – Но как?...
- Ох, Эбер, - прошептала я, отступая. – Вас ждут. Думаю, все новости вы узнаете достаточно быстро.
Тарг Военор поклонился и уже отходил от меня, когда я подумала, что вот же он, вот тот самый казначей, которому я смогу доверять! Или он посоветует мне надежного человека, который будет переводить мои деньги приюту так, чтобы это оставалось тайной.
- Эбер, мне нужно будет с вами поговорить, - негромко произнесла я, глядя, как Найяр отходит от перил лестницы.
- Вы знаете, где меня найти, - так же тихо ответил мужчина и поспешил к своему повелителю.
На лестнице казначей столкнулся с Хэрбом. Юноша поклонился, Военор кивнул.
- Куда пойдем? – спросил мой помощник, сбегая со ступенек.
- В парк, - ответила я. – Больше некуда.
- А приют? Дети вас быстро от всех хворей вылечат, - улыбнулся парень.
- Нет, - я отрицательно покачала головой.
- Почему? – Хэрб внимательно посмотрел на меня.
- Потом скажу, - пообещала я, опираясь на предложенную руку.
Хэрбет некоторое время смотрел на меня, а после кивнул, соглашаясь подождать моего рассказа. Мы прошли вглубь парка, но на этот раз я не свернула к беседке, боялась вновь уйти в себя. Я направилась к фонтанчику, который был установлен Найяром специально для меня. Мы уже почти вышли к нему, когда я услышала голоса, женские голоса. Хотела уже было уйти, но заметила, как нахмурился мой помощник, а после расслышала:
- Герцог подарил…
Чуть вздернув бровь, я подкралась к ветвям, закрывавшим от меня беседующих девушек, и осторожно раздвинула их. Почему-то меня совсем не удивила та, что сейчас хвасталась небольшим перстеньком. Это была я, точней, фальшивая я. Выводит девушку на откровенность или пытается забыться с моим подобием?
