Данкир развернулся в сторону нашей половины поля, взгляды игроков и зрителей переместились уже на защитников команды диара, даже Кетдил отбежал на пару шагов, чтобы лучше видеть шар, но удар последовал в обратную сторону, и шар подкатился под клюшку Эйнора, уже стоявшего позади. Неожиданность обратной передачи подарила пару свободных секунд племяннику моего супруга, и он использовал их с пользой, закрутив шар на Вальдора. Тот занимал удачное положение рядом с ближней десятиочковой лункой, и ему хватило несильного удара, чтобы шар закатился в воротца.
— Десять очков! — произнес младший Кетдил.
— Неплохая заготовка, — отметила агнара Бьярти. — Поглядим, что будет дальше. Наши мужья по-прежнему впереди.
— Это трефаллен, — философски произнесла агнара Данкир и сделала глоток чая. — В этой игре возможен перелом в любой момент.
— Поглядим, — отозвалась агнара Кетдил.
— Иного нам и не остается, — усмехнулась агнара Вальдр, и я поняла, что ее голос мне неприятен. Однако я ничем не показала своей только что возникшей неприязни.
И следующий розыгрыш закончился удачным ударом команды младшего Альдиса, принесшим им еще десять очков. Разрыв медленно сокращался, и энтузиазм в рядах дам поутих.
— Розыгрыш!
Шар вновь был на нашей половине поля, но вот агнар Бьярти делает отчаянный рывок, едва не отталкивая Тагнилса, и маленький снаряд вылетает к нашим нападающим. Его сиятельство скользнул в движении, больше напоминавшем танцевальное па, перекинул клюшку в левую руку и оттолкнул шар к Вердису. И муж Ларси не подвел. Он повел шар, обрабатывая его то одной стороной клюшки, то другой, не давая толком дотронуться до него Эйнору, несильно ударил, прокатив у младшего Альдиса между ног, вытащил клюшкой шар под удар, и…
— Восемь очков!
— Итого, семьдесят шесть против тридцати пяти, — довольно потерла руки агнара Кетдил.
— Еще не сто, — невозмутимо ответила агнара Тагнилс.
— И тем не менее, — упрямо возразила агнара Кетдил.
Я встала со своего места и отошла за границу навеса. Кровь, поутихшая после перерыва на совещание, снова набирала бег, и усидеть на месте оказалось сложно. Вскоре ко мне присоединилась Карли. Я улыбнулась ей и взяла за руку, вновь устремив взор на поле.
— Ох, Богиня! — вскрикнула я, наблюдая разгорающуюся борьбу.
Четверо мужчин перехватывали друг у друга шар, не давая ни выкинуть его на вторую половину поля, не подойти к лунке. Я сжала пальцы юной агнары Кетдил, вытянула шею и даже притопывала ногой, когда шар вновь и вновь переходил к Эйнору и агнару Данкиру.
— Ну же, ну! — вырвалось у меня, когда Аристан извернулся и все-таки увел шар.
Он стремительно приближался к пятидесятиочковой лунке. Приостановился, придерживая шар, ударил, и снаряд покатился к цели. Я закусила костяшку пальца, все затаили дыхание, ожидая. И вдруг Эйнор бросил тело вперед, растянулся на земле, вытянув перед собой клюшку…
— Не достанет, — выдохнула агнара Кетдил.
— Достал, — с нескрываемым удовлетворением отозвалась агнара Тагнилс. — Каков молодец.
— Чудесный молодой человек! — воскликнула агнара Данкир.
— Хорош, — поддержала агнара Вальдр.
Я пожала плечами и с досадой фыркнула. Мне Эйн сейчас вовсе не казался чудесным. Я смотрела на поле, где за шаром мчался Данкир, мой супруг и Вердис вдруг замерли, не спеша вступать в борьбу. А через мгновение стало понятно их бездействие, когда шар, сбитый с траектории младшим Альдисом, выкатился за пределы поля, и клюшка Данкира дотронулась до него, когда было уже поздно.
— Проклятье! — рыкнул Эйн, стукнув клюшкой по земле. — Это еще не конец!
— Разумеется, мой мальчик, — донесся до меня голос супруга. — Однако до него уже недалеко.
— Мы будем царапаться и кусаться, — с широкой улыбкой ответил его племянник.
— До весны еще далеко, а коты завывают, — насмешливо произнес Аристан. — Преждевременные песни.
— Коты поют о любви, дядюшка, а для нее, как известно, любое время года подходит, — Эйнор ухмыльнулся и вдруг повернулся в нашу с Карли сторону.
Агнара Кетдил в это время отвернулась, разговаривая с матушкой, и взгляд младшего Альдиса достался мне одной.
— Когда любвеобильность котов начинает мешать им, животных лишают интереса к любви при помощи умелого ветеринара, — холодно произнес диар и вдруг сделал шаг вперед, перехватывая подкатившийся шар.
Эйн догнал его сиятельство, попытался забрать шар, но Аристан закрыл собой свою добычу и все-таки забросил, однако шар прошел мимо лунки.
Младший Альдис хмыкнул и ответил дядюшке:
— Если дело касается чужой кошки, то конечно. Но ведь у кота может появиться и своя. Неужто его стоит лишать упоительных радостей из-за того, что ветеринару показалось, что несчастное животное поет свои песни под его окнами?
— Коту следует лучше выбирать окна, и тогда ветеринар даже побалует его блюдечком молока, — усмехнулся Аристан.
— Благородные д’агнары! — возмущенно воскликнул агнар Вердис. — Игра еще не закончилась.
Дядя с племянником переглянулись, обменялись кривоватыми улыбками и полностью переключились на игру. Однако сейчас шар находился на нашей половине поля, и борьба за него закончилась неожиданно и досадно.
— Пятьдесят очков! — провозгласил младший Кетдил и одарил укоризненным взглядом своего папеньку.
— И вот мы уже впереди, — рассмеялся Эйн.
— Игра еще не закончилась, — напомнил диар племяннику его же слова.
— У нас восемьдесят пять, у вас семьдесят шесть, — подмигнул младший Альдис.
— Тем интересней, — невозмутимо ответил Аристан.
За моей спиной оживились дамы из противоборствующего лагеря, начав весело переговариваться. Я обернулась, поймала мрачноватый взгляд агнары Бьярти и улыбнулась ей.
— Кое-кто переезжает подальше от супружеской спальни, — возвестила женщина. — Как только вернемся домой, так и переедет.
— Однако вы жестоки, — хмыкнула повеселевшая агнара Данкир.
— По поступкам и расплата, — фыркнула Тильдис Бьярти.
— Это всего лишь игра, — улыбнулась я.
— Дорогая моя… — начала было агнара Бьярти, но прикрыла рот ладонью, кашлянула и начала заново, сменив тон с покровительственно-небрежного на вежливо-обходительный: — Ваше сиятельство, вы несомненно правы, однако лень и разгильдяйство должны быть наказаны даже в таком случае, ибо придет время, и сии огрехи будут иметь место в более важном и насущном. Переедет, чтоб глаза мои его не видели, — закончила женщина ворчливо.
— В каждой семье свои порядки, — ответила я, обозначив улыбку. — Остается только посочувствовать агнару Бьярти. Однако спорить с вами не буду.
— Благодарю, — с достоинством склонила голову Тильдис.
— Десять очков! — донесся до меня голос младшего Кетдила, и мы с дамами охнули, дружно устремив взгляд на доску, где лакей записывал десять очков на счет нашей команде.
— На очко впереди, — отметила Карли. — Осталось совсем немного.
— Ну, теперь начнется, — потерла руки агнара Тагнилс.
Она поднялась со своего места и встала рядом со мной. Вскоре почти все дамы стояли подле нас. Но не прошло и пяти минут, как я перестала их замечать, полностью отдавшись своим переживаниями. Агнара Тагнилс была права, страсти на поле накалялись. Мне даже показалось, что стало теплей. Мужчины отдались игре со всем своим пылом, сражаясь за шар, словно от этого зависела, если не жизнь, то немалые деньги точно. Однако никаких ставок и наград победителю не предусматривалось, и азарт, охвативший наших мужчин, был чист, как капля утренней росы.
Я смотрела на своего мужа и совсем не узнавала сдержанного диара. Он в эти минуты скорей напоминал Эйна своей бесшабашной улыбкой, мальчишеским блеском серых глаз и остротами на грани приличий, которыми он обменивался с остальными участниками игры. Его сиятельство взлохматил себе волосы, когда шар умчался на нашу половину поля. На щеках моего мужа играл румянец, и казалось, годы сами собой покидают его с каждой новой минутой. Никогда еще дядя и племянник не были так похожи друг на друга, как во время этих последних минут игры в трефаллен. И я поймала себя на мысли, что уже не столько слежу за состязанием, сколько любуюсь собственным супругом.
— Ну до чего же хорош, — вдруг услышала я и обернулась, ревниво глядя на агнару Тагнилс. — Д’агнар Эйнор невероятно пригож, и как самоотвержен!
Пожав плечами, я посмотрела на Эйна, пожала плечами снова и уже не сводила взгляда с диара, восторгаясь каждым его движением, словом, взглядом… Богиня, да я просто превратилась в свечу, тающую от огонька, безжалостно выжигавшего ее нутро. Невероятное чувство! Задохнувшись, я схватилась за грудь.
— Вам дурно? — спросила меня с тревогой Карли.
— Какая вы впечатлительная, ваше сиятельство, — агнара Тагнилс сдержано улыбнулась. — В молодости все воспринимается острее.
— Пять очков! – и вновь пополнился счет команды диара.
— Быть может, вам присесть? — заботливо поинтересовалась агнара Данкир.
— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Благодарю вас за заботу, дамы, однако я чувствую себя замечательно.
От меня отстали, и я вновь предалась своему любованию, отмечая лишь краем сознания, что счет уже составляет девяносто один — восемьдесят пять. А потом пошел дождь, настоящий ливень. Минуту назад никто даже не подозревал, что природа подготовила такой сюрприз, но вдруг с неба хлынуло, и дамы едва успели спрятаться обратно под навес.
— Они же вымокнут до нитки, — не скрывая тревоги, воскликнула я, видя, что игра не остановилась.
— Разве можно обуздать расшалившихся мальчишек, — с улыбкой ответила агнара Кетдил. — Будем отогревать после.
Земля быстро превратилась в скользкую кашу, и первым поскользнулся несчастный агнар Бьярти, умудрившись толкнуть шар в собственные ворота.
— Каков увалень! — с негодованием воскликнула его супруга. — Решительно не желаю на это смотреть.
Женщина развернула стул и села спиной к полю. Однако на этом падения не закончились. Следующим упал агнар Вальдр, да так неудачно, что повредил руку. Он попытался играть одной рукой, но из этого ничего хорошего не вышло, и мужчина покинул поле. Следом за ним вышел из игры и агнар Вердис, дабы уравновесить составы команд. Муж Ларси был несколько раздражен поворотом событий, но, переговорив с диаром, сам решил уйти с поля. И теперь разыгрывающие уже не имели права покидать разделительную линию, оставляя защиту и нападение один на один.
После досадного недоразумения, произошедшего по несознательной вине агнара Бьярти, счет составил девяносто один — девяносто три. Все затаили дыханием, и женщины, и мужчины, покинувшие поле.
— Розыгрыш!
Данкир и Кетдил сцепились, но удача оказалась на стороне команды младшего Альдиса, и шар плюхнулся между Тагнилсом и Бьярти.
— Берт, давай! — заорала вдруг агнара Тагнилс. — Загони шар в лунку!
— Ясно, — скептически произнесла агнара Бьярти. — Моему растяпе повезло.
Даже я обреченно вздохнула, готовая к последнему удару Тагнилса, но агнар Бьярти вдруг выкатился по грязи на коленях наперерез чужому нападающему и с силой ударил по шару. Он взвился вертикально в воздух, а приземлился с громким шлепком уже на чужой половине поля. И оба Альдиса, оставшиеся один на один, бросились к нему. Клюшки ударились друг о друга, словно скрестившиеся шпаги. Грязные брызги из-под ног летели в разные стороны, мужчины закрывали шар друг от друга, толкались плечами, упорно отстаивая свое право на удар. Мне вдруг вспомнились слова мужа, сказанные еще до свадьбы: «Не люблю проигрывать», — и я подумала, что ему противостоит такой же Альдис, который явно также не любит проигрывать, и теперь борьба шла уже без шуток.
Эйнор что-то говорил дяде, но из-за гула дождя слов толком не было слышно. Аристан вскинул на племянника глаза, отвлекся, и Эйн увел у него шар. Однако по грязи и слякоти шар уже не мог катиться с прежней легкостью, и диар снова перехватил инициативу. Младший Альдис тут же бросился за ним. Противники оказались к нам лицом, и я увидела, как плотно поджаты губы моего мужа. Он был сосредоточен, даже упрям. Выражение лица Эйна мало чем отличалось, и родственники продолжали борьбу за шар, уже не переговариваясь.
— Я сейчас упаду в обморок, — вдруг простонала агнара Бьярти.
Я даже не заметила, когда она развернулась и теперь неотрывно следила за борьбой двух д’агнаров. Женщина вцепилась в плечо агнары Данкир, и та зашипела:
— Тильдис-с-с…
Но агнара Бьярти, кажется, даже не обратила внимания. Она закусила губу и, вытянув шею, смотрела на то, как оба Альдиса мечутся посреди чужой половины поля, перехватывая друг у друга инициативу. Но вот Аристан резко развернулся, взметнув ногами грязь, ударил шар клюшкой и бросился следом, не давая племяннику обойти себя. И Эйн прыгнул. Кинулся под ноги дяде, снова пытаясь сбить траекторию шара. Диар перепрыгнул племянника, выставил клюшку, мешая шару сбиться со своего пути, подтолкнул, и игровой снаряд влетел под воротца.
— Десять очков! — провозгласил юный Кетдил, прошлепав по лужам и заглянув под мешковину.
— Протестую! — воскликнул Эйн. — Шар не в лунке.
— В лунку затекла вода, и когда я заглянул, шар находился на краю лунки, с внутренней стороны, — с достоинством ответил юноша.
— Агнар Кетдил, вы подсуживаете вашему папеньке, — горячась, продолжил спор младший Альдис.
— Вы хотите меня оскорбить, д’агнар Альдис? — парнишка сжал кулаки и исподлобья взглянул на Эйна. — Безусловно, мои симпатии на стороне отца, но судил я честно. И если вы будете настаивать…
— В моем диарате дуэли запрещены, — остановил юношу Аристан. — К тому же ваш возраст, агнар Кетдил не позволяет вам бросаться ответными обвинениями. Однако я подтверждаю ваши слова, шар выплыл на край лунки.
— Разумеется, подтверждаете, — ядовито ответил его племянник. — Это в ваших интересах.
— Эйн, ты желаешь оспорить мои слова? — надменно спросил диар. — Или пытаешься обвинить меня во лжи?
Младший Альдис поджал губы, тряхнул головой и стремительно покинул поле.
— Благородные агнары, благодарю вас за игру, — склонил голову Аристан.
Мужчины ответили аплодисментами, которые поддержали и мы, зрители. После участники игры в трефаллен направились под навес, где заботливые жены уже подхватили покрывала, чтобы закутать своих промокших мужей, а лакеи разливали вино. Я последовала примеру более опытных женщин и распахнула свое покрывало навстречу диару. Однако супруг, подходивший ко мне с улыбкой, остановил меня жестом и строго сказал:
— Я крепче, чем вы думаете. Накиньте на себя. Вскоре азарт сойдет на нет, и вы ощутите прохладу. После меня это покрывало будет уже ни на что негодно.
Я оценила взглядом грязное сиятельство, у которого даже на породистом лице чернели полосы, словно кто-то возил по нему пальцами. Впрочем, грязные брызги виднелись даже на волосах, об одежде говорить не стоило вовсе. Не удержавшись от смешка, я ответила:
— Какой заботливый поросенок.
Диар отдал свою клюшку подоспевшему лакею и склонил голову к плечу.
— Ваше сиятельство что-то сказали? — осведомился мой супруг.
— Несомненно, — важно кивнула я, подступая к нему с покрывалом.
Аристан сделал шаг назад, продолжая сверлить меня пристальным взглядом.
— Вы, кажется, как-то назвали меня…
— Ваш слух вас не обманул, — согласилась я, вновь приближаясь к мужу.
— Повторите, — потребовал чумазый, но по-прежнему сиятельный диар.
— Десять очков! — произнес младший Кетдил.
— Неплохая заготовка, — отметила агнара Бьярти. — Поглядим, что будет дальше. Наши мужья по-прежнему впереди.
— Это трефаллен, — философски произнесла агнара Данкир и сделала глоток чая. — В этой игре возможен перелом в любой момент.
— Поглядим, — отозвалась агнара Кетдил.
— Иного нам и не остается, — усмехнулась агнара Вальдр, и я поняла, что ее голос мне неприятен. Однако я ничем не показала своей только что возникшей неприязни.
И следующий розыгрыш закончился удачным ударом команды младшего Альдиса, принесшим им еще десять очков. Разрыв медленно сокращался, и энтузиазм в рядах дам поутих.
— Розыгрыш!
Шар вновь был на нашей половине поля, но вот агнар Бьярти делает отчаянный рывок, едва не отталкивая Тагнилса, и маленький снаряд вылетает к нашим нападающим. Его сиятельство скользнул в движении, больше напоминавшем танцевальное па, перекинул клюшку в левую руку и оттолкнул шар к Вердису. И муж Ларси не подвел. Он повел шар, обрабатывая его то одной стороной клюшки, то другой, не давая толком дотронуться до него Эйнору, несильно ударил, прокатив у младшего Альдиса между ног, вытащил клюшкой шар под удар, и…
— Восемь очков!
— Итого, семьдесят шесть против тридцати пяти, — довольно потерла руки агнара Кетдил.
— Еще не сто, — невозмутимо ответила агнара Тагнилс.
— И тем не менее, — упрямо возразила агнара Кетдил.
Я встала со своего места и отошла за границу навеса. Кровь, поутихшая после перерыва на совещание, снова набирала бег, и усидеть на месте оказалось сложно. Вскоре ко мне присоединилась Карли. Я улыбнулась ей и взяла за руку, вновь устремив взор на поле.
— Ох, Богиня! — вскрикнула я, наблюдая разгорающуюся борьбу.
Четверо мужчин перехватывали друг у друга шар, не давая ни выкинуть его на вторую половину поля, не подойти к лунке. Я сжала пальцы юной агнары Кетдил, вытянула шею и даже притопывала ногой, когда шар вновь и вновь переходил к Эйнору и агнару Данкиру.
— Ну же, ну! — вырвалось у меня, когда Аристан извернулся и все-таки увел шар.
Он стремительно приближался к пятидесятиочковой лунке. Приостановился, придерживая шар, ударил, и снаряд покатился к цели. Я закусила костяшку пальца, все затаили дыхание, ожидая. И вдруг Эйнор бросил тело вперед, растянулся на земле, вытянув перед собой клюшку…
— Не достанет, — выдохнула агнара Кетдил.
— Достал, — с нескрываемым удовлетворением отозвалась агнара Тагнилс. — Каков молодец.
— Чудесный молодой человек! — воскликнула агнара Данкир.
— Хорош, — поддержала агнара Вальдр.
Я пожала плечами и с досадой фыркнула. Мне Эйн сейчас вовсе не казался чудесным. Я смотрела на поле, где за шаром мчался Данкир, мой супруг и Вердис вдруг замерли, не спеша вступать в борьбу. А через мгновение стало понятно их бездействие, когда шар, сбитый с траектории младшим Альдисом, выкатился за пределы поля, и клюшка Данкира дотронулась до него, когда было уже поздно.
— Проклятье! — рыкнул Эйн, стукнув клюшкой по земле. — Это еще не конец!
— Разумеется, мой мальчик, — донесся до меня голос супруга. — Однако до него уже недалеко.
— Мы будем царапаться и кусаться, — с широкой улыбкой ответил его племянник.
— До весны еще далеко, а коты завывают, — насмешливо произнес Аристан. — Преждевременные песни.
— Коты поют о любви, дядюшка, а для нее, как известно, любое время года подходит, — Эйнор ухмыльнулся и вдруг повернулся в нашу с Карли сторону.
Агнара Кетдил в это время отвернулась, разговаривая с матушкой, и взгляд младшего Альдиса достался мне одной.
— Когда любвеобильность котов начинает мешать им, животных лишают интереса к любви при помощи умелого ветеринара, — холодно произнес диар и вдруг сделал шаг вперед, перехватывая подкатившийся шар.
Эйн догнал его сиятельство, попытался забрать шар, но Аристан закрыл собой свою добычу и все-таки забросил, однако шар прошел мимо лунки.
Младший Альдис хмыкнул и ответил дядюшке:
— Если дело касается чужой кошки, то конечно. Но ведь у кота может появиться и своя. Неужто его стоит лишать упоительных радостей из-за того, что ветеринару показалось, что несчастное животное поет свои песни под его окнами?
— Коту следует лучше выбирать окна, и тогда ветеринар даже побалует его блюдечком молока, — усмехнулся Аристан.
— Благородные д’агнары! — возмущенно воскликнул агнар Вердис. — Игра еще не закончилась.
Дядя с племянником переглянулись, обменялись кривоватыми улыбками и полностью переключились на игру. Однако сейчас шар находился на нашей половине поля, и борьба за него закончилась неожиданно и досадно.
— Пятьдесят очков! — провозгласил младший Кетдил и одарил укоризненным взглядом своего папеньку.
— И вот мы уже впереди, — рассмеялся Эйн.
— Игра еще не закончилась, — напомнил диар племяннику его же слова.
— У нас восемьдесят пять, у вас семьдесят шесть, — подмигнул младший Альдис.
— Тем интересней, — невозмутимо ответил Аристан.
За моей спиной оживились дамы из противоборствующего лагеря, начав весело переговариваться. Я обернулась, поймала мрачноватый взгляд агнары Бьярти и улыбнулась ей.
— Кое-кто переезжает подальше от супружеской спальни, — возвестила женщина. — Как только вернемся домой, так и переедет.
— Однако вы жестоки, — хмыкнула повеселевшая агнара Данкир.
— По поступкам и расплата, — фыркнула Тильдис Бьярти.
— Это всего лишь игра, — улыбнулась я.
— Дорогая моя… — начала было агнара Бьярти, но прикрыла рот ладонью, кашлянула и начала заново, сменив тон с покровительственно-небрежного на вежливо-обходительный: — Ваше сиятельство, вы несомненно правы, однако лень и разгильдяйство должны быть наказаны даже в таком случае, ибо придет время, и сии огрехи будут иметь место в более важном и насущном. Переедет, чтоб глаза мои его не видели, — закончила женщина ворчливо.
— В каждой семье свои порядки, — ответила я, обозначив улыбку. — Остается только посочувствовать агнару Бьярти. Однако спорить с вами не буду.
— Благодарю, — с достоинством склонила голову Тильдис.
— Десять очков! — донесся до меня голос младшего Кетдила, и мы с дамами охнули, дружно устремив взгляд на доску, где лакей записывал десять очков на счет нашей команде.
— На очко впереди, — отметила Карли. — Осталось совсем немного.
— Ну, теперь начнется, — потерла руки агнара Тагнилс.
Она поднялась со своего места и встала рядом со мной. Вскоре почти все дамы стояли подле нас. Но не прошло и пяти минут, как я перестала их замечать, полностью отдавшись своим переживаниями. Агнара Тагнилс была права, страсти на поле накалялись. Мне даже показалось, что стало теплей. Мужчины отдались игре со всем своим пылом, сражаясь за шар, словно от этого зависела, если не жизнь, то немалые деньги точно. Однако никаких ставок и наград победителю не предусматривалось, и азарт, охвативший наших мужчин, был чист, как капля утренней росы.
Я смотрела на своего мужа и совсем не узнавала сдержанного диара. Он в эти минуты скорей напоминал Эйна своей бесшабашной улыбкой, мальчишеским блеском серых глаз и остротами на грани приличий, которыми он обменивался с остальными участниками игры. Его сиятельство взлохматил себе волосы, когда шар умчался на нашу половину поля. На щеках моего мужа играл румянец, и казалось, годы сами собой покидают его с каждой новой минутой. Никогда еще дядя и племянник не были так похожи друг на друга, как во время этих последних минут игры в трефаллен. И я поймала себя на мысли, что уже не столько слежу за состязанием, сколько любуюсь собственным супругом.
— Ну до чего же хорош, — вдруг услышала я и обернулась, ревниво глядя на агнару Тагнилс. — Д’агнар Эйнор невероятно пригож, и как самоотвержен!
Пожав плечами, я посмотрела на Эйна, пожала плечами снова и уже не сводила взгляда с диара, восторгаясь каждым его движением, словом, взглядом… Богиня, да я просто превратилась в свечу, тающую от огонька, безжалостно выжигавшего ее нутро. Невероятное чувство! Задохнувшись, я схватилась за грудь.
— Вам дурно? — спросила меня с тревогой Карли.
— Какая вы впечатлительная, ваше сиятельство, — агнара Тагнилс сдержано улыбнулась. — В молодости все воспринимается острее.
— Пять очков! – и вновь пополнился счет команды диара.
— Быть может, вам присесть? — заботливо поинтересовалась агнара Данкир.
— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Благодарю вас за заботу, дамы, однако я чувствую себя замечательно.
От меня отстали, и я вновь предалась своему любованию, отмечая лишь краем сознания, что счет уже составляет девяносто один — восемьдесят пять. А потом пошел дождь, настоящий ливень. Минуту назад никто даже не подозревал, что природа подготовила такой сюрприз, но вдруг с неба хлынуло, и дамы едва успели спрятаться обратно под навес.
— Они же вымокнут до нитки, — не скрывая тревоги, воскликнула я, видя, что игра не остановилась.
— Разве можно обуздать расшалившихся мальчишек, — с улыбкой ответила агнара Кетдил. — Будем отогревать после.
Земля быстро превратилась в скользкую кашу, и первым поскользнулся несчастный агнар Бьярти, умудрившись толкнуть шар в собственные ворота.
— Каков увалень! — с негодованием воскликнула его супруга. — Решительно не желаю на это смотреть.
Женщина развернула стул и села спиной к полю. Однако на этом падения не закончились. Следующим упал агнар Вальдр, да так неудачно, что повредил руку. Он попытался играть одной рукой, но из этого ничего хорошего не вышло, и мужчина покинул поле. Следом за ним вышел из игры и агнар Вердис, дабы уравновесить составы команд. Муж Ларси был несколько раздражен поворотом событий, но, переговорив с диаром, сам решил уйти с поля. И теперь разыгрывающие уже не имели права покидать разделительную линию, оставляя защиту и нападение один на один.
После досадного недоразумения, произошедшего по несознательной вине агнара Бьярти, счет составил девяносто один — девяносто три. Все затаили дыханием, и женщины, и мужчины, покинувшие поле.
— Розыгрыш!
Данкир и Кетдил сцепились, но удача оказалась на стороне команды младшего Альдиса, и шар плюхнулся между Тагнилсом и Бьярти.
— Берт, давай! — заорала вдруг агнара Тагнилс. — Загони шар в лунку!
— Ясно, — скептически произнесла агнара Бьярти. — Моему растяпе повезло.
Даже я обреченно вздохнула, готовая к последнему удару Тагнилса, но агнар Бьярти вдруг выкатился по грязи на коленях наперерез чужому нападающему и с силой ударил по шару. Он взвился вертикально в воздух, а приземлился с громким шлепком уже на чужой половине поля. И оба Альдиса, оставшиеся один на один, бросились к нему. Клюшки ударились друг о друга, словно скрестившиеся шпаги. Грязные брызги из-под ног летели в разные стороны, мужчины закрывали шар друг от друга, толкались плечами, упорно отстаивая свое право на удар. Мне вдруг вспомнились слова мужа, сказанные еще до свадьбы: «Не люблю проигрывать», — и я подумала, что ему противостоит такой же Альдис, который явно также не любит проигрывать, и теперь борьба шла уже без шуток.
Эйнор что-то говорил дяде, но из-за гула дождя слов толком не было слышно. Аристан вскинул на племянника глаза, отвлекся, и Эйн увел у него шар. Однако по грязи и слякоти шар уже не мог катиться с прежней легкостью, и диар снова перехватил инициативу. Младший Альдис тут же бросился за ним. Противники оказались к нам лицом, и я увидела, как плотно поджаты губы моего мужа. Он был сосредоточен, даже упрям. Выражение лица Эйна мало чем отличалось, и родственники продолжали борьбу за шар, уже не переговариваясь.
— Я сейчас упаду в обморок, — вдруг простонала агнара Бьярти.
Я даже не заметила, когда она развернулась и теперь неотрывно следила за борьбой двух д’агнаров. Женщина вцепилась в плечо агнары Данкир, и та зашипела:
— Тильдис-с-с…
Но агнара Бьярти, кажется, даже не обратила внимания. Она закусила губу и, вытянув шею, смотрела на то, как оба Альдиса мечутся посреди чужой половины поля, перехватывая друг у друга инициативу. Но вот Аристан резко развернулся, взметнув ногами грязь, ударил шар клюшкой и бросился следом, не давая племяннику обойти себя. И Эйн прыгнул. Кинулся под ноги дяде, снова пытаясь сбить траекторию шара. Диар перепрыгнул племянника, выставил клюшку, мешая шару сбиться со своего пути, подтолкнул, и игровой снаряд влетел под воротца.
— Десять очков! — провозгласил юный Кетдил, прошлепав по лужам и заглянув под мешковину.
— Протестую! — воскликнул Эйн. — Шар не в лунке.
— В лунку затекла вода, и когда я заглянул, шар находился на краю лунки, с внутренней стороны, — с достоинством ответил юноша.
— Агнар Кетдил, вы подсуживаете вашему папеньке, — горячась, продолжил спор младший Альдис.
— Вы хотите меня оскорбить, д’агнар Альдис? — парнишка сжал кулаки и исподлобья взглянул на Эйна. — Безусловно, мои симпатии на стороне отца, но судил я честно. И если вы будете настаивать…
— В моем диарате дуэли запрещены, — остановил юношу Аристан. — К тому же ваш возраст, агнар Кетдил не позволяет вам бросаться ответными обвинениями. Однако я подтверждаю ваши слова, шар выплыл на край лунки.
— Разумеется, подтверждаете, — ядовито ответил его племянник. — Это в ваших интересах.
— Эйн, ты желаешь оспорить мои слова? — надменно спросил диар. — Или пытаешься обвинить меня во лжи?
Младший Альдис поджал губы, тряхнул головой и стремительно покинул поле.
— Благородные агнары, благодарю вас за игру, — склонил голову Аристан.
Мужчины ответили аплодисментами, которые поддержали и мы, зрители. После участники игры в трефаллен направились под навес, где заботливые жены уже подхватили покрывала, чтобы закутать своих промокших мужей, а лакеи разливали вино. Я последовала примеру более опытных женщин и распахнула свое покрывало навстречу диару. Однако супруг, подходивший ко мне с улыбкой, остановил меня жестом и строго сказал:
— Я крепче, чем вы думаете. Накиньте на себя. Вскоре азарт сойдет на нет, и вы ощутите прохладу. После меня это покрывало будет уже ни на что негодно.
Я оценила взглядом грязное сиятельство, у которого даже на породистом лице чернели полосы, словно кто-то возил по нему пальцами. Впрочем, грязные брызги виднелись даже на волосах, об одежде говорить не стоило вовсе. Не удержавшись от смешка, я ответила:
— Какой заботливый поросенок.
Диар отдал свою клюшку подоспевшему лакею и склонил голову к плечу.
— Ваше сиятельство что-то сказали? — осведомился мой супруг.
— Несомненно, — важно кивнула я, подступая к нему с покрывалом.
Аристан сделал шаг назад, продолжая сверлить меня пристальным взглядом.
— Вы, кажется, как-то назвали меня…
— Ваш слух вас не обманул, — согласилась я, вновь приближаясь к мужу.
— Повторите, — потребовал чумазый, но по-прежнему сиятельный диар.
