— Пф-пф, — пофыркала я и рассмеялась, не сдержавшись.
В залу мы входили, всё еще сияя улыбками и глядя друг на друга. Гости стояли, негромко переговариваясь, с бокалами в руках, нарядные и неузнаваемые. В обычных бальных нарядах я заметила не так много приглашенных. Впрочем, назвать их обыкновенными было бы кощунственно. Платья сверкали великолепием и изысканностью. Но основная масса гостей была одета в маскарадные костюмы. В глаза мне сразу бросилась пышная роза, рядом с которой стояла очаровательная селянка. Развлекал их разговорами кавалер в костюме странствующего менестреля.
Чуть дальше красовалась пара, в которой я узнала героев одной из известных сказок, рядом с ними, весело улыбаясь, стоял легендарный Мон Бьёдол — известный разбойник и сердцеед из сказаний трехсотлетней давности. Мне не хватило бы времени, чтобы описать всех персонажей, которые присутствовали на нашем празднике, но могу заявить со всей ответственностью, что сам воздух был пропитан предчувствием беззаботного веселья. И я купалась в улыбках и восхищенных взглядах, направленных на нас с его сиятельством, когда мы шли по проходу, оставленному для нас сегодняшним распорядителем.
Я слышала шепотки, в которых звучали имена наших персонажей. И чье-то приглушенное: «Как же они хороши», — я тоже услышала и подняла взор на супруга, ответившего мне широкой улыбкой и лукавым подмигиванием. О, нет! Я не смутилась. Между бесприданницей агнарой Флореттой Берлуэн, потерявшейся в великолепии первого бала, дрожавшей от испуга и предчувствия гадостей, и диарой Данбьерга д’агнарой Флореттой Альдис разница была огромной. И сейчас я шла, горделиво вскинув голову, даря мимолетную улыбку гостям, на которых падал мой взгляд. Уверенная в себе и в поддержке своего супруга.
Мы остановились на середине залы, и лакей, ожидавший появления хозяев, подскочил к нам, неся на подносе два фужера с игристым вином. Аристан взял их, передал один мне, после поднял руку со своим фужером, и в зале воцарилась тишина.
— Благородные агнары, прелестные дамы, — произнес он, — мы с ее сиятельством счастливы видеть всех вас на нашем семейном празднике. Вы оказали нам честь своим появлением, мы в свою очередь обещаем, что скуке в этот вечер в нашем доме не найдется места. Так пусть же начнется праздник! И первый бокал я хочу поднять за свою возлюбленную супругу, за сиятельную диару Данбьерга д’агнару Флоретту Альдис, за встречу с которой я не устаю благодарить Мать Покровительницу. За д’агнару Флоретту!
— За ее сиятельство! — послышался ответный возглас.
— За прекрасную диару!
И вот тут я ощутила жар, приливший к щекам. Впрочем, он, скорей, случился от удовольствия, чем от смятения.
— За вас, любовь моя, — гораздо тише сказал Аристан и пригубил вино.
Я ответила ему улыбкой и поднесла фужер к губам. После этого фужеры вернулись на поднос к ожидавшему позади нас лакею, и он тут же исчез, будто растворился в воздухе. А затем грянула музыка, и диар склонил голову, приглашая меня на танец. Я присела, кокетливо спрятав взгляд под ресницами, принимая приглашение. Вновь первый танец принадлежал нам с мужем, как хозяевам вечера.
Рука Аристана легла мне на талию, моя ладонь накрыла его плечо, вторая уютно легла в широкую мужскую ладонь, я подняла взгляд и захлебнулась в сиянии серых глаз. Первый шаг, и мир растворяется, превращается в смесь разноцветных росчерков. Не остается ни людей, ни залы, только он, я и тепло ладони на моей талии, проникающее через ткань в каждую пору, растекающееся по венам, заполняющее все мое существо. И нет во мне ни страхов, ни сомнений, только всепоглощающая нежность и желание, чтобы мужчина, ведущий в меня в танце, не отпускал своих рук никогда-никогда, чтобы не отводил глаз, и чтобы на устах его всегда играла эта легкая и ласковая улыбка. Ох, Богиня, не оставь меня своей милостью, не отнимай свой щедрый дар, оставь мне нашу любовь и наше счастье…
Арис… Разве есть имя лучше имени того, кто смотрит на меня так, будто во мне сосредоточилось само мироздание, кто, вопреки всем правилам, переплетает свои пальцы с моими, давая веру в то, что он всегда будет рядом. Мой Арис…
— Фло…
Под ногами поскрипывает паркет, а мне кажется, что мы поднимаемся на волнах мелодии все выше и выше, туда, куда не проникает яркий свет люстр, где уже не слышно даже музыки, и такт шагам отстукивают наши собственные сердца. Их пламя так велико, что его хватает для того, чтобы разогнать тьму и залить все вокруг невероятным свечением счастья.
— Ох, Богиня, — выдохнула я, когда в наш маленький мир ворвалась какофония хлопков и выкриков: «Браво».
Вздрогнул и Аристан, усмехнулся и шепнул мне на ухо:
— Совсем забылся, где мы. Какое жестокое возвращение в реальность.
Он дал знак распорядителю, и последовал второй танец. Теперь к нам присоединились и другие пары. После второго танца мы покинули круг танцующих, обязанности хозяев требовали обойти гостей, обменяться с ними хотя бы парой слов, принять восхищение, выразить в ответ свое, озаботиться нуждами приглашенных, удостовериться, что люди довольны праздником, и устремиться дальше.
У многих в руках были программки вечера, где указывались все подготовленные для гостей увеселения. Особо были выделены два: благотворительный аукцион и благотворительная лотерея. Помимо этого общество ожидали живые картины, фанты, шарады, а в одной из комнат и вовсе сидела самая настоящая гадалка с волшебным шаром и картами. Разговоров о ней, кажется, было больше всего. Особенно шептались маменьки и их дочери на выданье, и после застолья, правила которого не обязывали засиживаться за столом, многие потянулись к заветным дверям.
Я бы тоже не отказалась заглянуть к гадалке, ради любопытства, но искушать судьбу не хотелось, и я решила держаться от нее подальше. Помимо благотворительных мероприятий, имелась ваза для добровольных пожертвований, куда все желающие могли положить банкноты. Лотерейные билеты были раскуплены достаточно быстро, как и заполнены списки желающих поучаствовать в аукционе. Приобщиться к деятельности благотворительного комитета, основанному самой диарой, желали многие. Мои помощницы удовлетворенно потирали руки и перемигивались со мной.
Для детей, прибывших с родителями, вновь был устроен свой праздник. Помимо столов со сладким угощением и циркачей, в этот раз развлекавших только младшую публику, были установлены горки, подвешены качели, и дети, с визгом и хохотом, предавались развлечениям. Я заглянула к ним, помахала рукой сестрицам, пожелала приятного вечера своим маленьким гостям и вернулась ко взрослым.
— Фло, — диар поднял руку, привлекая мое внимание, — я вас ищу.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Прибыл мой третий подарок, — диар сверкнул лукавым взором и увлек меня в бальную залу.
Я с любопытством огляделась, но ничего особенного не заметила. Сейчас в бальной зале народа было заметно меньше, чем в начале вечера. Люди разбрелись, стремясь насладиться предоставленными развлечениями. Все еще не поняв, чем меня хотел порадовать супруг, я рассматривала танцующие пары. В глаза бросились импозантный пират и сказочная фея. Я улыбнулась, сразу узнав их. Эйнор Альдис был невероятно хорош в выбранном наряде. Даже неприлично распахнутая на груди рубаха воспринималась, как часть образа, а не вызов обществу. Рядом с ним хрупкая и свежая Карли смотрелась особенно трогательно. Я приветливо улыбнулась им и отвернулась на легкий шум, раздавшийся от дверей.
Двое мужчин, один в военном мундире, второй во фраке, приближались к нам с супругом. На обоих были надеты маски, но… Разве я могла не узнать непокорную челку, падавшую на лоб более молодого гостя, разве я могла не заметить его походки и задорной улыбки, которую видела всю свою жизнь?! Да и второй гость не остался для меня тайной. Кто еще из знакомых мне агнаров мог похвастаться кривоватой лукавой ухмылкой? Я схватила мужа за руку, с силой сжала, вскинула голову и встретилась с веселой улыбкой. Диар склонился в шутовском поклоне, а я отпустила его, прижала руки к груди и радостный визг сдержала лишь усилием воли, когда оба припозднившихся гостя с ходу упали передо мной на одно колено и дружно протянули пышные букеты цветов.
— Наше восхищение, — произнес первый агнар, и второй закончил:
— Богине.
Я степенно присела в ответном реверансе. Аристан сделал жест, и лакей забрал букеты. Агнары поднялись на ноги и снова склонили головы.
— Агнар Наэль, — я попыталась удержать непроницаемое выражение на лице, но расплылась в улыбке, и самый невозможный из всех знакомых мне агнаров поцеловал мне руку, не забыв произнести:
— Вы восхитительны, Флоретта. И я все еще считаю вас…
— Кхм, — кашлянул супруг. — Посчитай меня, друг мой.
— Если угостишь меня своим восхитительным вином, то непременно посчитаю, — осклабился Одмар Наэль.
— Кхм, — теперь кашлянул агнар помоложе и сдерживаться сил не хватило.
— Арти! — все-таки взвизгнула я и бросилась ему на шею. — Дорогой мой братец!
Он рассмеялся, приподнял меня над полом, крепко прижал к себе. Я с удовольствием расцеловала брата в обе щеки, встрепала ему волосы и снова расцеловала.
— Фло! — привычно возмутился Артиан, тут же утратив весь свой обретенный в столице лоск.
— Не будем мешать родственникам, — Арис приобнял Наэля за плечи и увлек в сторону лакея с подносом, на котором стояли наполненные бокалы. — Расскажи мне столичные новости.
— Дружище, мне есть, чем тебя порадовать, — донесся до меня ответ агнара Одмара, и я перестала обращать на мужчин внимание, полностью сосредоточившись на своем брате.
— Папенька с близнецами здесь? — спросил Арти.
— Папенька весь вечер ухаживает за одной вдовствующей агнарой, — широко улыбнулась я. — Сестрицы резвятся с остальными детьми.
— Чуть позже навещу их, — решил братец. — Потанцуешь со мной?
— С удовольствием, — я присела в шутливом реверансе.
Пока Артиан кружил меня по залу, с интересом поглядывая по сторонам, я рассматривала его самого.
— Это чудо, что ты сумел вырваться, — отметила я. — Я уже не чаяла встретиться с тобой в скором времени. Ты писал, что твой патрон не отпускает тебя ни на шаг.
— Твой муж, сестрица, сможет и Проклятого Духа уговорить, — рассмеялся Арти. — Авторитет диара Данбьерга не смогли поколебать даже слухи. Особенно после того, как Их Величества высказали принародное одобрение его выбору, столичная аристократия поменяла течение сплетен с порицания на восхваление.
— Нашу свадьбу одобрили? — изумилась я.
— Разумеется, — братец с недоумением взглянул на меня через прорези маски. — Ваш визит во дворец произвел благоприятное впечатление. Его Величество выпустил желчь и заявил, что диар Данбьерга сделал мудрый выбор супруги, найдя ее не среди королевской приемной, а в собственном диарате, вдали от интриг и высшего света. Ее Величество нашла тебя милой девочкой… Да, Фло, все намеревался спросить, что это за история с монастырем и козой? Я чувствовал себя полным болваном, когда меня начали расспрашивать об этом. Пришлось сказать, что свою историю вы можете рассказать с его сиятельством только сами, и я не вправе обсуждать ее с кем бы то ни было. Я же не знал подробностей. Теперь желаю узнать из первых уст.
Я рассмеялась, испытывая легкое смущение.
— Это вышло случайно. Я перенервничала. Ты же знаешь, что я могу выдумать со страху. Я после непременно всё расскажу тебе, — пообещала я. — У тебя примечательный костюм.
— Это у тебя примечательный костюм, Кадала, — усмехнулся Артиан. — А у меня мундир самый настоящий. Я не просто секретарь, я второй адъютант министра военных дел. Сейчас я имею чин лейтенанта королевской гвардии. Так что, ваше сиятельство, ваш брат — королевский офицер.
— Ух, — выдохнула я восхищенно, и братец рассмеялся.
— Ты не исправима, Фло, хоть и диара, — хмыкнул он. — Слушай, а кто та милая девушка в костюме феи? Та, которую провожает пират?
— О, Арти, — я улыбнулась. — К сожалению, ты опоздал. Это агнара Карлина Кетдил, а провожает ее д’агнар Эйнор Альдис — жених Карли, если, конечно, уже успел сделать предложение, как собирался.
— Правда? — искренне огорчился Артиан. — Очень жаль. Приятная девица. А та рыженькая?
Пока я знакомила брата заново с приглашенной знатью, вновь зазвучала музыка, и к нам подошел Эйнор. Он поклонился мне, после посмотрел на Арти, и я поспешила познакомить их. В столице знакомство моего брата и племянника диара так и не состоялось. Молодые люди раскланялись, и Эйн спросил:
— Вы позволите пригласить д’агнару Флоретту?
— А вы позволите пригласить агнару Кетдил? — живо полюбопытствовал агнар Берлуэн. — Насколько могу судить, этот танец у нее свободен.
— Не возражаю, — ответил младший Альдис. — Разве я могу не довериться брату сиятельной диары.
— О, вы можете мне доверять, — вежливо улыбнулся Артиан. — Дело за малым, представить меня агнаре Кетдил.
Эйн бросил на меня взгляд, но кивнул и отвел моего брата к своей невесте. После вернулся, ловко оттеснив одного из гостей, решившего воспользоваться моим временным одиночеством. После поклонился, приглашая на танец, но я не спешила соглашаться. Памятуя утреннюю историю и записку, я уже готова была отказаться, но племянник моего супруга не позволил, напомнив:
— Вы должны мне танец.
— Разумеется, — вежливо, но прохладно улыбнулась я и присела в реверансе.
Поколебавшись мгновение, я все-таки положила ладонь на плечо младшего Альдиса, его рука мягко опустилась мне талию, и он повел меня в медленном вальсе. Правила предписывали смотреть на партнера, но я отвела глаза, потому что не смогла выдержать пристальный взгляд Эйна. Я не знала, как держать себя с племянником мужа. Не знала, как отнесется Аристан к тому, что я позволила увлечь себя в танцевальный круговорот. Напряжение начало сказываться, и движения мои стали более неловкими. В конце концов, я оступилась, но хватка Эйнора стала сильней. Он удержал, не позволил совершить ошибку, и я все же подняла на него взгляд, чтобы поблагодарить, но встретившись с его улыбкой, вновь растерялась и так ничего и не сказала.
— Вы избегаете меня, — первым нарушил молчание младший Альдис.
— Вам кажется, — ответила я, глядя в сторону пары, составленной из моего брата и Карли. Отчего-то мне подумалось, что смотрятся рядом они намного гармоничней, чем агнара Кетдил и Эйнор.
— Врать у вас никогда не получалось, — усмехнулся мой партнер. — Жизнь с моим дядюшкой не идет вам на пользу, Флоретта. Вы учитесь скрывать свои чувства.
— Мне нечего скрывать, вам показалось, — сказала я, пытаясь отыскать взглядом мужа.
— Вы снова лжете, и это неприятно. Я не сделал вам ничего дурного, чтобы сейчас вы так явно ожидали окончания танца. — Я вспыхнула, быстро взглянула на младшего Альдиса и потупилась. — Я знаю, что вы слышали наш разговор с дядей.
Теперь я вовсе залилась красой, но попыталась отговориться:
— В чем вы меня подозреваете, Эйнор? — от смеси стыда и желания не быть уличенной в постыдном подслушивании, я сама забылась, перейдя на свободную форму обращения.
— Дядя ошибся, — продолжил молодой человек, не обращая внимания на мои жалкие попытки. — Я хочу, чтобы вы это знали.
Теперь я не отводила взор, испытующе глядя ему в глаза. В них было столько искренности и строгости, что я выдохнула с заметным облегчением и, наконец, улыбнулась.
В залу мы входили, всё еще сияя улыбками и глядя друг на друга. Гости стояли, негромко переговариваясь, с бокалами в руках, нарядные и неузнаваемые. В обычных бальных нарядах я заметила не так много приглашенных. Впрочем, назвать их обыкновенными было бы кощунственно. Платья сверкали великолепием и изысканностью. Но основная масса гостей была одета в маскарадные костюмы. В глаза мне сразу бросилась пышная роза, рядом с которой стояла очаровательная селянка. Развлекал их разговорами кавалер в костюме странствующего менестреля.
Чуть дальше красовалась пара, в которой я узнала героев одной из известных сказок, рядом с ними, весело улыбаясь, стоял легендарный Мон Бьёдол — известный разбойник и сердцеед из сказаний трехсотлетней давности. Мне не хватило бы времени, чтобы описать всех персонажей, которые присутствовали на нашем празднике, но могу заявить со всей ответственностью, что сам воздух был пропитан предчувствием беззаботного веселья. И я купалась в улыбках и восхищенных взглядах, направленных на нас с его сиятельством, когда мы шли по проходу, оставленному для нас сегодняшним распорядителем.
Я слышала шепотки, в которых звучали имена наших персонажей. И чье-то приглушенное: «Как же они хороши», — я тоже услышала и подняла взор на супруга, ответившего мне широкой улыбкой и лукавым подмигиванием. О, нет! Я не смутилась. Между бесприданницей агнарой Флореттой Берлуэн, потерявшейся в великолепии первого бала, дрожавшей от испуга и предчувствия гадостей, и диарой Данбьерга д’агнарой Флореттой Альдис разница была огромной. И сейчас я шла, горделиво вскинув голову, даря мимолетную улыбку гостям, на которых падал мой взгляд. Уверенная в себе и в поддержке своего супруга.
Мы остановились на середине залы, и лакей, ожидавший появления хозяев, подскочил к нам, неся на подносе два фужера с игристым вином. Аристан взял их, передал один мне, после поднял руку со своим фужером, и в зале воцарилась тишина.
— Благородные агнары, прелестные дамы, — произнес он, — мы с ее сиятельством счастливы видеть всех вас на нашем семейном празднике. Вы оказали нам честь своим появлением, мы в свою очередь обещаем, что скуке в этот вечер в нашем доме не найдется места. Так пусть же начнется праздник! И первый бокал я хочу поднять за свою возлюбленную супругу, за сиятельную диару Данбьерга д’агнару Флоретту Альдис, за встречу с которой я не устаю благодарить Мать Покровительницу. За д’агнару Флоретту!
— За ее сиятельство! — послышался ответный возглас.
— За прекрасную диару!
И вот тут я ощутила жар, приливший к щекам. Впрочем, он, скорей, случился от удовольствия, чем от смятения.
— За вас, любовь моя, — гораздо тише сказал Аристан и пригубил вино.
Я ответила ему улыбкой и поднесла фужер к губам. После этого фужеры вернулись на поднос к ожидавшему позади нас лакею, и он тут же исчез, будто растворился в воздухе. А затем грянула музыка, и диар склонил голову, приглашая меня на танец. Я присела, кокетливо спрятав взгляд под ресницами, принимая приглашение. Вновь первый танец принадлежал нам с мужем, как хозяевам вечера.
Рука Аристана легла мне на талию, моя ладонь накрыла его плечо, вторая уютно легла в широкую мужскую ладонь, я подняла взгляд и захлебнулась в сиянии серых глаз. Первый шаг, и мир растворяется, превращается в смесь разноцветных росчерков. Не остается ни людей, ни залы, только он, я и тепло ладони на моей талии, проникающее через ткань в каждую пору, растекающееся по венам, заполняющее все мое существо. И нет во мне ни страхов, ни сомнений, только всепоглощающая нежность и желание, чтобы мужчина, ведущий в меня в танце, не отпускал своих рук никогда-никогда, чтобы не отводил глаз, и чтобы на устах его всегда играла эта легкая и ласковая улыбка. Ох, Богиня, не оставь меня своей милостью, не отнимай свой щедрый дар, оставь мне нашу любовь и наше счастье…
Арис… Разве есть имя лучше имени того, кто смотрит на меня так, будто во мне сосредоточилось само мироздание, кто, вопреки всем правилам, переплетает свои пальцы с моими, давая веру в то, что он всегда будет рядом. Мой Арис…
— Фло…
Под ногами поскрипывает паркет, а мне кажется, что мы поднимаемся на волнах мелодии все выше и выше, туда, куда не проникает яркий свет люстр, где уже не слышно даже музыки, и такт шагам отстукивают наши собственные сердца. Их пламя так велико, что его хватает для того, чтобы разогнать тьму и залить все вокруг невероятным свечением счастья.
— Ох, Богиня, — выдохнула я, когда в наш маленький мир ворвалась какофония хлопков и выкриков: «Браво».
Вздрогнул и Аристан, усмехнулся и шепнул мне на ухо:
— Совсем забылся, где мы. Какое жестокое возвращение в реальность.
Он дал знак распорядителю, и последовал второй танец. Теперь к нам присоединились и другие пары. После второго танца мы покинули круг танцующих, обязанности хозяев требовали обойти гостей, обменяться с ними хотя бы парой слов, принять восхищение, выразить в ответ свое, озаботиться нуждами приглашенных, удостовериться, что люди довольны праздником, и устремиться дальше.
У многих в руках были программки вечера, где указывались все подготовленные для гостей увеселения. Особо были выделены два: благотворительный аукцион и благотворительная лотерея. Помимо этого общество ожидали живые картины, фанты, шарады, а в одной из комнат и вовсе сидела самая настоящая гадалка с волшебным шаром и картами. Разговоров о ней, кажется, было больше всего. Особенно шептались маменьки и их дочери на выданье, и после застолья, правила которого не обязывали засиживаться за столом, многие потянулись к заветным дверям.
Я бы тоже не отказалась заглянуть к гадалке, ради любопытства, но искушать судьбу не хотелось, и я решила держаться от нее подальше. Помимо благотворительных мероприятий, имелась ваза для добровольных пожертвований, куда все желающие могли положить банкноты. Лотерейные билеты были раскуплены достаточно быстро, как и заполнены списки желающих поучаствовать в аукционе. Приобщиться к деятельности благотворительного комитета, основанному самой диарой, желали многие. Мои помощницы удовлетворенно потирали руки и перемигивались со мной.
Для детей, прибывших с родителями, вновь был устроен свой праздник. Помимо столов со сладким угощением и циркачей, в этот раз развлекавших только младшую публику, были установлены горки, подвешены качели, и дети, с визгом и хохотом, предавались развлечениям. Я заглянула к ним, помахала рукой сестрицам, пожелала приятного вечера своим маленьким гостям и вернулась ко взрослым.
— Фло, — диар поднял руку, привлекая мое внимание, — я вас ищу.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Прибыл мой третий подарок, — диар сверкнул лукавым взором и увлек меня в бальную залу.
Я с любопытством огляделась, но ничего особенного не заметила. Сейчас в бальной зале народа было заметно меньше, чем в начале вечера. Люди разбрелись, стремясь насладиться предоставленными развлечениями. Все еще не поняв, чем меня хотел порадовать супруг, я рассматривала танцующие пары. В глаза бросились импозантный пират и сказочная фея. Я улыбнулась, сразу узнав их. Эйнор Альдис был невероятно хорош в выбранном наряде. Даже неприлично распахнутая на груди рубаха воспринималась, как часть образа, а не вызов обществу. Рядом с ним хрупкая и свежая Карли смотрелась особенно трогательно. Я приветливо улыбнулась им и отвернулась на легкий шум, раздавшийся от дверей.
Двое мужчин, один в военном мундире, второй во фраке, приближались к нам с супругом. На обоих были надеты маски, но… Разве я могла не узнать непокорную челку, падавшую на лоб более молодого гостя, разве я могла не заметить его походки и задорной улыбки, которую видела всю свою жизнь?! Да и второй гость не остался для меня тайной. Кто еще из знакомых мне агнаров мог похвастаться кривоватой лукавой ухмылкой? Я схватила мужа за руку, с силой сжала, вскинула голову и встретилась с веселой улыбкой. Диар склонился в шутовском поклоне, а я отпустила его, прижала руки к груди и радостный визг сдержала лишь усилием воли, когда оба припозднившихся гостя с ходу упали передо мной на одно колено и дружно протянули пышные букеты цветов.
— Наше восхищение, — произнес первый агнар, и второй закончил:
— Богине.
Я степенно присела в ответном реверансе. Аристан сделал жест, и лакей забрал букеты. Агнары поднялись на ноги и снова склонили головы.
— Агнар Наэль, — я попыталась удержать непроницаемое выражение на лице, но расплылась в улыбке, и самый невозможный из всех знакомых мне агнаров поцеловал мне руку, не забыв произнести:
— Вы восхитительны, Флоретта. И я все еще считаю вас…
— Кхм, — кашлянул супруг. — Посчитай меня, друг мой.
— Если угостишь меня своим восхитительным вином, то непременно посчитаю, — осклабился Одмар Наэль.
— Кхм, — теперь кашлянул агнар помоложе и сдерживаться сил не хватило.
— Арти! — все-таки взвизгнула я и бросилась ему на шею. — Дорогой мой братец!
Он рассмеялся, приподнял меня над полом, крепко прижал к себе. Я с удовольствием расцеловала брата в обе щеки, встрепала ему волосы и снова расцеловала.
— Фло! — привычно возмутился Артиан, тут же утратив весь свой обретенный в столице лоск.
— Не будем мешать родственникам, — Арис приобнял Наэля за плечи и увлек в сторону лакея с подносом, на котором стояли наполненные бокалы. — Расскажи мне столичные новости.
— Дружище, мне есть, чем тебя порадовать, — донесся до меня ответ агнара Одмара, и я перестала обращать на мужчин внимание, полностью сосредоточившись на своем брате.
— Папенька с близнецами здесь? — спросил Арти.
— Папенька весь вечер ухаживает за одной вдовствующей агнарой, — широко улыбнулась я. — Сестрицы резвятся с остальными детьми.
— Чуть позже навещу их, — решил братец. — Потанцуешь со мной?
— С удовольствием, — я присела в шутливом реверансе.
Пока Артиан кружил меня по залу, с интересом поглядывая по сторонам, я рассматривала его самого.
— Это чудо, что ты сумел вырваться, — отметила я. — Я уже не чаяла встретиться с тобой в скором времени. Ты писал, что твой патрон не отпускает тебя ни на шаг.
— Твой муж, сестрица, сможет и Проклятого Духа уговорить, — рассмеялся Арти. — Авторитет диара Данбьерга не смогли поколебать даже слухи. Особенно после того, как Их Величества высказали принародное одобрение его выбору, столичная аристократия поменяла течение сплетен с порицания на восхваление.
— Нашу свадьбу одобрили? — изумилась я.
— Разумеется, — братец с недоумением взглянул на меня через прорези маски. — Ваш визит во дворец произвел благоприятное впечатление. Его Величество выпустил желчь и заявил, что диар Данбьерга сделал мудрый выбор супруги, найдя ее не среди королевской приемной, а в собственном диарате, вдали от интриг и высшего света. Ее Величество нашла тебя милой девочкой… Да, Фло, все намеревался спросить, что это за история с монастырем и козой? Я чувствовал себя полным болваном, когда меня начали расспрашивать об этом. Пришлось сказать, что свою историю вы можете рассказать с его сиятельством только сами, и я не вправе обсуждать ее с кем бы то ни было. Я же не знал подробностей. Теперь желаю узнать из первых уст.
Я рассмеялась, испытывая легкое смущение.
— Это вышло случайно. Я перенервничала. Ты же знаешь, что я могу выдумать со страху. Я после непременно всё расскажу тебе, — пообещала я. — У тебя примечательный костюм.
— Это у тебя примечательный костюм, Кадала, — усмехнулся Артиан. — А у меня мундир самый настоящий. Я не просто секретарь, я второй адъютант министра военных дел. Сейчас я имею чин лейтенанта королевской гвардии. Так что, ваше сиятельство, ваш брат — королевский офицер.
— Ух, — выдохнула я восхищенно, и братец рассмеялся.
— Ты не исправима, Фло, хоть и диара, — хмыкнул он. — Слушай, а кто та милая девушка в костюме феи? Та, которую провожает пират?
— О, Арти, — я улыбнулась. — К сожалению, ты опоздал. Это агнара Карлина Кетдил, а провожает ее д’агнар Эйнор Альдис — жених Карли, если, конечно, уже успел сделать предложение, как собирался.
— Правда? — искренне огорчился Артиан. — Очень жаль. Приятная девица. А та рыженькая?
Пока я знакомила брата заново с приглашенной знатью, вновь зазвучала музыка, и к нам подошел Эйнор. Он поклонился мне, после посмотрел на Арти, и я поспешила познакомить их. В столице знакомство моего брата и племянника диара так и не состоялось. Молодые люди раскланялись, и Эйн спросил:
— Вы позволите пригласить д’агнару Флоретту?
— А вы позволите пригласить агнару Кетдил? — живо полюбопытствовал агнар Берлуэн. — Насколько могу судить, этот танец у нее свободен.
— Не возражаю, — ответил младший Альдис. — Разве я могу не довериться брату сиятельной диары.
— О, вы можете мне доверять, — вежливо улыбнулся Артиан. — Дело за малым, представить меня агнаре Кетдил.
Эйн бросил на меня взгляд, но кивнул и отвел моего брата к своей невесте. После вернулся, ловко оттеснив одного из гостей, решившего воспользоваться моим временным одиночеством. После поклонился, приглашая на танец, но я не спешила соглашаться. Памятуя утреннюю историю и записку, я уже готова была отказаться, но племянник моего супруга не позволил, напомнив:
— Вы должны мне танец.
— Разумеется, — вежливо, но прохладно улыбнулась я и присела в реверансе.
Поколебавшись мгновение, я все-таки положила ладонь на плечо младшего Альдиса, его рука мягко опустилась мне талию, и он повел меня в медленном вальсе. Правила предписывали смотреть на партнера, но я отвела глаза, потому что не смогла выдержать пристальный взгляд Эйна. Я не знала, как держать себя с племянником мужа. Не знала, как отнесется Аристан к тому, что я позволила увлечь себя в танцевальный круговорот. Напряжение начало сказываться, и движения мои стали более неловкими. В конце концов, я оступилась, но хватка Эйнора стала сильней. Он удержал, не позволил совершить ошибку, и я все же подняла на него взгляд, чтобы поблагодарить, но встретившись с его улыбкой, вновь растерялась и так ничего и не сказала.
— Вы избегаете меня, — первым нарушил молчание младший Альдис.
— Вам кажется, — ответила я, глядя в сторону пары, составленной из моего брата и Карли. Отчего-то мне подумалось, что смотрятся рядом они намного гармоничней, чем агнара Кетдил и Эйнор.
— Врать у вас никогда не получалось, — усмехнулся мой партнер. — Жизнь с моим дядюшкой не идет вам на пользу, Флоретта. Вы учитесь скрывать свои чувства.
— Мне нечего скрывать, вам показалось, — сказала я, пытаясь отыскать взглядом мужа.
— Вы снова лжете, и это неприятно. Я не сделал вам ничего дурного, чтобы сейчас вы так явно ожидали окончания танца. — Я вспыхнула, быстро взглянула на младшего Альдиса и потупилась. — Я знаю, что вы слышали наш разговор с дядей.
Теперь я вовсе залилась красой, но попыталась отговориться:
— В чем вы меня подозреваете, Эйнор? — от смеси стыда и желания не быть уличенной в постыдном подслушивании, я сама забылась, перейдя на свободную форму обращения.
— Дядя ошибся, — продолжил молодой человек, не обращая внимания на мои жалкие попытки. — Я хочу, чтобы вы это знали.
Теперь я не отводила взор, испытующе глядя ему в глаза. В них было столько искренности и строгости, что я выдохнула с заметным облегчением и, наконец, улыбнулась.
