ПРОЛОГ
С того памятного допроса прошло два дня. И это было интересное время, я бы даже сказала познавательное. Правда нервов мне это стоило…
Когда я сидела перед президиумом и боялась посмотреть на рена Зеера, это было очень тяжело. Во-первых, ужасно страшно, ведь непонятно, что меня ждало в будущем. Как тут относятся к попаданцам? Не похоже, чтобы меня пытались спеленать или убить прямо сейчас. Мужчины вели себя вполне расслабленно, будто не видят от меня угрозы. Да и какая может быть угроза?
Во-вторых, мне действительно нравился Алек. И что он теперь обо мне думает? Что я какое-то отродье дьявола или что-то в этом духе? Мало того, что наши отношения, если они когда-нибудь будут, конечно, – мезальянс, так я еще и не просто человек. Он точно от меня отвернется.
– Ренна Синель, – мягко обратился ко мне декан Гош. Хотя уж кто-то, а при взгляде на него не думаешь о мягкости, выглядел он как наголо обритый борец. – Ренна Синель, вам нечего бояться.
– Нечего? – я посмотрела на мужчину, начисто проигнорировав Алека, хотя я кожей чувствовала его заинтересованный взгляд.
– Совершенно нечего.
– Чем докажете? Теоретически, если бы я была тем, кого вы во мне подозреваете.
– Ната, – теперь уже заговорил рен Зеер и мне волей-неволей пришлось перевести взгляд на него, хотя в глаза ему я старалась не смотреть, – вы, скитальцы, хоть и редкие гости в нашем мире, но давно известные. Поверьте, вам действительно ничего не угрожает.
– Скитальцы?
– Да, души людей, которые умерли в своем мире, как правило, насильственной смертью, но которые были связаны с жизнью столь тесно и имели столь сильную волю, чтобы не разрушиться в момент перехода. Вам правда ничего не угрожает. За историю нашего мира известна дюжина скитальцев, а сколько-то еще прожили жизнь, так и не раскрывшись. Но, думаю, их немало. Один из скитальцев и вовсе стал Императором Итарии полтысячелетия назад.
– И вас совершенно не волнует, кто мы и откуда? – спросила я, признавая, кто я есть.
Как говорится, от судьбы не уйдешь. Они либо сейчас меня убьют или закуют в кандалы, либо им и правда от меня ничего не надо.
– Вы, наверное, думаете, что мы пытаемся вызнать у скитальцев какие-то секреты их мира, их магии и технологий, но это совершенно бессмысленно. Так что мы этого не делаем.
– Но почему? Вы считаете, что вам нечему поучиться?
– Послушайте, Ната, – тут уже вступил в дискуссию рен Марч, – мы не прочь поучиться и что-то перенять, но… Как показала практика, скитальцем может стать кто угодно. Последний выявленный ваш собрат был простым лавочников в мире, который отстал от нашего на несколько сотен лет в развитии. А может это был ваш мир, но течение времени в межмирье нелинейно. Вы ведь понимаете, о чем я говорю.
– Да, понимаю. Нет смысла спрашивать мелкого лавочника из средневековья о перспективах развития паромобилей, – кивнула я. – А если я скажу, что из гораздо более развитого в технологическом плане мира? Техномира.
– Вы из техномира? – спросил рен Гош. Похоже, его это очень заинтересовало. – У вас нет магии? Совсем?
– Нет. Совсем, – я покачала головой, уже смирившись со своей судьбой. Отпираться сейчас уже бессмысленно.
– Это многое объясняет. Но вы упомянули, что студентка. Что вы изучали?
– Правоведение, – подумав, ответила я. В этом языке правоведение – это то, что касается правоохранительной деятельности, а вот юриспруденция – это полностью гражданская специальность, типа нашего гражданского и корпоративного права. Такое вот разделение.
– То есть спрашивать вас об устройстве сложных технических систем бессмысленно?
– Я могу вам только рассказать, что у нас есть… было. Но как это работает я знаю только в общих чертах.
– Вот о том и речь. Смысла вас пытать, допрашивать с особым пристрастием или еще что-то подобное – нет совершенно, – тяжело вздохнул рен Марч.
– А если я вас обманула?
– За вашей спиной эмпат сидит и она сигнализирует о том, что вы говорите чистую правду.
– Ну я же артефакт обманула…
– А кстати, как? Как вы догадались, если большая часть местных не в курсе?
– Да все очень просто, – я пожала плечами. – У меня не было выбора. Я должна была попробовать получить документы на это имя и месяц его заучивала и свыкалась.
– А кстати, – опять влез Алек, – как вас на самом деле зовут, вы помните?
– Я могу не помнить?
– Можете, – неохотно откликнулся рен Марч, недовольно посмотрев на Зеера. – Иногда скитальцы не помнят какую-то часть своей жизни. Обычно, это касается убийства – воспоминания слишком…
– Травмирующие?
– Да, пожалуй.
– Ну, хорошо. Тогда я представлюсь, – я собралась с духом и нырнула в новую реальность, как в ледяную воду. – Меня зовут Наталья Владимировна Синельникова, то есть Ната Синель – это первые слоги моего имени и фамилии. Я студентка пятого и последнего курса Московского государственно правоведческого университета, это столичный университет, один из лучших. Я не дожила до его окончания три месяца.
МГЮА, конечно, юридический, но тут вступают в силу языковые тонкости. Так им проще объяснить.
– Мне было двадцать два года, меня толкнул знакомый, не специально, случайно получилось, я ударилась головой и умерла.
– То есть смерть была не насильственная? – нахмурился рен Марч, что-то усиленно соображая.
– Ну, я ведь не сама упала и умерла. Но Савелий не собирался меня убивать. Он очень много выпил и просто сильно меня оттолкнул.
– Ваш мужчина? – спросил рен Алек и мне показалось, что как-то он излишне нервно прореагировал. Ревнует? Да нет, не может быть.
– Просто мой друг детства, вместе учились в школе.
– Вот, кстати, насчет школы, – вернул меня в конструктивное русло рен Марч, – не слишком ли вы хорошо разбираетесь в математике?
– Ну вообще-то в моем мире, в моей стране, обязательная школа – это девять лет обучения, но я закончила все одиннадцать классов, а потом еще сдавала зачет по высшей математике в университете.
– Вы же правовед?!
– А никого это не волнует. Есть учебная программа, она едина для всей страны. Если кого-то что-то не устраивает, можно идти работать грузчиком – там образование не нужно. А то, что мы сейчас проходим здесь, я изучала в средней школе, в самом ее начале.
Я не стала углубляться в подробности, что все-таки училась в лицее с математическим уклоном, чтобы их не запутать. В принципе, то, что мы сейчас проходили, проходили все школьники моего старого мира классе в седьмом. Так что какая разница, чего людей пугать?
– Сильная математическая школа?
– Профессии, связанные с математикой, хорошо оплачиваются.
– Но вы выбрали не такую?
– Мой отец, как бы это сказать?.. Один из глав столичной жандармерии. Не самый главный, но один из.
– Так вы дворянка?
– В моем мире нет дворян. Точнее, их нет в моей стране, в некоторых других аристократия сохранилась. Просто мой папа занимал высокую должность, и я хотела пойти по его стопам.
– У вас женщины служат жандармами? – поразился рен Зеер.
– Вообще, служат. Даже простыми жандармами служат. Но я получила (почти) высшее образование и могла рассчитывать на работу следователя. Это человек, который занимается раскрытием сложных уголовных преступлений, не рядовой сотрудник.
– Тогда понятен ваш интерес к делу, – пробормотал рен Марч.
– Ну конечно мне интересно, почему пропадают девушки в Академии, где я учусь. Тем более что когда я появилась в этом мире, за мной тоже следили. И вряд ли с благими намерениями.
– Так, а вот с этого места можно поподробнее? – нахмурился Алек.
Ну я и рассказала, как очнулась в этом мире и как меня гоняли по городу. Ну, положим, не то чтобы гоняли, но следили точно. И что-то сомневаюсь, что с добрыми намерениями. Потом пришлось рассказать и про хижину. Но, во-первых, я кое-что в своем рассказе упустила, например, про найденные артефакты и то, что я каждое утро и вечер махала ручкой демонической Роще. А во-вторых, это моих визави не очень-то заинтересовало.
Конечно, хижина, посреди леса напротив Рощи Демонов, что может быть менее подозрительным?
Но в конечном итоге, выудив всю возможную информацию (поверхностную, чего уж там), меня просто отпустили в столовую. Да, уже подошло время обеда, а мы, получается, сидели и разбирались с убийством Сатты и моим прошлым почти четыре часа.
Впрочем, мысли о еде – это последнее, о чем я сейчас могла думать. Так что быстренько поев, я пошла в общежитие собирать вещи, на случай внезапного бегства.
ГЛАВА 1
Бежать мне не пришлось, однако вещи я собирала не зря. Меня отселили в другую комнату, чтобы я поменьше пересекалась с Геттой и Римой. Как оказалось, в нашем общежитии имелись пустые помещения и мне досталось одно из них. То есть соседей у меня теперь не было! Правда, компенсировалась такая прелесть тем, что я жила сейчас на первом этаже рядом с душевой и прямо напротив входа в здание – не самое лучшее место. Здесь было сыро, пахло плесенью и я даже видела пару мокриц или насекомых на них похожих, а еще и шумно – гудели трубы, лилась вода, сновали люди. Постоянно билась о косяк и скрипела входная дверь.
Но я была рада даже этому! Плевать на сырость и шум, главное, я одна и теперь не обязана ни перед кем отчитываться.
Меня, правда, предупредили, чтобы я не особо радовалась, потому что ко мне могут кого-то подселить. Это, так называемый, маневренный фонд, который используют, когда есть реальная необходимость кого-то из студентов удалить из комнаты, пока они с соседями, например, не поубивали друг друга.
Вообще, переселять кого-то нельзя по правилам Академии, чтобы не создавать бедлама. А то сначала все будут меняться к знакомым, потом переругаются и опять меняться, в общем, решили сделать попроще и запретить вовсе. Но в отдельных случаях такое все же допускалось, а старшекурсники и вовсе менялись как хотели и никого не спрашивали. За этим просто особо никто не следил.
– Вы как, нормально переехали? – спросил рен Зеер, как всегда застав меня в библиотеке.
Новые документы на вселение мне выдали в воскресенье, а с нашего допроса, точнее беседы, прошло уже два дня. За это время мы не виделись и ни о чем не говорили. И честно говоря, я боялась этого момента, хотя знала, что он когда-нибудь наступит.
Вчера на занятии я видела Алека, но он был какой-то озабоченный и в мою сторону вообще не смотрел. Конечно, я приняла это на свой счет. А что еще можно было подумать?
– Спасибо, все хорошо, – я улыбнулась мужчине и предложила сесть, на что он согласился.
– Комната, конечно, не самая лучшая, но, надеюсь, вам там будет комфортнее, чем с соседками.
Он что, поинтересовался, что у меня за комната?
– Это по вашему приказу меня переселили? – догадалась я.
– Мне показалось, что вам лучше жить одной.
– Спасибо, – поблагодарила я, но потом нахмурилась: – Вы считаете меня угрозой или боитесь, что я проболтаюсь?
– Ни то, ни другое. В газетах, конечно, я вам объявлять о том, что вы скиталица, не советую. Существует некоторое количество мракобесов и просто городских сумасшедших, которые могут захотеть вам навредить. Но поскольку явление это все же достаточно редкое, это не какие-то организованные силы, специально охотящиеся за такими, как вы.
– Ну хоть это радует. В принципе, я болтать и не собиралась. И я никому не угрожаю, я же говорила.
– Я вам верю, но все равно призываю быть осторожней. Что касается вашего переселения, то у нас есть корыстный интерес, вы правы.
– У нас? Это у кого, у нас? – спросила я и хлопнула глазками. Так, оставить флирт. Сейчас не время, в конце концов!
– Ну хорошо, больше у меня, – усмехнулся он. – Марч правда мою идею не одобряет, но…
Если первые слова меня даже обрадовали, то последняя фраза ввела в недоумение. Марч? Он-то тут при чем? Что именно он может не одобрять? Нет, подозрения имелись, конечно, но слишком уж смелые, чтобы быть правдой.
– Что именно? – все же спросила я.
– Я хотел бы просить вас помочь в нашем расследовании.
– Хм… но я ведь и так сказала все, что знала и думала.
– Понимаете, Ната, расследование подобных преступлений – это не совсем наш с реном Марчем профиль. Но, похоже, что вы учились именно этому и могли бы нам помочь.
– Но я не знаю специфики этого мира и совершенно не разбираюсь в магии, что с помощью нее возможно, а что нет.
– Но ваш новый взгляд на это дело мог бы пригодиться. По крайней мере, ваше предположение насчет дара богов, похоже, подтверждается. Могу вам предложить какую-то денежную компенсацию за вашу работу.
– Рен Зеер, не оскорбляйте меня! – нахмурилась я. – Я готова представить вам свой взгляд, если вы мне дадите всю собранную информацию. Только я не хочу вам давать никаких обещаний и брать обязательств. В конце концов, я не опытный сотрудник жандармерии, который раскрыл десятки подобных дел.
– И вы готовы работать бесплатно? – удивился мужчина.
– Я хочу, чтобы похищения и убийства девушек прекратились. Мне этого будет достаточно, – твердо ответила я. Нет, деньги – это, конечно, хорошо, и мне бы они не помешали. Но я прямо чувствовала, что сейчас их брать нельзя – не тот случай.
– Вы такая бескорыстная или у вас так принято? Ну, в вашем мире.
– Я не бескорыстная, а что касается моего мира, никому бы в голову не пришло платить дополнительно деньги за то, что и так должно быть сделано. А если еще и недостаточно быстро сделано, то возмущенная общественность может и пинка выдать для ускорения. Все же это дело-то нешуточное.
– Только не говорите, что у вас жандармы денег не берут! Никогда не поверю.
– Нет, ну почему, могут брать, но не в этом случае. Ну, то есть, могли бы взять, чтобы, скажем, кого-то сделать не подозреваемым, а, например, свидетелем. Но чтобы не расследовать или наоборот вымогать деньги, чтобы расследовать похищения и убийства десятков девушек – это не невозможно, но очень маловероятно. Тут же жандармам, похоже, все равно.
– Жандармы просто предпочитают ловить мелких жуликов, а не вмешиваться в дела магов.
– И кто занимается подобными делами?
– Вы все верно подумали, – усмехнулся Алек, – этим занимается Служба магической безопасности. Только… Мы с Марчем не специалисты в подобных делах, а специалиста сейчас прислать не могут.
– А здесь вообще-то говоря не опасно об этом говорить? – неожиданно мне в голову пришла умная мысль. Я огляделась, в такое время в читальном зале обычно никого не было, но ведь оставался еще библиотекарь.
– Не волнуйтесь, никто не слышит, о чем мы говорим.
– Но купол вы не ставили, верно? Когда его ставила ренна Марч, все пространство исказилось.
– У Мали другой профиль, все же она – целитель. Купол я не ставил, хотя если бы и поставил, таких эффектов бы не было. Просто это немного подозрительно. Но у нас, у рунологов, есть возможности заглушить или исказить звук и без купола.
– Хорошее умение, очень полезное.
– Учитесь и у вас тоже получится. Кстати, я слышал, вы взялись преподавать?
– А что, Академия против?
– Да нет, про мелкие подработки студентов мы знаем и не препятствуем, – Алек пожал плечами. – Просто вы точно все успеете?
– Рен Зеер, я не могу себе позволить отказаться от ученицы, но брать других не буду.
– А что, есть еще желающие? – заинтересовался он.
