– И поэтому угрожаете мне оружием?
– Я вас умоляю! Какое оружие?
Бергер сделал неуловимое движение пальцами и показал удивлённому Штинку пустую ладонь.
– Охранники, которые меня обыскивали, прежде чем пропустить сюда, все как один подтвердят, что я был, что называется, «пустой». Подтвердят, не сомневайтесь...
Ещё одно движение – и пистолет появился снова.
– И к тому же, не забывайте, герр Штинк: я в этой стране решаю, что законно, а что нет. Вы же представляете лишь исполнительную власть. Предыдущий президент, да пребудет он в Вальгалле, забыл исправить этот баг, возникший после того, как в системе не стало личности с абсолютными полномочиями. И при Мараксене я не спешил этим пользоваться, потому что знал, что мы идём по одному пути. А вот вы другое дело. Я догадываюсь, от какого именно «приступа» он скончался... но почему-то вместе с ним точно так же умерли его секретарь и несколько охранников, подчинявшихся – мне! Всех вам не подкупить, Штинк, даже если у вашей «крыши» есть сто излучающих максимальный уровень драконов Золота. Но драконов теперь у нас нет никаких, и о причинах этого я также хотел бы у вас поинтересоваться. Может, скажете что-нибудь?
– Только одно. Идите к чёрту с вашими фокусами.
РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ
1
Я сидел, чуть склонившись вперёд, на спине своего Красного Сказочного дракона по имени Нанка, держался руками за его крепкую горячую шею, смотрел по сторонам и всё никак не мог наглядеться.
В прежних своих дальних драконничьих путешествиях не на «метро» я почти не замечал окружающего пространства, не видел в нём ничего особенного, думая только о том, чтобы поскорее добраться до цели – какого-нибудь замка или бункера викингов... один раз – места обитания Морских драконов. Сибирские леса, Норвежское и Чёрное моря – я как будто и не бывал там: из всех прямых и обратных путей помню лишь тёмную зелень и солёную воду, но основную часть каждой миссии – во всех подробностях.
Теперь я словно впервые взглянул на ландшафт, расстилающийся далеко внизу, на синее небо, которое меня окружало с пяти других основных пространственных направлений, с невесомыми батонами облаков, из которых отдельные, казалось, можно с моей высоты достать рукой.
«Вот она – Россия... – подумалось мне. – А я-то ещё считал Федерацию драконников своим новым домом... А ведь по сути получается, что не важно: что там внизу, кто правит, кто ранен, кто убит, кто подкуплен, а кто рвёт и мечет в праведном гневе. Отсюда всё кажется таким маленьким и незначительным...
Есть только сам этот мир. Природу мы не придумали, и вот она как раз настоящая. А всё, что придумано нами, – такой на самом деле мусор...
Вот почему там, на земле, я со всеми в последнее время расходился и ссорился. Между нами просто накопилось слишком много мусора, который мы себе придумали сами. И у меня как раз есть сейчас возможность выбросить свой. Потом, возможно, он накопится снова, но это будет потом, когда мы уже, надеюсь, вернём драконов...
Теперь понятно и то, почему я вообще ввязался два года назад в эту тему. Меня со всех сторон окружала надоедливая социальная грязь. У драконников она тоже была и есть, и даже почти столько же, сколько и в «реальном» мире. Но у них есть и то, что помогает нам её утилизировать.
Драконы. В них весь смысл. Их мы можем любить просто за то, что они существуют. С людьми же – даже родственниками – такое не проходит. С ними надо считаться, искать компромиссы, идти на уступки... С драконами – нет. И поэтому я никогда не вернусь туда, откуда с таким скрипом ушёл. Поэтому я сделаю всё, чтобы получить назад то, что помогает мне очищаться.
А Сева выживет. Я уверен в этом. Свою грязь он растрясёт в той пустоте, где сейчас пребывает...»
Я вздохнул – неслышно в набегающем воздушном потоке и при свистящем в ушах ветре – и посмотрел вокруг себя, ища глазами тёмные точки моих спутников.
На некотором отдалении слева и снизу рядом летели Элиза и Вилле – на Белом и Зелёном Сказочных драконах, названных мной соответственно Лойсо и Хонна.
Изумительная парочка. С самого своего соединения – всегда вместе. Очевидно, их магнитные полюса как раз таки притягивались. Причём со страшной силой.
Хотел бы и я такого с кем-нибудь...
Мы с Ульяной просто случайно помогли им открыться друг другу, ничего специально не делали... потому что тогда у нас были скованы руки.
Теперь оков не видно, однако это не означает, что их нет. Невидимый мусор оплетает запястья, проникает в мозг, мешает сосредоточиться на главном. Поворачивает под собственной тяжестью нас друг к другу одноимёнными полюсами. И вот поэтому его так важно поскорее сбросить.
Ульяна...
Пришлось поднапрячься, всматриваясь в окружавшую меня бесконечную ширь, и поблагодарить родителей за ген близорукости, прежде чем заметить справа, на краю поля видимости крошечную с такого расстояния составную фигурку.
С тобой и с Дашей мы знакомы с первого класса, но по-настоящему я тебя узнал лишь после седьмого, когда мы случайно встретились в пригородном лесу и ты рассказала мне про драконов. Поэтому между нами мусора отношений накопилось особенно много, но мы-то считали, что дружим!.. Видать, даже дружба как «КрАЗ» – всё дымит и загрязняет окружающую среду, и только любовь может это всё переработать...
Получается, из людей я не любил... никого? Хм, неужели заслуженно? Нет, наверное, просто так сложилось. Не нашлось человека, которому я мог бы полностью доверять... но, может быть, найдётся? Или уже есть, только я этого не замечаю? Не знаю. Пока могу сказать лишь одно: поживём – увидим...
Если доживём.
2
– Ну почему Данил оказался таким подонком? – бормотала мама, сидя на стуле в углу гостиной и держась руками за голову. – Вроде пятнадцать лет любили, воспитывали... а он улетел. Улетел, когда на волоске висит жизнь родного брата!
– Он поставил себе боевую задачу, – негромко ответил папа, сидевший напротив. – И намерен её выполнить. Для него это – на первом месте. К тому же, Даша говорила, что...
– Ты его защищаешь?
– Просто понимаю. С Севой они никогда не были особенно близки, поэтому глупо ожидать, что всё изменится от одной пули. И ты ведь видела, что он сидел всё-таки рядом с братом, когда мы только зашли на поляну...
– Но не пожелал остаться сейчас.
– Ну хватит вам! – громким шёпотом отозвалась с другого конца комнаты Даша, заканчивая заново перевязывать рану Севы. – Не тревожьте пациента!
Муж и жена притихли, но взглядами продолжали обмениваться.
Спустя какое-то время Даша поднялась со своего места у дивана, на котором лежал Сева, и подошла к родителям раненого. Поискала взглядом место, чтобы сесть, и в итоге устроилась на крышке компьютерного стола Ульяны, сбоку от мужчины, который за последние часы так и не выпустил из рук автомат.
Посидела немного молча, задумчиво уставившись в пол и засунув кисти рук под мышки, затем тихо заговорила:
– Каждый из вас смотрит на вещи по-своему, и не мне упрекать вас в этом. Но мне кажется, насчёт Данила вы оба ошибаетесь. Я с ним более-менее тесно знакома с декабря и не могу утверждать, что знаю его очень уж хорошо... но почему вы так уверены, что знаете его? Он не жил с вами два года! Два года вы на него не влияли – почему должны повлиять именно сейчас? Вы вместе с ним не воевали с викингами, не пытались никого спасти и ничего вернуть. Этим летом вы встретились, по сути, с совершенно новым человеком, которого нужно узнавать с самого начала. А оболочка личности часто скрывает совсем не то, что кажется с виду.
– Как будто ты в этом хорошо разбираешься... – пробормотала женщина.
– А вы разбираетесь? По-моему, вообще никто никого не знает до конца и не может знать, каков тот или иной человек на самом деле. Я тоже не скажу, что прям в душу ему заглянула, но думаю, что Данил всё-таки по-своему хороший. Да, вчера он меня спас, но это не значит очень уж много...
– Сева тоже, получается, много не значит?
– Я не это имела в виду. Вчера у него была короткая передышка между объявлением «Бхаггаром» войны всем драконникам и её реальным началом. Тогда у Данила моё похищение было самой серьёзной текущей проблемой. Сейчас проблема глобальная, а такие Данил привык решать как можно быстрее и идеальнее. Драконы за два года стали его жизнью, и без них он не сможет. Как и я не смогу без своих. Поверьте: когда он со всем разберётся, он обязательно вернётся и побудет с Севой, сколько сочтёт нужным. В смысле – он просто не хочет тревожить брата, пока тому нужен отдых.
В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем механических часов под потолком.
Вдруг Даша слезла со стола и сказала:
– Давайте лучше посты займём, чтобы дом охранять, а то вдруг ещё кто-нибудь приедет...
Она вернулась на прежнее своё место около Севы и повернулась так, чтобы видеть дверь и окно – и чтобы взрослые увидели в её руке пистолет, который она подобрала на траве рядом с раненым подростком.
Мужчина смущённо кашлянул, встал и сделал несколько шагов в сторону выхода. Женщина последовала за ним.
Когда они подошли к двери, мужчина достал из кармана и отдал жене пистолет, на котором Даша заметила тронутые кислотой места и поняла, что тот принадлежал одному из бандитов. «Ничего, их мы дотащили до джипа, на котором они приехали, и сказали выжившим убираться отсюда, – подумала девушка. – Может, враги и поостерегутся снова сюда соваться...»
Прежде чем выйти вслед за мужем в коридор, мама остановилась, повернулась к Даше и сказала:
– Спасибо тебе.
Даша посмотрела ей в глаза, улыбнулась и ответила:
– Не за что.
3
Через несколько часов в другом часовом поясе.
– Хм, а терпения-то у вас не занимать... – заметил Бергер, прохаживаясь туда-сюда рядом с запертыми дверьми зала, которые всё так же загораживало его пустое в данный момент кресло. – Может, прекратите этот спартанский цирк и раскроете все свои тёмные тайны? Со своей стороны гарантирую справедливый суд по всем нормам прав человека и относительно комфортные условия содержания под стражей.
Штинк, которому генерал пару часов назад разрешил пересесть за стол, негромко засмеялся.
– Что вы видите смешного в моих словах? – удивился Бергер. – По-моему, предложение заслуживает как минимум рассмотрения. Штинк, опомнитесь, вы проиграли! Вы сейчас как шахматный король, которому поставили мат, но который не хочет сходить с доски. Или вы планируете какой-то финальный ход, запрещённый правилами, и надеетесь, что вас после этого не «срубят»? А может, вы и вовсе не король, а, к примеру, всего лишь ферзь или ладья, которую загнали в угол?..
– Думайте, что хотите, – ответил Штинк. – Меня всё равно скоро должны спасти. И тогда вы пожалеете не только о том, что заварили всю эту кашу, но и о том, что вообще пошли на службу в армию тогда ещё Королевства...
– Хм, забавно: по логике ситуации это я должен вас запугивать... На самом деле кашу заварили вы, когда подпали под чьё-то влияние и создали «Бхаггар». И только от остатков вашей совести зависит, как скоро мы сможем её расхлебать!
Бергер уже с раздражением посмотрел в спину ссутулившегося за столом пока ещё временного главы Республики.
– Кто вас должен спасти? Когда? Мы сидим тут уже двенадцать часов, пока вы канителитесь со своим признанием! Охранники трижды отгоняли от дверей журналистов! Окна зала снаружи находятся под прицелом камер не меньше чем десятка беспилотников! О происходящем уже знает весь наш мир! Вы не сможете выбраться отсюда и потом на что-то надеяться! Я предлагаю вам облегчить свою участь! Говорите уже, пока брюки ещё не запачкали!
Штинк не ответил.
А в наступившей на мгновение тишине одновременно пиликнули два разных сигнала о сообщении.
Оба – в карманах у Бергера.
– Ну, вот и всё, – сказал Штинк; в его голосе сквозило неприкрытое (в переносном смысле, конечно) облегчение. – Это сигнал. Сейчас вы все сильно обо всём пожалеете...
Продолжая держать под прицелом становящегося всё менее адекватным врио президента, Бергер свободной рукой достал оба гаджета из кармана, уместил поперёк своей большой ладони, разблокировал экраны (пришлось спросить у Штинка пароль) и кликнул по значкам новых сообщений.
А затем вчитался в текст – и на какое-то время потерял дар речи.
Оба письма пришли с номера, зарегистрированного в Америке ещё, наверное, в прошлом веке. То, которое получил сам генерал, гласило: «Я знаю, где ты сейчас и что делаешь. Оставь его. Беги оттуда скорее. У тебя одна минута».
А Штинку пришло лишь лаконичное: «Не повезло».
В голове у Бергера пару секунд будто вращались невидимые шестерёнки, а затем откуда-то из них сверкнула догадка...
– Вставайте, – сказал он Штинку и сунул драконофоны обратно. – Нам надо срочно отсюда убираться!
– Ну, вам – да... – ответил тот, вставая из-за стола. – А я, пожалуй, могу остаться...
– Я ваш спаситель сейчас, Штирлиц недоделанный! – рявкнул Бергер, отшвырнул с прохода кресло и начал открывать ключом двери зала. – За мной! Договорим в другом месте!
При этом генералу пришлось повернуться спиной к пленнику, но Бергер считал, что успеет в случае чего выстрелить. Хотя что теперь за случай такой должен быть, – ведь отведённая минута уже почти прошла!..
– Ку-ку, генерал! – вдруг услышал он сзади и обернулся посмотреть через плечо, что происходит.
Тяжёлое кресло прилетело ему в спину и вынесло оглушённого генерала в только что отпертые двери, заставив охранников с той стороны отшатнуться.
А Штинк неторопливо пошёл следом, готовясь отвечать на вопросы журналистов...
И тут громыхнуло...
4
Мы приземлились на отдых уже вечером, когда стали спускаться поздние летние сумерки, а тело затекло в однообразной позе на спине дракона. По времени того часового пояса, в котором мы находились, было примерно десять вечера – и полночь в моём родном городе.
Идя на посадку, я посмотрел на навигатор и пожалел, что Асси вместе с другими подпал под гипнотизирующее воздействие. Так бы я летел чуть ли не вдвое быстрее, чем сейчас, и можно было даже потерпеть ещё чуть-чуть и достичь-таки цели, к которой добрались бы засветло... Тут я подумал, что Вилле с Элизой тоже понадобились бы драконы Воздуха, чтобы не отставать, и настроение снова упало.
Мы минут десять кружили над местностью, выбирая участок поудобнее, и сели на берег маленькой лесной речки, где деревья немного отступали от воды. С драконами нам там было тесновато, но я не собирался сидеть и мёрзнуть здесь всю ночь, пусть даже надел прихваченную с собой толстовку. Нам нужно было просто немного отдохнуть, поесть и двигаться дальше... а мне ещё и узнать новости, которые было неудобно гуглить в небе.
Сделав всё необходимое и расчехлив нехитрый «ужин», я привалился спиной к боку улёгшегося на землю Красного дракона и достал устройство, с которым теперь практически никогда не расставался.
Заряда аккумулятора оставалось не так уж много, и я с досадой подумал, что следовало купить пауэр-бэнк, прежде чем пускаться в путешествие. Раньше я как-то справлялся, заряжая драконофон перед «миссиями», но в этот раз забыл за всей этой вознёй с «Бхаггаром».
Я уменьшил до минимума яркость экрана и пробежался сначала по новостям своего родного региона. От ближайшего сейчас города вроде было не настолько далеко, чтобы нельзя было поймать хоть какой-нибудь Интернет.
– Я вас умоляю! Какое оружие?
Бергер сделал неуловимое движение пальцами и показал удивлённому Штинку пустую ладонь.
– Охранники, которые меня обыскивали, прежде чем пропустить сюда, все как один подтвердят, что я был, что называется, «пустой». Подтвердят, не сомневайтесь...
Ещё одно движение – и пистолет появился снова.
– И к тому же, не забывайте, герр Штинк: я в этой стране решаю, что законно, а что нет. Вы же представляете лишь исполнительную власть. Предыдущий президент, да пребудет он в Вальгалле, забыл исправить этот баг, возникший после того, как в системе не стало личности с абсолютными полномочиями. И при Мараксене я не спешил этим пользоваться, потому что знал, что мы идём по одному пути. А вот вы другое дело. Я догадываюсь, от какого именно «приступа» он скончался... но почему-то вместе с ним точно так же умерли его секретарь и несколько охранников, подчинявшихся – мне! Всех вам не подкупить, Штинк, даже если у вашей «крыши» есть сто излучающих максимальный уровень драконов Золота. Но драконов теперь у нас нет никаких, и о причинах этого я также хотел бы у вас поинтересоваться. Может, скажете что-нибудь?
– Только одно. Идите к чёрту с вашими фокусами.
Глава 16
РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ
1
Я сидел, чуть склонившись вперёд, на спине своего Красного Сказочного дракона по имени Нанка, держался руками за его крепкую горячую шею, смотрел по сторонам и всё никак не мог наглядеться.
В прежних своих дальних драконничьих путешествиях не на «метро» я почти не замечал окружающего пространства, не видел в нём ничего особенного, думая только о том, чтобы поскорее добраться до цели – какого-нибудь замка или бункера викингов... один раз – места обитания Морских драконов. Сибирские леса, Норвежское и Чёрное моря – я как будто и не бывал там: из всех прямых и обратных путей помню лишь тёмную зелень и солёную воду, но основную часть каждой миссии – во всех подробностях.
Теперь я словно впервые взглянул на ландшафт, расстилающийся далеко внизу, на синее небо, которое меня окружало с пяти других основных пространственных направлений, с невесомыми батонами облаков, из которых отдельные, казалось, можно с моей высоты достать рукой.
«Вот она – Россия... – подумалось мне. – А я-то ещё считал Федерацию драконников своим новым домом... А ведь по сути получается, что не важно: что там внизу, кто правит, кто ранен, кто убит, кто подкуплен, а кто рвёт и мечет в праведном гневе. Отсюда всё кажется таким маленьким и незначительным...
Есть только сам этот мир. Природу мы не придумали, и вот она как раз настоящая. А всё, что придумано нами, – такой на самом деле мусор...
Вот почему там, на земле, я со всеми в последнее время расходился и ссорился. Между нами просто накопилось слишком много мусора, который мы себе придумали сами. И у меня как раз есть сейчас возможность выбросить свой. Потом, возможно, он накопится снова, но это будет потом, когда мы уже, надеюсь, вернём драконов...
Теперь понятно и то, почему я вообще ввязался два года назад в эту тему. Меня со всех сторон окружала надоедливая социальная грязь. У драконников она тоже была и есть, и даже почти столько же, сколько и в «реальном» мире. Но у них есть и то, что помогает нам её утилизировать.
Драконы. В них весь смысл. Их мы можем любить просто за то, что они существуют. С людьми же – даже родственниками – такое не проходит. С ними надо считаться, искать компромиссы, идти на уступки... С драконами – нет. И поэтому я никогда не вернусь туда, откуда с таким скрипом ушёл. Поэтому я сделаю всё, чтобы получить назад то, что помогает мне очищаться.
А Сева выживет. Я уверен в этом. Свою грязь он растрясёт в той пустоте, где сейчас пребывает...»
Я вздохнул – неслышно в набегающем воздушном потоке и при свистящем в ушах ветре – и посмотрел вокруг себя, ища глазами тёмные точки моих спутников.
На некотором отдалении слева и снизу рядом летели Элиза и Вилле – на Белом и Зелёном Сказочных драконах, названных мной соответственно Лойсо и Хонна.
Изумительная парочка. С самого своего соединения – всегда вместе. Очевидно, их магнитные полюса как раз таки притягивались. Причём со страшной силой.
Хотел бы и я такого с кем-нибудь...
Мы с Ульяной просто случайно помогли им открыться друг другу, ничего специально не делали... потому что тогда у нас были скованы руки.
Теперь оков не видно, однако это не означает, что их нет. Невидимый мусор оплетает запястья, проникает в мозг, мешает сосредоточиться на главном. Поворачивает под собственной тяжестью нас друг к другу одноимёнными полюсами. И вот поэтому его так важно поскорее сбросить.
Ульяна...
Пришлось поднапрячься, всматриваясь в окружавшую меня бесконечную ширь, и поблагодарить родителей за ген близорукости, прежде чем заметить справа, на краю поля видимости крошечную с такого расстояния составную фигурку.
С тобой и с Дашей мы знакомы с первого класса, но по-настоящему я тебя узнал лишь после седьмого, когда мы случайно встретились в пригородном лесу и ты рассказала мне про драконов. Поэтому между нами мусора отношений накопилось особенно много, но мы-то считали, что дружим!.. Видать, даже дружба как «КрАЗ» – всё дымит и загрязняет окружающую среду, и только любовь может это всё переработать...
Получается, из людей я не любил... никого? Хм, неужели заслуженно? Нет, наверное, просто так сложилось. Не нашлось человека, которому я мог бы полностью доверять... но, может быть, найдётся? Или уже есть, только я этого не замечаю? Не знаю. Пока могу сказать лишь одно: поживём – увидим...
Если доживём.
2
– Ну почему Данил оказался таким подонком? – бормотала мама, сидя на стуле в углу гостиной и держась руками за голову. – Вроде пятнадцать лет любили, воспитывали... а он улетел. Улетел, когда на волоске висит жизнь родного брата!
– Он поставил себе боевую задачу, – негромко ответил папа, сидевший напротив. – И намерен её выполнить. Для него это – на первом месте. К тому же, Даша говорила, что...
– Ты его защищаешь?
– Просто понимаю. С Севой они никогда не были особенно близки, поэтому глупо ожидать, что всё изменится от одной пули. И ты ведь видела, что он сидел всё-таки рядом с братом, когда мы только зашли на поляну...
– Но не пожелал остаться сейчас.
– Ну хватит вам! – громким шёпотом отозвалась с другого конца комнаты Даша, заканчивая заново перевязывать рану Севы. – Не тревожьте пациента!
Муж и жена притихли, но взглядами продолжали обмениваться.
Спустя какое-то время Даша поднялась со своего места у дивана, на котором лежал Сева, и подошла к родителям раненого. Поискала взглядом место, чтобы сесть, и в итоге устроилась на крышке компьютерного стола Ульяны, сбоку от мужчины, который за последние часы так и не выпустил из рук автомат.
Посидела немного молча, задумчиво уставившись в пол и засунув кисти рук под мышки, затем тихо заговорила:
– Каждый из вас смотрит на вещи по-своему, и не мне упрекать вас в этом. Но мне кажется, насчёт Данила вы оба ошибаетесь. Я с ним более-менее тесно знакома с декабря и не могу утверждать, что знаю его очень уж хорошо... но почему вы так уверены, что знаете его? Он не жил с вами два года! Два года вы на него не влияли – почему должны повлиять именно сейчас? Вы вместе с ним не воевали с викингами, не пытались никого спасти и ничего вернуть. Этим летом вы встретились, по сути, с совершенно новым человеком, которого нужно узнавать с самого начала. А оболочка личности часто скрывает совсем не то, что кажется с виду.
– Как будто ты в этом хорошо разбираешься... – пробормотала женщина.
– А вы разбираетесь? По-моему, вообще никто никого не знает до конца и не может знать, каков тот или иной человек на самом деле. Я тоже не скажу, что прям в душу ему заглянула, но думаю, что Данил всё-таки по-своему хороший. Да, вчера он меня спас, но это не значит очень уж много...
– Сева тоже, получается, много не значит?
– Я не это имела в виду. Вчера у него была короткая передышка между объявлением «Бхаггаром» войны всем драконникам и её реальным началом. Тогда у Данила моё похищение было самой серьёзной текущей проблемой. Сейчас проблема глобальная, а такие Данил привык решать как можно быстрее и идеальнее. Драконы за два года стали его жизнью, и без них он не сможет. Как и я не смогу без своих. Поверьте: когда он со всем разберётся, он обязательно вернётся и побудет с Севой, сколько сочтёт нужным. В смысле – он просто не хочет тревожить брата, пока тому нужен отдых.
В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем механических часов под потолком.
Вдруг Даша слезла со стола и сказала:
– Давайте лучше посты займём, чтобы дом охранять, а то вдруг ещё кто-нибудь приедет...
Она вернулась на прежнее своё место около Севы и повернулась так, чтобы видеть дверь и окно – и чтобы взрослые увидели в её руке пистолет, который она подобрала на траве рядом с раненым подростком.
Мужчина смущённо кашлянул, встал и сделал несколько шагов в сторону выхода. Женщина последовала за ним.
Когда они подошли к двери, мужчина достал из кармана и отдал жене пистолет, на котором Даша заметила тронутые кислотой места и поняла, что тот принадлежал одному из бандитов. «Ничего, их мы дотащили до джипа, на котором они приехали, и сказали выжившим убираться отсюда, – подумала девушка. – Может, враги и поостерегутся снова сюда соваться...»
Прежде чем выйти вслед за мужем в коридор, мама остановилась, повернулась к Даше и сказала:
– Спасибо тебе.
Даша посмотрела ей в глаза, улыбнулась и ответила:
– Не за что.
3
Через несколько часов в другом часовом поясе.
– Хм, а терпения-то у вас не занимать... – заметил Бергер, прохаживаясь туда-сюда рядом с запертыми дверьми зала, которые всё так же загораживало его пустое в данный момент кресло. – Может, прекратите этот спартанский цирк и раскроете все свои тёмные тайны? Со своей стороны гарантирую справедливый суд по всем нормам прав человека и относительно комфортные условия содержания под стражей.
Штинк, которому генерал пару часов назад разрешил пересесть за стол, негромко засмеялся.
– Что вы видите смешного в моих словах? – удивился Бергер. – По-моему, предложение заслуживает как минимум рассмотрения. Штинк, опомнитесь, вы проиграли! Вы сейчас как шахматный король, которому поставили мат, но который не хочет сходить с доски. Или вы планируете какой-то финальный ход, запрещённый правилами, и надеетесь, что вас после этого не «срубят»? А может, вы и вовсе не король, а, к примеру, всего лишь ферзь или ладья, которую загнали в угол?..
– Думайте, что хотите, – ответил Штинк. – Меня всё равно скоро должны спасти. И тогда вы пожалеете не только о том, что заварили всю эту кашу, но и о том, что вообще пошли на службу в армию тогда ещё Королевства...
– Хм, забавно: по логике ситуации это я должен вас запугивать... На самом деле кашу заварили вы, когда подпали под чьё-то влияние и создали «Бхаггар». И только от остатков вашей совести зависит, как скоро мы сможем её расхлебать!
Бергер уже с раздражением посмотрел в спину ссутулившегося за столом пока ещё временного главы Республики.
– Кто вас должен спасти? Когда? Мы сидим тут уже двенадцать часов, пока вы канителитесь со своим признанием! Охранники трижды отгоняли от дверей журналистов! Окна зала снаружи находятся под прицелом камер не меньше чем десятка беспилотников! О происходящем уже знает весь наш мир! Вы не сможете выбраться отсюда и потом на что-то надеяться! Я предлагаю вам облегчить свою участь! Говорите уже, пока брюки ещё не запачкали!
Штинк не ответил.
А в наступившей на мгновение тишине одновременно пиликнули два разных сигнала о сообщении.
Оба – в карманах у Бергера.
– Ну, вот и всё, – сказал Штинк; в его голосе сквозило неприкрытое (в переносном смысле, конечно) облегчение. – Это сигнал. Сейчас вы все сильно обо всём пожалеете...
Продолжая держать под прицелом становящегося всё менее адекватным врио президента, Бергер свободной рукой достал оба гаджета из кармана, уместил поперёк своей большой ладони, разблокировал экраны (пришлось спросить у Штинка пароль) и кликнул по значкам новых сообщений.
А затем вчитался в текст – и на какое-то время потерял дар речи.
Оба письма пришли с номера, зарегистрированного в Америке ещё, наверное, в прошлом веке. То, которое получил сам генерал, гласило: «Я знаю, где ты сейчас и что делаешь. Оставь его. Беги оттуда скорее. У тебя одна минута».
А Штинку пришло лишь лаконичное: «Не повезло».
В голове у Бергера пару секунд будто вращались невидимые шестерёнки, а затем откуда-то из них сверкнула догадка...
– Вставайте, – сказал он Штинку и сунул драконофоны обратно. – Нам надо срочно отсюда убираться!
– Ну, вам – да... – ответил тот, вставая из-за стола. – А я, пожалуй, могу остаться...
– Я ваш спаситель сейчас, Штирлиц недоделанный! – рявкнул Бергер, отшвырнул с прохода кресло и начал открывать ключом двери зала. – За мной! Договорим в другом месте!
При этом генералу пришлось повернуться спиной к пленнику, но Бергер считал, что успеет в случае чего выстрелить. Хотя что теперь за случай такой должен быть, – ведь отведённая минута уже почти прошла!..
– Ку-ку, генерал! – вдруг услышал он сзади и обернулся посмотреть через плечо, что происходит.
Тяжёлое кресло прилетело ему в спину и вынесло оглушённого генерала в только что отпертые двери, заставив охранников с той стороны отшатнуться.
А Штинк неторопливо пошёл следом, готовясь отвечать на вопросы журналистов...
И тут громыхнуло...
4
Мы приземлились на отдых уже вечером, когда стали спускаться поздние летние сумерки, а тело затекло в однообразной позе на спине дракона. По времени того часового пояса, в котором мы находились, было примерно десять вечера – и полночь в моём родном городе.
Идя на посадку, я посмотрел на навигатор и пожалел, что Асси вместе с другими подпал под гипнотизирующее воздействие. Так бы я летел чуть ли не вдвое быстрее, чем сейчас, и можно было даже потерпеть ещё чуть-чуть и достичь-таки цели, к которой добрались бы засветло... Тут я подумал, что Вилле с Элизой тоже понадобились бы драконы Воздуха, чтобы не отставать, и настроение снова упало.
Мы минут десять кружили над местностью, выбирая участок поудобнее, и сели на берег маленькой лесной речки, где деревья немного отступали от воды. С драконами нам там было тесновато, но я не собирался сидеть и мёрзнуть здесь всю ночь, пусть даже надел прихваченную с собой толстовку. Нам нужно было просто немного отдохнуть, поесть и двигаться дальше... а мне ещё и узнать новости, которые было неудобно гуглить в небе.
Сделав всё необходимое и расчехлив нехитрый «ужин», я привалился спиной к боку улёгшегося на землю Красного дракона и достал устройство, с которым теперь практически никогда не расставался.
Заряда аккумулятора оставалось не так уж много, и я с досадой подумал, что следовало купить пауэр-бэнк, прежде чем пускаться в путешествие. Раньше я как-то справлялся, заряжая драконофон перед «миссиями», но в этот раз забыл за всей этой вознёй с «Бхаггаром».
Я уменьшил до минимума яркость экрана и пробежался сначала по новостям своего родного региона. От ближайшего сейчас города вроде было не настолько далеко, чтобы нельзя было поймать хоть какой-нибудь Интернет.
