По-моему, в этот момент температура моего тела упала градусов до тридцати пяти. Сейчас мне было по-настоящему страшно, наверное, впервые в жизни. Рыбак…
Дверь вдруг ещё немного приоткрылась – может, от ветра, а может, и от чего другого… Я сглотнул, унял предательски начавшуюся дрожь в конечностях и, старательно абстрагируясь от происходящего, чтобы потом не было психологической травмы, побрёл к дому, который, как мне внезапно показалось, начал дышать неприятно лезущим в душу холодком смерти.
Я легонько толкнул ногой дверь, она с тихим скрипом отодвинулась куда-то в сторону, и я увидел то, что предпочёл бы не видеть.
Рыбак лежал на полу лицом вниз в большой луже собственной крови. Его левой ноги почти не было; очевидно, те зомби её съели. Но не эта жуткая картина потрясла меня сильнее всего, нет. Дело в том, что кожа Рыбака теперь была светло-зелёной. И он смотрел на меня с невыразимой болью в покрасневших, но оттого не менее печальных глазах.
Сюжетец, достойный пера Стивена Кинга…
Теперь я понимал, кто именно напал на Смита около той горы с порталом. Это был житель, который после укуса зомби перестал быть собой и превратился в монстра. То же самое сейчас происходило и с Рыбаком, только выжить ему уже не было суждено.
Я подошёл ближе, поднял меч, произнёс почти неслышным шёпотом:
– Прости, Рыбак. Тебе и впрямь слишком много лет, – и с двух ударов отрубил ему голову, причём после второго лезвие меча, столкнувшись с каменным полом, разлетелось на куски, и с осколков клинка навсегда ушло светящееся фиолетовое пламя.
Жаль. Хорошее было оружие…
Пошатываясь от душевного потрясения, я вышел из дома Рыбака. Мои ботинки оставляли красные следы на траве, но я этого не замечал. Моя голова была совершенно пуста; я не обращал внимания даже на то, что видел перед собой. Я находился в полной прострации, не желая осознавать, что же именно сейчас случилось.
Я сделал несколько шагов по направлению к своему дому, но мои ноги вдруг словно стали ватными и подломились; я упал на колени и машинально упёрся руками в землю. Глубоко дыша через рот, я смотрел вперёд, но ничего не видел: мозг будто отключился, благополучно лишив меня способности о чём-либо думать.
В этот момент из-за горизонта выглянул верхний край солнечного диска. Брызнули тонкой струйкой светлые лучи. Вокруг было так тихо, что я почти услышал, как они соприкоснулись с землёй.
Ещё полминуты – и свет добрался до тел зомби. А затем произошло то, на что я втайне хотел посмотреть: монстры загорелись. Все – одновременно. Над зелёной кожей взметнулись языки пламени, и трупы стали чернеть и расползаться на части. Какая-то минута, и всё было кончено. Тем, что осталось, займутся другие.
Вообще-то в житейском плане у меня нервы крепкие, и стереотипам я не подвержен. Я запросто могу пить чай, в котором поплавал таракан, сохранять невозмутимость, когда мне явно и недвусмысленно угрожают, говорить почти всегда то, что думаю. Но то, что случилось сегодня, было уж слишком.
Я не убийца и никогда им не смогу стать. Даже осознание того факта, что я уничтожаю чудовищ, не помогало мне спокойно выполнять свои обязательства перед жителями. И мне было безмерно жаль убитых мною зомби и избавленного от мучений Рыбака. Не заслуживали они смерти. Никто из них.
И первая моя мысль по этому поводу была: «Простите, зомби».
Потом были похороны в подвале, четыре новых горки земли в конце туннеля, два изумруда, заплаченные жителями Церковнику с Могильщиком, и один – мне…
А потом я сидел на крыльце своего дома в заляпанной чужой кровью рубашке, отстранённо смотрел вдаль и думал: «Вот она, значит, какая – угроза из ада».
СУМЕРЕЧНЫЙ ЛЕС
Вечером Элла обратилась ко мне с неожиданным предложением:
– Слушай, а может, ты мне расскажешь о своих приключениях, что с тобой вообще случилось, как ты попал сюда? А я замшу…
Мне, если честно, в данный момент было не до этого: я сидел в кое-как отстиранной одежде на полу около сундука, печально осматривая то, что осталось от моего любимого меча, – рукоятку с маленьким обломком деревянного лезвия, и понимал, что завтра мне придётся отдать Броннику свой единственный изумруд, чтобы получить новое оружие. Так что вопрос Эллы был, мягко говоря, не в тему.
– Нет, давай не сегодня, у меня сейчас столько проблем, – ответил я. – Давай потом, а?
– Да когда – потом? К тому времени с тобой и деревней столько всего может произойти! У меня же тогда бумаги может не хватить! Уж лучше сейчас, пока всё только начинается…
Я повернулся к ней с озадаченным видом. Элла сидела на кровати и мяла в одной руке листок тростниковой бумаги, а в пальцах другой крутила шариковую ручку Смита, стержень которой был до краёв заполнен чернилами из паучьих глаз.
– Ну-у-у? – поинтересовалась она, подходя ко мне, обняла меня и повращала ручкой перед моим лицом.
– А что, я согласен! – неожиданно сказал я и начал рассказ…
Я говорил долго, очень долго; солнце зашло, на синее полотно небес выкатился белый мячик луны, засеребрились холодные точки звёзд, а я всё не замолкал…
Я применял всё своё красноречие, описывая свои похождения со дня крушения самолёта и никак не мог довести их до настоящего времени… Сначала Элла волновалась, не успевала за мной, ставила кляксы, но вскоре втянулась в процесс, быстро освоила скоропись, и теперь я останавливался только для того, чтобы перевести дух.
Прекратили мы этот односторонний «вечер воспоминаний», когда закончилась имевшаяся в наличии бумага; хоть Элла и пыталась писать помельче, приключений оказалось слишком много… Чернил тоже оставалось немного: ручка почти опустела. А я только добрался до момента нашего с ней знакомства…
Элла сказала мне, когда мы готовились спать, что завтра же она примется за производство новой партии бумаги, и попросила меня в ближайшее время озаботиться поиском материала для чернил, а то зачем нужна бумага, на которой нечем писать? Я пообещал подумать об этом, и вскоре мы забыли обо всех своих проблемах и перестали бояться насчёт нашего будущего.
На следующий день с утра я наведался к Броннику – купил за изумруд новый меч. Бронник ворчал что-то, мол, последние запасы у него отбираю, но мне не было дела до его нытья: я-то знал, что у него есть ещё много всего, а я платил за это максимальную цену, которая меня устраивала. Так я ему и сказал. Бронник ничего не ответил, только сверкнул глазами и закрылся в доме. Я пожал плечами: такой уж у него характер, – и направился дальше, к Библиотекарю, чтобы тот зачаровал мне оружие.
После того, как это сделал, я спросил у него: сделает ли он мне когда-нибудь новую одежду или нет?!!! Да, именно так и спросил – с тремя восклицательными знаками. Библиотекарь ответил, что у него там какие-то затруднения нарисовались, технология оказалась слишком сложной для исполнения, а других идей у него нет, так что он просит у меня прощения и отступается от своего обещания.
– Ну спасибо тебе большое! – сказал я и приготовился уйти, но, когда я уже подходил к двери, меня догнал вопрос Библиотекаря:
– Ты видел, как вчера выглядел Рыбак?
– Конечно, видел! И все в деревне – тоже. Даже ты, – обернувшись, ответил я.
Я остановился в двух шагах от порога. Судя по всему, разговор сворачивает на новую тему; ладно, узнаю, что Библиотекарь хотел мне сообщить, и всё равно уйду.
– Зомби могут превращать людей в себе подобных, – продолжил Библиотекарь. – И те, кому выпала такая участь, становятся зомби, но, как ты, может, заметил, на солнце не сгорают.
Я с интересом взглянул на него. Точно: на Смита около портала в ад напал именно такой зомби, который раньше был жителем!
– Ты к чему это сейчас? – подозрительно спросил я.
– Да так, просто вспоминаю… Знаешь, у меня лет двадцать назад пропал брат. Причём ночью, во время очередного нашествия этих монстров… здорово они нас тогда терроризировали, намного чаще, чем в последние годы… Теперь, похоже, я знаю что с ним случилось.
Я тоже, наверное, это знал. А взамен решил раскрыть один из своих секретов.
– Тогда помни: красная руда нижнего мира взрывается, – обронил я и поспешно вышел.
Теперь, значит, надо удвоить бдительность, иначе ад или подвал Могильщика будут активно пополняться. И на мне лежит ответственность за то, чтобы этого не допустить.
В тот день я добыл для Бронника ещё пару десятков кило железной руды. Мы решили пока не искать золото или алмазы: будет жалко, если скелеты нападут на нас и отберут то, что мы – а точнее, я – с таким трудом наработали. Так-то всё было спокойно, мне мечом вообще махать не пришлось, что при работе в подземелье – большая удача.
В деревне тоже было тихо. Все находились в трауре после вчерашних событий, так что оживлённого уличного трафика не наблюдалось. Что же ещё нужно, чтобы, сидя на шероховатой каменной ступеньке, вдоволь насладиться пейзажем, а заодно – и почитать дальше фантастические откровения Смита?..
«…День двести пятьдесят седьмой.
Только сегодня набрался смелости совершить новый поход – на юг. Надо было думать, по какому берегу озера идти, и я решил, что – лучше по восточному, потому что с запада могут нагрянуть зомби, а мне жизнь дорога. Кто, если не я, передаст жителям научную мудрость Земли, поможет им жить хорошо? Ну разве что кто-то, как я, после кораблекрушения или там авиакатастрофы окажется на том самом острове…
Ладно, снова к делу. Сегодня я точно пройду не больше двадцати тысяч шагов в одну сторону. Не больше! А то вдруг встречу что-нибудь похуже портала в «ад» – например, логово эндеров…
Иду я, значит, по ровному, поросшему травой берегу и думаю: ну прям как на Земле! Как в моём родном штате! Я любил когда-то отъезжать на своём внедорожнике от города и любоваться природой – так там было точь-в-точь, как здесь! А может, тогда я просто на часок сюда телепортировался, а когда надоедало, возвращался? Хотя нет, миры же связаны системой машин, механических (или электронных, не разбираюсь в этом) устройств… Но всё-таки даже разные миры, оказывается, в некоторых местах могут не отличаться друг от друга. Теперь для меня это очевидно.
Я не писатель и никогда им не был - а скорее всего, и не буду, но как же мне хочется сейчас найти хотя бы с десяток не повторяющихся фраз, чтобы передать всё то, что я видел по пути! А то, кроме «это было просто нереально красиво», сказать я ничего в принципе не могу. Печально, правда?
Прошёл двенадцать с лишним тысяч. На горизонте видны горы: несколько на западном берегу, одна – на восточном. Иду к последней. Если что, деревьев не обнаружено. Почему-то.
До горы оказалось шестнадцать с половиной тысяч шагов. И не простая гора оказалась, а с секретом. Да с каким! Я даже обошёл вокруг неё, чтобы убедиться, что это всё – правда.
Короче, с одной стороны горы находился вход в пещеру, которая, если смотреть в неё, была сквозной и выходила с противоположного конца то ли на равнину какую-то, то ли на лес… А дело в том, что с другой стороны горы… ничего не было! Сплошной камень!
Получается, я открыл новый портал! Интересно, куда он ведёт? Но, похоже, это не такой портал, как на острове в мире «ноль», а просто дыра в пространстве, через которую можно попасть в иную реальность, может быть, даже не входящую в те 3,427 или сколько-то там на десять в двадцать третьей степени миров, соединённых порталами-машинами! «Ада», наверное, тоже нет во всей этой прорве вселенных. Ну и хорошо; если взорвать ту гору или хотя бы обсидиановый квадрат, то зомби окажутся запертыми в своём «подземелье»!..»
Эх, Смит, решение было у тебя под носом! Что ж ты не сообразил, как я, поджечь необычную красную руду, доставленную Шахтёром из «нижнего мира»?..
Ну ладно, раз ты не сделал этого – не взорвал проход, значит, придётся мне этим заняться. Но – потом, сейчас меня больше волнуют твои, с позволения сказать, приключения…
«…А вдруг и этот портал приведёт меня к монстрам? Информации у меня, конечно, ноль, а вот с предположениями всё в порядке. Узнать, что там, можно, лишь побывав там. Но я должен удовлетворять не только своё любопытство, но и чувство самосохранения. Мне есть ради чего жить.
Но также у меня с собой есть и оружие – вполне приличный каменный меч (недавно купил у Бронника); к тому же, жизнь вообще постоянно сопряжена с риском, просто когда-то его больше, а когда-то – меньше. И я не думаю, что мир «на том конце пещеры» настолько опасен, чтобы я туда вовсе не совался.
И я, набравшись смелости, преодолел расстояние, отделявшее меня от горы, и, глубоко вздохнув, вошёл в пещеру…
Непонятно зачем я стал считать шаги – ширину данной границы между мирами. На восьмом мне неожиданно пришло в голову, что если я, допустим, буду убегать по этому пути от опасности, преследующей меня из вселенной 999, а в тот момент ещё что-нибудь загородит проход с другой стороны, то мне придётся сражаться на два фронта. Короче, место само по себе уязвимое, да и условия – так себе. Подумав об этом, я ускорил шаг. Нет ничего хуже, чем оказаться в узком туннеле между двух зол. Уж лучше встретит врага на свежем воздухе.
От края до края пещеры я насчитал ровно восемнадцать шагов. При девятнадцатом моя нога ступила не на неровную каменную поверхность, а на траву – в центре бескрайнего леса под низкими серыми небесами.
Я не мог определить, какое здесь время суток, так как солнца видно не было; вообще, серый цвет здешнего неба был естественным, как голубой у меня на родине или в мире, который я только что оставил. Не было ни жарко, ни холодно: я просто не чувствовал температуры воздуха; кстати, ещё здесь не было ветра – от слова «совсем»: верхушки деревьев (кажется, ёлок) ни на миллиметр не отклонялись от своего вертикального положения. И последнее, самое главное: тут царила абсолютная тишина. В смысле – ни звука, даже самого тихого и незначительного. Ни-че-го.
Мне вспомнился похожий лес на острове, куда я приплыл с тонущего корабля, но там было просто тихо; что-то всё-таки звучало. Там я не встретил никаких живых существ; то же самое наблюдалось и здесь. Ни-ко-го. В чём-то этот лес был тождествен тому, который рос на острове, на моей родной планете, в нулевом по счёту – изначальном – мире.
В общем, я погулял там да обратно пошёл. Скучно было, даже поболтать не с кем. Ничего, в деревню вернусь, наверстаю упущенное.
Кажется, я открыл мир – лесной курорт. Идеальное место, чтобы отдохнуть, но оставаться там хоть на неделю я бы не рискнул: можно с ума сойти от одиночества…»
Хм, что бы мне сделать? Поверить Смиту на слово или же самому прогуляться в этот… «сумеречный лес»? Если там всё именно так, как описывает американец, то я готов там поселиться! Правда, с едой там, наверное, напряжёнка, но можно же на пару часов смотаться в деревню и протащить всё нужное через портал.
Решено: я отправлюсь туда – так сказать, для ознакомления с местностью; всё равно сам так далеко от посёлка не бывал… Но оружие с собой возьму, – как и Смит, на всякий случай.
Сумеречный лес… Судя по всему, это просто тайга: где ещё растут одни ели? Интересно, а порталы, связывающие две реальности, могут выходить на разные географические широты? Наверное, всё же могут; а вот с механическими непонятно: и на Земле, и здесь эти устройства располагаются в субтропиках.
Дверь вдруг ещё немного приоткрылась – может, от ветра, а может, и от чего другого… Я сглотнул, унял предательски начавшуюся дрожь в конечностях и, старательно абстрагируясь от происходящего, чтобы потом не было психологической травмы, побрёл к дому, который, как мне внезапно показалось, начал дышать неприятно лезущим в душу холодком смерти.
Я легонько толкнул ногой дверь, она с тихим скрипом отодвинулась куда-то в сторону, и я увидел то, что предпочёл бы не видеть.
Рыбак лежал на полу лицом вниз в большой луже собственной крови. Его левой ноги почти не было; очевидно, те зомби её съели. Но не эта жуткая картина потрясла меня сильнее всего, нет. Дело в том, что кожа Рыбака теперь была светло-зелёной. И он смотрел на меня с невыразимой болью в покрасневших, но оттого не менее печальных глазах.
Сюжетец, достойный пера Стивена Кинга…
Теперь я понимал, кто именно напал на Смита около той горы с порталом. Это был житель, который после укуса зомби перестал быть собой и превратился в монстра. То же самое сейчас происходило и с Рыбаком, только выжить ему уже не было суждено.
Я подошёл ближе, поднял меч, произнёс почти неслышным шёпотом:
– Прости, Рыбак. Тебе и впрямь слишком много лет, – и с двух ударов отрубил ему голову, причём после второго лезвие меча, столкнувшись с каменным полом, разлетелось на куски, и с осколков клинка навсегда ушло светящееся фиолетовое пламя.
Жаль. Хорошее было оружие…
Пошатываясь от душевного потрясения, я вышел из дома Рыбака. Мои ботинки оставляли красные следы на траве, но я этого не замечал. Моя голова была совершенно пуста; я не обращал внимания даже на то, что видел перед собой. Я находился в полной прострации, не желая осознавать, что же именно сейчас случилось.
Я сделал несколько шагов по направлению к своему дому, но мои ноги вдруг словно стали ватными и подломились; я упал на колени и машинально упёрся руками в землю. Глубоко дыша через рот, я смотрел вперёд, но ничего не видел: мозг будто отключился, благополучно лишив меня способности о чём-либо думать.
В этот момент из-за горизонта выглянул верхний край солнечного диска. Брызнули тонкой струйкой светлые лучи. Вокруг было так тихо, что я почти услышал, как они соприкоснулись с землёй.
Ещё полминуты – и свет добрался до тел зомби. А затем произошло то, на что я втайне хотел посмотреть: монстры загорелись. Все – одновременно. Над зелёной кожей взметнулись языки пламени, и трупы стали чернеть и расползаться на части. Какая-то минута, и всё было кончено. Тем, что осталось, займутся другие.
Вообще-то в житейском плане у меня нервы крепкие, и стереотипам я не подвержен. Я запросто могу пить чай, в котором поплавал таракан, сохранять невозмутимость, когда мне явно и недвусмысленно угрожают, говорить почти всегда то, что думаю. Но то, что случилось сегодня, было уж слишком.
Я не убийца и никогда им не смогу стать. Даже осознание того факта, что я уничтожаю чудовищ, не помогало мне спокойно выполнять свои обязательства перед жителями. И мне было безмерно жаль убитых мною зомби и избавленного от мучений Рыбака. Не заслуживали они смерти. Никто из них.
И первая моя мысль по этому поводу была: «Простите, зомби».
Потом были похороны в подвале, четыре новых горки земли в конце туннеля, два изумруда, заплаченные жителями Церковнику с Могильщиком, и один – мне…
А потом я сидел на крыльце своего дома в заляпанной чужой кровью рубашке, отстранённо смотрел вдаль и думал: «Вот она, значит, какая – угроза из ада».
Глава 10
СУМЕРЕЧНЫЙ ЛЕС
Вечером Элла обратилась ко мне с неожиданным предложением:
– Слушай, а может, ты мне расскажешь о своих приключениях, что с тобой вообще случилось, как ты попал сюда? А я замшу…
Мне, если честно, в данный момент было не до этого: я сидел в кое-как отстиранной одежде на полу около сундука, печально осматривая то, что осталось от моего любимого меча, – рукоятку с маленьким обломком деревянного лезвия, и понимал, что завтра мне придётся отдать Броннику свой единственный изумруд, чтобы получить новое оружие. Так что вопрос Эллы был, мягко говоря, не в тему.
– Нет, давай не сегодня, у меня сейчас столько проблем, – ответил я. – Давай потом, а?
– Да когда – потом? К тому времени с тобой и деревней столько всего может произойти! У меня же тогда бумаги может не хватить! Уж лучше сейчас, пока всё только начинается…
Я повернулся к ней с озадаченным видом. Элла сидела на кровати и мяла в одной руке листок тростниковой бумаги, а в пальцах другой крутила шариковую ручку Смита, стержень которой был до краёв заполнен чернилами из паучьих глаз.
– Ну-у-у? – поинтересовалась она, подходя ко мне, обняла меня и повращала ручкой перед моим лицом.
– А что, я согласен! – неожиданно сказал я и начал рассказ…
Я говорил долго, очень долго; солнце зашло, на синее полотно небес выкатился белый мячик луны, засеребрились холодные точки звёзд, а я всё не замолкал…
Я применял всё своё красноречие, описывая свои похождения со дня крушения самолёта и никак не мог довести их до настоящего времени… Сначала Элла волновалась, не успевала за мной, ставила кляксы, но вскоре втянулась в процесс, быстро освоила скоропись, и теперь я останавливался только для того, чтобы перевести дух.
Прекратили мы этот односторонний «вечер воспоминаний», когда закончилась имевшаяся в наличии бумага; хоть Элла и пыталась писать помельче, приключений оказалось слишком много… Чернил тоже оставалось немного: ручка почти опустела. А я только добрался до момента нашего с ней знакомства…
Элла сказала мне, когда мы готовились спать, что завтра же она примется за производство новой партии бумаги, и попросила меня в ближайшее время озаботиться поиском материала для чернил, а то зачем нужна бумага, на которой нечем писать? Я пообещал подумать об этом, и вскоре мы забыли обо всех своих проблемах и перестали бояться насчёт нашего будущего.
На следующий день с утра я наведался к Броннику – купил за изумруд новый меч. Бронник ворчал что-то, мол, последние запасы у него отбираю, но мне не было дела до его нытья: я-то знал, что у него есть ещё много всего, а я платил за это максимальную цену, которая меня устраивала. Так я ему и сказал. Бронник ничего не ответил, только сверкнул глазами и закрылся в доме. Я пожал плечами: такой уж у него характер, – и направился дальше, к Библиотекарю, чтобы тот зачаровал мне оружие.
После того, как это сделал, я спросил у него: сделает ли он мне когда-нибудь новую одежду или нет?!!! Да, именно так и спросил – с тремя восклицательными знаками. Библиотекарь ответил, что у него там какие-то затруднения нарисовались, технология оказалась слишком сложной для исполнения, а других идей у него нет, так что он просит у меня прощения и отступается от своего обещания.
– Ну спасибо тебе большое! – сказал я и приготовился уйти, но, когда я уже подходил к двери, меня догнал вопрос Библиотекаря:
– Ты видел, как вчера выглядел Рыбак?
– Конечно, видел! И все в деревне – тоже. Даже ты, – обернувшись, ответил я.
Я остановился в двух шагах от порога. Судя по всему, разговор сворачивает на новую тему; ладно, узнаю, что Библиотекарь хотел мне сообщить, и всё равно уйду.
– Зомби могут превращать людей в себе подобных, – продолжил Библиотекарь. – И те, кому выпала такая участь, становятся зомби, но, как ты, может, заметил, на солнце не сгорают.
Я с интересом взглянул на него. Точно: на Смита около портала в ад напал именно такой зомби, который раньше был жителем!
– Ты к чему это сейчас? – подозрительно спросил я.
– Да так, просто вспоминаю… Знаешь, у меня лет двадцать назад пропал брат. Причём ночью, во время очередного нашествия этих монстров… здорово они нас тогда терроризировали, намного чаще, чем в последние годы… Теперь, похоже, я знаю что с ним случилось.
Я тоже, наверное, это знал. А взамен решил раскрыть один из своих секретов.
– Тогда помни: красная руда нижнего мира взрывается, – обронил я и поспешно вышел.
Теперь, значит, надо удвоить бдительность, иначе ад или подвал Могильщика будут активно пополняться. И на мне лежит ответственность за то, чтобы этого не допустить.
В тот день я добыл для Бронника ещё пару десятков кило железной руды. Мы решили пока не искать золото или алмазы: будет жалко, если скелеты нападут на нас и отберут то, что мы – а точнее, я – с таким трудом наработали. Так-то всё было спокойно, мне мечом вообще махать не пришлось, что при работе в подземелье – большая удача.
В деревне тоже было тихо. Все находились в трауре после вчерашних событий, так что оживлённого уличного трафика не наблюдалось. Что же ещё нужно, чтобы, сидя на шероховатой каменной ступеньке, вдоволь насладиться пейзажем, а заодно – и почитать дальше фантастические откровения Смита?..
«…День двести пятьдесят седьмой.
Только сегодня набрался смелости совершить новый поход – на юг. Надо было думать, по какому берегу озера идти, и я решил, что – лучше по восточному, потому что с запада могут нагрянуть зомби, а мне жизнь дорога. Кто, если не я, передаст жителям научную мудрость Земли, поможет им жить хорошо? Ну разве что кто-то, как я, после кораблекрушения или там авиакатастрофы окажется на том самом острове…
Ладно, снова к делу. Сегодня я точно пройду не больше двадцати тысяч шагов в одну сторону. Не больше! А то вдруг встречу что-нибудь похуже портала в «ад» – например, логово эндеров…
Иду я, значит, по ровному, поросшему травой берегу и думаю: ну прям как на Земле! Как в моём родном штате! Я любил когда-то отъезжать на своём внедорожнике от города и любоваться природой – так там было точь-в-точь, как здесь! А может, тогда я просто на часок сюда телепортировался, а когда надоедало, возвращался? Хотя нет, миры же связаны системой машин, механических (или электронных, не разбираюсь в этом) устройств… Но всё-таки даже разные миры, оказывается, в некоторых местах могут не отличаться друг от друга. Теперь для меня это очевидно.
Я не писатель и никогда им не был - а скорее всего, и не буду, но как же мне хочется сейчас найти хотя бы с десяток не повторяющихся фраз, чтобы передать всё то, что я видел по пути! А то, кроме «это было просто нереально красиво», сказать я ничего в принципе не могу. Печально, правда?
Прошёл двенадцать с лишним тысяч. На горизонте видны горы: несколько на западном берегу, одна – на восточном. Иду к последней. Если что, деревьев не обнаружено. Почему-то.
До горы оказалось шестнадцать с половиной тысяч шагов. И не простая гора оказалась, а с секретом. Да с каким! Я даже обошёл вокруг неё, чтобы убедиться, что это всё – правда.
Короче, с одной стороны горы находился вход в пещеру, которая, если смотреть в неё, была сквозной и выходила с противоположного конца то ли на равнину какую-то, то ли на лес… А дело в том, что с другой стороны горы… ничего не было! Сплошной камень!
Получается, я открыл новый портал! Интересно, куда он ведёт? Но, похоже, это не такой портал, как на острове в мире «ноль», а просто дыра в пространстве, через которую можно попасть в иную реальность, может быть, даже не входящую в те 3,427 или сколько-то там на десять в двадцать третьей степени миров, соединённых порталами-машинами! «Ада», наверное, тоже нет во всей этой прорве вселенных. Ну и хорошо; если взорвать ту гору или хотя бы обсидиановый квадрат, то зомби окажутся запертыми в своём «подземелье»!..»
Эх, Смит, решение было у тебя под носом! Что ж ты не сообразил, как я, поджечь необычную красную руду, доставленную Шахтёром из «нижнего мира»?..
Ну ладно, раз ты не сделал этого – не взорвал проход, значит, придётся мне этим заняться. Но – потом, сейчас меня больше волнуют твои, с позволения сказать, приключения…
«…А вдруг и этот портал приведёт меня к монстрам? Информации у меня, конечно, ноль, а вот с предположениями всё в порядке. Узнать, что там, можно, лишь побывав там. Но я должен удовлетворять не только своё любопытство, но и чувство самосохранения. Мне есть ради чего жить.
Но также у меня с собой есть и оружие – вполне приличный каменный меч (недавно купил у Бронника); к тому же, жизнь вообще постоянно сопряжена с риском, просто когда-то его больше, а когда-то – меньше. И я не думаю, что мир «на том конце пещеры» настолько опасен, чтобы я туда вовсе не совался.
И я, набравшись смелости, преодолел расстояние, отделявшее меня от горы, и, глубоко вздохнув, вошёл в пещеру…
Непонятно зачем я стал считать шаги – ширину данной границы между мирами. На восьмом мне неожиданно пришло в голову, что если я, допустим, буду убегать по этому пути от опасности, преследующей меня из вселенной 999, а в тот момент ещё что-нибудь загородит проход с другой стороны, то мне придётся сражаться на два фронта. Короче, место само по себе уязвимое, да и условия – так себе. Подумав об этом, я ускорил шаг. Нет ничего хуже, чем оказаться в узком туннеле между двух зол. Уж лучше встретит врага на свежем воздухе.
От края до края пещеры я насчитал ровно восемнадцать шагов. При девятнадцатом моя нога ступила не на неровную каменную поверхность, а на траву – в центре бескрайнего леса под низкими серыми небесами.
Я не мог определить, какое здесь время суток, так как солнца видно не было; вообще, серый цвет здешнего неба был естественным, как голубой у меня на родине или в мире, который я только что оставил. Не было ни жарко, ни холодно: я просто не чувствовал температуры воздуха; кстати, ещё здесь не было ветра – от слова «совсем»: верхушки деревьев (кажется, ёлок) ни на миллиметр не отклонялись от своего вертикального положения. И последнее, самое главное: тут царила абсолютная тишина. В смысле – ни звука, даже самого тихого и незначительного. Ни-че-го.
Мне вспомнился похожий лес на острове, куда я приплыл с тонущего корабля, но там было просто тихо; что-то всё-таки звучало. Там я не встретил никаких живых существ; то же самое наблюдалось и здесь. Ни-ко-го. В чём-то этот лес был тождествен тому, который рос на острове, на моей родной планете, в нулевом по счёту – изначальном – мире.
В общем, я погулял там да обратно пошёл. Скучно было, даже поболтать не с кем. Ничего, в деревню вернусь, наверстаю упущенное.
Кажется, я открыл мир – лесной курорт. Идеальное место, чтобы отдохнуть, но оставаться там хоть на неделю я бы не рискнул: можно с ума сойти от одиночества…»
Хм, что бы мне сделать? Поверить Смиту на слово или же самому прогуляться в этот… «сумеречный лес»? Если там всё именно так, как описывает американец, то я готов там поселиться! Правда, с едой там, наверное, напряжёнка, но можно же на пару часов смотаться в деревню и протащить всё нужное через портал.
Решено: я отправлюсь туда – так сказать, для ознакомления с местностью; всё равно сам так далеко от посёлка не бывал… Но оружие с собой возьму, – как и Смит, на всякий случай.
Сумеречный лес… Судя по всему, это просто тайга: где ещё растут одни ели? Интересно, а порталы, связывающие две реальности, могут выходить на разные географические широты? Наверное, всё же могут; а вот с механическими непонятно: и на Земле, и здесь эти устройства располагаются в субтропиках.
