– Но как же наши дети?! Что с ними?! Сможем ли мы с ними видеться? – вопрошали немногочисленные женщины, которые сами теперь не очень понимали, как они очутились среди «повстанцев».
Человек в чёрном костюме поднял руки, и гвалт сам собой быстро стих.
– Успокойтесь, – сказал оратор. – Всё будет сделано для вашего комфорта на этой станции. Жилой сектор вам будет отведён солидный: по отдельному отсеку для каждого из вас, причём мужчины и женщины – в соседних коридорах. Удобства такие, что вам в деревне и не снились; на всякий случай на стенах будут голоэкраны с инструкциями на вашем языке, если что-то вызовет затруднения. Поверьте, на планете жизнь скоро станет идти, как и раньше: Сталочную восстановят остатки «профедералов», и с вашими детьми всё будет хорошо. Когда они вырастут, мы сможем повторить с ними то же, что и с вами; пока они не готовы к такой вот резкой смене обстановки. К тому же, им пока всё равно не разобраться в том, что мы предложим вам.
Он сделал интригующую паузу, которая затянулась на несколько секунд, и обвёл в это время аудиторию взглядом.
Никто из сталков не пошевелился, даже не вздохнул. Все ждали, что скажет в эту минуту человек в костюме.
Тот растянул тонкие губы в довольной усмешке: всё прошло в целом так, как он и планировал, – и произнёс:
– А предложим мы вам следующее. Вы попытались бороться с Федерацией, так сказать, извне, со своей позиции на окраине обжитой части Галактики. Но это не очень эффективно, так как отсюда возможно лишь сбросить это иго с одной-единственной планеты. А предложим мы... – Снова пауза, сделавшая напряжение в зале ещё более острым. – А предложим мы вам бороться с Федерацией изнутри, уже не как сталки, а как часть нашей силы, как агенты влияния. Внешне вы станете одними из них, но внутренне останетесь собой и в то же время – одними из нас. И теперь у вас будет больше шансов добиться цели. С вашей помощью мы разрушим Федерацию изнутри и установим новый порядок, при котором вы получите всё, чего вам не хватало на планете. А я и мои люди будем поддерживать этот порядок, чтобы вы ни в чём не нуждались. Ваши усилия забыты не будут. Это я вам гарантирую. Ну что, вы согласны?
Молчание. Шёпот. Крик.
Согласие – сто процентов.
4. Дискуссии на снегу
Лес (100 метров к югу от Сталочной), 19:29.
– Ну, что там видно? – спросил подполковник Миронов у бойца, который высматривал через визор шлема, что происходит по другую сторону Сталки.
– Группа местных на берегу, в основном – дети, несколько взрослых. Плюс четверо наших, с ними – «зелёный», судя по всему, без сознания. На заднем плане – пожар в деревне; наверное, местные поэтому и вышли на берег. Противника не обнаружено.
– Ч-чёрт... – прошипел Миронов. – Опоздали... Так, слушайте мой приказ. Пять отделений, в том числе и моё, сейчас поодиночке переправляются на ту сторону в районе лагеря; там собираемся и вступаем в Сталочную. Три отделения отправляются дальше на север – помогать в поимке двоих оставшихся; ещё два, в том числе и приданное мне, осуществляют охрану деревни... точнее, её остатков... Другие отделения располагаются здесь с дистанцией друг от друга, чтобы при налёте... да что я вам объясняю, сами всё знаете... в общем, ваша задача – быть на подстраховке. Первое отделение – пошли!
Десять размытых теней поднялись со снега и колонной по одному направились к одиноко лежащему на льду поперёк реки раздвижному мостику.
В это время ожил канал связи с командирами взводов и отделений:
– Товарищ подполковник, в ста пятидесяти метрах к востоку от вас была обнаружена девушка, на вид лет семнадцати, из деревни. Сидела в кустах, тряслась от холода. Мы решили, что целесообразно доставить её в Сталочную вместе с солдатами. Ваши указания?
– Хорошо, доставляйте. Она хоть понимает, что происходит? Понимает вас?
– Нет, бормочет что-то на своём языке, на контакт идти не хочет.
– Или не может. В общем, делайте, как я сказал.
– Есть.
Тишина в динамиках шлема. Шумное дыхание Миронова, понимающего, что, вышли он в деревню подкрепление не из одного отделения, а хотя бы из трёх, сейчас, может, всё было бы по-другому.
Подполковник скрипнул зубами и вызвал старшего лейтенанта, которому поручил связаться с Федерацией.
– Как там связь?
– Товарищ командир, соединения нет. Похоже, эти мятежники всё-таки взорвали ретранслятор...
– Да что за!.. Хм... а интересно, есть ли у них запасной способ связи с прочей Галактикой?.. Пытайтесь ещё, поищите какой-нибудь другой сигнал; если удастся, сразу доложить. Всё понятно?
– Так точно!
«Нам конец, – подумал Миронов, отключая канал. – Если и связи нет, и нельзя вызвать помощь, то нам придётся полагаться только на свои силы. Эх, что с Зелмой, почему она не отвечает? Ведь на планете и даже в ближнем космосе ретранс не нужен... Зелма бы точно что-нибудь придумала... а я? А что я? Руководитель, у которого убили четверть личного состава и уничтожили почти всю технику... Что я могу сделать?.. А вот сейчас и проверим», – решил подполковник и вслед за приданным ему лично отделением направился к переправе.
Надо было срочно решать, что сказать уцелевшим сталкам, и надеяться, что хоть кого-то из них Зелма успела научить какому-нибудь федеральному языку.
* * *
Деревня Сталочная, 19:31.
...Вдруг все солдаты повернулись к реке и, похоже, стали всматриваться в лес на другом её берегу.
– Чего это они?.. – боязливо спросила Ксюня, крепко прижавшись к Ласу, с которым вместе сидела на корточках на снегу чуть в стороне от остальных.
Другие тоже оживились. Зор прошептал несколько утешающих слов детям, которые также глядели во тьму за рекой. Нурс о чём-то заговорил с Плющом; о чём – Ласу не было слышно.
Юноша пожал плечами, одной рукой обнял сталочку и тихо ответил:
– Не волнуйся; наверное, те, с базы, прибыли...
И точно: в свете догорающего огня, который отражался от ледяной глади Сталки, стали видны фигуры в чёрном, по одной выходящие из леса на том берегу. Они смещались чуть к востоку и перебегали реку по мостику к разрушенному лагерю; переправу взрывы не повредили, разве что кое-где треснул лёд.
Перейдя Сталку, бойцы кучковались на остатках поселения экологов – только тени мелькали в отсветах пожара за поваленным перелеском. А их сослуживцы и жители того, что осталось от деревни, неотрывно наблюдали за этим.
«Как там Омель? – подумал в тот момент Лас. – Неужели до сих пор не очнулся?.. М-да, видимо, его тогда крепко звезданули... Надеюсь, мама Плюща справится с этим...»
Вскоре бойцы, казалось, решили все свои вопросы и продолжили движение в сторону пёстрой компании на берегу.
Впереди шёл один, за ним в пять колонн тянулись остальные; все – со своими ружьями наперевес. Ласу почудилось было, что где-то сзади мелькает ещё какой-то, отличающийся от других силуэт, но юноша тут же отогнал спонтанную мысль и сосредоточил взгляд на том, кто шёл впереди нового отряда.
С виду этот человек не отличался от остальных: такая же чёрная блестящая экипировка, такой же плазмер, закинутый на плечо; разве что ростом чуть ниже и в плечах, может быть, пошире. Но то, что он шёл первым, а также нечто неуловимое в его облике создавали впечатление его важности и главенства.
Бойцы, караулившие сталков, сделали несколько шагов навстречу свежим силам и синхронно поднесли правую руку в бронеперчатке к шлему; со своего места это же сделали и те, кто стерёг эколога.
Шедший впереди ответил им таким же жестом и, на секунду притормозив и будто решая, в какую сторону идти, направился к той паре, что стояла над бесчувственным телом в тёмно-зелёной одежде. Сблизившись, они о чём-то заговорили; с берега их диалог не был слышен; возможно, они вообще говорили по отдельному каналу связи.
Остальные бойцы всё так же пятью колоннами прошли чуть вперёд и остановились, повернувшись на девяносто градусов и оказавшись спиной к реке. Но Лас увидел, как от их толпы отделилась маленькая фигурка в меховой куртке и несмело, осторожно, то и дело замирая на месте, двинулась к прочим уцелевшим жителям.
«Лина... – подумал Лас, и внутри него поднялась волна гнева. – Как она могла прийти сюда после всего, что натворила?! Хотя, судя по всему, её привели... Я бы и мог простить её, как Стана когда-то, но на этот раз жертвы слишком велики. Может быть, со временем горечь потерь изгладится, но сейчас – извини, Лина, но тебе не место среди нас».
Прочие сталки тоже заметили Лину, которая прошла едва ли полпути к основной группе выживших, прежде чем сесть на корточки и привалиться к стене уцелевшего дома на юго-востоке деревни; Лина сидела отвернувшись, однако Ласу почему-то казалось, что она тихо плачет. Дети во все глаза смотрели на «мятежную сталочку»; велк Зор демонстративно от неё отвернулся; Нурс и Плющ всё ещё толковали о чём-то между собой и, похоже, не обращали внимания ни на кого.
– Лас, это же не может быть... – прошептала Ксюня, поглядывая на небольшую фигурку в десятке сагней от них.
– Может, – ответил юноша. – Это она. И она сама, наверное, уже не рада тому, что совершила.
– Ты её оправдываешь?
Ксюня задала этот вопрос едва слышно, но Лас подумал, что от его ответа будут зависеть его взаимоотношения с подругой на очень долгое время. Поэтому сказал:
– Нет. Она сделала это вполне сознательно, понимая, что в случае неудачи ей непоздоровится. Хотя, может, она и не допускала возможности провала восстания. Что ж, тем горше расплата.
Ксюня промолчала. Лас втайне вздохнул с облегчением: хорошо, что возможной ссоры удалось избежать. Но молодой сталкер нутром чуял, что подруга внутренне кипит от сдерживаемой злости.
«Не перегибать, – сказал он себе. – В конце концов, большинство сегодняшних жертв – от налёта с воздуха и вражеских выстрелов. А Лина... есть всё же у неё что-то общее со Станом. Оба поддались какой-то мысли – и вот нате, получите итог... Главное, чтобы Лина не оказалась таким же предателем, как и мой давний друг».
В это время тот, кого Лас посчитал главным среди всех присутствующих военных, отошёл от двойки, караулившей эколога, и махнул рукой стройным рядам солдат. Тут же три шеренги, стоявшие ближе всего к нему, сорвались с места и побежали по восточной окраине на север, неведомым образом превратившись в три колонны, которые ещё и отдалялись друг от друга в разных направлениях по ходу движения. Вскоре никого из них не стало видно за догорающими домами; скорее всего, как подумал Лас, эти бойцы уходили в лес.
Два других отделения, повинуясь неслышной для сталков команде, также не остались на месте. Одно рассредоточилось по берегу и окружило всё уцелевшее население вместе с сослуживцами и экологом, а второе направилось к остаткам деревни и, тоже разделившись, исчезло внутри кучки по большей части уже бывших строений.
– Там же Иша и Омель... – донеслось до Ласа.
Юноша вскинул голову и заметил, что Нурс с Плющом наряду с прочими смотрят вслед побежавшим в селение солдатам. Вот и нашлось, чем заинтересовать двух умников.
Тем временем главный прошёл через кольцо бойцов вокруг сталков и остановился на некотором расстоянии от всех жителей. Дети уставились на него с каким-то испугом, кто-то из них даже вскрикнул, но всех тут же шёпотом успокоил велк Зор. Остальные выжившие, в том числе и Лас, глядели на главного из военных с усталым интересом: сегодня на них свалилось слишком много, чтобы теперь ещё чему-либо удивляться.
Постояв немного просто так, главный крикнул, как определил Лас, на русском языке:
– Эй, кто-нибудь из вас говорит по-русски? Или по-английски?
– Я! – поднял руку велк Нурс, вставая и делая шаг навстречу главному.
– Отлично, можете тогда переводить для остальных! Итак, уважаемые сталки! – обратился военный к жителям; вставший рядом с ним Нурс передавал его речь Зору и детям, так как больше никто в переводе не нуждался. – Меня зовут Александр Миронов, и я командующий воинскими силами Федерации на Сталкерре. Нашу базу уничтожили вместе с вашей деревней и лагерем экологов; теперь все мы, как и вы, остались без крыши над головой и почти всех наших запасов, кроме тех, что у нас с собой. А их, как вы понимаете, надолго не хватит. Поэтому мы рассчитываем на взаимовыгодное сотрудничество: мы обеспечиваем охрану ваших жизней от новых возможных нападений и расследование произошедшего, а за это хотели бы иметь право на обеспечение припасами, когда у нас они закончатся...
– Охрану – как сегодня?! – перебил велк Зор подполковника и Нурса, говорившего параллельно на понятном сталкам наречии. – Чтобы половину жителей постреляли, а ещё треть неизвестно куда увезли? А надо ли нам это?!
Выслушав перевод, Миронов вздохнул (этот звук был в разы усилен динамиком шлема) и ответил:
– Сегодня мы просто не успели преодолеть расстояние от базы до Сталочной, пока тут у вас всё происходило. Поверьте, мы сами после нападения не в лучшем положении: база разрушена, вдобавок мы лишились истребителей и части личного состава, а главное – связи с внешним миром, откуда нам могли бы прислать помощь. В эти минуты на орбиту должен прибыть патрульный крейсер, на котором обычно доставлялись грузы на планету, но мне кажется, что против гравидеструктора и он не выстоит. Следующий пролетит только через месяц, а пока придётся выживать самим. Теперь мы знаем масштабы проблемы, и я уверяю вас, что при малейшей угрозе вашей безопасности мы примем все меры, чтобы избежать жертв. Возможно, придётся спасаться в лесу: для всех нас это будет большим преимуществом... Но планы на сколь-нибудь отдалённое будущее строить пока нет смысла. Сейчас наша задача – держаться вместе и любой ценой охранять вас, а в это время ловить убежавших в лес экологов и спасать имеющиеся запасы. Я надеюсь на ваше сотрудничество. В противном случае можем погибнуть мы все. Подумайте, пожалуйста.
– Хм... а вообще что нам теперь терять? – невесело усмехнулся Зор. – Давайте уж охраняйте нас, коль вздумали... Три десятка дней продержаться мы сможем: ведь мы же сталки, а у нас вся еда – это муты и наш собственный хлеб, которого в не тронутых огнём домах хватит тому, что осталось от нас...
– Ну и хорошо. Условия пока такие: двадцать бойцов охраняют деревню по периметру, мы все ждём возвращения остальных из леса вместе с выжившими экологами. Потом предлагаю такой расклад: мы размещаемся в бесхозных теперь строениях; два отделения всё так же караулят периметр, ещё два – сменная группа, ещё одно помогает вам на охоте и, если в ближайшие часы экологи не будут найдены, занимается прочёсыванием леса. Скажу вам, что на другом берегу размещаются ещё несколько наших отделений, которые при малейшей опасности придут нам на подстраховку. Мы защищены от того, чему в силах противостоять. При атаке с воздуха мы, вероятно, успеем вывести всех вас из деревни и самим скрыться в лесу; высадку десанта мы заметим и отобьёмся; нас всех гарантированно прикончат лишь вакуумные или термоядерные бомбы. Но, надеюсь, их у мятежников нет...
– Спасибо, обнадёжили... – пробормотал Зор и встал. – Деревня уже догорает; скоро можно идти размещаться на ночлег. В первую ночь брёвна будут тёплыми – не замёрзнем, а обо всём тщательно подумаем завтра...
– Договорились, – кивнул подполковник и, отключив внешний динамик, вышел из кольца солдат, окружавшего уцелевших жителей.
Человек в чёрном костюме поднял руки, и гвалт сам собой быстро стих.
– Успокойтесь, – сказал оратор. – Всё будет сделано для вашего комфорта на этой станции. Жилой сектор вам будет отведён солидный: по отдельному отсеку для каждого из вас, причём мужчины и женщины – в соседних коридорах. Удобства такие, что вам в деревне и не снились; на всякий случай на стенах будут голоэкраны с инструкциями на вашем языке, если что-то вызовет затруднения. Поверьте, на планете жизнь скоро станет идти, как и раньше: Сталочную восстановят остатки «профедералов», и с вашими детьми всё будет хорошо. Когда они вырастут, мы сможем повторить с ними то же, что и с вами; пока они не готовы к такой вот резкой смене обстановки. К тому же, им пока всё равно не разобраться в том, что мы предложим вам.
Он сделал интригующую паузу, которая затянулась на несколько секунд, и обвёл в это время аудиторию взглядом.
Никто из сталков не пошевелился, даже не вздохнул. Все ждали, что скажет в эту минуту человек в костюме.
Тот растянул тонкие губы в довольной усмешке: всё прошло в целом так, как он и планировал, – и произнёс:
– А предложим мы вам следующее. Вы попытались бороться с Федерацией, так сказать, извне, со своей позиции на окраине обжитой части Галактики. Но это не очень эффективно, так как отсюда возможно лишь сбросить это иго с одной-единственной планеты. А предложим мы... – Снова пауза, сделавшая напряжение в зале ещё более острым. – А предложим мы вам бороться с Федерацией изнутри, уже не как сталки, а как часть нашей силы, как агенты влияния. Внешне вы станете одними из них, но внутренне останетесь собой и в то же время – одними из нас. И теперь у вас будет больше шансов добиться цели. С вашей помощью мы разрушим Федерацию изнутри и установим новый порядок, при котором вы получите всё, чего вам не хватало на планете. А я и мои люди будем поддерживать этот порядок, чтобы вы ни в чём не нуждались. Ваши усилия забыты не будут. Это я вам гарантирую. Ну что, вы согласны?
Молчание. Шёпот. Крик.
Согласие – сто процентов.
4. Дискуссии на снегу
Лес (100 метров к югу от Сталочной), 19:29.
– Ну, что там видно? – спросил подполковник Миронов у бойца, который высматривал через визор шлема, что происходит по другую сторону Сталки.
– Группа местных на берегу, в основном – дети, несколько взрослых. Плюс четверо наших, с ними – «зелёный», судя по всему, без сознания. На заднем плане – пожар в деревне; наверное, местные поэтому и вышли на берег. Противника не обнаружено.
– Ч-чёрт... – прошипел Миронов. – Опоздали... Так, слушайте мой приказ. Пять отделений, в том числе и моё, сейчас поодиночке переправляются на ту сторону в районе лагеря; там собираемся и вступаем в Сталочную. Три отделения отправляются дальше на север – помогать в поимке двоих оставшихся; ещё два, в том числе и приданное мне, осуществляют охрану деревни... точнее, её остатков... Другие отделения располагаются здесь с дистанцией друг от друга, чтобы при налёте... да что я вам объясняю, сами всё знаете... в общем, ваша задача – быть на подстраховке. Первое отделение – пошли!
Десять размытых теней поднялись со снега и колонной по одному направились к одиноко лежащему на льду поперёк реки раздвижному мостику.
В это время ожил канал связи с командирами взводов и отделений:
– Товарищ подполковник, в ста пятидесяти метрах к востоку от вас была обнаружена девушка, на вид лет семнадцати, из деревни. Сидела в кустах, тряслась от холода. Мы решили, что целесообразно доставить её в Сталочную вместе с солдатами. Ваши указания?
– Хорошо, доставляйте. Она хоть понимает, что происходит? Понимает вас?
– Нет, бормочет что-то на своём языке, на контакт идти не хочет.
– Или не может. В общем, делайте, как я сказал.
– Есть.
Тишина в динамиках шлема. Шумное дыхание Миронова, понимающего, что, вышли он в деревню подкрепление не из одного отделения, а хотя бы из трёх, сейчас, может, всё было бы по-другому.
Подполковник скрипнул зубами и вызвал старшего лейтенанта, которому поручил связаться с Федерацией.
– Как там связь?
– Товарищ командир, соединения нет. Похоже, эти мятежники всё-таки взорвали ретранслятор...
– Да что за!.. Хм... а интересно, есть ли у них запасной способ связи с прочей Галактикой?.. Пытайтесь ещё, поищите какой-нибудь другой сигнал; если удастся, сразу доложить. Всё понятно?
– Так точно!
«Нам конец, – подумал Миронов, отключая канал. – Если и связи нет, и нельзя вызвать помощь, то нам придётся полагаться только на свои силы. Эх, что с Зелмой, почему она не отвечает? Ведь на планете и даже в ближнем космосе ретранс не нужен... Зелма бы точно что-нибудь придумала... а я? А что я? Руководитель, у которого убили четверть личного состава и уничтожили почти всю технику... Что я могу сделать?.. А вот сейчас и проверим», – решил подполковник и вслед за приданным ему лично отделением направился к переправе.
Надо было срочно решать, что сказать уцелевшим сталкам, и надеяться, что хоть кого-то из них Зелма успела научить какому-нибудь федеральному языку.
* * *
Деревня Сталочная, 19:31.
...Вдруг все солдаты повернулись к реке и, похоже, стали всматриваться в лес на другом её берегу.
– Чего это они?.. – боязливо спросила Ксюня, крепко прижавшись к Ласу, с которым вместе сидела на корточках на снегу чуть в стороне от остальных.
Другие тоже оживились. Зор прошептал несколько утешающих слов детям, которые также глядели во тьму за рекой. Нурс о чём-то заговорил с Плющом; о чём – Ласу не было слышно.
Юноша пожал плечами, одной рукой обнял сталочку и тихо ответил:
– Не волнуйся; наверное, те, с базы, прибыли...
И точно: в свете догорающего огня, который отражался от ледяной глади Сталки, стали видны фигуры в чёрном, по одной выходящие из леса на том берегу. Они смещались чуть к востоку и перебегали реку по мостику к разрушенному лагерю; переправу взрывы не повредили, разве что кое-где треснул лёд.
Перейдя Сталку, бойцы кучковались на остатках поселения экологов – только тени мелькали в отсветах пожара за поваленным перелеском. А их сослуживцы и жители того, что осталось от деревни, неотрывно наблюдали за этим.
«Как там Омель? – подумал в тот момент Лас. – Неужели до сих пор не очнулся?.. М-да, видимо, его тогда крепко звезданули... Надеюсь, мама Плюща справится с этим...»
Вскоре бойцы, казалось, решили все свои вопросы и продолжили движение в сторону пёстрой компании на берегу.
Впереди шёл один, за ним в пять колонн тянулись остальные; все – со своими ружьями наперевес. Ласу почудилось было, что где-то сзади мелькает ещё какой-то, отличающийся от других силуэт, но юноша тут же отогнал спонтанную мысль и сосредоточил взгляд на том, кто шёл впереди нового отряда.
С виду этот человек не отличался от остальных: такая же чёрная блестящая экипировка, такой же плазмер, закинутый на плечо; разве что ростом чуть ниже и в плечах, может быть, пошире. Но то, что он шёл первым, а также нечто неуловимое в его облике создавали впечатление его важности и главенства.
Бойцы, караулившие сталков, сделали несколько шагов навстречу свежим силам и синхронно поднесли правую руку в бронеперчатке к шлему; со своего места это же сделали и те, кто стерёг эколога.
Шедший впереди ответил им таким же жестом и, на секунду притормозив и будто решая, в какую сторону идти, направился к той паре, что стояла над бесчувственным телом в тёмно-зелёной одежде. Сблизившись, они о чём-то заговорили; с берега их диалог не был слышен; возможно, они вообще говорили по отдельному каналу связи.
Остальные бойцы всё так же пятью колоннами прошли чуть вперёд и остановились, повернувшись на девяносто градусов и оказавшись спиной к реке. Но Лас увидел, как от их толпы отделилась маленькая фигурка в меховой куртке и несмело, осторожно, то и дело замирая на месте, двинулась к прочим уцелевшим жителям.
«Лина... – подумал Лас, и внутри него поднялась волна гнева. – Как она могла прийти сюда после всего, что натворила?! Хотя, судя по всему, её привели... Я бы и мог простить её, как Стана когда-то, но на этот раз жертвы слишком велики. Может быть, со временем горечь потерь изгладится, но сейчас – извини, Лина, но тебе не место среди нас».
Прочие сталки тоже заметили Лину, которая прошла едва ли полпути к основной группе выживших, прежде чем сесть на корточки и привалиться к стене уцелевшего дома на юго-востоке деревни; Лина сидела отвернувшись, однако Ласу почему-то казалось, что она тихо плачет. Дети во все глаза смотрели на «мятежную сталочку»; велк Зор демонстративно от неё отвернулся; Нурс и Плющ всё ещё толковали о чём-то между собой и, похоже, не обращали внимания ни на кого.
– Лас, это же не может быть... – прошептала Ксюня, поглядывая на небольшую фигурку в десятке сагней от них.
– Может, – ответил юноша. – Это она. И она сама, наверное, уже не рада тому, что совершила.
– Ты её оправдываешь?
Ксюня задала этот вопрос едва слышно, но Лас подумал, что от его ответа будут зависеть его взаимоотношения с подругой на очень долгое время. Поэтому сказал:
– Нет. Она сделала это вполне сознательно, понимая, что в случае неудачи ей непоздоровится. Хотя, может, она и не допускала возможности провала восстания. Что ж, тем горше расплата.
Ксюня промолчала. Лас втайне вздохнул с облегчением: хорошо, что возможной ссоры удалось избежать. Но молодой сталкер нутром чуял, что подруга внутренне кипит от сдерживаемой злости.
«Не перегибать, – сказал он себе. – В конце концов, большинство сегодняшних жертв – от налёта с воздуха и вражеских выстрелов. А Лина... есть всё же у неё что-то общее со Станом. Оба поддались какой-то мысли – и вот нате, получите итог... Главное, чтобы Лина не оказалась таким же предателем, как и мой давний друг».
В это время тот, кого Лас посчитал главным среди всех присутствующих военных, отошёл от двойки, караулившей эколога, и махнул рукой стройным рядам солдат. Тут же три шеренги, стоявшие ближе всего к нему, сорвались с места и побежали по восточной окраине на север, неведомым образом превратившись в три колонны, которые ещё и отдалялись друг от друга в разных направлениях по ходу движения. Вскоре никого из них не стало видно за догорающими домами; скорее всего, как подумал Лас, эти бойцы уходили в лес.
Два других отделения, повинуясь неслышной для сталков команде, также не остались на месте. Одно рассредоточилось по берегу и окружило всё уцелевшее население вместе с сослуживцами и экологом, а второе направилось к остаткам деревни и, тоже разделившись, исчезло внутри кучки по большей части уже бывших строений.
– Там же Иша и Омель... – донеслось до Ласа.
Юноша вскинул голову и заметил, что Нурс с Плющом наряду с прочими смотрят вслед побежавшим в селение солдатам. Вот и нашлось, чем заинтересовать двух умников.
Тем временем главный прошёл через кольцо бойцов вокруг сталков и остановился на некотором расстоянии от всех жителей. Дети уставились на него с каким-то испугом, кто-то из них даже вскрикнул, но всех тут же шёпотом успокоил велк Зор. Остальные выжившие, в том числе и Лас, глядели на главного из военных с усталым интересом: сегодня на них свалилось слишком много, чтобы теперь ещё чему-либо удивляться.
Постояв немного просто так, главный крикнул, как определил Лас, на русском языке:
– Эй, кто-нибудь из вас говорит по-русски? Или по-английски?
– Я! – поднял руку велк Нурс, вставая и делая шаг навстречу главному.
– Отлично, можете тогда переводить для остальных! Итак, уважаемые сталки! – обратился военный к жителям; вставший рядом с ним Нурс передавал его речь Зору и детям, так как больше никто в переводе не нуждался. – Меня зовут Александр Миронов, и я командующий воинскими силами Федерации на Сталкерре. Нашу базу уничтожили вместе с вашей деревней и лагерем экологов; теперь все мы, как и вы, остались без крыши над головой и почти всех наших запасов, кроме тех, что у нас с собой. А их, как вы понимаете, надолго не хватит. Поэтому мы рассчитываем на взаимовыгодное сотрудничество: мы обеспечиваем охрану ваших жизней от новых возможных нападений и расследование произошедшего, а за это хотели бы иметь право на обеспечение припасами, когда у нас они закончатся...
– Охрану – как сегодня?! – перебил велк Зор подполковника и Нурса, говорившего параллельно на понятном сталкам наречии. – Чтобы половину жителей постреляли, а ещё треть неизвестно куда увезли? А надо ли нам это?!
Выслушав перевод, Миронов вздохнул (этот звук был в разы усилен динамиком шлема) и ответил:
– Сегодня мы просто не успели преодолеть расстояние от базы до Сталочной, пока тут у вас всё происходило. Поверьте, мы сами после нападения не в лучшем положении: база разрушена, вдобавок мы лишились истребителей и части личного состава, а главное – связи с внешним миром, откуда нам могли бы прислать помощь. В эти минуты на орбиту должен прибыть патрульный крейсер, на котором обычно доставлялись грузы на планету, но мне кажется, что против гравидеструктора и он не выстоит. Следующий пролетит только через месяц, а пока придётся выживать самим. Теперь мы знаем масштабы проблемы, и я уверяю вас, что при малейшей угрозе вашей безопасности мы примем все меры, чтобы избежать жертв. Возможно, придётся спасаться в лесу: для всех нас это будет большим преимуществом... Но планы на сколь-нибудь отдалённое будущее строить пока нет смысла. Сейчас наша задача – держаться вместе и любой ценой охранять вас, а в это время ловить убежавших в лес экологов и спасать имеющиеся запасы. Я надеюсь на ваше сотрудничество. В противном случае можем погибнуть мы все. Подумайте, пожалуйста.
– Хм... а вообще что нам теперь терять? – невесело усмехнулся Зор. – Давайте уж охраняйте нас, коль вздумали... Три десятка дней продержаться мы сможем: ведь мы же сталки, а у нас вся еда – это муты и наш собственный хлеб, которого в не тронутых огнём домах хватит тому, что осталось от нас...
– Ну и хорошо. Условия пока такие: двадцать бойцов охраняют деревню по периметру, мы все ждём возвращения остальных из леса вместе с выжившими экологами. Потом предлагаю такой расклад: мы размещаемся в бесхозных теперь строениях; два отделения всё так же караулят периметр, ещё два – сменная группа, ещё одно помогает вам на охоте и, если в ближайшие часы экологи не будут найдены, занимается прочёсыванием леса. Скажу вам, что на другом берегу размещаются ещё несколько наших отделений, которые при малейшей опасности придут нам на подстраховку. Мы защищены от того, чему в силах противостоять. При атаке с воздуха мы, вероятно, успеем вывести всех вас из деревни и самим скрыться в лесу; высадку десанта мы заметим и отобьёмся; нас всех гарантированно прикончат лишь вакуумные или термоядерные бомбы. Но, надеюсь, их у мятежников нет...
– Спасибо, обнадёжили... – пробормотал Зор и встал. – Деревня уже догорает; скоро можно идти размещаться на ночлег. В первую ночь брёвна будут тёплыми – не замёрзнем, а обо всём тщательно подумаем завтра...
– Договорились, – кивнул подполковник и, отключив внешний динамик, вышел из кольца солдат, окружавшего уцелевших жителей.
