Но, все же, такая новость прогремела, словно гром среди ясного неба, и я даже и предположить не могла, как мне реагировать на подобное известие.
Новость была неожиданной, к тому же Аркадий ни о чем не подозревал, а, значит, моя беременность стала бы для него таким же сюрпризом, как и для меня сегодня утром.
Из-за утреннего происшествия на репетиции, премьеру перенесли, и вместо "Мадемуазель Фифи" поставили балет "Лебединое озеро", который, согласно репертуару, должны были поставить через пару дней.
К счастью, в тот день проводилась репетиция балета, и артисты согласились выступить, дабы не расстраивать собравшуюся публику.
И, вот, балет уже вот-вот заканчивался, но моего супруга все еще не было, и из-за отсутствия Аркадия я начинала потихоньку волноваться.
Все дело было в том, что мой супруг всегда был довольно пунктуальным господином.
Он никогда не опаздывал и предпочитал приходить заранее на все запланированные мероприятия, и по этой причине Трубецкой всегда пользовался уважением со стороны своих друзей или же коллег.
Но, вот уже прошло около двух часов, а Аркадия все еще не было, ни в зале, ни за кулисами, а от всего происходящего я начинала потихоньку закипать и заметно нервничать.
Покусывая губы, я, то и дело, поглядывала украдкой на золотые часики и мысленно прокручивала в голове сегодняшние события.
Вот, я уезжаю на генеральную репетицию в Большой Театр, а мой супруг уходит в участок, перед этим пообещав обязательно вернуться к началу выступления.
Потом мне становится плохо прямо на генеральной репетиции, извозчик отвозит меня в больницу, где я и узнаю о своей внезапной беременности.
Повитуха скомкано рассказывает мне о случившемся и настоятельно просит остаться, но, все же, мне приходится откланяться и вернуться в театр в надежде встретить там мужа во время званного вечера после окончания спектакля...
Отложив часы на другой конец туалетного столика, я мысленно выругалась, после чего протерла лицо ладонями и тяжело вздохнула.
Нет, Аркадий не мог не придти просто так.
Держу пари, его отсутствие продиктовано какой-то веской причиной.
Возможно, в полицейском участке случилось какое-то внезапное происшествие, или же, не приведи Господь, Аркадий пострадал!
От одной только мысли мое сердце до боли сжималось в груди.
Нет, с моим супругом ничего не случилось. С ним просто не могло ничего случиться... Ведь, если бы Аркадий пострадал, то я бы обязательно это почувствовала!
Ведь он - мой супруг, ведь мы - одно целое!
От грустных мыслей меня отвлек скрип двери.
От неожиданности я вздрогнула и, вскочив со своего места, схватилась за сердце.
"Это Аркадий! Мой супруг пришел!" - радостно подумала я, делая шаг в сторону двери.
Подняв взгляд на посетителя гримерной, я уже хотела было засиять от радости...
Но, увы...
На пороге стояла лишь Екатерина Черкасова, моя близкая подруга и, по-совместительству, прима балета.
С Катериной мы подружились еще около года назад, когда она переехала в Москву после громкого развода со своим супругом.
Развод Катерины вызвал настоящий ажиотаж среди московской и петербургской богемы, и ее развод не обсуждал только ленивый.
Да и само расставание мадемуазель Черкасовой с супругом обросло множеством слухов.
Одни говорили о том, что Катерина сама убила своего мужа, дабы заполучить его солидное наследство, другие же, наоборот, шептались о том, что муж балетной примы беспробудно бил и поднимал руку на свою супругу, и находились даже те, кто сочинял красивую легенду о тайном родственнике моей подруги, который, по слухам, устроил пожар и спалил нерадивого зятя в петербургском особняке Черкасовых вместе со своими несметными богатствами.
Но, все же, любые сплетни я старалась обходить пятой дорогой, кроме того, Катерина не особо любила вспоминать историю развода со своим супругом, и только по этой причине я ничего и не расспрашивала у своей подруги о случившемся.
"Прошлое должно оставаться в прошлом", - думала я, вспоминая своего ныне покойного бывшего мужа Пьера Берга и наши сложные, но пусть даже и красивые, отношения, в которых, кроме обмана и иллюзии не было абсолютно ничего.
Пьер никогда меня не любил.
Всю свою жизнь я была для него лишь красивым трофеем, который он стремился заполучить любой ценой, а, когда заполучил, облегченно выдохнул и продолжил жить так, как жил до встречи со мной.
По этой причине я прекрасно понимала Катерину и ее нежеланием вспоминать о бывшем муже, в браке с которым мадемуазель Черкасова так и не обрела того счастья, о котором всегда мечтала.
Мы с Катериной были до безобразия похожи, и одна только мысль об этом грела мое сердце и душу.
Мы с подругой были, словно родственными душами, и порою меня никто не понимал так, как понимала она, и это было просто изумительно.
Вытерев выступившие слезы, я бросила короткий взгляд в сторону мадемуазель Черкасовой.
На лице Катерины читалось легкое недоумение вперемешку с грустью, и я никак не могла понять, чем вызваны такие чувства на лице подруги.
Сделав шаг в мою сторону, девушка присела на диван и жестом предложила мне присоединиться к ней, что я и сделала.
В ту минуту я искренне надеялась на то, что подруга не заметит моих слез.
Но, увы, я ошиблась.
Ласково положив руку на мое плечо, Катерина едва заметно улыбнулась, а затем чуть слышно спросила:
- Не переживай, Мари. Он обязательно явится, я в этом уверена.
Услышав мелодичный голос подруги, я вздрогнула и подняла на девушку изумленные глаза.
- О ком ты? - нахмурившись поинтересовалась я.
В ту минуту мой голос предательски дрожал, а мои руки похолодели от волнения.
Услышав мой вопрос, Катерина похлопала меня по плечу и вновь расплылась в улыбке.
- Аркадий Николаевич. Кто же еще? - подмигнув мне, ответила она.
На лице девушки читалось спокойствие, словно она, прочитав мои мысли, обо всем догадалась.
И я не стала ничего скрывать от Черкесовой.
Тяжело вздохнув, я протерла лицо ладонями, а затем, приподнявшись с дивана, подошла к окну, и, сложив руки на груди, вновь вздохнула.
- Он не явился на репетицию, не появился на спектакле. Что я еще могла подумать?
С этими словами я всплеснула руками, а затем проглотила в горле невидимый ком, чтобы не заплакать.
Но, услышав мои слова, Катерина отрицательно покачала головой.
- А, вот, и нет! - твердо сказала она, пересаживаясь за туалетный столик.
На этих словах девушка спокойно продолжила поправлять макияж, а я чуть было не лишилась чувств от той самой фразы, которую она обронила еще пару секунд назад.
- Аркадий в театре? - хватаясь за сердце, не поверила я.
Услышав мой вопрос, Катерина повернулась в мою сторону и утвердительно кивнула.
- Именно так. Он пришел, аккурат к последнему акту. Точнее сказать, опоздал, что вовсе ему не свойственно, а еще...
Но в тот момент я и вовсе не слышала подругу.
В тот момент мое сердце и душа были не со мной, они находились в партере, вместе с моим супругом, который, все же, пришел и сдержал свое слово.
Спотыкаясь на высоких каблуках, я со всех ног поспешила в буфет, где уже потихоньку начинала собираться вся московская богема.
В тот момент в моих мыслях крутилось лишь одно имя: "Аркадий Трубецкой".
И в ту минуту я думала лишь о своем супруге, и никто другой меня и вовсе не волновал.
========== Глава 19 ==========
Тоня
- Антонина, твоя младшая сестра должно быть забыла, что опаздывать на великосветские мероприятия - это признак дурного тона? - немного нахмурившись, пробормотал Алекс.
Но в ответ на вопрос супруга я лишь картинно закатила глаза и прикрыла лицо ладонью.
- Должно быть, Соня уже находится среди присутствующих, - пожимая плечами, предположила я.
С этими словами я оглядела равнодушным взглядом окружающую нас публику, и, не обращая ни малейшего внимания на ехидную усмешку любимого, тяжело вздохнула и прикусила губу.
На самом деле, я была прекрасно осведомлена о вредной привычке своей младшей сестры.
Дело в том, что Соня любила опаздывать, любила опаздывать до безобразия.
Львиную часть времени моя младшая сестра уделяла своему образу - то Софья не могла определиться с прической, то платья ей не нравились или же просто не подходили.
Признаться честно, эту черту характера своей сестренки я никогда не любила и не понимала. Не понимала эту до безобразия глупую привычку Софьи и Мария, наша старшая сестра, к которой мы сегодня были приглашены на очередную премьеру и которая уж точно бы расстроилась, если бы не встретила в числе присутствующих нашу младшую сестру.
Соня не могла опоздать на премьеру Маши.
Это было совершенно неслыханно и очень некрасиво по отношению к нашей старшей сестре, которая в этот раз с большим трудом смогла добыть для нас пригласительные.
К слову, саму Машу мы с Алексом так еще и не встретили, ведь по какой-то непонятной причине премьеру "Мадемуазель Фифи" неожиданно заменили балетом "Лебединое озеро", и причину этому я никак не могла понять.
Одна из балерин, исполняющая главную партию, почему-то показалась мне смутно знакомой, да и мой супруг, судя по его удивленному взгляду, был удивлен не меньше меня, а, когда закончился последний акт, Алекс, почему-то, переводил испуганный взгляд со сцены на меня, и я никак не могла понять, что вызвало в нем такие эмоции.
"Должно быть, в прошлой, дворянской, жизни мой дражайший супруг уже присутствовал на "Лебедином озере", вот ему и показались смутно знакомыми артисты балета", - мысленно повторяла себе я, когда Алекс громко хлопал артистам, вышедшим на поклон к зрителям.
Но, все же, в тот момент артисты балета не особо занимали мой разум.
В ту минуту я гораздо больше переживала из-за своих сестер, которые, по какой-то необъяснимой причине, не явились в театр, и мне только оставалось догадываться, что приключилось с моими сестрами.
В чувства меня привел радостный смех Алекса, который зачем-то указывал в сторону двери:
- А, вот, и наш родственничек-буржуй! - радостно потирая ладони, продекламировал мой супруг, - Думаю, он нам сейчас обо всем и расскажет.
С этими словами Алекс кивнул в сторону двери, и я, наконец, обратила взор туда, куда мне уже дважды указывал любимый.
В дверях, переминаясь с ноги на ногу, стоял Аркадий Трубецкой, супруг Маши и наш недавний враг, и искоса поглядывал на нас с Алексом.
Почему-то Аркадий выглядел неуверенно, и на какую-то долю минуты мне даже показалось, будто бы он не решается зайти и поздороваться хотя бы с присутствующей публикой, что было весьма странно.
Дело в том, что Трубецкой, в отличие от нас с мужем, был знаком с подобными мероприятиями, и чувствовал себя на подобных светских вечерах, что называется, как рыба в воде.
Но сегодня...
Сегодня, по какой-то неизвестной мне причине, Аркадий выглядел испуганным и неуверенным, что было весьма странно.
Поймав на себе взгляд Алекса, Трубецкой нервно сглотнул, а затем сделал неуверенные пару шагов в нашу сторону, и, наконец, поравнявшись с нами, мужчина протянул моему супругу отчего-то дрожащую руку и произнес, как можно спокойнее:
- Антонина, Алексей, приветствую вас.
В тот момент в голосе Аркадия чувствовалась легкая неуверенность, а его губы немного подрагивали, что было и вовсе несвойственно графу Трубецкому.
Краем глаза я заметила, как мой супруг пожал протянутую руку Аркадия и, чуть улыбнувшись, с ехидством сказал:
- Сколько лет, сколько зим! Я уже успел соскучиться за Вами.
С этими словами Алекс издал едва слышимый смешок, а затем неожиданно похлопал по плечу обескураженного Трубецкого и широко улыбнулся.
Вне всяких сомнений действия моего супруга в тот момент были продиктованы издевкой и давней обидой на Аркадия, которая все еще пылала в душе моего любимого.
Понимал это, наверное, и сам Трубецкой, который в следующую минуту также улыбнулся моему спутнику, а затем жестом предложил на присесть за один из столиков.
Мы уже хотели было последовать за Аркадием, как внезапно услышали за спиной до боли знакомый голос:
- Аркадий! Тоня, Алексей! Как же я рада вас видеть! - задыхаясь пробормотала Маша, сжимая в объятьях сначала своего супруга, а затем и меня.
На моей старшей сестре красовалось ее любимое красное платье, которое прекрасно подчеркивало ее идеальную фигуру, но ее макияж, впрочем, как и растрепанная прическа, оставляли желать лучшего.
Макияж Маши был немного размазан, и создавалось ощущение, будто бы она плакала...
Только, вот, что стало причиной слез моей старшей сестры, в ту минуту я, при всем своем желании, никак не могла понять.
Ах, если бы я знала, что случилось с Машей, если бы я могла ей хоть как-то помочь в ту трудную минуту, в которой она оказалась.
Вне всяких сомнений, премьеру "Мадемуазель Фифи" перенесли не просто так.
Вполне возможно, что моей сестре, еще во время репетиции, стало плохо, либо же она узнала какую-то страшную новость, которая вызвала слезы на ее глазах.
Только, вот, что произошло в ту минуту и по какой причине плакала Мария и как случившееся связано с довольно странным поведением ее супруга?
Увы, но в тот момент ответа на этот вопрос я не знала и даже предположить не могла, что приключилось с моей сестренкой и с ее идиотом-мужем.
Неуверенно освободившись из объятий Маши, я вслед за Алексом и Аркадием присела за один из столов, расположенных неподалеку от нас.
Вскоре к нам подошел один из официантом и любезно наполнил стоявшие на столе пустые фужеры с вином, пообещав в скором времени принести нам основные блюда.
Как только официант удалился, Мария окинула удивленным взглядом публику, после чего чуть слышно спросила, обращаясь ко мне:
- Тоня, а куда запропастилась наша младшая сестра? - задумчиво почесав переносицу, поинтересовалась Маша.
В ту минуту моя старшая сестра выглядела немного расстроенной, и на какую-то долю минуты мне даже показалось, будто бы она переживает исключительно из-за Сони, которая так и не появилась на сегодняшнем представлении.
- Понятия не имею, - пожимая плечами, ответила я, - Мне самой интересно, почему Софья проявила такую бестактность по отношению к тебе.
С этими словами я взяла один из фужеров, и, сделав из него пару глотков красного вина, вернула фужер на стол.
Краем глаза я посмотрела в сторону Трубецкого, сидевшего напротив меня, и задумчиво сжала губы.
Все это время Аркадий выглядел довольно растеряно и отчего-то украдкой поглядывал на Алекса, сидящего рядом со мной, и причину, по которой он вел себя так странно, я никак не могла понять.
Поймав на себе взгляд Трубецкого, мой супруг саркастично усмехнулся.
Взяв все еще стоявшую на столе бутылку, он вмиг наполнил свой полупустой фужер вином, а затем ослепительно улыбнулся.
- Господин Трубецкой, Вы скоро дыру на мне прожжете своим взглядом! - с ехидством заметил Алекс, опустошая уже второй фужер вина.
Насмешливое замечание моего супруга мгновенно отрезвило Аркадия, который в следующую секунду прикусил губу и мгновенно перевел взгляд на сидящую рядом с ним супругу.
- Что мы все обо мне да обо мне, - сжимая ладонь Маши, воскликнул граф.
