- Та страшная краля, у которой я дернул эту красоту, не достойна бриллиантов. А ты... ты сама мой бриллиант! - прижимая меня к себе, пробормотал Муха.
Недолго думая, парень расстегнул корсет моего платья, а затем толкнул меня на диван, после чего придавил меня своим телом и внимательно вгляделся в мои большие серые глаза.
- Я люблю тебя, Сонька. Понимаешь? Я люблю тебя!
На этих словах он вновь коснулся губами моей шеи, отчего я едва сдержалась, чтобы не издать громкий стон на всю комнату.
- Ты моя! Ты только моя! И этот хрен... Воронцовский...
- Воронцов, - я поправила Васю.
- А мне плевать, кто он! - выдохнул парень, зарываясь носом в копну моих белокурых волос, - Он никогда не коснется тебя! А иначе... Иначе он труп!
С этими словами Муха вновь накрыл мои губы жадным поцелуем, а затем на пол полетела уже его одежда.
Я тот момент я была счастлива. В тот момент я была так счастлива, что мгновенно забыла обо всем плохом.
В тот момент мы с Мухой были едины, словно две половинки единого целого, и это было так прекрасно! Это было так замечательно!
Наконец, оторвавшись от моих губ, Васька, будто бы прочитав мои мысли, неожиданно предложил:
- Я тут подумал. А, может, ну, ее, эту твою затею? Может, вернемся к нам в дом, к Тоне, Алексу, Сашке, ребятам и к нашей дочурке? Я уже так соскучился по Сурочке!
Муха не отводил от меня влюбленного взгляда и нежно перебирал мои белокурые волосы пальцами правой руки.
На вопрос любимого я утвердительно кивнула.
- Думаю, ты прав. На сегодня достаточно. Кроме того, твой улов, довольно неплох.
С этими словами уже я впилась в губы Васьки жадным поцелуем, словно не решаясь отпускать его и уходить.
Но, несмотря ни на что, граф Воронцов и его дерзкий поступок все еще не покидал мои мысли.
Предполагала ли я тогда, что мы встретимся с ним вновь? Вряд ли.
Могла бы я в тот момент только подумать о том, какой большой проблемой для нас станет этот злосчастный граф? Определенно нет.
========== Глава 13 ==========
Соня
Следующим утром я проснулась в объятьях любимого, в нашем номере отеля "Националъ", из которого мы с Васькой планировали съехать в самое ближайшее время.
Признаться честно, наш скорый отъезд ни капли не огорчал меня, как бы странно все это не звучало.
Приехав в гостиницу я грезила приключениями, мечтала хотя бы несколько недель почувствовать себя в шкуре своей знаменитой матушки, которая была и остается легендой всего преступного мира.
Я мечтала о приключениях, я грезила ими, а одна только мысль об адреналине и бешеном сердечном ритме разжигали в моем сердце невиданное пламя, которое никому и ничему было не под силу потушить в моей душе.
Я мечтала о приключениях, я стремилась поскорее избавиться от опостылевшей рутины, которая с каждым днем все больше и больше уничтожала мою душу и делала все мое существование абсолютно бессмысленным.
Но, все же, я ошибалась.
В этом мире существовал еще один человек, способный разжечь в моей душе огонь, и только лишь от одного его прикосновения, я, словно свеча, моментально загоралась.
Словно мотылек, я летела в огонь, и, увы, ничего не могла с этим поделать.
Осторожно, чтобы не разбудить любимого, я перевернулась на другой бок, и ласково провела ладонью по щеке Мухи, который все это время громко храпел, нежно прижимая меня к себе за талию.
Короткие черные волосы мужчины были рассыпаны по подушке, а его губы во сне отчего-то немного подрагивали.
Васька храпел. Он храпел до безобразия громко, и на секунду я даже испугалась, что любимый может невольно разбудить своим храпом портье и перебудить всех постояльцев отеля.
От одной только мысли об этом, мои губы растянулись в непроизвольной улыбке, и я издала едва слышимый смешок.
К счастью, а, может, и нет, Вася никак не отреагировал на мои действия.
Напротив, он продолжал смотреть уже десятый сон, который, как я думала, так или иначе связан со мной и последними события.
Не секрет, что Василий всегда отличался довольно эмоциональным нравом и ребяческим поведением, из-за которого я практически всегда сгорала от стыда чувствовала себя довольно прескверно.
Вася был ревнив. Он до безобразия был ревнив, и я, увы, ничего не могла с этим поделать.
В моменты ревности любимого я, зачастую, впадала в отчаяние.
В такие мгновения мне хотелось бежать, бежать далеко и без оглядки, чтобы никто и ничто не смогло меня вернуть обратно к нему.
Но, все же, кое-что меня останавливало. И, как ни странно, это любовь.
Я любила этого дурня, любила так сильно и безумно, что было готова пойти ради него, хоть на край света.
После рождения дочери, наша с Мухой страсть немного остыла, и я, признаться, немного заскучала.
Мне хотелось приключений. Мне хотелось какого-то разнообразия и адреналина, который я, вольно или невольно, пыталась вдохнуть в наши и без того запутанные отношения.
И, именно по этой причине, я и решилась поехать в отель. Именно по этой причине я и позвала с собой Василия.
Я надеялась вновь разжечь между нами ту страсть, которая с годами немного подостыла, и, все же, я не прогадала.
Мы по-прежнему любили друг друга, а сегодняшняя ночь была одной из лучших ночей в моей жизни, которую я провела со своим любимым мужчиной.
Поглаживая Ваську по волосам, я и не заметила, как любимый распахнул глаза и, почесав нос, одарил меня сонным взглядом.
- Соня, - пробормотал Васька, прижимая меня к себе за талию, - Ты осталась, ты не бросила меня!
С этими словами парень нежно уткнулся носом в мою шею, а затем отчего-то неуверенно коснулся губами моей нежной кожи.
Действия любимого сразу же развеселили меня.
Уверенно обхватив лицо парня руками, я вгляделась в так любимые мною карие глаза, а затем с улыбкой на устах чуть слышно сказала:
- Ну, конечно! - засмеялась я, не выпуская лицо Василия из своих рук, - Куда же я от тебя, своего дурня, денусь!
С этими словами я звонко рассмеялась, чмокнула Ваську в губы, а затем вскочила с кровати и стала одеваться.
Вытащив из шкафа корсет, я уже было собиралась его самостоятельно зашнуровать, но, бросив короткий взгляд в сторону зеркала, вздрогнула от неожиданности.
За моей спиной стоял отчего-то радостный Василий и весело улыбался, прижимая меня к себе за талию.
- Позволишь? - неуверенно спросил он, поглаживая меня ладонью вдоволь позвоночника.
- Да, - выпалила я, кусая губу.
От прикосновений любимого по моей спине сразу же пробежали мурашки, а щеки невольно залились густым румянцем.
Васька был моим личным опиумом.
Он действовал на меня гипнотически, и я буквально сходила с ума только лишь от одного его прикосновения.
Парень довольно быстро справился со шнуровкой моего корсета, а затем помог мне надеть платье и переоделся сам.
- Мы ведь к ребятам направляемся, не так ли? - вопросительно изогнув бровь, поинтересовался Муха.
В ответ на вопрос любимого я утвердительно кивнула.
- Совершенно верно. К тому же я уже соскучилась по сестрам, Сурочке, Сашеньке и Марго. Как-никак, мы не виделись несколько часов.
С этими словами я звонко рассмеялась, и вскоре мы с Василием покинули номер, направляясь к портье.
Вернув работнику отеля ключи и расплатившись за номер (все-таки, я решила заплатить, чтобы не влипнуть в неприятности), мы с Мухой уже хотели было покинуть гостиницу, как внезапно портье перехватил мою руку, и я от неожиданности застыла на месте.
- Мадемуазель, подождите! - взмолился работник отеля.
Отчего-то мужчина говорил довольно тихо, словно боялся, что Вася сможет подслушать наш разговор, и, к великому облегчению работника гостиницы, Муха наш разговор так и не услышал.
Застыв возле двери, он бросил в мою сторону хитрый взгляд и, облизав губы, покинул отель и стал дожидаться меня на улице.
Вполне возможно, в ту минуту мой возлюбленный предположил, что я собираюсь щипнуть какую-нибудь цацку или сбережений у работника отеля, вот и предпочел удалиться, дабы не мешать моей работе.
Как только Василий покинуть отель, портье облеченно вздохнул, а затем вытащил из кармана небольшой листок и протянул его мне.
- Вам просили передать, - так же вполголоса ответил мужчина.
Взяв сложенный пополам листок из рук работника отеля, я одарила своего собеседника хмурым взглядом.
- Кто? - вопросительно сказала я, не отводя взгляда от мужчины.
Услышав мой вопрос, портье недоуменно пожал плечами.
- Прошу меня простить, но я понятия не имею, от кого это письмо. Мне его передала одна из горничных и попросила передать Вам.
- Хм..., - задумчиво протянула я, открывая листок.
Пробежавшись глазами по тексту, я чуть было не лишилась чувств.
"Софья, прошу меня простить за столь поздний ответ.
Очень надеюсь на нашу скорейшую встречу.
Я буду ждать Вас в полдень у Никольского фонтана.
Навеки Ваш, Кирилл Воронцов."
Прочитав письмо, мои руки невольно задрожали, и я чуть было не выронила конверт из рук.
Он написал. Он не забыл обо мне. Значит, я ошибалась в отношении графа Воронцова? Значит, он и вовсе не такой подлец, коим я себе его представляла?
От внезапно нахлынувших на меня чувств, мое сердце так сильно застучало, словно было готово в любой момент выпрыгнуть из груди.
Румянец вновь коснулся моих щек, но, все же, я не собиралась выставлять свои чувства на показ и рассказывать о полученном письме Василию.
Сложив конверт пополам, я спрятала его в складке платья, а затем, вежливо попрощавшись с портье, покинула гостиницу и направилась к Ваське, который все это время дожидался меня, переминаясь с ноги на ногу.
В тот момент мое сердце все еще бешено стучала в груди, и я молилась лишь об одном - хоть бы Вася ничего не узнал о письме графа Воронцова! Хоть бы он ни о чем не узнал!
========== Глава 14 ==========
Аркадий
Как только я закончил дела в полицейском участке, то сразу же поспешил в Большой Театр, на премьеру спектакля с участием примы оперетты, Мари, и по-совместительству моей дражайшей супруги, которую я искренне и пламенно любил.
Кто бы мог подумать, что после всех несчастий, обрушившихся на мою голову, я встречу ее, свою единственную супругу, такую прекрасную и удивительную женщину, к ногам которой я готов бросить весь мир!
Кто бы мог подумать, что мое израненное сердце, некогда разбитое графиней Вяземской, однажды забьется вновь, а моя ненависть к семейству Тарасовых, вольно или невольно погубивших мою семью, однажды сменится прохладным отношением к ним и ко всей этой истории в целом!
Я любил Марию, любил искренне и всем сердцем! Любил так сильно, насколько мог любить! И я был всецело благодарен Всевышнему за нашу встречу, в одно мгновение ставшую судьбоносной и перевернувшую всю мою дальнейшую жизнь.
Вот и сегодня, едва закончив дела, я поспешил в Большой Театр, чтобы увидеть свою горячо любимую супругу и насладиться ее выступлением на сцене всемирно известного театра.
Вне всяких сомнений, Мари была талантлива, и любое ее выступление собирало аншлаги на сцене Большого Театра.
Ее чарующее колоратурное сопрано, словно пение херувимов, пронизывало весь зал необычайной любовью и трепетом, которыми моя дражайщая супруга искренне и бескорыстно делилась с публикой.
Вытащив из кармана золотые часики, я бросил короткий взгляд на циферблат, а затем едва заметно улыбнулся.
До выступления Марии на сцене Большого Театра было еще немного времени, а, значит, я мог замечательно успеть заглянуть в цветочную лавку и выбрать там наипрекраснейший букет алых роз для своей горячо любимой супруги.
Миновав набережную, а затем и несколько особняков, ноги сами принесли меня к одному из московских рынков.
В тот день людей на рынке было довольно немного, зато продавцов...
Продавцы сновали из стороны в сторону и зазывали каждого новоприбывшего господина в свою лавку, после чего, активно жестикулируя руками, начинали нахваливать свой товар, а затем всеми силами пытались вручить его незадачливому клиенту.
Признаться, происходящее меня весьма позабавило.
Дело в том, что на рынке я не был уже давно, и последней ярмаркой, которую я когда-либо посещал, была ледовая ярмарка в Санкт-Петербурге
От воспоминаний о прошлом, я издал едва слышимый смешок, а затем почесал затылок.
Сколько же времени утекло с тех пор.
Сложно поверить, что в то время я так сильно ненавидел Алексея, что едва сдерживался, чтобы голыми руками его не задушить.
Да и кто бы мог подумать, что однажды я женюсь на старшей сестре супруги своего злейшего врага, который, к слову, все еще относился ко мне с неприязнью.
Вполне возможно, если бы мне какой-то господин, еще в 1899 году, сказал об этом, то я бы точно поднял его на смех.
Но сейчас... Сейчас все иначе.
Сейчас я женат на потрясающей женщине, которую безмерно люблю, да и Алексей души не чает в Антонине, младшей сестре моей Мари.
И это прекрасно, и это просто замечательно, ведь боль и ненависть никогда не приводили к счастью.
Наоборот, эти качества разрушали изнутри и выжигали дотла душу, которая с каждым днем все больше и больше сгорала в пламени злобы и ненависти.
Сперва я ненавидел отца Алексея, затем - самого Алексея, а немного позже возненавидел его товарища Матвея, которого мне предпочла в свое время графиня Вяземская и с которым, вопреки воле своего отца, сбежала в Париж, тем самым опозорив меня лицом петербургской богемы и практически уничтожив всю мою репутацию, тем самым вынудив меня переехать в Москву, дабы не оказаться посмешищем среди петербургского высшего общества.
От грустных мыслей меня отвлекла темноволосая женщина лет сорока в темно-синем пальто, которая вела за ручку радостного сынишку лет пяти.
Мальчик выглядел довольно веселым.
Широко раскрыв рот, он осматривал торговые павильоны, то и дело бросая короткие взгляды в сторону матери, словно он в такие мгновения просил ее что-то ему купить.
От небесно-голубых глаз сынишки женщина сразу же терялась и радостно кивала головой, и вскоре я заметил, как к ним подошел высокий темноволосый господин с густыми усами и распахнутыми объятьями.
Заметив мужчину, мальчик сразу же выпустил ладонь матери из своих пальцев, а затем, громко воскликнув: "Папенька! Как я скучал!", бросился в объятья к своему отцу.
От происходящего женщина звонко рассмеялась.
Решительным шагом она подошла к своим любимым мужчинам, и, взяв под руку своего супруга, семейная чета вскоре направилась в противоположную сторону от рынка.
Еще несколько минут я преследовал зачарованным взглядом уходящую пару с ребенком, пока незнакомцы не скрылись за одним из особняков.
Сделав глубокий вдох, а протер лицо ладонями, а затем, наконец, нашел в себе силы вернуться на рынок и, во чтобы то ни стало, найти цветочную лавку.
От неожиданной встречи с семейной парой, мое сердце до боли сжалось в груди, а на глазах выступили слезы.
Боже, как бы я мечтал о такой жизнь! Как бы я хотел, чтобы Мария однажды подарила мне такого желанного сынишку, который прожил бы счастливую жизнь!
Который смог бы прожить ту жизнь, которой был лишен я.
От воспоминаний о матери, слезы невольно покатились по моим щекам.
